Текст книги "Отчаянные"

Автор книги: Мэтт Дикинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ты это серьезно? И в самом деле хочешь начать все сначала… с нуля?

– Да, хочу.

Рейчел обняла его и прошептала:

– Отнеси меня в постель, пожалуйста.

* * *

В начале года в агентство «Гималаи» пришло письмо на имя Деборы.

– Пойдем ко мне в кабинет, – пригласила она Рейчел и Хэла. Они поднялись следом за ней на второй этаж.

– Вот, почитайте. – Она передала Хэлу бланк с адресом нью-йоркской юридической фирмы.

– Что это?

– Семьи жертв урагана на Эвересте предъявили иск «Гималаям». Они считают, что их родные погибли из-за халатности проводника.

– Что конкретно они заявляют? – спросила Рейчел.

– Что Рик обязан был проявлять осмотрительность. Что ему следовало предвидеть приближение урагана и вовремя прекратить восхождение. Даже высказывается предположение, будтоон бросил группу, когда разразился ураган, что он погиб, плутая в одиночку… пытаясь спасти собственную шкуру.

Хэл пришел в бешенство:

– Рик не способен на такое. Он боролся до последнего.

– Вот это я и должна доказать.

– Каким образом?

– Пока толком не знаю. Нужны точные данные о том, где погиб каждый из членов экспедиции. Их ведь никто не искал. Я сделаю все, лишь бы доказать, что Рик – замечательный человек и настоящий профессионал. Мне важно только это, деньги не имеют значения.

– Я готов помочь тебе, сделаю все, что в моих силах, – сказал Хэл.

Дебора пристально посмотрела на него:

– А если я попрошу тебя отправиться на Эверест и нанести на карту местонахождение тел?

Хэл протяжно вздохнул:

– Я же говорил, что никогда больше…

– Я знаю, Хэл, и мне не хотелось бы настаивать. Просто я не представляю, как мы будем защищаться, если не восстановим по возможности точную картину событий и не докажем, что Рик погиб, пытаясь спасти тех людей.

– Где ты возьмешь деньги на экспедицию?

– Еще не знаю, – вздохнула Дебора. – Можно было бы набрать клиентов, но тогда тебе придется постоянно их опекать. И искать погибших будет некогда.

– А если я поеду с Джози Тернер?

– Что-о?

– Дело вот в чем, – стал объяснять Хэл. – Как-то она сказала, что хотела бы, чтобы я сопровождал ее одну. И, если удастся, привел бы к месту гибели Себастьяна. Это только идея, но…

– Так ведь он же погиб где-то у самой вершины. Физически неподготовленный человек туда просто не доберется. Думаешь, она осилит маршрут?

– Думаю, да. Она оказалась на удивление выносливой.

– Что ж, нам это только на руку. У тебя есть хороший шанс найти тело Рика.

– Да. А самое главное, она говорит, что после смерти Себастьяна унаследовала небольшой капитал и готова оплатить все расходы.

– Думаешь, у нее серьезные намерения?

– На мой взгляд, абсолютно серьезные.

– У меня есть еще одна просьба, – сказала Дебора. – Мне бы хотелось получить кольцо Рика. Оно мне очень дорого. И если мы все-таки решимся… Как ты на это смотришь?

Хэл медлил с ответом, вопросительно глядя на Рейчел.

– Нам с Рейчел нужно все как следует обсудить.

– Обсуждать тут нечего. – Она обняла Дебору. – Если эти люди выиграют процесс, ты потеряешь все. Этого нельзя допустить. – Она посмотрела на Хэла. – Ты согласен идти на Эверест?

– Ради торжества справедливости? Пожалуй. А ты выдержишь?

– Вопрос не в том, выдержу я или нет. Главное – добиться справедливости. Сколько продлится экспедиция?

– Три месяца.

– Ты, если хочешь, так и живи здесь, пока его не будет, – предложила Дебора Рейчел. Она шагнула к двери. – Ладно, вы поговорите, а я пойду сварю кофе.

Рейчел взяла Хэла за руки:

– Ты должен помочь. Без нас ей не на что рассчитывать.

– Знаю, но Эверест?..

– Посуди сам. Добудешь нужные доказательства, и мы со спокойной душой вернемся на Аляску, начнем там новую жизнь. Ты же знаешь Эверест как свои пять пальцев. Да ты и сам говорил, что там будто заново на свет рождаешься.

