355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Мейси Ейтс » В оковах любви » Текст книги (страница 2)
В оковах любви
  • Текст добавлен: 22 сентября 2016, 11:12

Текст книги "В оковах любви"


Автор книги: Мейси Ейтс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Тогда предпочтете молчание? – Саид выгнул бровь.

– Не откажусь. Последние сутки были насыщенными.

– Прямо сейчас в Аттаре собирается пресса, сражается за место перед дворцом.

– Они знают, о чем вы собираетесь делать заявление?

Саид покачал головой:

– Нет. Я сделаю его только после того, как получу результаты теста ДНК. Предосторожность, сами понимаете. Тесты делаются для того, чтобы предотвратить слухи о том, что мы привозим ребенка со стороны, не крови аль-Кадар.

– Как сложно быть особой королевской крови.

– У каждого есть своя роль, и пока они ее играют, все идет своим путем. – В его словах была нотка тоски и смирения, которая пробудила любопытство Хлои.

Моторы самолета взревели, и Хлоя покрепче обняла Адена.

– Вы нервничаете, – заметил Саид.

Хлоя прекрасно понимала, что он имеет в виду.

– У меня нет опыта обращения с детьми.

– И вы не ждали всю жизнь, когда же наконец заведете своего.

– Мне двадцать три. Я не чувствую себя готовой к этому. Но… даже в будущем у меня нет планов на брак и материнство. – Наоборот, она всегда намеревалась избегать и того и другого как чумы. И всю жизнь именно так и делала.

– Однако вы его защищаете. Как тигрица свое потомство. – Звучало как случайное наблюдение, без убежденности, без эмоций.

– Мы рождаемся с инстинктом выживания, – сказала Хлоя, глядя на головку Адена, на его пушистые волосики. – С внутренней потребностью увеличивать популяцию и обеспечивать ее выживание.

– И все?

Хлоя покачала головой:

– Нет.

– Хорошо. Хорошо, что у него есть любящая тетя.

Да. Для нее было совершенно естественно – любить его. Ощущать его как часть себя. В конце концов, так и есть: Аден ее племянник. Единственный член семьи, оставшийся в живых. Единственный из семьи, кого она признавала. С родителями она больше не разговаривала и не хотела вспоминать их уродливые отношения. Она сбежала и не собиралась возвращаться.

– Я его действительно люблю.

– Это хорошо.

Хлоя заметила, что Саид не выразил своих эмоций, в его голосе не прозвучало то одобрение, которое он вроде бы высказывал. Она всматривалась в его лицо, искала в темных глазах хоть каплю нежности к малышу. Но ничего не находила.

– С семи лет я жил со своим дядей Калидом, – сказал Саид. – Не знаю, упоминал ли Рашид об этом.

– Нет. – Хлоя едва обмолвилась с ним парой слов. Обычно во время визитов Тамары он не присутствовал.

– Дети-воины традиционно отправляются учиться к тому, кто сейчас занимает эту должность.

– Так рано?

– Это необходимо. Как вы сами упоминали, ранний детский опыт имеет большое значение для того, каким человек станет, когда вырастет. Нельзя это оставить на волю случая.

– Что… о чем вы?

– Нельзя быть идеальным солдатом и при этом идеальным человеком, – сказал Саид. – Сначала тебя должны сломать, чтобы ты не сломался в руках врагов.

Его тон был совершенно ровным и спокойным. Он не выдавал ужаса, стоявшего за словами. Но тьма была в его глазах. Легко было представить, как тебя затягивает в эту темноту. Как теряешься в ней. В нем. Чувство, которое вызывали эти мысли, потрясало Хлою до глубины души. Никогда раньше она не испытывала такого внезапного и яростного притяжения, которое ощущала к Саиду.

Она отвернулась, пытаясь отвлечься. Эти шесть месяцев посвящены Адену. Не время испытывать интерес к мужчине с темными глазами и темной душой.

Глава 3

Если самолет показался ей другой планетой, то дворец Аттара был другой вселенной. Блестящие камни – нефрит, яшма и обсидиан – образовывали изысканные рисунки на стенах и полу; все грани блестели в свете яркого солнца. Зелень встречалась только в дворцовых садах и являлась признаком роскоши, как и фонтаны. Сам дворец был укрыт от жары за толстыми каменными стенами.

