Текст книги "Двенадцать учителей человечества"

Автор книги: Мэнли Палмер Холл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Учение Орфея

Томас Тейлор в своем предисловии к «Мистическим гимнам Орфея» пишет: «Орфей, как справедливо замечает Прокл, пользуясь свободой изложения, предоставляемой легендами, опережая богов, называет все вещи своими именами, вплоть до первопричины. Он также называет Временем того, чье имя нельзя произносить всуе, того, кто выходит за пределы, доступные пониманию. И в этом, по замечательной аналогии, содержится указание на генерацию, т. е. непередаваемую эволюцию всех вещей в свет из бесконечного источника всего сущего».

Согласно Орфею, все сущее проистекает из единого безмерного блага – Высшего и Независимого Принципа. Причина всех вещей, называемая Единым, также является благом и началом: благом, потому что она – источник и проявление добродетелей, и началом, потому что она – высшая степень всех свойств, предшествующая как богам, так и природе.

Орфическое представление о боге является одной из самых величественных концепций, когда-либо рожденных человеческим разумом, – Божество уже не было некой личностью или антропоморфическим существом, обитающим где-то в эмпирее. Бог раскрывается как предвечное благо, неиссякающий источник истины и закона, всемогущее единство и всеведущая реальность. В такой интерпретации Бог есть не существо, а источник существ; не свет, а источник света; не разум, а источник разума; скрытое начало всех проявленных вещей. Орфей искал благосклонности того, кто живет самим собой, сочиняя хвалебные гимны и совершая надлежащие обряды, но никогда Единый не был объектом бездушного поклонения или бессмысленных жертвоприношений.

Из безмерного сияния появилась путем нисхождения величественная триада божественных качеств, состоящая из бытия, жизни и интеллекта и названная Постижимой Триадой. Бытие ближе всего подходит к Единому и является первой проявленной добродетелью того, что вечно. Жизнь занимает второе место и предшествует интеллекту. Самое нижнее место отведено интеллекту как наименее нужному из качеств.

Бытие, жизнь и интеллект – это первые боги после Единого. Все вместе они пребывают в нераздельном единстве, и правильнее их следовало бы называть причинами всех проявленных свойств. В этих причинах берут свое начало все формы. Вселенная с ее бесчисленными видами эволюционирующих живых существ возникла в результате дальнейшего развития от неземных причин.

Из первой триады появляются все другие триады в следующей последовательности:

1. Единый.

2. Постижимый порядок.

3. Постижимый и в то же время интеллектуальный порядок.

4. Интеллектуальный порядок.

5. Неземной порядок.

6. Эмансипированный порядок.

7. Земной порядок.

Первые три триады – 2, 3 и 4 из приведенной выше последовательности – субъективны, самодостаточны и сами являются причинами. Каждый из порядков состоит из триады принципов, обладающей такими качествами, как бытие, жизнь и интеллект. Третий принцип интеллектуальной триады (пункт 4) соответствует демиургическому интеллекту, или творцу земного мира. Именно Демиург [14]14
  Демиург —у Платона обозначение Бога как создателя мира из извечно существующего первобытного хаоса, или первовещества; противоположность христианскому Богу, который создает мир из ничего.


[Закрыть]и его потомки, первые Титаны – созидательные силы – формируют сначала неземную, затем эмансипированную и, наконец, земную сферы. Следовательно, три эти сферы составляют часть демиургической природы. Демиург собственно и является тем вторым творцом, кого древние называли отцом и кому несведущие поклонялись как истинной причине всех вещей. Большинство теологов и теогонов ничего не знали о духовных порядках выше Демиурга, а потому они просто были неспособны постичь подлинное величие вселенского плана.

