Текст книги "Универ Вредной магии (СИ)"
Автор книги: Миара Шин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Универ Вредной магии
Миара Шин
Глава 1
Керимская ведическая школа.
Стася.
Говорят, в день, когда я родилась, пошел снег. Мелочь, по идее, но проблема в том, что день моего рождения приходится на середину лета, а снег летом – это как-то… неправильно. Не должно так быть. Вот и в моей жизни, говоря откровенно, такого быть не должно!
– Стаси, почему ты меня избегаешь? – хрипло прошептал проверяющий Керимской ведической школы, плавно прижимая меня к стене. – Ты же знаешь, как мне плохо без тебя.
– Лорд Тиаранг, вы же знаете, это все приворотное зелье! И я вас предупреждала, что оно действенное, и выпили вы его на свой страх и риск, так что не мои проб…
Ничуть не устыдившись высказанной мной правды, этот, который на четверть демон, да еще и, между прочим, ректор Академии Боевой Магии, стремительно прижался к моим губам поцелуем, банально заставив заткнуться. И на мою попытку вырваться отреагировал крепким объятием и усилением страстности поцелуя настолько, что у меня ослабли ноги.
Все, прощай, девичья честь, окончательно прощай, на сопротивление сил не осталось… Просто лорд Тиаранг чертовски хорош собой, а еще – чуточку демон и наполовину темный, и от него пахнет чем-то свежим и немного терпким, и на губах легкий привкус алкоголя, и все бы ничего, но за каким лешим мне это подобие любви?!
И, едва мужчина переключился с поцелуями на шею, я прошипела:
– Лорд Тиаранг, я вас потом всю жизнь ненавидеть буду!
Он неохотно оторвался от моего тела и с высоты своего роста пристально посмотрел в глаза. Взгляд пугал и завораживал одновременно; так, наверное, и кролик сидит перед удавом и смотрит, не в силах отвернуться. Вот и я не могла… Практически с того момента, как комиссия по аттестации вошла в наш актовый зал, дабы приступить к проверке знаний в школе практических ведьм. Поговаривали, что вся эта проверка – не более чем повод, чтобы закрыть, к чертям, Керимскую школу, причем из-за жалобы самих же чертей. Они, видите ли, сочли некоторые высказывания наших выпускниц оскорбительными, затем прикопались к самой школе и после проверки учебных планов пришли к выводу, что здесь учат чертофобии и воспитывают в духе презрения к данной расе. Короче, сплошная фикция, а чертей мы реально не любим, и есть за что, кстати. Так вот, когда стало известно о создании аттестационной комиссии, наши преподавательницы собрали всех и попросили быть активными, не стесняться показать свои знания и вообще доказать всем, что Керимские ведьмы сильные, талантливые и образованные, и вообще не надо закрывать нашу школу.
Мы и постарались.
Едва комиссия в составе девятнадцати руководителей магических академий вошла в наш актовый зал, все тут же начали стараться. Вся история пограничных королевств, теория общей магии, талмуды древних ведьмаков, правила борьбы нежити – абсолютно все мы начали цитировать в едином ведьминском порыве еще до того, как члены комиссии успели открыть рот. Мы старались! Мы горели! Мы торопились рассказать все, что знаем, демонстрируя обширные теоретические знания, и…
Нас не оценили. Сначала магистры требовали тишины, потом – чтобы мы заткнулись; кое-кто слабонервный, не выдержав хора магической информации, взмолился, но затем лорд Тиаранг холодно произнес:
– Достаточно.
И наш порыв захлебнулся тишиной. Все почему-то разом умолкли, и только я брякнула:
– Но мы же еще не все рассказали!
Вот в тот памятный момент лорд и взглянул мне в глаза с высоты своего роста и положения, и я застыла перед ним, как кролик перед удавом. Жуткое это было ощущение, меня вообще словно парализовало.
– У вас еще будет время мне все… рассказать, – произнес лорд Тиаранг таким тоном, что мне поплохело враз, и я решила больше не высовываться.
Да вообще, если честно, все так решили. Не высовываться. И резко каблуки поисчезали, и помады, и стрижки с укладками, и все ведьмочки мгновенно стали походить не на ведьм – бледные, со строгой косой, в длинных черных платьях – мы их тогда сразу и постирали все, а до этого о форме вообще никто не вспоминал.
