Текст книги "Нет места лучше дома"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

19

Вторым человеком, который нашел тело Джорджет Гроув, был слесарь Джерит Альберта. У него была договоренность о встрече с Джорджет у фермерского дома на Холланд-роуд в одиннадцать тридцать. Когда он приехал туда, он припарковался позади машины Джорджет и увидел, что парадная дверь открыта; он, подобно Силии Нолан, вошел внутрь и принялся искать Джорджет. Он ходил по комнатам и звал Джорджет.

На кухне он увидел, что свет в подвальном помещении включен, поэтому он спустился вниз. Он почувствовал запах скипидара и, принюхиваясь, как и Силия часом ранее, повернул за угол и нашел тело Джорджет.

Бывший моряк, коренастый двадцативосьмилетний мужчина был хорошо знаком со смертью на поле боя, отслужив два срока в Ираке перед тем, как был демобилизован из-за ранения, лишившего его ступни. Но эту смерть Джерит воспринял иначе, поскольку Джорджет Гроув была всю жизнь другом его семьи.

Он постоял минуту, глядя на картину преступления. Потом, как положено в таких случаях, повернулся, вышел на улицу, набрал номер «911», и ждал на крыльце, пока не приехала полиция.

Час спустя он невозмутимо наблюдал, как на месте преступления нарастает активность.

Желтой лентой огородили дом, чтобы преградить путь работникам прессы и соседям.

Следователь осматривал труп, бригада криминалистов обыскивала дом и прилегающий к нему участок в поисках улик.

Джерит уже заверил их в том, что не прикасался ни к телу убитой, ни к чему-либо вокруг.

Прокурор Джеф Макингсли и Лола Спеллинг, детектив из полицейского участка, допрашивали его на крыльце дома.

– Я слесарь, – объяснял Джерит. – Вчера вечером Джорджет позвонила мне домой.

– В котором часу она позвонила вам? – спросил Макингсли.

– Около девяти.

– Довольно поздно для делового звонка, вам не кажется?

– Джорджет была лучшей подругой моей матери. Она обычно называла себя моей второй тетушкой. Она всегда звонила мне, если в доме, который она продавала, необходимо было починить или заменить замки. – Джерит вспомнил о том, как Джорджет вместе с ним ухаживала за его матерью, когда та умирала.

– О чем она вас попросила?

– Она сказала, что ключ от чулана в этом доме потерялся, и хотела, чтобы я пришел сюда заменить замок к девяти часам. Я ответил ей, что раньше десяти прийти не смогу. Она сказала, что в таком случае нужно будет прийти в одиннадцать тридцать.

– Отчего так? – спросил Джеф.

– Она сказала, что не хочет, чтобы я менял замок, пока ее клиент будет здесь, и что она определенно уйдет к одиннадцати тридцати.

– Джорджет назвала своего клиента «она»?

– Да, – подтвердил Джерит. Он задумался на мгновение и добавил: – Я сказал ей, что будет намного проще, если я приду незадолго до десяти часов, на что она категорически ответила «нет». Она не хотела, чтобы ее клиент была где-то поблизости, пока чулан будет открыт. Мне показалось это довольно забавным, поэтому я в шутку сказал ей: если она думает, что в чулане спрятано золото, то на меня она может положиться – я его не украду.

– И…

Шок, который испытывал Джерит с тех пор, как нашел тело, понемногу проходил. Джорджет Гроув была частью его жизни на протяжении двадцати восьми лет, и вот теперь кто-то застрелил ее.

– И Джорджет сказала, что знает: она может доверять мне больше, чем некоторым людям в ее жизни, – продолжал Джерит.

– Она не уточнила, что именно она имела в виду? – спросил Джеф.

– Нет.

– Вы знаете, где она находилась, когда звонила вам?

– Да. Она сказала, что все еще в офисе.

– Джерит, когда тело уберут, вы сможете открыть нам дверь в чулан?

– Именно для этого я и пришел сюда, разве не так? – ответил Джерит. – Если нет больше вопросов, я подожду в фургоне, пока не понадоблюсь.

Он не стеснялся того, что горюет о погибшей.

Сорок минут спустя он наблюдал за тем, как мешок с телом вынесли и положили в следственную машину для перевозки трупов. Детектив Спеллинг подошла к его фургону.

– Мы ждем вас внизу, – сказала она.

Вытащить замок из двери в чулан было несложно. Не дожидаясь просьбы, Джерит открыл дверь. Он не знал, что там внутри, но подозревал, что именно это послужило причиной смерти его подруги.

Свет автоматически включился. Он поймал себя на том, что пристально смотрит на полки с аккуратно выставленными в ряд банками с краской. Большинство банок были нераспечатанные и помечены названием комнаты, для которой предназначались.

– Здесь кроме банок с краской ничего нет, – воскликнул Джерит. – Никто ведь не мог застрелить Джорджет из-за банок с краской, не так ли?

Джеф Макингсли не ответил. Он смотрел на банки на самой нижней полке. Распечатанными были только эти банки. Три пустые, а четвертая – наполовину полная.

Крышки не было. Джеф подумал, что краска на полу, которую пыталась удалить Джорджет Гроув, вероятно, взялась из этой банки. На всех открытых банках была пометка «столовая». Все они были с красной краской.

– Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что именно здесь вандалы раздобыли краску, которой был измазан дом Ноланов, – размышлял он. – И из-за этого была убита Джорджет Гроув? Неужели ее молчание стоило того, чтобы ее убить?

– Теперь я могу идти? – спросил Джерит.

– Конечно, – сказал Джеф. – От вас потребуется официальное заявление, но его можно сделать позже. Спасибо за помощь, Джерит.

Джерит кивнул и двинулся по коридору, стараясь не наступить на обведенный мелом контур упавшего тела Джорджет. В это время по лестнице с мрачным выражением лица спустился Клайд Эрли. Он пересек комнату отдыха и подошел к Макингсли.

– Я только что вернулся из больницы, – произнес Эрли. – Мы отвезли Силию Нолан туда на «скорой». В десять минут одиннадцатого она позвонила «911», но ничего не сказала, только дышала в трубку. Они известили нас, и мы поехали к ней домой. Она была в состоянии шока. На наши вопросы не отвечала. Мы отвезли ее в больницу. В палате неотложной помощи она начала приходить в себя. Сегодня утром она была здесь. Она говорит, что обнаружила труп и поехала домой.

– Она обнаружила труп и поехала домой! – воскликнул Джеф.

– Она говорит, что помнит, как видела труп, как выбежала из дома, как потом села в машину и поехала домой. Помнит, как пыталась нам позвонить. Ничего больше она не помнит до того момента, когда начала выходить из шокового состояния в больнице.

– Как она сейчас? – спросил Джеф.

– Под действием успокоительного, но в норме. Они связались с мужем. Он уже едет в больницу, и она во что бы то ни стало хочет вернуться домой вместе с ним. В школе ее сынишка устроил сцену, когда она не приехала за ним. У малыша началась истерика. На днях он видел, как она упала в обморок; видимо, он боится, что она умрет. Один из учителей отвез его в больницу. Теперь он с матерью.

– Нам нужно поговорить с ней, – сказал Джеф. – Возможно, она и есть тот самый клиент, с которым собиралась встретиться Джорджет Гроув.

– Ну, я не думаю, что после случившегося она захочет покупать этот дом, – вставил Эрли. – Похоже, она слишком хорошо знает, что такое жить в доме, где совершено преступление.

– Она сказала, в котором часу приехала сюда? – спросил Джеф Эрли.

– Без четверти десять. Она приехала раньше назначенного времени.

«Значит, мы потеряли больше часа с момента, когда она нашла тело и до того, как нам позвонил Джерит Альберта», – подумал Джеф.

– Джеф, мы нашли кое-что в сумке жертвы, это может быть интересно, – в руке, затянутой в перчатку, детектив Сполдинг держала газетную вырезку. Она принесла ее, чтобы показать Джефу. Это была фотография Силии Нолан, падающей в обморок, опубликованная во вчерашней газете.

– Похоже на то, что фотографию положили в сумку Джорджет уже после того, как она была убита, – сказала Сполдинг. – Мы уже проверили фотографию на наличие отпечатков пальцев и ничего не обнаружили.

20

Я думаю, что на самом деле привела меня в чувство настоящая паника, которую я увидела на лице Джека. Он все еще всхлипывал, когда вошел в палату приемного отделения, куда меня поместили. Обычно он охотно шел на руки к Алексу… Но теперь, когда я за ним не приехала и он испугался, что меня нет, он будет держаться только за меня.

Мы ехали домой на заднем сиденье машины, и Джек держал меня за руку.

Алекс переживал за нас обоих.

– О господи, Силия, какой ужас! – сказал он. – Даже не могу представить, какой ужас тебе пришлось пережить. Что творится в этом городе?

«И в самом деле, что?» – подумала я.

Было почти без четверти два, и мы все проголодались. Алекс открыл для нас банку супа и сделал Джеку его любимый бутерброд с ореховым маслом и желе. Горячий суп помог мне преодолеть слабость, оставшуюся от успокоительного, которое доктор ввел мне в руку.

Как только мы закончили есть, в дверь стали звонить журналисты. Я выглянула в окно и заметила, что одна из них была пожилой женщиной с растрепанными седыми волосами. И вспомнила, что она бежала ко мне именно в тот момент, когда я упала в обморок в день нашего переезда.

Алекс вышел из дома. Уже второй раз в течение сорока восьми часов он делал заявление для прессы:

– Столкнувшись с хулиганством на нашем участке, когда мы въехали в этот дом во вторник, мы решили, что, пожалуй, будет лучше подыскать другое жилище в округе. Джорджет Гроув договорилась встретиться с моей женой в доме, выставленном на продажу, на Холланд-роуд. Когда Силия приехала, она нашла труп мисс Гроув и помчалась домой, чтобы уведомить полицию.

Когда он закончил, я увидела, что его начали забрасывать вопросами.

– О чем они спрашивали тебя? – был мой вопрос к нему, когда он вернулся в дом.

– Я полагаю, ты догадываешься: почему ты не вызвала полицию немедленно? Разве у тебя не было сотового телефона?

Я обратил их внимание на то, – продолжал Алекс, – что ты не знала, был ли убийца все еще в доме, и поэтому ты сделала самую умную вещь из всех возможных: ты выбралась оттуда.

Несколько минут спустя Джефри Макингсли позвонил и спросил разрешения заехать, чтобы поговорить со мной. Алекс хотел отклонить его визит, но я тотчас же согласилась встретиться с ним. Инстинкт подсказывал мне: очень важно производить впечатление свидетеля, готового к сотрудничеству.

Макингсли прибыл с мужчиной, которому, по моему мнению, было около шестидесяти. Круглолицый, с редеющими волосами и серьезной манерой поведения, он представился как детектив Пол Уолш. Макингсли сказал мне, что детектив Уолш будет заниматься расследованием смерти Джорджет Гроув.

Алекс сидел рядом со мной на кушетке, когда я отвечала на их вопросы. Я объяснила, что мы хотели остаться в этом районе, но история этого дома и вандализм слишком встревожили нас, чтобы оставаться в нем. Я сказала им, что Джорджет предложила отказаться от своих комиссионных, если найдет подходящий дом для нас, и еще Джорджет сказала, что приложит все усилия, чтобы перепродать этот дом, также отказавшись от комиссионных.

– Вы не знали о репутации этого дома до того, как впервые его увидели в прошлом месяце? – спросил детектив Уолш.

Я почувствовала, как мои ладони вспотели. Я тщательно подобрала слова:

– Я не знала о репутации этого дома до того, как увидела его в прошлом месяце.

– Миссис Нолан, вы знаете о законе штата Нью-Джерси, гласящем о том, что агент по недвижимости обязан проинформировать потенциального покупателя дома о наличии у дома дурной репутации, то есть о том, не было ли там совершено преступление или самоубийство, и даже о том, нет ли слухов, что в доме водятся привидения.

Мне не пришлось изображать удивление.

– Я абсолютно ничего не знала об этом, – сказала я. – Выходит, что Джорджет не очень-то расщедрилась, предложив пожертвовать своими комиссионными?

– Джорджет пыталась объяснить мне, что у дома нехорошая репутация, но я не захотел слушать, – объяснил Алекс. – В ответ я ей рассказал, что, когда был ребенком, родители снимали обветшалый дом на мысе Кейп-Код, в Массачусетсе, и местные жители уверяли, что в этом доме были приведения.

– Однако, как я узнал из вчерашних газет, вы купили этот дом в подарок жене. Он оформлен исключительно на ее имя, поэтому мисс Гроув обязана была рассказать всю правду о доме ей, – сообщил нам Макингсли.

– Неудивительно, что Джорджет была так расстроена из-за хулиганства на участке, – сказала я. – Когда мы приехали сюда во вторник утром, она пыталась вытащить шланг из гаража, чтобы смыть краску с фасада.

Я почувствовала вспышку злости оттого, что вынуждена скрывать свой ужас от возвращения в этот дом. Затем я подумала о Джорджет Гроув, которую видела в течение доли секунды перед тем, как убежала, – с запекшейся кровью на лбу и тряпкой в руке. Она пыталась избавиться от пятна красной краски на полу.

Красная краска похожа на кровь. Сначала растекается, потом густеет и твердеет…

– Миссис Нолан, вы когда-нибудь встречались с Джорджет Гроув до того, как переехали в этот дом? – спросил Уолш.

Красная краска на полу около трупа Джорджет…

– Силия, – пробормотал Алекс, и я поняла, что детектив Уолш повторил свой вопрос.

Встречала ли я Джорджет Гроув прежде, когда была ребенком? Вполне возможно, что моя мама знала ее, но я ее не помнила.

– Нет, – сказала я.

– Значит, вы видели ее в день своего приезда, к тому же очень недолго? – расспрашивал Уолш.

– Да, конечно, – сказал Алекс, и я услышала, как дрогнул его голос. – Джорджет долго не оставалась здесь во вторник. Она хотела вернуться в свой офис и договориться о приведении в порядок нашего дома и газона. Вчера, когда я вернулся домой, Силия сообщила мне, что Джорджет звонила и сказала, что хочет показать Силии другие дома, а позже она позвонила еще раз, – я как раз был дома, – чтобы договориться о встрече с Силией сегодня утром.

Уолш записывал.

– Миссис Нолан, если не возражаете, давайте восстановим картину шаг за шагом, – сказал Уолш. – Итак, вы должны были встретиться с мисс Гроув сегодня утром.

У меня нет никаких оснований оказывать полное содействие, предупредила я себя. Главное: не мямли ответы, а излагай в точности, что произошло.

– Джорджет предложила заехать за мной, но я сказала, что хочу приехать на своей машине, чтобы быть уверенной, что смогу вовремя забрать Джека из школы при церкви Святого Джо. Я отвезла Джека в школу примерно без четверти девять, посетила кафетерий в торговом центре, чтобы выпить чашку кофе, а потом поехала на встречу с Джорджет.

– Она рассказала вам, как проехать на Холланд-роуд? – спросил Уолш.

– Нет. То есть да. Конечно рассказала!

Я заметила мимолетное удивление на лицах Уолша и Макингсли. Я противоречила сама себе. Я чувствовала, что они пытаются прочесть мои мысли, взвешивая и соизмеряя мои ответы.

– Вы быстро нашли дом? – поинтересовался Уолш. – Ведь на Холланд-роуд не очень четкие указатели.

– Я ехала довольно медленно, – пояснила я. Затем я рассказала, что увидела распахнутые ворота и машину Джорджет, прошла по первому этажу, звала ее, спустилась вниз, ощутила запах скипидара, нашла труп.

– Вы прикасались к чему-нибудь, миссис Нолан? – На этот раз вопрос поступил от Макингсли.

Мысленно я прокрутила свой путь. Неужели прошло всего несколько часов с тех пор, как я была в этом доме?

– Я повернула ручку парадной двери, – сказала я. – Не думаю, что я прикасалась к чему-нибудь до того, как открыла дверь, ведущую в полуподвальный этаж. В комнате отдыха я подошла к стеклянным дверям, ведущим в патио. Я подумала, что Джорджет, возможно, вышла на улицу. Но двери были заперты, поэтому я могу предположить, что я к ним также прикасалась, потому что как еще я смогла бы узнать, что они были заперты? Затем я пошла по тому коридору на запах скипидара и нашла Джорджет.

– У вас есть пистолет, миссис Нолан? – внезапно спросил Уолш.

Вопрос прозвучал неожиданно. Я знала: чтобы напугать меня.

– Нет, конечно же нет, – запротестовала я.

– Вы когда-либо стреляли из пистолета?

Я посмотрела на моего инквизитора. За стеклами круглых очков глаза казались грязновато-карими. Они были напряженными, он изучат меня. Каким должен быть вопрос, обращенный к невинному человеку, которому и так не повезло в том, что он нашел окровавленный труп? Я знала, что Уолш заподозрил что-то неладное в том, что я сказала или не сказала, и у него обострился инстинкт следователя.

Конечно же, я еще раз солгала:

– Нет, никогда.

Наконец Уолш достал вырезку из газеты, которая была в пластиковом пакете. Это была фотография, на которой я падаю в обморок.

– Есть ли у вас догадки, как эта фотография могла оказаться в сумке мисс Гроув, которую она носила через плечо? – спросил он меня.

Я очень обрадовалась, когда Алекс ответил вместо меня:

– Почему, во имя всего святого, моя жена должна знать, что Джорджет Гроув держала в сумке?

Алекс встал. Не дожидаясь ответа, он сказал:

– Я уверен, вы поймете, что это был еще один стрессовый день для нашей семьи.

Двое мужчин поднялись немедленно.

– Нам, возможно, понадобится побеседовать с вами снова, миссис Нолан, – сказал прокурор. – Вы не планируете куда-нибудь уехать?

«Только на край света», – подумала я, но вместо этого с нескрываемой горечью я сказала:

– Нет, мистер Макингсли, я буду именно здесь, дома.

21

Обветренное лицо, мускулистое тело и мозолистые руки Зака Виллета показывали, что он был человеком, который провел большую часть жизни на открытом воздухе. Сейчас ему шестьдесят два года, он работает в Клубе верховой езды Вашингтонской долины с двенадцати лет. Он начинал с чистки конюшен по выходным, а затем в шестнадцать лет бросил школу, чтобы работать в клубе целый день.

– Я знаю все, что мне нужно знать, – сказал он учителю, который уверял его, что у него отличные способности к учебе и ему следует продолжить свое образование. – Я понимаю лошадей, и они понимают меня.

Постоянный недостаток амбиций удерживал его от преодоления планки умельца в Клубе Вашингтонской долины. Ему нравилось ходить за лошадьми и тренировать их, ему нравилось делать именно это. Он мог вылечить любую незначительную болезнь, от которой страдали его четвероногие друзья, и мог умело почистить и починить снаряжение. Попутно у него был внушительный бизнес по перепродаже артефактов любителей лошадей.

Он имел дело с двумя типами клиентов: людьми, которые меняли снаряжение, и людьми, чей энтузиазм к верховой езде угасал, и они рады были продать дорогое конское снаряжение недешевого спорта.

Когда все постоянные инструкторы были заняты, Зак мог иногда давать уроки верховой езды, но это не было его любимым занятием. Он раздражался от вида людей, которым не было никакого дела до лошади, нервно дергающих вожжи, а затем умирающих от страха, когда лошадь отказывалась запрокидывать голову.

В течение тридцати лет Тэд Картрайт держал своих лошадей в Клубе Вашингтонской долины, пока пару лет назад не перевез их в соседние, более престижные конюшни Пипэка.

В четверг в полдень весть о смерти Джорджет Гроув облетела весь клуб. Зак знал и любил Джорджет. Время от времени она рекомендовала его всем, кто желал объездить свою лошадь для прогулок.

«Обратитесь к Заку в Клубе Вашингтонской долины. Не поскупитесь, и он будет заботиться о вашей лошади как о маленьком ребенке», – так она, бывало, говорила им.

Зачем кому-то понадобилось убивать такую милую женщину, как Джорджет Гроув? – этим вопросом задавался каждый.

Заку думалось лучше всего, когда он совершал прогулку верхом. Задумчиво хмурясь, он оседлал одну из порученных ему для обучения лошадей и поскакал по тропинке, ведущей к вершине холмов, расположенных позади клуба. Почти добравшись до вершины, он свернул на другую тропинку, по которой мало кто осмеливался ездить. Спуск был очень крутой, но только не для опытного наездника. Однако не по этой причине Зак обычно избегал ее. Его совесть не позволяла забыть о том, что случилось там много лет назад.

Он пустил лошадь медленным шагом, размышляя о том, что, поступив так с одним человеком, который стоит у тебя на пути, ты так же можешь поступить по отношению к другому. Вне всяких сомнений, в городе много говорили о том, что Джорджет стояла на пути у того фрукта. Ему нужны были участки, которыми она владела на 24-й магистрали, для строительства коммерческих зданий. Держу пари, что полиция быстро сядет этому фрукту на хвост. Интересно, если это все же его рук дело, неужели он настолько глуп, чтобы воспользоваться тем же пистолетом?

Зак подумал о погнутой гильзе, спрятанной у него в квартире на верхнем этаже дома на две семьи в Честере. Прошлой ночью, когда Тэд Картрайт протянул ему конверт в баре «Сэмми», в его голосе ясно слышалась угроза.

– Поберегись, Зак, – прошептал Тэд. – Не надо испытывать судьбу.

«Вот кто испытывает судьбу, так это Тэд», – подумал Зак, пристальным взглядом осматривая раскинувшуюся внизу долину. Именно в том самом месте, где тропа резко уходила в сторону, он натянул поводья, и лошадь остановилась.

Зак нащупал в кармане жилета сотовый телефон, достал его и нажал на кнопку. Картинка ценою в тысячу слов… Уж не меньше надо потратить на описание здешней красоты, подумал Зак, удовлетворенно улыбаясь и сжимая коленями бока лошади, которая послушно двинулась вперед по опасной тропе.