Текст книги "Глаза цвета Индиго (ЛП)"

Автор книги: Мэйв Хейзел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9

Индиго

Эния показывает пальцем на телевизор.

– Поставь это на паузу и погуляй с Тори, – говорит она.

Я качаю головой.

– Я жду Оливию.

– Тогда возьми ее с собой.

Она отходит, не придавая значения моим словам. Ясно, что она не оставляет мне выбора.

С тех пор как я согласилась поговорить с Элиасом и выйти из своей зоны комфорта, она не перестает заставлять меня делать вещи, которые, как она знает, я ненавижу. Например, звонить, чтобы заказать пиццу.

Ненавижу это.

Очень сильно ненавижу.

Эта неделя была заполнена работой над собой. Ничего необычного для большинства людей, но было сложно для меня.

Каждый день заканчивался хорошим сеансом плача и неловким теплым чувством. Меня это тоже пугает, но я думаю, что так бывает, когда стараешься изо всех сил. Не то чтобы я была в своей лучшей версии, потому что я не думаю, что когда-либо буду такой, но это приносит удовлетворение.

Проходят дни, а чувство осознания того, что я сделала что-то хорошее, становится сильнее тревоги. Хоть и с трудом. Они держат нож у горла друг друга и ждут, когда я решу, с кем из них я пойду.

Иногда тревога побеждает.

Хороший пример – курьер позвонил в дверь, а я одержимо перебирала в уме, как могу испортить что-то пустяковое.

Эния должна была открыть ему.

У меня был небольшой срыв.

Я плакала, потому что думала, что никогда не смогу этого сделать.

Съела немного пиццы с солеными слезами.

Это было довольно освежающе.

Не считая тех моментов, когда чрезмерный мыслитель во мне не взял верх, все прошло довольно хорошо.

Элиас – противоречивый элемент в моей жизни. Именно он вызывает большую часть моего беспокойства, и в то же время, благодаря ему я могу делать что-то для достижения своей цели.

А это – быть чертовски нормальной.

С ним легко общаться – не то чтобы я много говорила. Он не вторгается в мою личную жизнь, как это делает большинство людей (включая его сестру), и позволяет мне быть собой. В моем собственном ритме.

Несмотря на то, что Оливия любопытна, я должна признать, что она – главная причина, по которой я смогла расширить свои границы. Сейчас я совсем не благодарна, но есть шанс, что буду, когда все закончится.

Что меня напрягает, так это люди, которых я не знаю. Они не будут терпеливы со мной, когда мой мозг замирает и проходят секунды, прежде чем я наконец заговорю.

Они любят смеяться над всем, что ты делаешь: как дрожат твои руки, как ты потеешь, когда в комнате много народу, как ты болтаешь.

А если они не смеются, то их осуждающий взгляд говорит обо всем.

Когда раздается звонок в дверь, Эния кивает в его сторону и уходит на кухню.

Я вздыхаю.

Думаю, когда кто-то делает шаг вперед, ты подталкиваешь его сделать еще десять.

Сделав большой глоток воздуха, я встаю с дивана и открываю дверь, чтобы встретить Лив и ее брата.

– Привет, – говорю я.

– Привет.

Элиас проводит пальцами по волосам, а Оливия просто улыбается мне.

– У меня сегодня много работы, так что я пришел только поздороваться и подвезти Оливию.

В моем горле образуется комок, и я пытаюсь облегчить его, сглатывая несколько раз. Не получается.

– Круто.

И это действительно так. Мне становится легче от осознания того, что у меня есть свободный от рутины день.

В то же время, я боюсь, что прерывание единственной вещи, которая была постоянной в течение последней недели, повлияет на мой прогресс. Это мелочь, но не несущественная.

Покачав головой, я хватаю пальто. Погода солнечная, но чертовски холодная. Я выхожу на улицу, и Лив смотрит на меня, подняв брови.

– Я возьму собаку Карла на прогулку, – объясняю я, пока мы втроем идем к воротам.

Она кивает, выглядя довольной.

Мы прощаемся, и в этот момент я чувствую себя не в своей тарелке. Я не могу объяснить, почему Элиас избегает моего взгляда.

Он садится в машину и уезжает, не давая мне шанса спросить, что происходит. В любом случае, не думаю, что я бы спросила.

Лив, кажется, ничего не замечает. Мы добираемся до дома Карла.

– Итак… – начинает Оливия, засунув руки в карманы джинсов.

– Итак, что?

– Хочешь узнать кое-что забавное? – спрашивает она, уголок ее рта приподнялся в странной манере.

Не только ее брат сегодня ведет себя странно. Я оцениваю ее, ищу подсказки, чувствует ли она себя обиженной, потому что это единственное, о чем я могу думать. Оливия никогда не бывает такой нервной рядом со мной.

– Эм… Наверное? – я пожимаю плечами, не зная, чего ожидать.

Она прочищает горло, ее дыхание парит в воздухе, когда она закрывает рот кулаком.

– У Элиаса была подружка еще со школы. Они вместе переехали в Бостон и все такое. Мои родители любили ее…

Она смотрит на меня. Не знаю, какое отношение это имеет ко мне. Мы останавливаемся на месте, и я пристально смотрю на нее. Она переминается с ноги на ногу, не встречая моего взгляда. Что сегодня происходит с людьми и их зрительным контактом?

– И в чем же дело? – говорю я, побуждая ее продолжать, не имея ни малейшего представления о том, к чему все идет.

Лив вздыхает.

– Ладно, я не знаю, как еще это объяснить, так что вот: мой брат попал в переделку. – Она улыбается и закатывает глаза. – Ну, точнее, я втянула своего брата в неприятности.

Не сомневаюсь.

– И какое отношение к этому имею я?

– Мне нужна твоя помощь, чтобы избавить его от этого.

Как только слова покидают ее рот, я качаю головой в знак несогласия.

– Пожалуйста, Блу. Я бы не просила, если бы это не было важно, – умоляет она, разминая руки.

– Ни за что.

Я уверена, что они могут разобраться с этим беспорядком без меня. Прошло не так много времени с тех пор, как я начала пытаться принимать людей, так что ввязываться в то, что может ускорить этот процесс – не то, что я ищу.

Пока у меня детские шаги, а не гребаные шаги динозавра.

– Ты даже не знаешь, о чем я собираюсь спросить.

Она выпрямляет спину и смотрит на меня своими большими ореховыми глазами.

– Это касается нашего свидания?

– Ну. Да, но…

– Тогда нет.

Ее лицо опускается.

– Уф, ладно, хорошо. Давай, спрашивай.

– Спасибо, – говорит Оливия, надежда вспыхивает в ее глазах. – Они расстались пару месяцев назад, и мои родители очень расстроились, когда Эл не вернулся домой с ней, поэтому он запаниковал и соврал, что у него уже есть другая девушка.

Что? Ему десять лет? Не похоже, что новая девушка заменит другую или улучшит ситуацию. Ложь – это временное решение. Я пытаюсь представить, как Элиас паникует. Он кажется таким спокойным человеком. Золотистый ретривер.

– Подожди. Все становится только хуже, – смеется она, возится с молнией своей толстовки. – Когда мои родители сказали, что хотят с ней познакомиться, Эл сказал, что приведет её в это воскресенье.

– О, черт, – говорю я.

Ничего не могу с собой поделать. Это возмутительно.

– Да, вот в чем прикол: на днях мы ужинали, и папа спросил Элиаса, как зовут его девушку. Элиас выглядел беспомощным, что заставило меня запаниковать, думая, что он все испортит.

Она смотрит на мой левый глаз, потом на правый, вероятно, пытаясь понять, догадалась ли я обо всем.

У меня есть смутное представление о том, к чему все идет. И мне это совсем не нравится.

– И по ошибке, – продолжает она, – я произнесла твое имя.