А потом случился он – момент истины.
– Дорогие ведьмочки, – дрожащим голосом вещала всем нам, ученицам второго курса, преподаватель Аллина Стемская, – завтра у нас открытый урок и… – она запнулась. – Будут присутствовать члены комиссии…
Мы побелели. За прошедшую с момента аттестации неделю из Керимской школы были уволены семнадцать преподавательниц и исключены сорок учениц, причем чистки проходили каждый раз после таких открытых уроков… И вот настала очередь нашей группы. Тихие завывания и всхлипывания наполнили класс.
– Держитесь, девочки, – трагически прошептала Аллина, – вот и настало наше время…
Вой усилился
Ночь мы провели, пакуя чемоданы и одновременно изучая учебник по Практике Зельеварения: собственно, на ней все и должно было решиться. Утром не выспавшиеся, бледные и дрожащие мы, уныло понурившись, входили в лабораторию.
Вошли, расселись, дождались звонка. Не поднимая головы, встали, когда вошли члены комиссии. Ад начался потом.
– Полчаса на то, чтобы сварить любое зелье на ваш выбор. Время пошло, – сообщил лорд Тиаранг.
И наши учебники вместе с конспектами взмыли под потолок, чтобы двумя аккуратными стопочками сложиться на преподавательском столе. Сами члены комиссии преспокойно расселись на стулья, расставленные вдоль стены, а мы…
Без учебника, без конспекта – за полчаса! Да что можно сделать без конспекта за полчаса?! Ответ оказался банален: приворотное зелье. Вот только их мы все и помнили наизусть, а еще – частенько практиковали, особенно на каникулах, так что неудивительно, что, едва ведьмочки оправились от шока, как по лаборатории разнесся запах амброзии и лепестков роз.
– Как предсказуемо, – раздался едкий голос лорда Тиаранга. – Госпожа Аллина, даже не удивлен, что все, на что оказались способны ваши ученицы, это приворотные зелья… Дурной пример заразителен, не так ли?
И мы все посмотрели на нее: скрывать тот факт, что нам известно о попытке преподавательниц Керимской школы соблазнить членов комиссии и, тем самым, гарантированно сохранить школу, уже не имело смысла. Но, заметив, как под проницательно-осуждающим взглядом побелела Аллиночка, я как-то невольно разозлилась и выпалила:
– Зато мы варим лучшие приворотные зелья в королевстве!
Взгляд ректора боевой академии плавно переместился с преподавательницы на меня, глаза слегка прищурились, и он произнес:
– Что ж, проверим. Я лично попробую каждое, чтобы оценить степень… действенности. Приступайте, ученицы.
– Зря вы так, – сокрушенно пробормотала я, как-то не задумываясь, приняв решение об усилении готовящегося зелья.
И, судя по ароматам, все поступили также; говорю же, лорд – на четверть демон, наполовину темный, а еще высокий, широкоплечий, темноглазый, нестарый – ну, вот ни капельки – харизматичный, властный, отчаянно нуждающийся в злой ведьмочке, которая ему с радостью отомстит за все и всех и перевоспитает гада. Ну, вот как тут устоять? Мы все и не устояли: мы, злобно потирая ручки, взялись за работу.
О, с каким энтузиазмом варились зелья, с каким коварством подсыпались запрещенные законом порошочки, на которых были вполне себе безобидные наклейки с названием, и как же мы все горели желанием утереть нос некоторым, которых давно пора было повоспитывать.
Полчаса миновали стремительно.
И, все как одна, простерли ладони над котелками, остужая любовную бурду. Кстати, видок у нее был тот еще, мы же самое сильнодействующее сварганили, и я искренне надеялась, что некоторых стошнит. Да что там я – все надеялись сделать пакость. Ну и потом, чтобы кое-кто влюбился, и пакостничать можно было со спокойной совестью и верой в собственное благополучие.
– Ну, несите, – усмехнулся лорд Тиаранг.
Мы с остальными переглянулись. Вообще самые лучшие приворотные зелья в классе выходили у меня, так что ничего удивительного, что лично я осталась стоять на месте. Так сказать, козырь, томящийся в рукаве.
