Текст книги "Генму (СИ)"

Автор книги: Михаэль Драу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Глава 41

Близнецы, казалось, забыли о его существовании. С них станется. Впрочем, Найт не обижался. Он понимал, что у Генриха и Штэфа есть своя жизнь, и он не вправе требовать к себе особого внимания.

Вместо того чтобы сидеть и ждать или без дела слоняться по саду, Найт решил потратить время с пользой. К чему располагало ещё и приподнятое настроение. Он тщательно изучил перечень музеев в Комплексе, выбрал несколько, посмотрел на трёхмерной карте, где они находятся, составил наиболее рациональный маршрут и отправился поглощать пищу для ума, бережно уложив подаренные Майкро Старром диски в сумку.

Найт посетил выставку абстрактных голограмм, погулял среди причудливых растений – генетических новоделов, полюбовался экспозицией защитной амуниции от Средних веков доядерной эпохи до первых биомехов.

Наконец он очутился в обширном зале, в котором из-за рассеянного освещения терялись очертания стен и потолка. В хаотичном порядке тут и там торчали прозрачные панели, внутри которых мерцали двухмерные голограммы. Это были зацикленные короткие видеоинсталляции. Везде одно и то же – обнажённые мужчины разных возрастов и телосложения, полностью покрытые белой краской, которые манипулировали с отрезом полупрозрачной алой ткани. Кто-то неуверенно и смущённо прикрывался ею, переминаясь с ноги на ногу, кто-то исполнял откровенный эротический танец, кто-то просто лежал, кто-то красиво демонстрировал мышцы, кто-то бежал, подняв руки, и над головой его вился, словно язык пламени, алый шлейф. Были здесь и просто фотографии в полный рост. Всё те же белые мужчины. Всё та же алая полоса, перечёркивающая их тощие, полные, мускулистые, поджарые, гибкие или подростковые тела. Среди них попадались даже киборги, судя по чёрным полоскам на губах и стабилизаторам на спинах.

Найт был так увлечён голограммами, что не сразу заметил наблюдающего за ним мужчину. Смуглый брюнет средних лет с жгучим, просто рентгеновским взглядом. Он был почти одного роста с Найтом, но заметно шире, и строгий чёрный костюм едва не лопался по швам, обтягивая могучие мускулы. Из-за стрижки «площадкой» его голова была квадратной. Мужчина казался чёрной прямоугольной заплаткой на белоснежной скатерти.

Найт из вежливости старался игнорировать навязчивый интерес. И вдруг обнаружил мужчину совсем рядом.

Тот улыбнулся немного резкой улыбкой и протянул руку в кожаной перчатке:

– Добрый день. Надеюсь, я не оскорбил вас своим пристальным вниманием. Не могу пройти мимо такого великолепного типажа. Вы альбинос, если не ошибаюсь?

Найт пожал руку сперва вяло от растерянности, а затем вполне твёрдо, но всё же сдержанно, тщательно дозируя силу.

– Эм… Не ошибаетесь. Но при чём тут…

Мужчина резко вскинул ладонь и перебил:

– С каким цветком вы могли бы себя сравнить?

– Простите, а с кем имею честь? – сурово, но вежливо спросил Найт.

– С каким цветком вы могли бы себя сравнить? – размеренно повторил странный мужчина.

– С розой, – ляпнул вдруг Найт первое, что всплыло в его памяти. Он дерзко взглянул в чёрные глаза незнакомца.

– Почему?

– Потому что с шипами.

Мужчина неожиданно рассмеялся, но не издевательски, скорее, как от хорошей шутки.

– Подумать только, какая мелодрама! Держу пари, это мнение какой-нибудь сучки. Меня интересует ваше личное мнение.

Найт нахмурился и вдруг проговорил:

– Тогда с эдельвейсом.

«Почему эдельвейс? При чём тут эдельвейс? Какого чёрта вообще происходит?! Что я несу? Чёрт, киборг сравнивает себя с каким-то цветочком!»