Земной порядок содержит последнюю и нижайшую из созидательных триад. Бытие, жизнь и интеллект на этом плане называются Зевсом, Посейдоном и Гадесом. Эти земные божества, в свою очередь, на основании собственного закона создали дух, душу и форму материального мира. Поэтому Зевса называют отцом воздуха, воды и земли. Зевс в качестве Гадеса создает физическое тело природы. Через это физическое тело он выступает как правитель опять же в трех, но уже физических ипостасях. По своей истинной природе, как Зевс, он – повелитель атмосферы, неба, ветров и дыхания. В своем втором качестве, как Посейдон, он управляет морями, реками и обитателями водных глубин. В своей третьей ипостаси, как Гадес, он правит землей, горами, пещерами и подземельями.

Подземный Зевс, или Гадес, – это всего лишь созидательная сила, которая проявляется через материальные элементы природы; следовательно, весь материальный мир становится телом жалкого мертвеца. В этом и заключается смысл утверждения Платона, что тело есть склеп души и что душа заточена в теле, подобно устрице в ее раковине. О схождении души в сферу воспроизводства, т. е. в царство адского Зевса, в скрытой форме повествуется в легенде о том, как Орфей отправился в подземный мир на поиски Эвридики, которая символизирует опыт, силу души и понимание.

Согласно орфической антропологии, человек, как и вселенная, состоит из одной невыразимой первопричины и шести эманирующих триад способностей, или качеств. По этой схеме, разум или, вернее, ментальное эго, занимающее самое нижнее место в интеллектуальной природе, соответствует Демиургу, или создателю объективных форм. Разум, следуя орфической аналогии, – это неглавный бог, управляющий низшими царствами тем же способом, каким первые, или главные, боги руководили всем космическим порядком действий.

Орфей пропагандировал идею метемпсихоза, т. е. периодического возвращения в материальный мир. Необходимость повторного рождения обусловлена наличием в душе материальной субстанции, которая не умирает с распадом тела. Страсти, потребности и безрассудства души, хотя сами по себе и не материальны, их удовлетворение обычно зависит от материальной стороны жизни. После смерти тела сущность со всеми своими физическими потребностями по-прежнему остается полной и энергичной, а это неизбежно приводит к тому, что такого рода потребности снова увлекают эту сущность обратно в материальный мир. Метемпсихоз – это, по сути, закон периодического погружения в сферы чувств до тех пор, пока чувственные импульсы не будут подавлены в самом их источнике – натуре, обуреваемой неутоленными желаниями. Физический мир с невероятной силой притягивает всех, в ком преобладают материальные интересы. Все это и послужило причиной возникновения мистерий – институтов, стремившихся очистить внутренний мир человека таким образом, чтобы он, победив животное начало в собственной душе, мог после смерти стать блаженным духом «и приблизиться к богам», ведомый благочестием своего бытия.

Величие орфического представления в полной мере раскрывается в рапсодиях, сочиненных поэтами священных мистерий. Богам пели надлежащие гимны, особо упоминали об их чинах и в изящной форме восхищались их могуществом. Эти стихи подобны прекрасной ткани, сотканной из шелковистых золотых нитей и похожей на те, что были изготовлены руками муз. Орфей прославлял красоту и гармонию. Нельзя петь хвалу богам хриплыми голосами. Тем, кто прекрасен, человек должен предлагать только красоту. На алтарь верховного бога он должен возлагать добродетели. Вселенная – это одна грандиозная симфония добродетелей, и к тому, что составляет источник всей гармонии, должно обращаться с благозвучным призывом.

Особым символом орфического культа стал форминкс, семиструнная лира, которая, согласно Е.П. Блаватской, «олицетворяет семеричное таинство посвящения». Именно лира Орфея послужила для Пифагора источником вдохновения в изучении музыки сфер. Если под семью струнами форминкса понимать семь аспектов человека и семь отделов человеческой души, то изучение гармонии в целом становится символическим выражением внутренней настройки. Человек, совершенствующий свою природу, превращается в искусного музыканта, извлекающего божественные мелодии из струн собственного естества. Приведение в гармонию – это комбинирование, это сведение воедино гармонических величин в соответствии с законом и правилом. Умение жить подобно науке сочетания факторов в приятные или неприятные комбинации. Искусный музыкант – это тот, кто способен в совершенстве исполнять священные композиции на музыкальном инструменте собственной безупречной жизни.

После смерти Орфея его лира оказалась в храме Аполлона, где оставалась в течение долгого времени, вызывая всеобщее восхищение. Однажды в храм явился Неант, сын Питтака, знавший о магической силе лиры Орфея и стремившийся заполучить ее любой ценой. Он подкупом заставил одного из жрецов заменить подлинный инструмент подделкой и, спрятав под плащом волшебную лиру, в тот же день покинул город. Отъехав на безопасное расстояние, он остановился в лесу, вознамерившись поиграть на лире. Но вместо священных мелодий его неумелые пальцы смогли извлечь из ее струн только отвратительный визг, привлекший внимание рыскавших в округе диких собак. Разъярившись от мерзких звуков, они бросились на неудачливого музыканта и растерзали его на части. Развивая этот сюжет, греческие сочинители мифов давали понять, что, если мистическая теология попадает в руки невежд, извращающих ее содержание, зло само уничтожает и себя, и того, кто его сотворил.

Рассказывают также, что голова Орфея продолжала жить после смерти тела. Она открывала глаза и произносила пророческие слова. Философы, по-своему истолковав эту легенду, заявили, что Орфей олицетворяет великую доктрину, или ядро традиции. Храм этой доктрины, т. е. тело Орфея, пал жертвой неистовства невежественной черни, всегда извращающей все, что имеет отношение к мистике. Голова Орфея символизирует источник этой традиции, и хотя жречество разогнали и алтарные огни погасли, остались священные истины, продолжавшие вдохновлять другие поколения. Мудрость – голова Орфея – никогда не умирает даже с утратой тела этой мудрости, в чем собственно и заключен смысл аллегории с головой, которая продолжала говорить после того, как тело было растерзано неистовыми вакханками.

Орфея обычно считают основателем или, по крайней мере, главным реформатором Вакхических и Дионисийских мистерий. Утверждают, что дионисийские обряды он привез с собой с Востока и пропагандировал их среди народов Фракии, оттуда они перекочевали в Аттику и в конце концов проникли в большинство греческих государств.

До возникновения орфического культа у греков была только одна, незрелая концепция посмертного состояния души. Согласно воззрениям доисторических эллинов, умерших ожидали бесконечные скитания в подземном царстве теней. И герою, и рабу был уготован один и тот же конец. Ни добродетельные поступки, ни глубина мышления не могли спасти душу от бессмысленных блужданий в обители теней, бесконечной процессией проходящих через портал подземного царства. В воротах стоял трехглавый Цербер, злобно рычащий на бредущих мимо него призраков. Необразованные люди верили в то, что склеп в могильном кургане – это ворота в подземный мир и что в конце концов все войдут в этот мрачного вида портал, о котором халдеи писали, что его «петли заржавели, а перемычки покрыты толстым слоем пыли». Таков был подземный мир в представлении Гомера. Все герои в итоге погружались в безмолвие. И даже великий Ахилл, важный Нестор или храбрый Агамемнон не могли надеяться на лучшую участь.

Важность реформы Орфея, таким образом, становится очевидной. Она полностью изменила сложившуюся у человека концепцию его собственной судьбы. Она навсегда изгнала из его сознания мир теней и его ужасного владыку и раскрыла человеколюбивый божественный замысел, ограничивающий все превратности судьбы. Люди, больше узнавая о своих богах, находили больше оснований, чтобы их почитать и ими восхищаться. Жизнь уже не была бессмысленной, поскольку впереди начали смутно вырисовываться великие цели. Философы мечтали о них, поэты воспевали их в своих стихах, а ораторы произносили о них длинные речи пока наконец орфизм не породил самого совершенного мыслителя классической древности, бессмертного Платона, сумевшего сделать понятными все чудеса вселенной.

Несколько избранных строк из орфических рапсодий

Авторство этих стихов приписывают и Орфею, и ранним посвященным его школы, и по прошествии стольких веков уже невозможно точно определить их подлинного автора.

К Мусею:

 
Из той священной песни, что пою я, узнай же,
о Мусей,
Какие из обрядов более всего подходят, чтобы
приличествовать жертвоприношенью.
К Юпитеру взываю я, к земле и свету солнца,
К сиянью чистому луны и к звездам ночи.
Блистательное Провиденье, величественна сколь
процессия
Тех, облик демонов принявших, кто переполнили
эфирную равнину;
Иль в воздухе живут, в воде, в земле или в огне,
Иль обитают глубоко под твердию земной
в уединеньи.
 

К Ночи: (фимиам от факелов)

 
О Ночь, великий укротитель Богов, а равно
и людей,
К кому бежал, оберегла меня от ярости его;
Ведь он немедля устрашился, не смея Ночь
хоть чем-то оскорбить.
Услышь, благословенная Венера, в уборе
из сиянья звезд,
Эбеновую ночь, что обитает
В безмолвии глубоком сна!
 

К Небесам: (фимиам от ладана)

 
О Небеса великие, чья мощная громада
не знает ни секунды передышки,
Отец всего, весь мир откуда появился;
Внемли, о щедрый праотец, начало и конец всего,
Навеки этот шар земной пустивший
в бег по кругу;
Богов-хранителей обитель, чья власть замкнула
Вечный мир в извечные границы;
Чье в складках скрытое вместительное лоно
В себе жестокую необходимость
всех природ содержит.
 

К Закону: (гимн)

 
Священным повелителем Богов, как и людей,
я называю
Закон небесный, воистину собой явивший
залог всего;
Или печать, отмечено которой все,
что земля вмещает,
И все сокрытое под водной гладью;
Навечно сохранит она законов неизменность, ибо
Ее отличьем служат крепость и гармоничное
звезды строенье.
К Божеству снов: (фимиам от благовоний)
К тебе взываюо, дарующая радость
сила небесных снов, Как быстры твои крылья, о ты,
судеб грядущих ангел.
Оракулом великим стал ты для племени людей,
Когда в молчанье сладком сна и мраке ночи
Подкравшись тихо, ты с разумом ведешь
неслышную беседу
И заставляешь силою своей открыться
умственное зренье.
 

ЗАРАТУСТРА

Заратустра

Заратустризм, или, как его обычно называют, зороастризм, представляет собой древнюю религию ирано-арийских народов, в незапамятные времена мигрировавших из Индии и цивилизованной Персии, Мидии и других частей древней Халдеи. Как повествуется в одном из самых ранних преданий, основателем магических обрядов персов был пророк Заратустра, но, к сожалению, не сохранилось никаких достоверных данных относительно точного времени его жизни и пастырства, и, судя по разным источникам, оно приходится на период с X по I тысячелетия до н. э. Причина подобной неопределенности, по крайней мере частично, объясняется пропажей множества документов в результате уничтожения библиотек философов-магов войсками Александра Македонского.

Общим именем Заратустра, по-гречески Зороастр, назвали нескольких посвященных и божественно просвещенных законодателей и религиозных реформаторов из халдеев. Как и в случае с Ману и Вьясой в Индии, Моисеем в Израиле, Орфеем в Греции и Кецалькоатлем в Мексике, время из нескольких философов-магов по имени Заратустра слепило одну-единственную личность, ставшую главным персонажем псевдоисторического повествования, объединившего в себе деяния разных людей и давшего начало одной в высшей степени метафизической традиции. Отдельные части этого повествования так, вероятно, никогда и не удастся расположить в надлежащем порядке, поскольку авестийский язык [15]15
  Авестийский язык– древнеперсидский язык.


[Закрыть]ныне полностью исчез и в современном мире не нашлось никого, кто вернул бы старинные рукописи к жизни.

Имя Зороастр греческие авторы составили из разных слогов, и поэтому это слово может иметь одно из следующих значений: первое – поклоняющийся звездам; второе – воплощение тайных вещей; третье – ваятель образов из скрытого огня и четвертое – сын звезд.

Древнейшая из иранских книг под названием «Сезатир» [16]16
  Сезатир– возможно автор имеет в виду книгу «Десатир» – согласно Е.П. Блаватской, древнеперсидское сочинение «Книга Шет»; приписывается Мухсин-Фани; повествует о тринадцати Зороастрах.


[Закрыть]содержит собрание учений и откровений четырнадцати древних пророков Ирана, среди которых Зороастр занимает тринадцатое место. Весьма вероятно, что в доисторические времена некий великий мудрец, посвященный первых мистерий арийских индусов, положил начало преемственности жрецов-пророков, которые впоследствии стали носить его имя и в конечном итоге слились с личностью этого мудреца. Хорошо известен подобного рода прецедент, когда в герметической традиции египтян жрецы-посвященные нескольких поколений утратили свою индивидуальность и были объединены под общим всесильным именем Гермеса.

Греческие авторы выделяют, по крайней мере, шесть Зороастров: первый был родом из Халдеи, второй – из Бактри, третий – из Персии, четвертый – из Памфилии, пятый – из Проконнезии и шестой – из Вавилонии.

Последний из них, как утверждает Луций Апулей [17]17
  Луций Апулей– известный римский писатель, автор романа «Метаморфозы», или «Золотой Осел» (П в. н. э.).


[Закрыть], был современником Пифагора, посещал его и учился у него, когда Пифагор был в качестве пленника доставлен в Вавилон солдатами армии Камбиза [18]18
  Камбиз(529 по 522 гг. до н. э.) – сын Кира Старшего, его преемник, завоеватель Египта.


[Закрыть].

Ограниченность места не позволяет провести сравнительное исследование крайне противоречивых, с точки зрения значимости этих Зороастров, сведений, причем довольно сомнительно, чтобы даже самый тщательный анализ имеющихся данных позволил сделать заключение о первостепенной важности одного из Зороастров. Любому изучающему данный предмет следует помнить, что Зороастр, каким его представляет нам современная история, является персонификацией величественной философской системы, основанной в далеком прошлом мировой истории неким полубогом из числа смертных и сохраняемой рядом посвященных жрецов вплоть до ее полного уничтожения мусульманами.

С учетом всех этих ограничений можно вкратце обрисовать более или менее легендарную историю жизни Зороастра. По причинам, очевидность которых вытекает из вышеизложенного, невозможно хотя бы с какой-то точностью описать внешность или характер основателя магических обрядов. Портрет Зороастра, приведенный в качестве иллюстрации к данному разделу, считается единственным сохранившимся изображением древнего пророка. Оригиналом ему послужила высеченная из скалы фигура неизвестной эпохи. Лицо каменной статуи, изуродованное до неузнаваемости, было восстановлено добродетельным приверженцем Зороастра, честные намерения которого, видимо, намного превосходили имеющиеся у него факты. И хотя это изображение повсеместно признано портретом самого Мага, есть все основания сомневаться в его подлинности. Люди, достаточно компетентные, чтобы высказать свое мнение по этому вопросу, осмеливаются предположить, что это изваяние призвано олицетворять Ахурамазду, Первый Принцип мира в персидской религии. Весьма вероятно, что лицо статуи было изуродовано одним из фанатичных зороастрийцев, поскольку приверженцы этой религии решительно настроены против идолопоклонства. Не исключено также, что это было делом рук греков или мусульман. Однако, с метафизической точки зрения, вполне возможно, что это изваяние представляло Ахурамазду, воплощенного в образе его любимого пророка Зороастра.

Даже среди специалистов наших дней не сложилось единого мнения относительно времени духовного правления Зороастра, однако все они склонны ограничить его периодом между 1200 и 500 гг. до н. э.

Появление великого пророка в Иране именно в этот период установлено как исторический факт, но то, что ему предшествовали другие пророки, проповедовавшие философию магов, принимается как вероятность. Современные ученые относятся к греческой и римской легендам с большим сомнением. В сложившейся в Индии буддийской традиции категорически утверждается, что Сиддхартха Гаутама был не первым Буддой, а главным выразителем буддийской системы.

Та же проблема существует и в отношении Персии. И хотя в священных писаниях упоминается о нескольких древних пророках, Спитама Заратустра признается главным толкователем доктрин магов.

А.В. Уильямс Джексон в своей очень важной книге «Зороастр – пророк древнего Ирана», вышедшей в издательстве Колумбийского университета, предпринимает попытку критического, но тем не менее беспристрастного разбора имеющихся сведений о жизни и эпохе Зороастра и высказывает вполне обоснованное мнение, что Спитама Заратустра родился в первый день 660 г. до н. э. и умер в сорок первый день 583 г. до н. э., когда ему было семьдесят семь лет и сорок один день. На этом времени в принципе сходятся ученые, изучающие персидскую культуру, однако другие европейские авторы останавливаются на более раннем периоде.

Как сказано в метрических стихах и гимнах под общим названием «Гаты», пророк родился в Азербайджане, входившем в те времена в состав Западного Ирана. Как и в случае Иисуса, была предпринята попытка проследить его родословную от правителей его страны. Судя по некоторым документам, его отца звали Пурушаспа, а мать – Дугхдхова. В семье он был третьим из пяти сыновей. Большинство источников сходятся на том, что Зороастр появился на свет в результате непорочного зачатия. Согласно легенде, его отец при совершении религиозных обрядов пил сок священной хаомы, который представляет собой то же самое, что и сома для индусов, таинственный напиток богов, вследствие чего его жена забеременела, не познав мужчины. Появление ребенка на свет сопровождалось сверхъестественными проявлениями и оккультными событиями, которые обычно сопутствуют воплощению аватары, или божественного существа, и вся природа радовалась рождению пророка. Ариман, злой дух, и его войско демонов спрятались в укромнейших уголках земли, не в силах вынести величия новорожденного мудреца. В момент воплощения дом Пурушаспы окружило кольцо небесного света.

Как повествуется в древнейшем греческом предании, Зороастр был единственным из смертных, который весело смеялся, рождаясь на свет. Рассказывают также, что, когда он был ребенком, его мозг пульсировал с такой силой, что стоило только положить руку ему на голову, как ее тут же отбрасывало прочь. По другой легенде, Зороастр был сыном Ормузда, духа огня, хотя имя Ормузд, видимо, представляет переделанное на греческий манер имя Ахурамазда.

Демоны, не в состоянии помешать рождению пророка, немедленно вознамерились его уничтожить. Было предпринято немало попыток убить его еще в младенческом возрасте, но благодаря чудесному заступничеству ему всегда удавалось избежать козней своих недругов. Туранский карап Дурашрав сыграл в истории Зороастра роль Ирода. Ему служили колдуны, а сам он поклонялся идолам. Карап и его религиозные наставники, не сумевшие погубить ребенка, так повлияли на Пурушаспу, что он отвернулся от сына, страшась его как демона, родившегося в облике человека. Но мальчик уже в который раз полностью расстроил планы своих врагов.

Продолжение истории Зороастра приходится на тот момент, когда ему уже исполнилось семь лет и его, не по годам развитого и удивительного ребенка, отдали на попечение одного почтенного мудреца, чтобы тот посвятил его в тайны истинной религии. Примерно в это же время Зороастр вновь удачно избежал смерти от рук прислужников Аримана, которые задумали его отравить, чтобы пророк уже никогда более не смог читать свои проповеди в Иране.

В то время, согласно обычаю, мальчик считался совершеннолетним с пятнадцати лет, а по вполне достоверным сведениям, именно в этом возрасте он прошел обряд посвящения в истинную религию, к которому допускались только те, кто достиг совершеннолетия. Его отец, к тому времени примирившийся со своим божественным сыном, решил разделить имущество между всеми детьми. Зороастр в качестве своей доли наследства выбрал только один таинственный пояс. Тогда же он получил и Кушти, т. е. священную нить или шнур, символ маздакизма [19]19
  Маздакизм —иранская религия, называемая так по имени верховного бога Ахурамазды.


[Закрыть]. Юноша, уже давно обратившийся к религиозной жизни, когда ему исполнилось двадцать лет, принял духовный сан и покинул родительский дом. Он отправился в персидскую пустыню, чтобы там в полном одиночестве поститься и предаваться размышлениям. Единственной пищей для него в это время был священный сыр особого сорта, который никогда не перезревает и не плесневеет. В этом можно усмотреть связь с таинственной пищей Гермеса, которую Пифагор ел, когда тоже постился в пустынных местах. В один из периодов своей жизни Зороастр жил на священной горе в глубокой пещере. Место, где он обитал, днем и ночью было окружено кольцом неугасимого огня. Зороастр мог без опаски проходить сквозь священное пламя, не причинявшее ему никакого вреда, но пожиравшее любого из неверующих, кто пытался последовать за пророком.

В тридцать лет Зороастр начал свое пастырство. С небольшой группой учеников он отправился в Иран и там, по крайней мере один раз, совершил чудо, подобное тому, которое приписывают Моисею, а именно: заставил морские воды разойтись и вместе с учениками прошел через море по сухому дну. Пятого мая на рассвете Зороастра посетило первое видение. В то утро он находился поблизости от реки, как вдруг перед ним возникла огромная фигура Boxy Маны [20]20
  Boxy Мана– дух скота, олицетворение Мысли.


[Закрыть]. Небесное существо повелело ему сбросить свое тело и следовать за ним. Они вознеслись в обитель Ахурамазды. Там из уст Вечной Силы он узнал доктрины, которые должен был проповедовать, вернувшись обратно на землю. За первым видением последовали шесть других, в которых раскрывались тайны ангелов. Он лицезрел Амеша-Спентов, сонм ангелов и архангелов. Когда видения закончились, пророк, посвященный в божественные тайны, подвергся искушению. Ариман и адское воинство пытались любым способом погубить пророка или заставить его свернуть с пути. Искушение Зороастра в основном ничем не отличалось от искушения Будды под «деревом бодхи» или Иисуса на склоне горы Табор. Одержав победу над всеми силами зла и вооружившись праведностью, он поборол Аримана и разогнал всех его злых духов.

Первым из обращенных пророком стал его собственный двоюродный брат. Затем, следуя велениям Ахурамазды, Зороастр провел одиннадцатый и двенадцатый годы своего духовного руководства (которое началось, когда ему было тридцать лет), посвящая все свое время обращению могущественного царя Виштаспы. Ему суждено было стать Константином зороастризма, подобно Ашоке в буддизме. Обращение Виштаспы стало важнейшим событием в жизни пророка. Однажды, когда этот всесильный иранский правитель восседал на троне в царском дворце в Балхе в окружении придворных, министров и жрецов, огромные камни, образующие крышу дворца, вдруг, словно по волшебству, медленно разошлись и через образовавшееся отверстие вниз сошел пророк, держа в одной руке огненный куб, а в другой – скипетр из кипарисового дерева. Это был человек могучего телосложения в белых одеждах и похожем на тюрбан головном уборе с длинной лентой. Таким предстал Зороастр перед царем Виштаспой. По закону того времени жрецы и философы устроили ему экзамен, из которого он после трех дней непрерывных вопросов вышел полным победителем.

Жрецы ложной государственной религии, преисполненные зависти и напуганные его могуществом, приказали спрятать в его доме несколько предметов, используемых в колдовских ритуалах. За это он был впоследствии арестован и брошен в тюрьму, но Ахурамазда сыграл на самой слабой струнке царя. Виштаспа был превосходным наездником и очень гордился горячностью своих лошадей. Когда арестовали Зороастра, любимую вороную лошадь царя тут же поразил паралич. Виштаспа, усмотрев в этом событии божественное предостережение, освободил пророка и обратился в его веру, после чего вороная лошадь чудесным образом выздоровела.

Вслед за Виштаспой в эту веру перешло большинство его придворных. Новая религия стала официальной. Зороастр исполнил свою миссию, и идолопоклоннические культы были постепенно упразднены. Затем последовали годы странствий по Ирану. Согласно преданиям, Зороастр посетил Египет, Индию и Грецию, и, надо заметить, все эти предания претендуют на достоверность. Однако по истечении столь долгого времени нет никакой возможности удостоверить подлинность содержащихся в них сведений. Рассказывают, что пророк совершил немало чудес, включая исцеление от слепоты.

Однажды на страну, которой правил Виштаспа, напал его злейший враг, туранский правитель, воинственный турок по имени Ареджатаспа. Исфандьяр, сын Виштаспы и новообращенный в веру Зороастра, повел против него иранские войска и нанес противнику сокрушительное поражение. С победой вернувшись домой, Исфандьяр рассчитывал получить корону из рук своего отца. Но его младший брат оклеветал его перед царем, и Исфандьяр был брошен в тюрьму в качестве награды за свою храбрость и преданность.

Прошло несколько лет, и Ареджатаспа снова пошел войной на Иран и сумел занять большую часть чужих земель. Виштаспе пришлось бежать из своих владений. Исфандьяр был в тюрьме, и на этот раз горечь поражения пришлось познать армии Ирана. Ареджат-аспа захватил Балх и разрушил зороастрийский храм Мушадара. Он разграбил зороастрийские святыни, потушил священный огонь, предал смерти жрецов и убил Зороастра.

В персидских преданиях содержится описание гибели мага [21]21
  Маг– от перс, «magh» – огнепоклонник; персидские жрецы, отличавшиеся своей ученостью и занимавшиеся астрономией и астрологией.


[Закрыть], согласно которому он совершал священный обряд в храме, когда туда внезапно ворвались турецкие захватчики. Один из них метнул копье в пророка, в молитве преклонившего колени перед алтарем. Смертельно раненный Зороастр обернулся и бросил свои четки в убийцу, который тут же упал замертво, словно сраженный ударом молнии. Виштаспа, узнав о трагедии, освободил Исфандьяра, чтобы тот смог возглавить армию и выступить против Ареджат-аспы. В итоге турецкие войска были разбиты, а сам Ареджат-аспа пал на поле битвы.

По преданию греков, снизошедшее из созвездия Ориона великое пламя сожгло останки пророка. Поток небесного огня, поглотивший Зороастра, был огненным телом его отца, который подобрал с земли своего знаменитого сына и унес его туда, откуда он пришел, – обратно в звездное небо.

Согласно Суидам, Зороастр оставил после себя четыре книги: одна из них посвящена тайнам астрологии, а три других – проблемам морали и политики.

Среди мистиков Персии бытует поверье, что на вершине высоких Тянь-Шаньских гор есть огромная пещера, где по сей день хранятся таблички с записями первого Заратустры. И в каком-то далеком будущем, когда мир станет достаточно мудрым, чтобы понять зашифрованные в них тайны, эти таблички будут спасены от забвения.