355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Мэриджой Шубридж » Полюбить незнакомца » Текст книги (страница 2)
Полюбить незнакомца
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 22:20

Текст книги "Полюбить незнакомца"


Автор книги: Мэриджой Шубридж



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

2

Она молча разглядывала филенки двери, за которой исчез ее отец. Выпивка, вероятно, все же оказала воздействие на его голову. Почему он покряхтывал? Она улеглась, накрывшись поудобнее одеялом. Завтра утром он станет прежним Хэркортом, старым, раздраженным человеком в плохом настроении, а ночной визит к ней, конечно, напрочь выветрится у него из памяти. Этот разговор можно забыть, отнести на счет простого ворчания пьяного. Она заснула, успокоившись от этой мысли.

На протяжении нескольких дней ей казалось, что ее предположение справедливо. Не было произнесено ни слова, которое можно было принять за опровержение этого, и жизнь продолжалась, идя по нормальной, наезженной колее. Она придавала значение лишь одному разговору, который произошел с отцом у него в кабинете.

– Благодарю, – вдруг, к ее удивлению, произнес он, и Клэр, давно отвыкшая от проявлений простейших форм вежливости, в недоумении уставилась на него.

– Почему ты одеваешься как кухонная посудомойка? – спросил он с ноткой раздражения в голосе. – Этот твой чепец – уже слишком.

Клэр, положив руки на стол, наклонилась вперед.

– Я одеваюсь, как служанка, чепец, и все такое, – медленно, отчетливо произнесла она, – потому что таково мое истинное положение здесь. Как бы вам ни приходился не по вкусу мой наряд, мне он нравится еще меньше. Если вы не желаете, чтобы я готовила вам еду и стирала рубашки, то достаточно сказать об этом и нанять повара или слугу. – Она открыто, бросая вызов, через стол посмотрела ему прямо в глаза. – До тех пор пока не наступит такой день, что весьма маловероятно, я буду продолжать покрывать свои волосы и предохранять от загрязнения одежду так, как считаю нужным.

Она отступила, ожидая взрыва его гнева. Но на следующей неделе ей исполнится восемнадцать, и теперь он не был ей страшен. Теперь она была женщина, а не ребенок, которого легко запугать, а ему пришла пора осознать, что его распутство и расточительность низвели ее до положения простой прислуги, выполняющей все по дому.

Хэркорт откинулся на спинку стула, сложил руки и посмотрел на нее. Приступа гнева не последовало. Выражение его лица не поддавалось расшифровке – оно не было ни сердитым, ни дружеским. Во всяком случае, это была какая-то любопытная смесь удивления и удовлетворенности.

Клэр повернулась, чтобы уйти, когда он окликнул ее.

– Хотя ты внешне и похожа на свою мать, ты обладаешь такой силой духа, которой у нее не было. Должна же ты наконец что-то унаследовать и от меня.

– Да поможет тогда мне Бог! – эти горькие слова слетели с губ, когда она сделала решительный шаг к двери. Может, это и неосмотрительное замечание, но теперь ей было все равно, ее не волновало, как он его воспримет. Ей была ненавистна сама мысль о том, что она может унаследовать хотя бы часть такой бесчувственной, бесшабашной натуры.

Он вдруг заговорил, и ее рука, лежавшая на кругляшке двери, вдруг замерла.

– На следующей неделе у тебя день рождения. Ты думаешь, я забыл об этом?

Клэр медленно повернула голову.

– Если вы запамятовали о предыдущих семнадцати, то отчего же вдруг вспомнили о восемнадцатом?

Он запустил руку под газету и извлек оттуда документ на пергаментной бумаге.

– Это произойдет в следующую среду, не так ли?

– Ну, если вы читаете мое свидетельство о рождении, то почему подвергаете сомнению этот факт?