– Прекрасно, – прошептал мужчина, прищурившись и буквально спуская с Найта кожу этим взглядом. – «Благородный белый». Хрупкий, с виду такой болезненный, но обитающий среди камня и льда, где жизнь кажется невозможной. Прекрасно.

Красивым и стремительным движением он вынул из внутреннего кармана пиджака визитку и протянул Найту.

– Вольф Рамм. Художник. Я буду ждать вас завтра.

С этими словами он сдержанно, но весьма крепко пожал Найту руку и отступил за одну из панелей. Найт повертел визитку в пальцах, ровным счётом не понимая ничего из только что случившегося. Потом он поднял голову и огляделся. Чёрного прямоугольника нигде не было видно. Найт обошёл зал, но Вольф Рамм словно в воду канул. Если бы не материальное доказательство его существования – визитка, Найт решил бы, что ему всё привиделось.

От пронзительной трели коммуникатора парень едва не подпрыгнул.

– Мы тебя потеряли, ты где? – раздался в динамике голос Генриха. – Выходи, мы тут такси держим.

– Да, иду, – чуть сбивчиво ответил Найт и поспешил прочь из белого зала.

До вечера братья катали его по Октополису. Перекусить останавливались в небольших тихих кафе или покупали баночки с белковыми коктейлями и тонкие роллы в уличных автоматах. Успели даже посетить обещанные водопады. До дома добрались за полночь, и голова Найта буквально раскалывалась от шквала новой информации и впечатлений. Наскоро поужинав, он принял душ и попытался лечь спать в надежде, что неугомонные братцы забыли о своём требовании вытянуть из него немного интимных историй. К сожалению, те всё прекрасно помнили. После получаса отнекиваний, отмахиваний и неуклюжей лжи Найт предпочёл признать себя девственником. Близнецы клятвенно пообещали завтра же помочь ему справиться с этим тяжким недугом. Поблагодарив за трогательную заботу, Найт блаженно вытянулся во весь рост на матрасе, купленном специально для него.

Утром он проснулся от звуков оживлённого спора: братья решали, в какой бордель везти их девственного друга. За барной стойкой они оба сидели абсолютно голые, как ни в чём не бывало попивая кофе и вырывая друг у друга ноут, чтобы набрать тот или иной адрес и определиться с маршрутом.

– Доброе утро, ребята, – помахал рукой Найт, чувствуя, что ещё немного, и сам не постесняется шататься голым по квартире, почёсывая при этом задницу. С кем поведёшься… Одна надежда – спрятаться от «Сумасшедших Сестричек» в казарме с завтрашнего утра. А сегодня, пожалуй, стоит попробовать удрать от них к тому странному типу из галереи. Его чёрную визитку Найт всё-таки не выбросил, хотя искушение было велико.

– Присоединяйся, – позвал Генрих Найта за стол. Пока альбинос молча ел бутерброды, запивая кофе, близнецы не прекращали своей дискуссии.

– Тебе какие нравятся, полная операция или с сюрпризиком между ног? О, смотри, вот тут девчонки неплохие. Всякие есть…

– Нет, давай лучше сюда, тут подешевле, а девчонки не хуже.

– А чего дешевить-то?

Найт только кивал на это. Затем привёл себя в порядок, оделся и сообщил, что ему необходимо съездить по делам, но прежде попросил разъяснить ему принцип программирования маршрута в автоматическом такси.

– По каким таким делам, а?

Уже через пять минут дотошные братцы выудили из Найта информацию о Вольфе Рамме.

– Да пристал какой-то странный тип, пока я вас ждал. Назвался художником. Имя такое металлическое…

Найт посмотрел на визитку и произнёс:

– Вольф Рамм.

Глаза братьев стали круглыми.

– Вольф Рамм? Ну ты даёшь! Это ж надо! Мы его, понимаешь, по сучкам тащить хотим, а наш невинный скромник и сам с усам! Ты погляди, к кому на свидание едет! – затараторил Генрих.

– Чувак, это же самый наикрутейший и наимоднейший псих столицы! Его пару лет назад даже запрещали, да и сейчас он по грани ходит. Кстати, если б не он, не было бы и «Сумасшедших Сестричек». Он нас, можно сказать, раскрутил, – подхватил Штэф.