Вся квартира Хлои смогла бы поместиться в холле, где золотые купольные потолки были выложены драгоценными камнями. Хлоя впервые смутилась от того, что приглашала сестру к себе в дом. Тамара привыкла к роскоши. Хлоя знала, что сестра живет во дворце, но ее разум, привыкший к числам и фактам, не мог вообразить такое величие.

Предложенные им апартаменты предназначались для Адена и его няни. Комната Хлои была просторной; высокий потолок, выгнувшийся над роскошной кроватью, украшал узор из звезд, подпиравшие его колонны были украшены барельефами, изображавшими верблюдов в пустыне. Фоном рельефу служил янтарь, изображавший песок Аттара. Одной такой колонны было бы достаточно, чтобы оплатить ее образование.

Она прошла в комнату Адена, смежную с ее собственной. Его кровать находилась в центре. Синие потоки ткани спускались с потолка и окутывали маленькую колыбель, так что она казалась троном – как и положено маленькому принцу.

– Здесь намного лучше, правда? – сказала она, бережно укладывая младенца в кроватку.

Он был таким маленьким в мягкой постели; у нее сжалось горло. Эту комнату готовила Тамара. Готовила для сына, которого ей не довелось взять на руки; она даже не смогла его выносить. Это сделала Хлоя, без всякого желания. Она жаловалась все месяцы беременности, а ее сестра, которой не дано было узнать своего ребенка, всегда жаждала носить его, но так и не смогла.

У нее защипало глаза. Все в мире бессмысленно. Никакой логики. И главное – никакой возможности ничего контролировать. Она пыталась. Планировала. Но все рассыпалось на части.

– Вам все нравится?

Обернувшись, она увидела в дверях Саида. В этот момент Хлоя ему завидовала. Он не испытывал ни гнева, ни скорби. Просто делал то, что должен, и ему этого было достаточно.

Все, что делала она, казалось недостаточным. Неправильным. Даже приезд сюда, хотя ничего другого она представить не могла.

– Здесь очень красиво, но вы и так это знаете.

Он пожал плечами:

– Дворец оформлен в традиционном аттарском стиле. Здесь нет ничего необычного.

– Колонны из полудрагоценных камней со временем утомляют, – сухо сказала она.

– На мой вкус, дворец лучше вражеской тюрьмы. По крайней мере, приятнее глазу.

– А других преимуществ у него нет? – с нервным смехом спросила Хлоя.

– Во многом, – медленно ответил Саид, – он оказывается удивительно похожим на тюрьму. – Он быстро сменил тему: – С вашей учебой все решено. Занятия будут транслироваться для вас через Интернет, так что вы сможете дополнять лекциями чтение.

– А лабораторные? Я работаю в теоретической сфере, поэтому занимаюсь больше математикой, чем физическими экспериментами, но кое-какие проводить все равно нужно.

– Скорее всего, их придется отложить. Но это не вызовет проблем. Преподаватели вас ценят.

– Они ценят всех на моем уровне. Если в занятиях физикой доходишь до такой ступени, это твоя страсть.

– И вы… испытываете такую страсть?

То, как Саид произносил слово «страсть», вызвало у нее дрожь, хотя она не знала толком почему.

– Да.

– Что в этом вас так завораживает?

Хлоя посмотрела на Адена.

– Мне нравится понимать причины. Причины всего. – Она перевела взгляд на Саида. – Хотя я обнаружила, что в жизни есть вещи, которые невозможно объяснить.

Саид покачал головой:

– В мире слишком многое не имеет смысла. Жадность толкает людей на страшные вещи, как и жажда власти. Жажда контроля.

– Выживание сильнейшего.

– Именно. Я это видел. Видел, на что способны люди. Смысла в этом нет, поверьте.

Хлоя верила. В его голосе звучала глубина понимания, которая отзывалась в ее душе.

– Я все равно стараюсь понять, – сказала она. – Насколько могу. Найти абсолюты, которые нельзя оспаривать или отрицать. Теоретически это должно сделать мою жизнь более упорядоченной. Контролируемой.

– И как, получается?

– Вообще-то нет.

Саид медленно кивнул:

– У меня тоже. Особенно в текущей ситуации.

