Текст книги "В оковах любви"

Автор книги: Мейси Ейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Мейси Ейтс 

В оковах любви

Глава 1

Саид аль-Кадар приподнял воротник пальто, защищаясь от дождя. Погода в Портленде была невыносимой. Он ощущал себя словно в ловушке. Камень дорог, тротуар, здания, которые тянулись к небу, – казалось, все смыкается вокруг него. Тюрьма из стекла и стали. Это не место для такого, как он. И не место для наследника аттарского трона. Однако согласно данным, которые он собрал за прошедшие двадцать четыре часа, именно здесь наследник и находился.

С того момента, как Саид обнаружил бумаги в тайном сейфе своего брата, он стремился выяснить, не мог ли наследник выжить. Алик в рекордное время выяснил не только то, что ребенок жив, но и то, где он находится. Хотя скорость и эффективность работы его друга уже не должны были удивлять Саида.

Сунув руки в карманы, Саид пересек улицу одновременно с женщиной, которая подошла к тому же дому, что и он. Улыбаясь ей, он постарался вложить в свое выражение обаяние, которое давно постарался похоронить в глубине души, и редко прикладывал усилия, чтобы его изобразить. На этот раз получилось: женщина набрала код и открыла перед ним дверь с широкой улыбкой. Саид не поехал с ней в лифте; соседняя кабинка повезла его на верхний этаж. Коридор за открывшимися дверями лифта оказался узким. Воздух был сырым, одежда липла к коже. Обстановка напоминала ему тюремную камеру. Раньше ему незачем было приезжать в Штаты. Его место в Аттаре, среди просторов пустыни.

Саида терзала постоянная сырость. Вот уже шесть недель он постоянно мерз – с тех пор как пришли новости о смерти его брата и невестки. А теперь еще и это.

Ребенок. Он старался избегать детей, особенно маленьких. Но эта встреча была неизбежна.

Остановившись у двери с привинченной цифрой 13, Саид постучал. Он не помнил, когда в последний раз ему приходилось стучать.

– Секундочку!

Раздался грохот, громкое ругательство и плач ребенка, потом шаги. Он слышал, как к двери прислонились – наверное, смотрели в глазок. Он сомневался, что его впустят.

Услышав шорох, он представил, как женщина за дверью опирается на нее, не открывая, потому что видела, кто за ней стоит. Но Хлое Джеймс невыгодно от него прятаться. Совсем невыгодно.

– Хлоя Джеймс? – окликнул он.

– Что?

– Я шейх Саид аль-Кадар, регент Аттара.

– Регент? Интересно. Аттар. Я слышала, это хорошая страна. В Африке, прямо рядом с…

– Я знаю географию своей страны не из учебников, как и вы.

– Правда?

Плач стал громче.

– Я занята, – сказала Хлоя. – Вы разбудили ребенка, и теперь мне придется его укладывать, так что…

– Я поэтому и приехал. Из-за ребенка.

– Сейчас он не в настроении.

– Мисс Джеймс. – Саид попытался говорить вежливо. Он относительно легко мог выбить дверь, но сомневался, что стоит так делать. Обычно ему было все равно. Но сейчас ему важно было не вызывать международный конфликт, а вторжение и захват ребенка силой может привести именно к этому. – Если вы меня впустите, мы сможем обсудить ситуацию, в которой оказались.

– Какую ситуацию?

– Ребенка.

– Что вам от него нужно?

– Того, что хотел мой брат. Было подписано юридическое соглашение, и вы прекрасно знаете о чем – на нем ваша подпись. Сейчас оно у меня. Либо я обращусь в суд, либо мы поговорим сейчас.

Саид не хотел связываться с судами США или Аттара. Он хотел, чтобы все прошло гладко, пока они с советниками не сумеют придумать историю о спасении ребенка и о том, почему его не показывали публике в течение недели после смерти шейха. Но для этого нужно выяснить, как сейчас обстоят дела. Отражают ли бумаги правду или в отношениях его брата с Хлоей Джеймс было нечто большее? Это могло все усложнить.

Дверь приоткрылась, удерживаемая цепочкой, и в щель посмотрела синеглазая женщина:

– Покажите документы.

Раздраженно вздохнув, Саид вынул из кармана пальто бумажник и продемонстрировал паспорт.

– Удовлетворены?

– Ни капельки. – Однако дверь захлопнулась и раздалось звяканье цепочки. – Заходите.

Саид вошел внутрь. Вдоль стен выстроились книжные шкафы, сужая помещение и усиливая чувство тесноты. На кофейном столике стоял ноутбук, еще больше книг справа от него, а в углу – доска для маркера. Вещи были разложены логично, однако из-за тесноты оставалось ощущение едва организованного хаоса. Совсем не похоже на военную точность, с которой он упорядочивал собственную жизнь.

Плач прекратился, в квартире воцарилась тишина. Саид рассматривал Хлою. Она была невысокой, с волосами необычного глубокого оттенка рыжего и белой веснушчатой кожей. Пышная грудь, полноватая талия. Выглядела она как женщина, которая недавно родила, и с того момента ей явно не хватало сна. Она переступила с ноги на ногу, и в волосах заиграл свет – они ярко вспыхнули рыже-золотым. Если ребенок перенял ее гены, это скажется. Она совсем не похожа на смуглого брата Саида и его темноволосую красавицу невесту.

– Вы же понимаете, что тут небезопасно, – сказал он. – Если бы я захотел войти силой, то легко бы это сделал. Как и любой, кто захочет причинить ребенку вред. Держа его здесь, вы ему не помогаете.

– Мне больше негде его держать, – ответила она.

– А где он сейчас?

– Аден? – В ее голосе звучал холод. – Вы же не хотите сейчас на него смотреть?

– Хочу.

– Зачем?

Она обошла диван, как будто хотела встать на пути Саида. Смешно. Она такая маленькая, а он – тренированный солдат, который мог избавиться от человека вдвое больше ее без малейшего напряжения. Он легко мог бы сломать ее, а она все равно стоит у него на пути, как маленькая рыжая тигрица.

– Он мой племянник. Моя кровь.

– Я не думала, что вы считаете себя связанным с ним.

– Почему нет?

Конечно, сердечной связи между ними не было, как не было и того рода семейной связи, о которой говорила она. Однако их связывала кровь, клятва защищать правителя страны своей жизнью. Эту связь Саид ощущал глубоко в своих жилах и не мог отречься от нее. Только смерть могла положить ей конец. И в этом случае умереть лучше было бы ему.

Хлоя удивленно поморгала:

– Вы никогда не были… близки к семье. То есть Рашид говорил…

– А, Рашид… – То, что она называла его брата по имени, говорило о многом, но ни о чем хорошем. Это могло усложнить ситуацию. Если она мать ребенка, биологическая мать, намного труднее будет использовать против нее законы. Однако нет ничего невозможного.

– Да, Рашид. Почему вы так о нем говорите?

– Я пытаюсь понять, какого рода отношения связывали вас с моим братом.

Хлоя скрестила руки на груди:

– Я родила его ребенка.

Саида пронизала холодная ярость. Если его брат скомпрометировал будущее своей страны… Но Рашид умер. Для него не будет никаких последствий, что бы ни случилось. Его жизнь закончена. А Саиду нужно сделать так, чтобы Аттар не рухнул. Чтобы жизнь миллионов людей, которые называли пустыню домом, и дальше текла по возможности гладко.

– Вы составили это соглашение, – он вынул стопку бумаг, – чтобы в том случае, если кто-то догадается, что Адена родила не Тамара, им придется поверить, что так и было запланировано с самого начала?

– Что?..

– Вы сговорились и придумали историю про суррогатное материнство, чтобы скрыть свои отношения?

Хлоя подняла раскрытые ладони.

– Стойте! Нет. Ох, нет. Я родила его ребенка в качестве суррогатной матери. Ребенок его и… Тамары. – Ее голос дрогнул, и она опустила глаза.

– Почему вы не пришли ко мне? – Саид не очень-то верил ее ответу.

– Я не знаю… не знаю. Мне было страшно. Они ехали сюда, когда… это произошло. По дороге из аэропорта в больницу. Роды начались немного раньше, чем я ожидала. Они собирались перевезти меня в частную клинику, и личный врач был с ними… все, кто знал, были с ними.

Саид обвел комнату взглядом, скривившись:

– Поэтому вы привезли его сюда, в небезопасную квартиру – чтобы защитить его?

– Никто не знал, что я здесь.

– С момента обнаружения вашего существования у меня и моих людей ушло меньше двадцати четырех часов. Вам повезло, что вас нашел именно я, а не кто-то из врагов моего брата или Аттара.

– Я не могу быть уверена, что вы не враг Адена.

– Вам придется поверить.

Хлоя подняла глаза и встретила его твердый взгляд. Она не могла поверить, что Саид аль-Кадар стоит посреди ее гостиной. С рождения Адена она внимательно смотрела новости про Аттар. Видела, как этот человек принял власть, излучая почти пугающее спокойствие среди трагедии, которая поглотила нацию.

Шейх и его жена погибли, как и нерожденный наследник. По крайней мере так все думали. Но никто не знал, что шейх с женой использовали суррогатную мать и что она вместе с ребенком оставалась в живых.

Хлоя не знала, что ей делать, когда во время родов не появились личные врачи королевской четы и сами Рашид и Тамара не пришли… Но ею завладело странное, незнакомое ей прежде желание оберегать ребенка. Аден – ее племянник, между ними была связь; но дело не только в этом. Она не думала, что так будет. Не хотела заводить детей. Но она выносила Адена в своем теле, вырастила его. Такую связь не разорвешь.

– И вы не подумали связаться с дворцом? – резко спросил Саид.

– Рашид просил держать все в тайне. Если бы они хотели включить вас в число знающих о соглашении, то так бы и поступили.

– Значит, вы все сделали из верности?

– Ну… да.

– И сколько вам заплатили?

У нее вспыхнули щеки.

– Достаточно.

Хлоя приняла плату и не собиралась за это оправдываться. Суррогатным матерям платили за их услуги, и хотя она согласилась отчасти потому, что Тамара – ее сводная сестра, нужда в деньгах была другой причиной. Несмотря на стипендию, образование в университете стоило дорого. Хлое необходимо было сохранять независимость, а значит, деньги играли в ее жизни большую роль.

– Верность. Понятно.

– Конечно, мне заплатили, – сказала она. – Я хотела помочь им, но вынашивать и рожать – большая работа, как я выяснила за прошедшие десять месяцев. Я не собираюсь чувствовать себя виноватой.

– Почему вы вдруг захотели это сделать для Рашида? – Саид сурово смотрел на нее, и она чувствовала, что он все еще не верит, что их с шейхом ничего не связывало.

– Ради Тамары. Она моя сводная сестра. Неудивительно, что вы этого не знаете. Мы встретились всего пару лет назад, и у нас не было возможности сблизиться.

Обнаружить, что у нее есть сестра – это было поразительно. Тамара отыскала Хлою с помощью ресурсов, доступных жене шейха. С первой же встречи Хлоя была от нее в восторге. Но ее завораживала не красота или власть сестры, а то, что у нее появилась возможность обрести семью. Их встречи случались изредка, но были замечательными. Между ними развивалась дружба, обещавшая связь, которой раньше у Хлои не было. А теперь и не будет.

У нее больше не будет семьи. Кроме Адена.

У Хлои болело сердце от одной мысли о крохотном младенце, который спал в колыбельке у нее в комнате. Она не знала, какие чувства к нему испытывает. Не знала, что с ним делать. Как его отдать… Или оставить. Ни то ни другое она не могла представить – и поэтому оказалась там, где оказалась. На одну короткую мрачную секунду она возненавидела свою жизнь.

Год назад она начинала работать над докторской по теоретической физике, а теперь ведет существование, которое как будто не имеет с ней ничего общего. Скорбит по сестре, которую едва знала. Едва справляется с домашними заданиями. Растит ребенка.

Хлоя представила, как вручает Адена дяде и просит позаботиться о нем. Когда она соглашалась стать суррогатной матерью, то даже не представляла, что у нее будет возможность оставить Адена себе, а теперь не знала, как жить без него.

Если бы она была другой. Если бы ее жизнь была другой. Она глубоко вздохнула.

Лицо Саида оставалось бесстрастным.

– Сочувствую вашей потере.

– А я – вашей.

– Не только моей. Всей страны. Моего народа. Аден – их надежда на будущее.

– Он ребенок, – ответила Хлоя.

Аден был таким маленьким и беспомощным. Он лишился матери – своей настоящей матери. Той, которая была готова воспитывать его, дать ему все, и могла это сделать. Но Аден получил Хлою. Она училась круглые сутки о нем заботиться. У нее не хватало сил. Все время хотелось плакать. Иногда она действительно плакала.

– Да, – сказал Саид, – он ребенок. Но и вы, и я знали, что такова цель его рождения.

– Отчасти. Рашид и Тамара очень хотели ребенка. – Тамара излучала это желание, оно звучало в каждом ее слове, когда она страстно просила Хлою о помощи.

– Не сомневаюсь; но единственная причина, почему так важна кровная связь, почему они не могли просто усыновить ребенка, – то, что нам нужен наследник из рода аль-Кадар.

Хлоя это знала. Казалось, прошла вечность с тех пор, как Тамара рассказала Хлое о последнем выкидыше и о том, как сильно хочет собственного ребенка, как ей нужно родить наследника. А потом она высказала просьбу, которая изменила все.

«Конечно, мы компенсируем твои услуги, а когда ребенок родится, то поедет с нами в Аттар. Но ты станешь частью появления на свет племянника. Нового члена семьи. Нашей семьи».

Хлоя так хотела семью, поддержку, которой у нее раньше никогда не было. Поэтому она убедила себя, что девять месяцев беременности – это не так уж трудно. А в результате у Тамары и Рашида будет все, что им нужно, и Хлоя поможет привести в мир новую жизнь. И все ее финансовые проблемы решатся. Это казалось так легко. Просто помощь единственной семье, которой она небезразлична.

Но потом началась утренняя тошнота, затем она набрала вес, у нее начала ныть грудь, появились растяжки. И конечно, все закончилось родами. Все оказалось непросто.

Сразу после родов, в короткий невероятный момент перед тем, как стало известно о смерти Тамары и Рашида, глядя на плачущего малыша, Хлоя почувствовала, что все разрозненные фрагменты ее жизни складываются в четкую и красивую картинку. Словно Аден стал ее высочайшим, важнейшим достижением в жизни.

А потом мир снова раскололся, все рассыпалось, и Хлоя не представляла, как все исправить. Шесть недель она прожила как зомби. Заботилась об Адене, о себе, когда удавалось, училась, насколько могла. Погружалась на дно, уверенная, что утонет. Появление Саида было и благословением, и проклятием.

– Я знаю, – сказала она. – Но прямо сейчас он… Что вы хотите с ним сделать?

– Я собираюсь сделать то, что нужно сделать. Отвезти его во дворец. К его народу. Это его право, а моя обязанность – защищать его права.

– А кто будет его воспитывать?

– Тамара уже наняла лучших нянь. После того как я объявлю, что он… жив, все пойдет так, как планировалось.

В его голосе было странное спокойствие, которое заставило Хлою гадать, что происходит под бесстрастной поверхностью.

– Когда вы узнали? – спросила она.

– Вчера. Я перебирал документы в сейфе моего брата, его личные документы, и нашел соглашение о суррогатном материнстве. Впервые за шесть недель появилась надежда.

– Вы действительно быстро нас нашли.

– У меня есть свои ресурсы. К тому же вы не очень хорошо прятались.

– Я боялась, – сказала она приглушенно.

– Чего?

– Всего. – Это было чистой правдой. Со дня смерти Тамары ее жизнь пронизывала болезненная тревожность. – Боялась, что вы не захотите иметь конкурента. Что не захотите отказываться от своего положения.

Темные глаза Саида стали жестче, губы сжались.

– Меня растили не для того, чтобы править, Хлоя Джеймс; меня готовили для сражений. В моей стране такова задача второго сына. Я воин. Верховный шейх должен обладать состраданием и силой. Справедливостью. Меня этому не учили. Я учился выполнять приказы, быть безжалостным в стремлении защищать свой народ и свою страну. И теперь я буду это делать любой ценой. Дело не в том, что я хочу, а в том, что нужно.

Хлоя ему поверила. Он был солдатом, машиной для выполнения приказов. И он хотел забрать с собой Адена.

– Значит, вы по сути силовик при семье аль-Кадар? – Сейчас Хлоя говорила не думая, хотя это было ей не свойственно. Однако ситуация выводила ее из равновесия.

– Мой путь был начертан с первого вздоха.

– Как и у Адена, – сказала Хлоя онемевшими губами.

Ее пронизал холодный шок. Она всегда знала, что малыша, который спит в колыбельке в ее спальне, ждет великая судьба, в которой для нее нет места. Но последние недели она провела словно в безвременье. Это так отличалось от всего в ее жизни. Было и тоскливо, и прекрасно.

– Он должен поехать домой. А вы можете вернуться к прошлой жизни. К тому, как вы ее планировали.

Хлоя могла закончить университет, защитить докторскую. Стать преподавателем в университете или получить работу в исследовательском институте. Простое и прекрасное существование. Она будет анализировать тайны вселенной, которые можно когда-нибудь разрешить, в отличие от межличностных отношений. Именно поэтому она редко тратила время на отношения, выходящие за рамки дружбы.

Такое будущее и предлагал ей Саид. Возможность вернуться к тому, как все было раньше. Словно ничего не изменилось.

Она посмотрела на свой округлый живот, который когда-то был плоским. Подумала о ребенке, который спит в соседней комнате – ребенке, который вырос внутри ее, которого она родила. И поняла, что все изменилось. Вернуться невозможно.

– Я не могу позволить вам его забрать.

– Вы собирались отдать его Рашиду и Тамаре.

– Они его родители, и он… предназначался им.

– Его место в Аттаре важнее, – бескомпромиссным тоном заявил Саид.

– Он не поймет, что происходит. Он не знает другой матери, кроме меня. – До сих пор она никогда не озвучивала эту мысль. Но именно она заботилась о малыше. Кормила его. Родила его – хотя генетически Аден не был ее сыном, но их связывало что-то глубинное.

– Вы не хотите вернуться к прошлой жизни?

Отчасти хотела. Очень. Одна мысль о том, от чего ей придется отказаться, выбирая между Аденом и тем, как она жила раньше, разрывала ее пополам.

– Не думаю, что я смогу, – сказала она, озвучивая еще одну правду, которую скрывала от себя, сколько могла. – Все изменилось.

– И что вы предлагаете? – спросил Саид, скрещивая мускулистые руки на широкой груди.

В этот момент Аден проснулся; его плач прозвучал оглушительно в тишине квартиры.

– Возьмите меня с собой в Аттар.

Глава 2

– Невозможно, – возразил Саид, направляясь из гостиной в спальню, где плакал Аден.

– Куда это вы собрались? – резко сказала Хлоя.

Саид остановился и повернулся к ней:

– Я собираюсь забрать своего племянника, на что имею полное право. – Он протянул бумаги: соглашение о суррогатном материнстве, которое она подписала. Подписала без сожалений. Согласно этим бумагам, Аден принадлежал королевской семье и Аттару. Не Хлое.

Саид снова отвернулся, и она словно не по своей воле бросилась наперерез, схватила его за плечи и потянула назад. Под ее ладонями были массивные мускулы, твердое тело, которое не поддавалось ее усилиям. Обычно она боялась таких мужчин.

Ей вдруг представилось, что будет, если он ее ударит. Она прекрасно знала, как выглядит женщина на полу, сломленная, в крови – жертва мужской силы.

Саид этого не сделал. Он остановился, хотя это не было результатом ее действий: он легко мог бы ее отбросить, но не стал. Он просто повернулся к ней, медленно, с полным жаркого гнева взглядом.

– Что вы делаете? – спросил он.

– Я не позволю вам просто так войти туда и забрать его в пустыню, – заявила Хлоя. – Может, у себя в стране вы шейх, но здесь вы – незваный гость, и если придется, я воспользуюсь газовым баллончиком и вызову полицию.

Ярость вытеснила страх ответной реакции, страх перед мужской силой. Потому что сейчас самым слабым был Аден; и если Хлоя за него не заступится, никто больше не заступится.

– Интересно, – сказал Саид ледяным голосом. – В вашем личном деле говорится, что вы занимаетесь наукой; я ожидал больше сдержанности.

– А вы должны возглавлять страну – я ожидала, что вы лучше умеете вести переговоры, – парировала Хлоя. – Вы действительно считаете, что я позволю вот так забрать моего ребенка?

Саид выпрямился; его глаза снова стали черными и лишенными всяких эмоций.

– Это не ваш ребенок.

– Я знаю. Но я о нем заботилась. Я кормлю его грудью. – Сердце Хлои сжало отчаяние. – Вы не можете просто так его забрать.

– Вы должны были его отдать.

– Тамаре, – хрипло возразила она. – Я должна была отдать его матери, моей сестре; но ее нет. Я не знала, что делать, кому рассказать. А теперь вы… хотите забрать его у меня.

– Я не хочу забирать его у вас, – ответил Саид жестко. – Я должен сделать то, что лучше для Аттара. Аден – не ваш сын, и здесь ему не место.

– Тогда позвольте мне поехать в Аттар.

– И раскрыть тайну, которую Рашид так старался скрыть?

– Нет. – Хлоя помотала головой. – Нет… Я могла бы быть его… няней.

– Шестнадцать лет? Пока он не станет совершеннолетним?

Она не могла провести шестнадцать лет в Аттаре. У нее есть жизнь в США. Друзья, учеба. Должность преподавателя, которую она должна была занять с осени. Достаточно просто отучить ребенка от груди. Другого выбора не было – только закончить все сейчас; но Хлоя не могла этого сделать.

– Нет, – покачала она головой. – Но… если бы он мог побыть со мной еще несколько месяцев. Шесть месяцев. – Она не знала, почему назвала именно эту цифру; просто ей требовалось время. На то, чтобы осознать все, что с ней произошло. На то, чтобы удержать Адена, хотя ей следовало его отпустить.

Она двинулась в комнату Адена, но Саид поймал ее за руку.

– Скажите мне, – жестко сказал он, – только честно. Вы были просто суррогатной матерью? Между вами и моим братом ничего не было?

– Ничего.

– Мне нужно знать, потому что сюрпризов и скандалов быть не должно.

– Рашид любил Тамару. Он бы никогда…

Саид кивнул:

– Это правда. Но я видел, что могут делать мужчины – бездумные поступки, которые причиняют всем боль; и даже он мог быть способен на это. Все способны на зло.

Хлоя видела зло, которое творили мужчины. Жесткая хватка пальцев Саида напоминала ей об этом.

– Даже вы?

– Все способны на зло, – повторил он.

– Ваш брат такого не совершал. Не со мной. – Сама мысль была бы смешной, если бы Саид не был так серьезен. – Я это сделала ради Тамары. Она моя семья. А теперь моя семья – Аден.

Саид отпустил ее.

– Хорошо. Я должен предотвратить любые сложности.

Гнев вспыхнул снова, освобождая Хлою от душившей ее беспомощности.

– Я тоже, но почему-то сейчас у меня сплошные сложности.

– Я могу избавить вас от них, – сказал Саид холодным бескомпромиссным голосом. – И ваша жизнь станет такой, как раньше.

– Боль вы тоже заберете? – огрызнулась она. – Заставите меня забыть, что я выносила и родила ребенка? Что я заботилась о нем первые шесть недель его жизни? Заставите забыть его?

– В Аттаре у него будет все. Мы удовлетворим все его нужды и желания. Такие решения нельзя принимать эмоционально, только логически.

Логика всегда ее успокаивала. Факты и рассудок провели ее через хаос детства. Но здесь логика победить не могла. Впервые ее сердце говорило громче разума.

– Вы будете его любить? – спросила она.

Взгляд Саида был холоден.

– Я умру за него.

– Это не одно и то же.

– Но только такое обещание я могу дать.

Мужчины… мужчины и их обещания. Хлоя всю жизнь старалась их избегать. Она видела, как мужчины нарушают обещания снова и снова, и, став взрослой, решила никогда на них не полагаться. Но это обещание – клятва – исходило как будто из глубины души Саида, и она не могла сомневаться в нем.

– Он мой король. Наследник трона Аттара. Я верен ему, как своему будущему вождю и как члену своей семьи.

– Он ребенок, – с трудом произнесла Хлоя. – Сейчас важно именно это.

– Я знаю, – сказал Саид. – Но он никогда не будет таким же, как другие дети. Он призван править; это часть его сущности. Он рожден для этого. Всем нам приходится нести в жизни свою ношу, – продолжил он. – У каждого есть предназначение. У него – такое.

– Но… но… – Отчаяние сжало Хлою в своих когтях. Она глубоко вздохнула и попыталась найти в памяти информацию, которую смогла бы использовать. – Я понимаю, что он наследник, но сейчас он – ребенок. Если вы его заберете у меня, у человека, который о нем заботится, это причинит ему вред. О нем будут заботиться наемные слуги?

Саид пожал широкими плечами:

– Конечно.

Он сам не собирался в этом участвовать, не лично. Хотя он готов умереть за племянника, но не готов менять ему подгузники.

– Я не специалист в развитии детей и в биологии в целом, но знаю – было много исследований ранних месяцев жизни, и все показали, что они крайне важны для эмоционального благополучия человека. Если не уделить ему сейчас должное внимание, в будущем он может не суметь образовывать привязанность к другим людям.

Саид смерил ее непроницаемым взглядом:

– В это я могу поверить.

– Вы же не хотите такого для правителя?

– Разумеется, нет, – резко сказал он.

– Я… я о нем заботилась… – У Хлои сжималось горло. – Кормила грудью. Что, по-вашему, с ним будет, если его со мной разлучить? Я его единственный источник стабильности.

– А что, по-вашему, делает с его душой то, как он сейчас плачет? – жестко спросил Саид.

Хлоя протиснулась мимо него, подошла к колыбельке, наклонилась и бережно взяла ребенка на руки. Она до сих пор нервничала каждый раз, боясь, что неправильно поддерживает его головку.

Саид смотрел, как Хлоя прижимает ребенка к себе, надежно, но нежно обвивая его руками. Ее синие глаза были широко раскрыты, губы сжаты в твердую линию, выдавая страх и сосредоточенность.

От этого зрелища у него в груди появилась тяжесть, из-за которой стало трудно дышать. Дискомфорт Хлои был очевиден, как и то, что она не хотела этим заниматься, или, по крайней мере, что ей это не нравилось. Однако она чувствовала необходимость биться за свое место в жизни Адена. Заботилась о нем, защищала с самого рождения.

Саид понимал, что такое верность и честь; потребность защищать других ценой собственных благ. Все это он увидел на лице Хлои.

– Шесть месяцев, – сказал он.

Хлоя настороженно взглянула на него:

– Что – шесть месяцев?

– Вы можете поехать в Аттар, во дворец, на шесть месяцев и служить в качестве его няни, чтобы поддерживать историю о его рождении в глазах общественности. Это разумно. Логично будет предположить, что мы нашли женщину для выкармливания младенца, который потерял мать.

– Я… о… я…

– Я сообщу прессе, что Аден родился прямо перед смертью Тамары и что мы не хотели ничего анонсировать, пока не убедились, что он совершенно здоров.

Саид чувствовал себя не в своей тарелке с тех пор, как занял трон. Он не был дипломатом, не умел разбираться в бумагах или вести вежливые разговоры с политиками. Пресса это знала. При любой возможности они сравнивали его с погибшим шейхом; рожденного сражаться – с рожденным править.

А теперь еще и это: ребенок и женщина. Ребенок может стать его спасением, заняв однажды свое место на троне. Но прямо сейчас… это лишь младенец. Маленький. Беспомощный.

Это напоминало ему о другом беспомощном существе, которое он не сумел спасти. И добавляло еще один камень к грузу ответственности на его плечах. Он стряхнул это ощущение. Эмоции, сожаления, боль прошлого – всему этому нет места в его жизни.

Он рано выучил этот урок. Если мужчина много чувствует, он многое может потерять. И поэтому Саид стал человеком, которому нечего терять. Человеком, который может действовать быстро и решительно. Он не волновался о своей безопасности, о том, чтобы быть хорошим.

Вид Адена, его племянника и наследника его брата, стал для него испытанием. Но Саид не мог себе позволить сейчас сломаться, не мог допустить трещин в броне. Он похоронил свои чувства глубоко внутри, за стенами из камня и стали, которые выстроил вокруг своего сердца.

– Шесть месяцев? – переспросила Хлоя, встречая его взгляд.

– Шесть месяцев. После этого вы вернетесь к той жизни, которую планировали. Вы ведь этого и хотите, не так ли?

Она медленно кивнула:

– Да. Именно этого я и хочу.

– Так и будет. А теперь собирайте вещи, нам нужно ехать.

– Но… у меня экзамены… я…

– Я могу позвонить вашим преподавателям и договориться, что вы сдадите их дистанционно.

– Не уверена, что они разрешат.

Саид рассмеялся:

– Они не смогут мне отказать.

– Вы не обязаны решать мои проблемы, – сказала Хлоя.

– Я решаю проблемы всех вокруг, – ответил Саид. – Такой я человек. Как вы скоро убедитесь.

Онемевшими руками Хлоя собрала вещи. С тем же онемением она поднялась на борт частного самолета, который ждал на взлетной полосе в международном аэропорту Портленда. Онемение охватило ее лицо и губы. Онемение и холод.

Хлоя хотела оставаться в мягком коконе, в котором жила все это время, не заглядывая вперед больше чем на час. Шаг за шагом, она просто пыталась выжить. Смотреть в будущее было слишком тяжело.

Шесть месяцев.

Она прижала Адена еще крепче и поудобнее устроилась в роскошном кресле, осматривая кабину самолета. Раньше она ничего подобного не видела. Жить в Аттаре, наверное, все равно что на другой планете.

Саид сидел напротив: вытянутые руки лежат на подлокотниках, поза должна, надо полагать, изображать расслабленность. Это ни на секунду не обмануло Хлою. Саид не из тех, кто расслабляется. Его взгляд был острым, а тело – готовым к бою. Как у пантеры, подобравшейся перед прыжком.

– Хорошо, что у вас уже был паспорт, – сказал Саид. – Ускорить оформление бумаг для одного Адена было намного проще, чем для вас обоих. Вы много путешествуете?

Хлоя понимала, что вопрос не праздный. Он ей по-прежнему не доверяет. Ну и хорошо – она ведь ему тоже не доверяла.

– Я ездила в Швейцарию несколько лет назад, осматривать Большой адронный коллайдер. Потрясающая возможность.

Уголки его губ приподнялись в имитации улыбки.

– Большинство знакомых мне женщин называют потрясающей возможностью распродажу дизайнерских сумочек.

– Сумочки мне нравятся так же, как всем женщинам. Но если хотите, чтобы у меня зажглись глаза, поговорите со мной о теории струн.

– Боюсь, знаете о ней больше меня.

Саид склонил голову: своим ответом Хлоя заслужила долю его уважения. Он ее проверял. Не то чтобы в этом было что-то новое: мужчинам не нравилось, когда женщины их обходили. Мужчины в ее академическом кругу боялись ее ума и успеха. Поэтому всегда искали слабости. Хорошо, что у Хлои их не было – по крайней мере, не в области интеллекта.

– Наверняка, – ответила она. – Но если захотите поговорить о… не знаю, арабских жеребцах? Тут вы обойдете меня.

Саид засмеялся:

– Думаете, я эксперт по жеребцам?

– Это предположение. Стереотипное, надо признать.

Он пожал плечами:

– Я не увлекаюсь лошадьми. Предпочитаю военный транспорт. Оружие. Артиллерию. Способы устроить засаду в дюнах. И тому подобное.

Саид аль-Кадар излучал темную угрозу. Хлоя рано научилась распознавать опасность – от этого зависело ее выживание.

– К сожалению, об этом я вряд ли смогу поддерживать разговор.