А ректор схватил ложечку со стола Аллины, протер, и началось: ведьмочка подходит, протягивает котелок, а этот, который на четверть демон, набирает немного и медленно слизывает, насмешливо глядя на очередную ученицу, чтобы вынести вердикт:
– Не работает. Отчислена.
Слез, к слову, не было, и из лаборатории никто не выходил, просто шли к дверям, там разворачивались и останавливались, чтобы посмотреть, чего дальше будет.
Дальше был пустеющий класс и откровенно издевающийся лорд Тиаранг, цинично поглядывающий на Аллиночку каждый раз, когда произносил свое: "Не работает. Отчислена". И, собственно, весь мой порыв утереть нос и перевоспитать сошел на нет, как и у остальных. До сего дня так, чтобы всю группу, еще не отчисляли. Обычно отличницы и заучки гарантированно оставались, а сейчас…
– Ваша очередь, – произнес лорд Тиаранг, и я поняла, что осталась последняя.
Робко и как-то умоляюще обвела пустые парты самым несчастным взглядом на свете, подхватила котелок, сделала шаг к преподавательскому столу, за которым устроился ректор, и остановилась.
– Ну? – выгнул бровь мужчина.
Я еще тогда подумала: почему все красивые – такие гады, а? Вот почему??? А потом вспомнила, что у меня-то с приворотными зельями всегда лучше всех получалось, так что, пусть и гад, но жалко стало.
– Знаете, на вашем месте я бы выпила нейтрализатор, прежде чем…
Собственно, больше сказать ничего не успела, так как лорд Тиаранг произнес:
– И долго еще мне терять время, выслушивая ваши жалкие опасения в собственном преувеличенном могуществе?
После такого я подошла к столу и, не став протягивать, брякнула котелок прямо на раскрытый журнал, прошипев:
– Приятно подавиться! И да – я отчислена! И это потрясающе! Свалю к чертям, получу степень мага-вредителя, а после испорчу всю вашу жизнь исключительно из вредности!
На эмоциональный всплеск лорд Тиаранг совершенно никак не отреагировал: ему были смешны все мои угрозы, и лорд этого факта даже не скрывал. Он просто протянул руку, зачерпнул немного зелья, бросил на меня насмешливый взгляд и добавил до полной ложки, чтобы затем медленно поднести ко рту, слизнуть и сглотнуть.
– Жаль, не слабительное, – прошипела негодующая я, – слабительные у меня вообще запредельные получаются.
Лорд медленно кивнул, сделал жевательное движение, словно пытаясь ощутить вкус, и махнул рукой одному из магистров. Тот подошел, взял одноразовую деревянную лопаточку, достал собственное нейтрализующее зелье, выпил, затем обмакнул палочку в мое зелье, слизнул…
– Да, странноватый вкус, – произнес он.
Подошли остальные члены комиссии, предусмотрительно выпили нейтрализаторы, взяли одноразовые лопатки, обмакнули в зелье и начали пробовать.
– Что-то вроде стабилизатора с привкусом ванили, – заметил седовласый старичок из королевской коллегии магов.
– И перец ощущается, некая составляющая огня, – добавил молодой парень из Академии Стихий.
А мне лично оставалось только повернуться и уйти из лаборатории, потому что я поняла главное: не подействовало. Просто зелье – оно мгновенное, а раз они все еще способны размышлять, значит, я отчислена.
Виновато посмотрела на Аллиночку, та лишь развела руками, мол, что поделаешь, и тут позади меня раздалось:
– А ничего так у нее ножки.
Я замерла
Лорд Тиаранг раздраженно произнес
– Какие ноги, Сарвес? Девчонка в длинном платье, о каких ногах идет речь? А вот ротик потрясающий: нежный, манящий, сладкий. И глаза, в которых хочется утонуть… И характер боевой, она меня с ума этим характером сводит…
Все девчонки ахнули!
А вот Аллиночка побледнела, потому что она, как и я, четко осознала: Тиаранг нейтрализатор не выпил. Все выпили, а он нет! И еще простой расчет: магов девять, я одна, нейтрализатор сработает через пять-десять минут, в смысле, я же не знаю, какой именно они пили, быстродействующий или просто надежный…
– Симочка, двери, – дрожащим голосом попросила наша преподавательница.