– У нас есть что-то общее, – сказала она. – Как неожиданно.

– Возможно, не так уж неожиданно, – сказал он. – Я вижу многое так же, как и вы. Черное или белое. Да или нет.

Хлоя посмотрела на Адена взглядом, полным любви и боли.

– Раньше я тоже так смотрела на мир. Сейчас… иначе.

Саид отвернулся, осматривая комнату.

– Пока вы здесь, с вами будут две няни. Одна по ночам, другая – чтобы присматривать за Аденом, пока вы учитесь.

– А я… кормилица. Часть команды принца?

– Принцу нужна команда. Однако называть вас мы будем няней; не стоит драматизировать события, кормилица – это из Средних веков.

Хлоя вернулась к Адену. Даже если бы его родители выжили, его будущее не изменилось бы. Как правильно отметил Саид, он родился, чтобы править. Но прямо сейчас казалось, что так нельзя – нельзя возлагать ожидания целой нации на крохотного младенца.

– Почему вы не можете справиться без него? – прошептала она. – Вы собирались править страной. Разве нельзя занять его место? – Она опасливо взглянула на Саида.

– Я сделаю то, что должно, но не такому, как я, возглавлять эту страну.

– Однако вы будете это делать, пока Аден…

– Аттару нужна надежда. Будущее, полное бесконечных возможностей. Я не смогу им этого дать. За мной следует смерть, Хлоя Джеймс. Я несу ее не своему народу, но его врагам.

Саид развернулся и вышел из ее покоев; Хлоя смотрела ему вслед, освобождаясь от напряжения с каждым шагом, который их разделял. Выдохнув, она сжала кулаки, пытаясь сдержать дрожь. Слова Саида отзывались эхом у нее в голове: мрачные, уверенные.

Покачав головой, она вернулась к себе. У нее слишком много дел, чтобы заниматься еще проблемами Саида. И наверняка он бы сказал, что у него проблем нет.

У себя в комнате Хлоя села за компьютер, уже установленный для нее на столе в углу. По крайней мере она может заняться учебой, подготовиться к экзаменам. Она обвела взглядом комнату.

Сегодня все снова изменилось.


– Шейх Саид… – Советник Саида Малик вошел в гостиную, глядя в пол.

Саид его не ждал; он ждал Хлою, которая будет злиться из-за того, что шейх потребовал явиться к нему на ужин вопреки ее расписанию.

– Нужно обсудить завтрашнюю пресс-конференцию.

– Что тут обсуждать? – спросил Саид, ощущая раздражение.

Он не хотел об этом разговаривать. Хотел просто съесть свой ужин и устроить себе тяжелую тренировку. Такую, чтобы все онемело и сил больше не осталось. После целого дня в офисе, за письменным столом, он считал, что заслужил это.

Его жизнь была похожа на тюрьму. Пусть и более комфортную, чем в прошлом. Она была даже слишком роскошной. Саиду не хватало простоты шатра в пустыне или беленых стен дворца у моря, в котором проводил время в детстве.

Советник не смотрел ему в глаза.

– Вы знаете, что народ… обеспокоен.

– Я им не нравлюсь, – сказал Саид. – Это главное.

– Вы не слишком… обаятельны.

Саид грустно усмехнулся:

– Правда?

– Так говорят, шейх.

– Конечно, вы бы такого не сказали. – Саид в упор смотрел на человека, который верно служил Рашиду. На этот раз советник ответил на его взгляд.

– Конечно нет.

– Это не важно. Я не буду править этой страной всегда. Скоро мой племянник займет свое место, а я вернусь на прежнюю должность, подальше от глаз публики.

– Через шестнадцать лет. Это долгий срок.

Он прав. Это сложнее, чем подчиниться физической пытке. Будучи правителем, он должен открываться, демонстрировать свою личность. Быть приятным. По крайней мере когда его, со связанными руками, били плетью и жгли, он мог закрыться от боли за доспехами своей души, уйти в глубь себя и перетерпеть. Но правитель не мог так поступить.

– Вы сомневаетесь в моей компетентности?

– Ни в коем случае, шейх.

– Смотрите. Можете идти.