– Ага, и развратил, – прыснул со смеху Генрих.

– Ну повезло тебе, красавчик.

– Или не повезло. У него оборудование будь здоров. Не соглашайся быть снизу ни за что!

Найт всё сильнее хмурился с каждым их словом и был готов немедленно смять визитку и выкинуть её прочь. Как он сразу не догадался? Интересно, а эта выставка с красной тряпкой – что, картотека его любовничков?

– Да ладно, может, он и правда тебя только сфоткать хочет и всё.

Найт поник плечами и насупился. И вдруг Генрих положил ему руку на плечо.

– Ну ты чего? Не обижайся. Ты на это позитивно посмотри. Ведь ты же ему действительно понравился. Он на всякое дерьмо не бросается, со вкусом у него более чем порядок. Может, кстати, ты ему как сексуальный объект и не нужен. Ты пойми, он же прежде всего художник. А уж потом… ну… э… всё остальное. Найт, а Найт. Ну если не хочешь – не едь. Мы вон парочку адресов подыскали, там девочки умелые, вмиг тебя исправят…

– А поеду! – решительно заявил вдруг Найт, подняв голову и чуть прищурившись.

– Молоток! – Генрих хлопнул его по плечу и улыбнулся. Найту показалось, что улыбка приятеля вышла натянутой.

Близнецы с большим рвением разъяснили ему, как пользоваться автоматическим такси. Электронная визитка облегчала задачу – достаточно было провести ею, как кредиткой, по специальной считывающей панельке, и останется толькорасслабиться и наслаждаться видами за окошком.

Попрощавшись с приятелями, Найт закрыл дверцу и активировал автопилот.

– Возвращайся с победой! – махали ему вслед Генрих и Штэф.

Глава 42

Такси с шорохом замерло на монорельсе, дверца поднялась, и Найт ступил на бетонное покрытие площадки. В паре десятков метров в промозглом осеннем тумане темнели очертания небоскрёба. Солнце уже взошло, но было таким бледным, что люди разгоняли полумрак в своих квартирах электричеством. Сверившись ещё раз с адресом, Найт глубоко вздохнул и решительно двинулся к центральному входу.

В обширном холле с полом в крупную чёрно-белую клетку в кадках стояли растения, на стенах то и дело возникали радужные разводы и распускались диковинные бутоны фракталов, освещая пространство лоскутами разноцветного света. Рядом с каждым лифтом располагался видеофон. Найт взглянул на визитку, затем набрал код нужной квартиры. Господин Рамм не счёл нужным включать обратную видеосвязь, и экранчик оставался тёмным, когда раздался его низкий благородно-хрипловатый голос:

– Ты не заставил себя ждать, Эдельвейс. Это делает тебе честь. Входи.

Открылись дверцы одного из лифтов. Найт, помедлив секунду, шагнул внутрь.

Ехать пришлось довольно долго: художник, вероятно, жил очень высоко. Но вот лифт остановился, и дверцы раскрылись.

Найт оказался почти на такой же точно площадке, как внизу. Здесь было всего три двери с экраном видеофона на каждой. Вдруг все экраны вспыхнули, и на них появилось лицо господина Рамма.

– Добро пожаловать, – улыбнулся он. – Входи, куда хочешь.

И сразу же все три двери открылись с лёгким гудением. Найт успел заметить, что они очень толстые и, судя по конфигурации магнитных задвижек, вряд ли подвержены взлому. За каждой из дверей оказался отдельный узкий коридор, выложенный кафелем и световыми квадратными панелями. Один – с красным полом и стенами в чёрно-белую клетку, другой – с чёрным полом и бело-красными стенами, а третий – с белым полом и красно-чёрной мозаикой. От этого сочетания у молодого киборга едва не зарябило в глазах, но совершенные визоры легко справились с цветовой атакой.

Он ступил на белые гладкие плиты. Двери синхронно захлопнулись.