И Симона торопливо распахнула обе створки, с ужасом глядя на все белеющую и белеющую меня.
От поглотителей моего зелья меж тем раздалось:
– А я бы поглядел на ножки-то…
Увы, ему достались исключительно сверкающие пятки: я изготовлением любовных зелий промышляю давненько, так что сноровка по мгновенному улепётыванию присутствовала отменная.
Одна проблема – не с теми я связалась! Ой, не с теми!
Потому что, стоило мне начать забег по коридору, как огромная лужа стремительно обогнала и материализовалась на моем пути полуголым магом воды: глаза синие, волосы светло-серые, улыбка жадная, руки в готовности обнять раскинулись, и голос журчащий:
– Иди ко мне Стасенька
Разворот на сто восемьдесят градусов, подхваченные юбки и рывок в обратном направлении. Зря! Там был тот самый ректор из Академии Стихий: глаза огненные, волосы рыжие, мускулатура внушительная, одежда на нем, самостоятельно тлеющая с такой скоростью, что торс сразу почти уже обнажился, и голос такой, с нотками ревущего пламени:
– От меня не убежишь, милая, от меня еще никто не убегал.
– А то, – вставил плавно выходящий из лаборатории старичок, – половину адепток из своей академии перепортил, охальник. А ты, Стасенька, его не слушай, ко мне иди, сладенькая, старый конь – он борозды не испортит…
– Вашу ж мать! – простонала потрясенная ведьма, она же я, Станислава Григорьева. – У вас какие нейтрализаторы были, а?
– Предельно надежные, – произнес отталкивающий старика с прохода и решительно вступающий в коридор директор Академии Межрасовой Магии. Кстати, чистокровный демон, именно поэтому по полу сейчас бил его нервно дергающийся хвост, а копыта стремительно рвали обувь.
– Мама… – испуганно взвыла я. – Это же пятнадцать минут, не меньше!
– Мне хватит трех, – оскалился демон.
– Три минуты? – вполне искренне удивилась я.
– Три, – директор Академии Межрасовой Магии плотоядно оскалился, – потом еще три, и снова три минуты…
Господя, а ведь я в свое время к нему поступала, по баллам вступительных не прошла только, вот духи-то миловали.
– Стася, домового зови! – заорала мне Аллиночка. – Девчонки, заклинание стазиса, разом, ну!
Я мгновенно припала к полу, постучала ладонью и взмолилась:
– Дедулечка Нагаришечка, миленький, всеми духами заклинаю, помоги, пожалуйста…
Домовой у нас жуть, какой вредный, но, видимо, было что-то в моем голосе – и пол раскрылся, мгновенно затягивая меня в потайное пространство. Более того, едва я свалилась на стог летнего сена – дед Нагар у нас из деревни, у него свои пристрастия в интерьере спальни – домовой протянул мне бутыль самогона и, пьяно щурясь, спросил:
– Будешь?
– Буду, – всхлипнула я.
– Так, а низзя, – ехидно протянул коварный старичок, забирая бутылку.
– Можно, – отняла у него тару, у меня-то руки длиннее, – отчислят меня. Вот как нейтрализаторы действовать начнут, так сразу и отчислят.
– За погубленную жизню! – провозгласил тост дед Нагар.
– Эх, – простонала я и сделала глоток.
Зря, ой, зря: пить не умею, а у домового сивуха многоградусная, сам гонит. Так он потом до самой ночи и гонял… мне за водой.
Да лучше б я в жизни приворотных зелий не варила!
Глава 2
Керимская ведическая школа.
Стася.
Наутро меня разбудил голод. Причем волчий.
Оно иногда так бывает: проснешься на стоге сена, а на тебя смотрит голодный волк. Здоровущий такой. И вот ты голову повернешь, а там дыра в стене аккурат под габариты этого волка, и, главное, домовой смылся, а ты, волк и волчий голод остались, и кому-то неуютненько так…
– Хозяин найти приказал, – внезапно прорычало это голодное кровожадное создание.
