Текст книги "Королева-беглянка"

Автор книги: Мэй Макголдрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Мария минуту молчала.

– Нет. Он был просто… выгоден обеим семьям.

Она вдруг почувствовала, что ее колено касается его и что у нее нет никакого желания отодвинуться. За четыре года совместной жизни с Луи, своим мужем, они не разу не сидели с ним и не беседовали вот так. Все время кто-то присутствовал. Только во время его редких и очень коротких визитов в ее спальню они оставались наедине. Как неприятны были ей те редкие посещения! Она знала с самого начала, что… у Луи другие интересы. А потом, потом он повел свои войска против Сулеймана Великолепного, и это был конец всему.

Джон понял, что Мария погрузилась в невеселые воспоминания.

– Ну так вот. Не знаю, почему был заключен этот брак и что испытывает к мужу леди Каролина, но, по-видимому, сэр Томас по крайней мере увлечен женой и склонен считать свое чувство любовью. Это подводит нас к предмету нашего разговора – почему он желает мне смерти.

– Желает вам смерти? – повторила она, напуганная его зловещим тоном. – Но почему?

– Очевидно, считает, что у меня с ней роман.

Глаза Марии сузились.

– А на самом деле?

Джон покачал головой:

– Нет, она меня не интересует. И я вообще избегаю романов с замужними женщинами.

– Что ж, сэр Джон, – сказала она первое, что пришло ей в голову, – это… благородно. – «Можно ли ему верить? – подумала тут же она. – Он настолько хорош собой, что может покорить любую».

– Спасибо. – Джон дотронулся до незабинтованных кончиков ее пальцев. Он видел, что она подавила инстинктивное желание отдернуть руку. – Но сэру Томасу недостаточно моих слов.

Мария наклонилась к нему, ее изумрудные глаза светились интересом.

– Но тут есть еще что-то. Думаю, мужчины в Шотландии не реагируют столь уж остро на подобные вещи, если у них нет оснований. Почему он подозревает именно вас, а не кого-то другого на корабле? В моей стране, если на женщину падает подобная тень, это считается для нее позором.

– А для мужчины?

– Вы прекрасно знаете, сэр Джон, что у мужчин совсем иной кодекс чести. Но, по-видимому, в данном случае речь идет о верности женщины, а не о вашей.

Капитан встал, подошел к окну, потом повернулся и внимательно на нее посмотрел, как бы решая что-то для себя. Внезапно он пересек каюту быстрым шагом и опять сел рядом.

– Леди Каролина была в свое время моей любовницей, – сказал он. Марию его признание явно шокировало. Джон продолжал: – Наша связь прервалась еще до заключения их брака.

– И как долго она была вашей любовницей? – спросила она, опустив ресницы. Теперь ей стали больше понятны опасения мужа.

Джон откинул голову и захохотал. В ее голосе было явное неодобрение. Но своим признанием он вытащил ее из скорлупы, в которую она пряталась.

– Семь лет.

– Семь лет? – недоверчиво переспросила она. – Это дольше моего замужества.

– Она была свободной женщиной, – оборонялся Джон, – и могла сама решать, с кем ей проводить время.

– Семь лет, – повторила Мария.

– В ее жизни случались в это же время и другие мужчины, – возразил Джон, чувствуя, что должен как-то обелить себя. – Каждый год я был по многу месяцев в море. И в это время она поступала, как ей заблагорассудится.

– Бедный сэр Томас. – Мария неодобрительно покачала головой. – Через что ему приходится проходить.

– Ему! А каково мне? – взорвался Джон.

Мария подняла брови.

– Не похоже, чтобы вы страдали.

– Да, вы так думаете? За мной буквально охотится муж, хотя я совершенно ни при чем. И в это же самое время я знаю, что…

– Что вы знаете? – Мария бессознательно коснулась его руки.

– Я знаю, что у нее на уме, Мария, – прошептал он. – Несмотря на то, что я всячески избегаю ее, я знаю, что она хочет снова быть со мной.

– Но она замужем. – Мария спохватилась. Боже! Она совершенно не знает жизни! До сих пор не знает.

– Я склонен считать, что ее клятвы перед алтарем ничего для нее не значат.

– Но они значат многое для… – Ей хотелось еще раз услышать подтверждение уже сказанного.

– Да, – кивнул Джон, соглашаясь. – У меня нет желания с ней даже разговаривать. Я не люблю ее и хочу, чтобы она оставила меня в покое. Разве я прошу так много? Если мне придется убить сэра Томаса в то время, когда он на моем судне, то это ляжет несмываемым позором и на меня, и на всю мою семью.

– Убить его? – переспросила она в ужасе.

– Да, обороняясь.

– И это действительно может случиться? – Вопрос стоял серьезнее, чем это ей показалось вначале.

– Еще как может, – честно ответил Джон. – Он известен своей задиристостью, своим упрямством и недоверием к своей новой жене. В зависимости от поведения Каролины на судне будет либо мир, либо война. И поверьте, я лично хочу только мира.

Мария посмотрела на него. Сейчас шотландский воин, видимо, говорит правду. Чистую правду.

– Почему вы ей все это не скажете? Почему не объясните, чем это все грозит?

– Я пытался, Мария. Давно пытаюсь. Глупо с моей стороны рассчитывать, что она поймет. Но теперь вижу: она не отказалась от своих планов.

– И вы думаете, что муж ее в этом подозревает? Думаете, он подозревает и вас?

– Надо быть слепым или дураком, чтобы это не заметить, – посерьезнел Джон. – А сэр Томас ни то, ни другое. Он сходит с ума от ревности, а эта женщина никак не может остановиться. Он мужчина, Мария Всего-навсего мужчина. Я знаю, как повел бы себя на его месте. Мы, мужчины, руководствуемся своими представлениями о чести, о нашей собственности.

– А женщина всего лишь собственность. Не так ли? – спросила она с сарказмом.

Конечно, его утверждение вряд ли можно назвать достойным. Но Джон сказал правду – очень многие считают своих жен именно собственностью.

– Вы спросили о сэре Томасе. Он зря считает, что меня до сих пор интересует его жена.

Мария откинулась на спинку стула, не в силах отвести от него глаз. Морщины на его лбу стали более глубокими. На бровь упала прядь волос. Ей хотелось дотронуться до нее. Он открылся ей, и она испытывала странную гордость, вернее, восторг. Но почему он вдруг так откровенен с ней?

– Почему вы мне все это рассказываете?

– Потому что мне нужна ваша помощь. – Джон был серьезен. Ни в словах, ни в голосе и тени улыбки.

– Моя помощь? – Она изумленно вскинула брови.

– Да, – ответил он мягко. – Вы можете мне помочь.

– Но вы знаете меня лишь со вчерашнего дня.

Однако ей было приятно, что он обратился именно к ней за помощью. У нее появится возможность чаще видеть его. Хотя отношение леди Каролины ее мало заботило, но привлекать к себе внимание она не хотела. Меньше всего ей и Изабель надо быть втянутыми в разборку между красивым шотландским капитаном и его бывшей любовницей.

– Но почему вы решили, что я помогу вам?

– Вы еще не знаете, о чем я вас собираюсь попросить, а уже возражаете.

– Да, конечно, но все это так… так… – она опять не нашла подходящего слова.

Джон Макферсон поставил локти на колени и наклонился к ней.

– Я подумал, мы можем договориться… но, видя ваши колебания – вполне оправданные… – Он замолк.

– Договориться? – Мария не спускала с него глаз. – Что вы имеете в виду?

Он отвел взгляд.

– Что у вас ко мне, Мария?

Она пришла в замешательство. Неужели он так легко читает ее мысли?

– Вы ведь появились у меня не просто, чтобы поблагодарить за ваше спасение. Это вы могли сделать вчера, когда я был у вас в каюте, или потом, когда я бы снова зашел к вам. – Он посмотрел на ее руки. – И не затем, чтобы я еще раз проверил состояние ваших ладоней. Если бы это было так, вы бы об этом уже сказали. Что же еще?

Он перевел взгляд на ее руки, она покраснела.

– Нет, наблюдая за вами, за вашими изысканными манерами, я не могу обманывать себя надеждой, что вас привели ко мне поиски романтического приключения. – Глаза Джона не отрывались от ее глаз. – Нет, вам что-то от меня нужно. Но я не понимаю, что. Я честно признался вам, что тоже рассчитывал на вашу помощь. Может быть, мы все-таки можем выработать общий план… ну, договориться.

Его откровенность смутила ее, мысли заметались, она пыталась понять, что же имеет в виду шотландец. Но это был шанс. Если она все-таки решится, то может и миновать Антверпен. Мария заставила себя не паниковать.

– Это действительно так, – храбро подняла она на него глаза. – Я пришла к вам с просьбой. Но прежде я хотела бы выслушать вашу.

Джон кивнул:

– Хорошо. Я скажу, чем вы можете мне помочь, но вы должны мне ответить: согласны или нет.

Лицо его стало жестким.

– Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей.

– Вашей любовницей? Вы… вы забываетесь, – молодая королева вскочила, стул с грохотом отлетел к стене.

– Да, – серьезно ответил Джон, не шевельнувшись. – Я хочу, чтобы сэр Томас поверил, что я не интересуюсь его женой.

– Сэр Томас? Вы… Я никогда не пойду на это… Я никогда…

Командующий не мог не улыбнуться, негодование в ее глазах постепенно уступило место пониманию и растерянности.

– Но это только так… для видимости, – попытался он погасить ее гнев.

– Нет! Ни за что! – Мария тяжело дышала, стараясь утихомирить отчаянно бьющееся сердце. Она взглянула на дверь. – Думаю, я должна…

– Подождите же, дайте мне объяснить.

– В этом нет необходимости, сэр Джон. Вы высказались достаточно ясно. – Она повернулась и сдернула с крючка свой плащ.

– Вы должны меня выслушать.

– Никоим образом. – Мария гневно смотрела на него, набрасывая на плечи плащ.

Джон чувствовал, что, продолжая разговор, может ее еще больше напугать.

– Я считал вас разумной женщиной, – только и сказал он.

– Совершенно очевидно, что вы ошиблись. – Молодая женщина повернулась и направилась к двери.

Он вскочил и подошел к двери быстрее, чем она.

Мария подумала, что он не намерен выпустить ее, и ею овладела паника… Она остановилась. Командующий молчал, и она медленно подняла на него глаза.

– Я хочу уйти. – Голос ее чуть дрожал.

– Мария, понимаю, мои слова прозвучали ужасно. Прошу меня извинить за наглость. Но, пожалуйста, дослушайте меня. Всего лишь несколько минут. – Джон отошел в сторону, дав ей возможность уйти, если она действительно этого хочет.

Молодая женщина, явно оскорбленная, ждала, но командующий знал, что ему нужно спешить.

– Все, о чем я вас прошу, – это почаще бывать со мной. Совершенно невинно, – добавил он. – Я сказал «любовница» просто потому, что Каролина Мол мыслит подобными категориями. Я прошу вас только о видимости подобных отношений. Этого будет достаточно, Мария.

Мария почувствовала головокружительное облегчение. Действительно, кроме слова «любовница», он ничем не оскорбил ее. Ее реакция совершенно не оправданна.

– Да, но ведь угроза исходит от сэра Томаса, – сказала она. – Он меня совсем не знает и может не поверить, что бы я ему ни говорила.

– А вам ничего и не нужно говорить, – прервал ее Джон. – Важно, чтобы он как можно чаще видел меня в вашем обществе. Этого будет достаточно.

Мария попыталась разобраться в своих ощущениях. Все случилось слишком быстро. Его просьба, ее реакция. Она посмотрела на него. Он все объяснил. Хотела бы и она быть столь же спокойной.

– Пожалуйста, подумайте над этим, Мария.

За всю жизнь ей не приходилось задумываться над чем-либо подобным. Мария – королева Венгрии, сестра императора Священной Римской империи – любовница сэра Джона Макферсона! «Ну, не любовница на самом деле, – быстро поправила она себя. – Не лучше ли стать его королевой?»

– Это все, о чем я прошу, – прервал ее раздумье Джон. На ее лице отражалась нелегкая борьба с собой. – А теперь, – мрачно сказал он, – скажите вашу просьбу.

– Я пришла. – Она тяжело сглотнула. То, что она отвечала ему, он мог принять за ее согласие на предложенную сделку. – Мне нужно подумать. То, о чем вы просите… ну как-то… у меня нет такого опыта. Но вы должны знать, о чем прошу вас я – отвезти нас в Данию.

– В Данию? – удивился он. – Но мы плывем в Антверпен.

– В Данию, – твердо повторила она. – Это мое условие.

Джон посмотрел ей в глаза. Его корабль, черт побери, ни за что не направится в Данию, если к этому не вынудит туман. Кроме того, он не мог послать туда эскорт из четырех кораблей. Это означало бы выбиться из графика на два дня. «Но она не должна об этом знать», – решил он. Когда они дойдут до Антверпена, он заплатит, чтобы ее переправили, куда бы она ни захотела.

Но только тогда, не раньше.

– Дания, – торжественно кивнул командующий. – Вы принимаете мое предложение, и я доставлю вас в Данию.

7.

Лекарь повертел драгоценную брошь в своих сморщенных желтых ладонях. Поднеся яркий красный камень к пламени единственной в каюте горящей свечи, он пытался определить ее стоимость.

Каролина Мол подошла и вырвала брошь из его рук.

– Хватит на сегодня. Ответишь на мои вопросы, тогда ее получишь.

Лекарь-монах покорно кивнул. Ему хотелось выпить.

– Спасенные – испанцы. Это точно. Богатые. В ткань материи, из которой сшита одежда старшей, вплетены золотые нити. На каждом пальце у нее кольцо с драгоценным камнем.

Видя, как воровски бегают глаза ничтожного че-ловечишки, Каролина подошла к столу.

– Еще? Что еще? – потребовала она. – Что ты знаешь о молодой? Они родственники?

– Думаю, да. – Лекарь переводил взгляд с фляжки на брошь в руке женщины. Он вдруг увидел на ее пальце кольцо с таким же камнем, как и брошь. – Но они держат язык на привязи. Очень осторожные. Особенно молодая. Пока нельзя понять, кто они такие.

– Есть, наверное, что-то еще. – Каролина нетерпеливо топнула ногой. – Он поместил их в королевской каюте. У него должны быть основания для этого. Он что-то скрывает.

Монах пожал плечами.

– Думаю, что все проще. Я хоть и не его друг, но ведь все знают о его необъяснимой доброте. Я слышал от его людей, что еще со времен набегов на море – на англичан, испанцев, голландцев – он никогда не обрекал побежденных на смерть в море. Он умен: за освобождение одних можно получить выкуп, а за других заслужить должную репутацию. Поэтому его прозвали Джек Большое Сердце. Как-то раз на горящем корабле…

– Замолчи, дурак, – огрызнулась Каролина. – Я плачу тебе не за пересказ о нем сказок пьяных матросов. Я хочу знать, почему он оказывает ей такие почести.

Лекарь снова взглянул сначала на фляжку, а потом на кольцо на пальце Каролины.

– А может, он в нее влюбился. Она красотка что надо.

Каролина зло посмотрела на него.

– Ты говоришь о Джоне Макферсоне. Если бы он просто погнался за новой юбкой, то сразу поселил бы ее у себя в каюте. Нет, здесь что-то другое.

Джон не отличался способностью ухаживать или долго кого-то добиваться. Каролина хорошо помнила, как они впервые встретились в замке Стирлинг. Она оказалась в его постели в тот же день. Это было нечто фантастическое. Как любовник он настолько хорош, что при одном воспоминании ее бросило в дрожь. И он всегда воздавал должное и ее способностям. В любом случае кровать была единственным местом, где они не ссорились.

– Ну что ж, леди Каролина, если вы дадите мне еще кольцо в придачу к броши, я постараюсь выведать через служанку то, что вам нужно. – Монах взглянул на ее сердитое лицо, хитро сощурившись: – Держу пари, она-то уже знает о них больше, чем сам сэр Джон.

Каролина хотела бросить ему брошь, но, передумав, спрятала ее в складку своего платья.

– Узнай и ты, и, если это будет что-то стоящее, получишь брошь и кольцо.

Накинув на голову капюшон плаща, Каролина направилась к двери. Пока разговор ничего не дал, не стоило тратить на него драгоценное время. Она должна следовать своей интуиции и еще раз прийти в каюту Джона.

Она вышла в коридор, на ее губах играла злобная улыбка. Да, так она и поступит, но на этот раз будет действовать иначе. Ей нужен Джон. А эта… Мария – да она ее просто в пыль сотрет. Она Каролина Дуглас и не позволит какой-то куколке помешать ей.

Она получит Джона Макферсона.

* * *

Мария, стараясь скрыть смущение, оборвала тетю.

– Изабель, ну, пожалуйста, послушай, я увидела в этом шанс избежать Антверпена и согласилась.

– Какой ценой? – откликнулась резко Изабель. – Где твоя голова, дитя мое? Ты разве не понимаешь, чем это может кончиться? О, Мария, как ты могла быть столь наивной?

Мария тяжело опустилась на кровать родственницы.

– Что? Ну что я сделала не так? Он не просил меня о чем-то недостойном. – Комок в горле мешал ей дышать. – Предложение сэра Джона совершенно невинно. И я решила воспользоваться им – может быть, это наш единственный путь к свободе.

– Невинное? – взвилась Изабель. Увидев, что ее племянница сжалась от страха, она постаралась взять себя в руки. В конце концов, она во многом виновата сама. Старая женщина грустно покачала головой. Еще одно подтверждение того, как прав всевышний, не дав ей мужа и не благословив детьми. С ее-то нетерпимостью она явно не годится в матери. Какие советы она могла бы дать своим детям?

Глядя на растерянную и удрученную Марию, Изабель не могла не пожалеть о том, во что она превратила ее жизнь. Это она сегодня отправила Марию в каюту командующего. Прочие – не менее блистательные – идеи тоже принадлежали ей, Изабель. Теперь она должна отговорить Марию. «Старая глупая женщина», – думала она про себя. Прокашлявшись, Изабель постаралась говорить мягче:

– Я ошиблась, послав тебя к нему. Даже если бы он и согласился отправить нас в Данию без всяких условий, эта страна стала бы для нас недолгим убежищем.

– Возможно. Но все равно убежищем. Дания еще на шаг дальше от Карла. Изабель, пожалуйста, не думай о худшем. Позволь мне сделать так, как решила. Я не могу вернуться в Антверпен. Не могу предстать перед своим братом. Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, что это для меня. Тетя, понимаю, я нарушила все правила, мой поступок немыслим. Я вырвалась из железной хватки брата, убежала из этого города, от него лишь для того, чтобы оказаться на корабле, на который напали, и я…

Ее голос сорвался, и она протянула к родственнице свои забинтованные руки. По лицу Изабель трудно было понять, что она думает, ее взгляд не отрывался от израненных рук Марии.

– Пожалуйста, послушай меня, – продолжала, овладев собой, Мария. – То, о чем меня попросил сэр Джон, – ничто по сравнению с тем горем, которое я уже доставила своей семье. Этот шотландец – благородный человек, Изабель. Он ведь не знает, кто мы такие, и тем не менее посмотри, как он относится к нам. Я верю, что ему ничего не нужно от меня, кроме того, о чем он попросил.

Изабель наконец подняла глаза на Марию:

– То, что ты сейчас сказала, еще раз подтверждает, как ты не права. Подумай – ты говоришь, что он ничего не знает про нас. Ничего…

Мария внимательно посмотрела на тетю.

– Да, и что?

– Мария, он не знает, что ты королева, не знает, что ты обещана его королю, не знает, что ты сестра императора Карла, самого могущественного правителя на свете.

– Не понимаю. Какое все это имеет значение в данном случае? Мы ведь и не хотим ему открыться.

– Ну, конечно, не хотим. Но подумай, что все это значит. В его глазах мы всего лишь пострадавшие, которых он спас в море. У него нет оснований считать, что мы не те, за кого себя выдаем. Он чувствует себя абсолютно свободным и волен поступать так, как ему заблагорассудится. А как мужчину его вообще не может удержать ничто, уж поверь мне. Ни его миссия, ни его лояльность к королю. Это все сейчас в его представлении не имеет отношения к делу. – Изабель погладила Марию по щеке. – Этот шотландец просто видит перед собой красивую женщину, вот и все. Женщину, которая не принадлежит никому, беззащитную, доступную. Странно, что он все еще не принудил тебя лечь с ним в постель.

Мария покачала головой:

– Ты не права. Ты исходишь из того, что его поступки мотивируются злым умыслом.

– Нет, я не упомянула о злом умысле, – поправила ее Изабель. – Просто твой сэр Джон ведет себя как мужчина. И что интересно – мужчина, которого ты, моя дорогая, торопишься защитить.

Мария покраснела. Изабель продолжала:

– Я видела, дитя мое, как ты смотришь на него. Да и чему тут удивляться? Какая бы женщина устояла? Ты считаешь, что он ведет себя прекрасно, благородно. Его уверенность в себе проглядывает в его синих глазах, в том, как он двигается, как говорит. Не припомню, чтобы я когда-либо встречала мужчину красивее его. – Изабель задумалась. – Но он охотник, Мария. Один из тех, кто искренне считает, что всевышний дал ему право иметь все, что он пожелает. Ему не нужна женщина-союзница. Он может иметь любую.

Изабель постаралась сесть в кровати, слегка морщась от боли. Оперевшись на подушки, она вновь сосредоточила свое внимание на племяннице.

– Его намерения отнюдь не невинны.

Она взяла Марию за руку.

– Послушай, дитя мое. Женщины бросаются в объятия таких мужчин очертя голову. Он привык к этому. Любовь, обстоятельства отброшены. Важна лишь очередная победа. Повторяю, он привык к этому и рассчитывает на то же самое с тобой.

Мария встала и подошла к столу. Все в ней сопротивлялось услышанному. Постель. Ее тетка считает, что ему нужна лишь постель.

Все их короткие встречи шотландец держался непринужденно, легко и, казалось, был к ней совершенно равнодушен. В нем есть все, о чем говорила Изабель, и даже больше. Намного, намного больше.

Сжав зубы, с горящим взглядом Мария повернулась к тете. Молодую королеву душил гнев. На Изабель, которая сумела увидеть то, что сама Мария не рассмотрела, на командующего, на его шарм, его истинные поползновения. На себя за то, что оказалась столь наивной.

Но в глубине души, в самой ее глубине, Марию согревал огонек надежды. Многое из того, что сказала ей Изабель, всего лишь предположение, которое основывалось на очень редких наблюдениях. И хотя Мария уже решила для себя отклонить предложение шотландца, все равно она чувствовала необходимость защитить его и его честь. Этого требовал тот самый огонек.

– Он просто использует женщин, Мария. Я-то видела подобных ему предостаточно.

– Как ты можешь судить о нем так поспешно? После всего, что он сделал для нас. Мы должны быть честными, Изабель, и хоть немного доверять ему. – Мария не могла скрыть свое разочарование ни перед тетей, ни перед самой собой. – Изабель, я не сумела провести простой и заранее согласованный с тобой разговор, поэтому ты так презрительно о нем отзываешься. Если не принимать во внимание допущенные мной оплошности, ничто – ни слова сэра Джона, ни даже его просьба ко мне – не дает ни тебе, ни мне основания плохо о нем думать. Он любезен и галантен. И он совсем не тот бесчувственный обольститель, каким ты его представляешь.

– С тобой бесполезно его обсуждать, – сказала Изабель, натягивая на колени одеяло. Она сознавала в словах Марии долю правды, но была слишком стара, слишком утомлена и слишком упряма, чтобы признать это. – Ты, Мария, совершенно неискушенна в сердечных делах и ничего не понимаешь в мужчинах. Давай прекратим этот разговор.

– Нет, тетя, – Мария не желала оставлять за Изабель последнее слово, – у меня действительно нет, в отАичие от других женщин, опыта в амурных делах. Я мало общалась с мужчинами, но, наверное, редко кому все в жизни так диктовали мужчины, как мне. И, Изабель, у меня есть представление о том, что правильно и что нет. Я верю голосу своего сердца.

Тетя молча натянула на себя одеяло. Мария поняла: их разговор подходит к концу.

– Изабель, Джон Макферсон незлой человек.

– А я этого и не говорила, – живо откликнулась старая дама. – Вообще-то, встреть я в свое время столь красивого и галантного мужчину, я бы ни о чем больше и не мечтала. Но в молодости я была бунтарка, мало заботилась о последствиях своих поступков и не давала себе труда задуматься о будущем.

Изабель поудобнее устроилась в кровати, ее глаза опять начали закрываться под воздействием лекарства.

Молодая королева подошла поближе и тщательно укрыла свою родственницу. Их разговор опять – так бывало почти всегда – кончился ничем.

Изабель вдруг открыла глаза.

– Мария, запомни, ты ничего… ничего ему не обещала.

Мария грустно кивнула:

– Как всегда, тебе лучше знать.

* * *

Направляясь к корме корабля, Джон пытался разглядеть что-либо в пелене тумана, окутавшего парусник. Свет от фонаря в центре палубы, казалось, пытался пробить завесу, отражая сверкающие капли оседавшей на снастях воды. Туман окружал их столь же плотно, но температура воздуха снижалась, и это давало некоторую надежду.

– О, милорд. Мой брат Эндрю сказал, что вы меня ищете.

Джон повернулся и увидел шкипера.

– А, Дэвид. Прихвати свои карты и приходи ко мне в каюту.

Дэвид согласно кивнул, но, приостановившись, заметил:

– Похоже, идея постоять здесь недельку не потеряла своей привлекательности, милорд? Всего лишь один обед…

Джон потер руками лицо и поплотнее запахнул плащ. Он действительно провел пару часов в обществе членов свиты в кают-компании. Обед прошел на удивление приятно, не было высказано никаких жалоб.

– Все оказалось лучше, чем можно было ожидать. Сэр Томас стоял рядом и обсуждал маршрут. Было совсем неплохо.

– А что делала в это время леди Каролина? – подколол его Дэвид.

– Слава богу, не знаю. Ее там не было. Сэр Томас что-то сказал, но я не стал углубляться в его объяснения. – Джон направился к своей каюте. – Давай побыстрее, шкипер. Сэр Томас туда вот-вот явится.

– Вы сказали ему, куда мы следуем?

Джон посмотрел на своего друга.

– Дэвид, он прирос ко мне как хвост. Мне остается только надеть его как шотландскую юбку.

– Слава богу, что это вы его интересуете, а не я.

– Не радуйся. Ведь от этого у Дженет не появится для тебя больше времени. Не так ли, Дэвид? – Джон лукаво взглянул на молодого человека. Тот пожал плечами и уставился в туманную даль. – Сэр Томас неплохо ориентируется в Нидерландах. Может, стоит показать ему карты и спросить его мнение, если мы решим послать кого-то на берег.

Дэвид хотел что-то сказать, но передумал и направился делать то, что ему было велено.

– Дэвид! – окликнул его командующий. – Тебе совершенно не обязательно быть с ним любезным.

Джон задержался перед дверью своей каюты, она была приоткрыта. Положив руку на острый, как бритва, кинжал, он широко распахнул ее.

В комнате царил полумрак, свет шел лишь из полутемного коридора, но кто-то потрудился зажечь в каюте свечу. Он пока никого не мог разглядеть.

Дэвид не мог войти туда до него. И сэр Томас, решил Джон, подождал бы его в коридоре. Никому из членов экипажа, кроме Дэвида, и в голову не пришло бы вступить в это святилище. Подумав о драгоценностях и ящике с деньгами для экипажа, Джон помрачнел – неужели кто-то из свиты позволил себе вторгнуться в его владения.

Командующий, по-прежнему держа в руке кинжал, распахнул дверь шире. Кто бы это ни был, он поплатится за это.

Широкий полог дамасского шелка скрывал ее лицо, но прозрачная сорочка позволяла видеть все прочее. Окаменев при виде лежащей на его постели женщины, Джон застыл на пороге. Его глаза обежали полные, совершенной формы груди, соски которых просвечивали сквозь тонкую ткань, стройные длинные ноги.

– Я боялась, что ты вообще никогда не придешь, – мягко сказала Каролина, ее длинные волосы, когда она приподнялась, засветились от бликов свечи.

Лицо Джона стало жестким, когда он понял, кто нарушил покой его каюты. Борясь с гневом, рвущим его грудь, командующий вдруг увидел, как изменилось выражение лица Каролины, уставившейся на дверь. Он повернулся, готовясь отразить удар меча ее мужа. Но удара не последовало.

Рядом с ним стояла Мария. Она не отрывала глаз от лежащей на постели женщины.