Текст книги "Влюбленный эльф (СИ)"

Автор книги: Михаил Эм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

2.8. Подземное озеро

– Это Ариэль, прошу любить и жаловать, – произнесла Мюриэль, вводя гостя в столовую.

Пять пар глаз повернулись в его сторону и внимательно осмотрели. Впрочем, некоторые успели с Ариэлем познакомиться ранее, в частности высокий и рыжий.

– Это Грач… А это Рыжий… – представила их Мюриэль.

Грач хмыкнул и занялся супом, тогда как Рыжий бросил на Ариэля более пристальный взгляд. Оба не забыли, как незадолго до того им пришлось глушить и связывать разбушевавшегося Ариэля.

– Дора ты уже видел, – улыбнулась Мюриэль.

Гном кивнул и попросил:

– Не убивайте меня, масса.

Кажется, он говорил всерьез.

– Хорошо, больше не буду, – пообещал Ариэль. – Извини, Дор, я принял тебя за врага.

Тихая эльфийка, прислуживавшая за столом – кажется, она исполняла обязанности не только официанта, но и повара, – была представлена как Веруэль, супруга Грача.

– А это моя мама Аниэль, – сказала Мюриэль.

Аниэль оказалась молодящейся дамой с чопорными манерами и внушительного размера бюстом.

– Вы ведь с поверхности, юноша? – спросила она ласково.

Ариэль подтвердил.

– И как там в древесной промышленности?

– Простите, где?

– Я имею в виду в министерстве древесной промышленности? Тяжело им, наверное, без министра.

Ариэль вопросительно воззрился на присутствующих, которые сосредоточенно хлебали фруктовый суп.

– А что, древесная промышленность осталась без министра?

– Вы видите меня, юноша? – задала каверзный вопрос Аниэль.

Юноша задумчиво покрутил в руках ложку.

– Ну вижу.

– Так я и есть министр древесной промышленности Эльфийской конгломерации. Поэтому мне интересно узнать, как подчиненные обходятся в мое отсутствие.

– Честно говоря, ни разу не бывал в министерстве древесной промышленности, – осторожно ответил Ариэль.

– Правда? – изумилась дама. – Вы многое потеряли. Это лучшее из министерств на моей памяти. Вы даже не представляете, насколько уровень управления в министерстве древесной промышленности отличался от уровня управления в других министерствах. Я имею в виду, в лучшую сторону.

Все хлебали суп. Покончив с супом, отодвигали тарелки и брались за второе блюдо – маринованные овощи.

– Очень интересно, – буркнул Ариэль.

– Мама, не отвлекай Ариэля от обеда, он голоден, – попросила Мюриэль.

– У вас, юноша, нет дочери? Иногда они бывают такими невоспитанными, – заметила Аниэль.

Ариэль с благодарностью уткнулся в суп, который был вкусен – супруга Грача отлично готовила.

По окончании обеда Дор объявил:

– Масса приказал сделать остановку в пещерах. Скоро до них доберемся.

Обитатели «Червя», утолив голод, кивнули и стали расходиться.

– Идем, я провожу тебя в каюту, – сказала Мюриэль.

Девушка провела Ариэля в одну из свободных кают.

– Твоя каюта будет № 22. Обстановка у всех одинаковая. Удобства в конце коридора.

– И что мне здесь делать?

– Не знаю.

Девушка обняла Ариэля и чмокнула в щелку. Юноша тут же обхватил руками ее талию и принялся смотреть, куда бы удобнее ее завалить, но девушка вырвалась из его объятий, сообщив извечное:

– Не сейчас.

– А когда? – обиделся Ариэль, тоже не слишком оригинально.

– Может быть, ночью. Не знаю. Здесь все на виду, ничего не скроешь.

– Чем вы на борту занимаетесь?

– Кто чем. Отец обдумывает политические комбинации. Мать выполняет гимнастические упражнения: она тебе пока не рассказала, но обязательно расскажет, вот увидишь. Грач тренируется, он оборудовал под тренировочный зал одну из кают. Тетя Веруэль готовит. Дор управляет «Червем», он даже ночует в командной рубке, чтобы в случае тревоги быть поблизости. А Рыжий караулит, когда я в халатике иду из душа.