– А хозяин у нас кто? – хрипловато спросила я обожженным после сивухи горлом.
Волк вместо ответа почему-то зарычал, и зарычал громче, когда из-под сена вдруг показалась всклокоченная голова деда Нагара и вилы, воинственно удерживаемые им.
– Слыш, Стаська, ты чего уварила-то? – вопросил у меня домовой.
– А чего опять, а? – вконец испугалась я.
– Дык, нейтрализующие зелья ведьмочки всей школой-то варят, вонь по всем коридорам стоит.
– Оййй… – подвывание вышло совсем перепуганным.
А домовой, не глядя на меня, ткнул в волка вилами и вежливо очень сказал:
БввЮ?тиызж?тиызж?тиызж?тиызж– Пшел отсюдаб холоп!
– Сам пшел, – не менее вежливо ответил волк. А затем сообщил мне:
– Зелье сварили уже, действует. Идем, не то сам придет.
И мне ничего иного не оставалось сделать, кроме как поползти вслед за волком в проем, далее пройти за ним же по коридору и вскоре оказаться в кабинете нашей директрисы.
Доминик, едва я вошла, подняла на меня усталые серые глаза, вяло улыбнулась и произнесла:
– Поздравляю, Станислава, ты только что поступила.
– К-к-куда? – запинаясь, уточнила я.
Директриса протянула мне контракт, на котором издали даже видны были вензеля АБМ. То есть, Академия Боевой Магии…
– Шутите? – потрясенно выдохнула. – Да какая боевая академия? Да у меня по боевой магии полтора балла из десяти, и то, потому что быстро бегаю, а когда улепетываю, из-под подошвы камешки в нежить преследующую летят! Доминикочка, да вы же знаете!
– Не фамильярничай, – отрезала директриса.
И только тогда я поняла, что в кабинете есть еще кто-то. Медленно повернула голову: у стены, привалившись к ней спиной и хмуро глядя на меня, высился лорд Тиаранг, который так только, промежду прочим, ректор этой самой АБМ.
Снова очень медленно перевела взгляд на директрису, Доминик отвела глаза, несколько долгих секунд смотрела на свои сцепленные руки, затем тихо произнесла:
– Три дня на то, чтобы собрать вещи, сдать учебники и…
– А трех минут не хватит? – зло перебил ее лорд Тиаранг.
Доминик взглянула на меня, и стало ясно – мой выход:
– Нет, мне не хватит! – решительно заявила я.
После чего развернулась и вылетела из кабинета, промчалась по всей школе, вбежала в свою комнату и не выходила оттуда до самой ночи. Причем спецом же дождалась, пока и полночь пройдет, и первый час, чтобы гарантированно ни на кого не нарваться..
И вот! Подкараулил же на выходе из столовой, где меня, сжалившись, покормили, несмотря на поздний час.
– Не опускай глаза, – приказал лорд Тиаранг, ведя пальцем от моего виска к губам.
– Отпустите, пожалуйста, – взмолилась я, все же разорвав зрительный контакт и отвернувшись
Сильные пальцы обхватили подбородок, вздернули вверх, заставляя вновь испуганно замереть под взглядом, достойным удава.
– Стаси, – голос ректора АБМ стал коварным, проникновенным шепотом, – неужели ты думаешь, что я могу сделать тебе больно или неприятно?
Правильная постановка вопроса, обезоруживающая очень. И если на счет "больно" можно чуток поспорить, то вот в том, что это будет приятно, почему-то даже не сомневаюсь. А рука лорда Тиаранга начала медленное захватывающее путешествие от моего колена вверх, по внутренней стороне бедра, собирая по пути ткань форменного платья…
****
– Л-л-лорд Тиаранг, – охнула я.
– Да, Стаси, – лицо его оставалось непроницаемо, и только в глазах такой голод, что давешнему волку можно смело идти курить в сторонке.
А еще ручонки-то наглые!
– Лорд Тиаранг! – взвизгнула я, едва он до белья вообще добрался.
– Да, Стаси, – выдохнул он, склоняясь к моим губам и осторожно накрывая пальцами все поверх белья.
И меня бросило в жар.
– Извини, не привык к долгим ухаживаниям, – прошептал, целуя, лорд Тиаранг, – так что мы с тобой начнем с самого интересного
И, как выяснилось, самое интересное хранилось у меня под трусиками. И вот прям никогда бы не догадалась!
– Лорд Тиаранг, – задохнувшись от его наглости, воскликнула я, – а я… а мне… можно мне в комнатку для маленьких девочек?
Этот на четверть демон медленно, с явной неохотой перестал поглаживать все "самое интересное", плавно отстранился, заглянул в мои готовые врать до последнего глаза и ответил:
– Можно… и я с тобой пойду.
– Тоже природа зовет? – участливо поинтересовалась я. – Впрочем, мужчины в вашем возрасте действительно имеют некоторые сложности с…
– Стаси, – неожиданно мягко и с невероятной нежностью перебил лорд Тиаранг, – впредь контролируй свою речь в моем присутствии
И как-то сразу холодом повеяло.
– Пустите, – жалобно повторила я свою просьбу.
Мужчина плавно отодвинулся, выпуская перепуганную ведьмочку.
С трудом переставляя ноги, не оглядываясь, прошла двадцать шагов, шагнула к двери, на которой символично были изображены цветущие кустики. Мужской туалет тут тоже был, но меньше раза в четыре, и кустики там не цвели вовсе.
Зашла, прикрывая дверь, обнаружила, что лорд Тиаранг стоит, прислонившись плечом к стене и выражая готовность ждать завершения моего общения с природой.
Закрыла дверь, прижавшись к ней спиной, медленно сползла на пол и сидела с минуту так, размышляя о перспективах. Перспективы были самые не радостные: АБМ и ректор этого самого заведения в постели. И не то чтобы сам мужик мне не нравился, было в нем что-то такое харизматично-притягательное, опять же, наглость, хреновый характер, чрезмерная самоуверенность – просто-таки идеальный объект для перевоспитания – а что нам, ведьмам, еще надо? Но в том-то и проблема, что имелись у меня обоснованные опасения, что вот это двухметровое не поддается воспитанию.
Стена, выложенная отвратительно-розовым кафелем, с тихим шорохом отъехала в сторону, впуская нашу директрису, за которой последовал и дед Нагар.
Не говоря ни слова, Доминик подошла, взяла меня за руку, заставила подняться и также бесшумно увела за собой, оставляя домового в туалете: сразу ясно, следы заметать будет.
– Не спите? – задала я риторический вопрос ведьме, следуя за ней.
– Да какой уж тут сон – документацию в порядок приводим, дела личные перепроверяем – закрывают нас, Стася.
Я, не выдержав, всхлипнула.
Доминик продолжила.
– Из четырехсот учениц школы эти стервятники отобрали едва ли пятьдесят наиболее одаренных – их в другую ведьминскую школу направляют.
– А остальные, – спросила я
Директриса подошла к очередной стене в этом темном коридоре, прикоснулась – и та осыпалась лепестками роз, позволяя нам войти в директорский кабинет, а, едва мы вошли, лепестки взмыли вверх, вновь становясь непроницаемой каменной стеной. Здесь, в кабинете, находились почти все преподавательницы нашей Керимской школы, и все с сочувствием улыбнулись мне.
– Насчет лорда Тиаранга, – начала Доминик, проходя к своему столу и садясь в директорское кресло, – тут я тебе ничем помочь не могу.
– Что, – выдохнула я
Аллиночка, сидящая в углу с какой-то папкой, тихонечко всхлипнула, ей вторила Элля, доставшая платок и промокнувшая слезы.
– Ловко он все провернул, – продолжила директор. – Понимаешь, маг он, причем боевой, а там гонору – ух…
– Не перевоспитывается, – снова всхлипнула Аллиночка.
– Увы, – подтвердила Доминик.
Затем поправила высокую пышную прическу, рыжие волосы директрисы – вообще легенда нашей школы, устало потерла виски и продолжила:
– Видимо, заприметил он тебя сразу – что-что, а демоническая кровь позволяет делать выбор практически мгновенно, но вот с покорением твоего сердца не вышло, – еще один тяжелый вздох, и горькое. – Ты, пойми, Стасенька, он маг. Гонор, самомнение, уверенность зашкаливают. Такой с букетами бродить за тобой не станет и стихов не расскажет, и воспитанию не поддается, мужик-то матерый, тертый, состоявшийся. А кровь взыграла, страсть вспыхнула, и желаемое завсегда получать привык. Вот и разыграл он всю эту ситуацию с зельем-то приворотным.
Я ахнула.
– Не ожидала? – усмехнулась Доминик. – Вот и Аллиночка не раскусила сразу.
Из угла раздались сдержанные рыдания.
– Ты, Григорьева, вспомни-то все, как было: неужто матерый мужик, да не ведает, какое зелье все молоденькие ведьмочки в совершенстве осваивают? Да вас ночью разбуди глухой – так сварите и не ошибетесь же.
И я запоздало понимаю, что Доминик права, по всем пунктам права.
– Аллиночку он взглядом запугал, – продолжила директриса, – вас спровоцировал, да знатно так, и, главное, тут уж не подкопаешься: официально мужику был нанесен магический вред, вредителю и расплата светит, оттого и не могу защитить я тебя, Стасенька. Ни защитить, ни прикрыть, ни от судьбы печальной избавить, ведь знамо дело: год-два, да и натешится Тиаранг.
Тут и стало мне плохо совсем и окончательно. Стою посреди кабинета директорского: от любимых преподавательниц только всхлипы и слышатся, сама Доминик смотрит так, что реветь в голос хочется.
– Так оно, Стасенька, – тяжело вздохнула директриса, – блуд это, узаконенный. Ты пойми: коли бегал бы он за тобой, да покорял сердце твое девичье, пострадала бы его гордость непомерная, да и коллеги не поймут, у боевых магов-то брутальность в чести, в их домах женщина глаз от пола не поднимает, перечить не смеет, волю мужа исполняет в точности. Это, девочка моя, своя культура, особая, нам ее ни понять, ни принять. Так вот, недосуг ему бегать за тобой, да и любви нету ни капелюшечки, а страсть, оно, знамо дело, быстро проходит. Вот и закон таков: коли кто приворотом привлек мага, так тому и быть с магом, покудова приворот не пройдет, дабы мужчинко не мучался.
Стоит ли удивляться: заревела я как миленькая, в унисон с Аллиночкой.
– Добро пожаловать во взрослую жизнь, Григорьева, – мрачно произнесла Феоктилла, разрезая конверт ножом для бумаги, – здесь страшно, грязно, мерзко и нет выбора.
Я вытерла слезы и реветь перестала.
А потом, не выдержав, спросила:
– Почему они нас закрывают?
Директриса вздохнула, да и продолжила:
– Добро, Стасенька, оно завсегда злом оборачивается. Ты понимаешь, все студенты магических учебных заведений получают высокую стипендию и выходное пособие по завершению обучения, так вот, у ведьмочек, так уж сложилось, стипендии-то самые и высокие, и школы наши по площадям совсем не маленькие, а государству мы особо-то и не выгодны. Ему армия нужна, маги-артефакторы, маги-изобретатели… А мы-то, почитай, только простому люду и служим… Вот и была поставлена задача: сократить до минимума как количество ведических школ, так и число студенток.
Потрясенно смотрю на Доминик, та грустно улыбнулась. Затем сказала
– Мы, Стасенька, первые, но далеко не последние, так теперь везде будет.
– А с нас-то почему начали? – не выдержала я.
– А потому что, – вставила наша язва Феоктилла, – кое-кто, не будем указывать пальцем, излишне добренький был, вследствие чего неуспевающих не отчисляли, да и набирали в школу всех подряд, а в итоге каждый год мы были вынуждены добавлять вам баллов при аттестациях! За то и расплачиваемся: по результатам тестирования положенную программу не знает никто, ведь все предметы постоянно упрощали, дабы самые отстающие тоже справлялись. В итоге и наши одаренные ученицы на уровне ниже среднего!
Это вот правда была…. Порой и учить лень было: точно знали, что преподавательницы пожалеют и двойку не поставят. Так, а теперь-то что?
– И что с нами будет? – шепотом спросила я.
– Могу точно сказать, что тебя ждет, – хмыкнула Феоктилла, – много секса, мало уважения, часто произнесенное "заткнись, женщина", учеба в АБМ, где абсолютно все будут знать, почему ты спишь в апартаментах ректора, и жалеть не тебя – его, великого мага, которого подло подвергла привороту какая-то выскочка – ведь, по мнению боевиков, все мы, ведьмы, сосуд гнусного женского коварства и не иначе. Зато возрадуйся: деток он тебе не сделает – ты не его формат идеальной жены, Григорьева – так что, как наиграется да пресытится, так и ночевать у него перестанешь. Вот только учеба в академии боевиков для тебя хуже преисподней будет, это уж как пить дать. И выйдешь ты из нее с таким аттестатом, что его проще будет выбросить, чем предъявить для получения работы. Опять же, репутация твоя будет более чем пугающая, и…
– Заткнись! – грубо приказала Доминик.
Я испуганно вздрогнула: просто не повышала директриса никогда голоса, а тут… Но и Феоктилла заткнулась мгновенно.
– Не будет такого, – уверенно сказала директриса.
– Мы по закону обязаны выдать ее Тиарангу! – воскликнула Феоктилла.
– Обязаны, – совершенно спокойно согласилась Доминик и открыла ящик своего стола. – И мы вот совсем, ни капельки, не можем ей помочь, вот.
На стол один за другим легли: мешочек с монетами, билет на летучий экспресс, документы на имя, явно не мое – я даже отсюда видела – и плащ-невидимка, тщательно упакованный.
– И мы, – продолжила Доминик, – никогда не сможем дать ей денег, обеспечить побег и устроить подложные документы, это ведь преступление и нарушение закона, а мы очень законопослушные ведьмы и всегда соблюдаем их кобелячьи законы!
До меня медленно, но верно, начало доходить.
– И никогда не расскажем, что она сможет отправиться в деревеньку Грибовка к ведьме Ульяне, у которой есть лицензия на право взять себе ученицу, выучить ее и выпустить в свет со вполне пристойным ведьминским дипломом.
Затаив дыхание, смотрю на Доминик и понимаю, что мне действительно помогут.
– Угу, – Аллиночка вновь всхлипнула, – а еще мы вообще не откроем сейчас окно, никак совершенно, ведь устраивать побег преступницы – это противозаконно.
И все присутствующие посмотрели на меня совершенно сухими требовательными взглядами, в которых отчетливо читался приказ.
– А я совсем, вот ни разу-ни разу, не люблю всех вас! – выдохнула я.
Доминик улыбнулась, молча указала на стол, Аллиночка – на часы. Торопливо подбежав к директрисе, я все забрала, плащ распаковала и надела, не удержавшись, обняла Доминик, остальных преподавательниц, после распахнула окно и увидела летающего совсем рядом двухголового дракона.
– Прыгай – поймает, – шепотом сказала Доминик.
Я забралась на подоконник, в последний раз оглянулась на ставших родными наставниц и прыгнула в темноту глухой ночи.
Полет! Свободный, стремительный: я раскинула руки, словно хотела обнять весь мир, и даже не вскрикнула, когда Горыч перехватил поперек туловища.
– Здоров, Стаська, – хриплым рокотом поздоровался он.
– Здоров, Горыч, – шепотом ответила я.
– Летим-то куды? – вопросил он.
– Для начала на гору, – попросила я.
– К Филькеб
– К нему самомую
И мы полетели, рассекая облака под тусклым светом заходящей луны. Здорово было, и словно все проблемы разом отступили.
Филимон Филиппыч жил на вершине горы и был самым что ни на есть лучшим в мире светляком. Мы вообще его всей школой очень любили, особенно, когда по осени он с туманом спускался в долину, опоясывая гору ручейком магического света… Красотень. Мы тогда были готовы сидеть на крыше всю ночь, только бы досмотреть до самого спуска. А еще Филиппыч был ближайшим источником света, так что мне прямой путь к нему был.
Долетел Горыч быстро – тут всего ничего было – опустил меня прямо у входа в пещеру и гаркнул:
– Хочу свету!
– Света занята, – ворчливо ответили из пещеры.
– Свету дайте, – занудно повторил дракон.
– Я те счас как дам!юю
