Текст книги "Уроки итальянского"

Автор книги: Мейв Бинчи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

Может быть, у Кэти просто закружилась голова от гордости, но ей казалось, что двое взрослых смотрят на нее с восхищением.

Пол попросил, чтобы его обслужили «как обычно», и этим «обычно» оказался большой стакан вина, разбавленного минеральной водой.

– Зря вы пригласили меня в такое роскошное место, – проговорила Кэти.

– Я горжусь тобой, и мне захотелось выйти с тобой в свет.

– Просто, Фрэн думает… Мне показалось, она ревнует из-за того, что я пошла с вами в такое дорогое заведение. Мы с ней никогда никуда не ходили, разве что в «Полковник Сэндерс» и в «Макдоналдс».

– Она поймет, я уверен. Мне просто захотелось отпраздновать нашу встречу как можно более торжественно.

– Сегодня утром Фрэн сказала, что это мое право, и пожелала мне приятно провести время. Но мне все же показалось, будто она немного расстроена.

– У нее кто-нибудь есть? Ну, какой-нибудь приятель, с которым она встречается? – спросил Пол и, наткнувшись на удивленный взгляд Кэти, добавил: – Это, конечно, не мое дело, но я был бы рад за нее. Я полагал, что она вышла замуж, и у тебя уже есть братья или сестры. Но если ты не хочешь говорить со мной об этом, не надо, поскольку на самом деле я не имею права задавать такие вопросы.

– У нее был Кен.

– Что-нибудь серьезное?

– Кто знает! По крайней мере, мне это неизвестно, потому что я ничего не вижу и ничего не понимаю. Но они проводили много времени вместе, и Фрэн казалась очень счастливой, когда он приезжал за ней на машине.

– Где он сейчас?

– Он уехал в Америку, – сказала Кэти.

– Как ты полагаешь, она об этом жалеет?

– Этого я тоже не знаю. Время от времени от него приходят письма. В последнее время он, правда, пишет не часто, но летом было иначе.

– Она не смогла поехать с ним?

– Как-то раз она спросила меня, согласилась бы я поехать в Америку и жить там в каком-то Богом забытом городишке. А я сказала: избави Бог! Лучше я буду жить в Дублине. Это, конечно, не Нью-Йорк, но, по крайней мере, столица.

– Думаешь, она не поехала с Кеном из-за тебя?

– Я никогда не задумывалась над этим. Но ведь раньше я считала ее своей сестрой! Теперь мне кажется, что, возможно, именно так все и было.

– Не переживай из-за этого. Если в сложившейся ситуации кто-то и виноват, то один только я. – Он словно читал ее мысли.

– Я просила Фрэн позвонить вам, но она отказалась.

– Она объяснила тебе, почему?

– Сказала, что таково было условие сделки, и она не собирается его нарушать.

– Ее всегда отличала бескомпромиссность, – сказал Пол.

– Значит, вы двое так никогда и не поговорите друг с другом?

– Мы никогда не будем встречаться и гулять, любуясь закатом, – вот это уж точно. Потому что сегодня мы уже другие люди, не те, какими были много лет назад. Я люблю Марианну, а Фрэн, возможно, любит Кена или кого-то еще. Но мы с ней обязательно поговорим, это я тебе обещаю. А теперь давай-ка лучше как следует подкрепимся вместо того, чтобы решать вселенские проблемы.

Он был прав. На эту тему говорить было уже нечего, поэтому разговор перешел на школу Кэти, шоу-бизнес, замечательные курсы итальянского и двоих детей Пола, которым исполнилось семь и шесть лет.

Когда Пол платил по счету, женщина, сидевшая за кассой, с любопытством посмотрела на Кэти.

– Простите, – сказала она, – на вас случайно не форменный жакет школы Маунтенвью? – У Кэти сразу стал виноватый вид. – Просто в этой школе работает мой муж, поэтому я и спросила, – объяснила женщина-администратор.

– Правда? А как его зовут?

– Эйдан Данн.

– О, мистер Данн – очень хороший. Он преподает латынь и организовал те самые курсы итальянского, которые я посещаю, – пояснила Кэти, обращаясь к Полу.

– А вас как зовут? – спросила женщина за кассой.