– Как???

– Не ревнуй, мы просто встречаемся в коридоре и расходимся. Конечно, коридор узкий, иногда задеваем друг друга, локтем или коленкой. Но я же в халатике, тебе не стоит относиться к этому всерьез.

– И давно это у вас?

– Я не считала. Циклов шесть, наверное.

Девушка обвила его шею руками и прижалась к Ариэлю стройным телом.

– Обещай, что станешь ревновать.

– Обещаю. А что за пещеры, о которых говорил Дор?

– Сегодня до них доберемся. Под землей много пещер, но гномы их тоже посещают. Приходится искать такие, о которых гномам не известно. Мы обнаружили несколько. Там хорошо, тебе понравится. В пещерах мы находим воду для питья и прочих надобностей. К сожалению, в «Червя» много не влезает, приходится пополнять запасы воды постоянно. Я к этому привыкла, а для тебя в новинку, наверное.

– Мне нравится, когда ты не лжешь, – сказал Ариэль.

– Я лгу только по необходимости. Встретимся через полчаса, я за тобой зайду.

И девушка выскользнула из каюты.

Ариэль присел на кровать, затем завалился на нее, пытаясь свыкнуться с новым положением. Ничего не получалось: он совершенно не понимал, чем ему здесь, в этой тесной комнатушке, заниматься. Одна радость: через полчаса Мюриэль зайдет за ним, и они отправятся смотреть подземные пещеры. Какое-никакое развлечение.

Во время обеда «Червь» не двигался – видимо, потому, что Дор обедал вместе со всеми. Теперь, судя по всему, гном занял место за рулем землепроходческого комбайна, и «Червь» затрясся и задвигал своими сочленениями. Они продвигались по толще минеральной породы неизвестно на какой глубине.

Внезапно «Червь» изменил положение, и Ариэль едва не слетел с кровати. Теперь юноша понял, зачем у кроватей понадобились привязные ремни и почему кровати намертво прикручены к полу, также по какой причине мелкие вещи убраны в захлопывающиеся пристенные шкафы.

Пристегнувшись ремнем к кровати, юноша почувствовал себя намного уверенней и стал дожидаться Мюриэль. Девушка, как и обещала, заглянула к нему – после того, как «Червь» прекратил извилистые движения и остановился.

– Ариэль, вставай, мы на месте.

Ариэль отстегнулся от кровати, поднялся, разминая члены, и нацепил мокасины.

– Я готов.

– Тогда идем.

Они прошли по наклонному коридору в сторону распахнутого люка.

«Червь» лежал, высунув из цельной горной породы шесть головных сегментов. Впрочем, порода была не совсем цельной: присмотревшись, Ариэль обнаружил, что дыра в скале несколько шире диаметра землепроходческого комбайна. Значит, этим путем пользовались неоднократно.

Головной сегмент «Червя» почти соприкасался с черной, не колеблемой ни единым ветерком, водной поверхностью. Удивительно, но от воды поднимался белый пар, видимый в освещении, бьющем из люка. Остальное пространство поглощала чернота.

Ариэль задрал голову: в сплошной темноте потолка не было видно, но, судя по ощущениям, пещера была безразмерной.

– Здесь шагов двести или триста, – сказал Мюриэль.

Рыжий с Грачом вынесли из люка длинный и толстый шланг, где-то внутри «Червя» заурчал насос, закачивая в бортовые резервуары воду.

– Идем, я знаю одно местечко, – шепнула девушка Ариэлю.

Ее волосы засветились мягким золотистым цветом, и отблески заиграли на слюдяных крыльях.

– Эй, племяшка, смотри не заблудись! – недовольно крикнул, хлопоча у насоса, Рыжий.

– Не бойся, дядька, я теперь не одна! – засмеялась девушка.

– Разве он тебе дядька? – спросил Ариэль. – Мне говорили, твой отец сбежал с женой и дочерью, остальными беглецами были его сотрудники.

– Так оно и было, и Рыжий мне не дядька. Но как мне его еще называть? Я же его с пяти циклов знаю, всю жизнь. Дядя Рыжий, дядя Рыжий – вот и приклеилось. И с Грачом та же история: он меня иногда племянницей называет, а я его дядькой.