– Ты найдёшь меня сам, – послышался, казалось, отовсюду голос Вольфа Рамма.

Найт повертел головой по сторонам и двинулся по коридору. Справа и слева стали попадаться двери. Толкнув первую попавшуюся, Найт оказался в тёмном помещении, судя по движению воздуха, просто огромном. Не удивительно. Квартира Вольфа Рамма, кажется, занимала весь этаж. Молодой киборг собрался было переключить визоры в режим ночного зрения, но вдруг щёлкнуло, загудело, и помещение взорвалось ослепительным светом, а по всему периметру плавно поднялись плотные жалюзи. За сплошным окном, опоясывающим весь зал, плыли облака, а на толстом стекле оседали капельки влаги. В центре зала располагался маленький кофейный столик из чёрного стекла и два кресла, в одном из которых сидел хозяин апартаментов. На столике стояли два бокала с тёмно-красным вином.

– Присаживайся, – пригласил Вольф Рамм.

Найт приблизился и сел, держа спину прямой.

– Выпей, ты должен быть расслаблен.

Найт почувствовал, что сейчас просто необходимо прояснить ситуацию, и твёрдо заявил:

– Послушайте, прежде я хотел бы…

– Ты должен выпить, – прервал его Вольф Рамм.

– Извините за беспокойство, – Найт решительно поднялся и шагнул к двери.

– Сядь, – негромко велел художник спокойным тоном.

И Найт почему-то сел.

– Ты пришёл. Значит, должен остаться, – Вольф Рамм немного наклонился к нему, и молодой киборг невольно уставился на его губы с сексуальной ямкой посередине. – Ты сам выбрал этот путь, и вот ты здесь. Теперь пей.

«А какого, собственно, чёрта? Что мне будет?» – дерзко подумал Найт и залпом осушил свой бокал. Это было что угодно, но не вино. Закашлявшись, парень помотал головой и проговорил:

– Что это? Какой-то наркотик?

– Это твоё освобождение.

– Что вы хотите? – перестав кашлять, спросил Найт.

– Я хочу оставить тебя себе.

– Я неправильно понял ваше приглашение, прошу меня простить, – на этот раз Найт твёрдо решил уйти, здравый смысл взял верх над любопытством и чарами этого человека. Но едва он встал, как в теле взорвался огненный шар, пол качнулся под ногами, и Найт почувствовал, как его крепко обнимают сильные руки. Горячие, обжигающие. Найт чувствовал чужой пульс, чувствовал, как в его собственном теле циркулирует кровь, как с шипением воздух входит в лёгкие, как тонко покалывает электричество в висках.

– Что вы мне дали? – хрипло проговорил он.

– Пойдём, – Вольф Рамм поддержал парня, но тот мог идти самостоятельно, тело его наполнилось упругой расслабленной грацией дикого зверя.

Найт изо всех сил цеплялся за ускользающее сознание, смотрел сквозь прорези своих глаз как будто издалека. Он чувствовал невероятную энергию, силу, животную страсть, желание бежать изо всех сил. Бежать вперёд, куда глядят глаза. Избавиться хоть от крупицы переполняющей его энергии.

– Жарко… Жарко… – хрипло и невнятно шептал он, наблюдая словно со стороны, как его руки расстёгивают куртку, швыряют её куда попало, стягивают тонкий свитер, расстёгивают ремень.

Перед его лицом раздвинулись створки двери, и в глаза ударил свет. И вот он уже совершенно голый бежит вперёд.

Остановился, повернулся вокруг своей оси, глядя вверх. И увидел чёрный космос. Со звёзд вниз сыпался невесомый снег. Он покрывал сухие ветки каких-то странных, серебристых кустарников и белые лепестки астр и хризантем. Найт медленно двинулся сквозь этот сказочный лес, плавно пригибаясь, поворачивая голову, словно осторожное дикое животное. Но не перепуганное травоядное, а хищник, попавший на неизведанную территорию. Внимание его то и дело привлекали странные призрачные вспышки то слева, то справа, то сверху. Среди переплетений ветвей мелькали белоснежные звери и птицы. Настоящие, живые звери и птицы. Чуткий олень поднял голову и трепетал розовыми ноздрями, готовый сорваться прочь в любой момент. Павлин распустил хвост, похожий на веер из великолепного белого кружева. Позвякивал цепью громадный голубоглазый тигр, с недовольным урчанием ушедший в тень.

Найт чувствовал невероятное единение с этим причудливым местом. Здесь была жизнь. Множество запахов, звуков, ритм чужого пульса, чужой настороженный интерес. Совсем не так, как снаружи, в каменных джунглях мегаполиса.

И вдруг он заметил чуть сбоку тёмный силуэт. Резко повернулся и увидел смуглого черноволосого мужчину, который смотрел на него, как в зеркало. Сначала Найту показалось, что это господин Рамм. Но через секунду понял, что ошибся. Незнакомец ничем не напоминал художника, зато напомнил Найту его самого – только щедро одарённого меланином. Они действительно были похожи, почти как близнецы, но в то же время не имели ничего общего. Молодой киборг не успел толком рассмотреть незнакомца, прежде чем тот растаял. Или просто шагнул назад, и его скрыли белые ветки.

Найт ломанулся как медведь следом за своим видением и вышел к небольшому холму, усыпанному цветами. На вершине холма сидело обнажённое создание одного с Найтом биологического вида, но противоположного пола. Белое на фоне чёрного звёздного неба, тоненькое, хрупкое, как снежинка. Найт раздул ноздри, ловя тонкий аромат нежной кожи, потом плавно кинулся вперёд.

Замер у подножия холма. Создание повернуло к нему треугольное скуластое личико в обрамлении облака белых волос. Раскосые прозрачные глаза сперва подслеповато прищурились, а потом испуганно расширились, и полные ярко-розовые губки приоткрылись, выпустив короткий беззвучный вздох. Тонкие руки взметнулись к маленьким грудкам, скрыв такие же розовые, как губы, соски.

Девушка-альбинос рванулась в сторону, тонкая цепочка, приваренная к изящному ошейнику, натянулась и заставила её упасть на колени. Найт приподнял лицо и медленно стал подниматься вверх по холму.

* * *

Вольф Рамм внимательно следил за происходящим в белом павильоне, манипулируя удалёнными камерами, и выбирал ракурсы поинтереснее. Наконец киборг-альбинос, назвавшийся Эдельвейсом, нашёл свой приз и закономерно взобрался на холм.

– Умница, – проговорил сквозь зубы художник, поглядывая на несколько экранов своего рабочего терминала и нажимая кнопки «фиксировать». Великолепные получатся снимки. У этого парня огромный потенциал. Внутри него дремлет настоящий дикарь. Эта серия станет, пожалуй, самой шокирующей для пресытившейся любым развратом столицы.

– Делай с ней всё, что хочешь, – Вольф Рамм повернул несколько камер, добавил снега, запустил цикл умеренного мерцания звёзд.

Но альбинос почему-то медлил. Он уселся напротив девушки, протянул руку, потрогал её лицо. Ни дать ни взять – пещерный человек. Если бы не стабилизаторы на позвоночнике…

Девушка, конечно, нервничала, но она давно смирилась со своей участью и уже тянулась к его губам приоткрытым послушным ротиком. Она была прекрасно дрессирована.

– Ну что ты канителишься, – Вольф Рамм начал терять терпение. – Давай, покажи истинную природу человека. Завали её, отымей по-скотски, ну!

Эдельвейс приблизился к девушке и плавно, бережно обнял её, положив подбородок ей на макушку. Посидев так несколько секунд, он вдруг поцеловал альбиноску в лоб с такой трепетной нежностью, с какой братья не целуют сестёр, а отцы не целуют дочерей. И уж тем более это не был поцелуй вожделеющего мужчины. Так ангелы целуют смертных.

Художник медленно откинулся в кресле. Потом усмехнулся и закурил.

– Вот засранец! – покачал он головой, улыбаясь. – Он гениален, чёрт побери!

* * *

В искусственном лесу на холме сидела маленькая, тоненькая девушка, похожая на дочку Снежной Королевы, а на её коленях спал, свернувшись клубком, громадный киборг с таким же точно генетическим нарушением, как у неё. Она трепетно гладила его хрупкой полудетской ручкой по голове и чувствовала невероятное притяжение к нему.

Они были тождественны друг другу, они были одинаковой породы. Одни в целом мире, одни на белоснежной искусственной планете под чёрным звёздным небом. Словно новые Адам и Ева.

* * *

Найт проснулся от ощущения, что его долго и настойчиво пинают в бок. Но с удивлением обнаружил, что находится в комнате один. Комната была незнакомая, вся обитая бордовым шёлком и приятно освещённая несколькими красными светильниками. Из мебели – небольшой столик, пара глубоких кресел и огромная полукруглая кровать, посреди которой он лежал голый, раскинув руки и ноги. Покрывало винного цвета скомканным валялось на полу.

Первый день службы – внезапно ударила мысль, от которой Найта прошиб холодный пот. Он вскочил на ноги, метнулся в одну сторону, в другую, схватил свою одежду, заботливо развешенную кем-то на подлокотнике кресла, начал судорожно, но с солдатской сноровкой одеваться, смутно припоминая, что же произошло.

«Я идиот! Я просто полнейший придурок! Как я мог так безалаберно поступить?! Говорил же себе, что больше никогда напиваться не буду! Говорил же! Чёрт, да лезь ты!» – думал он, яростно пихая ногу в штанину.

Вдруг с уютным скрипом приоткрылась обыкновенная, на петлях, дверь, и в комнату вошёл господин Рамм с подносом в руках, на котором стояла пара тарелок с чем-то весьма аппетитным на вид и высокий стакан с прозрачной жидкостью. Мужчина добродушно рассмеялся, увидев панику на лице парня, и поставил поднос на столик.

– Если тебя интересует, сколько ты проспал, то не беспокойся, всего лишь четыре часа, – сказал Вольф Рамм. – Надеюсь, ты не торопишься? Я подумал, после фотосессии ты захочешь поесть.

Найт буквально рухнул на кровать всем весом.

– Чёрт… Я чуть не умер от разрыва сердца! Завтра в шесть утра мне нужно быть в казарме, – нервно рассмеялся он.

– О, похоже, я увековечил доблестного защитника столичного порядка? Силовая полиция? – произнёс Вольф Рамм баском, присаживаясь в кресло.

– «Шершень», – придя в себя и усмирив сердце, ответил Найт и принялся одеваться гораздо спокойнее.

– Потрясающе. Однако много же среди «Шершней» талантливых юношей. Признаться, ты меня поразил. Настоящее откровение, новое слово в галофотографии. Я хотел бы продолжить с тобой сотрудничать. Надеюсь, визитку ты сохранил?

– Благодарю за предложение, господин Рамм, но я боюсь, что моя работа не позволит мне слишком часто с вами видеться.

– Часто и не нужно. Ты – как раз тот случай, когда качество превыше количества, – отмахнулся художник. – Ну же, не стесняйся, перекуси хоть немного. Должно быть, ты ужасно голоден после этого стимулятора.

Найт и вправду чувствовал, что мог бы съесть целый ящик мясных брикетов. Но на угощение покосился опасливо. Желудок тоскливо заурчал.

– Не бойся, – засмеялся художник. – На сей раз всё натуральное и без всяких препаратов. Я был вынужден добавить кое-что в вино. Сам посуди, как долго мне пришлось бы уговаривать тебя раздеться и поиграть в зверушку. К тому же, мне нужна была полная естественность, первобытная дикость, абсолютное отсутствие контроля со стороны разума. Такого состояния не каждый даже под препаратом достигает. Но ты превзошёл все мои ожидания.

Найт уже принялся за еду, стараясь вести себя сдержанно, но всё же куски глотал почти не жуя. О, блаженство! Как же вкусно!