Малик кивнул и вышел. По коже Саида пробежала дрожь. Завтра ему придется встретиться с людьми, которые ему не доверяют; придется найти слова, чтобы обратиться к ним. Слова утешения. Дипломатические фразы.

Саида для этого не тренировали. С того момента, как его передали под опеку Калида, его приучали видеть жизнь определенным образом. А в шестнадцать привычку закрепили. Его сломали и собрали заново – человеком, способным вынести любые физические муки. Но он не годился в дипломаты, в правители. Вся вежливость, все изящество манер досталось Рашиду. Саид был живым оружием, не больше.

Ему был необходим контроль. Потеря контроля могла привести к неописуемому ужасу. Девушку заставляли выйти замуж, вырывая дитя из ее тела против воли. Солдатов брали в плен и убивали. Причиной этих ужасов стала его слабость. Трещины в его броне убивали других.

– Мне не нравится, что вы… распоряжаетесь моим временем, не согласовав это со мной.

Хлоя появилась позже, чем он ждал; изгибы ее тела обнимало простое черное платье. В нем не было ничего особенно сексуального. Но то, как оно облегало ее фигуру, ее грудь…

– Я бы извинился, но не за что. Садитесь.

Хлоя медленно подошла к столу, сверкая глазами.

– Если вы хотели со мной поужинать, достаточно было предупредить меня заранее.

– Дело не в том, что я хочу, а в том, что мне нужно с вами кое-что обсудить, – сказал Саид. – Я решил, что удобнее сделать это за ужином.

– О, – моргнула Хлоя. – Ладно.

Она заняла место подальше от него.

– Садитесь ближе.

Она перебралась ближе на один стул.

– Прямо рядом со мной.

Хлоя закатила глаза и встала, обходя стол и занимая место точно напротив.

– И что же мы будем обсуждать?

– Я хочу назначить вам жалованье.

– Мне не нужны ваши деньги.

– Потому что их у вас очень много? – Саид не собирался смягчать выражения. – Не притворяйтесь, что они вам не нужны. Вы сами признались – отчасти поэтому согласились выносить Адена.

– Да. Но я хотела приехать сюда, чтобы заботиться о нем. Я не приму деньги за…

– Пока вы здесь, другой формы занятости у вас нет. Я считаю, что ваши услуги должны оплачиваться. Я открою счет на ваше имя и буду переводить на него столько денег, сколько сочту нужным, хотите вы этого или нет. – Саиду было необходимо, чтобы она приняла деньги. Он хотел сделать ее пребывание здесь понятным для окружающих – и для себя самого.

– Вы всегда такой?

– Всегда. Это одна из наиболее эффективных черт моего характера.

– Одна из самых невыносимых. Хотя до сих пор я только ее и видела. Другие черты характера у вас есть?

– Мне о них неизвестно. Я делаю то, что нужно, Хлоя; такой я человек. Слежу за тем, чтобы все шло как надо, чтобы мой народ и моя семья были в безопасности и ни в чем не нуждались. Поэтому и вы здесь – для благополучия Адена.

– Ладно. Открывайте счет.

– Вы не планируете снимать с него средства?

– Я презираю таких мужчин, как вы, – прошипела Хлоя. – Вы считаете, что можете просто… контролировать. Полностью… Думаете, что можете меня купить. Что можете обладать женщиной лишь потому, что у вас есть власть, статус, сила. Я вижу, что вы за человек. – Она встала, дрожа всем телом.

Саид не понимал, что ее так завело, но подозревал, что дело не просто в приглашении на ужин и требовании принять деньги.

– Человек, который пытается защитить наследие своей семьи?

– Человек, который пытается… демонстрировать свой тестостерон, как… животное, – резко сказала Хлоя.

Можно было пропустить ее слова мимо ушей. Но почему-то они впились ему в душу, как шипы, терзая его гордость. Саид встал, резко отодвинув стул.

– Животное? Таким вы меня видите?

– Вы же притащили меня к себе в логово.

– Я привез вас сюда, – прорычал он, медленно обходя длинный стол, – по вашей просьбе.

Эмоции, накопившиеся за прошлую неделю, угрожали захлестнуть Хлою. Она уже не могла рассуждать рационально. Слишком долго она держала все в себе.

– Не могла же я позволить вам просто забрать его!