Ариэль включил освещение в своих волосах, и они вдвоем побрели по берегу подземного озера: она, окутанная золотистым, а он – голубоватым туманом.

Камни были черными и скользкими, идти по ним было сложно.

– Сейчас станет легче.

И правда, на некотором отдалении от «Червя» камни измельчали, а затем вовсе превратились в песок – черный, но чрезвычайно плотный и мелкий.

– Здесь, – сказал Мюриэль, сбрасывая с себя одежду.

Видя, как пялится на нее юноша, она счастливо засмеялась и выключила золотистое освещение. Ариэль, назло ей, усилил голубоватые разряды, но девушка уже зашла в воду и поплыла.

Ариэль скинул одежду и поплыл вслед за эльфийкой. Вода была теплой – не зря от нее поднимался пар: где-то под землей горячие источники перемешивались с холодными, создавая в итоге характерную для ванны температуру. Смущала только окутывавшая их чернота: освещения хватало на пару шагов, не больше. Лишь когда они подплывали друг к другу поближе и два разноцветных светлых круга сливались в один, становилось по-настоящему хорошо.

– Слушай, Мюриэль, хотел тебя спросить…

– О чем? – девушка повернулась к молодому эльфу.

– Зачем ты написала в личном деле, что разборчива в сексуальном отношении? Я был у тебя первым. В таких случаях пишут – неопытна.

Мюриэль улыбнулась.

– Не хотела, чтобы ко мне приставали. К тому же это не я составляла личное дело, а отец. Я его только просмотрела.

Где-то вдалеке раздался громкий бульк. Ариэль инстинктивно дернулся.

– Здесь водятся животные? Рыбы?

– Иногда сверху падают сосульки.

Тем не менее продолжать купание не захотелось. Они вылезли на берег и принялись обмахиваться крылышками, чтобы обсохнуть. Вдали желтым светился люк землепроходческого комбайна: время от времени – когда проход загораживала чья-то фигура, – люк напоминал мигающий прожектор.

Ариэль привлек к себе обнаженную девушку и принялся целовать.

– Не надо, нас же увидят!

Юноша усомнился, что на таком расстоянии и при таком освещении можно что-нибудь разглядеть, но Мюриэль уже вырвалась и принялась одеваться. Пришлось одеться и Ариэлю. Однако, возвращаться к «Червю» обоим не хотелось, поэтому молодые эльфы уселись на камни и просто обнялись. Оба наслаждались счастливыми мгновениями, понимая, что других таких может не повториться.

Ариэль погладил девушку по щеке, но вздрогнул, наткнувшись пальцем на гладкий рубец.

– Прости за это, – прошептал он.

– Это произошло слишком давно, – прошептала в ответ Мюриэль. – Ты не виноват, тебе было всего… сколько нам тогда было? Пять циклов?

– Шесть.

– Вот видишь. Вчера ты мог меня арестовать и выдать властям, но не сделал этого, хотя был в своем праве. Сегодня мог меня убить, причем за дело – по крайней мере, тебе так казалось. Но не убил. Считай, что шрам на щеке – плата за мое спасение. Признаться, я весьма скромно заплатила за свою жизнь. А ты сильно продешевил, Ариэль – пусть этот случай послужит тебе наукой.

Они еще раз поцеловались, а потом побрели к светящемуся в отдалении землепроходческому комбайну.

2.9. Долина гоблинов

На протяжении последующих четырех дней Ариэль ничем не занимался и скучал. Скука прекращалась лишь ночью, когда к нему приходила Мюриэль – но наступало утро, девушка уходила, и Ариэль принимался ждать наступления новой ночи.

«Червь» полз через Алармейские горы в долину гоблинов за провизией – по крайней мере, так сказала Мюриэль.

– Помнишь, из-за чего ты поранил мне щеку? – не преминула напомнить она. – Из-за того, кто первый доберется до Алармейских гор.

– Мы посетили их одновременно. Выходит, оба оказались неправы, – признал Ариэль, кляня себя за испорченную щеку.

