Текст книги "Нет места лучше дома"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

49

Во вторник, в 16.30, не успел Джеф Макингсли вернуться в свой офис, как ему позвонил сержант Эрли: он только что выяснил: Робин Карпентер была единокровной сестрой Чарли Хетча.

– В пять часов я собираю пресс-конференцию, – ответил ему Джеф, – попроси ее прийти ко мне к шести часам. – А еще лучше, если бы ты смог подвезти ее.

Как Джеф и ожидал, вопросы на пресс-конференции были жесткими.

– В округе Моррис менее чем за неделю произошло два убийства, оба в домах стоимостью более миллиона долларов. Существует ли связь между этими смертями? – спросил журналист из газеты «Рекорд».

– Чарли Хетч был садовником на Холланд-роуд. Мусорщик, который забирал его мусор, утверждает, что сегодня днем сержант Эрли конфисковал мешок, который он забрал из мусорного контейнера Хетча, и вынул оттуда джинсы, мокасины и статуэтки. Является ли Чарли Хетч подозреваемым в убийстве Джорджет Гроув? – это был вопрос журналиста из «Нью-Йорк Пост».

– Связаны ли эти убийства каким-либо образом с хулиганством в «Обители Малютки Лиз» на Олд-Милл-лейн? Поступили ли какие-либо указания из прокуратуры? – требовал ответа внештатный корреспондент «Айсбери Парк Пресс».

Джеф прокашлялся. Он сказал, осторожно подбирая слова:

– Чарли Хетч, садовник, был застрелен сегодня днем примерно между без двадцати два и десятью минутами третьего. Нам кажется, убийца был его знакомым, и, возможно, договорился о встрече. Никто не слышал звука выстрела, что неудивительно, поскольку на соседнем участке по Вэлли-роуд работала газонокосилка.

Он не собирался говорить что-то еще, но передумал: он не мог не сообщить репортерам некоторые дополнительные сведения.

– Нам кажется, что случаи смерти двух человек, Чарли Хетча и Джорджет Гроув, связаны между собой, а также могут иметь связь с актом вандализма на Олд-Милл-лейн. Мы принимаем ряд мер и будем держать вас в курсе событий.

Джеф вернулся в свой офис, чувствуя, что готов обрушить свой гнев на Клайда Эрли.

«Я готов побиться об заклад, что он разбирал мусор Чарли Хетча на частной территории владельца, – кипятился Джеф. – Чарли узнал об этом и запаниковал. Если Эрли подозревал Чарли, ему следовало дождаться, когда мусор вывезут. Затем мы могли бы прослушать телефон Чарли и узнать, на кого он работает. Тогда мусорщик не мог бы болтать об этом с окружающими.

Но в какой точке сексапильная секретарша из офиса Гроув, представившаяся единокровной сестрой Чарли, вписывается в эту картину?» – недоумевал Джеф.

В шесть часов Робин Карпентер, сопровождаемая сержантом Эрли, явилась в офис Джефа. Уолш, Ортиз и Шелли уже прибыли на встречу с ней, и Джеф был уверен, что все они поняли: Робин – такого типа женщина, которая от мужчины может добиться всего.

– Забавно, – подумал Джеф. – Когда мы с ней разговаривали на прошлой неделе, после обнаружения тела Гроув, она держалась тише воды, ниже травы. Теперь же она играет в открытую. И очаровывает мою команду.

Джеф заметил, что Ортиз не сводит с нее глаз.

– Мисс Карпентер, позвольте выразить искренние соболезнования по поводу смерти вашего брата, – сказал Джеф. – Я уверен, что для вас это было шоком.

– Благодарю вас, мистер Макинсгли, но я не хочу, чтобы сложилось неправильное впечатление, – ответила Робин. – Я сожалею о Чарли, но я должна объяснить, что я узнала о его существовании год назад.

Джеф слушал внимательно. Как Робин объяснила, ее мать в семнадцать лет родила ребенка и отдала его на воспитание бездетной паре.