– Ты права. Когда дочери исполняется восемнадцать, отец должен подумать о ее будущем. Во всяком случае, твоя мать вышла за меня замуж в таком возрасте. Ты, конечно, не богатая наследница, – сказал он, стараясь избежать ее упорного взгляда. – Но у тебя отличная фигурка и вполне приличная внешность. Кроме того, не может быть никаких сомнений и в отношении твоей родословной, все Хэркорты из хорошего выводка.

Глаза у Клэр чуть сузились.

– Вы говорите, словно аукционер на скотном рынке, расхваливающий достоинства молодой кобылки. – Она умолкла, заметив брошенный на нее злой взгляд. – Может, мне пройтись рысцой перед вами, чтобы продемонстрировать стать и аллюр?

У Джорджа Хэркорта так сжались кулаки, что даже костяшки пальцев побледнели.

– Что за вздор ты несешь, девчонка! У тебя богатое воображение, вот что тебя губит! Ты очень похожа на свою мать – перебор чувствительности и недобор здравого смысла. Надеюсь, ты согласишься, что обязанность отца – обеспечить будущее своей дочери?

– Да, отец. Но что вы имеете в виду? Очень любопытно узнать, так как это вплотную касается меня.

– Я еще не принял никакого решения. Еще слишком рано.

Клэр нахмурилась, не скрывая замешательства.

– Сомневаюсь, что у вас большой выбор, за исключением, может, домашней прислуги.

Эти слова, казалось, оскорбили Джорджа Хэркорта:

– Моя дочь – и домашняя прислуга? Что ты! Никогда!

Клэр чуть заметно улыбнулась.

– Вы сами признаете, папа, что я в этом отношении весьма преуспела. – Она сделала насмешливый реверанс. – Вы что-нибудь хотите мне сказать еще, сэр?

Она выбежала из кабинета, оставив его за столом. Он мрачно глядел ей вслед. На кухне Клэр откинулась на спинку стула и оставалась в таком положении, покуда не перестало учащенно биться сердце. Что он замышляет? Она отлично помнила слова, которые он пробормотал у нее в спальне. «Она может меня взять на таких условиях». Кто она – миссис Лоусон? Она может его взять, но на каких таких условиях? Может, прежде он должен избавиться от дочери? Какую идею могла она вбить ему в голову? Если бы она знала, что Клэр только рада уехать, без всяких подсказок со стороны своей возможной мачехи. Но явно это было смехотворное предположение. Такое простое условие вряд ли может соблазнить богатую вдову и заставить ее согласиться на брак с отцом. Его положение не изменится, независимо от того, будет ли она жить в доме или не будет. Ей оставалось только ждать и внимательно не спускать глаз с отца, пытаясь перехватить хоть какой-то намек его замысла, если только таковой существовал на самом деле и не был лишь плодом ее воображения.

На следующий день, в воскресенье, она, как обычно, отправилась на утреннюю службу в приходскую церковь, захватив с собой букетик цветов, чтобы положить его на могилу матери. Она прогулялась по кладбищу и немного постояла возле могилы у надгробия с выгравированными на нем скупыми словами. Надгробие было скромным, то, что стояло над могилой жены булочника, было куда более пышным. Губы ее невольно сложились в горькую гримасу, когда она подумала, что даже в этом случае ее отец пожалел денег на более приличный надгробный камень.

Солнце обжигало ей голову, и она бесцельно теребила тесемки своей старомодной шляпки с полями, которая была неудобной и слишком плотно облегала голову, и Клэр с чувством зависти глядела на соломенные шляпки гуляющих неподалеку девушек. Нет, лучше вообще ходить без шляпы, чем в этой, устаревшей и давно немодной, – решила она и, тряхнув головой, сбросила ее, не обращая внимания на любопытные взгляды в ее сторону. Казалось, здесь было гораздо больше праздных гуляк, чем обычно бывает в маленьком городке. Несколько семей и одиноких хорошо одетых мужчин бесцельно бродили, бросая то туда, то сюда взгляды на имена, написанные на надгробиях. Так как лето было в разгаре, она решила, что все эти люди приехали из фешенебельного Бата на поиски сельских развлечений.

Городок Брэдфорд-на-Эвене, несомненно, заслуживал того, чтобы его посетили. Этот центр торговли шерстью в западной Англии превратился в город с узкими улочками и множеством маленьких домиков с чудными черепичными крышами, но повсюду, то здесь, то там, встречались величественные средневековые здания. Массивный «десятинный» амбар, часовня на мосту и норманнская церковь Святой Марии были местными достопримечательностями.

Клэр, растрепав волосы, направилась к двери часовни, размахивая на ходу своей старой шляпкой, держа ее за тесемки. В тени развесистого тисового дерева она заметила мужчину, который напряженно вглядывался в выгравированную на могильном камне надпись. Солнце освещало его светлые волосы, и он, вскинув голову, бросил на Клэр взгляд, когда она поравнялась с ним. В сознании девушки промелькнуло что-то знакомое, когда этот человек вновь уставился в изучаемый камень. Но в его взгляде она не почувствовала никакого узнавания и нахмурилась. Да, действительно, это был тот самый человек, который попросил у нее стакан воды, стоя в проеме двери кухни. Клэр торопливо пошла вперед, не оглядываясь, а щеки у нее чуть зарделись. Конечно, тогда, на кухне на ней были чепец и фартук, а лицо покрыто потом и сажей из печки. Слава Богу, он не узнал ее, но даже если б он ее и узнал, то это был не такой человек, который сразу же признает кухонную посудомойку. Ради чего? Богатые платят прислуге за то, чтобы их обслуживали и при этом оставались неприметными, где-то на заднем плане. Ни в одной книжке по этикету не говорилось, что прислугу следует приветствовать, когда она находится не при исполнении своих обязанностей. Его манеры там, на кухне, были вполне объяснимы, так как он просил об оказании ему любезности.

Перед тем как вернуться домой, она подошла к реке. Домой… да, придется ходить туда еще целых три года, если только миссис Лоусон не чокнется и не выйдет замуж за отца. Она мрачно улыбнулась про себя, вспомнив ее смелые, хитрые глаза там, на могиле у матери. Нет, миссис Лоусон не оставляла впечатления безрассудной, отчаянной женщины. Если она намеревалась взять в мужья Джорджа Хэркорта, то за этим что-то стояло лично для нее. Она уже была далеко не первой молодости и, может, поэтому стремилась вовремя обрести уверенность в новом браке до того, как брачные предложения окончательно иссякнут. Вновь Клэр улыбнулась про себя. В своем оголтелом преследовании этой женщины отдавал ли ее отец отчет в том, что у нее не было той покорной натуры, какая была у его покойной жены? Неужели он считал таким плевым делом завладеть деньгами миссис Лоусон?

Лишь в среду утром Джордж Хэркорт позвал дочь, чтобы сообщить ей, в излишне беспечном тоне (что сразу же вызвало у нее подозрение), что сегодня вечером он намеревается устроить у себя вечеринку. Клэр посмотрела на сияющие глаза отца. Что это, следствие раннего употребления бренди или же вдова намекнула ему о вероятном, счастливом для него исходе дела? Она не осмелилась задавать ему вопросы, кроме чисто хозяйственных.

– Сколько будет гостей, отец?

– Немного, дорогая, – с улыбкой ответил он. Клэр заморгала от неожиданной нежности с его стороны.

– Как насчет провизии? – озабоченно поинтересовалась она.

В доме почти ничего не осталось, а то, что есть, не годится для вечеринки.

– Не забивай себе голову едой, дорогая. Они все к этому времени отобедают у «Лебедя». Поставь стаканчики и разложи колоды карт в столовой. Не нужно разводить камин, думаю, вечерок выдастся достаточно теплым.

– Мы не убирали столовую сто лет.

– Тогда убери ее на скорую руку. Вряд ли они заметят грязь, когда я выложу карты на стол.

– Понятно. Значит, речь идет о небольшой партии в карты. Я приготовлю комнату до приезда гостей и уйду. Тебе не о чем беспокоиться.

В какой-то момент Джордж Хэркорт, кажется, заколебался.

– Видишь ли… Я надеюсь… Ты подождешь до приезда моих гостей, дорогая. Это будет не совсем чисто мужская компания.

– Значит, смешанная. С участием женщин?

– Придет миссис Лоусон с одной или двумя своими подругами, которые любят посидеть за столом за игрой. Это весьма уважаемые леди, моя дорогая. Могу тебя в этом заверить. Я не посмел бы оскорбить тебя просьбой принять верхнее платье женщин из низшего класса. Истинный джентльмен не развлекает представителей низшего класса в своем доме.

– Очень хорошо, папа, – сказала она, пытаясь ответить в абсолютно бесстрастном тоне. В конце концов миссис Лоусон могла стать ее мачехой, поэтому ей следует вежливо встретить женщин и исполнить все их просьбы, после чего она может наконец удалиться в свою комнату. Если речь шла о нескольких партиях в карты, то ее присутствие там вовсе не обязательно.

– Надень свое лучшее платье, дорогая, – весело сказал отец, поглаживая ее по щеке, – такого жеста он никогда прежде себе не позволял. – Только не чепец и не фартук, идет?

Он хихикнул и вышел из кухни, оставив Клэр в полной нерешительности – она не знала, чем объяснить такое странное поведение отца. Чем объяснить его хорошее настроение, почему он разговаривал с ней так, словно она его любимая дочь? Несомненно, этот «перебор» в чувствах имел непосредственное отношение к предстоящему визиту в дом богатой вдовы. Решила ли она наконец взять его? Хотела ли она теперь посмотреть его дом, а заодно шапочно познакомиться с его дочерью?

Когда Клэр вытирала пыль в запущенной столовой, она думала о том, что ее отцу свойственно что-то предпринимать, не ставя ее при этом предварительно в известность. Комнату нужно было проветрить, натопить, отполировать почерневшую от неухоженности громоздкую мебель. Если гости станут с презрением оглядывать помещение, то в этом виноват, конечно, он сам, а не она.

«Надень лучшее свое платье», – потребовал он. У нее за всю жизнь никогда не было лучшего платья! Все предметы туалета, которые она носила, она извлекла из маминых тряпок, и сама все переделала, перекроила и перешила. То черное платье с легкими прозрачными кружевами, которое она надела на похороны, было лучшим из того, что у нее было, – может, оно сойдет для приема леди. Вспомнив о модных нарядах миссис Лоусон, она невольно улыбнулась. Другим женщинам, приглашенным в дом, наверное, тоже нечего опасаться конкуренции со стороны Клэр Хэркорт.

В девять вечера она услыхала доносящийся с лестницы пренебрежительный голос отца. Она разгладила руками широкую черную юбку, покрепче затянула ленточку на волосах и торопливо вышла из спальни. Когда она спускалась с последних ступенек парадной лестницы, то услыхала мужские и женские голоса. Она остановилась, положив руку на балясину перил, и внимательно глядела на вошедшую компанию. Вероятно, гостей сюда доставила не одна карета, так как в компании она видела трех женщин, включая миссис Лоусон и, по крайней мере, с полдюжины мужчин.

Она вначале посмотрела на миссис Лоусон, единственного знакомого ей человека.

– Добрый вечер, миссис Лоусон. Как мило, что вы заехали к нам. Папа очень часто вас вспоминает.

Пожав протянутую руку, она вскинула брови, обращая немой вопрос к отцу. Он поспешил назвать имена двух других дам и добавил в нежном тоне:

– Вначале проводи женщин, дорогая, и покажи им столовую, а затем я представлю тебе остальных гостей.

Он увлек за собой джентльменов в столовую, не дав Клэр возможности повнимательнее разглядеть их всех, и она осталась наедине с тремя леди. Как она и предполагала, на них были дорогие наряды, тщательно завитые прически. В воздухе стоял устойчивый запах духов.

– Прошу вас, следуйте за мной, – сказала она приятным голосом и повела их в гостиную, воздух которой отдавал плесенью, чехлы на стульях вылиняли, и у всей комнаты был непрезентабельный, унылый вид, но Клэр, вскинув подбородок, не спускала с гостей упорного взгляда, отбивая тем самым у них охоту к злословию.

– Какая миленькая комната, – проговорила миссис Лоусон с явным лицемерием, а две ее подруги тут же закивали головами в знак согласия. Так как миссис Лоусон сделала первый ход, пусть и неискренний, Клэр позволила себе недоуменно пожать плечами, словно вопрос об этой гостиной не имел для нее никакого значения.

– Когда была жива мама, эта комната была на самом деле миленькой, как вы, миссис Лоусон, сказали, комнаткой. Но сейчас мы ею почти не пользуемся, да и возникает проблема с прислугой.

При этом она развела руки, демонстрируя, как это на самом деле сложно ныне найти хорошую, надежную прислугу.

– Я отлично вас понимаю, мисс Хэркорт, – сказала миссис Лоусон, бросив на Клэр пронзительный, правда, одобрительный взгляд. – Если в таком большом доме живут только два человека, то вполне здраво закрыть большие комнаты за ненадобностью. Вы согласны со мной, Луиза, Эмилия?

Гостьи положили свою верхнюю одежду на кушетку и теперь разглядывали себя в большом, в золоченой раме зеркале, висящем над огромным пустым камином. Не оглядываясь, они согласились со словами миссис Лоусон и похвалили мисс Хэркорт за принятое решение.

Клэр оставалась невозмутимой, но она прекрасно отдавала себе отчет в том, что обе женщины обменялись взглядами через зеркало. Их белые, ухоженные руки, конечно, никогда не ставили чугунок с похлебкой на печку, а на этих головках с опрятными прическами никогда не бывал грязный чепец. Она перехватила взгляд миссис Лоусон, которую, казалось, забавляла эта ситуация. В ее взгляде Клэр уловила намек на симпатию и невольно улыбнулась.

– Если вы готовы, дорогие леди, то я провожу вас в столовую.

Пройдя через зал, она открыла перед ними дверь в столовую. Там уже было достаточно шумно, и Клэр решила ускользнуть: какой смысл было оставаться, если она никого из гостей не знала!

К ее удивлению, в этот момент миссис Лоусон взяла ее за локоть.

– Я вижу, что вы хотите улизнуть, мисс Хэркорт, и оставить нас одних. Прошу вас, не делайте этого, ведь мы находимся в численном меньшинстве по сравнению с друзьями вашего отца. Поэтому будет очень любезно с вашей стороны, если вы немного побудете с нами. С одним или даже двумя из этих джентльменов я тоже незнакома.

Темные глаза миссис Лоусон приглашали ее сплотить и укрепить женские ряды. Клэр колебалась, не зная, как поступить. Если бы она отказала в просьбе, то это могло бы показаться невежливо с ее стороны, но ведь ей не хотелось оставаться среди этих людей, которые собрались здесь для игры в карты.

К ней повернулся отец, а рука миссис Лоусон по-прежнему поддерживала ее локоть. Момент улизнуть был упущен.

– А вот и наши женщины! – воскликнул Хэркорт, явно находясь в прекрасном расположении духа. – И ты здесь, моя дорогая Клэр! Заходи, заходи, нечего стесняться. Все эти джентльмены сгорают от желания познакомиться с тобой. Подведите это дитя поближе, миссис Лоусон, дорогая.

Вдова бросила сочувственный взгляд на Клэр.

– Теперь поздно бежать, дорогая. Делайте, что говорит отец.

Клэр почувствовала, как пальцы миссис Лоусон сильнее сжали ее локоть и повлекли вперед. Все так откровенно глазели на девушку, что она сочла это просто неприличным. Почему они так желали встречи с ней, как утверждал отец? Он никогда ее не представлял своим друзьям. Она посмотрела на миссис Лоусон, которая выпустила наконец ее локоть из своей хватки. Но лицо ее абсолютно ничего не выражало. Удерживала ли она ее возле двери до тех пор, покуда ее и увидел отец, намеренно, имея на то свои личные причины? Вот эти три женщины, которые оживленно беседовали и смеялись с джентльменами, вероятно, не нуждались в подкреплении. Казалось, они чувствовали себя вполне в своей тарелке.

Хэркорт обнял Клэр за плечи и крепко прижал к себе.

– Джентльмены, – сказал он, весь сияя. – Спешу добавить, и леди тоже. Мне кажется, нам подобает выпить тост за здоровье моей дочери, перед тем как мы займемся своими делами, ради которых собрались здесь. Сегодня ей исполняется восемнадцать лет, и, как видите, она теперь настоящая молодая леди, красивое, элегантное создание, о котором можно только мечтать. Наполните ваши стаканы и пожелайте ей добра в этот знаменательный день!

«Почему знаменательный?» – удивилась Клэр. По се мнению, он ничем особенным не отличался от всех других, во всяком случае в том, что касалось ее. Она внимательно разглядывала сидевших за круглым столом хорошо одетых джентльменов, которые сразу встали, не скрывая своего явного интереса к ней. Это были люди разного возраста, где-то между тридцатью и сорока годами. Все они вежливо наполнили свои стаканы. Они были для нее незнакомцами, за исключением одного. Выражение его глаз не говорило, что он узнал ее, но она поняла, что это был тот самый человек, который глядел на нее на кладбище возле церкви и который остановился у ее кухни, чтобы попросить у нее стакан воды.

Она, слегка улыбаясь, разглядывала их, не задерживая взгляда на этом особом для нее джентльмене. Хэркорт назвал всех по имени, но они не задерживались в ее памяти. Для чего стараться их запоминать, если она намеревалась оставаться здесь ровно столько, сколько того требовал этикет. Отец мог проиграть в карты и дом, и землю – ей было все равно. Он, вероятно, глупец, если не в силах покончить с этой пагубной привычкой. Она смотрела по сторонам, пытаясь сосредоточиться на лицах этих джентльменов, и вскоре обнаружила, что у них у всех одинаковое выражение. Это были лица азартных игроков, с тяжелым взглядом, которые, конечно, во время игры сохраняли полное безразличие. Даже их улыбки казались ей натянутыми, неискренними – просто дань вежливости хозяину и его дочери. Их тяжелые, налитые глаза блестели, словно им самим не терпелось поскорее заняться тем делом, ради которого они все здесь собрались.

Хэркорт убрал руку с плеча Клэр. Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз, и она тоже заметила в его глазах этот странный блеск.

– Ну вот, моя дорогая, все в моей компании выпили за твое здоровье. Так как ты не проявляешь никакого интереса к карточной игре и привыкла рано ложиться спать, я хочу освободить тебя от скучного вечера рядом с нами. Спокойной ночи, дорогая. Беги наверх и как следует выспись. Твоей красоте тоже нужен ночной отдых.

Уходя, Клэр слышала за своей спиной пожелания спокойной ночи. Возле двери она обернулась и бросила взгляд на отца. Он не смотрел в ее сторону, его внимание было целиком поглощено миссис Лоусон. Казалось, они обменялись какими-то тайными воздушными посланиями, после чего миссис Лоусон улыбнулась и чуть заметно кивнула головой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю