Текст книги "Преображение любовью"

Автор книги: Мэй Сартон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Опять ты говоришь о прошлом, – перебила Элис и добавила:

– Это все, что у нас осталось, не так ли?

– Разве? – сказал он многозначительно.

– Конечно, – Элис боялась взглянуть на него, боялась думать.

– У нас есть настоящее, – осторожно сказал Титус, не отрывая от нее глаз.

В глазах Элис появились удивление и страх, она не могла понять, куда он клонит.

– Похоже, в твое настоящее вошла Гэйл. Возможно, и в будущее, – сказала она так же осторожно.

– Я не думаю о будущем. Настоящее же может вместить не только Гэйл, сказал Титус.

– Что… что ты имеешь в виду?

Титус крепче прижал ее к себе; глаза ее горели, и Элис охватило смешанное чувство знакомого влечения, щемящей безнадежности и желания. Это чувство повело ее к нему той ночью, но он был с Гэйл. А теперь это чувство во что бы то ни стало надо было преодолеть. Не веря своим ушам, Элис слушала слова Титуса:

– Нам было хорошо вместе. Ты и сама это знаешь.

– Да… – Глаза ее расширились и она, не отрываясь, смотрела на него.

Он заговорил тихим голосом, нагнувшись к ней так, чтобы только она могла его слышать.

– У меня большая удобная одноместная каюта. Почему бы нам не провести там время – ради прошлого? Посмотрим, действует ли еще колдовство.

Она уставилась на него в изумлении.

– Колдовство?

– Мы раньше зажигали друг друга, – Титус внимательно наблюдал за ней, ожидая реакции. По лицу Элис пошли красные пятна.

– Ты делаешь мне гнусное предложение! – воскликнула она, не в силах скрыть изумления.

– Разве? После того, как мы так хорошо узнали друг друга? Не в первый же раз. Это могло бы стать… удобным способом оживить старые воспоминания, сказал Титус, пожав плечами.

– Вроде того, как прокручиваешь старую пластинку, о которой уже давно позабыл? – предположила Элис. Голос ее опасно зазвенел.

– Точно! Ты нашла прекрасную аналогию.

– Чтобы проверить, нравится ли тебе еще мелодия, значит ли она что-нибудь для тебя?

– Правильно! – Он выразительно поднял бровь.

– Сегодня? О'кей?

После любви и тоски, которые она испытала буквально несколько минут назад, его откровенная похоть была оскорбительна, и она чувствовала себя так, словно ее облили грязью.

– Если бы мы были не здесь, – сказала она с яростью в голосе, – я бы ударила тебя в самое больное место! Как ты смеешь предлагать мне это? Я бы не легла с тобой, даже если бы была другая постель, а не та, где побывала Гэйл.

Она вдруг поняла, что разговаривает слишком громко, и прошипела:

– И к твоему сведению, я не храню вышедшие из моды пластинки; я выбрасываю их в помойное ведро – туда, где и тебе найдется место!

Она резко оттолкнула Титуса и направилась к тетушке, оставив его в одиночестве посреди танцевальной площадки.

Глава 8

Программа круиза была рассчитана не на лежебок; к восьми часам следующего утра пассажиры уже позавтракали, прослушали лекцию и в сопровождении местных гидов отправились смотреть древний замок в Бодруме. Потом все опять расселись по автобусам и устремились к очередной достопримечательности.

Элис и тетушка Луиза сели в последний автобус, но, чтобы не стеснять Джека, расположились на передних сиденьях. Он же не терялся, и хотя вначале Гэйл казалась скучной, спустя некоторое время Элис услышала ее смех и догадалась, что Джек из кожи лез, чтобы очаровать свою собеседницу. Элис мысленно пожелала ему удачи – он заслуживал счастья. Собственные же эмоции она постаралась упрятать поглубже, хотя ночью почти не спала, и ей не давала покоя мучительная мысль, что можно было оказаться в объятиях Титуса.

До обеда они побывали еще в двух местах, причем вторую экскурсию проводил Титус. Затем их привезли на берег большого озера, где устраивался обед-пикник. Столики расставили в тени деревьев, и легкий ветерок шелестел в листве… Место было чудесное, и после обеда Элис откинулась в кресле, закрыла глаза и подняла лицо к солнцу. Вдруг она почувствовала легкое прикосновение, открыла глаза и увидела огромную, необыкновенно красивую разноцветную бабочку, которая села ей на плечо. Элис была в восторге, что это нежное существо совсем не боялось ее. Вдруг бабочка взлетела и села опять, прямо на губы.