– Если не считать того, что я уже пятнадцать циклов постоянно переваливаю через Алармейские горы, – напомнила девушка.

– На этот раз мы посетили горы одновременно! – попробовал выкрутиться юноша.

– Моя каюта ближе к голове «Червя» на два сектора, – не согласилась Мюриэль. – Выходит, я посетила Алармейские горы раньше.

– Ты пролезла под ними. Это не считается! До Алармейских гор нужно долететь – я прекрасно помню, о чем мы спорили.

Оба посмеялись и занялись ласками.

Через четыре дня «Червь» прополз под Алармейскими горами и оказался в долине гоблинов. Разницы для находящихся в «Черве» эльфийцев не было никакой – в том смысле, что никто не почувствовал никаких изменений, – но известие о предстоящем выходе на поверхность, причем в незнакомой стране, заставляла приятно волноваться.

На пятый день подземного путешествия «Червь» замер без движения. Его головные сегменты приняли горизонтальное положение, тогда как остальные находились в наклонном, что заставляло предположить: голова землепроходческого комбайна высунулась наружу и лежит на поверхности, тогда как хвост остается в земле, готовый в любой момент дать задний ход. Судя по суете, в которой пребывали обитатели «Червя», предположения Ариэля были верными.

Наконец люк открыли, и эльфийцы выбрались наружу: Ариэль, которому пришлось дожидаться прихорашивающуюся Мюриэль, выбрался из «Червя» с некоторым опозданием.

Какое счастье глотнуть свежего воздуха после недельного пребывания под землей! Облака, которые обычно не замечаешь, приветливо плывут над головой, ветерок легко обдувает соскучившееся по движению тело. И солнце – конечно, солнце! Солнечные лучи согревают, заставляя потягиваться, расправлять крылышки и стремиться навстречу жизни, какой бы она ни была.

Местность, открывшаяся перед эльфийцами, была сельской – показательно патриархальной, с лугами, разделенными светлыми перелесками, и фермерским домиком на переднем плане. К домику примыкали ограды, за которыми нагуливал бока разнообразный скот: свиньи, коровы, лошади. За сетчатыми оградами копошилась домашняя птица: куры, гуси, индейки.

Хозяином всего этого добра был седой гоблин, одетый в потертый хитон и резиновые сапоги.

Сейчас гоблин занимался делом: срезал жир с боков свиньи, зажатой в специальные колодки и истошно визжащей. Срезанный жир гоблин складывал в эмалированный таз, явно гномьего производства.

Рядом гоблином стояли Варсиэль и Грач – в ожидании, когда сельскохозяйственный производитель закончит свою тяжелую работу.

Гоблин срезал последний кусок жира с боков хавроньи и похлопал ее по голову задку, после чего поднял с земли ранее отстегнутую свиную кожу, и принялся пристегивать. После того, как кожа вплотную прилегла к свиным ребрышкам, гоблин еще раз осмотрел животное и ослабил колодки. Свинья с радостным хрюканьем вырвалась на свободу и помчалась за ограду к товаркам. В сравнении с ними, упитанными и довольными жизнью, лишившееся жировой прослойки животное выглядела как скелет после двухлетнего заточения в концентрационном лагере.

Гоблин взял таз, полный жировых отложений, и пошел в дом, за ним направились Варсиэль с Грачом.

– Папа, я покажу Ариэлю фермерское хозяйство! – крикнула Мюриэль.

– Хорошо, – согласился Варсиэль.

И гоблин тоже согласно махнул рукой, давая понять: показывай, мол, что хочешь, только под ноги не попадайся.

– Этого гоблина зовут Брогг, – пояснила Мюриэль. – Мы у него продукты давно закупаем, циклов десять. До этого закупали у другого гоблина, но его я плохо помню, давно дело было.

Они с Мюриэль направились к одной из построек, которых в фермерском хозяйстве было множество. Дойдя до нужной постройки, девушка полезла по приставной лестнице на крышу – юноше ничего не оставалось, как последовать за ней.

– Смотри, – сказала Мюриэль, когда ее талия достигла крыши.

Ариэль встал на ту же ступеньку, прижимаясь бедрами к попе Мюриэль и бережно отводя ее крылышки в сторону. Ступенька могла переломиться под тяжестью двух тел, но Ариэль чувствовал: не переломится – не может переломиться, потому что девушка в его объятиях, и с ними ничего плохого не случится.

На крыше была устроена голубятня. Голуби – белые и сизые – вились вокруг ровной выгнутой белой поверхности, формой сильно напоминавшее яйцо, но такое громадное, что страшно было представить, какой монстр может из такого яйца вылупиться.

– Неужели яйцо? – изумился Ариэль.

– Голубиное.

– Не смеши. Ни один голубь не сможет снести такое.

– Они его не поодиночке несут, а коллективно.

– Что значит коллективно? Каким образом?

– Не знаю, одна их таинственных гоблинских биотехнологий.

– Что же из такого яйца вылупится?

– Как ни странно, голуби, только во множестве. Однажды я наблюдала процесс вылупления: повеселилась от души. Скорлупа раскололась, а из нее как выпорхнет целая стая! А за ней вторая! Такое столпотворение на крыше, я чуть не свалилась.

Вдоволь налюбовавшись видом голубиного яйца, они полезли вниз.

– Не понимаю, как гоблины конструируют животных, – заметил Ариэль. – Такое никакой магии не под силу.

– Они не используют магии.

– Тем более.

– Наверное, гоблинам тоже невдомек, каким образом эльфийцам удается использовать магию.

– Может быть. Но, если гоблины такие мастера в биотехнологиях, могли поработать над собой.

Ариэль и Мюриэль засмеялись: для них, как для любых эльфийцев, внешность гоблинов казалась малосимпатичной.

– Идем, здесь есть еще что посмотреть, – Мюриэль потянула юношу за рукав.

За оградой паслись молочные коровы: крутобедрые, довольные жизнью, с увесистыми молочными органами.

Молодые эльфы перелезли через ограду и приблизились к стаду. Мюриэль подозвала одну из коров: та, помахивая хвостом, доверчиво приблизилась.

– Хорошая, хорошая, – девушка погладила животное по толстой коже, затем наклонилась к вымени.

Раздался легкий щелчок, и через мгновение Мюриэль разогнулась, держа в руках отстегнутое вымя. Девушка подняла вымя над головой, запрокинула голову и нажала на коровий сосок, из которого полилось в рот парное молоко.

– Вкусно!

Ариэль принял вымя из ее рук и попробовал.

– Действительно вкусно.

– Гоблины умеют выращивать коров, дающих молоко с яблочным или сливовым вкусом. Однако, Брогг консерватор, придерживается старых традиций.

– Ничего себе!

– Ты еще не видел кур. Пойдем покажу.

Мюриэль наклонилась к корове и пристегнула вымя обратно, после чего они направились в куриный вольер.

Куры хлопотливо расхаживали за сетчатой решеткой. Сначала Ариэль не понял, чем гоблинские куры отличаются от прочих, но, сообразив, изумился. В вольере выращивались шерстяные куры – то есть обычные куры, но имеющие шерсть вместо перьев. Ариэль не мог узнать, какова куриная шерсть на прочность – птицы находились вне зоны его доступа, – но на вид это была обычная шерсть: не длинная, но, насколько можно было судить, толстая. Расцветки куриной шерсти были самыми разнообразными.

– Кур даже не нужно стричь, – рассказала Мюриэль. – Раз в миллицикл сами линяют. Полностью сбрасывают шерсть. Остается только подобрать ее и промыть, а затем уже можно использовать по назначению.

– А эти куры несут яйца? – поинтересовался Ариэль.

– К сожалению, нет. Куры шерстяной породы живородящие.

Пока молодые эльфы рассматривали фермерские диковинки, Брогг и Варсиэль, кажется обо всем договорились и хлопнули по рукам.

Брогг отворил амбар, и Грач с Рыжим принялись выносить из него ящики с фруктами. К удивлению Ариэля, на ящиках была приклеена этикетка: «Выращено в Эльфийской конгломерации».

– Нам сложно забирать фрукты на родине, мы же в розыске, – сказала Мюриэль. – Брогг заказывает фрукты специально для нас. Но из его продуктов мы тоже что-нибудь возьмем, из съедобного.

– Извини за вопрос, а чем вы расплачиваетесь с гоблином?

– На момент бегства у отца имелись накопления. К тому же, изредка нам попадаются месторождения драгоценных металлов и камней, тогда мы расплачиваемся ими. Конечно, до гномов нам далеко, но что-то перепадает и на нашу долю. Подземные недра богаты.

Ариэль оглянулся вокруг, на небо и зеленеющие луга. Мысль о том, чтобы сбежать сейчас, приходила ему в голову, но оказаться одному на гоблинской территории было опасно. При некотором невезении его могли схватить и выдать гномам, с которыми гоблины находились в дружественных отношениях. Переходить через Алармейские горы без специального снаряжения составляло не меньшую опасность. Ко всему прочему, Ариэль не чувствовал себя в силах расстаться с Мюриэль, поэтому отбросил мысль о побеге как на данный момент неисполнимую.

Вздохнув, Ариэль принялся, вместе с Грачом и Рыжим, перетаскивать ящики на корабль.

Вскоре погрузка продуктов на «Червя» была закончена: все – прогуливавшиеся поблизости фермы женщины и решавшие хозяйственные вопросы мужчины – возвратились на борт землепроходческого комбайна. «Червь» завибрировал и ушел под землю, оставив после себя огромную, заполненную рыхлым черноземом дыру.

2.10. Заблудились

На обратном пути через Алармейские горы они заблудились. То есть как заблудились – сначала «Червь» уткнулся в пропасть: его головные сегменты неожиданно выскочили на поверхность, несмотря на то, что направление движения было горизонтальным.

«Червь» дал обратный ход и углубился на полтора килошага, чтобы пройти под горой, однако наткнулся на ледник. Бурить лед было нежелательно, поэтому «Червь» опустился еще ниже, но снова вынужден был остановиться: внизу протекала горная река. При остановке эльфы едва не погибли. Течение в подводной реке оказалось сильнейшим – землеройный аппарат выскочил головной частью на самую стремнину и едва не оказался увлечен течением в такие земные толщи, откуда нет возврата. Лишь вовремя данный задний ход позволил уйти с течения в скальную толщу.

Ощущая, как «Червь» мотается из стороны в стороны, не в силах определить правильное направление, в командную рубку зашел Варсиэль – зашел и уселся рядом с гномом в кресло второго пилота. Хотя особого пригляда за гномом не требовалось – от бесполезного усердия несчастный Дор обливался потом и униженно шептал:

– Сейчас, масса Варсиэль, сейчас я найду дорогу… Не понимаю, как я сбился с пути. Мы так хорошо перескочили перевал на ту сторону, почему не можем вернутся на эту?

Тумблеры под умелыми пальцами Дора клацали, «Червь» дергался из одной стороны в другую, но всегда получалось, что извивается он на месте, упираясь то в воздушное пространство, то в непроходимый ледник, то в безудержную подземную реку.

– Поворачивай назад, – приказал гному Варсиэль.

– Куда назад, масса? Нам не отыскать обратной дороги. Кажется, мы заблудились.

– Может, выползем на горный склон и сползем по нему вниз?

– Нельзя, масса. Аппарат сорвется в пропасть и разобьется.

– Тогда попробуем пройти сквозь ледник.

– Тоже нельзя. Ни одна из моделей не предназначена для перемещения сквозь лед.

– Почему?

– Лед растрескается, масса. Мы окажемся в ледяной крошке, в которой не на что будет опереться. К тому же ледник в любой момент может съехать вниз, – тогда он увлечет нас за собой. Никак нельзя передвигаться по льду, масса.

– Тогда плывем.

– Ах, масса, если бы у нас была модель Ч32W, тогда конечно. Но у нас модель Ч32, которая не позволяет плавать.

– Мы можем переделать ее в Ч32W?

– Что вы, масса?! Разумеется, нет. Для этого требуется заводское оборудование

– Что ты предлагаешь, Дор?

– Искать выход из этих проклятых гор. Больше нам ничего не остается, масса.

– Ищи.

С такими словами Варсиэль покинул кресло второго пилота и удалился в кабинет.