– Какого черта, Оливия? – когда я была ребенком, я любила быть уверенной во всем. Хотела бы я не быть уверенной в этом. – Разве твои родители не знают, кто я? Я имею в виду, ты приходишь сюда каждый день?

– Эм… Они знают, что тебя зовут Блу.

Я ругаюсь себе под нос, не зная, как с этим справиться. Не говоря уже о том, как реагировать. Встреча с их родителями звучит как мой худший кошмар. Притворяться его девушкой не пойдет ему на пользу. Они должны любить его, с партнером или без.

Я качаю головой, понимая, что не могу этого сделать.

– Блу, я умоляю тебя. – Она хватает меня за руки, ее круглые глаза умоляют. – Я обещала Элиасу, что вытащу его из этого.

– Тогда не давай обещаний, которые не можешь выполнить.

Когда я ухожу, я говорю себе, что приняла правильное решение, хотя ее обиженный вздох заставил мое сердце болеть.

Глава 10

Индиго

Я сижу за своим столиком – ближайшим к выходу – и жду, когда придет мой спутник.

Люди здесь все одинаковые. Это может показаться странным, учитывая, насколько люди отличаются друг от друга, но эта толпа, должно быть, родилась из одной дыры.

Мужчины одеты в одинаковые смокинги. Женщины пытаются выделиться с помощью причесок и дорогих украшений. Каждый из них ест с нелепо прямой спиной и пользуется вилкой, как будто обедает с королевскими особами.

По крайней мере, бальный зал красивый. Глянцевое дерево, винтовая лестница на второй уровень, элегантные цветочные композиции. Все как полагается.

И как бы мне ни хотелось сосредоточиться на этом – именно этим я обычно занимаюсь, чтобы отвлечься от чужих взглядов, – мои мысли не могут перестать блуждать по Оливии и тому, что она попросила меня сделать.

Это безумие, верно?

Как я могу лгать их семье с серьезным лицом? Я хорошо умею скрывать эмоции, но это не значит, что я буду использовать это умение, чтобы играть с чувствами других людей.

– Индиго, – слышу я голос мамы сзади. Мурашки, нехорошие мурашки, ползут от моей спины к кончикам пальцев.

Я поворачиваюсь в кресле, притворно улыбаясь, и вижу только ее отполированное лицо, внимательно изучающее меня. Ее волосы, как обычно, уложены в прическу, слишком много белых заколок заслоняют ее черные пряди. На ее лице написано отвращение.

С тех пор как я переехала, моя ненависть к ней угасла. Теперь мне просто не нравится находиться рядом с ней или ее дерьмовыми, непрошеными комментариями.

– Я вижу, ты наконец-то последовала моему совету и похудела.

Фальшивая улыбка, которую она носит, подергивается по краям, ее красная помада выглядит несуразно на свету.

– Ты же знаешь, я бы никогда этого не сделала, – говорю я. Мама хмурится, не понимая. – Послушалась твоего совета, – объясняю я.

Она насмехается, но ей все равно удается сделать это элегантно.

– Веди себя хорошо. Рованд будет здесь через минуту.

Мама уходит, прежде чем я успеваю спросить ее, где папа. Он будет здесь, как всегда, прячась. Ему стыдно за все, что он сделал.

И он все еще ведет себя как дерьмо.

Я вздыхаю, жалея, что во мне так мало алкоголя. Мама ясно дала понять, как она относится к тому, что я пью на этих мероприятиях. Иногда я подхожу к бару и выпиваю рюмку, пока меня не заметили, но сегодня я была слишком занята размышлениями о том, правильное ли решение я приняла в отношении Элиаса и Ливи.

Надеюсь, что да.

Проходит совсем немного времени после того, как мама ушла, когда в поле зрения появляется парень Рованд. Я вижу его раньше, чем он меня. Широкие плечи, твердые скулы и никакой улыбки на лице. Его одежда хорошо сидит на нем, надо отдать ему должное.

Он привлекательный, загадочный тип, о котором читаешь в книгах. Вокруг него темная аура и холод в глазах, который можно заметить на расстоянии. Ну, в моем случае – с двух шагов.

Рованд не здоровается, он просто садится, приветствуя меня поднятием подбородка. Я прячу свои трясущиеся руки под стол, ковыряясь в кутикулах, и заставляю себя улыбнуться в ответ.

Он держит стакан с виски в унизанной перстнями руке и подносит его к губам, глядя прямо мне в глаза. Мой взгляд мгновенно устремляется на танцпол.

Хихиканье достигает моих ушей, и я снова поворачиваюсь к нему. Никакая тревога не может помешать мне смотреть на него сейчас, пронзать его взглядом.

Неужели он только что смеялся надо мной?

– Что-то случилось? – нагло спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

– Ничего. Я сказала что-то смешное?

Я фальшиво улыбаюсь, а он улыбается по-настоящему, показывая ямочку. Да черт возьми. У него полно мышц и отличный вкус в моде.

Есть ли что-нибудь, чего нет у этого парня? О, да. У него нет чувства юмора.

Он садится, достает из кармана сигарету и поднимает ее в воздух, показывая, что идет курить.

Закатывая глаза, когда он поворачивается ко мне спиной и уходит, я молюсь, чтобы он споткнулся о лестницу, когда будет уходить, чтобы я смогла покинуть эту адскую вечеринку.

♡ ♡ ♡

Это худшая часть встречи с моими родителями: снимать линзы, когда я прихожу домой. Они думают, что у меня отвратительные глаза.

Ну и пошли вы, Джарред и Луиза.

Мне плевать, что люди думают о моих глазах. Не то чтобы мне нравилось, как они выглядят, но я не хочу тратить свою жизнь на то, чтобы надевать и снова снимать линзы. Лучше не буду беспокоиться об этом.

К сожалению, Рованд не разбил себе голову, когда спускался по лестнице. После его возвращения мы ели в тишине. Он постоянно сверялся с часами, словно время не могло идти медленнее.

Парень ушел так же, как и пришел: покачав головой, он встал и сделал последний глоток виски.

Как ни странно, он был лучшим из всех, кого когда-либо выбирала моя мама.

Умывшись и вытерев лицо полотенцем, я раздеваюсь и позволяю халату упасть на пол в ванной. Как обычно, у меня не хватает сил, чтобы убрать за собой. Ничего необычного.

Я надеваю свою любимую толстовку и падаю на кровать, пытаясь придумать, как улучшить ситуацию Оливии. Она моя подруга, я думаю, поэтому я чувствую необходимость сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ей. Надеюсь, это не потребует моего присутствия в их доме, где они засыплют меня вопросами.

И откуда мне знать, что говорить?

Когда вы познакомились? Как долго были вместе? Ты родилась в Линбруке? Знаем ли мы твоих родителей?

Я стону, зарываясь головой в подушку. Я в жопе.

Глава 11

Элиас

– Она согласилась это сделать, – кричит Оливия через заднюю дверь дома Индиго.

Я остаюсь на месте, не смея оглянуться, боясь, что мне это послышалось.

– Ты меня слышал? – Ливи визжит, ее голос гудит от волнения. – Она. Идет. Идет. Чтобы. Сделать. Это.

Она прыгает мне на спину, обхватывая ногами мой торс и руками мою шею.

– Что? Как?

Когда я перевожу взгляд на окно, Индиго стоит там, с милым пучком, в узких джинсах и блейзере поверх короткой черной футболки. На ее губах кривая улыбка, и она пожимает плечами, как будто тоже не знает, что делает. Сопротивляясь желанию провести рукой по волосам, я машу ей. Я улыбаюсь до боли в лице.

Оливия спрыгивает с моей спины, освобождая меня от своей хватки. Я перевожу взгляд с Индиго на сестру, которая смотрит в ответ. Она выглядит довольной тем, как все обернулось, но при этом смотрит на меня таким взглядом, который говорит: «Я знаю то, чего ты не знаешь».

– Она тебе нравится. – Констатирует она.

– Ну. Да. Она просто…

– Другая, – продолжает моя сестра, кивая.

Я качаю головой в знак согласия, наблюдая, как Ливи анализирует меня, словно открытую книгу. Она всегда читает меня, даже когда я думаю, что скрываю свои чувства. Не знаю, хорошо это или нет.

– Но не в этом смысле, – признает она.

– Определенно не в этом.

Индиго – потрясающая женщина. В ней все прекрасно. Не нужно чего-то большего, чтобы признать, что она меня привлекает. Она не осознает этого, но в ней есть что-то такое, что делает людей зависимыми от ее присутствия. Взгляните на меня. Я закончил свою работу пару дней назад и все еще прихожу сюда каждый день, используя дерево как предлог, чтобы увидеть ее. Но последнее, о чем я думаю, – это ввязываться в новые отношения. Технически, прошло уже много времени с тех пор, как мы с Эвой расстались, но я хочу немного сосредоточиться на себе.

Восьмимесячная практика очень поможет моему резюме. Я должен буду представить его одной из компаний, с которыми сотрудничает мой университет. Они помогают развиваться и найти работу или, в моем случае, осуществить главную мечту.

Лицо Оливии опускается. Я глажу ее по голове, а она насмехается, пока я собираю все вещи, разложенные перед деревом.

– Ты все еще любишь ее? – спрашивает она, вставая на колени, чтобы помочь.

Лив, избегает смотреть прямо на меня. Она просто держит себя в руках, покусывая губу в ожидании моего ответа. Мы никогда не говорили о таких серьезных вещах. Не потому, что я считал ее слишком юной, чтобы понять, но, думаю, у нас никогда не было возможности. Она едва учится в школе, доучивается до выпускного. А я всегда был счастлив с Эвой. По крайней мере, пока она не заставила меня понять, насколько сильно мы погрузились в рутину. Думаю, было слишком поздно бороться за это. А может, она никогда и не была по-настоящему счастлива, и не было причин бороться.

– Я не знаю, – искренне отвечаю я. – Думаю, единственное, по чему я скучаю, это по мысли о том, какими мы были раньше.

Это не совсем любовь. Не так ли? Не надо ее ненавидеть. Эва подарила мне отношения, которые я никогда не забуду, но она также подарила мне незабываемые года, проведенные вместе. Мы целовались по утрам, перед сном и иногда мы занимались сексом, конечно, если я не был слишком уставшим или если у нее не болела голова. Я должен был все понять. Это первые признаки того, что ваши отношения постепенно заканчиваются: холодность, роботизированный вопрос о том, как прошла работа, поцелуи, переходящие в чмоки, и прощания, которые не причиняли боли, как в старые добрые времена.

– Ясно. Пойдем, положим все это в машину, – говорит Лив, вырывая меня из задумчивости.

Я киваю, хватаю горсть инструментов и иду к своей машине. Оливия молча идет рядом со мной, погруженная в свои мысли. Мы укладываем все вещи в багажник.

– Ты будешь тем, кто скажет ей, что у нее всего два дня на подготовку, – объявляет Лив.

Я вздыхаю. Это может заставить Индиго передумать. Я не буду винить ее за это, но у меня нет другого выхода, так что я должен попробовать.

– Справедливо, – улыбаюсь я, беру ее за плечи и целую в лоб. – Мы сумасшедшие, раз делаем подобное, тебе не кажется?

– Абсолютно, – смеется она, и я не могу объяснить, насколько этот звук согревает мое сердце.

Мы идем обратно к дому, а я пытаюсь придумать, как мне поступить, чтобы не было неловко. Оливия открывает дверь. Индиго смотрит фильм. На диване стоит тонна попкорна. Мои руки тянутся к карманам. Индиго встает, проглатывая попкорн, и ставит фильм на паузу. Мы смотрим друг на друга, не зная, как начать разговор. Совершенно ясно, что никто из нас раньше не оказывался в подобной ситуации. Оливия проходит мимо нас:

– Я выйду на улицу с Новой и Каем, – кивает она, на ее губах играет улыбка. – Удачки.

После ее ухода мы разражаемся смехом.

– Это самое странное, что мне пришлось…

– Мне жаль, что…

Мы снова улыбаемся, и на мгновение между нами воцаряется тишина. Я жестом показываю на диван, и она кивает, ее руки слегка дрожат, когда она садится.

– Почему ты не сказал родителям правду? – спрашивает она, опираясь локтем на подушку, а головой на ладонь.

Индиго никогда раньше не задавала мне вопросов. Ну, она задавала несколько, но только крошечные, незначительные. Учитывая тот факт, что она делает это для меня и моей сестры, я должен ей все объяснить. Я пожимаю плечами, чувствуя стыд за свой поступок.

– Не хотел их подводить.

Кажется, она довольна ответом, кивает, как будто все прекрасно понимает.

– Мои отношения с бывшей девушкой почему-то заставили их гордиться мной, – признаюсь я, и она поднимает брови.

Воцаряется комфортная тишина. Мне кажется, что мы смотрим друг на друга в первый раз. Она смотрит на меня остановившимися глазами, а я пытаюсь запомнить каждую черточку ее лица. У нее соблазнительно изогнутый рот, экзотические скулы на нежном лице и короткий прямой нос.

– Итак… есть ли что-нибудь, что я должна знать, прежде чем… – она сдвигается со своего места, – Ты знаешь.

Я улыбаюсь.

– Ты, моя девушка, успешная бизнес-леди и живешь в часе езды от Линбрука.

Она смеется, и уголки ее глаз морщатся.

– Ты уехал так далеко. – Она поправляет свое положение, откидываясь назад и закидывая обе ноги на диван. – Как долго мы были вместе?

– Один месяц.

– Как мы познакомились?

– Через общего друга, который познакомил нас после моих прошлых отношений. Сначала я был немногословен, но с тобой было весело.

Она кивает, глубоко задумавшись.

– Значит, сначала мы были друзьями?

Я киваю головой в знак согласия.

– Сколько мне лет?

Я пытаюсь вспомнить, говорил ли я что-нибудь о ее возрасте, но уверен, что нет.

– Будь собой, – предлагаю я. – Кроме того, что я только что сказал, конечно.

Она моргает, искренне удивляясь.

– Ты хочешь, чтобы я вела себя так, как обычно?

Я киваю.

– Но почему?

– Ты не заблудишься во лжи.

И это правда. Будучи самой собой, она перестанет все обдумывать: как ей следует реагировать, как говорить и т. д. Она будет вольна говорить все, что захочет, и, кто знает, может быть, даже хорошо проведет время.

– Хорошо, – кивает она в знак согласия.

– Есть ли что-нибудь еще, что я должна знать?

Я прочищаю горло, стараясь не рассмеяться, потому что сейчас не время, но у меня нет другого выбора, кроме как сказать ей.

– О… Боже, что такое? – простонала она, закрывая лицо руками.

– Оливия сказала им, что ты будешь у нас в пятницу.

Она облегченно вздохнула, положив руку на грудь. Подождите, пока она услышит остальное.

– Ладно, да. Это не так уж плохо.

– Ммм, – пробормотал я, и она вопросительно подняла бровь. – Где ты собираешься спать, раз ты не местная? И приехала из Линбрука?

Ее глаза выглядят так, будто собираются выскочить из ее головы.

– Да пошел ты, – рычит она. – Что, если мы скажем им, что здесь живет моя бабушка, и я останусь у нее?

Я киваю.

– Да, это должно сработать.

– Это просто полное безумие, Элиас, – смеется она, массируя пальцами лоб.

– Я знаю, – смеюсь я.

Это действительно безумие.