– Пусть это останется тайной. Школьницы, которые вместо занятий ходят по ресторанам, не любят, чтобы об этом становилось известно их учителям. – Говоря это, Пол Мэлоун улыбался, но голос его звучал тверже стали. Да и Нелл Данн, сидевшая за кассой, сообразила, что ей может влететь за то, что она пристает к клиентам с расспросами. Но она надеялась, что эта сцена ускользнула от взора мисс Бреннан.

– Ну, давай, начинай врать, – с деланным равнодушем сказала Харриет. – Вы наверняка ели устриц и черную икру.

– Нет, я ела carciofi и ягненка. А за кассой сидела жена мистера Данна. Она узнала школьную эмблему на моем жакете.

– Ну все, теперь тебе влетит, – подмигнув, сказала Харриет.

– Ничего подобного! Я не сказала ей, как меня зовут.

– Она все равно узнает, и тогда тебе конец.

– Перестань каркать. Ты ведь не хочешь, чтобы мне влетело. Наоборот, ты хочешь, чтобы мои приключения продолжались и я тебе о них рассказывала.

– Кэти Кларк, даже под угрозой расстрела я не поверила бы, что в твоей жизни могут происходить какие-либо приключения!

– Вот и замечательно, на том и договоримся, – радостно ответила Кэти.

– Личный звонок мисс Кларк по третьей линии, – раздался голос из громкоговорителя.

Фрэн подняла удивленный взгляд кверху. Кто бы это мог быть? Она прошла в комнату службы безопасности, куда на несколько мониторов транслировалась картинка с телекамер, установленных в различных уголках универмага. Отсюда велось скрытое наблюдение за покупателями, среди которых чаще, чем хотелось бы, попадались воришки. Фрэн нажала на кнопку под номером три и сняла трубку.

– Менеджер Кларк. Слушаю вас.

– Это Пол Мэлоун, – прозвучал голос в трубке. – Да?

– Мне хотелось поговорить с тобой, вот я и позвонил. Ведь, насколько я понимаю, встречаться со мной ты не хочешь?

– Совершенно верно, Пол. Не то чтобы я держала на тебя зло, просто не вижу в этом смысла.

– Фрэн, но хотя бы по телефону мы можем поговорить?

– Вообще-то, сейчас не самое подходящее время. Разгар рабочего дня.

– У деловых людей всегда много работы.

– Ну вот, видишь!

– Но разве есть что-то важнее, чем Кэти?

– Для меня – нет.

– И для меня тоже, но…

– Но ты не хочешь чрезмерно сближаться с ней, чтобы не почувствовать себя зависимым.

– Ты глубоко заблуждаешься. Я бы хотел стать ей как можно ближе, но ты вырастила ее, ты сделала такой, какая она есть, для тебя она важнее всего на свете. Я хочу, чтобы именно ты сказала мне, что будет для нее лучше.

– Думаешь, я знаю? Откуда? Да, я действительно хочу для нее всего, что только можно, но, к сожалению, мне это недоступно. Если ты можешь дать ей больше, действуй.

– Она боготворит тебя, Фрэн.

– К тебе она тоже неплохо относится.

– Мы с ней знакомы всего-то неделю или две, а тебя она знает всю жизнь.

– Не разбивай ей сердце, Пол. Она чудесная девочка, но известие о том, что я ее мать, а ты – отец, стало для нее огромным потрясением. Я почему-то думала, что она все знает или, по крайней мере, догадывается, ведь в нашем городе такое встречается на каждом шагу. Но оказалось, что это не так.

– Кэти справилась с этим. Она такая же сильная, как ты, и в состоянии одолеть любую ситуацию, даже самую тяжелую.

– Куда уж тяжелее!

– Так как мы поступим, Фрэн?

– Пусть Кэти сама решает.

– Она может располагать мной по своему усмотрению, но я обещаю, что не буду пытаться завоевать ее сердце за счет ваших отношений.

– Я это знаю.

В трубке воцарилось молчание.

– А как у вас вообще дела? Все в порядке?

– Да, у нас все хорошо.

– Она говорит, что вы с ней вместе учите итальянский язык. Сегодня в ресторане она продемонстрировала свои знания.

– Она молодец. – В голосе Фрэн прозвучали нотки гордости.

– Хорошо, что она у нас есть. А, Фрэн?

