Текст книги "Тройка без тройки"

Автор книги: Михаил Товаровский

Соавторы: Сергей Романов,Владимир Длугач
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Вы не туда попали, мальчики! – закричала она издали. – Спортивный лагерь через две дачи.

– Нам к Александру Александровичу, – вдруг сразу осипшим голосом сказал Вася.

Дуняша открыла калитку, и мальчики, прижимаясь друг к другу, вошли в сад.

– Сейчас на нас собака бросится, – озираясь по сторонам, шепнул Коля Пете.

– Александр Александрович в крыжовнике, – сказала Дуняша. – Идите по этой дорожке, потом направо.

– А собака? – спросил Коля.

– Какая собака? – удивилась Дуняша.

– Злая. О которой написано на калитке.

– Нет у нас, слава богу, никаких собак. Еще чего не хватало. Была три года назад, подохла. А вывеска висит, снять ее забыли. Идите прямо в крыжовник, – закончила Дуняша и указала рукой на зеленые кустики, среди которых виднелась тучная фигура Александра Александровича.

Ребята подошли ближе.

– Александр Александрович, можно к вам? – громко спросил Толя.

Режиссер выпрямился, посмотрел на ребят и зашагал к ним, осторожно ставя ноги между грядок. Он был в халате, на голове у него была широкополая соломенная шляпа.

– Вы ко мне? – Он посмотрел на Васю. – Что-то знакомое лицо…

– Я был у вас вчера, Александр Александрович, – напомнил Вася. – Грузили вещи, когда вы переезжали сюда…

– Ах да, вспомнил… А зачем, дорогуши мои, пожаловали сейчас?

– Очень большой разговор, – начал Толя.

– Даже так!.. – режиссер вдруг поднял ногу, на которой болталась ночная туфля, и ударил со всей силы рукой по колену. – Проклятые комары!.. Тогда пойдем на террасу.

Он направился к даче, но, не пройдя и двух шагов, снова остановился:

– Кто-нибудь из вас пойдет вот туда, только не топчите грядок. Я там оставил кувшин с квасом. Знаменитым квасом! И принесите-ка на террасу.

Петя побежал за кувшином, остальные поплелись вслед за режиссером.

На террасе за большим обеденным столом сидела жена режиссера и читала книгу.

– Мы тебе, Маша, не помешаем? – спросил Александр Александрович и, не дожидаясь ответа, сел в соломенное кресло. – Садитесь, гости дорогие!

Вася и Коля сели вдвоем на диван, а Толя опустился в шезлонг.

– Что же у вас за разговор? – поинтересовался режиссер. – Говорите, молодые люди!

В это время вернулся Петя, осторожно неся обеими руками кувшин со «знаменитым квасом».

– Не прикладывался? – шутя спросил Александр Александрович.

– Не прикасался, – обиженно ответил Петя.

– Маша, давай-ка, угости ребят.

Мария Павловна поднялась, пошла в комнаты и через минуту вынесла большие чашки.

Мальчики выпили. Режиссер, растягивая удовольствие, пил медленными глотками. Потом поставил чашку на стол:

– Ну-с, я вас слушаю.

– Александр Александрович, – начал Толя, – случилась неприятная история. Ваш Сережка…

– Сергей Савкин? – уточнил режиссер.

– Да. Он оказался прохвостом и вором…

– Он украл у нас, – пояснил Петя, – футбольные мячи, ботинки и все остальное.

– У кого – у вас? Какие мячи? Говорите толком! – сказал режиссер.

– У нашей футбольной команды, – сказал Коля. – Он обокрал наш сарай.

– Ваш сарай? А при чем тогда я? И потом мы Сергея знаем давно… Очень обходительный, услужливый юноша. А вы пришли и клевещете на него… И кто вы, откуда вы и почему я вам должен верить?

– Вы можете убедиться сами, – спокойно ответил Толя. – Он сложил украденные вещи у вас на квартире.

– У меня на квартире? – уже с испугом воскликнул режиссер.

– Пока не поздно, надо вывезти вещи из вашей квартиры, – посоветовал Коля. – Пока мы не заявили в милицию.

– Я ничего не понимаю! – Александр Александрович схватился за голову. – Сергей, Сергей… Кому же тогда верить? – Он повернулся к мальчикам. – Что же я должен, по-вашему, делать?

– Надо ехать сейчас же вместе с нами в город, – решительно заявил Толя.

– Тогда поедем сейчас, – заторопился Александр Александрович.

Через пятнадцать минут из гаража выехала кремовая «Волга». Мальчики ждали ее на улице, за воротами, Александр Александрович сказал:

– Усаживайтесь, ребята.

Вася, Коля и Петя разместились на заднем сиденье, Толя сел рядом с шоферским местом.

Помахав рукой подошедшей к калитке супруге, Александр Александрович завел мотор. Машина тронулась. Несколько минут она ехала по улицам дачного поселка, а потом повернула на шоссе. Уже через полчаса машина въехала в переулок на Арбате и остановилась у подъезда. Александр Александрович и мальчики поднялись наверх и вошли в квартиру.

– Ребята! Прежде всего надо сделать поверхностный осмотр, – сказал Петя. – Все герои детективных рассказов так делают…

– Пожалуйста! Начинайте с поверхностного осмотра, – согласился режиссер.

Ни в одной из трех комнат вещей не было. Не было их и в передней, на кухне, в ванной, уборной…

– Надо всегда ставить себя на место преступника, – продолжал поучать Петя. – И представить, что ему было бы выгоднее всего делать…

Александр Александрович оглянулся вокруг, потом подошел к шкафу.

– Может быть, здесь? – Он распахнул дверцу. – Ну вот, пожалуйста, вот ваши вещи!

– Теперь вы видите, что мы вас не обманули? – спросил Коля.

– Да, но я увидел, что обманывал меня Сергей, – с горечью проговорил режиссер.

– Я недавно читал, – начал Петя, – что сыщик Шерлок Холмс…

– Хватит, Петух, – остановил его Коля. – Вы лучше нам скажите, Александр Александрович, почему вы подумали, что вещи в этом шкафу?

– Очень просто. Я представил себя на месте этого подлеца и подумал: все, что было в шкафу, – на даче. Шкаф пуст. Хозяевам незачем лазить сюда. Значит, для хранения краденого это самое надежное место.

Он повернулся к Пете и потрепал его по щеке.

– Твой метод вполне оправдал себя, мой мальчик.

– Но это, ребята, полдела, – сказал озабоченно Вася. – Надо вещи доставить на место. Это не так просто…

– Конечно, – подтвердил Петя. – Надо их доставить в «ПВ». И так, чтобы никто не заметил. Иначе подведем Васю…

– А донести их тоже не так легко, – сказал Коля.

Режиссер посмотрел на присмиревших мальчиков:

– Выносите, ребятки, вещи. Прямо в машину.

В пути сначала все сидели молча, потом мальчики разговорились. Они рассказали режиссеру про свои футбольные дела, о том, что сейчас уже во дворе все наладилось, да вот только эта история с Савкиным…

Режиссер оказался очень простым человеком и прекрасно понимал все их волнения, тревоги и радости. Он одобрительно кивал головой, переспрашивал, вставлял свои замечания, возмущался Савкиным. А потом, когда Вася сознался в своем опрометчивом поступке, режиссер хоть и поругал его крепко, но под конец по-дружески потрепал за ухо…

Вскоре машина уже заворачивала в Грибной переулок. Проехала мимо дома номер пять, свернула в другой переулок и остановилась у проходного двора. Убедившись, что никого нет поблизости, мальчики вытащили на тротуар вещи и попрощались с режиссером.

Было уже темно, никто не обратил внимания на мальчиков, и им удалось незаметно перенести в гараж все вещи. Здесь они разложили их в том порядке, в каком все лежало до кражи.

Потом все четверо вышли наружу. Вася закрыл дверь, положил ключ в карман.

– Вот только как будет с проигрывателем? – спросил Коля.

– А будет так, – сказал Вася. – Я зайду к Юрке, он обещал купить новый. И завтра утром мы его положим туда же, ко всем вещам.

– Ловко мы все-таки состряпали все дело, – сказал Петя. – Ты, Васька, как думаешь?

Вася положил руки на плечи обоих своих друзей, притянул их к себе.

– Я, ребята, думаю не об этом. Совсем о другом я думаю. О том, что так вот из-за какой-то ерунды чуть не распалась наша тройка.

– Не могла она распасться, – твердо заявил Коля. – А сейчас она будет крепче гранита, наша «тройка без тройки».

Вася вдруг хлопнул по плечу Толю.

– И нового друга приобрели… Можно было бы создать «четверку без четверки».

– А я, дорогуши мои, – начал Толя, подделываясь под тон Александра Александровича, но тут же рассмеялся: – Я ни за что не обещал бы учиться без четверок, а то вылетел бы из команды в два счета…

Вазочка тети Юли

До позднего вечера ждала Наташа мальчиков. Несколько раз выбегала во двор, стояла у ворот, ходила даже до угла переулка, но, так и не увидя их, легла спать. Снились ей какие-то тюремные решетки, за ними был Вася в арестантском халате, она даже слышала, как гремят на его руках и ногах тяжелые цепи. Потом огромный футбольный мяч упал на решетки, с Васи слетели цепи, и он куда-то побежал. А затем все смешалось, и Наташа увидела себя с Толей в лодке. Толя опустил руку в воду и вытащил сушеную воблу, и вдруг вобла в его руках превратилась в футбольный мяч, за которым побежали неведомо откуда взявшиеся Вася, Юрка, Сережка и еще кто-то…

Утром мама с трудом ее добудилась, и она чуть не опоздала в школу. Когда вошла в класс, урок уже начался. Усаживаясь за парту, она выразительно посмотрела на Таню, и та ей шепнула, что, кажется, все в порядке.

На первой же переменке Вася с Петей подошли к Наташе и вызвали ее в коридор. Здесь, остановившись у подоконника, Вася сказал:

– Вчера мы почти все нашли и перенесли в «ПВ». И вчера я понял, что ты, Наташка, хороший товарищ… И Толька хороший товарищ. Ничего не побоялся, с нами всюду был, не оставил нас в самую тяжелую минуту…

– Ну и ну, – только и проговорила Наташа.

– Давай я тебе все расскажу, Васька не сможет так, – предложил Петя.

И со свойственным ему красноречием он подробно рассказал Наташе вчерашние похождения, увенчавшиеся таким блистательным финалом. Наташа и вздыхала, и вскрикивала, и восхищалась, и в конце концов одобрила все действия мальчиков, не забыв при этом похвалить и неведомого ей режиссера, и его очень симпатичную жену, и даже тепло отозвалась о Дуняше с ее котом.

Домой из школы Наташа с Таней шли вместе. Наташа почти не умолкала:

– Знаешь, как будто гора упала с плеч. Я вот иду сейчас, и так легко на душе… Вещи на месте, Вася на месте… Только одно неприятно, что некоторые оказались такими…

Таня резко повернулась к подруге:

– Ты о Сережке?

– Угу…

Тане очень не хотелось говорить обо всем этом. Она не знала, что и думать – не верить товарищам у нее не было никакого основания, зачем им вдруг наговаривать на него, но в сознании не укладывалось и другое: Сергей украл какие-то вещи, где-то их прятал, Сергей – самый обыкновенный вор!.. Нет, пока она сама не повидается с ним, не узнает у него все-все, она просто прикажет себе ни о чем не думать… И она только сказала:

– Не будем сейчас говорить об этом.

Когда девочки уже шли по двору, с треском открылось окно в первом этаже, и в нем показалась тетя Юля.

– Наташка! Постой, ты мне так нужна! – крикнула она и тотчас же скрылась.

Спустя две минуты она уже стояла с девочками и, держа Наташу за поясок платья, взволнованно говорила:

– Угораздило меня тогда дать тебе эту проклятую вазу!.. А сейчас оказывается – это мамина вещь. Она хватилась ее – вынь да положь вазу! Это ей кто-то на именины подарил… Так ты, Наташка, отдай мне, а я вместо нее что-нибудь другое, даже получше, придумаю. А то мама мне покоя не даст…

– Тетя Юля, я сейчас все сделаю, – с готовностью сказала Наташа. – Танечка, отнеси книги. А вы, тетя Юля, идите домой, я вам принесу вашу вазочку.

И она убежала, думая о том, что, случись это вчера, как все было бы плохо, а сегодня уже ничего не страшно.

Тихон Максимович сидел за столом и пил из огромного блюдца чай. На тарелке перед ним лежали мелко наколотые кусочки сахара, которые он время от времени отправлял себе в рот.

– Приятного аппетита, Тихон Максимович, – сказала, входя в комнату, Наташа.

– Спасибо. Ко мне, что ли?

– К вам. Нужен ключ от гаража.

Тихон Максимович не спеша налил себе еще чашку чаю и только после этого сказал:

– Ты же сама просила никому не давать его. И я сказал всем, что он затерялся. А теперь как будет? Неудобно теперь будет.

– Удобно, Тихон Максимович. Вы скажете, что он нашелся. Запрет с него уже снят.

– Смотри, я дам. Только чтобы после никаких…

Тихон Максимович отправил руку в карман брюк, вытащил оттуда связку ключей, снял с нее нужный ключ и передал его девочке.

Наташа успокоила дворника, пообещав, что «никаких» не будет, поблагодарила его за небывалую услугу, которую он оказал всем ребятам, и помчалась к гаражу.

Она так ясно помнила недавний разгром, яму с брезентом, отчаяние Васи! А сейчас на полках в «ПВ» снова мирно лежала сложенная и перевязанная тесемкой кипа трусов и маек, на столе, задвинутом в самый угол, были свалены ботинки и мячи, на стуле лежали пачки книг…

Наташа подошла к полке – вазочки здесь не было. Стала искать на столе, среди мячей и ботинок, заглянула за книги, обшарила все закоулки – снова безрезультатно.

Страшная мысль пронеслась в голове: вазочка продана. Что же теперь делать?.. Если бы это была не тетя Юля, а кто-нибудь другой, тогда туда-сюда. А тетя Юля подымет крик, начнет допытываться, где, почему, зачем… И тогда, конечно, все узнается. Еще раз, на всякий случай, Наташа встала на табуретку и начала перебирать на полке одну за другой все вещи – вазочки не было.

Скрипнула дверь. Наташа вздрогнула – неужели тетя Юля? Она оглянулась и с облегчением вздохнула – на пороге стояли Вася и Юрка. В руках Юрка держал новенький темно-синего цвета проигрыватель. Указывая на него, Вася сказал:

– Ну вот, видишь! Как обещал Юрка, так и сделал. Мы с ним побежали в сберкассу, и он взял с книжки деньги, которые на мотоцикл собирает. И вот – купили. А я ему свою часть отдам, когда появятся деньжата.

– Ладно, сочтемся. В общем, крутите, ребята, сколько влезет, – покровительственно произнес Юрка.

В другое время при виде нового проигрывателя Наташа захлопала бы в ладоши, начала бы прыгать, но сейчас ей было не до восторгов. И она набросилась на Юрку:

– Ты лучше скажи, зачем продал вазу? А? Польстился на ерунду! И вообще такие грязные дела делаешь! Не знаю, как Васька с тобой водится.

– Я продал вазу? – искренне удивился Юрка. – Даже не думал.

– Не надо врать, Юрка. Была ваза, вот тут, на полке, и нет ее. Я все перерыла…

– Подожди, подожди, – вмешался Вася. – Такая высокая, узкая? Да? Я ее видел до… – он запнулся, видимо не желая произносить такое неприятное слово, как «кража». – Я видел ее раньше. А на квартире режиссера ее уже не было.

– Ну, честное слово, ребята, – взмолился Юрка, – не продавал я ее. Может, у Сережки она?.. А вообще, на черта тебе сдалась эта ваза! Да я, Наташка, куплю десяток таких ваз!

– Да перестань, наконец, задавака! – совсем рассердилась девочка и тут же стала объяснять, что нужна именно эта, а не сотни и тысячи других ваз, что нужна она сейчас же, немедленно, иначе тетю Юлю изругает ее мамаша, а потом тетя Юля изругает всех, и еще может раскрыться вся эта история, и тогда Ваське не поздоровится.

Юрка хотел что-то ответить, но в это время в гараж вбежала Таня. И с места заговорила:

– Ну, что ты здесь копаешься, Наташка? Почему не несешь вазу?! Тетя Юля мне уже два раза звонила и послала к тебе. Сейчас же неси, а то будет громадный скандал.

– Вот видишь, – повернулась Наташа к Юрке. – Что нам теперь делать? Что сказать тете Юле?

– Да что ты все склоняешь и спрягаешь – тети Юли, тете Юле! – недовольно заметил Вася. – Дело ясно. Юрка врать не станет, и у режиссера ее нет. Где же она?.. Тут без Сережки, ребята, не обойдемся, это видно по всему… Вы здесь посидите, а я его приведу сюда… Я ему, Юрка, сейчас сполна отплачу, за все отплачу!

Он вышел из гаража и пошел прямо к окну Сережкиной комнаты. Вызвал его во двор. Как только Сережка спустился вниз, Вася ему сказал:

– Слушай, Сергей, есть разговор.

Сережка улыбнулся.

– Такой срочный у тебя разговор, что надо беспокоить человека? – он деланно потянулся, даже зевнул. – Устал я, брат…

Вася почувствовал, как все в нем закипает. Он вспомнил разговор у Валерки, когда Сережка бренчал на гитаре и издевался над ним, вспомнил яму и грязный кусок брезента вместо вещей, вспомнил, как Сережка делил деньги, полученные у режиссера… И всегда, во всех случаях, когда грозило неприятностями, он держался в тени, в стороне, а на самом деле был главным заправилой…

Вася схватил Сережку за руку, крепко стиснул ее. Вася был моложе Сережки, но он зато давно подружился со спортом. Сережка попробовал вырваться, но не смог.

– В общем, так. Если не пойдешь, я тебя силой потащу. Понял? Пойдем в «ПВ». Там поговорим. И кое-что ты увидишь.

Когда Вася привел Сережку в гараж, Наташа воскликнула:

– Слушай, Сергей! Где ваза? Ради бога…

Вася остановил ее.

– Постой, об этом после… Ну как, Сережка, видишь?

И указал на полки, на стол.

Сережка посмотрел. Он сразу даже не сообразил, чем грозят ему эти возвращенные на место вещи. И вдруг все понял: Васька решился на все, всем все рассказал. Хорошо, если об этом знают только здесь, только эти девчонки, а пойдет дальше, дойдет до Сан Саныча…

Сережка тряхнул головой.

– Глупец ты все-таки, Вася! Взялся со мной в игрушки играть… Да я, если хочешь знать, плевал на все это… С двадцатого этажа!

– Сережка! – крикнула Таня.

– Подожди, Танька, – сказал Вася и повернулся к Сережке. – А вот пойду я, расскажу кому следует про все… Пускай сам попаду, впредь наука мне будет. А уж там разберутся, кто больше всех виноват. И доберутся до тебя.

Сережка снова тряхнул головой. Этим движением как будто сбросил с себя смущение, владевшее им. К нему вернулся его обычный нагловатый тон.

– А где доказательства, что я крал? Где? Кто видел?.. Ведь вещи – вот они! На месте! Чего же вы хотите? Если уж на то пошло, то их украл ты, Васька, а не я! И нечего ко мне привязываться!

– Сергей! – еще раз крикнула Таня. – Это возмутительно!

– Нервы у девочки слабые, – рассмеялся Сережка. – Чистюли вы все!.. Особенно ты, Танька. А ведь самая обыкновенная дура!

Вася подскочил к нему:

– Знаешь что… Пока не поздно… Убирайся отсюда подобру-поздорову, а не то…

Но Сережка стоял неподвижно, только злая усмешечка искривила его губы. Вася не удержался и толкнул Сережку рукой в грудь.

Таня бросилась к ним, схватила Васю за руку и потянула к себе:

– Не надо, Вася!.. А ты, Сергей… – Таня замолчала, ей не хватало слов, чтобы выразить свое негодование. Наконец она тихо сказала: – Ты, правда, лучше уйди…

– Что же, я пойду, – сказал невозмутимо Сережка. – Вы, – он посмотрел выразительно на Васю и Юрку, – вы узнаете, как предавать.

Он со злостью отпихнул ногой стоявший тут же табурет и направился к выходу из гаража.

– Постой! – крикнула Наташа. – А где ваза?

– Какая еще к черту ваза? – остановившись в дверях, спросил Сережка.

– Которую вы взяли, высокая, узенькая…

– Ах, эта… – Сережка немного подумал, потом спокойно сказал: – Разбил я твою вазу. Обойдетесь без нее.

И, сильно хлопнув дверью, он вышел из гаража.

– Ребята, что же делать… упавшим голосом проговорила Наташа. – Что же мы скажем тете Юле? Нет, это просто невероятный ужас.

– Всегда тебя волнует какая-нибудь глупость, – хмуро сказал Вася. – А то, что Сережка такой… Если бы не Танька, я изуродовал бы его.

– Да, это тоже… – согласилась Наташа. – Видишь, Юрка, какой он, твой дружок-приятель?

– Я, ребята, сам не знаю, кто мне дружок теперь, – только махнул рукой Юрка. – Я, можно сказать, не знаю, кто я сам такой…

Таня молчала все время, как будто даже не слышала, о чем говорят товарищи. Но тут она повернулась к Наташе:

– Не плачь ты, ради бога! А чтобы ты успокоилась, вот что… Я сама пойду к тете Юле и скажу, что это я разбила ее вазочку… Могу даже сейчас пойти.

И она направилась к выходу.

Неожиданный гость

Прошло несколько дней. Жизнь дворовых футболистов снова потекла нормально, как будто бы ничего и не случилось.

В глубине гаража стояли Андрюша, Саша и Валя. На столе перед ними лежал большой лист белой плотной бумаги, рядом на табурете – кипа журналов, баночка с клеем, ножницы. Мальчики что-то вырезали, примеряли, наклеивали. У другого стола сидел Володя. Он вынул из папки листы с рисунками, одни уложил аккуратной стопкой в одном углу стола, другие – в противоположном, третьи – посередине. Еще один лист бумаги положил перед собой и принялся за дело.

Работать было очень удобно: краски, тушь, карандаши – все под рукой. Стол не шатался. И на чистом листе бумаги появлялись фигурки – одна, другая, третья… Когда рисунок был закончен, Володя подложил его к уже готовым и взялся за новый лист.

В гараж вошли Фомичев и Дугин.

– А, вы уже здесь, – сказал Ипполит. – Искал вас во дворе, пока мне не сказали. Помните, в следующий раз будем тренироваться в форме… Да! Встретил Антона Яковлевича. Он предлагает выбрать шефский совет, в него войдут наиболее активные жильцы. Андрюша, напиши об этом заметку.

Андрюша развел руками:

– Материала столько, что некуда помещать. Придется кое-что отложить до следующего номера.

– Очень хорошо, что много, – успокоил расстроенного редактора Фомичев. – Хуже, когда в газете нечего помещать.

Он осмотрелся по сторонам:

– Ну что, как будто хорошо здесь устроились. Чистенько, уютно…

– Ребята все сами оборудовали, – с гордостью объяснил Ипполит. – Даже уголок для художника есть.

– А мы на него к вам с жалобой, товарищ Дугин, – сказал Валя. – Когда он, наконец, покажет нам свои рисунки. Неужели такие уж они засекреченные.

Володя опустил кисточку в воду и, не подымая головы, ответил:

– Я уже говорил им, что не могу показывать. Не могу, пока вы не утвердите рисунки. А может, я наврал…

Ипполит взял со стола несколько рисунков и стал рассматривать:

– Как будто бы получается не так уж плохо…

– Я ведь, товарищ Дугин, в футбольной живописи вообще никогда не практиковался.

– Вот мы сейчас проверим, что ты сделал, – сказал Ипполит, – тут врать в самом деле нельзя… Так… Общий заголовок: «Расстановка игроков». Рисунок первый – один вратарь и двое нападающих. Правильно, это в том случае, когда играет шесть человек, по три с каждой стороны… Ширина ворот три метра.

Ипполит передал первый рисунок Фомичеву, взял второй, за ним третий, четвертый. Фомичев передавал рисунки ребятам. И когда все рассмотрели последний рисунок, Володя сказал:

– А мы еще придумали в каждом номере газеты давать карикатуры из футбольной жизни. Вот тогда мне пригодится то, что я стал футболистом. Окунулся с головой в спортивные интересы.

Продолжая вырезать из куска красной бумаги звезду, Саша крикнул со своего места:

– Уже зазнался! А давно ты вратаря от нападающего не мог отличить? Ведь ты даже в болельщики не годился!

Володя повернулся к нему:

– Не надо, Саша, завидовать! Действительно, раньше я думал, что футбол не для меня. И что я не для футбола. Теперь… – Володя говорил с несвойственной ему серьезностью. – Теперь я понял, что можно всего добиться, если захочешь. Даже такой отсталый в спорте человек, как я, может стать футболистом!

– Интересно! Ты думаешь, что уже стал футболистом? – не унимался Саша. – Как бы не так!

Фомичев подошел к мальчику и строго спросил:

– А вот ты… Кем ты играешь?

– Он у нас вратарь, – ответил за товарища Андрюша.

– Так вот ты сам, вратарь, сможешь ли четко и толково объяснить свои обязанности, свою, так сказать, тактику?

Вопрос этот застал Сашу врасплох. Он положил ножницы и бумагу на стол и задумался. Потом нерешительно произнес:

– Вратарь… Это тот, кто стоит в воротах… Отсюда его название.

– Тогда было бы – воротарь, – заметил Валя.

– А в старину они так и назывались – врата.

– Но в старину футбола не было…

– Врата так врата, – примирил спорщиков Ипполит. – Говори, Саша, дальше.

– И вот он стоит… стоит, значит, на страже. И когда мяч к нему подкатывается, он его…

– А вот и не угадал, – недовольным тоном прервал его Фомичев и тут же стал пояснять: – Вратарь должен уметь играть не только в воротах, но и выбегая из них. А если будешь стоять неподвижно, тебе твоя команда спасибо не скажет.

– Зато чужая команда поблагодарит, – рассмеялся Валя.

В гараж вошел Гриша.

– Вот фотографии, ребята, я уже проявил и отпечатал, – сообщил он. – Получились замечательные снимки. Видны положения игроков.

Андрюша посмотрел на фотографии:

– Фото ничего, можно принять.

– Больно ты стал задаваться, Лимон! – рассердился Гриша. – Если все редакторы станут так важничать, никто не будет писать в газеты.

– Фотографии вполне нормальные, – квалифицированно заявил Володя.

– Понимаете, товарищ Дугин, – повернулся Гриша к Ипполиту, – весь вечер я просидел в ванной. Вся наша семья не умывалась. А папа хотел принять ванну, но так и заснул – не дождался, пока я кончу печатать.

Фомичев нахмурил лоб, подумал немного и сказал:

– Так с родителями нельзя поступать, конечно. По-моему, следовало бы…

Он не успел объяснить, что, по его мнению, следовало бы, как в дверях показался режиссер Александр Александрович.

На нем был добротный серый костюм, темно-вишневого цвета галстук красиво выделялся на белоснежной рубашке.

– Разрешите? – спросил он и, не дожидаясь ответа, прошел к столу, снял с головы шляпу и положил ее прямо на бумагу. Рядом со шляпой положил большой коричневый портфель. – Мне нужен один мальчик, зовут его Вася. Во дворе сказали, что он скорее всего должен быть здесь, в этом гараже.

Продолжая вырисовывать фигуру вратаря, в отчаянном броске поймавшего мяч, Володя забубнил:

– Его можно найти сейчас дома. Третий подъезд, второй этаж, налево дверь.

– Слушай, парень, – посоветовал Фомичев, – вот вместо того, чтобы рассуждать, проводил бы гражданина. Ведь пожилой человек, как никак.

Володя посмотрел на солидную фигуру режиссера и смутился:

– Я не видел… Пожалуйста, посидите здесь. А я сбегаю.

Он положил кисточку на блюдце и вышел из «П. В». Ипполит пододвинул гостю стул. Тот не спеша сел, оглянулся вокруг. Потом взял со стола Володины рисунки.

– Что это? Такие забавные картинки.

– У нас футбольная команда, – объяснил Ипполит. – Все сами делаем.

– Я кое-что уже слышал, – сказал Александр Александрович. Потом встал и подошел к столу, у которого работала редакционная коллегия. – Ого! И стенную газету выпускаете!.. «В нашу пользу!»

Фомичев тоже встал.

– Простите, а с кем мы говорим?

– Я режиссер. Муратов, Александр Александрович. Работаю недалеко от вас…

– A-а, очень приятно, – сказал Фомичев и, как радушный хозяин, предложил: – Если хотите, можем показать наши площадки. Мы их сами строили…

– О, с превеликим удовольствием, – сказал учтиво режиссер. – Вот подожду Васю, поговорю с ним и тогда…

Александр Александрович сделал широкий жест, такой, каким на сцене артисты благодарят публику.

В гараж вошли Наташа и Володя. Еще в дверях Володя сказал режиссеру:

– Нигде нет Васи. Как в воду канул. Был у него дома, обошел всюду и везде, представьте.

Александр Александрович подумал немного, потом встал, взял портфель, надел шляпу и направился к двери. Но тут же остановился.

– Вы знаете, товарищ, – обратился он к Фомичеву, – я с удовольствием посмотрю, что вы сделали во дворе. У меня есть сейчас время. И именно с вами мне хотелось бы посмотреть.

В помещение штаба стремительно вбежал Агей и громко, отчетливо, именно так, как это делается в настоящем штабе, отрапортовал:

– Товарищ Дугин! Старая кровать, которую нам дали в сорок третьей квартире, весит…

Он остановился, увидев, что Наташа делает ему какие-то знаки.

– Потом, Агей, – сказал Ипполит.

– Ну, ничего не соображаешь! – возмутилась Наташа. – Видишь ведь, мы разговариваем.

– Подожди, мальчик, – произнес, вставая, Фомичев. – Успеешь еще рассказать все… Так вот, товарищ режиссер, можем пройти с вами, прогуляемся немного. Давай, подымайся, Дугин.

Они вышли во двор.

– Что прежде всего посмотрим – футбольную площадку или читальню? – спросил Ипполит.

– Показывай, Дугин, основное, – сказал Фомичев. – Не думаю, что товарищу режиссеру интересна всякая наша мелочишка.

Александр Александрович шел, ничего не говоря, только когда они очутились на довольно большом расстоянии от гаража, он взял Ипполита и Фомичева под руку и, понизив голос, сказал:

– По правде говоря, товарищи, я вас вызвал по другому поводу. У меня есть к вам очень серьезный разговор. Сугубо секретное дело…

Режиссер обернулся назад – ребята, заинтересованные тем, какое впечатление произведет на их важного гостя все сделанное во дворе, шли вслед за ним.

– Слушайте, ребята, – повернулся к ним и Фомичев, – тут у нас важный разговор. Оставьте нас на несколько минут.

– Так вот, – начал режиссер, когда никого уже поблизости не было, – мне пришлось познакомиться с некоторыми из ваших мальчиков, в частности с Васей. У нас с ним кратковременное, правда, знакомство, но я о ней уже успел достаточно много узнать…

Александр Александрович вкратце рассказал, как ему помогала переезжать на дачу осветитель их театра Савкин и еще несколько ребят, в том числе Вася, как на следующий день к нему опять явился Вася, но уже с другими мальчиками, и они сообщили во всех подробностях историю Васиных злоключений; рассказал режиссер и о том, что украденные вещи были сложены в его собственной квартире, и как он, вместе с мальчишками, подобно заговорщикам, под покровом ночной темноты, перевозили эти вещи на старое место…

– И вот теперь, представьте, что случилось, – продолжал, все больше и больше волнуясь, Александр Александрович. – Прихожу я сегодня в театр, у меня назначена репетиция, и меня буквально огорошили новостью – оказывается, арестован Савкин. Сергей Савкин, тот самый, с которым Вася был связан по этому некрасивому делу. Ведь теперь и Васю могут обвинить. А между тем я, товарищи, убежден, что никаких злых умыслов у него не было. Вот я и пришел за тем, чтобы мы общими усилиями как-то выгородили этого мальчика…

Ипполиту вспомнилось одно из занятий вот тут, во дворе, когда выбирали капитана и когда Таня рассказала про тройку, а он выгнал из команды Васю. Парень убежал тогда со двора злой, сам не свой… Может быть, сразу же побежал к этому Савкину, а потом…

– Правильно, – произнес, наконец, Ипполит. – Если что, надо будет выручать Ваську, а то как бы в самом деле его…

– Так вот, – продолжал Александр Александрович, – если мое вмешательство потребуется, мальчики знают мой адрес… А теперь давайте осматривать ваши владения.

В уголке для маленьких режиссер сделал вид, что хочет сесть на деревянную лошадку, чем страшно напугал присутствовавших тут же трех малышей. В читальне он прочитал вывешенные под стеклом правила пользования книгами и сделал испуганное лицо. А это рассмешило Таню. Потом встал в футбольных воротах в позе заправского вратаря… Ребята, вскоре поняв, что уже все секреты между взрослыми кончились, присоединились к ним. Заинтересовались этим обходом некоторые жильцы дома и тоже стали ходить вместе со всеми.

Фомичев, воодушевленный таким всеобщим вниманием, красноречиво начал рассказывать о трудностях, с которыми ему, как руководителю спортивной работы на фабрике, и всем остальным активистам пришлось столкнуться при создании всех этих объектов. Ипполит односложно поддакивал ему. А жильцы – кто хвалил все сделанное, кто находил, что кое-что еще недоделано. На долю Александра Александровича выпала роль арбитра – своими шутливыми замечаниями он примирил различные мнения, под конец во всеуслышание заявив: