Текст книги "Младшая сестра"

Автор книги: Мэри Берчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Впоследствии при звучании первых аккордов «Тоски» Аликс с восхищением вспоминала выступление Варони. Чего девушка ожидала от оперы? Изумительного пения, увидеть свою прекрасную мать на сцене, ощутить проникновенную драму. Но Аликс и представить не могла все богатство музыки и чувств бессмертной «Тоски»: чарующие звуки музыки – и трагедия во всеобъемлющем огне страсти. Это все равно что услышать голос самой судьбы… наблюдать, как переворачиваются страницы жизни. Чья заслуга в том – композитора, Морлинга или певицы – невозможно сказать. Но голос Варони потрясал до глубины души – то мягкий и чувственный, то сильный, наполненный болью и тревогой. Ее голос лился в зал, наполняя все вокруг сиянием красок самой жизни.

Аликс знала, что теперь ей никогда не стать прежней. Она отказалась выйти с Барри во время антракта. Девушка молча сидела в кресле, бледная и встревоженная, пытаясь покорить, что божественное создание, блистающее на сцене, – ее мать.

Однако во время следующего антракта Аликс позволила Барри вывести себя из зала. Кто-то коснулся ее руки.

– Аликс! Я надеялась встретить тебя здесь.

Повернувшись, девушка оказалась лицом к лицу с Дженни Денвер.

– Дженни! Как я рада тебя видеть! – Аликс бросилась верной подруге на шею. – Я думала, ты сейчас в Швейцарии.

– Была, до вчерашнего дня. Сегодня утром прилетела в Англию. И решила сходить вечером в оперу. Она великолепна, правда? Представить себе не могу, каково это – иметь такую восхитительную…

– Сестру? – резко закончила за подругу Аликс. И пока Дженни приходила в себя, девушка поспешила представить мистера Элтона.

Дженни не была дурой. И Аликс с облегчением вздохнула, когда подруга, делясь впечатлениями от представления, называла Нину не иначе как «твоя сестра». Когда Барри увидел в толпе знакомого и отлучился на минутку, Дженни тут же обернулась к однокласснице и спросила со всей прямотой:

– Значит, ты фигурируешь как ее сестра?

– Да. Нельзя ничего поделать. Понимаешь, Нине непозволительно иметь взрослую дочь.

– Да, понимаю.

– Но в том нет ее вины.

– Естественно. Скажи, а в жизни она такая же великолепная, как и на сцене?

– О да.

– Я бы хотела с ней познакомиться.

– Дженни, конечно! Приходи за кулисы после представления.

– Нет, милая, не получится. Я здесь с целой толпой. Мы собираемся пойти на танцы после оперы. Я подумала, может, ты и Барри… как его там? Не важно. Вы могли бы к нам присоединиться…

– Вот здорово! – Глаза Аликс радостно заблестели. Варони конечно же разрешит дочери повидаться с подругой. И вероятнее всего, девушке даже не придется упоминать, что Барри пойдет с ней. Наконец-то она сможет поболтать по душам с близким человеком! Но Дженни вдруг посмотрела на подругу с оттенком горечи.

– Я подумала… боюсь, ничего не получится, – сказала она.

– Но почему?

– Ну, я сказала некоторым друзьям из моей компании, что встречу в опере дочь Варони. Но если ты вынуждена скрывать правду… думаю, тебе лучше не показываться.

– Ты права. Я никуда не иду. К тому же Барри не должен узнать, что я дочь Нины, а не сестра. – Аликс чуть не разрыдалась от горького разочарования.

– Мне жаль. – Дженни с нежностью взглянула на подругу. А затем, не удержавшись, спросила: – Наверное, у тебя очень одинокая жизнь?

– Немного. Но я столько получаю взамен!

– Конечно.

Они замолчали. И пропасть непонимания начала расти. Затем Дженни попрощалась и ушла к своим друзьям.

Аликс вдруг почувствовала себя самой одинокой на свете. И хотя она не присоединилась к Дженни и ее друзьям лишь по случайности, во всем этом было нечто символическое.

Вокруг нее ходили люди, возвращались на свои места в оркестровой яме музыканты, но Аликс чувствовала себя одинокой даже посреди моря людей.

Какому миру она принадлежит? Не блистательному окружению по ту сторону рампы, но уже и не спокойному, тихому мирку старых друзей.

Девушка в панике смотрела по сторонам в поисках ответа на свой вопрос. Ни одного знакомого лица… И в этот миг увидела Барри Элтона.

Барри! Как она могла забыть о нем! И все вновь стало на свои места. С замиранием сердца Аликс смотрела, как он приближается – высокий, стройный блондин с озорным блеском серых глаз.

Барри вернулся к ней. Теперь все будет хорошо.

Глава 5

– Так ты идешь со мной на ужин? – бросил он с хитрой улыбкой, плюхаясь в кресло.

– Не знаю… Мы можем подождать и посмотреть, как станут развиваться события?

– Можем, – разрешил мужчина. – О нет. Сюда идет Прескотт. Думаю, мне придется исчезнуть.

– Не обязательно. Твое место лучше. Отдай ей свой билет.

Барри внял совету и без зазрения совести обратился к секретарше певицы:

– Прескотт, мое место намного лучше – на три ряда выше и находится ближе к центру. Не желаешь поменяться?

Секретарша кисло улыбнулась:

– Не возражаю. Посмотрев «Тоску» бесчисленное количество раз, не нуждаешься, чтобы кто-то держал тебя за руку во время финальной сцены.

– Большое спасибо. Взамен я клянусь присмотреть за нервами мисс Аликс.

– На вашем месте, – сухо заметила Прескотт, – я начала бы с момента, когда тенор обращается к звездам. Лично я, слушая этот отрывок, беспокоюсь за сохранность своей нервной системы. – И она гордо удалилась.

Аликс с сомнением посмотрела секретарше вслед.

– А мне показалось, что тенор хорошо исполнял свои партии, – осмелилась высказаться девушка.

– Да, бывало и похуже, – заметил Барри. – Но мне еще не доводилось слышать, как Прескотт хвалит певца, который бы не ладил с Морлингом.

– Почему?

– Она без ума от нашего дирижера.

– Что за чушь? – изумилась Аликс.

– О да. Зачастую некрасивые люди одаривают прямо-таки собачьей преданностью таких красавцев, как Морлинг. Отчасти поэтому она и терпит все гневные вспышки Варони… прости меня за эти слова… ведь в качестве секретаря певицы Прескотт может без конца крутиться вокруг Морлинга.

– А он? – встревожено спросила девушка. – Он знает об этом?

– Не думаю, – с безразличием произнес мужчина. – Морлинг слеп как летучая мышь, когда дело касается женщин. Для него существует лишь Нина.

В конце представления Прескотт присоединилась к молодым людям. Аликс аплодировала стоя, как и многие в зале. Девушка восхищенно наблюдала, как вновь поднимается алый бархатный занавес. Казалось, шум аплодисментов присел его в движение. А затем Аликс увидела, как, ослепительно улыбаясь, выходит Нина. Трагическим образ Тоски исчез без следа, и на сцене во всей красе предстала истинная Варони.

Все трое заторопились в гримерку. Аликс впервые посещала таинственное закулисье. Девушка в волнующем предвкушении находила дорогу через толпу. Охранник поначалу нахмурился, но, заметив за ее спиной Прескотт и Элтона, пропустил.

Серые ступеньки лестницы, угрюмый коридор, снующие туда-сюда певцы, музыканты, гримеры, осветители… Для неискушенной Аликс все было в новинку. Наконец они остановились перед дверью с табличкой, где крупными буквами было написано: «МАДАМ ВАРОНИ».

Девушка шагнула в святую святых, Прескотт – за ней.

Первое впечатление от гримерки оказалось неважным. Слишком мала для пышущей энергией певицы. Затем Аликс увидела мать. С нежной улыбкой Нина повернулась и распахнула объятия. Шаль упала, и золотистые волосы рассыпались по обнаженным плечам. В этот миг она предстала перед дочерью самой прекрасной женщиной на свете.

Аликс подбежала и поцеловала Нину.

– Ну? Тебе понравилось?

– Все было, чудесно. Я и представить такого себе не могла, – дрожащим от нетерпения голосом начала девушка. – А когда ты улыбнулась мне со сцены… – Аликс почувствовала, как слезы подступили к глазам.

Девушке стало стыдно, но Варони была тронута.

– Малышка! – воскликнула она, вставая со стула, и крепко обняла дочь. – Моя малышка – шепнула Нина и поцеловала девушку в щечку. – А сейчас, солнышко, присядь в уголочке и не мешайся. Мне надо торопиться.

Варони поспешно переоделась, сменила макияж и, накинув на плечи черную, как безлунная ночь, шаль, обратилась к Прескотт:

– Кто снаружи?

– Барри Элтон и другие поклонники.

– Пусть войдут.

Секретарь подошла и открыла дверь.

Аликс в молчаливом восхищении наблюдала, как ее мать приняла огромный букет алых роз, стоя в дверях, – королева сцены, получающая дары от верных обожателей.

Барри подарил Варони пару фраз на итальянском и получил взамен обращенную только ему сияющую улыбку примы. Затем появился Морлинг, и толпа поклонников молча расступилась перед великим дирижером.

– Ты готова? – спросил маэстро.

– Да. – Нина повернулась к дочери. – Прости, милая, но Морлинг и я идем на ужин к леди Фонлей. И мы не можем взять тебя с собой. Но я попрошу Прескотт присмотреть за тобой.

– Все в порядке, – вмешался Барри. – Я пригласил Аликс на ужин. Она отказывалась дать согласие, пока не узнает о твоих планах, Нина. Но раз она тебе не потребуется в ближайшее время, то вопрос решен.

Варони промолчала. Морлинг решился нарушить тишину.

– Тогда все чудесно складывается, – будничным тоном произнес дирижер. – Аликс просто необходимо продемонстрировать новое платье. Тебе не кажется, дорогая, что сегодня она само очарование?

– Да. Аликс очень мила. – Нина улыбнулась дочери.

Улыбка показалась девушке холодной и натянутой. Или у нее разыгралось воображение?

Варони попрощалась с поклонниками и поцеловала свою «младшую сестру» в щеку.

– Не засиживайтесь допоздна, – предупредила она Барри Элтона и вышла вслед за Морлингом.

Барри вывел девушку на улицу и поймал такси. Мужчина назвал водителю адрес одного из лучших ресторанов Лондона.

Администратор вышел лично поприветствовать мистера Элтона, оказалось, Барри – постоянный посетитель. Их столик был удачно расположен – уединенно для личной беседы и достаточно близко к танцполу.

– Аликс, ты танцуешь? – поинтересовался мужчина после того, как сделал заказ.

– Да, танцую… но, возможно, недостаточно хорошо по меркам Лондона, – робко отозвалась девушка.

– Давай проверим прямо сейчас.

Первое время Аликс двигалась скованно. Но потом волнение ушло, уступив место настоящему веселью. Девушка получала настоящее удовольствие от танца Разноцветные огни вспыхивали в такт ритмичной музыке. Барри уверенно и нежно вел партнершу.

Когда они вернулись к столику, он не удержался от комплимента:

– Ты великолепно танцуешь. Даже лучше, чем твоя сестра… а это говорит о многом.

Аликс не ответила. Она раздумывала, сколько раз Барри танцевал с ее матерью.

– Аликс, – Барри поставил локти на стол и подпер руками подбородок, – давай съездим на этой неделе за город. По пути ты научишь меня наслаждаться простыми человеческими радостями, а я познакомлю тебя с родным домом и отцом. Ты ему понравишься. Старик и представить себе не может, что я знаком с такой девушкой.

– Я такая… странная?

– Нет, милая. Не странная. Немного необычная. По крайней мере, для меня. Вероятно, я бесцельно провел огромное количество времени в обществе людей, которым не было до меня дела.

Аликс с нежностью взглянула на собеседника:

– Я с удовольствием принимаю твое приглашение. И я рада, что нравлюсь тебе.

– Когда поедем?

– Не знаю. Надо спросить Нину, можно ли мне…

– Опять Нина! – в нетерпении воскликнул Барри. – Скажи, она управляет каждым мгновением твоей жизни?

– О нет. Но я не хочу нарушать ее планы.

– Нина строит так много планов для тебя?

– Не совсем.

Барри задумался.

– Позвонишь мне, когда представится возможность? – наконец нарушил он молчание.

– Да, конечно. Только не стоит менять свои планы, если я вдруг позвоню.

– Мне так и так придется это делать, – удрученно буркнул Барри. – Видишь ли, нам нужно выехать рано утром.

– А далеко твой дом?

– В Ворвике. Знаешь где это?

– Нет. – Аликс с сожалением покачала головой.

– Там невероятно красиво. Мне не терпится показать тебе родные места.

Они вернулись рано, как и приказала Варони. Аликс подумала, что это был лучший вечер в ее жизни.

Несколько дней у девушки не было возможности осуществить их с Барри план. Варони подолгу пропадала на репетициях, но каждый день уделяла немного времени дочери. Она водила девушку по магазинам, делала ей много дорогих подарков. Такая щедрость поразила Аликс. Не далее как вчера она слышала, как Нина кричала на Прескотт из-за траты незначительной суммы. Девушка также сопровождала мать на некоторые общественные мероприятия, но чаще она коротала время в одиночестве.

Однажды Аликс рискнула спросить:

– Можно мне пойти на репетицию?

– Боюсь, нет, дорогая, – ответила Варони.

– Морлинг будет против, – пояснила секретарша. Но мистер Морлинг, не отрывая взгляда от книги, заявил:

– Она может пойти.

– Правда? – Девушка подошла к дирижеру. – Вы так добры!

Мужчина улыбнулся.

– Исключение из правил? Почему? – поинтересовалась Варони, хотя и была довольна решением дирижера.

– А-а? – Морлинг наконец оторвался от книги. – Ох, она милое дитя и никогда ни о чем не просит. Ей, должно быть, скучно все время одной.

– Да, она хороший ребенок. – Нина с гордостью улыбнулась, будто комплимент предназначался ей, а не Аликс. – Но я не думаю, будто она скучает в одиночестве. У девушки ее возраста полно собственных дел. Я права, милая?

– Да, – заверила девушка.

Именно такого ответа ждала от нее мать, хотя не проявляла ни малейшего интереса к делам дочери.

В этом есть как преимущества, так и недостатки, размышляла Аликс по пути в театр. Значит, можно провести день, как мне нравится, не спрашивая разрешения.

Репетиция не оправдала ее ожиданий, поскольку состояла из бессвязных скучных музыкальных отрывков. Сидя в полном одиночестве, Аликс ощущала мрачную, мистическую атмосферу пустого зала. Она не понимала ни слова из происходящего на сцене, так как весь разговор велся на итальянском языке. Правда, девушке нравилось смотреть на Морлинга, на его командные жесты и лукавую улыбку, в редкие моменты освещающую серьезное, сосредоточенное лицо.

Позднее, за ленчем, дирижер спросил у Аликс, поняла ли она что-нибудь. Когда девушка удрученно покачала головой, Морлинг пустился в объяснения.

– Как много вам приходится работать, – серьезно заметила Аликс, а Нина и дирижер рассмеялись.

– Подожди до репетиции в костюмах, – отозвалась секретарша. – Целый день нескончаемого ада.

– Прескотт, ты преувеличиваешь, – мягко заметил Морлинг.

– Неужели это занимает целый день? – не удержалась Аликс.

– Иногда, – признался дирижер.

– А когда ближайшая репетиция в костюмах?

– В воскресенье, – улыбнулась Нина. – Тебе придется самой развлекать себя весь день, дорогая. Даже если мы закончим рано, я буду усталой и в дурном настроении. Так что даже не приближайся ко мне.

– Не волнуйся. Я найду чем заняться. – Сердце девушки учащенно забилось.

Целый день в ее полном распоряжении, и никаких расспросов! Не то чтобы Аликс собиралась предпринять что-то предосудительное. Но чем меньше знает о ее планах Варони, тем лучше. Вечером девушка позвонила Барри и договорилась о встрече.

Ранним воскресным утром Аликс разбудил тихий, вкрадчивый голос Драйтон. Девушка вскочила с постели и на цыпочках побежала в ванную. Тишина в комнате Варони напоминала, что сегодня не стоило беспокоить покой матери.

Аликс надела льняной брючный костюм медового цвета, который купила ей Нина, и решила отказаться от шляпки. Взамен она сунула в карман пальто легкий шифоновый шарфик, чтобы повязать волосы, если на улице будет ветрено. И затем, с пальто в руках, как мышка, выскользнула из комнаты, ощущая себя настоящим искателем приключений.

Девушка почти добралась до лифта, как вдруг распахнулась дверь смежного номера, и в коридоре появился Морлинг.

– Д-доброе утро, – Аликс пыталась избавиться от чувства вины.

– Доброе утро, Аликс. Ты сегодня рановато встала.

– Да. Я… собираюсь поехать за город на целый день.

– Не в одиночку, надеюсь?

– Нет, что вы.

Дирижер кивнул.

– Понятно. Тогда желаю повеселиться. – Он собрался уйти.

Аликс сделала пару шагов и резко остановилась. Потом побежала назад.

– Мистер Морлинг. – Она догнала мужчину.

– Да? – Дирижер с удивлением взглянул на нее.

– Не подумайте, это не секрет, но… пожалуйста, не говорите Нине.

Морлинг вопросительно посмотрел на девушку.

– Ты же не собираешься заниматься чем-то нехорошим? – спросил он нравоучительным тоном.

– Нет! Только Нина…

– Я знаю. – Казалось, Морлингу не требовалось больше объяснений. – Ну, хорошо, беги. Я способен не только хорошо запоминать, но и отлично забывать.

И, с нежностью похлопав Аликс по плечу, удалился.

Девушка с улыбкой вошла в кабину лифта. Удивительно, как авторитарность Морлинга распространилась и на нее. Если бы Аликс действительно задумала нечто плохое, то потом просто не смогла бы спокойно смотреть в глаза великому маэстро.

Она наспех выпила чашечку кофе в безлюдном ресторане. Затем побежала в вестибюль, где ее встретил Барри. Мужчина выглядел элегантно в шелковом светло-сером костюме.

– Моя дорогая, ты представляешь собой пример пунктуальности, – улыбнулся он, помогая девушке надеть пальто. – Я так надеялся, что ты опоздаешь и мне придется ждать тебя в ресторане в смиренном терпении.

– Не верю. – Аликс озорно улыбнулась. – Ты бы не захотел потратить впустую даже минутку этого замечательного утра. Как и я.

– Думаю, ты права, – признал Барри, усаживая девушку в автомобиль.

За пределами Лондона машина набрала скорость. Дорога была полупустая, вокруг простирались поля и фруктовые сады. Солнышко пригревало, из садов доносились пенис и щебет птиц, и Аликс самой захотелось запеть. Она замурлыкала веселый мотивчик.

– Пой громче, чтобы я мог тебя слышать, – велел Барри, улыбаясь.

– Я не могу петь громко. У меня слабый голос.

– Совсем не похож на голос Варони?

– Да. – Аликс покачала головой. – Я не унаследовала ее прекрасного голоса. Жалко, правда?

– Глупая гусыня! Как можно унаследовать что-то от сестры, – напомнил он с усмешкой. – Тем более голос.

– Нет, конечно же нельзя, – поспешила согласиться девушка, мгновенно напрягшись.

О боже! Ее тайна едва не раскрылась. Нельзя быть такой беспечной.

– Твой отец знает, что мы приедем? – Заглаживая оплошность, Аликс перевела разговор на другую тему.

– Да. Я звонил ему вчера вечером.

– И он удивился?

– Чему? Что я приеду?

– Нет. Что приеду я.

– Возможно. Но один из его основных принципов – никогда ничему не удивляться. Так что трудно сказать.

– Барри, как ты думаешь, я ему понравлюсь?

– Не знаю. Хотя ты и самое очаровательное на свете существо. Но мой отец считает английских эсквайров сливками общества, а себя – сливками среди эсквайров. А следовательно – лучшим творением Господа Бога.

Аликс захихикала, зажав ладошкой рот.

– Но какие у него на то причины? То есть он выдающаяся личность?

– О да, – протянул Барри не без иронии. – О прямо-таки преклоняется перед тем, что называв «добрыми старыми традициями». Отвага, честность правосудие – вот его кредо. А еще он надевает смокинг к ужину. Каждый день. Можно подумать, что к нему на ужин пожалует сама королева.

– Мне это нравится, – заметила девушка.

– Мне тоже. Но забыл сказать: он плохо относится к тем, кто носит обычный пиджак после семи вечера.

– Что за абсурд! Какой была твоя мать?

– Я почти не помню. Она умерла, когда мне было восемь лет.

– О, прости. И у тебя нет сестер?

– Ни одной. – Барри усмехнулся. – Никакого женского влияния. У меня есть только младший брат. Работает репортером в Би-би-си. Сейчас он где-то на Востоке.

– Должно быть, тебе одиноко.

– Я привык. А как же ты? Ты потеряла родителей раньше меня, но держишься молодцом.

– Действительно. – Девушка задумалась.

Что бы сказал Барри, узнай он правду о Варони? Время за разговором летело незаметно. Ближе к полудню мужчина заметил:

– Мы уже недалеко. Я узнаю эти места.

Аликс решила, что Барри очень сильно любит родной дом. И когда машина свернула с дороги на тенистую аллею и подъехала, наконец, к дому, девушка поняла почему.

Построенный из серого кирпича, высокий, элегантный, с огромным количеством окон особняк воспроизводил атмосферу Англии начала восемнадцатого века. Выйдя из автомобиля, Аликс, застыв от восхищения, осматривала великолепное творение.

«У Барри самый красивый дом из всех, что мне доводилось видеть», – вздохнула она про себя.

– Именно таким и должен быть настоящий дом, – произнесла Аликс вслух. Кто-то за ее спиной засмеялся.

Быстро обернувшись, девушка увидела, что они не одни. Без сомнения, перед ней стоял отец Барри.

Не такой высокий, как сын, и немного обрюзгший, он являл собой типичный образец английского эсквайра. Аликс подумала, что его облику не хватало лишь кнута, засунутого за голенище сапога.

Барри представил их друг другу, и девушка ощутила теплое уверенное рукопожатие.

– Не так часто молодые симпатичные девушки навещают меня в моем логове, – заметил старик, рассматривая Аликс с нескрываемым любопытством.

– Не так часто меня приглашают посетить такой великолепный дом, как ваш, – с робкой улыбкой парировала девушка.

– Да, дом прекрасен, – согласился он. – Отличный экземпляр времен королевы Анны. Возможно, даже ранее.

Аликс слушала с самым серьезным видом.

– А вокруг дома, – продолжал мистер Элтон, – разбит роскошный сад. Голландское влияние, видите ли. – И он пошел вперед, показывая дорогу.

– Отец, мы проделали долгий путь, – решил вмешаться Барри. – Думаю, Аликс хотела бы отдохнуть перед ленчем.

Старик показался девушке одновременно рассерженным и разочарованным. Он походил на ребенка, которому не разрешили показать любимые игрушки гостям.

– Я не устала. И с удовольствием осмотрю сад, – заверила Аликс.

Голландский сад оказался великолепен. Аликс, получившая от бабушки навыки садоводства, с энтузиазмом расспрашивала старшего Элтона. Отец Барри был польщен и несказанно удивлен – в своих вопросах и комментариях девушка показывала недюжинные знания.

– Совершенно верно, – согласился он на очередное замечание Аликс. – Но откуда вы знаете? Я полагал, что городские девушки с трудом различают георгин и одуванчик и верят, что розы растут в проволочном каркасе.

– Но я вовсе не городская девушка, – заметила Аликс, пряча улыбку. – До недавнего времени я жила в деревне с бабушкой. А теперь приехала в Лондон и живу с сестрой.

– О, понятно. Это все объясняет.

– Нина Варони, сестра мисс Фарлей, известная певица, – вставил Барри.

– Никогда о ней не слышал, – ответил старик, довольный своим неведением.

– Нет? – изумился сын. – Но все ее знают.

– Только те, кому нечем заняться, – суровым тоном поправил мистер Элтон и многозначительно взглянул на сына.

Девушка, во избежание ссоры, стала нахваливать великолепные клумбы, и разговор перешел в более мирное русло.

После ленча они с Барри отправились на прогулку по лесам, окружающим имение как верные стражи. На небе появились первые алые всполохи заката, когда они вернулись в особняк. Сразу после чая девушка заторопилась домой.

– Вы можете навещать меня в любое время, – сказал старик, прощаясь с гостьей – В вашем возрасте следует проводить больше времени на природе, чем в духоте большого города.

– Я буду рада, – искренне призналась Аликс.

– В таком случае постараюсь привозить ее чаще, – кивнул Барри.

По дороге домой девушка была на седьмом небе от счастья. Даже прощаясь с Барри на ступенях «Глории», не испытывала сожаления. Разве он не обещал, что постарается привозить ее чаще? Значит, они будут видеться каждый день.

В тихо гудящей кабине лифта Аликс вспомнила о сегодняшней репетиции в костюмах. Бедная Нина! Должно быть, она ужасно устала и желает видеть дочь. Надо спросить у Прескотт.

Секретарша была, как обычно, в кабинете.

– Да, думаю, она захочет повидаться с тобой. Нина уже в постели, но она спрашивала о тебе полчаса назад.

– Уже в постели? Так рано? – изумилась девушка.

– Нина часто ложится спать сразу после репетиции. Что с тобой? Ты вся светишься от счастья. Выиграла в лотерею?

– Нет. – Аликс рассмеялась, и на ее щечках вспыхнул румянец. – Просто я отлично провела день.

– Понятно. Тогда отправляйся к Нине.

Варони лежала в кровати, бледная и утомленная.

– Привет, милая. Где ты была весь день? – Она протянула руку дочери.

– Я ездила за город… с Барри.

Глупо было бы держать это в тайне. И к тому же зачем?

Нина промолчала, застывшим взглядом уставившись на дочь. Аликс и не подозревала, какой юной, сияющей счастьем и красивой она предстала сейчас перед усталой певицей.

– Куда вы ездили? – Наконец поинтересовалась мать.

– В его дом в Ворвике. Он решил познакомить меня с отцом и…

– Домой? Барри познакомил тебя с семьей?

– Только с отцом. – Девушка вдруг испугалась. – Его мать…

– Послушай-ка, Аликс. – Варони резко приподнялась на локте. – Я не желаю, чтобы ты разгуливала с Барри, навлекая на себя подозрение. Ты должна покончить с этой дружбой раз и навсегда. Поняла?

– Должна… что?! – Аликс, самая мягкая и податливая девушка на свете, вдруг воспротивилась. Она с негодованием взглянула на Нину. – Я не собираюсь делать ничего подобного, – отчетливо произнесла девушка. – Как ты посмела предложить такое?