По пути Варсиэлю попалась обеспокоенная дочь, за которой мялся ее парень. Видя, что отец не в настроении, Мюриэль ничего не спросила и сразу побежала в командную рубку, расспрашивать Дора. Попался Рыжий, но тоже ничего не спросил – нахмуренное лицо Варсиэля отпугивало лучше всяких слов.

Оказавшись в кабинете, Варсиэль прикинул шансы за и против и пришел к выводу, что не в состоянии повлиять на ситуацию. В этом случае полагалось выжидать, когда судьба сделает свой ход, после чего действовать стремительно и по ситуации.

Тогда Варсиэль принялся обдумывать, каким образом отправить президентскому советнику Зуриэлю сообщение о том, что его сын находится на «Черве» и что попросить взамен – последнее, впрочем, было понятно: урановый аккумулятор. Без уранового аккумулятора подземным путешествиям настанет конец: «Червь» встанет на вечный прикол. Жаль, конечно, что операция с похищением уранового аккумулятора из воинской части № ААА не удалась: в этом случае в запасе оказался бы лишний ход, в виде плененного Ариэля, который можно было бы использовать. С другой стороны, потребовать за Ариэля столь же весомое, как урановый аккумулятор, было нечего: на подобное президент Бонбоэль не пошел бы. Варсиэль прекрасно изучил своего давнего соперника Бонбоэля, в достопамятные времена главу МААГ, и представлял, на что этого авторитетного, но слишком прямолинейного эльфа можно склонить, а на что – ни в каком виде. Поэтому плененный Ариэль, скорее всего, остался бы на «Черве» в качестве супруга дочери. Далеко не худший выбор, надо заметить: не за Рыжего же ей выходить, тем более не за Дора?!

Варсиэль как раз закончил с обдумыванием всех вариантов судьбы Ариэля, когда в его кабинет заглянул Дор, вроде бы успокоившийся:

– К вам можно, масса?

– Ты нашел выход, Дор?

– Почти нашел, масса. Но туда ходить опасно.

– Куда туда?

– На Лонгридский перевал.

– Почему туда опасно ходить?

– Тролли проводят там терраформирование.

Терраформирование означало возможность попасться троллю на зубок. В горах тролли достигали совершенно фантастических размеров, откусывая от скал куски, которые иной эльфиец мог воспринимать в качестве отдельной скалы. Варсиэль понял, что из-за работающих челюстями троллей Дор опасается вести «Червя» близко к поверхности, однако, и углубиться в горную породу не имеет возможности.

– Шансы пройти имеются?

– Да, масса.

– Тогда веди «Червя» через Лонгридский перевал.

– Я понял, масса.

– Вот еще, Дор. Пригласи сюда Ариэля, пожалуйста. Я хочу с ним поговорить.

Гном вышел.

За пятнадцать циклов нескончаемых подземных путешествий Варсиэль предпринимал множество попыток научиться сам либо научить кого-нибудь из экипажа управлению землепроходческим комбайном. Тщетно – все попытки оканчивались неудачей, эльфы были плохо приспособлены для овладения техническими навыками. Как ни странно, лучших успехов в вождении добились женщины: Аниэль, Мюриэль, даже супруга Грача пыталась что-то изобразить. Однако, мысль о том, чтобы доверить управление «Червем» окончательно рехнувшейся жене либо – несмотря на все ее трезвомыслие – дочери, была Варсиэлю противна.

Попытки совместить управление «Червем» с эльфийской магией тоже не привели ни к чему хорошему. Мысль о том, что в управлении механизмом можно что-то наколдовать, была невыносима уже Дору: мысль приводила гнома в такой ужас, что надолго выводила из строя. Пришлось с сожалением признать: управлять «Червем» способен только гном. На случай его случайной болезни или гибели Варсиэль имел запасной вариант: захват другого гнома, способного управлять землепроходческим комбайном. По счастью, Дор обладал крепким здоровьем, поэтому необходимости прибегать к запасному варианту за пятнадцать циклов пребывания под землей не возникло.

От размышлений Варсиэля отвлек Ариэль:

– Разрешите?

– Да, конечно, проходите, Ариэль, садитесь.

– Спасибо.

Парень присел на стул. Волосы Ариэля подрагивали и немного искрили, причем боевым фиолетовым цветом. Небось, прикидывает, не замочить ли великого эльфийского отступника. Однако, по привычке оставаясь настороже, Варсиэль нисколько не боялся: парень головастый, наверняка понимает – убийством одного из членов экипажа он ничего, кроме скорой смерти, не достигнет. К тому же парень влюблен в его дочь и спит с ней, поэтому мысли молодого эльфавитают вокруг голых сисек и ягодиц, а не действительно стоящих вещей. Что же, посмотрим, как Ариэль примет предначертанную ему судьбу.

– Помнится, вы хотели вернуться в Эльфийскую конгломерацию? Я готов предоставить вам такую возможность.

Парень от удивления приоткрыл рот и расслабил плотно сжатые крылышки. Наконец, произнес:

– Хорошо. Что от меня потребуется?

– Не от вас, а от президента Бонбоэля. Но поскольку ваш отец имеет на него влияние, то и от вашего отца тоже. Я намерен обменять вас на одну очень ценную для меня вещицу.

Парень соображал на удивление быстро:

– На урановый аккумулятор от «Червя», полагаю?

– Вы совершенно верно полагаете.

«Червь» начал движение десять сотен мгновений назад, однако, теперь притормозил ход. Сбоку, но не по ходу движения землепроходческого комбайна, раздался хруст перемалываемых пород.

Парень заметно напрягся и покосился на потолок.

– Не волнуйтесь, – заметил Варсиэль. – Сейчас мы ползем через Лонгридский перевал, на котором тролли проводят терраформирование. То, что вы слышите, это хруст перемалываемой их челюстями горной породы.

– Намекаете на то, что – в случае, если попадем под челюсть, – от нас ничего не останется?

– Если только смятый корпус.

– И что вы тогда предпримете?

– Попытаюсь фруктопортироваться. Но фруктопортация будет происходить из-под земли, также я не располагаю точными координатами места высадки: тролли вообще не употребляют фруктов. Вероятнее всего, я погибну на несколько мгновений позже остальных.

Парень пожал плечами:

– Ладно, я понял. Так что там по поводу обмена меня на урановый аккумулятор?

– Если мы благополучно минуем Лонгридский перевал и доберемся до территории Эльфийской конгломерации, я напишу письмо с предложением обмена. Адресовано оно будет одновременно вашему отцу и президенту Бонбоэлю. Вы черканете пару строчек, чтобы не оставалось сомнений в том, что я не блефую и вы находитесь на борту моего «Червя». После этого поднимусь на поверхность в каком-нибудь малонаселенном месте и оставлю письмо под приметной надписью – так, чтобы его обнаружил первый прохожий. И стану дожидаться ответа.

– А если меня не обменяют?

– А вы надеетесь, что вас не обменяют?

– Я просто спросил.

– В таком случае ваша судьба повиснет в воздухе. Я решу, что с вами делать, после получения отказа.

За бортом «Червя» снова заскрежетало, на этот раз с двух – нет, уже с трех сторон. Горные тролли терраформировали Лонгридский перевал, вгрызаясь в него всепожирающими челюстями, затем выплевывая раздробленную породу под ноги. Вряд ли они обратят внимание, если случайно зацепят зубами проползающую между ними землеройную машину. Точно так же эльфиец не заметит червяка, вгрызшегося в спелое яблоко и теперь пытающегося судорожно из него выбраться либо, наоборот, забиться в самую глубь.

– Это все?

– Да. Я больше вас не задерживаю, Ариэль.

Парень вышел.

Варсиэль прислушался к доносящемуся сквозь обшивку хрусту – кажется, звуки отдалялись. Значит, Дор не подвел: они благополучно миновали страшный Лонгридский перевал. Теперь – по крайней мере, на некоторое время – можно не беспокоиться о текущей судьбе, а заняться долгосрочными планами. В первую очередь следовало составить письмо, адресованное Зуриэлю и президенту Бонбоэлю, затем подумать над тем, в каком месте поверхности его лучше разместить. В том, что Ариэль оставит в письме памятный автограф, Варсиэль не сомневался – парень фактически дал свое согласие.