Несколько человек заметили это и наблюдали за ними. Один из лекторов, ботаник, объяснил ей:

– Она собирает соль с вашего рта. Титус обратил внимание на группу, толпившуюся вокруг них, подошел и увидел, как тетушка Луиза сделала снимок.

– Пригодится – показать внукам, – сказал он с усмешкой.

Услышав эти слова, Элис резко повернула голову в его сторону, и бабочка улетела. Она задумчиво проводила ее взглядом, такую блестящую на фоне ярко-голубого неба, а когда обернулась к Титусу, он уже ушел.

Озеро было таким красивым, что Элис не хотелось уезжать, но их ждала поездка в Эфес – лучший из уцелевших древних городов. Впечатления были очень сильны, но после столь насыщенного дня Элис и тетушка Лу с радостью вернулись на корабль.

Вечером они легли рано, и Элис так устала, что крепко спала всю ночь и утром они чуть было не проспали. В тот день предлагалось выбирать экскурсию на целый день или полдня, и тетушка предпочла последнюю, так как призналась, что провести подряд два дня на жаре для нее трудновато. Но Титус, Джек и Гэйл уехали на длительную экскурсию, и Элис не видела их до вечера.

Она сидела на открытой палубе, читала и загорала в лучах заходящего солнца, когда к ней подошла Гэйл и грациозно опустилась в шезлонг рядом с Элис.

– Твоя тетя сказала, что ты здесь.

– Хорошо провела время?

– Могу сказать, что да.

Элис посмотрела на нее с удивлением. Она знала, что мать Гэйл тоже выбрала короткую экскурсию и спросила:

– С кем ты была? – ожидая услышать в ответ имя Титуса.

Но Гэйл застенчиво ответила:

– Ну… с Джеком Ридом, – а потом несколько агрессивно добавила:

– Он довольно забавный.

– Да, я знаю.

– И довольно симпатичный.

– Я бы сказала, очень симпатичный.

– Да. По крайней мере гораздо лучше, чем я думала, – призналась Гэйл.

– В нем непознанные глубины и скрытые таланты, – сказала Элис, так как поняла, что Гэйл привлекает все таинственное.

– Какие глубины?

– Думаю, со временем ты сама узнаешь, – уклончиво ответила Элис. Но Гэйл насторожилась.

– Ты действительно что-нибудь знаешь о Джеке или все выдумываешь?

– Я действительно кое-что знаю, – призналась Элис.

– Тогда почему ты мне не расскажешь? – спросила Гэйл.

– Потому что я поклялась хранить тайну.

– Правда? Как интересно! – Гэйл задумчиво посмотрела на нее и вздохнула. Я знаю таких, как ты; коль обещали, секрета не выдадите. – Она пожала плечами. – Ты слышала, что корабль будет стоять в порту до двенадцати ночи? Мне кажется, что для разнообразия было бы неплохо поужинать в ресторане в городе. Я договорилась с твоей тетей; она не возражает.

– Гэйл!

Но та уже поднялась и направилась к лестнице.

– Встретимся на причале в семь часов.

– Гэйл! – Элис вскочила на ноги и крикнула ей вдогонку:

– Мы пойдем вдвоем?

Гэйл остановилась и повернулась к ней:

– Нет, с нами пойдет Джек. – И побежала дальше.

Кипя от негодования, Элис пошла в каюту извиниться перед тетушкой, но Луиза нисколько не возражала против затеи Гэйл.

– Тебе это пойдет на пользу, и ты развеешься. Элис надела нарядное белое платье, которое прекрасно оттеняло загар и подчеркивало стройную фигурку, туфли на высоком каблуке и стала осторожно спускаться по трапу. Джек уже ждал. Даже он выглядел довольно элегантным в легком светлом костюме. Он улыбнулся и чмокнул ее в щеку.

– По-моему, ты доволен собой, – сказала она, улыбнувшись в ответ. – Как идут дела?

– Не плохо. Совсем неплохо. – Он посмотрел наверх.

Появилась Гэйл, одетая в сверкающее платье из золотой парчи. Элис тоже посмотрела в ее сторону и застыла, увидев Титуса, который помогал ей спуститься вниз. Она быстро взглянула на Джека, но на его лице не было удивления.

– Что происходит? – потребовала она ответа.

– Гэйл подумала, что будет веселее, если нас будет четверо.

– Нет!

Но Джек взял ее за руку.

– Успокойся и не паникуй! Сначала давай посмотрим, что у Гэйл на уме.

– Я не хочу быть пешкой в ее игре, – сказала Элис сердито, но уже более тихим голосом. – И я думаю, что тебе этого тоже не хотелось бы.

Но Джек только засмеялся и повернулся поприветствовать подошедших. Гэйл была оживлена и болтала без умолку, а Титус, прочитав в глазах Элис раздражение, лишь насмешливо улыбался.

– Давайте сначала немного погуляем по городу, – предложила Гэйл. – Мне говорили, что тут потрясающие магазины.

Элис пошла рядом с Гэйл, мужчины следовали за ними.

– Почему ты не сказала мне, что пригласила Титуса? – спросила Элис шепотом.

Гэйл с удивлением посмотрела на нее.

– Это был единственный свободный мужчина. Но я надеюсь, ты не против его присутствия? Я думала, что ты не настолько с ним знакома, чтобы невзлюбить его.

«Попалась в собственную ловушку!» – подумала Элис. Как же трудно жить двойной жизнью!

– Я просто хотела знать, кто с нами идет, вот и все.

Но Гэйл уже направилась к ближайшему магазину.

В городе было полно базаров и современных супермаркетов, что создавало потрясающее зрелище. Около ярко освещенных ювелирных лавок расположились чистильщики обуви с ящиками из сверкающей меди. Каждый старался перещеголять соседа в оформлении своего места. Мальчишки с напольными весами предлагали прохожим свои услуги за несколько монет, а тонкие, как тростник, и невероятно вежливые молодые люди старались завести беседу и завлечь туристов в магазин кожаных изделий. И над всем этим стоял пряный аромат земли, который, казалось, становился все более густым по мере того, как судно двигалось к востоку. Но везде он был разный, и Элис подумала, что каждый кусочек земли, должно быть, пахнет по-своему.

– О чем ты думаешь? – Они остановились, так как Гэйл зазевалась у витрины магазина. Джек остался вместе с ней, и на какое-то время Элис и Титус оказались одни.

Подняв голову и взглянув на него, Элис сказала:

– Когда-то ты часто задавал мне этот вопрос. Но тогда ты действительно хотел знать ответ.

– Может быть, сейчас тоже хочу. Она покачала головой.

– Не думаю.

– Скажи мне, – настаивал Титус.

– Хорошо. – Она вызывающе вздернула подбородок. – Мне интересно знать, что случилось с Камиллой.

Титус в изумлении поднял брови.

– Ты думала об этом? Здесь?

– Да, – солгала Элис.

Конечно же, он ей не поверил, но его ответ удивил Элис:

– Мне было любопытно, когда ты соберешься задать этот вопрос.

Гэйл соблазнилась и вошла в магазин примерить пальто, Джек последовал за ней. Чувствуя себя неловко, Элис ответила:

– Вообще-то мне не очень интересно, но надо же выяснить все до конца.

– Конечно, – согласился с ней Титус. – Камилла замужем.

Он специально сделал паузу, и Элис пришлось призвать на помощь все свое мужество, чтобы сохранить на лице спокойствие, а затем добавил:

– Замужем за адвокатом, с которым она встречалась, пока жила в нашем доме. Она с ним консультировалась по поводу Гарри, своего бывшего сожителя. Он очень приятный, добрый и надежный человек.

– А… твой сын?

– Адвокат официально усыновил его и ясно дал мне понять, что в дальнейшем сам намеревается о нем заботиться. Тим, разумеется, знает, кто я, и иногда мы встречаемся. Но у него уже было предостаточно отцов, поэтому я в его жизнь не вмешиваюсь. И, насколько мне известно, в скором времени у него появится брат или сестра.

– Значит, Камилла счастлива? – Элис не смогла скрыть неприязни в голосе.

– Да. И не завидуй ей, Элис. Ей много пришлось пережить. И она никогда не притворялась, ты не думай.

Не зная, верить этому или нет, Элис с нетерпением посмотрела на магазин.

– Ты думаешь, Гэйл в самом деле собирается что-нибудь купить?

– Сама – вряд ли, но, может, ей удастся раскрутить Джека. Давай немного пройдемся, ладно?

Элис заколебалась, но Титус пошел вперед, и ей не оставалось ничего другого, как пойти вместе с ним. Миновав несколько магазинов, они подошли к галерее, где продавались ковры, остановились в дверях и стали наблюдать за двумя женщинами в национальных костюмах, которые сидели за ткацкими станками. Чтобы соткать даже маленький ковер, необходимо бесчестное количество ярких шерстяных нитей.

– Неудивительно, что они такие дорогие, – заметила Элис, взглянув на ярлычки. – Нужны месяцы, чтобы выткать один такой ковер.

Титус не ответил, и когда она взглянула на него, то увидела, что он смотрит не на витрину, а на нее. То, что она прочитала в его глазах, заставило ее сердце бешено биться: откровенная страсть, желание, призыв – все было в них. Но в следующее мгновение он уже смотрел на Гэйл, которая подходила к ним. Какой-то момент Элис была уверена, что взгляд был обращен к ней, но все произошло так быстро, что она начала сомневаться; может быть, он так смотрел на Гэйл и хотел только ее.

– Где Джек? – спросил Титус.

– Он еще в магазине, покупает бумажник и отправил меня найти вас. Там совершенно потрясающее кожаное пальто, – сказала она Элис. – Я от него без ума, но оно ужасно дорогое. С тобой все в порядке? – добавила она, не услышав ответа.

– Что? О да, спасибо. Прошу прощения. Мои… мои мысли были далеко.

Это была чудовищная ложь, потому что Элис думала о Титусе, который стоял всего в нескольких шагах от них. Он задумчиво посмотрел на нее, но Элис сделала вид, что не заметила взгляда, и подошла к витрине ювелирного магазина. Она видела, что Титус заходил в такой же магазин, когда они были в Санторини, но на Гэйл не оказалось ни одной новой драгоценности (а уж Гэйл обязательно похвасталась бы, Элис знала точно), поэтому подарок, очевидно, предназначался не ей. Значит, у него в Англии есть кто-нибудь еще?

Джек присоединился к ним, и они двинулись дальше. Мужчины захотели почистить туфли и остановились у ящика, в который были вмонтированы даже часы, а затем нашли ресторан возле старого караван-сарая. Им дали отдельную кабинку. Элис села рядом с Титусом, напротив Джека, и не знала радоваться этому или огорчаться. Ее смущало, что они сидели так близко, что их плечи почти соприкасались, но зато ей не надо было смотреть ему в лицо. Она вновь почувствовала беспокойство и неуверенность, возбуждение и отчаяние, и при этом должна была держаться естественно.

К ним подошел улыбающийся официант, принес аперитив в крошечных стаканчиках и огромного размера меню. Пока все шло гладко, и они начали обсуждать, что будут есть, но затем Гэйл предложила взять на всех одно меце, сложное блюдо, к которому дополнительно подавали грибы и креветки. Совершенно машинально Элис сказала:

– Титус никогда не любил креветки. Наступила многозначительная пауза. Джек опомнился первым и, стараясь загладить ее промах, стал о чем-то говорить. Но Гэйл спросила:

– Минуточку. Что ты имела в виду, Элис, когда сказала, что он «никогда не любил» их?

– Ээ… разве ты не говорил этого вчера за ужином? – спросила Элис у Титуса, интонацией намекая, что он должен ответить утвердительно.

Но вместо этого Титус ответил:

– Мы ни разу не ужинали за одним столом во время этой поездки.

– Тогда за обедом.

– И не обедали тоже.

Губы Титуса дрогнули, когда он увидел ярость в глазах Элис, но она обмерла, когда он повернулся к Гэйл и сказал:

– Она знает. Потому что раньше мы жили вместе.

– Жили вместе? – Гэйл увидела, как у Элис вспыхнули щеки, и догадалась обо всем. – Вы были любовниками?

– Да, и довольно долго.

Гэйл уставилась на них, лицо ее стало постепенно краснеть, а в глазах загорелся гнев.

– Вы оба вели себя отвратительно, ничего мне не сказав. Из-за вас я выглядела, как дура.

– Нет, Гэйл, это не так. – Элис хотела прикоснуться к ее руке, но Гэйл отодвинулась. – Мы с Титусом давно расстались. До этого круиза в течение двух лет мы даже не виделись. – Переведя дыхание, она постаралась говорить спокойно. – Титус совершенно свободен и волен общаться, с кем пожелает. И мне… мне очень жаль, что он знает о том, что ты рассказала о вашей связи.

При этих словах Гэйл вздернула подбородок и быстро взглянула на Джека, но тот не проронил ни слова.

– Похоже, ты не очень удивлен, Джек. Ты… ты знал об этом?

– О том, что Элис и Титус были близки? Да.

– И… и обо мне? Он кивнул головой:

– И об этом тоже.

Гэйл разозлилась.

– Такое впечатление, что все все знают.

– Не совсем. – Титус пристально посмотрел на Гэйл. – Мне кажется, ты кое о чем должна рассказать Элис.

Элис с удивлением посмотрела на него, а затем ей пришла в голову мысль: «Боже, она сейчас скажет, что они обручились». Ей стоило огромного труда встретиться взглядом с Гэйл, пока она ждала ответа.

Губы Гэйл дрожали, но она справилась с собой и сказала:

– Хорошо. Все было не правдой – то, что я сказала о Титусе и о себе. Мы с ним не спали. Я это придумала, – закончила она с вызовом. Стало ясно, что поступила она так из тщеславия.

Элис не знала, как реагировать на это признание.

– Ну, поскольку все проблемы решены, может быть, теперь мы обсудим, что будем есть, – сказал Джек. – Послушайте, лично я хотел бы попробовать красную кефаль. А ты, Гэйл?

Женщины с благодарностью посмотрели на него, хотя трудно было сказать, у кого из них щеки пылали сильнее. Элис взяла меню и невидящим взглядом уставилась в него. Зачем Титус заставил бедняжку Гэйл признаться во лжи, зачем он вообще все это затеял? Скорее всего, чтобы внести ясность, но для кого? Если для Джека, то тогда Титусу стоило всего-навсего шепнуть ему на ухо. Значит, это было сделано ради нее. Но почему это так важно для Титуса, если только… Элис испугалась своих мыслей, боялась, что надежды опять вернутся к ней. Понимая, что остальные смотрят на нее, она оживилась, стала смеяться, болтать о всяких пустяках и вела себя вполне непринужденно до конца ужина.

– В нашем распоряжении еще есть пара часов до отплытия, – сказал Джек, когда они покинули ресторан. – Что будем делать?

– Мы с Элис прогуляемся по берегу, – заявил Титус решительно и добавил:

– Увидимся на судне.

Ночь была ясная, в небе горели звезды, и луна сверкала серебром. Они долго шли молча. Когда огни центра города остались позади, Титус сказал:

– Давай пройдемся по пляжу.

Он спрыгнул с дорожки на песок, и Элис положила руки ему на плечи, чтобы он поддержал ее, хотя вполне могла спуститься самостоятельно. Она сняла туфли и отошла к самой воде. Титус наблюдал за ней. Она повернулась к нему и спросила:

– Почему?

– Ну и вопрос! Что именно почему?

– Почему ты позволил мне думать, что вы с Гэйл были любовниками?

– Разве это было так уж важно?

– Ты прекрасно знаешь, что важно, – воскликнула она. – Зачем ты это сделал? Почему ты целовал ее у меня на глазах. Это что – месть?

– Месть?

– Да, за то, что я бросила тебя. За то, что я не оправдала твои ожидания? Ты же об этом хотел поведать в своем сонете?

Титус покачал головой, и затем, медленно подбирая нужные слова, сказал:

– Когда ты ушла, я был вне себя от ярости. Никогда в жизни не испытывал такой злости. Я знал – из-за того, что мы полюбили друг друга с первого взгляда, для тебя наши отношения, наша совместная жизнь стали сбывшейся мечтой, идеальной любовью. Я пытался сохранить этот сказочный мир, но когда понадобился Камилле и Тиму, у меня не было другого выхода, и пришлось тебе все рассказать. Мне не хотелось разбивать твои мечты, Элис, но я был вынужден это сделать. А затем, когда я нуждался в тебе, ты не захотела мне помочь и этим убила мою мечту.

– Так значит, это месть?

– Нет. Я стал ухаживать за Гэйл и поцеловал ее, потому что хотел посмотреть, как ты будешь реагировать. Мне важно было знать, любишь ли ты еще меня и станешь ли ревновать. То, что она похвасталась тебе, будто нас связывает нечто большее, было продиктовано ее тщеславием, но никак не входило в мои планы.

– Ну и как, я правильно среагировала? – спросила Элис с горькой усмешкой.

– Ты засмеялась, – напомнил он ей. – Поэтому я не знал, что и думать. Но когда ты уплыла в море, я так волновался, что уже был готов поплыть за тобой.

Не отвечая на эти слова, Элис сказала:

– Я не солгала, когда сказала, что уплыла для того, чтобы побыть одной. Она замолчала, устремив взгляд вдаль. – Я тебя очень разочаровала, верно?

Титус ответил:

– Во многом я сам виноват; я слишком опекал тебя.

При этих словах она обернулась, пытаясь лучше разглядеть его лицо.

– А я слишком многого ждала от тебя; я хотела, чтобы ты любил меня одну даже до того, как мы встретились.

– Тогда мы пара дураков, – произнес он мягко и протянул руку.

Она не взяла ее и сказала:

– Почему ты сделал мне это мерзкое предложение, почему ты был так циничен? Хотел заставить меня почувствовать, что я ничего не стою?

– Конечно, нет, – перебил он. – Я не был абсолютно уверен, что ты все еще любишь меня. Мне надо было в этом убедиться.

– И из-за того, что я отказала тебе, ты подумал, что я тебя разлюбила?

Титус рассмеялся. В его голосе звучала мягкая ирония.

– Конечно, нет, совсем наоборот. Ты рассвирепела, твой гнев был восхитителен, и я уже точно знал, что любовь не прошла. Ты не собираешься это отрицать?

Она не отвечала, и он нежно, с любовью посмотрел на нее.

– Есть еще вопросы? Потому что если нет…

– Есть, – твердо сказала Элис, чем очень удивила Титуса. – Я видела, как ты что-то покупал в ювелирном магазине в Санторини. Для кого?

Титус помолчал, и затем ответил:

– Для женщины по имени Гвен. Мы встречаемся несколько раз в неделю.

– Так значит, у тебя есть кто-то еще! – Она попыталась скрыть охватившее ее отчаяние.

– Да, это женщина, которая приходит убирал в доме. Она замужем, у нее два взрослых сына и у нее есть браслет с подвесками. Я покупал еще одну фигурку.

У Элис вырвался вздох облегчения. Титус подошел и положил руки ей на плечи.

– Элис, – мягко сказал он. – Я так по тебе соскучился. Ты знаешь, каково лежать по ночам без сна и мечтать о тебе?

– Да, конечно, знаю, – сказала Элис срывающимся голосом. – Почему ты не пришел за мной? Я ждала и ждала, но ты не звонил, не писал, не…

– Потому что вначале я ужасно на тебя разозлился. Я чувствовал, что мы могли все выяснить, если бы ты захотела выслушать меня. Как только приехали Камилла с Тимом, я отдал им ключи от дома, собрал вещи и переехал. Я сделал то, что был обязан сделать, и обеспечил им крышу над головой. Но с ней я оставаться не хотел. Мне нужна была только ты.

– Тогда почему же ты не пришел за мной потом?

– Я долго не мог успокоиться. Видишь ли, ты не дала мне возможности объяснить, что Тим серьезно болен и ему необходима была операция.

– Операция? Боже мой, Титус, неудивительно, что ты так злился на меня. Он и не пытался отрицать.

– Да, я долго был с ними, но как только смог, уехал в Египет. Мне нужно было время, чтобы успокоиться и все обдумать. Потом у меня появилась возможность остаться там еще на полтора года. И когда ты не ответила на мое письмо, я решил принять предложение.

– Ты мне писал? – Элис испуганно посмотрела на него. – Но Титус! Я не получила письма. Клянусь. Я…

– Я знаю, – перебил он ее. – Тетя Луиза рассказала мне. Похоже, твой отец так разозлился на меня, что бросил его в камин.

– О, нет! Если бы я только знала!.. – сказала она в отчаянии.

– Не осуждай его, Элис. Он был уверен, что ограждает тебя от неприятностей.

– О чем… о чем ты писал? Титус пожал плечами.

– Обо всем, что могло вернуть тебя… Что во всем виноват я сам… Что люблю тебя, хочу тебя, что ты мне нужна… Что я не могу жить без тебя. И, конечно, просил прощения за то, что не рассказал тебе о Камилле и Тиме раньше.

– Было бы лучше, если бы ты это сделал сразу.

– Да, – согласился Титус. – Но это слишком давняя история. Я думал, что все уже в прошлом. Такая любовь, какая была у нас, бывает одна из тысячи; я не хотел, чтобы ее что-либо омрачало. – Он вздохнул. – Я ошибся и все испортил.

Элис не хотела, чтобы он брал всю вину на себя, и сказала:

– Нет, я тоже виновата. Я слишком ревновала и хотела, чтобы все принадлежало мне одной.

– Я бы тоже повел себя так, если бы в твоей жизни оказался другой мужчина. Я боялся, что, расставшись со мной, ты встретишь другого.

Элис засмеялась.

– А я-то думала, что ты разлюбил меня и даже возненавидел.

– Никогда в жизни, – сказал он нежно. – Никогда.

Он хотел обнять ее, но она уперлась руками в его грудь. На ее лице отражалось страдание.

– Титус, все пошло кувырком. За один день! Если бы только ты все рассказал мне! Если бы я тебя выслушала! Я думала, что твой сын тебе нужнее, чем я. Что ты полюбишь Камиллу и…

– Не говори глупостей, – перебил он резко. – Как я могу любить кого-нибудь еще?

Она прижалась к нему, обвила его шею руками, он крепко держал ее в своих руках, так крепко, словно боялся снова потерять. Он страстно поцеловал Элис, развеивая этим поцелуем все ее сомнения.

– Я никогда не перестану любить тебя, хотеть тебя. Я постоянно думал о тебе. Каждый день, каждую ночь.

Элис смеялась и плакала, а он, сжимая ее в объятиях, своими поцелуями осушал слезы.

– Моя милая, дорогая девочка. Какими же глупыми мы были!

– Но больше этого никогда не случится, никогда. Обещай, что ты ничего не будешь скрывать от меня, даже для моего блага.

– Конечно.

Элис нежно провела рукой по его лицу и заглянула ему в глаза. В ее глазах светились любовь и счастье. Слегка заикаясь, она сказала:

– А я обещаю никогда не быть трусихой.

– Ты нашла в себе мужество остаться на корабле.

– Потому что в глубине души я хотела, чтобы это произошло. Понимала, что напрасно, но все время надеялась. Я не могла уйти, не могла не воспользоваться случаем видеть тебя, слышать твой голос – даже если ты разговаривал с Гэйл, призналась Элис. – О, Титус! Держи меня и больше не отпускай.

– Никогда. Никогда в жизни. – Он нашел ее губы и стал с упоением целовать. Трудно было сдерживать нарастающую страсть и водоворот чувств, в котором бурлящее желание заглушало звуки моря, а стремление быть вместе согревало сильнее, чем тепло ночи. Титус осыпал поцелуями ее глаза, шею, губы почти так же, как в первый раз, но теперь его желание было глубже, жгло его сильнее, потому что он знал, какое блаженство могло дать ему ее тело, и понимал, что чувственного совершенства они могут достичь только во взаимной любви.

Наконец Титус поднял голову. Он тяжело дышал, и сердце его колотилось.

– Давай вернемся на корабль, – позвал он. – Вернемся сейчас.

Элис тихо засмеялась. Сердце ее также бешено стучало в груди.

– О да! Да, да, да.

Ее желание было таким откровенным, что Титус расхохотался, и они стояли на берегу, как двое сумасшедших, и продолжали смеяться не в силах остановиться. Затем Титус обнял ее и быстро повел в сторону причала.

– Эй, не так быстро, – засмеялась Элис, хотя готова была бежать.

– Ты с ума сошла? Я ждал этой ночи два года. Она замедлила шаг и заглянула ему в лицо при свете уличного фонаря. Теперь она была уверена в нем, но ей еще раз захотелось услышать ответ.

– Ты правда ни с кем не был близок?

– Нет. Ни с Камиллой, ни с Гэйл. Я был уверен, что ты знаешь, что мне никто не нужен, кроме тебя.

Элис улыбнулась и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его. Она уже знала, что счастье совсем рядом, но не могла отказать себе в удовольствии немного подразнить Титуса.

– А разве ты не хочешь спросить, был ли кто-нибудь у меня?

– Другой мужчина? – Титус засмеялся. В глазах его светились торжество и счастье, а еще в них можно было увидеть глубокую, с трудом сдерживаемую страсть.

– Я знал, что у тебя никого нет. Еще до того, как начался круиз, твоя тетя сказала… – Он понял, что проболтался, и осекся. – Ээ… я хотел рассказать тебе потом. Понимаешь ли…

– Начинай, – перебила его Элис, слегка отодвинувшись от него. – Ты хочешь сказать, что знал, что я отправляюсь в этот круиз?

– Ну да. Понимаешь, когда я вернулся в Англию, то сразу попытался найти тебя, но твои родители, которые справедливо считали, что я и так уже принес тебе достаточно горя, ни за что не хотели сказать, где ты. Затем я вспомнил о тетушке Луизе и пошел к ней. Похоже, она очень переживала за тебя, но тоже отказалась дать твой адрес, сказав, что мы должны встретиться на нейтральной территории. Затем она прочитала о несчастном случае с лектором и подумала, что это даст нам отличный шанс. Луиза позвонила мне и предложила попытаться занять освободившееся место. Она обещала уговорить тебя поехать, если меня возьмут. Он засмеялся. – Еще она сказала, что ты уже не сможешь убежать.

– Она это сделала? – Элис охватило негодование. – Я была для вас марионеткой, вы управляли мною!

– Только потому, что мы любим тебя, – быстро сказал Титус.

– Но я же повернулась и убежала, когда мы встретились в Дельфах. Наверняка ты сразу понял, что я все еще люблю тебя. Почему же ты сразу не пришел и не сказал, что любишь, что я нужна тебе. Почему ты позволил мне пройти через весь этот кошмар, когда я думала, что ты влюблен в Гэйл?

– Но я не знал точно, что ты чувствовала, – пытался убедить ее Титус. Да, я понял, что мое появление каким-то образом подействовало на тебя, но это могла быть как любовь, так и ненависть. Мне надо было убедиться. Кроме того, твоя тетя опасалась, что ты становиться апатичной, с головой уходить в работу. Поэтому я подумал, что если заставлю тебя приревновать к Гэйл, это будет хорошей встряской и ты начнешь бороться.

– Я пошла работать в школу потому, что нуждалась в убежище, – резко ответила Элис, – месте, где я могла зализать свои раны… Потому что ты не приходил, и это разрывало мне сердце. Ты не представляешь, что я испытывала. Я не была апатичной; душа моя ныла, но я изо всех сил старалась не показать вида. А сейчас ты опять заставил меня пройти через все это, глубже всадил нож в рану, а сам…

– Элис, прости меня. Я не знал. Откуда я мог знать? Дорогая, пожалуйста, разреши мне…

Но она вырвалась из его рук и побежала по пляжу к ступенькам, ведущим на тротуар. Затем остановилась и повернулась к нему.

– Отдай мой туфли.

– Элис, пожалуйста, послушай. Я…

– Нет. – Она швырнула туфли на землю и яростно сунула в них ноги. – Я испытала муки ада! Все наши неприятности из-за того, что ты не был со мной откровенен, и сейчас ты все скрываешь от меня.

– Но это совсем не так. – Титус поднялся по ступенькам и попытался поймать ее, но она сердито оттолкнула его.

– Отойди! Если ты дотронешься до меня, я закричу.

– Не валяй дурака! Я только хотел, чтобы мы были счастливы и уверены друг в друге, в своей любви.

Он обнял ее за талию, но Элис громко закричала.

Титус чертыхнулся и хотел ладонью прикрыть ей рот, но было поздно – к ним уже бежали люди. Несколько человек схватили Титуса. Он выпустил Элис, повернулся к ним, пытаясь объяснить, в чем дело. Элис воспользовалась этим и убежала, оставив его одного. Пусть выкручивается сам! Она вся кипела от злости, и ей было все равно, будут у него неприятности или нет.