– Хорошо, я поеду. Ради Деборы и Рика.

Рейчел нежно поцеловала его в губы.

– И ради меня. Прошу тебя.

* * *

Джози решительным шагом вошла в кабинет Майка, всем своим видом выражая уверенность, которой она отнюдь в себе не чувствовала. Звонок Хэла явился для нее полной неожиданностью – она уже и не надеялась, что он согласится сопровождать ее на Эверест. Но отпустит ли ее Майк на целых три месяца?

Она села за стол напротив него. Он что-то набирал на компьютере. Джози наблюдала за ним, пока не поняла, что первым Майк не заговорит.

– Майк, помнишь, я надеялась, что экспедиция в Гималаи поможет мне смириться с гибелью Себастьяна?

Майк озадаченно посмотрел на нее:

– И что же?

– Не помогла. Наоборот, теперь я вообще не нахожу себе места.

– Я не могу дать тебе еще один отпуск, – раздраженно ответил Майк. – Если так уж неймется, подожди до лета, как все нормальные люди, а там езжай на все четыре стороны.

Джози выслушала его и продолжила:

– Я хочу совершить восхождение. На этот раз думаю подняться на вершину.

Майк изумленно посмотрел на нее:

– На Эверест, что ли? Ты с ума сошла.

– Другие вершины меня не интересуют.

Майк расхохотался:

– Не говори глупости, Джози.

– Это вполне обдуманное решение.

– Ты готова рисковать жизнью?..

– Если я не поднимусь туда, жизнь утратит для меня всякий смысл.

– И когда состоится экспедиция?

– Весной. Я попросила Хэла Мара сопровождать меня. На это уйдет три месяца.

Майк что-то начеркал в блокноте.

– В июле Комиссия по независимому телевидению будет рассматривать вопрос о продлении нашей лицензии. Если правильно разыграем карты, три месяца подряд будем иметь высочайший рейтинг. Момент выбран идеально.

Джози упала духом, понимая, на что намекает Майк.

– Хочешь, чтобы я делала репортажи?

– Разумеется. – Майк недоуменно смотрел на нее. – Иначе какой смысл отпускать тебя? Популярность передачи превыше всего. Ты же в прошлый раз делала репортажи – так в чем же проблема?

– Видишь ли, та экспедиция была попроще. Я не уверена, что сумею готовить репортажи во время восхождения.

– И в таком случае с чем же мы остаемся? Программа на три месяца лишается лучшей ведущей, причем, надо заметить, не в самый свой звездный час.

– Верно, программа переживает тяжелые времена. Но я не хочу обещать того, чего не смогу исполнить.

– Ты – профессионал. Это твоя работа. И потом… не могу же я постоянно сажать вместо тебя временных ведущих. Рано или поздно кто-то из них может стать основным.

– Угрожаешь?

– Нет, просто пытаюсь тебя образумить.

– Это не обычная экспедиция, Майк. «Дейбрейк» не имеет к ней отношения. Она – мое личное дело.

Майк поджал губы. Джози видела, что он рассержен.

– Давай посмотрим на это иначе. Ты стала звездой благодаря Себастьяну. Ты всем обязана ему. Думаешь, он обрадовался бы, узнав, что ты безучастно наблюдаешь, как на твоих глазах разваливается его детище? Этот новый проект, возможно, откроет перед нами большие перспективы. Но только в том случае, если ты действительно постараешься. Так да или нет?

– А разве у меня есть выбор?

– Вот и умница!

Майк схватил трубку телефона и дал указание секретарю:

– К четырем часам пригласи сюда журналистов. Скажи, что у нас для них большой сюрприз. – Он улыбался, опуская трубку на рычаг.

* * *

Домой Джози вернулась в возбуждении. Она надела тренировочный костюм, кроссовки и выскочила на улицу, настраиваясь на четырехчасовую пробежку. Если она хочет дойти до вершины, нужно подготовить организм к тяжелым нагрузкам.

Что касается состояния духа… тут она плохо представляла, что надо делать, чтобы выдержать огромное психологическое напряжение. Неужели восхождение на Эверест станет величайшей ошибкой в ее жизни?

Глава 8

В конце марта, за три дня до отъезда в Непал, Хэл прилетел в Лондон в сопровождении профессионального телеоператора по имени Тодд. Опытный альпинист, Тодд также взял на себя обязанности инженера по связи и ответственность за материально-техническое обеспечение экспедиции. Голубоглазый и бородатый, он обладал телосложением регбиста. От его рукопожатия на глазах у Джози выступили слезы.

– Это тебе не Джереми, – с улыбкой сказал Хэл. – Мы с Тоддом дружим много лет. Он снимал на Чогори и на многих других вершинах.

Тодда проводили в студию «Дейбрейк» на инструктаж с Майком, а Джози с Хэлом отправились докупать снаряжение.

На следующий день по случаю отъезда Джози в студии был устроен прием. Велась прямая трансляция. Хэла попросили рассказать об основных этапах маршрута, за которым телезрители будут следить ближайшие три месяца. Вечер прошел на удивление хорошо.

Джози сердечно попрощалась с коллегами и, счастливая, покинула студию. Она была несказанно рада, что на целых три месяца избавлена от хождения на работу. За последние недели атмосфера в студии еще больше накалилась, и ей не терпелось вырваться оттуда.

На борту самолета Джози заказала три бокала шампанского и провозгласила тост:

– За нашу экспедицию.

– За это обязательно надо выпить! – сказал Тодд.

Хэл одобрительно улыбнулся и чокнулся с ней.

В Непале их ждал Нима. Школу он окончил и теперь спустился с гор, чтобы присоединиться к экспедиции и помочь Хэлу запастись провизией в Катманду. Встрече с Джози он очень обрадовался.

– Теперь и я пойду на вершину! – восклицал юноша, крепко обнимая ее. – Я так счастлив.

Джози рассмеялась:

– Ну, если ты счастлив, значит, я тоже счастлива.

– Я буду хорошо о тебе заботиться. Со мной и Хэлом тебе нечего бояться. Все дойдем до вершины, все вернемся назад. Целыми и невредимыми.

Нима представил Джози повару экспедиции по имени Тасхи и еще шестерым шерпам. Все они были закаленными высокогорными носильщиками, а некоторые – как ветеран Лхакпа – уже много раз поднимались на Эверест.

Нима, улыбаясь во весь рот, курсировал с мешками между базаром и гостиницей. Он отличался поразительной выносливостью, ни разу не пожаловался на усталость. Гора запасов с каждым днем росла. Были заготовлены тонны провианта, 150 баллонов кислорода, 28 тюков снаряжения. Хэл был интендантом, бухгалтером и контролером качества в одном лице, регистрируя и учитывая каждую покупку.

Наконец он объявил, что можно трогаться в путь. Коробки и тюки погрузили в два грузовика, и участники экспедиции отправились в аэропорт, где их ждал вертолет до Луклы.

* * *

Это путешествие до базового лагеря заметно отличалось от предыдущего. Весна еще не наступила, местами по-прежнему лежал глубокий снег, вокруг высились пики в зимнем ледяном уборе. Прошлый раз, семь месяцев назад, стояла теплая гималайская осень, на зеленых полях вокруг каждой деревни колосились просо и овес. Теперь поля были голые.

В гостинице Луклы не оказалось ни сахара, ни муки, ни чая. Эти продукты закончились здесь уже давно, и хозяин был безмерно благодарен Хэлу за то, что он расплатился за жилье провизией из запасов экспедиции.

В Лукле Хэл стал набирать команду носильщиков и погонщиков яков для дальней дороги в базовый лагерь. Сцену торга с ними Джози выбрала для своего первого видеорепортажа, зная, что телезрителям будет интересно понаблюдать, как шерпы, окружив Хэла, на разные лады доказывают, что в любой другой экспедиции им заплатят гораздо больше. Тодд, к ее великой радости, оказался хорошим профессионалом, и в тот же вечер весь отснятый материал был благополучно отослан в Лондон.

Наконец груз был навьючен на яков, и они тронулись в путь. Троих белых альпинистов сопровождали в общей сложности тридцать восемь вьючных животных и двадцать девять носильщиков.

По сравнению с осенним путешествием на горных тропах было относительно безлюдно. Тогда они просто кишели торговцами, носильщиками и путешественниками. Теперь же в дебрях Кхумбу встречались одни только альпинисты, шедшие покорять Эверест.

За Намче-Базаром они попали в лютый мороз. Каждый день им приходилось подолгу идти под снегопадом и колючим, пробирающим до костей ветром. К тому времени, когда они достигли базового лагеря, повседневный наряд Джози состоял из трех пар шелковых кальсон и шерстяного белья, тренировочного костюма, шерстяного костюма с начесом и комбинезона из водоотталкивающей непродаваемой ткани. На голове – вязаный шлем из шелковой нити и шерстяная шапочка, руки упрятаны в три пары перчаток, на ногах – четыре пары носков. И все равно у нее стучали зубы, если она долго стояла на одном месте.

– Имейте в виду, в начале апреля в базовом лагере очень холодно, – заявила она в камеру в одном из репортажей.

Через несколько дней Джози почувствовала, что ее организм постепенно приспосабливается к условиям высокогорья, к ней вернулся аппетит.

– Вот это хорошо, – одобрительно говорил Хэл каждый раз, когда видел, что она жует. – Ешь как можно больше. Чем выше будем подниматься, тем сильнее тебя будет тошнить. Так что постарайся загодя впихнуть в себя побольше калорий.

Разреженный воздух способствует обезвоживанию организма, и поэтому по совету Хэла Джози ежедневно поглощала огромное количество жидкости. Повар Тасхи вскоре обнаружил, что ее любимый напиток – какао.

– Горячее какао! Горячее какао для Джози! – напевно кричал он, зазывая ее в палатку-столовую. Пока она пила, он развлекал ее беседой.

– Осваивай снаряжение, Джози, – предупредил ее Хэл, и она послушно училась надевать на ботинки кошки, примеряла страховочную систему, прилаживала к руке ледоруб, закреплявшийся вокруг кисти на темляке. Ничего нельзя было упустить. Хэл неустанно твердил, что любая погрешность грозит смертью.

Под его руководством она осваивала простейшие приемы альпинистского мастерства – училась правильно ходить в кошках и пользоваться ледорубом.

– Примерно двадцать процентов восходителей терпят поражение из-за проблем со снаряжением, – наставлял ее Хэл. – Забудешь какую-нибудь мелочь – и это может стоить тебе жизни.

И Джози с гудящей головой продолжала часами возиться со снаряжением, вновь и вновь поочередно примеряя на себя каждый предмет.

– Действовать строго по правилам, – бормотала она. – Ошибки исключены.

* * *

Заслышав приближающиеся шаги, Джози глубже залезла в спальный мешок. Шел двадцать пятый день экспедиции, на который был назначен первый серьезный урок.

– Джози, – тихо окликнул ее Нима, расстегивая вход в палатку. – Четыре часа. Я принес тебе чай.

Нужно обладать колоссальной силой воли, чтобы заставить себя выбраться из теплого спального мешка на предрассветный холод. Этого дня Джози ждала со страхом. Сегодня ей впервые предстояло совершить переход к лагерю № 1.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил ее Хэл.

– Боюсь до смерти.

– Я тебя понимаю. Сам до сих пор нервничаю на этом леднике.

– Ледник – опасное место, – подтвердил Нима. – Там погиб мой отец.

От страха Джози еще сильнее затошнило. «Черт возьми, что я здесь делаю?» – задавалась она вопросом, вместе с мужчинами удаляясь от палаток. Ей, новичку, предстояло преодолеть один из опаснейших на земле горных участков.

Ночь выдалась ясная, скопления звезд на небе рассеивали темноту, освещая серебристые силуэты гор. Тишину нарушали лишь скрип и шипение смещающихся пластов ледника. Время от времени грохот, похожий на пушечный выстрел, предупреждал об образовании новой трещины, отчего и без того натянутые нервы Джози начинали звенеть. Хэл взял медленный, но ровный темп. Джози шла следом. Нима и Тодд замыкали шествие.

К рассвету они уже находились в самом центре ледника, продвигаясь между подвижными трещинами и кренящимися под разными углами неустойчивыми ледяными сераками.

Тодд вытащил камеру и стал снимать Джози, торопливо шагавшую под навесом из гигантских ледяных глыб размером с дом. Она понимала, что каждая из них может рухнуть в любую минуту. От страха гулко колотилось сердце.

Через ледяной лабиринт были протянуты извилистые веревочные перила. Если встречавшиеся на пути широкие трещины нельзя было обойти, они использовали алюминиевые лестницы. Джози, переходя расселину, смотрела только вперед, стараясь не думать о зияющей внизу бездне.

Они преодолели уже две трети пути, как вдруг воздух потряс пронзительный гул, от которого едва не полопались барабанные перепонки. Где-то от ледника откололась тысячетонная глыба льда. Джози увидела, как Хэл завертел головой, пытаясь определить, посыплются ли на них осколки. Ее объял ужас. Она услышала рев, похожий на шум воды, прорвавшей дамбу, потом все успокоилось: обвалившаяся глыба рассыпалась где-то ниже.

Тишина. Они стояли бок о бок. Джози дрожала, постепенно оправляясь от шока.

– На этот раз нам повезло, – наконец проговорил Хэл и продолжил путь. Джози последовала за ним.

Спустя пять часов они достигли вершины ледника, где шерпы уже установили четыре палатки.

Усевшись рядом, они потягивали горячий чай и смотрели на склон Лхоцзе – очередное громадное препятствие, высившееся перед ними во всей своей пугающе величественной красе.

– Как посмотрю, сколько нам еще карабкаться, кажется, нет, не выдержу, – призналась Джози.

– Выдержишь, – подбодрил ее Хэл. – Сегодня ты, можно сказать, совершила подвиг. Для новичка это впечатляющий результат. Думаю, ты дойдешь и до вершины.

– Ты и впрямь так считаешь?

– Да. Если осилишь еще четыре перехода через ледник.

Настроение у Джози резко упало: перспектива открывалась безрадостная. Но потом она подумала о Себастьяне, представила, как вновь увидит его, и поняла, что сил у нее хватит.

* * *

На следующий день они вернулись в базовый лагерь. Джози сутки приходила в себя, лежа в палатке.

– Наверно, чувствуешь себя как после марафона, да? – спросил Хэл. – Это из-за недостатка кислорода. После такого же путешествия на уровне моря ты бы восстановила силы вдвое быстрее.

Джози была рада, что в свое время серьезно отнеслась к тренировкам выносливости.

Спустя пять дней они вновь отправились к лагерю № 1. Там они переночевали, затем совершили восхождение к лагерю № 2, занявшее девять часов. В лагере № 2 они тоже провели ночь, а потом спустились к базовому лагерю. И так снова и снова… Этот цикл тренировочных восхождений был рассчитан на то, чтобы члены экспедиции максимально подготовили свой организм для передвижения в условиях разреженной атмосферы. После каждого нового похода Джози все труднее было находить внутренние резервы для очередного испытания.

Наконец они поднялись по крутому склону Лхоцзе к лагерю № 3. Теперь они находились на высоте почти 8000 метров, но кислородными баллонами по-прежнему не пользовались.

Это восхождение настолько измотало Джози, что она сразу же проковыляла к палатке и без единого слова повалилась на пол. Тодд попытался заняться съемками, но он тоже задыхался, его организм был сильно обезвожен. Хэл напоил их чаем и заставил поесть.

Та ночь была мучительной. Они теснились втроем в одной палатке. Хэл и Тодд постоянно толкались, стараясь улечься поудобнее. Джози долго не удавалось заснуть, а заснув, она тотчас же пробудилась, судорожно хватая ртом воздух.

– Синдром Чейн-Стокса, – объяснил Хэл. – От недостатка кислорода возникает паника, и ты просыпаешься, чтобы удостовериться в том, что дышишь.

– Может, подышим немного кислородом? – попросила Джози.

– Еще не время. Нам не хватит запасов, если мы начнем тратить их так далеко от вершины.

Так далеко от вершины, уныло подумала Джози. Чуть позже ее стало тошнить. Она едва успела выскочить из палатки. Желудок был опустошен, будто она ничего и не ела.

– Хэл, мне плохо, – пожаловалась Джози, чувствуя себя слабой как никогда.

– Это естественно. Не волнуйся, – успокоил он.

Джози лежала без сна, с ужасом представляя, что с ней будет, когда они поднимутся еще выше. Пребывание в лагере № 3 завершало заключительный этап акклиматизационной программы.

– Следующее восхождение – до самой вершины, – пообещал Хэл, когда они спускались через Западный цирк.

Через два дня они вернулись в базовый лагерь, где, отдыхая, провели несколько дней.

– Возможно, придется поторчать тут какое-то время, – предупредил Хэл. – Сейчас самый пик сезона, здесь собралось много желающих покорить Эверест. Не хочу, чтобы там, наверху, нам мешали другие.

Шли дни, миновала неделя. Джози изнывала от ожидания. Группа за группой проходили мимо них, но Хэл и не думал трогаться с места.

– Ты уверен, что так надо? – тревожилась Джози

– Джози, я знаю, тебе не терпится начать восхождение, – успокаивал ее Хэл. – Но поверь, без них нам будет лучше. Они будут мешать друг другу на заключительном этапе, а чуть позже вся гора будет в нашем распоряжении. Поднимемся и спустимся без задержек.

– Ладно, ты здесь начальник. – Джози шутливо отсалютовала ему.

Сидя без дела в базовом лагере, она затосковала по вкусненькому – апельсинам, бананам, свежим булочкам, жареному мясу. Здесь в ее рационе были только бобы, макароны и рис. Джози стала худеть.

– Ничего ты не понимаешь, Хэл, – поддразнивала она своего наставника. – На Эверест надо водить не альпинистов, а желающих похудеть толстяков. Враз разбогатеешь.

– Для человека твоей конституции это абсолютно нормальное явление, – объяснил Хэл. – Твой организм сжигает собственный жир.

Потом Джози заскучала по сливочному маслу и жирам. Тасхи дал ей попробовать местный чай, приправленный прогорклым маслом из молока яка. Он имел отвратительный вкус, но, как ни странно, организм Джози не воспротивился. С тех пор вместо какао Джози пила только чай с маслом из молока яка.

Хэл часами сидел перед палаткой, рассматривая в бинокль гору. Однажды он неспешным шагом вошел в столовую и объявил:

– Завтра выступаем. Не возражаешь?

– Я… э… нет. – Джози похолодела от страха.

Хэл вручил ей бинокль и подвел к выходу из палатки.

– Видишь – спускается группа? – спросил он. – Значит, нам пора. Вся гора в нашем распоряжении.

* * *

– Вот, смотри. – Хэл поднес к лицу Джози альтиметр. – Мы только что достигли отметки восемь тысяч метров.

Джози промолчала. Ей просто-напросто не хватало ни сил, ни дыхания, чтобы выразить свою радость. От Хэла она знала, что очень немногим удается подняться на эту высоту. Разреженный воздух и усталость, накопившаяся за восемь часов восхождения, притупили в ней все чувства, кроме боли.

– Видишь палатки? – Голос у Хэла был хриплый.

Джози глянула вверх. Вдалеке, на плоской поверхности

Южного седла, краснели несколько палаток. Лагерь № 4. За ним торчала макушка грозной пирамиды Эвереста.

– До них еще далеко, – вяло констатировала она.

– С час ходу, может, меньше.

Он, конечно, лгал. «Час» Хэла обычно растягивался на два.

– Позволь, я отдохну.

– Отдохнешь в лагере.

Хэл встал так, чтобы видеть ее лицо. Его живые синие глаза встретились с ее глазами.

– Не раздумала идти до конца?

Джози мотнула головой. Он ободряюще похлопал ее по спине и продолжил путь. Она почувствовала, как натянулась короткая веревка ее поясной обвязки.

Следуя за Хэлом, Джози слышала свой шепот – слова заклинания и мольбы, но сама не знала точно, произносит она их вслух или это шумит у нее в голове.

– Каждый метр наверх… – Еще один шаг. – Это метр… – Еще один. Мышцы ног сопротивлялись насилию. – Уже на шаг меньше. – Еще на один. Вонзайся кошками в лед, в лед. – Каждый метр наверх…

Они карабкались по вершине Женевского отрога – выпуклого снежного гребня, образующего естественный мост между Лхоцзе и Южным седлом Эвереста. Крутизна была небольшая, но они все равно едва плелись.

К трем часам дня облака рассеялись, а группа как раз добралась до седловины, где рельеф был более ровным. Хэл повел Джози по волнистому плато, и, хотя они уже не взбирались вверх, она по-прежнему с огромным трудом заставляла себя переставлять ноги. Лагерь упрямо маячил вдалеке, и Джози начала опасаться, что вообще никогда не доберется до него.

Внезапно откуда-то спереди раздался крик. Из лагеря навстречу им шел человек в желтой куртке с кислородной маской на лице. И лишь когда он остановился в шаге от нее, Джози узнала смеющиеся глаза.

– Нима?

– Он самый, мэм. Добро пожаловать на Южное седло.

Хэл хлопнул юношу по спине:

– Как у вас тут дела?

– Лхакпа очень устал – может, болен. А мы с Тоддом в полном порядке. Чаю хотите?

– Еще бы.

Нима снял со спины рюкзак, вытащил из него термос и налил в пластиковую крышку ароматную коричневую жидкость. Джози стала медленно пить.

Спустя двадцать минут они добрались до лагеря, где их ждали Тодд и Лхакпа – второй проводник-шерп. Тодд снимал их прибытие на кинопленку.

– Привет, Джози. Как самочувствие?

Джози хотелось сказать в камеру что-нибудь жизнерадостное, значительное, но выдавить удалось только:

– Немного мутит.

Она тяжело опустилась на лед, несколько секунд поборолась с тошнотой и, не совладав с сильнейшим спазмом, срыгнула весь выпитый чай.

Тодд расхохотался:

– Вряд ли этот эпизод годится для вечерней передачи.

– Пожалуй, нужно дать ей кислорода. – Хэл взял один баллон из небольшой горки у палатки, ввинтил в него алюминиевый клапан и подсоединил резиновый шланг маски. – Добро пожаловать в страну чудес.

Джози прижала маску к лицу и робко вдохнула. Потом еще раз, уже более уверенно.

– Невероятно. – Она с трудом верила, что несколько глотков кислорода способны так резко улучшить самочувствие. Не прошло и минуты, как стук в затылке стих, через три – улеглась тошнота. – Мне тепло, Хэл. Я чувствую пальцы ног!

Хэл тоже надел кислородную маску. Некоторое время оба сидели молча, отдыхая. Тодд принес чай.

– Лхакпа очень мучается. Его все время тошнит, не может ни есть, ни пить.

– Лхакпа старый стал, – спокойно рассудил Нима. – Высокие горы теперь не для него. Ему пора отдыхать. Лучше бы купил магазин в Катманду.

– Пойду проведаю его.

Хэл на четвереньках заполз в палатку, где в спальном мешке лежал больной шерп.

– Привет, Лхакпа. Что с тобой?

– Есть не могу. Пить тоже. Голова болит. Все болит.

– Как думаешь, сможешь идти на гору?

– Может быть. Не знаю.

– Ладно. Попробуй заснуть.

– Думаешь, он поднимется к завтрашнему дню? – спросил Хэл у Тодда.

– Не уверен. Посмотрим, как он будет себя чувствовать.

– Ладно. Что с погодой?

– Хорошая. Правда, на севере что-то мелькает, но нас это задеть не должно.

Хэл подошел к Джози:

– Погода благоприятная. Все еще намерена идти до конца?

Джози кивнула.

– Если есть сомнения, лучше останься. Ты и так поднялась достаточно высоко.

– Нет, сомнений у меня нет. Я уверена, что дойду. Себастьян ждет меня, я это чувствую.

– Хорошо. Выступаем в полночь.

* * *

Незадолго до полуночи Джози вывел из дремотного сна шум газовой горелки, установленной в тамбуре палатки. У горелки она увидела Хэла, освещаемого мягким синеватым пламенем. Сидя в спальном мешке, он откалывал от глыбы льда куски размером с кулак и бросал их в кастрюлю с талой водой.

Сегодня она пойдет на вершину. При этой мысли Джози пронзил страх. Ей вдруг вспомнились слова Себастьяна, сказанные перед отъездом в Непал: «Там, наверху, достаточно одной малюсенькой ошибки. И все кончено». Одна малюсенькая ошибка – один труп. С какой стати она решила, что ей повезет? Кто внушил ей эту безумную идею?

Джози зарылась с головой в спальный мешок и постаралась прогнать страх, но Хэл вскоре поднял ее. Он дал ей теплого питья и заставил поесть высококалорийной смеси. Одевалась она под его надзором. Хэл следил, чтобы каждый предмет ее экипировки был правильно расправлен и застегнут.

В час пятнадцать они натянули на себя толстые пуховые костюмы, сверху пристегнули непродуваемые чехлы и вылезли из палатки. Хэл проверил, правильно ли уложен в рюкзаке Джози кислородный баллон, и надел на нее страховочную систему.

Из соседней палатки, где готовились к восхождению двое шерпов, вылез Тодд.

– Ну как Лхакпа? – спросил его Хэл.

– Кряхтит, но собирается идти.

– Сколько кислородных баллонов они берут?

– Столько, сколько нужно для восхождения, и два запасных. Их они оставят на Южной вершине.

– Хорошо.

К ним подошли Нима и Лхакпа.

– Сегодня самый счастливый день в моей жизни! – воскликнул Нима, обращаясь к Джози. – Может, вместе с вами поднимусь на вершину.

– Я так на это надеюсь, – отвечала она ему.

Хэл еще раз проверил свое снаряжение.

– Дексаметазон взял? – спросил Тодд.

Хэл похлопал себя по карману, в котором лежал футляр со шприцем.

– А что это такое? – поинтересовалась Джози.

– Стероид для нейтрализации острых приступов горной болезни. На всякий случай. – Хэл оглядел шерпов, проверяя их готовность. – Ну что, вперед?

Джози кивнула и обняла Тодда.

– Не жалеешь, что остаешься?

– Кому-то же нужно быть на связи. И потом, меня утешает мысль, что сейчас я снова залезу в спальный мешок.

Хэл поднял вверх большой палец и зашагал по седловине. Впереди лежал тяжелый путь продолжительностью шестнадцать-восемнадцать часов. Им почти не придется отдыхать: короткие остановки рассчитаны лишь на то, чтобы перекусить и попить. Джози где-то читала, что восхождение на вершину по затратам энергии равно пяти марафонам. Дай ей Бог выдержать это испытание.

* * *

В половине третьего они покинули равнинный участок седловины. Хэл полез по заснеженному склону, двигаясь не строго вверх, а чуть в сторону, пока луч его налобного фонаря не выхватил из темноты первую веревку перил. Нима шел за ними по пятам, но Лхакпа заметно поотстал. Они остановились, дожидаясь его.

Лхакпа догонял их пятнадцать минут. Нима проявлял нетерпение:

– Ну что он еле-еле тащится?

– Будь все время с ним, – велел юноше Хэл. – Боюсь, сам он не дойдет.

Когда Лхакпа отдышался, они продолжили восхождение. Тут Джози показалось, что ей не хватает кислорода.

– Хэл, – испуганно окликнула она. – По-моему, у меня что-то случилось с кислородным баллоном.

Хэл остановился и осветил ее шланг:

– Снаряжение в порядке. Просто ты неправильно дышишь. Слишком часто. Это типичная ошибка новичков. При частых вдохах ты дышишь тем, что выдыхаешь. Свежий кислород не успевает поступать. Дышать надо медленно и глубоко.

Попытавшись успокоиться, Джози сделала глубокий вдох. Потом еще один.

– Ага, ясно. Так гораздо лучше.

Приободрившись, она полезла по склону вслед за Хэлом, и постепенно они оторвались от шерпов. Нима держался рядом с Лхакпой.

В четыре Хэл объявил привал. Он налил Джози чашку горячего какао и заставил ее съесть плитку высококалорийного концентрата.

– Смотри, вон фонари шерпов. – Хэл махнул рукой в сторону Нимы и Лхакпы. – Лхакпа идет слишком медленно. Мне это не нравится. Ба, а это еще кто? Видишь, за ними? Вон, внизу еще один фонарь.

– Да, вижу. Странно. Кто бы это мог быть?

– Может, Тодд? Наверно, шерпы что-нибудь забыли. – Он вытащил из кармана куртки рацию: – Хэл вызывает лагерь. Тодд, ответь мне.

– Говори, Хэл.

– Это не ты там идешь за шерпами?

– Шутишь, приятель? Я балдею в спальном мешке.

– Везет же некоторым. А кто же это увязался за нами?

– Наверно, Того Васев. Вообще-то он одиночка, а здесь присоединился к одной экспедиции. Но они отказались идти с ним. Побоялись, что накличет на них беду. Его черт знает сколько раз спасали в горах. От лагеря он пошел очень даже бойко.

– А ему надо торопиться. Он поздно вышел. Конец связи.