– Моя мать умерла десять лет тому назад, – сообщила Робин. Однажды в прошлом году Чарли появился на пороге отцовского дома и представился. У него было свидетельство о рождении и фотографии, где моя мать держит его на руках, поэтому не было сомнений, что он именно тот, как и говорил о себе. Мой отец снова женился, так что Чарли ему был не нужен. Честно говоря, хотя он и может быть моим единокровным братом, но, немного узнав его, я поняла, что мне все равно. Он нытик. Он жаловался, что после развода выплатил жене слишком много денег. Он сказал, что ненавидит свою работу, но теперь, когда стал заниматься этим делом, не может вырваться. Ему были невыносимы люди, которые его нанимали. Он просто не был из тех, с кем хочется встречаться или дружить.

– Вы часто с ним встречались? – спросил Джеф.

– По правде говоря, я вообще не хотела с ним встречаться, – ответила Робин. – Иногда он звонил и приглашал на чашечку кофе. Развод произошел совсем недавно, и он был в расстроенных чувствах.

– Мисс Карпентер, у нас есть все причины полагать, что именно Чарли Хетч перемазал краской дом на Олд-Милл-лейн, – сказал Джеф.

– Это совершенно невозможно, – не согласилась Робин. – С чего бы Чарли стал это сделать?

– Именно это мы и хотим узнать, – ответил Джеф. – Чарли когда-нибудь приходил к вам в офис повидаться?

– Нет, никогда.

– Джорджет знала, что он ваш родственник?

– Нет. Не было причин говорить о нем.

– Могли ли Джорджет или Генри иметь какие-либо отношения с ним?

– Возможно. Я имею в виду, что иногда люди, которые продают дома, уезжают, но, конечно же, кто-то должен присматривать за участком. Чарли был садовником и также занимался уборкой снега зимой. Если Джорджет обладала правом эксклюзивной продажи участка, то она была заинтересована, чтобы за участком присматривали. Поэтому вполне возможно, что она была знакома с Чарли, если тот работал на одном из этих участков. Но его имя ни разу не прозвучало в течение года, пока я с ней работала.

– Тогда это подтверждает, что Генри Палей мог познакомиться с Чарли еще до прошлой недели.

– Конечно.

– Когда в последний раз вы разговаривали со своим единокровным братом, мисс Карпентер?

– Месяца три назад.

– Где вы сегодня были между тринадцатью сорока и четырнадцатью десятью?

– В офисе. Дело в том, что Генри обедал с Тэдом Картрайтом. Когда он вернулся чуть позже часа дня, я перебежала улицу, чтобы купить сэндвич и вернулась. У Генри была встреча с клиентом в тринадцать тридцать.

– Она состоялась?

Робин задумалась, затем ответила:

– Да, состоялась, но мистер Мюллер, потенциальный покупатель, позвонил и сказал, что задерживается и сможет встретиться с Генри только после четырнадцати тридцати.

– Был ли Генри в офисе с вами до этого времени?

Робин Карпентер колебалась. Ее глаза наполнились слезами, и она прикусила губу, чтобы не выдать дрожь.

– Не могу поверить, что Чарли умер. Не потому ли, что?.. – она умолкла.

Джеф выждал паузу, затем медленно и отчетливо сказал:

– Мисс Карпентер, если у вас есть информация, полезная для расследования, вы обязаны ее предоставить. Что вы только что хотели сказать?

От спокойствия Робин не осталось и следа.

– Генри пытался шантажировать меня! – взорвалась она. – До того, как я начала работать с Джорджет, я какое-то время встречалась с Тэдом Картрайтом. Конечно, когда я поняла, насколько Джорджет презирает Тэда, я не стала рассказывать ей про него. Генри пытается все перевернуть так, чтобы казалось, будто я подкапываюсь под Джорджет. Это неправда. Правда то, что Генри Палей не был сегодня в офисе после того, как ушел в тринадцать пятнадцать, и вернулся он только около шестнадцати часов. Фактически он вернулся буквально за несколько минут до того, как вошел сержант Эрли и сказал, что Чарли мертв.

– Показ дома был перенесен с тринадцати тридцати на четырнадцать тридцать? – уточнил Джеф.

– Да.

– Спасибо, мисс Карпентер. Я понимаю, как все это было для вас мучительно. Если вы подождете несколько минут, пока ваши показания будут готовы для подписи, сержант Эрли отвезет вас домой.

– Спасибо.

Джеф посмотрел на своих помощников, которые все это время тихо делали записи.

– Есть вопросы у кого-нибудь из вас к мисс Карпентер? – спросил Джеф.

– Только один, – сказал Пол Уолш. – Мисс Карпентер, какой у вас номер мобильного телефона?

50

Без четверти три Дрю Перри позвонил ее редактор Кен Шарки, который сказал, что в полицию поступило сообщение, что Чарли Хетч, садовник участка на Холланд-роуд, где была убита Джорджет Гроув, был застрелен. Кен послал кого-то на место происшествия, чтобы осветить событие, но он хочет, чтобы Дрю побывала на пресс-конференции, которую Макингсли, несомненно, должен устроить.

Дрю уверила Кена, что не пропустит пресс-конференцию, но не поделилась с ним ошеломляющей информацией, которую только что узнала. Она была занята прослеживанием трех поколений материнской линии Лизы Бартон. Лизины мама и бабушка не имели братьев и сестер. У ее прабабушки было три сестры. Одна из них никогда не была замужем. Одна была замужем за мужчиной по имени Джеймс Кеннеди и умерла, не оставив потомков. Третья сестра прабабушки была замужем за Уильямом Келлогом.

Девичья фамилия Силии Фостер Нолан была Келлог.

«Один из репортеров Нью-Йорка ссылался на этот факт, когда писал о вандализме, – вспомнила Дрю. – Я только написала, что она была вдовой финансиста Лоренса Фостера. Я думаю, про ее происхождение и подробности биографии написал тот парень из „Пост“. Он написал, что она познакомилась с Фостером, когда занималась дизайном его квартиры. Он также написал, что у нее была своя собственная дизайнерская фирма „Интерьеры Силии Келлог“.

Дрю спустилась в кафетерий здания суда и заказала чашку чая. К ее радости, в кафетерии почти никого не было. Ей нужно было время на размышления: она только-только начала разбираться в родословной, о которой сейчас узнала.

Она сидела, держа чашку обеими руками, и смотрела невидящими глазами куда-то вперед.

«Может, то, что она тоже Келлог – просто совпадение? – подумала Дрю. – Хотя нет, я не верю в такие совпадения. Силия Нолан именно того возраста, в каком была бы сейчас Лиза Бартон. А то, что Алекс Нолан купил именно этот дом в качестве сюрприза – тоже совпадение? Может быть, с вероятностью один на миллион. Но если он купил его, чтобы сделать ей сюрприз, значит, Силия точно ничего не рассказывала ему о своем прошлом. Господи, даже представить себе не могу, как Силия была шокирована, когда он привез ее туда. А ведь ей пришлось делать вид, что она ужасно рада.

И как будто этого ей было недостаточно, так еще в день переезда ей пришлось увидеть ту надпись на лужайке, замызганный краской дом, куклу с пистолетом и череп с костями, вырезанный на дверях. Неудивительно, что бедняжка лишилась чувств, увидев всех этих репортеров.

Повлияло ли это на ее душевное равновесие? – раздумывала Дрю. – Ведь именно Силия Нолан нашла тело Джорджет. Возможно ли, что шок от пребывания в этом доме и внимание прессы привели ее в такое бешенство, что она убила Джорджет?»

Дрю даже думать не хотела об этом.

Позже на пресс-конференции Дрю была необычно молчаливой. То, что сержант Эрли конфисковал джинсы, мокасины убитого садовника и вырезанные им из дерева фигурки могло означать только одно для Дрю. Они свидетельствовали о причастности Чарли Хетча к вандализму.

Дрю надеялась на то, что у Силии Нолан было неоспоримое алиби на тридцать минут с часу сорока до двух часов десяти минут того дня. Вскоре она почувствовала, как в ней возрастает уверенность в том, что у нее никакого алиби и вовсе не будет.

День выдался долгим, но после пресс-конференции Дрю вернулась в офис.

В Интернете она нашла несколько статей, посвященных Силии Келлог. Среди них было интервью в «Архитектурном Дайджесте», проведенное семь лет назад. Когда она приобрела известность как дизайнер, Силия открыла свой собственный бизнес, и ей звонили из журнала как одной из самых талантливых, непохожих на других дизайнеров.

Журнал напечатал ее биографию, согласно которой она была дочерью Мартина и Кэтлин Келлогов. Дрю заметила: Силия скрыла, что была их приемной дочерью. Она выросла в Санта-Барбаре. Прочитав дальше, Дрю нашла ту информацию, которую искала. Сразу после того, как Силия переехала в восточную часть Америки, чтобы поступить в Институт Технологии Моды, семья Келлогов переехала в Неаполь, штат Флорида.

Нетрудно было найти их телефон в справочнике. Дрю записала его в свой блокнот. Она полагала, что еще не пришло время им звонить.

«Они, несомненно, будут отрицать, что Лиза Бартон – их приемная дочь, – размышляла Дрю. – Теперь нужно сделать компьютерную фотографию Лизы, а потом решить, следует ли делиться моими подозрениями с Джефом Макингсли. Если я не ошибаюсь, то Малютка Лиз Борден не только вернулась, но, очень вероятно, плохо владеет собой и убивает. Ее адвокат сказал, что не удивится, если она однажды вернется и вышибет мозги Тэду Картрайту.

Мне нужно узнать, кто такой Зак. Если она начинала раскачиваться в горести от его имени, когда содержалась под арестом, это значит, что она в чем-то его винила».

51

Когда мне представляли Тэда Картрайта, я была уверена, что при виде меня в нем что-то шевельнулось. Он не мог оторвать взгляда от моего лица, и я уверена, что, глядя на меня, он видел мою маму. Я знала, что почему-то в этот вечер я была очень сильно похожа на нее.

– Очень приятно познакомиться, миссис Нолан, – сказал он.

Его голос был резким – звучным, властным, уверенным, тем же самым голосом, который перерос в неприятную презрительную насмешку, когда он толкнул мою маму на меня.

С тех пор на протяжении двадцати четырех лет у меня в ушах звучит его голос всякий раз, когда я пытаюсь выбросить его из памяти; его голос всплывает в памяти, когда я отчаянно пытаюсь восстановить последние слова, которые они с мамой кричали друг другу перед тем, как я вошла.

И все эти годы мои последние слова, обращенные к нему, эхом отдавались в моей душе:

– Отпусти мамочку!

Я подняла на него взгляд. Я не коснулась его протянутой руки, но мне также не хотелось совершать грубого поступка, который мог бы показаться подозрительным.

Я пробормотала:

– Как поживаете?

И повернулась к Алексу. Алекс, не зная, что происходит, сделал то, что делает большинство людей, когда возникает неловкая пауза. Он затеял вежливую беседу, принялся рассказывать мне, что Тэд также является членом Клуба Пипэка и что они встретились случайно.

Конечно, Марселла Уильямс не могла уехать, даже не попробовав разузнать, почему я прикладываю платок к глазам.

– Силия, могу я что-нибудь сделать для вас? – спросила она.

– Может быть, для начала не совать нос не в свое дело, – сказала я.

Сочувствующая улыбка Марселлы застыла на ее лице. Прежде чем она смогла что-нибудь сказать, Тэд взял ее за руку и увлек за собой.

Я посмотрела на Алекса и увидела огорчение на его лице.

– Силия, с чего все это? У тебя не было никакого повода для грубости.

– А мне кажется, повод был, – сказала я. – Мы разговаривали между собой. Эта женщина видела, что я чем-то расстроена, но все же у нее не хватило терпения выяснить, почему я расстроена. А что касается мистера Картрайта, то мы с тобой видели велеречивое интервью, которое у него взяли репортеры для газет. Он заново разворошил старую сенсационную историю про наш дом, в котором тебе хочется жить.

– Силия, я прочитал то, что он сказал в интервью, – возразил Алекс. – Он ответил на несколько вопросов, которые ему задал репортер, вот и все. Я едва знаю Картрайта, но у него хорошая репутация в клубе. Я думаю, что Марселла искренне пыталась помочь. Боже мой, она отвезла тебя домой вчера, когда узнала, что у меня проблемы со временем.

«Ты сказал мне, что Зак видел тебя! — мамин голос, как эхо, прозвучал у меня в ушах.

Я была уверена: она произнесла это в ту ночь. Голос Тэда только подтвердил те отрывочные воспоминания, которые всплывали у меня в сознании всю прошлую неделю. Мама произнесла имя Зака, а теперь у меня есть еще несколько слов:

– Ты сказал мне, что Зак видел тебя!

Что делал Тэд, когда Зак его увидел?» И затем я произнесла вслух:

– О нет.

– Силия, что с тобой? Ты бледна как привидение.

Слова матери, вероятно, означали следующее. В день своей смерти отец уехал вперед один, без Зака, а затем ошибся с выбором маршрута. По крайней мере, такую историю рассказал Зак мне и всем остальным. Но Зак также хвастался, что они с Тэдом Картрайтом были давними друзьями. Ездил ли Картрайт теми же тропами в тот день? Мог ли он иметь какое-нибудь отношение к происшествию с моим отцом? Видел ли это Зак?

– Силия, что случилось? – настойчиво спросил Алекс.

Я буквально почувствовала, как кровь отливает от моего лица, и начала быстро придумывать правдоподобное объяснение. По крайней мере, я могла рассказать Алексу полуправду.

– Перед тем как Марселла подошла, я собиралась сказать тебе, что говорила с мамой, – сказала я. – Она говорит, что отец плохо себя чувствует.

– Прогрессирует болезнь Альцгеймера?

Я кивнула.

– Ах, Силия, я очень сочувствую. Можем мы чем-нибудь помочь?

Это «мы» было так приятно слышать.

– Я сказала, чтобы Кэтлин немедленно наняла сиделку, – ответила я. – Я сказала ей, что оплачу.

– Позволь мне сделать это.

Я покачала головой и поблагодарила его.

– В этом нет необходимости, но мне приятно твое стремление помочь.

– Силия, ты должна знать, что я готов подарить тебе весь мир, если ты примешь его.

Он дотянулся до меня через стол, взял мои руки и сплел свои пальцы с моими.

– Я лишь хочу крошечного кусочка мира, – сказала я, – милого, нормального кусочка, с тобой и Джеком.

– И с девочкой и мальчиком, – сказал Алекс, улыбаясь.

Принесли чек. Когда мы встали из-за стола, Алекс предложил подойти к столу Марселлы и Тэда и пожелать им доброй ночи.

– Будет лучше сгладить впечатление от произошедшего – уверял Алекс. – Марселла – наша соседка и она ничего плохого не сделала. А когда мы начнем вместе ездить в Ктуб Пипэка, тебе придется сталкиваться с Тэдом, хочешь ты этого или нет.

Я уже готова была ответить со злостью, но одна мысль пришла мне в голову. Если Тэд узнал меня, то он, возможно, беспокоится, не вспомню ли я, что именно моя мама кричала ему. Если же он не узнал меня, но я задела что-то в его подсознании, то я могла рассчитывать на какую-то реакцию.

– Я думаю, это хорошая идея, – сказала я себе.

Я была вполне уверена, что Марселла и Тэд внимательно наблюдают за нами, но когда мы повернулись в их сторону, они смотрели друга на друга и старались делать вид, будто увлечены разговором. Я подошла к их столику. Тэд держал в руках чашечку эспрессо, которая казалась слишком крошечной в его мощной правой руке. Его левая рука лежала на столе, длинные толстые пальцы широко растопырились поверх белой скатерти. Я ощутила силу этих рук еще тогда, когда он швырнул на меня маму как невесомую игрушку.

Я улыбнулась Марселле и в тот момент поняла, что совершенно презираю ее. Я ясно помнила, как она постоянно флиртовала с Тэдом после его женитьбы на моей матери, а затем поддержала его версию смерти мамы, излагая собственные воспоминания обо мне.

– Марселла, мне так жаль, – сказала я, – я получила сегодня очень плохие новости об отце. Он очень болен.

Я посмотрела на Тэда и сказала:

– Я беру уроки верховой езды у человека, который утверждает, что он ваш большой друг. Его зовут Зак. Он прекрасный учитель. Я так рада, что мне посчастливилось познакомиться с ним.

Позже, когда мы вернулись домой и готовились ко сну, Алекс сказал:

– Силия, ты замечательно выглядела сегодня вечером, но я должен быть до конца откровенен. Ты так побледнела, что я подумал, ты вот-вот упадешь в обморок. Я знаю, что ты не очень хорошо спишь в последнее время. Это тот парень, детектив Уолш, расстраивает тебя и еще болезнь твоего отца?

– Детектив Уолш здесь ни при чем, – сказала я.

– Я приеду в прокуратуру в девять утра, – сказал Алекс. – Оттуда сразу отправлюсь в аэропорт, потом позвоню и расскажу тебе, как все прошло.

– Хорошо.

– Ты прекрасно знаешь, что я не очень хорошо отношусь к снотворному, но я действительно думаю, что тебе пойдет на пользу, если ты примешь таблетку сейчас, – сказал Алекс. – Хороший сон позволит тебе взглянуть на мир другими глазами.

– Я думаю, это неплохая идея, – согласилась я. И добавила: – В последнее время я стала не очень хорошей женой.

Алекс поцеловал меня и успокоил:

– У нас еще будет много хороших дней.

Он поцеловал меня еще раз и добавил:

– И хороших ночей.

Снотворное сделало свое дело. Когда я проснулась, было почти восемь часов. Первым делом я вспомнила, что во сне услышала первую половину маминой фразы, которую она прокричала Тэду в тот вечер.

– Ты признал это, когда был пьян.

52

В среду в восемь тридцать утра Джеф Макингсли уже сидел за рабочим столом. У него было предчувствие, что день будет долгим и не совсем хорошим. Его шотландская и ирландская бабушки предупреждали его, что все случается трижды, особенно смерть.

Сначала Джорджет Гроув, затем Чарли Хетч. Суеверная сторона кельтской натуры Джефа говорила ему, что призрак насильственной смерти еще бродит по округу Моррис, подбирая себе третью жертву.

В отличие от Пола Уолша, который так и остался убежденным в том, что Силия Нолан убила Джорджет из-за своей неуравновешенности, а также в том, что у нее были и мотив, и возможность убить Чарли Хетча, Джеф считал, что Силия Нолан стала жертвой обстоятельств.

Именно поэтому, когда Анна вошла в его кабинет, чтобы сказать, что Алекс Нолан находится в приемной и настаивает на встрече с прокурором, первым инстинктивным желанием Джефа было воспользоваться возможностью поговорить с мужем Силии Нолан. С другой стороны, ему не хотелось иметь беседу, после которой его слова станут цитировать в искаженном виде.

– Морт Шелли у себя? – спросил он Анну.

– Он только что прошел мимо меня с термосом кофе, – ответила Анна.

– Скажи ему, чтобы поставил термос и сразу зашел ко мне. Попроси господина Нолана подождать пять минут, затем пригласи его войти.

– Хорошо.

Анна уже направилась к выходу, когда Джеф добавил:

– Если Уолш задержится в приемной, не говори ему, что Алекс Нолан здесь. Понятно?

Ответом Анны стали поднятые брови и приложенный к губам палец. Джеф знал, что Уолш не был ее любимцем. Меньше чем через минуту вошел Морт Шелли.

– Ивини, что отрываю тебя от кофе, но сюда явился муж Силии Нолан и мне нужен свидетель, чтобы побеседовать с ним, – сказал ему Джеф. – Не делай записи прямо при нем. У меня такое чувство, что это не будет дружеская беседа.

Как только Алекс Нолан вошел в комнату, стало ясно, что он рассержен и к схватке подготовлен. Он сухо ответил на приветствия Джефа и Шелли, затем потребовал ответа, почему один из детективов прокуратуры постоянно следит за его женой.

Джеф отметил про себя, что если бы он сам был мужем Силии Нолан, он бы действовал точно так же. Даже дав понять Силии, что полностью подозревает ее во всем, Уолш все равно демонстративно следил за ней, когда она делала покупки. Уолш думал, что его открытый испытующий взгляд испугает Силию настолько, что она признается в убийстве Джорджет. Вместо ожидаемого эффекта это породило враждебность, и теперь муж Силии Нолан, адвокат, перешел в наступление.

– Мистер Нолан, пожалуйста, присядьте и позвольте мне вам кое-что объяснить, – сказал Джеф. – В вашем новом доме было совершено хулиганство. Агент, продавший дом, убит. У нас есть улики, которые, кажется, доказывают, что мужчина, застреленный вчера, совершил этот акт вандализма. Я вам скажу все начистоту. Вы знаете, конечно, историю вашего дома – что Лиза Бартон смертельно ранила свою мать и ранила отчима двадцать четыре года назад. Была найдена фотография семьи Бартонов, прилепленная к столбу в вашем сарае, на следующий день после вашего переезда.

– Одна из тех, где они на пляже? – спросил Алекс.

– Да. На ней не было никаких отпечатков пальцев, кроме отпечатков вашей жены, которые, естественно, должны быть, потому что она сняла ее со столба и отдала мне.

– Это невозможно, – возразил Алекс Нолан. – Тот, кто вешал ее, должен был оставить свои отпечатки пальцев.

– В этом все и дело. На фотографии были стерты отпечатки пальцев. У Джорджет Гроув в сумке была фотография вашей жены, находящейся в обмороке. Вырезка из «Стар-Леджер». На ней также не было отпечатков пальцев. Наконец, у Чарли Хетча, садовника, который был застрелен вчера на участке недалеко от Клуба верховой езды Вашингтонской долины, где брала урок ваша жена, в кармане жилета была фотография Одри Бартон. Как и на остальных, на ней не было отпечатков пальцев.

– Я все еше не понимаю, как это связано с моей женой, – категорически проговорил Алекс Нолан.

– Возможно, это никак не связано с вашей женой, но это определенно связано с вашим домом, и мы должны найти эту связь. Уверяю, мы проводим широкомасштабное расследование, многих опрашиваем.

– Силия, похоже, чувствует, что большое значение придается тому факту, что она добралась домой очень быстро после обнаружения тела Джорджет Гроув, – сказал Алекс. – Мистер Макингсли, я уверен, вы слышали о поступках, которые люди совершают в стрессовых ситуациях.

Я помню случай с человеком, поднявшим машину, чтобы спасти своего ребенка, застрявшего под ней. Моя жена – молодая женщина, которую чрезвычайно шокировал вандализм. Два дня спустя она обнаружила тело женщины, которую едва знала, в доме, где никогда раньше не бывала. Все что она могла знать: человек, застреливший Джорджет Гроув, мог все еще находиться в том доме. Вы не находите возможным, что в состоянии аффекта и страха перед подстерегающей опасностью ее подсознание так безошибочно вело ее по обратному пути домой?

– Я принял к сведению вашу точку зрения, – сказал Джеф искренне. – Но факт остается фактом: два человека мертвы, и мы опрашиваем любого, кто владеет какой-либо информацией, которая поможет нам раскрыть эти преступления. Мы знаем, что миссис Нолан должна была проезжать мимо дома по Шип-Хилл-роуд, где был застрелен Чарли Хетч. Мы знаем, что она была на той дороге как раз в то время, когда Чарли был убит. Мы проверили это в клубе верховой езды. Она прибыла туда примерно без восьми минут два. Она могла видеть машину, когда ехала по этой дороге. Она могла видеть какого-нибудь пешехода на дороге. Вчера она сказала, что никогда не встречала Чарли Хетча. Разве вы станете возражать против того, что мы спрашиваем ее обо всем увиденном, ведь какие-то вещи могли отложиться у нее в памяти?

– Я уверен, что Силия захочет помочь вашему расследованию при любых обстоятельствах, – сказал Алекс Нолан. – Ясно, ей нечего скрывать. О господи, она даже никогда не была в этом городе до ее дня рождения в прошлом месяце, и во второй раз она приехала сюда, когда мы стали въезжать в новый дом на прошлой неделе. Но я настаиваю, чтобы вы отстранили этого детектива Уолша. Я не хочу, чтобы она беспокоилась и волновалась. Вчера вечером за ужином в ресторане Силия была очень расстроена. Конечно, я виню себя за то, что был непредусмотрителен, купив дом, который она не видела.

– Это действительно изысканный подарок, – прокомментировал Джеф.

Еле заметная безрадостная улыбка мелькнула на лице Алекса.

– Скорее идеалистический, чем изысканный, – сказал он. – Силия прошла много испытаний за последние несколько лет. Ее первый муж тяжело болел год перед смертью. Восемь месяцев назад ее сбил лимузин, и у нее было серьезное сотрясение мозга. У ее отца болезнь Альцгеймера, и вчера она узнала, что он быстро угасает. Она была рада переехать из города в этот район, но не торопилась с покупкой дома. Она хотела, чтобы я сделал это. Когда я увидел дом, который купил, то подумал, что это именно тот дом, который ей понравится. Там было все, что мы искали: прекрасный, просторный старинный дом с большими комнатами в хорошем состоянии и с большим участком.

Джеф заметил, что взгляд Нолана стал мягче, когда он заговорил о своей жене.

– Силия рассказывала мне о красивом доме, в котором когда-то бывала, и его описание очень похоже на этот, – сказал Алекс Нолан. – Может быть, мне стоило привезти ее, чтобы она посмотрела дом, прежде чем я его куплю? Конечно. Может, мне стоило выслушать историю дома? Конечно. Но я здесь не для того, чтобы строить догадки или объяснять, почему мы живем в этом доме. Я пришел к вам, желая убедиться, что ваши сотрудники не запугивают мою жену.

Он встал и протянул руку.

– Мистер Макингсли, вы можете дать мне слово, что детектив Уолш будет держаться подальше от моей жены?

Джеф встал.

– Да, – ответил он. – Но мне действительно нужно спросить вашу жену о том, как она проезжала мимо дома на Шип-Хилл-роуд, где умер Чарли Хетч, но я сделаю это сам.

– Вы считаете мою жену подозреваемой в каком-либо из этих убийств?

– Основываясь на показаниях, которые мы сейчас имеем, нет.

– В таком случае я посоветую моей жене поговорить с вами, – сказал Алекс.

– Спасибо. Это нам очень поможет. Я постараюсь организовать встречу сегодня во второй половине дня. Вы будете на месте, мистер Нолан?

– Следующие несколько дней – нет. Я снимаю показания в Чикаго по делу, которым я занимаюсь, связанному с завещанием. Я приехал домой вчера вечером и прямо сейчас возвращаюсь в Чикаго.

Едва за Ноланом закрылась дверь, вошла Анна.

– Он красивый парень, – сказала она. – Все дамы, которым нет пятидесяти, спрашивали, есть ли у него кто-нибудь. Я сказала, чтобы они о нем забыли. Он казался намного спокойнее, когда ушел, чем когда пришел.

– Думаю, это так, – согласился Джеф, хотя в тот момент он сомневался, честно ли он вел себя по отношению к мужу Силии Нолан. Он посмотрел на Морта Шелли.

– А ты что думаешь, Морт?

– Согласен с тобой. Я не подозреваю ее, но думаю, что она что-то недоговаривает. Клянусь, когда она вчера открыла дверь, одетая в тот костюм для верховой езды, я на минуту подумал, что это она была на фотографии, найденной в кармане Чарли Хетча.

– Я тоже так подумал, хотя, конечно, если сравнить Одри Бартон с миссис Нолан, разница очевидна. Нолан намного выше, волосы у нее темнее, да и овал лица другой. Просто получилось так, что она одела такой же костюм, что и у Бартон на фотографии, – одинаковые жакет, бриджи и сапоги. У них даже прически была похожи.

«Разница очевидна», – сказал Джеф сам себе.

Но было что-то в Силии Нолан, что напомнило ему Одри Бартон. И это было не только потому, что обе они были красивыми женщинами и были одинаково одеты.