– Я же не собирался вырывать его у вас из рук. – Собирался. Они оба это знали.

– Но вы бы его забрали. При первой возможности.

– Так нужно. Вы тут ни при чем. Совершенно. – Голос Саида дрожал от едва сдерживаемого гнева. – Вы всего лишь сосуд.

Лишь один мужчина вызывал у нее такое желание причинить боль, физически напасть на него. Однако она никогда не реализовала животное, хищное желание наброситься на своего отца – слишком хорошо она знала, что он может сделать. Видела, что он может ударить женщину. Не один раз, а столько, что она уже не поднимется.

Но теперь последствия ее не пугали. Она хотела ударить Саида. Причинить ему физическую боль в отместку за его слова. За то, что он считал ее не более чем тетей Адена, хотя она выносила его. Родила его. Да, Аден не ее ребенок, она не имеет на него прав. Но когда это говорил высокомерный и грубый мужчина, Хлоя не могла терпеть.

Саид обошел стол, и Хлоя шагнула к нему, сжимая кулак. Он поймал ее руку, останавливая замах, и подтянул ее к себе.

– Думаешь, что сможешь меня ударить? – спросил он, крепко держа ее, но не причиняя боли.

– Может, мне удастся сломать тебе нос. Не важно, сколько у тебя мышц, все равно найдутся уязвимые места.

– Если полагаешь, что от сломанного носа мне будет больно… ты плохо представляешь, на что я способен. Что я перенес.

Он опустил голову, встречая ее взгляд. У Хлои внизу живота вспыхнул жар. От Саида пахло сандалом, чистой кожей… Это были не те запахи, которые она обычно ассоциировала с мужчинами. Ее отец пах алкоголем, потом и табаком. Иногда кровью. А во взрослом возрасте она оказывалась рядом с мужчинами только тогда, когда им приходилось делить микроскоп, – те пахли химикатами.

– Если отпущу, обещаешь убрать когти? – спросил Саид.

– Только если будешь следить за языком.

– Тогда мы зашли в тупик: я не обязан следить за тем, что говорю.

– К дипломатии у тебя действительно никаких способностей.

– Я этого и не говорил, – резко сказал Саид.

– Мне не нравится то, что ты говоришь. Совсем.

– Я не пытаюсь причинить тебе вред, – приглушенно сказал Саид. – Но говорю чистую правду. Не пытаюсь выдать ситуацию за что-то другое, сделать приятнее. Все непросто. – Он выпустил Хлою и отступил. – Но мы переживем это, и Аден тоже. Если все сделать правильно, у него все будет хорошо. Он тут главный, а не мы.

Сердцебиение отдавалось у Хлои в висках, голова кружилась.

– В этом мы можем согласиться, – сказала она.

– Тогда, может, хватит драм?

– Как только ты перестанешь вести себя как дурак.

Саид свел темные брови.

– Никто не смеет так со мной говорить, – заявил он без тени высокомерия.

Он просто констатировал факт, и Хлою это не удивило. Она не понимала, откуда у нее смелость так с ним разговаривать. А может, это не смелость, а необходимость оттолкнуть его. Гнев безопаснее, чем притяжение, которое она испытывала. Намного безопаснее.

– Люди, которые знают, как вести себя в приличном обществе, так не разговаривают, – заявила она.

– Я много времени провожу в неприличном обществе.

– Это очевидно. – Хлоя скрестила руки на груди.

– Разговор окончен.

– А как же ужин?

– Как ни странно, я предпочту поужинать у себя. Или во вражеской тюрьме. Все лучше, чем здесь.

– Ты… ты…

– Я открою счет на твое имя. Ты будешь получать щедрое жалованье. Завтра я встречаюсь с прессой… – Он внезапно замер, тело свело напряжением. – Мы не будем выносить Адена к людям, но в маленьком конференц-зале к нему пройдут представители прессы, у которых есть пропуска. Ты будешь держать его на руках на протяжении всех интервью, но не будешь говорить.

– Мне молчать? – возмутилась она.

– Вопросов о теории струн не будет, а значит, говорить тебе не нужно. Можешь идти.

– Могу?

– Ты все время переспрашиваешь. Пустая трата времени.

– Я… ты меня так отсылаешь?

– Ты же не хотела со мной ужинать. А теперь жалуешься, что тебе не надо этого делать?

– Я хотя бы получу ужин у себя в комнатах?

– Нет. Будешь сидеть на хлебе и воде. Как все мои слуги. Разве ты не знала, что в пустыне живут варвары?

– Я серьезно!

– Я тоже. Осторожно, а то тебя прикуют за ногу к моей кровати.

И словно электрический ток заискрил между ними, пронизывая все жаром и энергией. Хлоя не могла отвернуться, хотя и хотела. А затем у нее в сознании вдруг возник образ, отчетливый и реальный. Она, привязанная к кровати, под его большим мускулистым телом. Абсолютная сила. Абсолютная власть. А она совершенно беспомощна, во власти мужчины, не способного на нежность.

Всплеск страха прогнал дурман.

– Ты отвратителен, – бросила она.

– Может, и так. – Его взгляд не изменился. – Меня еще и не так называли; и я допускаю, что немало из этих определений – правда. Вполне вероятно, даже все.

– И тебя это не смущает?

– Какая мне разница, что думают другие? Я создан для того, чтобы достигать результата. Не для того, чтобы завоевывать публичное признание, но для того, чтобы поддерживать безопасность моего народа. Любыми средствами.

– Но теперь-то ты глава страны. У тебя другая работа.

Темные глаза стали ледяными.

– Я здесь до тех пор, пока Аден не сможет занять свое место. Ни минутой дольше.

– А как же Аден? Ты его ближайший родственник. Ты… хотя бы попытаешься вести себя прилично? Ради него?

По лицу Саида пробежала тень; теперь его выражение было пугающе пустым. Мертвым.

– Для Адена лучше всего, если я буду держаться подальше. Как я и собираюсь.

Глава 4

– Как вы могли не знать, что ребенок выжил?

Саид сглотнул, глядя на море людей, которые ждали от него объяснений. Холодный пот проступил у него на лбу, катился по спине. Ему доводилось смотреть в холодные глаза смерти без волнения. Но сейчас, перед репортерами, он ощущал, как что-то внутри ломается. Он не умел говорить с публикой. Он вообще не годился в ораторы.

– После смерти моего брата и его жены ситуация была запутанной. В несчастном случае и его последствиях было задействовано много человек, и до нашего сведения не сразу довели тот факт, что супруга шейха прожила достаточно долго, чтобы родить ребенка.

– А это его няня?

– Да, – сказал Саид, глядя в точку на дальней стене и не позволяя себе перевести взгляд на Хлою и на сверток у нее в руках. – Хлоя поступала согласно приказам. Защищала наследника Аттара.

– Настоящая героиня, – сказала журналистка из заднего ряда.

Саид кивнул:

– Хлоя рисковала своей безопасностью, чтобы защитить ребенка. Она действительно героиня.

– А когда наследник сможет занять свое место как правитель? – спросил репортер из дальнего ряда.

Саид стиснул зубы.

– Он должен достичь совершеннолетия.

– Следует ли понимать, что до тех пор вопросами национальной дипломатии занимаетесь вы, шейх? – спросил еще один репортер, известный своей антиправительственной позицией.

– Больше некому, – глухо ответил Саид. – Если других вопросов нет, конференция окончена.

Он подошел к Хлое, взял ее под локоть и вывел из конференц-зала в коридор.

– Охрана проследит, чтобы репортеры еще пятнадцать минут не двигались с места. Не хочу, чтобы они видели, в какое крыло дворца мы идем. – Намеки репортеров не шли у него из головы.

Хлоя посмотрела на него с удивительным спокойствием; удивительным, потому что Саида трясло от ярости, а ее все это как будто не коснулось.

– Вы хорошо разбираетесь в безопасности.

– Это так же остроумно, как если бы я сказал, что вы хорошо разбираетесь в молекулах. Это моя обязанность. Моя сущность.

– Это был комплимент, – сказала она напряженным тоном. – Больше не повторится.

– Мне все равно.

– Вы ужасно раздражаете.

– Вы тоже не идеальны, но что поделаешь.

– Вы… – Щеки у нее порозовели, в глазах заблестел гнев. Саиду это принесло чувство удовлетворенности – то, что она лишилась спокойствия. – Ты такая свинья.

– Вам кажется, что меня это должно волновать. Как будто я могу это изменить. Мне кажется, вы так и не поняли, Хлоя, – я то, что вы видите. – Теперь она расстроена. И это ему нравилось еще меньше, чем ее спокойствие.

– Мне нужно идти заниматься.

– А для меня Малик наверняка нашел новые бумаги на подпись. Полагаю, его веселит мое неудовольствие.

– Мы встретимся сегодня снова?

– Не думаю, – покачал головой Саид. – Вам же не нужно мое общество?

– Не думаю, – ответила она в тон.

– Хорошо, – резко сказал Саид. – Тогда я займусь своими делами, а вы своими.

Саид отвернулся от Хлои, от ее выразительных глаз, и отправился в свой кабинет. Там он чувствовал себя погребенным заживо. Каждый шаг отдавался в его теле болью. Недавно он сказал Хлое, что дворец лучше тюрьмы. Сегодня он не был в этом уверен.


– Так скоро? Но вы обещали мне передышку! – Хлоя сидела за рабочим столом, ее рыжие волосы были стянуты на затылке в пучок, очки в черной оправе прятали глаза.

– Передышку от чего?

– От вашего общества. Я делаю домашние задания.

Она отвернулась от него к компьютеру; но Саид все равно заметил румянец у нее на щеках. Ему понадобилась целая секунда, чтобы понять, что это значит; но тело уже среагировало – кровь вскипела в венах.

Он не должен ничего к ней испытывать. Даже если он попытается что-то сделать, Хлоя просто отморозит ему член своим холодным взглядом. И это странно: она ведь умеет быть остроумной, у нее есть чувство юмора. С Аденом она нежна. Но как только Саид переступал невидимую границу, которую она начертила вокруг себя и маленького принца, Хлоя немедленно атаковала.

На мгновение он погрузился в воспоминание о том, как он перехватил ее удар и притянул ее к себе вплотную. Нет. Он ничего не должен к ней испытывать. Ничего вообще.

Он усилием воли взял тело под контроль.

– Ну извините, – сказал он, вторя раздражению в ее голосе и демонстрируя, что совершенно не испытывает сожалений. – На улицах идет празднество в честь Адена. В вашу честь.

– В мою? – Хлоя стянула очки.

– Да, в вашу. – Его самого никто не чествовал. Хлоя была той самой яркой искрой, которую ждала страна. Она принесла Аттару первый луч надежды после смерти Рашида. – Вы спасительница наследника Аттара. Мой народ радуется.

– Но… я никого не спасала. Вы солгали.

– Правда? – Он не отводил взгляд от ее лица, от больших синих глаз. Теперь она выглядела уязвимой: гнев и высокомерие рассеялись. Интересная смесь мягкости и силы.

– Да. Солгали. Вы говорили так, словно я вырвала его из когтей смерти, и пресса вам поверила.

– Вы прятали его, сколько могли, и я знаю – в основном вас заботила его безопасность, так что суть истории не меняется. Если бы несчастный случай действительно вызывал подозрения и мне пришлось инструктировать вас о мерах безопасности, именно это я бы и велел делать. Прятать его, пока не убедимся, что все безопасно.

– Мои поступки – результат шока, а не расчета.

– И страха передо мной, – добавил Саид, следя за ее лицом.

Хлоя встала, выпрямив спину; полные груди натянули хлопковый трикотаж футболки. Саид любил женщин, наслаждался сексом. Но не спускал желание с поводка в неподходящие моменты. При неподходящих женщинах. Сейчас ни момент, ни женщина не были подходящими.

– Это не моя вина: любовь к власти многих толкает на преступления.

– Может быть, но это, – Саид сделал жест, указывающий на дворец вокруг них, – не та власть, которой я жажду.

– Какой же тогда?

– Никакой, – ответил он, глядя на нее без выражения. – Я ничего не хочу.

Это не было правдой, учитывая, в каком направлении текли сейчас его мысли.

– Так не бывает.

Саид покачал головой:

– В моем положении желать чего-то опасно. Этим легко воспользоваться.

Хлоя выгнула бровь; в ее ясных синих глазах читалось, что она не верит его словам. Взгляд Саида опять скользнул вниз, к ее полной груди и завораживающим формам тела.