– Да, хорошо, – ответила она и повесила трубку, прежде чем расплакаться.

– Скажите, Синьора, а что такое carciofi? – спросила Кэти на очередном занятии.

– Так по-итальянски называются артишоки. А почему ты спрашиваешь, Кэти?

– Я недавно ходила в ресторан, и это блюдо было в меню.

– Ты была в «Квентине»? Это я перевела меню для Бренды Бреннан. Она моя подруга, – с гордостью сообщила Синьора.

– Я знаю! Только не говорите мистеру Данну. Там работает администратором его жена. А помните, вы подумали, что Фрэн – моя мама, а я вам сказала, что она моя сестра?

– Да-да…

– Так вот, вы были совершенно правы, а я как раз ошибалась! – проговорила Кэти таким тоном, будто любой человек может ошибаться, принимая собственную мать за сестру.

– Что ж, хорошо, что ты во всем разобралась.

– Я тоже думаю, что это очень, очень хорошо, – сказала Кэти.

– Ты совершенно права. – Синьора была очень серьезна. – Франческа еще очень молода и красива, она будет рядом с тобой много-много лет, гораздо больше, чем если бы ты родилась позже.

– Знаете, мне бы хотелось, чтобы она вышла замуж, тогда я не чувствовала бы такую ответственность за нее.

– Возможно, в свое время это случится.

– Но мне кажется, она упустила свой шанс. Он уехал в Америку, а она осталась здесь, и как я подозреваю, из-за меня.

– Ты могла бы написать ему письмо, – сказала Синьора.

Бренда Бреннан с волнением слушала, как успешно работают вечерние курсы итальянского.

– Кстати, на днях у меня в ресторане была одна из твоих учениц. На ней был форменный жакет Маунтенвью, и она сказала, что учит итальянский.

– Она заказала артишоки?

– Да, а откуда тебе это известно? Ты что, ясновидящая?

– Это Кэти Кларк. Она – самая младшая в группе, все остальные – взрослые. Она сказала, что в вашем ресторане работает жена Эйдана Данна, это правда?

– Что-то ты подозрительно часто говоришь об этом Эйдане. Да, Нелл работает у нас администратором. Странная женщина, честно говоря, до сих пор не могу ее раскусить.

– Что ты имеешь в виду?

– Работник она прекрасный: честная, расторопная. Всегда наготове вежливая улыбка, всех клиентов знает по именам. И при этом, сидя за кассой, она будто находится за сотни миль отсюда. Мне кажется, у нее роман на стороне, – сказала Бренда, чуть подумав.

– Не может быть! С кем?

– Не знаю. Она очень скрытная, но после окончания рабочего дня часто с кем-то встречается.

– Ну и ну!

Бренда пожала плечами.

– Так что, если ты хочешь завести интрижку с ее мужем, действуй смело – она не сможет бросить в тебя камень.

– Господи, Бренда, что ты такое говоришь! В моем-то возрасте? Но скажи мне, с кем приходила в шикарный ресторан Кэти Кларк?

– Это забавно, но она была с Полом Мэлоуном. Ты, должно быть, слышала о нем, а впрочем, может, и нет. Он – так называемый финансовый консультант. Бездна очарования. Женат на денежном мешке по имени Марианна Хэйес.

– И Кэти была с ним?

– Я понимаю, по возрасту она годится ему в дочери, – сказала Бренда, – но, честно говоря, чем дольше я работаю здесь, тем сложнее меня удивить.

– Пол?

– Кэти, ты не звонила целую вечность!

– Не могли бы мы вместе пообедать? Я угощаю. Но только не в «Квентине»!

– Конечно. А где бы ты хотела?

– Я выиграла приглашение в одно местечко: обед на двоих, включая два бокала вина.

– Я не могу позволить, чтобы из-за меня ты прогуливала уроки.

– Вообще-то, я хотела пригласить тебя на субботу, если, конечно, ты будешь свободен.

– Для тебя я всегда свободен. Я тебе это уже говорил.

Кэти показала ему приглашение, выигранное ею на курсах итальянского. Пол Мэлоун сказал, что очень горд тем, что она решила пригласить именно его.

– Я хотела сделать для тебя что-нибудь приятное. И решила пригласить в ресторан.

– Ты сделала мне очень, очень приятно! Как живешь? Кэти рассказала ему о том, что они с Фрэн собирались поехать в Нью-Йорк на Рождество, но большую часть стоимости этого путешествия должен оплатить Кен, а у него не хватало денег, чтобы заплатить всю сумму, и занять было не у кого. Оказывается, в Америке все не так, как в Ирландии, и большинство людей живут в кредит.

– Расскажи-ка мне об этом поподробнее, – попросил ее финансовый консультант Пол Мэлоун.

– Кен так сильно обрадовался, получив мое письмо. Я написала ему, что теперь знаю обо всем и что мне очень жаль, что я как бы стала преградой на их с Фрэн пути. А потом пришло еще одно письмо от него. Кен писал, что очень любит Фрэн, что подумывал даже, не вернуться ли к ней, в Ирландию, но потом раздумал, потому что боялся все окончательно запутать. Я не могу показать тебе его письмо, Пол, там слишком много личного, но тебе оно понравилось бы. Обязательно понравилось бы. Ты бы порадовался за Фрэн.

– Наверняка порадовался бы, можешь мне поверить.

– А ты… Не мог бы ты компенсировать Кену то, что он собирается на меня потратить? Знаешь, сколько стоит эта поездка? Триста фунтов. Я понимаю, это огромные деньги, но Фрэн вложила часть тех денег, что когда-то дали твои родители, в акции какой-то строительной компании, чтобы у меня в будущем был капитал. Я верну тебе долг при первой же возможности.

– Я готов, но как это сделать, чтобы никого не обидеть?

– Это уж тебе виднее.

– Кэти, я рад бы помочь тебе и твоей маме, но, боюсь, мы можем ранить чувства других людей.

– А не могли бы мы послать деньги Кену?

– Боюсь, это его обидит.

Они замолчали. К столику подошел официант и спросил, нравятся ли им блюда.

– Benissimo, – ответила Кэти.

– Моя… Моя юная подруга пригласила меня сюда по билету, который выиграла на курсах итальянского языка, – объяснил Пол Мэлоун.

– Вы, должно быть, очень умная, – сказал официант, обращаясь к Кэти.

– Нет, просто я везучая, – со смехом ответила та. Вдруг лицо Пола изменилось. Казалось, его осенила какая-то удачная мысль.

– По-моему, я придумал, – радостно сказал он. – Почему бы тебе не выиграть парочку авиабилетов?

– И как же мне это удастся?

– Но ведь выиграла же ты бесплатный обед на двоих в ресторане!

– Только потому, что такую лотерею придумала Синьора.

– Ну, а я придумаю такую лотерею, в которую тебе удастся выиграть два авиабилета.

– Это будет нечестно.

– Зато – лучше, чем обижать других подачками.

– Могу я подумать?

– Только не слишком долго. Нам нужно принять решение как можно скорее.

– А Кену мы об этом расскажем?

– Думаю, не стоит, – сказал Пол. – А ты как полагаешь?

– Я полагаю, что ему ни к чему знать весь сценарий, который мы с тобой сочинили, – ответила Кэти. Эту фразу часто произносила Харриет.

ЛУ

Лу было пятнадцать, когда в лавку его родителей однажды вошли трое с бейсбольными битами, взяли несколько блоков сигарет и деньги из ящика кассы. Пока вся семья тряслась, спрятавшись под прилавком, снаружи послышалось завывание полицейской сирены.

Сообразительный Лу сказал, обращаясь к самому здоровенному из грабителей:

– Скорее! Уходите черным ходом, через двор!

– Ас какой стати ты нам помогаешь, шкет? – свистящим шепотом спросил верзила.

– Берите сигареты, а деньги оставьте, и – валите с Богом. Так они и поступили.

Полицейские были вне себя от злости.

– Откуда им стало известно, где у вас черный ход?

– Наверное, они из местных, – пожал плечами Луис. Его отец тоже рвал и метал.

– Ты позволил им уйти с нашим товаром, болван ты эдакий! Если бы не ты, полицейские схватили бы их, и мы не понесли бы убытков!

– Разуй глаза, папа! – важно возразил Лу. – Какой смысл был сдавать их полиции? Тюрьмы переполнены, им дали бы условный срок и отпустили на все четыре стороны. А они бы потом вернулись сюда и разнесли твою лавку в щепки. А так получается, что они у нас в долгу. Мы вроде как заплатили за собственную безопасность.

– Что за поганая жизнь! – продолжал возмущаться отец. – Живем словно в джунглях!

Однако Лу был уверен, что поступил правильно, и его мать была с ним согласна, хотя и не высказывала этого вслух. «Ни к чему накликать на свою голову беду!» – таков был ее извечный лозунг, а предать вооруженных палками громил в руки полиции, по ее мнению, означало бы именно это.

Через полтора месяца в лавку зашел и попросил продать ему пачку сигарет незнакомый мужчина – лет тридцати, крепкого сложения, с почти наголо бритой головой. Лу уже вернулся из школы и теперь стоял за прилавком.

– Как тебя зовут? – спросил незнакомец.

Лу узнал его голос. Это был тот самый грабитель, который спросил его, зачем он им помогает.

– Лу, – ответил парень.

– Ты узнаешь меня, Лу?

Лу посмотрел ему в глаза и отчеканил:

– Нет, мистер, никогда в жизни вас не видел.

– Хороший ответ, дружок. Мы с тобой еще встретимся.

И преступник, который всего полтора месяца назад, угрожая бейсбольной битой, похитил из их лавки более полусотни пачек сигарет, сейчас, как добропорядочный гражданин, заплатил за одну. Вскоре он снова вернулся, неся в руках полиэтиленовый пакет.

– Это баранья нога. Передай ее своей матери, Лу.

– Отцу мы не скажем ни слова, – произнесла мать, а к воскресному обеду запекла баранину в духовке.

Отцу вряд ли понравилось бы, что какие-то сентиментальные разбойники, пытавшиеся обчистить его магазин, теперь стараются отблагодарить его сына за счет соседских заведений. Скорее всего, хозяин мясной лавки разделил бы его мнение. Но Лу и его мать предпочитали не задумываться об этом. Про себя Лу окрестил бритоголового мужчину Робин Гудом и, встречая его на улице, ограничивался лишь кивком и коротким:

– Здорово!

Мужчина басовито смеялся и кричал ему вслед:

– Как поживаешь, Лу?

В глубине души паренек надеялся, что однажды Робин Гуд снова захочет с ним пообщаться. Лу знал, что, преподнеся им в дар баранью ногу, разбойник сполна выплатил свой долг, но его возбуждала мысль о том, что он вдруг оказался так близко к загадочному и богатому приключениями преступному миру. Он мечтал, чтобы Робин дал ему какое-нибудь опасное задание. Нет, он не хотел участвовать в разбоях и не смог бы, сидя за рулем машины, лихо рвануть с места преступления, увозя сообщников, но ему хотелось оказаться причастным к какому-нибудь рискованному предприятию.

Напрасно Лу дожидался лихого призывного свиста от разбойничьей шайки. В шестнадцать лет, так и не доучившись, он бросил школу и оказался на бирже труда, не надеясь, впрочем, найти хоть сколько-нибудь приличную работу. И первым же человеком, которого он там увидел, был Робин Гуд, внимательно изучавший вакансии на доске объявлений.

– Здорово, Робин! – окликнул его Лу, забыв о том, что «Робин Гуд» – всего лишь кличка, которую он сам придумал для этого здоровяка.

– Что еще за «Робин»?[47]47
  Малиновка (англ.).


[Закрыть] – удивился мужчина.

– Должен же я тебя как-то называть? Твое настоящее имя мне неизвестно, вот я и придумал для тебя прозвище.

– Если это шутка, то паршивая. – Мужчина, похоже, находился в скверном расположении духа.

– Нет, это в честь Робин Гуда. Ну, знаешь, тот парень, что… – Лу осекся, не зная, как объяснить. Он не хотел упоминать о Веселых Братьях из Шервудского леса, поскольку Робин мог подумать, что его обзывают голубым. Ему также не хотелось использовать слова «шайка разбойников». Черт дернул его за язык!

– Надеюсь, это не намек на людей, которые воруют чужие вещи?

– О, нет! Конечно же, нет! – воскликнул Лу с такой горячностью, словно сама эта мысль показалась ему чудовищной.

– Ну, тогда ладно. – Тот, похоже, успокоился.

– А как тебя зовут на самом деле?

– Сойдет и Робин. Как поживаешь, Лу?

– Не слишком хорошо. Работал на складе, но у них там нельзя курить…

– И тебя вышвырнули, верно? – сочувственно сказал Робин. – Знаю я их, все они одинаковые. – Он мог легко догадаться, чем закончилась первая в жизни работа парня, на которой тот продержался не дольше недели. В свое время он и сам прошел через это.

– Вот, погляди, есть тут одна работенка, – сказал Робин, ткнув пальцем в одну из бумажек на доске объявлений. Это была вакансия уборщика в кинотеатре.

– Но ведь это, скорее, для девчонок, разве нет?

– Тут не сказано, для девчонок или для мальчишек. В наше время это не играет никакой роли.

– Работать уборщиком унизительно, – разочарованно буркнул Лу. Ему было обидно, что Робин считает его пригодным только к тому, чтобы скрести полы в захудалой киношке.

– В этой работе могут быть и свои плюсы, – загадочно ответил Робин, глядя куда-то вдаль.

– Какие же, например?

– Этот человек может открыть двери.

– Ночью? А его за это не сцапают?

– Нет, если все сделать по-умному! Например, потихоньку откручивать болты на засове. Не сразу, а постепенно, на протяжении, допустим, недели.

– А что потом?

– Могут найтись люди, которым понадобится незаметно войти и выйти из кинотеатра ночью. Такие умеют быть очень благодарными.

У Лу сердце чуть не выскочило из груди. Свершилось! Робин фактически позвал его в свою банду. Не говоря больше ни слова, парень подошел к стойке регистраторши и заполнил заявление на должность уборщика в кинотеатре.

– Что тебя заставило согласиться на такую работу? – спросил дома отец.

– Но ведь кто-то же должен ее делать! – передернул плечами Лу.

Он чистил сиденья и вытряхивал урны, мыл туалеты и оттирал моющим порошком похабные надписи со стен. И каждый вечер мало-помалу откручивал болты засова на тяжелой двери заднего входа. Робину даже не пришлось говорить ему, засов какой двери он имел в виду, это было очевидно.

Менеджер кинотеатра, желчный, нервный и суетливый человечек, постоянно донимал Лу, разглагольствуя о том, каким гнусным стал теперь мир – во времена его юности все было иначе.

– Вы совершенно правы, – коротко отвечал Лу, стараясь избегать лишних разговоров. Ему были неведомы замыслы Робина, но, что бы тот ни задумал, Лу не хотелось, чтобы его здесь запомнили слишком уж хорошо.

Все произошло через четыре дня. Под покровом ночи грабители забрались в кинотеатр и утащили из кассы всю дневную выручку. Судя по всему, им удалось выбить засов на двери заднего выхода. Полиция допытывалась, могли ли сотрудники не запереть по рассеянности дверь, но маленький нервный менеджер, который после происшествия и вовсе впал в истерику, категорически отвергал такую возможность и клялся, что во всем виноват «гнусный мир». Он уверял, что каждый вечер проверял все запоры. Кроме того, говорил он, если бы дверь была не заперта, зачем грабителям понадобилось бы вышибать засов? Лу понял: Робин и его люди сделали это специально, чтобы не подставлять его. Теперь никто не мог заподозрить нового уборщика в пособничестве грабителям. Лу оставался в кинотеатре еще неделю, теперь уже тщательно запирая отремонтированный засов, а затем сообщил менеджеру, что увольняется, поскольку нашел работу получше.

– Ты был не самым плохим из моих работников, – сказал ему тот на прощание, и Лу почувствовал, как краснеет, поскольку знал, что на самом деле являлся самым худшим из них. Его предшественники не открывали двери кинотеатра, чтобы впустить грабителей. Но винить себя в чем-либо уже не имело смысла: что сделано, то сделано. Оставалось только ждать, что будет дальше.

А вскоре в родительскую лавку зашел Робин, попросил, как и прежде, пачку сигарет и незаметно вручил Лу конверт. Поскольку отец находился неподалеку, Лу взял его, не сказав ни слова, и осмелился открыть, лишь когда остался один. Там находилось десять банкнот по десять фунтов каждая. Сто фунтов стерлингов – только за то, что на протяжении четырех вечеров он откручивал болты на засове! Да, Робин не врал, когда говорил, что «эти люди» умеют быть благодарными.

Лу никогда не просил Робина дать ему какое-нибудь поручение. Он сам подыскивал для себя работу, получая немного денег то в одном, то в другом месте, и был уверен, что, когда понадобится, его позовут. Однако, хотя ему и очень хотелось снова встретиться с Робином, он ни разу больше не видел его на бирже труда.

Лу не сомневался, что Робин причастен к ограблению супермаркета, откуда за час до окончания рабочего дня неизвестные грабители вывезли целый грузовик разных товаров. Охранники только разводили руками: ничто не указывало на то, что преступникам помогал кто-то из сотрудников магазина. Лу тоже ломал голову, гадая, как Робину это удалось и где он спрятал украденное. Должно быть, у него существует какое-то тайное логово.

С тех пор прошло несколько лет. Когда разбойники впервые ворвались в лавку его отца, Лу исполнилось всего пятнадцать, сейчас ему было почти девятнадцать. И за все это время он выполнил только одно поручение здоровяка Робина.

В следующий раз они неожиданно столкнулись в дискотеке. Там было шумно, и Лу не встретил пока ни одной девушки, которая бы ему понравилась. А если говорить откровенно, то он не встретил еще ни одной девушки, которой понравился бы он сам. Лу не мог этого понять, ведь он был ничем не хуже других парней: улыбался, угощал девушек кока-колой, и все же они предпочитали общество каких-то темных личностей с мрачными рожами.

И вот в один из вечеров Лу увидел Робина, танцевавшего с самой красивой девушкой из всех, что посещали дискотеку. Причем чем больше она улыбалась и кокетничала, тем более угрожающим становилось лицо Робина. Может, в этом и есть весь секрет? Стоя у бара и глядя на свое отражение в зеркале, Лу тоже попробовал скроить злодейскую физиономию, и в этот момент у него за спиной вырос Робин.

– Любуешься собой, Лу?

– Рад видеть тебя снова, Робин.

– Я тоже рад встрече. Ты нормальный парень, не из тех, кто любит выпендриваться.

– А какой в этом смысл? Я всегда говорю: надо быть проще.

– Я слыхал, недавно в лавке твоих предков что-то случилось?

Откуда Робин об этом узнал?

– Да, было.

– Не переживай, с этим уже разобрались. Преподнесли ребятишкам маленький урок: теперь они к вашей лавке на пушечный выстрел не подойдут. А еще легавым позвонили и сообщили, где спрятано украденное, так что завтра получите все обратно.

– Спасибо, Робин, я тебе очень благодарен.

– Пустяки, не стоит, – отмахнулся здоровяк. Лу молча ждал. – Что поделываешь? Где-нибудь работаешь сейчас?

– Ничего такого, что нельзя послать к черту, если понадобится.

– Угу. – Робин помолчал, а затем кивком головы указал на стойку бара, через которую бабочками порхали десяти– и двадцатифунтовые банкноты. – Ничего ребята загребают, а?

Ночная выручка и впрямь обещала быть немалой.

– Ага. Наверняка после закрытия двое охранников с овчаркой на поводке отвозят все эти бабки в банк.

– А вот и нет, – возразил Робин. Лу молчал и ждал продолжения. – Около трех часов утра, когда эта лавка закрывается, микроавтобус развозит персонал по домам. Последним в него садится менеджер, который тащит на себе рюкзак – тяжеленный, будто там гари. Но на самом деле это выручка дискотеки.

– А разве здесь нет сейфа?

– Нет, он отвозит деньга домой, а чуть позже к нему кто-нибудь приезжает и забирает бабки, чтобы положить их в сейф.

– Сложная схема.

– Да, но здесь и район еще тот. – Робин осуждающе покачал головой. – Чтобы ночью сюда сунулись инкассаторы? Слишком опасно. – Он нахмурился – так, будто над их жизнями нависла смертельная опасность.

– А что, никому не известно про ночные прогулки менеджера с рюкзаком, полным денег?

– Думаю, что никому.

– И даже водителю микроавтобуса?

– И ему тоже.

– А если бы нашлись негодяи, которые решили бы ограбить бедного менеджера с рюкзаком? Каков бы мог быть их план?

– Перед автобусом тормозит какая-нибудь машина, и он не может двинуться с места в течение хотя бы пяти минут.

Лу понимающе кивнул.

– Для этого понадобится человек с машиной и водительскими правами, причем нужно, чтобы все знали: он проезжает здесь регулярно.

– Неплохая идея.

– У тебя есть машина?

– К сожалению, нет, Робин. У меня есть права, я часто здесь бываю, а вот тачкой пока не обзавелся.

– Но собирался?

– Хотел купить подержанную, часто об этом думал, но так и не получилось.

– Теперь получится. – Робин поднял бокал.

– Теперь получится, – повторил вслед за ним Лу. Он ведь знал, что не нужно их искать, что его найдут, когда придет время. Ему польстили слова Робина о том, что тот рад их встрече. Он скроил зверскую рожу стоявшей поблизости девушке, и она тут же пригласила его на танец. Давно уже Лу не чувствовал себя так хорошо.

На следующий день отец сказал:

– Ты не поверишь, но полиция нашла все до последней мелочи из того, что было украдено теми сопляками. Разве не чудо?

Еще через три дня пришло письмо из гаража. В нем сообщалось, что мистер Лу Линч выплатил первоначальный взнос за машину в размере двух тысяч фунтов, а остаток стоимости может быть выплачен в рассрочку ежемесячными платежами. Окончательный договор должен быть подписан в течение следующих трех дней, и тогда же можно будет забрать автомобиль.

– Я подумываю о том, чтобы купить машину, – сообщил Лу родителям.

– Замечательно! – обрадовалась мать.

– Поразительно, как много всего люди могут себе позволить на пособие по безработице! – желчно проворчал отец.

– Я сейчас не на пособии, – с обидой парировал Лу.

Он и вправду работал в большом магазине электротоваров, загружая в багажники покупателей приобретенные ими холодильники и микроволновые печи. Едва ли не каждый день Лу тешил себя мечтами, что в магазине появится Робин и предложит ему очередное дельце. Мог ли он предполагать, что это случится на дискотеке?

Лу с нескрываемой гордостью водил новую машину. В воскресенье утром прокатил свою матушку в Глендалу, и во время поездки она рассказала ему, что девчонкой всегда мечтала встретить парня с машиной, но этого так и не случилось.

– Это случилось сейчас, ма, – ласково сказал он.

– Твой отец считает, что ты замешан в грязных делишках, Лу. Он говорит, что иначе тебе бы нипочем не обзавестись машиной.

– А ты что об этом думаешь, мам?

– Я об этом вообще не думаю, сынок.

– Вот и я тоже.

С Робином они вновь встретились только через полтора месяца. Тот приехал в большой магазин электротоваров, купил телевизор, и Лу на тележке подвез покупку от дверей до его машины.

– Регулярно бываешь на дискотеке? – спросил Робин.

– Два-три раза в неделю. Меня там все уже по имени знают.

– Не перегни палку. Это тоже может показаться подозрительным.

– А что такого? Должен же человек где-нибудь выпить и оттянуться?

– Верно подмечено. Придешь туда сегодня вечером?

– Конечно, приду.

– Только не пей спиртного. Возможно, тебе потом придется дышать в трубочку.

– Что ж, один трезвый вечер только пойдет мне на пользу.

– Сегодня я покажу тебе очень удобное место для парковки.

– Здорово!

Лу не стал расспрашивать о других деталях предстоящей операции, и Робин, похоже, оценил его сдержанность. Он не любил в людях чрезмерное любопытство.

Около десяти часов вечера Лу поставил машину там, где указал Робин, и сразу же понял его замысел: стоит тронуться с места и проехать всего пару метров, и выезд с аллеи на главную дорогу будет намертво заблокирован. Все находящиеся в микроавтобусе работники дискотеки, конечно же, его увидят. Но в чем его вина? Машина заглохла и никак не желает заводиться, несмотря на все его усилия! Однако это произойдет не раньше, чем через пять часов.

Лу зашел в помещение дискотеки и через четверть часа уже встретил первую в своей жизни девушку, которую мог бы полюбить и с которой был бы готов прожить до конца своих дней. Это была высокая рыжеволосая красавица по имени Сьюзи. Девушка сообщила ему, что никогда раньше не была на дискотеке, но недавно почувствовала, что начинает покрываться плесенью, безвылазно сидя дома, и решила выйти в свет.