Текст книги "Счастье по соседству"

Автор книги: Мелисса Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Тимоти впервые переступил через порог ее дома без своих пассивно-агрессивных замашек. Это объяснилось тем, что он был поглощен чем-то более важным, чем мальчишеское позерство. Парнишка деловито пересек дом Дженнифер и вышел на веранду. Подошел вплотную к своему отцу. По-мужски положил руку на сильное отцовское предплечье и сообщил:

– Опять пришло одно из тех писем… в большом конверте.

Серьезность тона мальчика и все его поведение заставило Дженнифер насторожиться, хотя она и не подала вида, продолжая готовить полдник для малышей.

По-видимому, «большие конверты», точнее, письма, запечатанные в них, были давней причиной для тревог внутри этого семейства. И мальчик, несмотря на свое малолетство, оказался осведомленным. И извещал теперь отца, показывая и тоном и поведением, что полностью разделяет его озабоченность.

Ной Бренниган отложил работу, перевел дыхание, выдержал паузу и посмотрел на сына. Затем решительно взял конверт из рук Тимоти и вошел с веранды в кухню Дженнифер. Сел на стул и аккуратно, без суеты и спешки, распечатал конверт, как делают для того, чтобы отсрочить миг прочтения, если знают наверняка, что значится в письме.

Отец и сын вели себя так, словно и не было поблизости посторонних. Дженнифер могла подумать, что стала для обоих своей или же они обеспокоены настолько, что чье-либо присутствие им совершенно безразлично. В любом случае Дженнифер не считала нужным вмешиваться, предпочитая тихо заниматься своими делами.

Дорогой мистер Бренниган. С искренним сожалением извещаю вас, что проверенная по вашему запросу женщина никак не может являться вашей женой Белиндой Бренниган. Утверждаем это наверняка, поскольку нам удалось установить личность интересующей вас женщины.

Ее зовут Сандра Лантри, в течение последних восемнадцати лет она ведет альтернативный образ жизни на территории Национального парка Бродуотер, как и вся ее семья, включая четверых детей…

* * *

Читать дальнейшее не имело смысла. Детектив велеречиво высказывал свои соболезнования и выражал надежду на то, что в следующих раз его действия непременно увенчаются успехом.

Ной мог поклясться, что ищет Белинду ради сына, чтобы что-то тому доказать. Но всякий раз, когда в его руки попадал один из этих «больших конвертов» его сердце начинало усиленно биться, и требовалось умение владеть собой, чтобы не выдать той дрожи, которая сводила его пальцы, медленно извлекающие из конверта письмо. Эта пытка длилась уже около двух лет.

Когда официальное расследование исчезновения его жены можно было считать отложенным в дальний ящик, Ной прибегнул к помощи частного сыска. После чего эти письма стали приходить с пугающей регулярностью. Сначала агент извещал его об очередной подпадающей под описание подозрительной по части биографии женщине, живой или умершей, и испрашивал санкции Ноя идентифицировать ее. После чего высылалось очередное письмо, запечатанное в «большой конверт», которое на долгие дни и даже недели ввергало Ноя и Тимоти в подавленное состояние. Но уже ни отец, ни сын не могли отказаться от своих поисков.

Неделей позже

Ей давно следовало отвернуться, но она продолжала смотреть на Ноя из кухонного окна.

Стояла середина австралийской осени, и зной горячими волнами проникал со всех сторон в дом Дженнифер. Был выходной день, и в комнате играли только дети Ноя под бдительным надзором Тимоти, а сам Ной последовательно превращал ее веранду в райский уголок.

Его умелые руки неустанно облагораживали ее маленький мир. А она любовалась на этого мужчину.

Ной резко повернулся в ее сторону, словно почувствовав на себе ее пристальный заинтересованный взгляд.

Он вопросительно посмотрел на Дженнифер.

– Я подумываю о том, чтобы купить на веранду кресло-качалку, – солгала она, не моргнув глазом. – Мечта женщины предпенсионного возраста. – Не дождавшись реакции Ноя, она добавила: – Закругляйтесь. Ужин почти готов. Вы, наверное, захотите принять душ, прежде чем сесть за стол. – И она неторопливо ушла, провожаемая удивленным взглядом Ноя.

Он знал о тех подозрениях, которые будоражат всю округу, о том, что их давно записали в любовники, и это его совершено не тревожило. Гораздо сильнее его взволновало зрелище, которое он увидел, войдя в комнату и обнаружив, что и там тоже процветает столярничество. Тимоти преподавал Роуди основы плотницкого мастерства.

– Представь, что это рубанок. А это – доска.

– Как у папы?

– Да, как у папы.

– А ефли я поланюшь?

– Не бойся, Роуди, таким рубанком ты не поранишься. Двигай от себя, от себя. Вот так… Повтори.

Тимоти передал младшему брату игрушечный утюг, а в качестве доски предстояло выступить краю дивана в гостиной Дженнифер.

Роуди мастерски справился со своей задачей.

Познав ремесло, малыш пристал со своими навыками к Сцилле, которая расставляла на полу игрушки по росту.

– Ты хотел бы стать учителем, Тимми? – прямо спросила его Дженнифер.

– Вот еще, – презрительно усмехнулся тот.

– Преподаватели бывают не только в школах. В профессиональных учебных заведениях они тоже есть.

– Зачем бы мне этого хотеть? – смущенно проговорил мальчишка.

– Просто у тебя это отлично получилось бы, – заверила его женщина.

Сама Дженнифер, сколько себя помнила, мечтала лишь об одной ипостаси – стать любящей женой и матерью. Все ее увлечения – от традиционного вышивания до скрупулезного лоскутного шитья – в конечном итоге должны были привести к этой цели.

Став любящей супругой Марка, Дженнифер предвкушала тот миг, когда их станет уже не двое, а трое, и даже больше. День появления на свет Коди стал самым счастливым днем жизни этой простой и доброй женщины. Она была готова ко всем испытаниям, которые несло в себе материнство, кроме одного – смерти своего ребенка. Все чем она жила с момента собственного рожденья упокоилось в маленькой могилке сына…

– Дженни, что с тобой? Ты где витаешь?

Дженнифер вздрогнула. Она могла не расслышать его голоса, но отдернулась от его прикосновения, словно пронзенная молнией.

– Кто, я? – медленно произнесла Дженнифер, непонимающе глядя на Ноя. Она не знала, как давно он присутствует в этой комнате. От него пахло мылом, и он был в свежей футболке. Дженни неопределенно помотала головой.

– Пора идти домой, ребята, – громко, чтобы услышали все, даже самые занятые, проговорил Ной. – Дженнифер устала.

– Эй! Дядя Джо! Я шдешь! – крикнул маленький Роуди, приветствуя родственника Дженнифер, который часто наведывался к племяннице и сдружился с ее новыми подопечными.

– Я вижу тебя, парень. Ты вырос еще на голову! Еще чуть-чуть, и отца догонишь, – отозвался дядя Джо, козырной уловкой которого было держаться с маленькими как с большими и с большими как с маленькими. Такой нехитрый, но чистосердечный прием позволял ему избегать проблем в общении. – Мисс Сцилла Бренниган, как поживает самая завидная невеста города?

Сцилла зарделась и потеряла дар речи. Один Тимоти стойко хранил хладнокровие. Ухищрения пожилого мужчины его не пронимали.

– Привет, дядя. Что так давно не заходил? – вышла во двор на голос дяди Джо Дженнифер.

Обветренное лицо Джо всегда расцвечивалось особенной улыбкой, когда он видел свою нежную племянницу. Он искренне считал ее женщиной незаурядной. Гордился ее мужеством и лелеял в сердце надежду, что все в ее жизни однажды наладится. Рассчитывать, что это произойдет внезапно, он не мог, поскольку знал натуру своей племянницы, а потому не верил ни одному слуху из тех, что распространяли горожане о ней и Ное Бреннигане.

– У меня деловое предложение, Дженнифер, но его, скорее, следует отнести к мистеру Бреннигану. Есть идея. Этим вечером большая игра на стадионе Сант-Килд. Я хочу поехать туда и взять юного Бреннигана с собой. Планирую заехать за ним после школы. Завтра ведь суббота, школьных занятий нет. После матча он мог бы поужинать у нас, а если пожелает, то и остаться переночевать. Что скажешь, Дженни?

– Идея в целом отличная. Но я не знаю, как к этому отнесутся Ной и сам Тимоти. Обо всем следует спрашивать их, – сдержанно ответила Дженнифер.

– Но ты поддерживаешь? – переспросил дядя Джо.

– Безоговорочно. Но у меня нет права голоса, – покачала головой Дженнифер. – Ты хочешь, чтобы я спросила позволения у Ноя и поговорила с Тимом, или сам сделаешь это?

– Ной сейчас дома? – уточнил дядя Джо.

– Думаю, что дома.

– Сходи к нему, я подожду во дворе, – произнес дядя Джо, поворачиваясь к Роуди и Сцилле.

Но Сцилла, которая просекла смысл разговора взрослых, вместе со своей воспитательницей направилась в сторону дома.

– Папа, у Дженни к тебе разговор! – звонко проанонсировала девчушка, впорхнув в дом. – У дяди Джо есть идея!

Ной Бренниган тотчас вышел из своего кабинета, поймал в объятья прыгающую дочь и сосредоточенно посмотрел на Дженнифер Марч, в нерешительности остановившуюся у порога.

– Верно. Есть идея, которая может прийтись по душе тебе и Тимоти. Это касается ключевого матча этого сезона. Джо хочет взять Тима с собой в Сант-Килд.

– Папа, отпусти Тима, тогда Дженнифер сможет свозить меня в музей кукол после обеда. Она давно мне это обещала! – выдала свою заинтересованность предприимчивая девочка.

– Я и не знал, что существует такой музей в нашем захолустье! – отозвался Ной Бренниган.

– Он существует, – заверила отца Сцилла. – Подруга Дженни, Бренда, создала его. Там очень много кукол, и все они разные. Дженни мне рассказывала. Там есть старинные куклы, каких не купишь в магазинах. С ними давно уже не играют, они живут под стеклом. Дженни говорит, что такие куклы большая редкость. Папа, я очень хочу на них посмотреть.

– Роуди было бы тоже интересно посетить этот музей. Там есть весьма примечательные коллекции оловянных солдатиков, игрушечных железных дорог, ружей, лошадок, – проинформировала Ноя Дженнифер, которой замысел Сциллы показался не менее интересным, чем идея дяди Джо.

– Ты уверена, что и Роуди это будет интересно? – шутливо усомнился Ной Бренниган. – Насколько мне известно, этому мальчику нравится только слюнявить детальки от конструктора.

– Не правда, – покачала головой Дженнифер. Ной рассмеялся.

– Значит, вы планируете для всех досуг, а отца решили оставить одного? – притворившись обиженным, задал он вопрос дочери.

– Папа тоже хочет пойти в музей кукол? – с сомнением осведомилась Присцилла Амалия Бренниган.

– Полагаю, ты брать меня туда не собираешься? – предположил Ной.

– Тебе будет скучно, папа, – предрекла девочка.

– Дженни, я голодный! – торжественно объявил Роуди, появившись в доме в сопровождении дяди Джо.

– В духовке горячая запеканка. Сейчас будем обедать, – ответила Дженнифер, которую сложно было застать врасплох, когда дело касалось сытной еды для детворы. Стряпня была одним из ее многочисленных домашних увлечений.

– Ням-ням, – проворковал Роуди, предвкушая наслаждение.

– Так что по поводу Тимоти? – напомнила Ною Дженнифер.

– Я не возражаю. Однако трудно сказать наперед, как к этому отнесется сам Тимми. Я спрошу его, когда он вернется с занятий.

– Позвонишь мне тогда, Ной, – попросил его дядя Дженнифер.

– Договорились, Джо, – ответил Ной Бренниган, и Джо удалился.

Это был редкий день, когда после сытного обеда уснул не только маленький Роуди, но и считавшая себя весьма взрослой Сцилла. Игры на свежем воздухе утомили обоих.

– Даже если сегодня Тимоти откажется от этой поездки – не страшно. Исцеление требует постепенности, – осторожно заговорила Дженнифер.

– Эта постепенность скоро вымотает меня до основания, – пожаловался Ной Бренниган, что случалось с ним крайне редко.

– Но даже если мальчик согласится, это тоже будет значить не много. Он становится взрослее, учится скрывать свои чувства. Он может казаться уверенней с каждым днем, но что скрывается под этой маской спокойствия, не знает никто, – рассудила Дженнифер.

– Особенно, если под этой маской скрывается обвинение, – проговорил Ной.

– Что ты имеешь в виду? – искренне удивилась женщина.

– У меня есть подозрение, что Тимоти втайне винит меня в исчезновении своей матери либо в нежелании найти ее. Это иногда проскальзывает в его словах, – объяснил свое предположение Ной.

– Либо ты винишь себя и это заставляет тебя иначе истолковывать поступки ребенка, – высказала свою версию Дженнифер. – Я сомневаюсь, что восьмилетний мальчик может видеть в поведении любимого человека, каким, безусловно, являешься для него ты, злой умысел. Это было бы слишком смелым предположением.

– В таком случае я не понимаю, что происходит.

– Вот это самая верная мысль, Ной. Ты перестал понимать окружающий тебя мир в тот момент, когда исчезла Белинда. Твоя душа и твой разум требуют ясности, которую не может дать реальность. Все эти вопросы без ответов могут свести с ума любого, если человек сам это допустит. Но, осознавая безнадежность своих поисков, необходимо сосредоточиться на самом главном, на несомненном. Я так думаю, – осторожно произнесла женщина.

– И что же это, по-твоему? – скептически усмехнулся Ной.

– Как – что? – удивилась Дженнифер. – То, ради чего ты оставил успешный бизнес в Сиднее, переехал в нашу глушь, то, чем занято все твое существо с утра до вечера, и даже ночью.

– Дети?

– Вот ты сам и ответил на все свои вопросы, Ной, – торжественно подытожила Дженнифер Марч и отправилась к себе.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В те минуты, когда Дженнифер Марч казалось, что она совсем одна, что в ее доме вновь царит отчаяние, когда до утра с его шумным детским весельем оставались долгие часы ночных кошмаров, перемежающиеся с бессонницей, Ной мог наблюдать за ней, ничем не выдавая себя. Так он делал, когда только переехал в этот дом, не зная ничего о свой соседке, кроме ее имени. Так же он поступал и теперь, когда она стала почти родной и необходимой для Сциллы и Роуди.

Он видел, как плавно она переходит из одной освещенной комнаты в другую. Прозрачные занавески ложились на нее вуалью целомудрия. Он мог долго любоваться наклоном ее головы, когда она склонялась над своим рукоделием или листала страницы любимой книги, как прилежно и неторопливо она моет посуду или выносит корзину с выстиранным бельем на задний дворик, а затем легким взмахом рук аккуратно развешивает его по веревкам, сокрытым пышными кронами садовых деревьев. Это действовало на Ноя умиротворяющее.

Незаметно для себя Ной не только полюбил наблюдать за Дженнифер, ему стало это просто необходимо в тот короткий промежуток времени, который он отводил для отдыха, когда укладывал своих детей спать.

Он не считал себя скверным подглядывающим типом, жадным до чужих тайн, поскольку все, что делала Дженнифер в ее уединении, было непорочно.

Но были и моменты неловкости, когда Ною казалось, что он покушается на сокровенность ее чувств. Тогда Ной отводил глаза. Это случалось несколько раз, когда он становился невольным свидетелем того, как Дженнифер укладывала спать его младшего сына.

Вот это действительно становилось таинством. Она относила малыша в комнату, нежно прижимая к груди, заботливо поддерживая головку ладонью. Она клала его в кроватку, устраивала на подушке, укрывала одеяльцем и легонько проводила ладонью по взъерошенной голове, затем ненадолго задерживала на Роуди свой взгляд, убеждаясь, что сон его крепок, и уходила.

И это ошеломляло Ноя. В таких случаях он очень боялся выдать свое присутствие. Ему казалось, что он проник на запретную территорию, хотя и дом и ребенок были его…

Они несколько раз ужинали вместе, пока он работал на ее веранде, сидели за одним столом и мирно беседовали – даже ревнивец Тимоти не мог ни к чему придраться. Дженнифер все дни проводила с его младшими детьми и уже многое знала о его безуспешных поисках Белинды. Ною же было неведомо о Дженнифер ничего, кроме самого очевидного. Ее внутренняя жизнь оставалась надежно скрыта ото всех.

Ной практически ничего не знал о недавнем прошлом Дженни, в том числе о причинах ее развода с приснопамятным Марком, а спрашивать об этом у горожан Ной считал непозволительным. Да и какие у него были основания для интереса. Ведь они друг другу не более чем добрые соседи.

Время от времени его удивляли некоторые ее реплики, которые ему часто приходилось слышать от своей матери.

– Тебе пора постричься, Ной. Ты выглядишь уже достаточно косматым, – сказала Дженнифер.

Ной Бренниган обернулся, вздрогнув. Ему показалось это слуховой галлюцинацией. Но нет. Слова исходили от Дженнифер Марч, а не от его дорогой мамочки.

– Какая разница, Дженни. Я живу за городом, работаю в собственном кабинете, имею дело только с самыми близкими людьми, – упрямо произнес Ной. – А потом, мне некогда ехать в город и высиживать очередь в парикмахерской, чтобы ломать язык, объясняя, как я предпочитаю быть подстриженным.

– Есть опасность, что однажды утром ты увидишь в зеркале снежного человека, собираясь побриться.

– Хорошо. Быть может, на следующей неделе, – поспешил отговориться Ной.

– Нет необходимости ехать в парикмахерскую. Садись, я тебя подстригу… Да не бойся ты, уши останутся целы. После окончания школы я целый год работала парикмахером перед тем, как поступить в колледж, – объявила Дженнифер.

– Хочешь сказать, что я могу доверить тебе свой неподражаемый образ? – с напускной строгостью спросил ее Ной.

– Не знаю, как насчет неподражаемости, но подстригу чистенько. Будешь похож на молоденького клерка, красавчик, – шуткой на шутку ответила Дженнифер.

– Что я для этого должен сделать, мэм?

– Вымыть голову и лишь слегка промокнуть волосы полотенцем. Придешь на мою веранду, – распорядилась Дженнифер и направилась к себе.

Ной сделал все, как сказала женщина. Он вымыл голову и вошел на веранду Дженнифер, где она уже приготовила для него стул и накидку. На ее талии был закреплен пояс с карманчиками, из которых торчали всевозможные приспособления: ножницы, расчески, маленький пульверизатор с водой.

– Садись, – распорядилась она. – Дети смотрят мультфильмы. У нас чуть меньше часа времени. Приступим… И не волнуйся. У меня большой опыт. Я всегда стригла мужа, а сейчас стригу многих своих подруг.

– Я не волнуюсь, – заверил ее Ной, которому все происходящее напоминало аттракцион.

– Есть особые пожелания? – уточнила Дженнифер, прежде чем начать облагораживать мужчину.

– Полностью полагаюсь на твой вкус, – мужественно ответил Ной.

– Ты смелый парень, Ной Бренниган, – ободряюще пошутила Дженнифер и принялась клацать остро отточенными стальными ножницами.

Ной пожалел, что перед ним не было большего зеркала, в которое он мог бы видеть, как ловко работают ее руки.

– Тебе нравится то, что ты делаешь? – спросил ее он, заскучав.

– Очень, – ответила Дженнифер, не отрываясь от своего занятия.

Ее прикосновения были почти неосязаемы. Ной так расслабился, что в какой-то момент ему показалось, будто он задремал. Он не заметил, как быстро она перешла к филигранной отделке линии затылка, затем склонилась к его вискам, остроглазо выверяя полное соответствие одного другому. Вооружилась маленькими хитрыми ножничками с зазубринами и победоносно прошлась еще раз по всей его голове, после чего грациозно помахала веерообразной кисточкой по его затылку, ушам и лбу, порывисто сорвала с него накидку и подытожила все торжественным:

– Готово!

– Так быстро? – простодушно удивился Ной.

– Бритвой было бы быстрее, – заверила она его.

– Спасибо, – проговорил Ной, проведя ладонью по гладкой шее.

– Не благодари раньше времени, – сказала Дженнифер, протягивая ему зеркало.

– Очень… – пробормотал он, всматриваясь в себя, поворачивая лицо к зеркалу то одним боком, то другим, – очень ладненько.

– Заметь, как я сделала тебе виски, – хвастливо произнесла Дженнифер.

– Да, я вижу, – кивнул Ной, внимательно приглядываясь.

– Увидела на днях в одном журнале. Подумала, что мистеру Бреннигану очень пошла бы такая стрижка, – произнесла Дженнифер, с восхищением глядя на своего соседа.

– Отличная работа, Дженни! – щедро похвалил Ной и поднялся со стула. – Когда Джо обещал привести Тимоти?

– О, матч заканчивается поздно. Дядя Джо надеется, что Тим захочет переночевать у них. Ты ведь не станешь возражать? – осторожно спросила Дженнифер.

– Нисколько. Надеюсь, так и будет. Тогда я смогу сегодня подольше поработать. Если что-то понадобится, я буду у себя.

– А что мне может понадобиться? – удивилась Дженнифер.

– Ну… не знаю, Дженни. Что-нибудь… – неопределенно ответил он.

– Я не стану беспокоить тебя по пустякам. Работай спокойно.

Ной Бренниган впервые сосредоточенно посмотрел на эту женщину, отчего Дженнифер смутилась и торопливо принялась собирать свои парикмахерские принадлежности. Ной перехватил ее руку.

– Я уже понял, что ты сильная женщина, Дженнифер. Ты все держишь под контролем, сама управляешь своей судьбой, ни на кого не рассчитываешь и все можешь.

– И что же в этом плохого? – спросила его соседка.

– Это замечательно, если соответствует действительности. И мучительно, когда это не так, – доверительно произнес Ной.

– И ты считаешь, что это не так?

– Мне это неизвестно, – ответил он. – Но если когда-нибудь тебе захочется с кем-то поговорить, я всегда к твоим услугам, Дженни. Даже самым сильным и мужественным людям невозможно жить в этом мире без дружеской поддержки.

– Не стану с этим спорить, – сдержанно отозвалась Дженнифер.

– Моя жена, Белинда, много лет страдала тяжелыми депрессиями. Она отказывалась признаваться в этом даже самой себе и ничего не предпринимала для того, чтобы изжить эту напасть. Она старательно уверяла всех близких, и меня в том числе, что у нее все под контролем. Даже от меня, своего мужа, она скрывала, что же ее так гнетет. Ее внутренний мир всегда оставался для меня тайной. Поэтому с одинаковым чувством я готов встретить весть как о гибели Белинды, так и о ее сознательном бегстве. И мне стыдно признаться в том, что я не знал собственную жену и ни чем не сумел помочь ей. А своей черствостью, возможно, подвиг ее к какому-то роковому решению.

Дженнифер внимательно выслушала Ноя, не высвобождая своей руки. Она почувствовала, как сильно он сжал ее пальцы, высказывая свои сожаления о прошлом. Говорить что-то в утешение было бесполезно. Какими доводами можно утешить человека, который не только обвинил себя в преступлении, но и жестоко наказывает себя за него?

– Я… – неуверенно проговорила Дженнифер, – я вовсе не собираюсь ничего совершать, Ной. Из-за меня тебе точно не стоит тревожиться.

– Ладно, Дженни, прости, – извинился Ной и отпустил ее руку. – Наверное, нервы совсем сдают. Спасибо за стрижку, и за все спасибо, – тоном глубокого сожаления поблагодарил ее он.

– Не надо так, – остановила его Дженнифер Марч. – Я очень ценю твое дружеское участие. Оно много значит для меня, как и доверие твоих детей.

– Да, конечно… Ведь это и называется добрососедским отношением, – пробормотал себе под нос Ной.

Он в задумчивости несколько раз кивнул головой и вышел, оставив Дженнифер в растерянности.

В одиннадцатом часу вечера дядя Джо доставил Тимоти домой.

Мальчик пребывал в крайне возбужденном состоянии. Его глаза сияли. Он отказался поехать к дяде Джо не потому, что чуждался того, а просто сгорал от желания поделиться с отцом впечатлениями о матче.

– Папа, привет! – воскликнул сын, кинувшись к отцу.

– Удалось повеселиться? – спросил Ной.

– Еще бы! Это действительно лучшая игра сезона. Джо купил билеты на отличные места. Это не сравнить с телевизионной трансляцией! – воскликнул, захлебываясь от восторга, мальчик.

– Рад за тебя, сынок, – отозвался отец. – Джо, спасибо вам.

– Пойду расскажу Дженни! – неожиданно проговорил Тимоти, которого буквально разрывали эмоции. Он бегом миновал калитку, которая разделала их дворы, и взбежал на обновленную отцом веранду с криком: – Дженни, я вернулся!

– Он мужает, этот маленький мальчик. Но по-прежнему испытывает потребность в материнском участии, – задумчиво проговорил дядя Джо, глядя ему вслед. – Вашим детям повезло, Ной, что они встретили такую женщину, как Дженни. Она никогда не позволит себе злоупотребить их доверием. За это вы можете не тревожиться. Однако мне от сознания этого легче не становится. Я болею за нее всей душой.

– Что вы хотите этим сказать, Джо? Я не люблю играть в догадки. Говорите прямо.

– Дженнифер рассказывала вам что-нибудь о себе? – серьезно спросил Джо. – Что вам о ней известно, Ной?

– Мне известно, что она в разводе. И еще я точно знаю, что она замечательный человек. Я должен знать что-то еще? – требовательно обратился он к дяде Джо.

– Я искренне надеялся, что у нее возникнет желание поделиться с кем-то своей историей, – задумчиво произнес Джо.

– Тогда не стоит нарушать конфиденциальность, Джо, – убежденно проговорил Ной. – Если Дженнифер захочет когда-нибудь довериться мне, она знает, что я ее выслушаю.

– Нейтралитет – хорошая позиция, Ной. Весьма достойная, если дело касается постороннего человека. Могу лишь сказать, что, несмотря на все мои надежды, Дженнифер никогда никому не доверится. У моей племянницы тоже есть убеждения. Одно из них – ни при каких обстоятельствах никого не утруждать своими проблемами. И нет для доброй женщины позиции хуже. С таким взглядом на жизнь она обречена на одиночество, – угрюмо произнес дядя Джо.

– Зачем вы мне все это говорите? – раздраженно спросил Ной.

– Вы никогда не задавались вопросом, почему она так организовала свою жизнь? Почему сама предлагает всем в этом городишке свою помощь? Почему избегает рассказывать о себе? И почему ваш сын Тимоти, который так насторожен по отношению к женщинам, раскрывается от общения с ней? Почему в Дженни столько понимания? Почему она живет только тогда, когда живет для других?

– Ладно, довольно вопросов, – остановил его Ной.

Джо внимательно посмотрел на Ноя и звучно выдохнул.

– Я сделаю вам кофе, прежде чем вы отправитесь домой, – сообщил Ной и, оставив гостя в гостиной, сам направился на кухню.

Они молча выпили кофе, избегая смотреть друг на друга, затем дядя Джо, не заходя к Дженнифер, сел в машину и поехал домой, оставив Ноя в глубоких раздумьях.

Огромным искушением было расспросить Джо о Дженнифер. Но он сумел сдержаться.

Возможно, даже произвел на своего гостя впечатление равнодушного человека. Но для Ноя действительно было важным узнать все от самой Дженнифер. Хотя прогноз дяди Джо почти не оставлял на это надежд.