Прожевав и запив чистейшей водой, Найт отодвинул тарелки и проговорил:

– Господин Рамм, у меня к вам два эм… вопроса… несколько, быть может, странных…

– Слушаю, – художник закинул ногу на ногу и сцепил руки в замок, обхватив ими колено.

– Мы с вами не спали? – шёпотом спросил молодой киборг и покраснел до корней волос.

– Нет. Не знаю уж, что тебе про меня наговорили, но я предпочитаю заниматься сексом с существами в здравом уме и трезвой памяти.

Найт облегчённо вздохнул, но художник снова вогнал его в краску:

– Хотя, признаться, ты пробудил во мне некоторые чувства. А каков второй вопрос?

– Второй… Ах, да… Те люди… Смуглый мужчина и девушка в лесу, на холме… Скажите, они настоящие или мне всё привиделось?

– Никакого мужчины у меня в павильоне не было, кроме тебя. Это я могу сказать с уверенностью.

– А… А девушка? – прошептал Найт.

– А вот она настоящая. По сути, это результат эксперимента. Некоторые мои знакомые проводят нелегальные опыты – пытаются отфильтровать хромосомы таким образом, чтобы восстановить генотип исчезнувших рас. К примеру, её можно было бы назвать азиаткой, хотя по своей сути она не азиатка, просто в её внешности проявились многие черты монголоидной расы. Как в тебе проявились черты североевропейской реликтовой расы… Эм… Как же она… Дальской. К сожалению, девочка родилась очень болезненной, практически слепой и глухой, она не умеет разговаривать, заметно отстаёт в развитии. Вдобавок ко всему ещё и генму… Ох, прости.

– Всё в порядке. Я привык, – усмехнулся Найт. Потом, покусав нижнюю губу, он спросил:

– А как её зовут?

– Обычно я зову её Юкки, но также у неё есть несколько других имён – Бьянка, Снежана, Альбина, Беляна; некоторые называют Снежной Принцессой. Она довольно популярна в Сети. Даже есть клубы поклонников. Парочка толстосумов хотела её выкупить. Пытались даже натравить на меня Генетическую комиссию. Но с документами всё в порядке.

– Она ваша жена? – спросил Найт упавшим голосом.

– Нет, что ты. Она бесплодна. Да и у меня не всё ладно с генетикой. Я держу её исключительно как предмет искусства. По сути, она и является таковым. Предмет генетического искусства. Идея коллекции давно меня посетила, но найти альбиноса нынче нелегко. Вы с ней будто с одной планеты.

– Она не предмет, – буркнул вдруг Найт, и ярко-белой вспышкой в памяти резануло – колени, нежная кожа, ласковые пальцы, которые гладят его по волосам так, как только мама гладила.

Художник посмотрел на него долгим взглядом, покачал головой. Затем поднялся из кресла.

– Ну что ж, ты пока отдыхай. Если что-то понадобится, вызови меня по внутренней связи.

– Нет-нет, я не смею злоупотреблять вашим гостеприимством, – Найт быстро поднялся. – К тому же, я хотел бы подготовиться к завтрашнему дню.

Ему было неловко и даже страшновато здесь оставаться. Хотелось снова увидеть Юкки, но просить об этом он не решился.

– Хорошо. В таком случае ступай за мной, я провожу.

Всю дорогу по роскошным апартаментам, впрочем, обставленным со сдержанностью и геометрически-чётким минимализмом, Найт думал только о хрупком создании с его планеты.

На пороге художник вручил парню карту свободного посещения любой из его выставок, но Найт не пришёл ни на одну.

* * *

Новая выставка Вольфа Рамма из серии «Чёрное. Белое. Красное» под названием «Эдем» взорвала все чарты, вызвала бурю обсуждений, критики, похвальбы и вошла в список самых знаковых событий современной культурной жизни Империи. «Поцелуй ангела» стал таким же брендом, как «Танцующий Альбинос».

Бесконечные подражатели пытались в дальнейшем воссоздать в своих творениях такую же чистоту, изначальность, лаконичность, как у скандального гения Рамма. Но безуспешно.

Только его глухонемая «Ева» и полумеханический «Адам» были первыми и истинными.