– Все чего-то хотят, – сказала она.

– Я выше этого.

– Вы очень высокого мнения о себе.

– Я шейх, – сказал он. – Определенная власть положена мне по праву рождения. Я никогда не был наследником, но всегда был лидером. Я ничего не прошу – я требую. И получаю.

Ложь. Всю свою жизнь, стоило ему потребовать чего-то, что не соответствовало представлениям дяди, ему отказывали. Или безжалостно отбирали желанное.

Много лет его лишали всякого царственного высокомерия, оставляли уязвимым. Человеком, чья власть лишь в том, что он находил в себе. Никакой защиты за пределами стен, построенных вокруг эмоций. Это заставляло его укреплять стены, использовать все, чему научил его дядя, как щит против тех, кто хотел его сломить.

– Я – высшая инстанция, – заявил он, убеждая сам себя.

Глаза Хлои стали холодными и тусклыми.

– Понятно. Вы что-то хотели или просто сообщали мне о праздновании?

– Да. – Голос Саида зазвучал хрипло, его тело напряглось. Он приложил все силы к тому, чтобы контролировать это, преодолеть неуместное влечение к ней. – Я пришел пригласить вас на праздник.


Хлоя ничуть не удивилась тому, что «приглашение» по сути сводилось к необходимости присутствовать на празднике. Аден остался в кроватке во дворце; обе его няни не сводили с него глаз. А Хлое пришлось надеть единственное платье, которое нормально сидело на ее раздавшейся фигуре, и забраться в лимузин Саида. Не то чтобы она имела что-то против лимузинов. В других обстоятельствах проехать в лимузине было бы здорово. Но тяжеловесные манеры Саида в сочетании с давящей теснотой в автомобиле не давали ей радоваться.

То, что в такой большой машине ей было тесно, многое говорило о том, насколько устрашающее впечатление производил на нее Саид. Все дело во власти и в том, как он наслаждался ею без всякого смущения. Хлоя боялась того, что может произойти, если ему отказать. Если он почувствует угрозу. На что он пойдет, чтобы вернуть власть? Замахнется на того, кто слабее? Будет наслаждаться мольбами женщины? Тем, что держит жизнь слабого в своих руках? Таким был ее отец. И хотя Хлоя знала, что не все мужчины одинаковы… мужчины, которые ценили власть, которые были такими откровенно доминирующими, посылали ей сигналы опасности.

– Видите? Теперь у них есть надежда. – Голос Саида прозвучал удивительно мягко.

Хлоя посмотрела в окно. Люди вышли на улицы не в порыве страстей; они величественно выражали любовь к своей стране. Они несли цветы в память о погибшей царственной чете. В подарок маленькому принцу.

– Да, – сказала она сдавленно.

Саид сидел, сложа руки на коленях. Люди на улицах махали ему, но Саид не отвечал им. Хлоя нажала кнопку на окне лимузина, ожидая, что сейчас ее отчитают. Но он ничего не сказал. Тогда она высунула руку в окно и помахала. Величественная серьезность сменилась радостными криками; на лицах людей Аттара, прежде выглядевших потерянными, расцвели улыбки. Хлоя вопросительно посмотрела на Саида.

– Вы спасли их будущего правителя, – сказал он. – Они любят вас.

– Как странно, когда тебя любят за то, что ты не делал.

– Но вы действительно его спасли, – сказал Саид странным тоном, словно только сейчас осознал то, о чем говорит. – Вы его выносили. Дали ему жизнь. Без вас его бы не было.

– На моем месте могла оказаться любая женщина.

– Но это сделали вы.

Правда. И теперь эта правда разрывала ее на части, кусок за куском, медленно и болезненно. Ее планы на жизнь были идеальны. Они ее полностью устраивали. А теперь все изменилось.

Она никогда не обретет такое полное удовлетворение в прежних образах будущего. Было время, когда от мысли о том, как она получит докторскую степень, ее охватывало такое счастье, что больше ничего в жизни не было ей нужно. Проводить дни, читая лекции по любимому предмету, а после занятий изучать все, что можно, раскрывать новые теории, доказывать или опровергать их… Когда-то этого было более чем достаточно.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю