Текст книги "Именины сердца"
Автор книги: Михаил Березин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Но познакомились мы даже не в Анталии, хоть он и жил в двух шагах от меня. У себя в отеле я приобрела двухдневный тур к целебным известковым копям в
Памуккале. Находились они где-то в глубинных районах Турции, туристический автобус добирался туда, казалось, целую вечность. Однако знакомство наше состоялось и не в автобусе. Всех высадили возле копей, мы полазили по развалинам античного города, повалялись в целебной водичке, после чего прибыли в гостиницу, где нам предстояло провести ночь. В этой гостинице был бассейн с наваленной посредине кучей целебной глины. Народ торчал там безвылазно, обмазавшись до пояса: на фоне темной глины сверкали только глаза. И там наконец я обратила на него внимание.
Естественно, он тоже был весь в глине. И сразу же мне понравился. Мы долго пытались угадать, кто из нас как выглядит. Я сказала, что он – индус с ямочками на щеках и подбородке, и к тому же весь в веснушках. А он – что я мулатка с Ямайки, победительница конкурса "Грудь Вселенной". Я заметила, что для того, чтобы победить в таком конкурсе, нужно иметь грудь по крайней мере раза в три большую, чем моя, просто сейчас на ней слишком много глины.
Мы взялись за руки и одновременно нырнули. Потом уставились друг на друга и рассмеялись. Глина сползала, струилась по нашим телам грязевыми потоками, постепенно возвращая нам наш прежний вид. Еще раз нырнули, вынырнули… Все – девочка приплыла.
Между прочим, он-таки оказался похожим на индуса. Правда, без ямочек. Смуглый, с курчавыми, коротко стриженными волосами, сухощавый, поджарый, значительно выше среднего роста. Но главное – он был самодостаточен, совершенно ни в ком и ни в чем не нуждался. Самодостаточность – именно то качество, которое я ценю в людях больше всего.
Вечером после ужина публику пытались развлечь несколько молодых турчанок в национальных костюмах. Завадский принялся ухаживать за одной из них, станцевал с нею все народные танцы, предусмотренные программой, а когда в глазах у турчанки пробудился настоящий интерес, неожиданно сбежал со мной: бродить среди южных, наполовину уже высохших кустов. В небе висел огромный глобус
Луны. Чего он добивался, ухаживая за турчанкой? Хотел продемонстрировать передо мной свои возможности? Это было совершенно лишнее, я и без того переспала бы с ним при первом же случае. Когда он стал меня целовать, я сразу перевозбудилась, начала дергаться и всхлипывать – так уж я устроена. И, по его признанию, он "тут же во мне утонул". Во мне все тонут в такие моменты. ?????????????????????????????,???????????????????????…
На следующий день, заехав по дороге в деревеньку, где находилась одна из лучших в Турции школ ковроткачества, мы возвратились на побережье. Перед глазами все еще летали ковры – в школе нам устроили потрясающее шоу. Главный шоумен без устали молол языком, объясняя, какие ковры считаются лучшими и почему, а его помощники приносили все новые и новые экземпляры, швыряли их, разматывая, в воздух, и те пестрым прибоем подкатывались к нашим ногам.
Потом нас угостили местной водкой.
Завадскому все было интересно. Он уже многое знал, и когда мы совершали экскурсию по школе, рассказывал, как работают те или иные станки.
В Памуккале, по-видимому, на самом деле были очень целебные известь и глина, поскольку я почувствовала себя настолько хорошо, что у меня начал резаться дремавший до той поры зуб мудрости. Как следствие я почувствовала себя значительно хуже, и тут-то Завадский предстал передо мной во всей красе: дни напролет, что называется, заговаривал мне зубы.
Напоследок он договорился с местным пареньком, отвечающим на нашем пляже за развлечения, и с утра до ночи носился со мной по морю на водном мотоцикле. Мы мчались по бирюзовой водной глади, я щурилась от солнца, обхватив его за живот ??????,????????????????????????????????????… ????????????????????????????????????????…
Чтобы не возникало вопросов, как именно я витаю: я мчусь с Завадским сломя ????????????????????????????,????????????????????????????…
Спать мы с Фердинандом улеглись валетом, как в прошлую ночь с Ланой.
Разумеется, с мужиками, которых я пускала к себе в постель, мы валетом никогда не укладывались. Но Фердинанд – особый случай. Для того, чтобы с ним трахнуться, нужна хорошая психологическая подготовка. Трахаться с белковым скафандром, даже если этот скафандр с виду ничем не отличается от нормального человека, все равно что вступить в ин???????????????????????…
И потом, в состоянии ли он испытать эрекцию? Насколько я успела заметить, вроде, в состоянии. Да он и сам говорил, что скафандр его полностью соответствует стандартам человеческого тела. Но, к примеру, если с ним ??????????????????????????????????????… Кто в этом случае появится на свет?
Конечно, можно спать и предохраняться. Но для этого, как уже говорилось, нужна ??????????????????????????????????????…
Он, между прочим, довольно быстро уснул. А я лежала на спине, зевая во весь рот, и ломала голову, как же его все-таки получше прищучить, если он врет? Или окончательно убедиться, что он говорит правду. Чтобы в дальнейшем уже об этом не думать и с полным основанием считать себя первой женщиной на земле, вступившей в контакт с представителем внеземной цивилизации. Все у него, как у людей, за исключением сознания. Но ведь сознание на весы не положишь. Про свою планету он может наплести что угодно: попробуй проверь. О нас ему тоже известно многое, поскольку он оснащен "чем-то вроде компьютера" со всевозможной полезной информацией. Хорошо устроился, сукин кот. Правда, в его активе случай в пионерской комнате. Но одного этого мало, чертовски… И тут девочка придумала. Эта звездочка, эта жемчужинка, этот мотылек. Информацию-то у себя в брюхе он усваивает с фантастической для нас, землян, быстротой! При условии, что он на самом деле ее усваивает. Вот это-то мы и проверим!
Организуем ему экзамен на скорость усвоения материала. И посмотрим, как он, родимый, справится с поставленной задачей.
Успокоившись, я перевернулась на живот и сразу же отключилась.
Утром Фердинанд начал жаловаться на духоту. Напрасно, де, я закупориваю на ночь комнату, спать нужно с открытым окном. А еще лучше – оставлять открытыми и балконные двери.
Здрасти-мордасти! А столяра Мишу я зачем вызывала? Свежий воздух, безусловно, вещь полезная, если б еще кто-то подсказал, как защититься от комаров. Марлю пробовала – не помогает. И эти современные электрические приборчики почему-то тоже. А брызгать себя вместо дезодоранта каждый вечер "Тайгой" – ну уж это увольте!
– Значит, проблема в комарах? – уточнил он. – Любят они тебя?
– Даже очень.
Он как-то странно усмехнулся.
– А ты их?
– Обожаю. В смысле – готова удавить от избытка чувств.
– Ладно, попробуем что-нибудь придумать.
Святая наивность.
Мы позавтракали чем Бог послал.
– Ну что, голубь, – сказала я, в предвкушении потирая руки, – к барьеру.
Сегодня я твердо намерена поставить точку над "и" в вопросе, пришелец ты или нет, голубь.
– А разве она еще не поставлена? – поинтересовался он.
И неожиданно щелкнул меня по носу.
– Что за шуточки?! – заорала я. – Кстати, щелкать человека по носу, чтоб ты знал, чисто человеческая привычка. У себя в болоте вы ведь, небось, друг друга по носу не щелкаете? Уверена, что только люди способны опуститься до подобного идиотизма.
– Были б носы, может, и щелкали бы, – возразил он. – Приятность именно в идиотизме. У нас такой роскоши просто не существует.
– Идиотизма или носов?
– И того, и другого.
Он еще раз попытался щелкнуть меня по носу, но теперь я была начеку и вовремя увернулась.
– Стало быть, так, голубь, – сказала я. – У меня тут случайно сохранился учебник по "Гиперболическим функциям", голубь…
Не стану утомлять вас подробностями экзамена. Отмечу только, что после усвоения им в считанные минуты "Гиперболических функций" и "Теории групп", каким-то чудом завалявшихся у меня на полках, я пробежалась по соседям, возвратилась с целым рюкзаком книг, и уже через два часа он шпарил по памяти с любого места "Астрофизику", "Вычисления с приближенными числами",
"Аэродинамику в природе и технике", "Атом и молекулы", "Здоровые зубы",
"Пьезоэлектричество", "Энергию атома", "Рассказы о жизни мозга", "Кристаллы",
"Семью солеродов", Радиоактивные изотопы" и даже такие специфические источники знаний, как "Большевики должны взять власть", "Государственное устройство
СССР" и "Марксизм и восстание".
На всякий пожарный я поручила ему вызубрить до завтра несколько иностранных языков: английский, испанский, болгарский, китайский, хинди и суахили. Ни секунды уже, впрочем, не сомневаясь, что задание будет блестяще выполнено.
Я действительно разговаривала с инопланетянином! Дух захватывало. Черт возьми!
Бессчетное количество раз человечество пыталось представить себе, при каких обстоятельствах произойдет его первая встреча с пришельцами. Но девочку при этом никто не брал в расчет, даже она сама. Даже посылая брачное объявление в космос, она об этом совершенно не думала. И вот он сидит напротив в белковом скафандре, этот пришелец, ерошит есенинские волосы и небесно-голубыми с ???????????????????????????????????????????…
А потом стали происходить какие-то странные вещи.
Я спросила у него, что интересного он обнаружил для себя на Земле, и он заговорил о нашем чувственном опыте. Мол, все знания, накопленные на нашей планете – ерунда. Зато чувственный опыт у людей необыкновенно богат и даже уникален.
Я поинтересовалась, имеет ли он в виду любовь.
– И любовь в том числе, – сказал он. – Вообще весь чувственный опыт.
Он добавил, что ему еще рано делать окончательные выводы, но у него такое ощущение, будто он напоролся на жилу.
В окно, как и обычно в это время дня, заглянуло солнце, вспыхнув лучами на золоченном корешке "Марксизма и восстания".
– А разве не уникален вообще любой чувственный опыт? – спросила я. – К примеру, ваш. Вы ведь не испытываете чувств, а только их анализируете. Думаю, все дело в новизне. Тебе кажется уникальным наш чувственный опыт, мне – ваш.
– Но, в отличие от тебя, мне есть с чем сравнивать, – возразил он. – Я анализировал чувственный опыт десятков цивилизаций. Я, можно сказать, на этом собаку съел. Различия, конечно, всегда есть, но не столь существенные. Даже планеты, населенные гуманоидами, по своему чувственному опыту значительно ближе к нам, чем к людям. То есть, как правило, чувственный опыт достаточно бедный, если за ориентир брать земной, а у нас он к тому же еще и вторичный.
– Так много планет с разумной жизнью во Вселенной? – поразилась я.
– ??,????????????????????????????…
– И что ты там делал, если не секрет? Тоже искал себе невесту?
Он улыбнулся:
– Точнее будет сказать: спутника или спутницу. А еще лучше: партнера. У нас ведь не существует разделения по половому признаку.
– Ну, хорошо, – уступила я. – Искал себе спутницу? Или шпионил? Или знакомился с местным колоритом?
– Некоторые планеты меня и в самом деле интересовали только как объект для туризма, – сказал он. – Но в большинстве случаев действительно искал.
– И до сих пор не нашел? – удивилась я. И одновременно преисполнилась чувства собственной исключительности. – Ты ведь, насколько я поняла, существуешь вечно.
– Я буду существовать вечно, – уточнил он. – А существуем мы с тех пор, как наш сектор Вселенной сделался трехмерным. Но все же кое-кого за это время мне подыскать удалось.
– Что?! – воскликнула я. – Так ты женат?
– Обпартнерен, – поправил он меня.
– Неважно! Для меня это почти одно и то же. Неужели ты вообразил, что я соглашусь жить в гареме?
– Ты себе очень по-земному это представляешь, – улыбнулся он.
– Может быть, – согласилась я. – Но с этим, я думаю, уже ничего не поделаешь.
– У нас нет ничего даже отдаленно напоминающего вашу половую жизнь, – объяснил он. – Мы ведь не обременены заботой о потомстве. А сгустки обновляются приблизительно по той же схеме, что и ваши клетки. С партнерами мы лишь общаемся, образуя новые интеллектуальные цепочки. Очень увлекательное занятие, между прочим, надеюсь, тебе понравится.
Та-а-ак, вместо секса мне предлагают заняться составлением интеллектуальных цепочек. Идея, по-моему, не столь уж здравая. Ведь наш чувственный опыт, от которого он в таком восторге, в значительной степени базируется на половой жизни.
– Напрасно я подсунула тебе "Большевики должны взять власть", – сказала я. -
Лучше б тебе было ознакомиться с дядей Фрейдом.
– Я уже знаком с дядей Фрейдом, – возразил он. – Когда я читал вашу художественную литературу, он помог мне хоть как-то в ней разобраться.
– Тогда ты должен понимать, что без половой жизни у меня не будет и чувственного опыта.
– Но он у тебя уже есть. И в дальнейшем он никуда от тебя не денется. Мы ??????????????????????????????…
Вот, значит, в чем дело! Он намерен составлять интеллектуальные цепочки на основе моего чувственного опыта. Искренние соболезнования ему и его партнерам.
Такая милая экскурсия на кладб???… И к тому же эта постоянная пытка Завадским.
Я вспомнила, что чувства на их планете становятся общественным достоянием.
Стало быть, и мои сделаются общественными, и, в частности, пытка Завадским!
Оно им надо?
Впрочем, Фердинанд говорил, что чувства они всего лишь анализируют. И меня вдруг ужасно потянуло в болото – отстраненно проанализировать свои чувства к
Завадскому. В такой комфортной, спокойненькой атмосфере, не испытывая при этом ни малейшей душевной боли. К дьяволу чувства и эмоции! В том смысле, что лучше уж их действительно анализировать, не испытывая. Эти Сгустки Болотной Жижицы, по-видимому, очень передовая, продвинутая цивилизация. Да здравствует планета трясин и топей!
В голову мне пришла неожиданная мысль.
– На тех, других планетах ты тоже пользовался скафандром? – поинтересовалась я.
– Конечно. – Он утвердительно кивнул. – Только не всегда белковым.
– И я тоже смогу перемещаться по Вселенной?
– Разумеется. Ведь ты ничем не будешь отличаться от меня. Так же, как сейчас я ничем не отличаюсь от тебя.
– Значит, и на Землю я тоже смогу вернуться? Способны ли, к примеру, ребята со станции изготовить белковый скафандр, в точности копирующий мое тело?
Он улыбнулся.
– Думаю, без проблем.
Это меняло дело. Можно смело воспользоваться его предложением, не дожидаясь ????????.???????????????????????????????????????????????… Нет, не точный слепок! – у меня аж дух захватило. Я закажу им большую грудь и более крутые бедра!
– Только ты должна учесть один момент, – осторожно проговорил Фердинанд. -
Все, что функционально относится к скафандру, ко мне не имеет ни малейшего отношения. Я лишь получаю информацию, что для поддержания скафандра в нормальном виде ему нужно одно, другое, третье – точка.
– На кой тебе тогда сдался наш чувственный опыт? – поинтересовалась я.
И он еще предлагал, чтобы я относилась к нему как к человеку.
– Я ведь уже объяснил: чтобы его анализировать.
– Другими словами, после конфирмации испытывать человеческие чувства и эмоции я уже не смогу?
– После конфирмации? – переспросил он. – Любопытная аналогия.
– А что, – сказала я, – такой же обряд приобщения, как и все остальные. Так как же насчет человеческих чувств?
– Понимать-то ты их будешь, может, даже лучше, чем теперь, – сказал он. – Все ?????????????????.??????????????…
Это снова меняло дело. Я ничего не имела против, чтобы вернуться на Землю вольным существом, освобожденным от чувств к Завадскому. И расхаживать в теле
Викки Габсбург, этой кошечки, этого барсика, этой голубки. Прошвырнуться по улице, на которой Завадский пьет пиво, с ощущением превосходства скосив взгляд ???????????… Какое сладостное???,??????????,???????!…???????!… О, ???????!!!… Но в том-то и беда, что никакого торжества испытать я как раз и не сумею. А зачем тогда городить огород, если я не сумею испытать чувство торжества? Я решила не торопить события и сперва внимательнее приглядеться к
Фердинанду. Любой непродуманный шаг может дорого обойтись, причем не только мне самой, но и всему человечества, коль скоро болото получит доступ к информации о нашем чувственном опыте. Что интересно: в действиях самого
Фердинанда совершенно не просматривалось желания действовать с оглядкой. Ведь если верить его словам, то и он с загадочным для себя существом "человек" сталкивался впервые. Стало быть, у них в болоте уже накоплен опыт по интеграции инородных существ, действуют отработанные в течение бесконечного времени механизмы. Кто знает, возможно, мое сознание будут долго мариновать в специальном санатории или изоляторе, или вообще в какой-нибудь консервной банке, подвергая при этом обработке гипнозом или бомбардировке гамма-бетта-альфа частицами, и что от него в итоге останется, от этого бедного, измученного одиночеством и страстью к Завадскому сознания? Нужно постоянно помнить, что здесь мы с Фердинандом находимся не на равных.
И, главное, как им удается заманивать к себе в болото обитателей иных миров?
Соблазняют бессмертием? Никто ведь не поручится заранее, что это, на первый взгляд, столь приветливое и прирученное существо, на деле не обернется коварной и злобной субстанцией, позарившейся на мой чувственный опыт. И что я не лишусь своего бренного существования за здорово живешь. Наврет с три ??????,????????????????????????????????????????????…
Я настороженно взглянула на Фердинанда. Черт его знает! Зачастую невозможно ??????????,???????????????????????.???????????????????????????… ?-?…?????… Один у меня козырь: судя по всему, Фердинанд нас действительно еще не успел полностью изучить. Вот и нужно изобретать всевозможные уловки, чтобы он раскрылся прежде, чем я приму окончательное решение.
– Если у вас нет ничего, похожего на сексуальную жизнь, – проговорила я, – тебе должно быть, в общем-то, безразлично, кто именно из землян станет выстраивать с тобой интеллектуальные цепочки.
По сути это был намек на его "половую" всеядность. Но он попытался уйти от прямого ответа:
– Ведь именно ты послала мне брачное объявление.
– ??????,??????… – Я твердо решила настоять на своем. – Во-первых, я посылала его не тебе, а всем. А, во-вторых, меня интересует, готов ли ты в принципе удовлетвориться любым представителем рода человеческого?
– Ну, все зависит от того, насколько богат его чувственный опыт, – сказал он.
– А с чего ты взял, что я в этом смысле – эталон? Может, я – одна из наиболее заурядных особей на этой планете?
– И все же именно ты послала брачное объявление, – не сдавался он. – Другое объяснение вряд ли существует.
– Но ведь просто никто не подозревает о такой возможности! Обратись ты ко всему человечеству, расскажи, что хочешь и что предлагаешь взамен, и, я уверена, какая-нибудь из чувственных натур обязательно заинтересовалась бы.
– Не могу, – вздохнул он. – Расширять сферу охвата по собственной инициативе категорически запрещается. Это – одно из серьезнейших нарушений Кодекса
Вселенной.
– А кто узнает? – спросила я.
Он принялся перечислять:
– Во-первых, ребята со станции. Во-вторых, когда я вернусь домой, это в любом случае выплывет на поверхность.
– Ты ж, вроде, утверждал, что каждый из вас мыслит самостоятельно, – не поняла я. – Или все мысли на вашей планете тоже становятся достоянием гласности?
– Боюсь, что так, – сказал он. – В любой момент я могу подключиться к кому-нибудь из нас, чтобы насладиться ходом его мысли. Точно так же любой другой может проследить за тем, как рассуждаю я.
– А вовсе не думать об этом тебе слабо?
– Не то, чтоб слабо. Однако вновь обращенный этому так быстро не научится. И потом, если иметь роскошный чувственный опыт, но во время построения цепочек совершенно не пускать его в ход – какой тогда смысл?
– Железная логика.
Я решила на какое-то время оставить его в покое.
Он сказал, что хотел бы пойти погулять. Мол, на наших улицах всегда происходит что-нибудь интересное. И действительно, где еще можно заработать гантелей по голове, если не на наших улицах?
Мы спустились вниз. Возле подъезда красовался "Ромео". Его хозяйка изучала журнал "Космополитен", зажав в руке банку "Кока-Колы".
– Что ты тут делаешь? – удивилась я.
– ?????????,???????????????????… – На фотографии были запечатлены черные лакированные полусапожки фирмы "Джанмарко Лоренци".
– Для меня каблук слишком высок, – сказала я.
– Каблуки слишком высокими не бывают, – тут же отрезала Лана.
Это был давний спор, вернее даже не столько спор, сколько столкновение идеологий. И у Фердинанда сейчас появилась возможность ознакомиться с различными точками зрения. Может, ему потом пригодится для составления интеллектуальных цепочек, чем черт не шутит.
– А посмотри, какая классная косметика, – ткнула мне Лана в нос разворотом
StreetWear.
– Лучше скажи, почему машина до сих пор у тебя? Что-то случил?????????… бойфрендом?
Выяснилось, что альфонс сверзился со стула, будучи пьян, и умудрился сломать себе руку, и я выразила Лане по этому поводу свои почти искренние соболезнования.
– И все-таки что ты тут делаешь? – спросила я.
Она отхлебнула "Кока-Колы" и перевернула страницу. Еще несколько минут мы заинтересованно разглядывали парфюмерию Валентина Юдашкина.
– Олег позвонил, чтобы я тебе сказала, что он скоро придет, – выложила наконец
Лана. – Ну я и решила, если ты дома – то и пусть, а если тебя нет, то и подниматься незачем.
– Уж лучше бы он купил мне мобильник, что ли, – хмыкнула я.
Лана как-то странно на меня посмотрела. У меня сразу же появились недобрые предчуствия. Я поинтересовалась, все ли в порядке у Вадима и Алены, и она неопределенно пожала плечами:
– Вообще-то, Олег говорил, что вышел на более профессиональный уровень: ????????,?????????… Между прочим, я "Космо" тоже не просто так просматриваю.
Я ведь разрабатываю проект, связанный с косметикой и парфюмерией, если ты помнишь.
– Я этих ребят в обиду не дам, – предупредила я. – Так и зарубите себе на носу.
– Очень мне надо. – Лана вновь отхлебнула "Кока-Колы".
– И передай Олегу, если он, конечно, появится, что я скоро вернусь.
– Бу сделано. – Она сладко потянулась, и журнал съехал к ее ногам. У меня появилось ощущение, будто она просидела здесь уже целую вечность. Лана все продолжала ерзать по сиденью, как бы потягиваясь. – Ты нас даже не познакомишь?
Можно было подумать, что альфонс сломал себе не только руку, но и кое-что еще.
– Его зовут Фердинандом, – свозь зубы процедила я. – А это – моя коллега по работе.
– Как-как? – оживилась Лана. – Фердинандом? Ну вы и ныряете! – Из машины томно выползла худая, бледная рука, и Фердинанд тут же с готовностью пожал ее.
Лана взвизгнула от боли.
– Ты что, идиот?! Не хватало еще, чтобы я сломала себе руку вслед за козликом!
– Ладно, Лана, извини, – сказала я.
– А он что, идиот?
– Ну как тебе сказать.
– Лечиться надо!
Она потрясла кистью и сморщилась. ??????… я осталась довольна результатом знакомства Ланы и Фердинанда.
Фердинанд несся впереди меня и заинтересованно вертел головой. Я снова забеспокоилась: как бы не оказаться предателем человечества. С одной стороны,
Фердинанд вполне безобиден: совершенно не агрессивный, честно рассказал, как выглядит его мир, прекрасно сознавая, что в неописуемый восторг от этого я не приду. Когда меня прельстила мысль вернуться на Землю в белковом скафандре, сразу объяснил, в чем мой просчет, хоть вроде и заинтересован в том, чтобы я приняла его предложение. ??????????????… Логику его поступков мне не понять. В том-то и беда! На основании его поведения невозможно сделать никаких практических выводов. Зато он чрезвычайно восприимчив к новому, и это может оказаться опасным. Чего только стоит этот щелчок по носу. На улице ведь он вряд ли мог такое подсмотреть: гантелей – неудобно, если, конечно, у тебя не шнобель, а заурядный щелчок пальцем для нашего человека – изыск вовсе уж немыслимый. Да и в пионерской комнате, где его приковали к водопроводной трубе, филантропы-рэкетиры тоже вряд ли его по носу щел????…
– Совсем забыла спросить, – спохватилась я. – Как ты тогда сумел освободиться от наручников в пионерской комнате?
– ?… – Фердинанд почесал в затылке (он чешется, отметила я про себя чисто автоматически). – У меня не оставалось другого выхода: когда под утро те двое уснули, я плюнул на все и выбрался наружу.
– То есть как это, наружу? – не поняла я. – Откуда, наружу?
– Из скафандра.
Я остановилась, как вкопанная.
– Так ты можешь тут находиться без скафандра, что ли?
Он отрицательно помотал головой:
– Не совсем. Пришлось пожертвовать частью собственной плоти ради освобождения.
Но это поправимо, через некоторое время я полностью восстановлюсь. Лишь бы снова не угодить в подобную ситуацию.
Мы прошли мимо автомобильной стоянки с закрытым шлагбаумом. За ней начинался небольшой базарчик. В это время здесь почти никого не было – спальный район, все-таки. Но фруктами и овощами все равно торговали. И цветами. Цветы
Фердинанд разглядывал с особым?????????.????,????????,??????????… Розы он уже видел у меня дома, но те были другого оттенка.
Дальше шла лавка скобяных товаров.
Ему бы джип, подумала я. Устроил бы себе сафари. В конторе у нас валялось много проспектов "Джип-сафари в заповедниках Кении". А для него Москва почище, чем для нас Кения. Вокруг бродят, носятся на колесах, совокупляются, пьют водку, справляют нужду полчища приматов от лемуров до женщин. Мужиков, правда, уже нет. Но ему ведь по барабану…
Фердинанд на все обращал внимание.
– Между прочим, любопытство – чисто человеческая черта, – попробовала подколоть его я.
Однако он даже не посмотрел в мою сторону.
– Это – не любопытство, – бросил он. – Просто я стараюсь все делать тщательно.
А стараться все сделать тщательно, насколько я понял, для человека черта не столь уж и характерная.
– Просто тебе не повезло со страной, – возразила я. – А вот интересно, когда тебе удается составить удачную интеллектуальную цепочку, ты совс??… ну, совсем-присовсем ничего не испытываешь?
Он усмехнулся. Видимо, решил, что я готовлю для него очередной капкан.
– Испытываю, – сказал он, – но это мало напоминает эмоцию или чувство. Скорее, это именно ощущение.
– Физическое, ты имеешь в виду?
– Трудно сказать… К примеру, является ли физическим ощущением оргазм?
От составления удачной интеллектуальной цепочки они испытывают оргазм! Я попыталась представить, как по своему обыкновению, принимаюсь дергаться, вздыхать и перевозбуждаться, и как поверхность болота при этом начинает ????????????????,?????????????????????????????…
Любопытно было бы попробовать. Может, плюнуть на карьеру? Тратить время, добиваясь признания у поп – что может быть большим идиотизмом? Какая-то вшивая ???????…
Тут мимо, невообразимо ревя, промчался парень на "Судзуки". И одновременно моего сознания достиг некий сигнал. Или, как теперь принято выражаться,
"мэссидж". Т.е. органы чувств, видимо, зафиксировали его немного раньше, но только теперь ему удалось продраться сквозь плотную завесу мыслей.
Я растерянно остановилась и принялась озираться по сторонам. Что бы это могло быть? Нерешительно повернула назад. Посреди дороги болтали молодые мамаши, спящие дети которых свешивались с сидячих колясок, словно алкоголики в отключке. Далее шла автобусная остановка, еще дальше – уже упомянутая мною лавка скобяных товаров. Между остановкой и лавкой торчал газетный киоск.
Я скользнула взглядом по?????????.??????!????????????????????????… Да ведь это же Сонька! Я замерла, пораженная. Точно, Сонька!
Схватила пахнущий типографской краской номер в руки. Через секунду газетный шрифт поплыл у меня перед глазами. Набранный аршинными буквами заголовок гласил: "Первая женщина планеты, пославшая брачное объявление жителям далеких миров". На месте Сонькиной фотографии должна была быть моя! ????????????????????????????????,????????????????????????????… Но как это прикажете понимать? Она, что ли, теперь метит в кутюрье? В большинстве других газет тоже были похожие сообщения. В журналах? Пока нет. Ну, журналы-то ??????… Я напрягла память, пытаясь вспомнить размеры талии и прочих прелестей, которые привез Ол?????????… Точно, Соньке они идеально подходят! Вот уж кого моделью нельзя назвать, так это Соньку.
Затылком я чувствовала дыхание Фердинанда, разглядывавшего фотографию через мое плечо. Какими смехотворными теперь показались мне мои недавние опасения.
Пришельца я боялась! Бойся ближнего своего! Ближний первым тебя обманет и продаст, инопланетянам подобная прыть даже не снилась.
Швырнув в Фердинанда ключами от квартиры, я во всю прыть помчалась назад.
Я неслась, словно ненормальная, не ощущая ног, и Китайская Стена постепенно надвигалась на меня, нависая серой громадой. На ее фоне я казалась себе раздавленной букашкой. Карьера – черт с ней! Они посягнули на брачное объявление – мою единственную интеллектуальную собственность! Содрали с тела, ??????????????????????,????????????????…
Взмыленная, я наконец добралась до подъезда. ??????????????????????…
Такси резко затормозило напротив входа в нашу контору. Я торопливо расплатилась с водителем и вбежала в вестибюль. На стойке гардероба, в окружении других охранников, восседал мой знакомый Борис. На ногах у него были новенькие фирменные кроссовки.
– Привет! – Помахал он мне рукой. – А твоя подруга только что прошла.
В этот момент я уже мчалась по коридору, но тут резко затормозила и помахала ему в ответ.
– Остальные ребята из нашего отдела тоже здесь?
– По-моему, да, – сказал он. – Что это ты такая всклокоченная?
– Боря, можно тебя на минутку?
Дружки его – попы кретинские – тут же принялись мерзко хихикать. Чего это они так расселись, словно куры на насесте? – подумала я.
Борис легко соскочил со стойки – ощущалась хорошая физическая форма – и пружинистым шагом направился ко мне. Я воровато огляделась по сторонам.
– Боря, одолжи мне, пожалуйста, пистолет, – проговорила я страшным шепотом.
– Опять?! – удивился он.
Я развела руками:
– Ага.
– Весело живешь, – сказал он.
– Или хотя бы тот револьвер, который ты выловил в унитазе. Помнишь?
Он усмехнулся:
– Кстати, как там твой хахаль? Нашелся?
Я нетерпеливо кивнула, изучая рисунок линолеума на полу.
– И теперь ты хочешь его замочить?
– ??????????…????????,????,?????????????????????????…
– А у меня того револьвера с собой нет, – развел он руками.
И добавил, что, вообще-то, ему для меня ничего не жалко. Не только какого-то вшивого револьвера, но и чего-нибудь повесомей. Магнума или люгера, к примеру.
Или даже парабеллума. Да что там парабеллум – самого современного оружия массового уничтожения. И он бы с удовольствием побродил со мной в боезащитном химкомплекте, наблюдая, как корчатся в предсмертных судорогах мои враги. Но револьвера у него сейчас с собой, к сожалению, нет.
