Текст книги "Застывшие"

Автор книги: Мелисса де ла Круз

Соавторы: Майкл Джонстон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

единицах, – сказал Уэс. – Теперь он наёмник, как и я.

– А что произойдёт, если ты не сможешь убедить его оказать нам

милость в память о славных старых днях?

Уэс сел.

– Ну, насколько я знаю Аво, в один из таких дней он захочет отвлечься

или полениться. И вот тогда я, черт возьми, вытащу нас отсюда.

– А если и это не сработает? Нас продадут как рабов, правильно? Я

имею в виду, если нам «повезёт», то это случится. Потому мы никому не

нужны, и нас продадут на рынке плоти, да? Преступные территории

голодают. И они возьмут мясо любого вида, – она вздрогнула. До неё

доносились тёмные слухи о торговле плотью. Сначала ослепляли рабов

кислотой, затем заживо снимали с них кожу, перед тем как разделывать их на

части.

– Я не допущу, чтобы дело дошло до такого, Нэт. Помнишь наш

договор?

Нэт не отвечала.

– Почему он сказал, что за меня заплатят больше? Что они делают с

отмеченными?

– Я не знаю, – Уэс старался не смотреть ей в глаза.

– Ты знаешь, но рассказывать мне не хочешь.

Нэт почувствовала, будто её желудок сделал сальто. Уэс старался

держать обещание, но она видела страх в его глазах, который ему было

трудно скрыть, и она вспомнила, насколько он молод. Как молоды все они.

Он притворялся лучше всех. Он был хладнокровен, заставил их всех

поверить, что он старший и держит все под контролем. Но ему было всего

лишь шестнадцать. Он всего лишь мальчишка. Все они всего лишь дети и

сироты. Слоб оказался плохим. Нэт поняла это, он подлейший хулиган на

детской площадке.

Холод, казалось, окутывает со всех сторон. Никаких преград: ничего ни

сделать, ни увидеть. Дни и ночи тянулись неестественно долго. И этот

вездесущий Арктический ветер, обжигающий подобно огню, но не дающий

тепла.

***

Несколько следующих дней их держали в клетке без еды и воды, кроме

таявших сосулек, висевших по углам. Сначала Нэт чувствовала себя

нормально, но на третий день она почувствовала головокружение даже

сидя. У неё развилась клаустрофобия из-за клетки, настолько голодной как

сейчас ей никогда бывать не приходилось. Она пыталась заснуть, но её тело

каждый раз потрясал ветер, свистевший через пулевые отверстия.

Холодный ветер царапал её кожу, будил её, забирая с покрасневших щёк

последнюю влагу.

Нэт услышала, будто что-то рвётся, и на мгновение подумала, будто

клетка вот-вот упадёт в воду. Она подняла глаза и увидела, что Уэс отрывает

длинную полоску ткани от подкладки своего жилета.

– Что ты делаешь?

Он не отвечал, продолжая отрывать еще полосы от одежды.

–Ты же замёрзнешь! Прекрати!

– Вот,– сказал он, протягивая ей самую длинную. – Съешь.

– Что это? – спросила она, слишком слабая, чтобы протянуть к нему

руку.

– Это бэйкон-фрут. На вкус как фрукты, выглядит как бекон. Военные

закатывают их вот в такие трубки. В основном этот полиматериал, они

используются для изоляции дома. Ткань для закатки хранит сухофрукты

свежими много лет. Мы с Шейксом поняли, что они отлично подойдут для

дешёвой изоляции, поэтому мы соорудили из них куртки.

Она наблюдала, как Уэс просунул руку внутрь жилета и оторвал

длинную полоску ткани внутри него.

– Я хотел сохранить её на чёрный день. Похоже, этот день настал.

Никогда не думал, что, в конечном счёте, буду есть такие вещи. – Он откусил

и улыбнулся. – На вкус хуже, чем кажется.

Он ошибался. Нэт подумала, что это самая вкусная подкладка, которую

она когда-либо ела. Голод показался утраченным на то мгновение, пока она

жевала.

***

Утром охранник протолкнул им в клетку жестяные миски с водой и

кашей. Так же как и бэйкон-фрут, этого было достаточно, чтобы не дать

им умереть с голоду, но не более.

Тем не менее, каждый раз, когда захлопывалась дверь, Нэт была

уверенна, что это Слоб. Ей не нравилось, как он смотрит на неё – она видела

в его глазах молнии.

Но дни проходили, ничего не происходило. Нэт начала думать, быть

может, он забыл о ней, или, возможно, Уэс сумел отговорить его от продажи

сейчас.

Что они делают с отмеченными? Почему за них берут более высокую

цену на рынках?

Нэт слышала Лианнен в соседнем контейнере, это значит, что сильф

жива. Но что насчёт Шейкса и карликов? Хотела бы она знать, что с ними, и

молилась, чтобы они были еще живы.

Она спала прямо на плече Уэса, когда услышала тихий голос, зовущий

её по имени в темноте.

– Нэт? Нэт? Ты меня слышишь?

– Лианнен! – воскликнула Нэт.

– Я не могу долго говорить, железо слишком сильно. Мне страшно,

Нэт.

– Не бойся. Уэс вытащит нас отсюда. Я верю, у него получится.

– Это всё железо, – тихо произнесла Лианнен. – Если бы только был

способ выйти из этой клетки.

– Может быть, есть, – сказал Уэс, – если я знаю этих ребят. Завтра им

будет скучно, и они позволят нам выйти отсюда. Это хорошо и плохо.

– Почему плохо?

– Потому что, когда работорговцам скучно, они развлекаются за счёт

рабов.

39

УЭС БЫЛ ПРАВ. Через несколько дней работорговцы позволили им выйти.

Нэт была рада почувствовать хоть какую-то теплоту, рада побыть где-то вне

этого маленького контейнера. Её глаза не видели дневного света почти

неделю. И хотя небо было обычным, туманно-серым, на миг, когда открыли

клетку, оно вспыхнуло как древнее летнее солнце.

Пираты разделили заключённых. Нэт отделили от Уэса и заставили

стоять с другими посредине круга. У работорговцев были железные копья,

грубо сделанные из металлолома, которыми они тыкали в спины

заключённых, если те пытались сбежать, хотя было мало шансов, что это

произойдёт, ведь голод и отчаяние истощили каждую унцию надежды.

Они выступали покорно, будто цирковые обезьянки.

Нэт увидела, что раб, отмеченный как раб, поднимал коробки ввысь,

заставлял паруса рябить и стучал стекляшками по палубе.

– Вот для чего они нужны? Всего лишь красивые, но глупые трюки, –

усмехнулся один из членов экипажа с копьём.

– Ты одна из таких, – сказал другой и указал на Нэт. Она растерялась

на мгновение.

– Я? – пробормотала она. Работорговец кивнул и открыл рот,

продемонстрировав набор жёлтых зазубренных зубов.

Она не шелохнулась. Он ткнул в неё заострённым куском металла, и

Нэт вздрогнула.

Ни одной мысли в голове. Она чувствовала меньше, чем человек, но

сразу поняла намерения работорговцев.

– Я не умею, – сказала она. – Я не умею ничего такого.

Зазубренная улыбка работорговца исчезла. Он прищурился, его лицо

исказилось ужасно. Он замахнулся на неё палкой, Нэт съёжилась, готовая к

удару, но удара не последовало.

Она посмотрела вверх, чтобы увидеть краснеющего работорговца: его

воротник сжался вокруг его шеи, его душили.

Она огляделась и увидела отмеченного парня, который глядел на

работорговца с гневом.

Работорговец начал что-то бормотать, ткань продолжала сужаться,

прорезав горло до крови.

Человек упал навзничь, разбив голову о жёсткую металлическую

палубу.

Работорговцы посмеялись над своим падшим товарищем. Второй пират

– высокий и крепкий, раздетый до пояса, чтобы показать его уродливые

татуировки, пнул неосторожного в сторону.

– Вы должны быть ответственны за этих тварей! – прорычал он. – Им

только дай шанс – сбросят вас в океан. Прочь в трюм, сделайте там что-

нибудь полезное.

Он прошёл между рядов отмеченных и заключённых.

– Моя очередь веселиться.

– Вы хотели поиграть? – спросил он, указав на маленького мальчика,

задушившего его товарища. Он указал на ряд клеток.

– Подними их для меня!

Мальчик не знал что делать.

– СДЕЛАЙ ЭТО! ИЛИ Я ПРОПУЩУ ИХ ЧЕРЕЗ ТВОЮ ГНИЮЩУЮ

ШЕЙКУ!

Отмеченный раб закрыл глаза. У него был крошечный выступающий

клочок кожи на виске, это означало, что у него есть дар телекинеза, то есть

он мог перемещать вещи силой мысли. Медленно, очень медленно один ряд

грузовых контейнеров поднялся с земли. Они проплыли несколько дюймов,

фут, три фута, но напряжение оказалось слишком велико, раб упал на палубу

вместе с клетками.

– ОЙИ! ПРОСНИСЬ! – кричал пират, пиная его ногами.

– Он мёртв. Ты убил еще одного. Слоб будет в ярости. Скоро придут

трейдеры. Ты же знаешь, что они платят больше за отмеченных рабов.

– Все, чего они хотят, принадлежит мне. Через месяц они все будут

мёртвыми.

– Между прочим, он не умер, – сказал другой, окатив бедного мальчика

чёрной водой.– Но, уверен, хотел бы.

***

Они прошли обратно в клетки. Нэт была слишком слаба и напугана,

чтобы говорить. Уэс попытался приободрить её, погладив по спине. Вот

оно что, Эйво хотел использовать отмеченных для развлечений и

состязаний, пока могут продать их. Работорговцы играют с ними, пока не

продадут их, такая форма пыток, как оторвать мухе крылья.

Той ночью Нэт услышала слабый звук шелестящих крыльев за

пределами клетки.

– Что это? – спросила она Уэса, который направился к двери и

пригляделся в крохотную щёлку.

– Не беспокойся, это не стражи. – Смотри.

Нэт посмотрела в щель. Стаи разноцветных существ окружили их

клетку. Они выглядели как большие бабочки или птицы, но не были ими –

носились и летали. Их великолепные цвета: розовый, сиреневый, золотой и

серебряный сияли в ночи как радуга.

– Вы их слышите? – спросила Лианнен, и её мелодичный голос эхом

раздался в темноте.

– Да, я могу. Я даже могу понять, что они говорят, – удивлённо

произнесла Нэт.

– О чем они говорят? – поинтересовался Уэс.

Нэт попыталась объяснить, немногое было понятно из их слов или

предложений, но её переполнили их эмоции и дух.

– Они говорят… говорят… есть надежда. Для нас есть надежда.

Надежда и радушный приём.

Что-то зашумело в окне, куда просовывали еду. Нэт вскрикнула от

неожиданности – орехи, семена и плоды начали падать через отверстие. Она

взяла платок Уэса, чтобы ловить их.

Надежда, подумала она. Мы выживем.

«Спасибо, – послала она птицам. – Спасибо. Умоляю, мы не

единственные, кто здесь. Принесите еды для всех».

Когда они ели, Нэт слышала крики радости из других клеток рабов.

Нэт взяла ягоды и поделилась ими с Уэсом, их губы покраснели от

сока. После Нэт обнаружила, что в кармане её куртки всё ещё лежит колода

карт, и они начали играть, используя семена как фишки.

– Пас, – с отвращением произнёс Уэс и бросил карты. – Где ты

научилась так играть?

– Одна из первых вещей, которой учат нас в МакАртуре – игра в карты.

Так они оценивают наши способности. Видят, кто может использовать свои

способности, чтобы читать мысли, – сказала Нэт, раздавая карты.

– Так вот как вы играете. Нечестно, – сказал он с кривой усмешкой.

Она посмотрела на него и покачала головой.

– Ни за что. Никогда не смогу сделать что-нибудь подобное. Я

слишком хороша для этого, – сказала она немного раздражённо. – Неужели

мне так трудно поверить?

Уэс хмыкнул. Он оценил раздачу.

– Пас!

Она засмеялась.

Он толкнул ей чашку с семенами, и она знала, что он отдал бы их в

любом случае.

– Итак, значит, это является лишь частью обучения? – спросил он.

– Потом мы идём к покерным столам… – она взяла карту из стопки. –

Что насчёт тебя? Ты никогда не говорил мне, как попал к наёмникам, почему

оставил военных. Я знаю, ты говорил, что не хотел делать военную карьеру,

но по-прежнему гораздо легче стать военным, да? Я имею ввиду… посмотри,

где мы находимся.

– Честно говоря, будучи наёмником, я вёл более честную жизнь,

нежели когда был в армии, – сказал Уэс, изучая расклад.

– Это как? – спросила она, положив пару карт рубашками вверх.

– Ты никогда не была на службе, так что не знаешь и половины вещей,

которые они просят нас делать в Нижней Пангее, Нью-Родосе и Олимпии.

Это их способ гарантировать верность солдат. Они делают нас

соучастниками своих преступлений. Как только ты выполнишь приказ, в

следующий раз, не задумываясь, скажешь да, пути назад нет, – он кинул

несколько карт в отбой и взял еще две.

Она промолчала.

– Это было… в Техасе?

Он задумался.

– Да, – он не смотрел ей в глаза. – Повстанцы не сдавались, мы загнали

их в угол, но они не стали бы махать нам белым флажком. Город был пуст,

никто не знал, где техасцы прятали своих людей. Я узнал случайно. Я попал

под разнос, участвовал в делёжке и пытал. Вот как я получил шрам. Эйво

тоже. Но нас не сломали. Они думали, что мы мертвы. Нам удалось сбежать,

мы даже прихватили одного из них... он был отмеченным, – Уэс шмыгнул.

– Ты не обязан был рассказывать мне, если это сложно.

– Я не хотел этого делать, не хотел быть частью этого. Но я не мог его

остановить. Аво, он…– Уэс посмотрел на неё отчаянно.

– Его пытал.

– Да, – он закрыл глаза. – У него был знак на щеке, метка… змея. Эйво

понял, что он мог… мог бы…

– Причинить боль прикосновением, – мягко сказала Нэт.

– Да.

– Он настаивал, горячился… потом парень просто кричал… и, наконец,

сломался. Техасцы прятали людей в нескольких милях от берега. В снегу.

Они уже перевели их в одну из старых арен. Я думал, что мы их окружим,

знаешь, осада. Но пришёл приказ. Бомбы заполнили место. Убить детей, их

жён, всех. Заставить их сдаться.

– Это была не твоя вина. Это не ты сделал. Не ты мучил его, не ты

отдал приказ.

– Но я не мог остановить его. Их кровь на моих руках, я никогда не

смогу смыть её. Не хочу быть частью всего этого.

– Уэс, ты не плохой человек, – сказала она, отложив карты, игра

забыта. Уэс сделал тоже самое. Он покачал головой.

– Это война, да. Мы были не лучше работорговцев. Может быть, даже

хуже.

40

СЛЕДУЮЩИМ УТРОМ РАБОТОРГОВЦЫ вознамерились выяснить, почему их

заключённые не умирают от голода и истощения, как должны были. Группа

охранников обыскала каждую клетку и раздела каждого пленника, но ничего

не нашла. Клетки были пусты. Все до единой крошки и семечки было

съедено. Нэт переживала, что пираты накажут пленников, но прибытие новой

группы пилигримов отвлекло их внимание.

Это была рутина: каждый день работорговцы рыскали по окрестностям

в чёрной маленькой надувной лодке. Иногда они возвращались с

пленниками, иногда – без них. Нэт, Уэс и другие заключённые находились на

палубе и наблюдали, как прибывала очередная партия жертв. Издалека

пленники – группа карликов – выглядели странно, мирными и даже полными

надежды, но как только лодка поравнялась с кораблём рабов, они начали

бурную деятельность. Один вытащил кинжал из кармана, пока двое других

атаковали работорговцев пинками и кулаками. Пираты подавили это

маленькое восстание довольно быстро: сбросив одного карлика за борт они

выстроили остальных вдоль борта, чтобы вид их тонущего товарища отбил у

них желание бороться.

Нэт изучила, как работают работорговцы: каждое утро они заполняли

надувную лодку едой и необходимыми материалами и отправляли в ней

своих самых привлекательных мужчин, гладко выбритых и хорошо одетых.

Те кружили по тёмному океану до тех пор, пока не обнаруживали лодку

паломников. Затем они пришвартовывались к борту пилигримов и сердечно

приветствовали их, предлагая еду и помощь. Чаще всего паломники уже

блуждали по нескольку дней и были довольно голодны. Работорговцы

рассказывали пилигримам, что они из Церулеума и приплыли помочь им

безопасно преодолеть пролив. Единственное, что оставалось пилигримам это

бросить свою лодку и перебраться к ним на борт. Мужчины говорили, что

проход совсем близко. И только достигнув неповоротливого судна с рабами

пилигримы понимали, что их обманули, и вместо того, чтобы найти приют в

Церулеуме, они превратились в пленников и порабощены. Отсюда и

внезапное насилие.

Карликов загнали на корабль, лица их были бледны, носы сломаны, так

же как и их дух. Двоих из них расположили в клетках, сбоку от Нэт и Уэса.

Позже, ночью, Нэт постучала в стену. Раздался ответный стук. Они

знают код Леймана! Так же как Брендон и Рорк.

« Откуда вы?» – простучала она.

« Мы из Верхней Пангеи. Нас было много».

« Да, мы знаем. Мы их подобрали. Брендон, Риммел и Роарк Годерсон».

– Наступила долгая пауза, а затем:

« Брендон наш сын. Он в порядке? »

« Он жив. Насчёт безопасности мы не знаем. Он на другом корабле

работорговцев. Нас разделили при захвате».

«Спасибо».

С появлением новых объектов для пыток работорговцы перестали

заботиться об остальных.

– Как вы думаете, как у них дела: у Донни, Роарка и Шейкса? –

спросила Нэт.

– Шейкс позаботится о них по мере возможности, – ответил Уэс. – Он

не бросит их.

Нэт кивнула. Это было похоже на правду.

– Еще игру? – зевнул Уэс.

– Конечно.

Они играли в покер довольно долго. Нэт с лёгкостью выигрывала.

– Твой шрам шевелится, когда у тебя хорошая раздача. Это тебя

выдаёт.

Уэс пошевелил бровями.

– Поподробнее.

– Уэс, я должна тебе кое-что рассказать... я просто, я было не честна с

тобой.

Она должна это сделать, должна рассказать ему, даже если после он

возненавидит её, даже если они не смогут больше быть друзьями.

– Да, о чем ты? – Уэс потёр глаза.

– В ночь, когда твою сестру забрали...

Она не могла этого сделать, думала, что сможет, но не могла сказать

ему.

– В ночь, когда мою сестру забрали...? – Уэс поднял брови.

– Когда я работала на Брэдли, я... я состояла в команде репатриации...

мы могли брать вещи... без чьего-либо ведома... тайны, оружие, но нашей

специализацией были люди.

Уэс сжал челюсти и бросил свои карты на пол.

– Нет, нет, не рассказывай мне этого. Ты ничего не делала с Элизой!

– Я – монстр... я причиняла вред людям... твоей сестре...

Уэс покачал головой, на глазах выступили слезы.

– Твоя сестра мертва, Уэс. Из-за меня. Я убила её.

– Нет!

– Ночь, что ты описывал, это огонь из ниоткуда, отсутствие останков...

О Боже, Уэс, то, что я делала... то, что они заставляли меня делать... то, что я

могу делать...

– НЕТ, Нэт, НЕТ. Ты тут не при чем! – Уэс зажал её руки в свои

кулаки. – Послушай меня, посмотри на меня! Это была не ты! Ты тут не при

чём!

Нэт всхлипывала, а Уэс так крепко держал её.

– Они посылали нас именно за тем, что ты описывал – забирать детей!

Если бы люди не отдали их конфискаторам, их забрали бы мы, чтобы

удержать всех в узде. Чтобы напомнить людям, что они не могут нарушать

правила. Если бы тот парень не бросил Шейкса... они послали бы за ним

команду. Я сделала это. Я знаю, что это я взяла Элизу, мне так жаль, так

жаль, – зарыдала Нэт. – Я не знала. Но когда ты заговорил об этом, всё

вернулось... всё... мы были уничтожителями... бомбами ... пожаром.

– Нет, – произнёс Уэс жалобно, выпуская её руки из стальной хватки. –

Нет. Послушай меня. Это была не ты, Нэт! Возможно... возможно ты и

совершала подобные поступки в прошлом... но ты не убивала Элизу.

– Как ты можешь быть так уверен?

– Потому что я знаю, что на самом деле произошло той ночью. – Уэс

прислонился спиной к стене клетки и закрыл глаза. – Потому что пожар был

Элизиной идеей. Она стояла за всем этим с самого начала, – ответил он тихо.

– Элиза была отмеченной. У неё были голубые глаза и спираль на руке.

– Вязальщик.

– Вот как вы это называете?

– Она могла создавать иллюзии?

– Да... она создала этот огонь... я до сих пор не могу вспомнить, что

было реальным, а что нет. Но Элиза... она была... она была... – Уэс вздохнул.

– Она была не очень хорошей. Временами даже пугающей. Я не знаю, где она

и что с ней случилось, но я должен найти её, Нэт. Так я смог бы спасти её...

от неё самой.

Нэт уставилась на Уэса.

– Это была не ты, понятно? Я знаю. Потому что... я знаю свою сестру.

И все, что ты делала... все это в прошлом... ты ничего не могла сделать... ты

была ребёнком. Они использовали тебя. Они использовали всех нас.

Нэт даже не знала, что чувствовать. Облегчение? Похоже, этого

недостаточно. Она чувствовала опустошённость. Хоть она и оказалась не

причастна к исчезновению Элизы, она все еще ощущала вину.

– Ну давай, не смотри так, – сказал Уэс. – Иди сюда.

Нэт прижалась к нему, и он обхватил её руками.

– Так значит, твоя сестра была монстром? – прошептала Нэт. Она

чувствовала себя в безопасности в его объятиях, их тела создавали островок

теплоты в холодной комнате.

– Я этого не говорил, – ответил Уэс, практически касаясь носом её

волос и щекоча дыханием её ухо.

– Она монстр, как и я.

– Ты не монстр.

– В моей голове голос, и это голос чудовища.

– Ты хочешь сказать, что ты понимаешь животных? – спросил Уэс, и

Нэт почувствовала, что он улыбается.

– Нет, это другое.

– Ты знаешь, что это?

Нэт покачала головой.

– Я знаю только, что он сказал мне бежать, идти в Нью-Вегас и дальше,

в Церулеум. И он посылает мне сны. Сны о пожарах и разрушении, сны о

полете, словно готовит меня к чему-то.

– А что он говорит сейчас?

– Вообще-то он молчит уже довольно долго. – Нэт осознала, что это

началось с убийства белой птицы. Нет, тут что-то еще. С тех пор, как она

увлеклась Уэсом, голос молчал и как будто злился. Она вспомнила боль

Сирены, её большую тень в воде, её гнев, когда она разрывала на части их

корабль.

– Что еще ты можешь делать? – спросил Уэс, сильнее обнимая её.

– Немного, – ответила Нэт, прижимаясь к нему. – Это просто приходит

и уходит. Я имею в виду, что когда случаются неприятности, голос спасает

меня: я выпрыгнула из окна МакАртура, и голос донёс меня, но я не могу

заставить его ничего сделать. Я просто чувствую силу, а потом она уходит. Я

никогда не могла его контролировать. Кроме... – Нэт заколебалась, внезапно

смутившись. – Кроме того случая, когда я вытащила тебя из воды. Тогда я

чувствовала, что могла бы удержать его, могла бы использовать его.

Она ощущала кристальную ясность и контроль, когда спасала Уэса.

– Хм, – задумался Уэс. – Я думаю, ты просто боишься его

использовать, и поэтому он непредсказуем. Я думаю, что ты просто должна

принять его. Не борись с ним. Не сопротивляйся.

« Сопротивляться ему?» Действительно, она сопротивлялась ему. Она

пыталась спрятаться от него. Пыталась избегать его. Но голос был там. Он

всегда был частью неё.

«Голос мой. Я монстр».

Разве она не знала этого с самого начала? Так зачем же она боролась?

Уэс говорил ей прямо в ухо, его сильные руки обвились вокруг неё, и

она еще никогда не чувствовала себя такой защищённой.

– Ты должна принять себя такой, какая ты есть, Нэт. Как только ты это

сделаешь, ты сможешь делать все, что захочешь. Или, чтобы подключиться к

своей силе, тебе лишь нужно подумать обо мне, – мягко рассмеялся Уэс.

41

НЭТ ЧУВСТВОВАЛА СТЕСНЕНИЕ, когда на следующий день проснулась рядом

с Уэсом, его рука лежала на её теле. Она легонько выбралась из под неё,

стараясь не разбудить Уэса. Вдалеке послышался звук стрельбы, она

подошла к щёлке двери, пытаясь что-либо увидеть. Уэс проснулся и

приблизился к ней.

– Что происходит?

– Кажется, ещё пленники, – произнесла она, отойдя от окна и уступив

ему место. – Ухо вернулся. Его корабль не далеко от нашего.

Пленники дрожали на палубе корабля. Руки не были связаны; они не

носили цепей или верёвок. В этом не было необходимости, работорговцы

попросту сняли с них пальто, заставляя страдать от холода. Холодный воздух

был их кандалами, парализовал этих маленьких людей и заставлял

подчиняться.

В воздухе ощущалась ледяная взвесь, казалось, работорговцы играют в

свою любимую игру: сделай фруктовое мороженое. Они угрожали замочить

любого, кто посмеет ослушаться их приказов. При такой температуре, вода

мгновенно замёрзнет на коже, смерть не заставит себя долго ждать.

Уэс молился, чтобы пленник подчинился, а затем отвернулся; он

увидел уже слишком много. Она старалась не слушать, но невозможно было

блокировать ревущий смех Уха, перекрывающий крики. Лысый торговец

шутил со Слобом, что теперь он может организовать небольшой цирк.

Следующие несколько дней были такими же, начали сказываться

усталость и клаустрофобия. Новых пленников не доставляли, поэтому

наёмники стали беспокойными и разочарованными, переведя весь свой гнев

на заключённых. Небольшие чаши с кашей, которые давали каждый день,

исчезли, Уэс заметил горькую радость работорговцев, кричавших на

молодых и старых без разбору.

У них остался последний бэйкон-фрут, куртка Уэса стала почти

плоской, хотя он старался не показывать, как холодно ему стало, с тех пор

как они начали питаться его одеждой, всё же, Нэт видела синие пятно на его

щеке и отмороженные пальцы.

Он все меньше говорил, а когда это делал, его слова были медленными

и чёткими, будто каждый слог давался ему с невероятной борьбой.

Погода ухудшилась с того момента как они пошли в направлении

Олимпиа-Сити, центра мясных рынков. Внезапно на них обрушился

снегопад, постоянный туман наполнял воздух. Вода становилась жестокой,

когда они приблизились к бандитским землям, мусор кружил вокруг корабля.

Уэса сильно трясло, не раз он спрашивал у Нэт, день или ночь сейчас –

его беспокоили глаза. Он выбрал еду вместо тепла. Нэт пыталась дать ему

поносить своё пальто, хотя бы на минутку, но он категорически отказывался.

Нэт понимала, что надо действовать, прежде чем положение станет

совсем безвыходным. Состояние Уэса ухудшалось у неё на глазах.

– Лианнен, – прокричала она. – Расскажи нам о Церулеуме.

Донёсшийся до неё голос сильфа стал совсем слабым, Нэт знала, что

заключение брало своё, железо истощало силы прекрасного создания.

– Он прекрасен. Все, что говорят о нём, правда. Горло не горит от

вдоха, вода чистая, как воздух. Солнце постоянно светит в Церулеуме… и

трава изумрудная.

– Откуда ты знаешь? Ты была там? – бросил ей Уэс.

– Я из Валлониса.

– Почему ты здесь? Почему ты ушла? – спросил он. Нэт стало

интересно, почему он так агрессивен. Он никогда не выступал против

Лианнен.

– Церулеум является частью этого мира, он всегда был его частью, и

однажды, очень давно, он был этим миром. Ярчайшая цивилизация:

Атлантида, мир, где магия и наука мирно сосуществовали. Но надежда

Атлантиды умерла во время Первого разрушения, и Церулеум исчез в тумане

до Второго прихода в Авалоне. Но Авалон так же погиб, и мир магии

покинул эту землю. Когда пришла стужа, многие говорили, что это

Возвращение. Эпоха науки подошла к концу, и грядёт Третья эра Валлониса.

Наши люди вернулись в этот мир, но…

– Но? – спросила Нэт.

– Что-то пошло не так. Этот мир убивает нашу магию и нас, вызывая

то, что вы называете «разложение»… мы послали разведчиков, чтобы они

отвели наш народ обратно к двери, обратно в безопасность к Арему. Но этого

недостаточно, чтобы спрятаться в Церулеуме. Наши миры должны

столкнуться, став одним целым вновь. Церулеум покроет землю еще раз, и

магия займёт своё место.

Нэт нахмурилась.

– Или…?

– Или все будет отравлено, не только этот мир, но и Валлонис… пока

не всё потеряно. Я была отправлена в серые земли, чтобы найти источник

болезни. Я наткнулась на паломников и думала сначала привести их в

безопасное место, но после я должна возобновить поиск.

– Видишь? Она не сдаётся, – сказал Уэс, и тень его привычной

ухмылки пробежала по его прекрасному лицу. – И мы тоже не должны.

Она улыбнулась ему в ответ, но улыбки исчезли, когда дверь с треском

открылась, охранник указал на Нэт.

– Вставай.

– Подожди! – сказал Уэс, поставив ногу перед дверью, прежде чем

парень закрыл её. – Что происходит?

– А ты что думал? – ухмыльнулся охранник. – Трейдеры прибывают.

Приготовьтесь.

Нэт посмотрела на Уэса.

– Нет, подожди, подожди, – сказал Уэс. – Эйво сказал, что не причинит

вреда моим людям…

Охранник рассмеялся.

– И ты поверил, малыш? – Он оттолкнул ногу Уэса и захлопнул дверь.

– Они будут здесь через пять минут.

Уэс сжал руки в кулаки.

– Когда он вернётся, послушай, когда он откроет дверь, я спрячусь в

тени, я нападу на него сзади, мы выберемся отсюда, Лианнен беги к

шлюпкам. Я думаю, что знаю, где мы находимся. Мы недалеко от порта

Нью-Крит.

– Нет, Уэс, – произнесла она медленно. – Это слишком опасно. Там

много сильных мужчин. У тебя нет пистолета, у нас нет корабля. Если ты

станешь с ним драться, то они убьют тебя.

Уэс покачал головой.

– Нет, послушай меня, Нэт. Я не могу позволить забрать тебя.

– Все будет хорошо, – смело сказала она. – Может быть… может быть,

я им не нужна.

– НЕТ!

Охранник открыл дверь и протянул металлический ошейник,

присоединённый к цепи. – Одевай на шею, на случай, если попробуешь что-

то выкинуть.

Ошейник плотно прилегал к её коже; он был сделан из железа, тугой и

тяжёлый.

– Пошли уже, – сказал охранник, дёргая её за цепь. – Давай, двигайся

вперёд. Попрощайся со своим парнем.

Попрощайся? Тогда она поняла, если трейдеры её заберут, то уже

навсегда. Она никогда его больше не увидит. Возможно это их последние

мгновение вместе. Всё навалилось на неё внезапно, увидев страдания в его

глазах, она не могла сдержать слез. Но что им делать, они пойманы в

ловушку здесь. Она не хотела, чтобы он дрался с ними, она не хотела ему

навредить, поэтому она пойдёт смирно и скажет прощай.

– Ну, я думаю… удачи? – произнесла она, стараясь казаться беспечной,

даже когда пыталась проглотить комок в горле, и направилась к двери.

– Нэт, подожди… – сказал Уэс, прежде чем она сделала еще один шаг,

она почувствовала руку Уэса. Он развернул её к себе, его тёмные глаза

горели.

Без единого слова, он наклонился и поцеловал её.

Нэт вздрогнула, но она приблизила губы на встречу его, его губы

прижались к её, она почувствовала, как его рука обхватила её талию,

притягивая к себе, как будто это совершенно естественно, как если они были

созданы друг для друга. Она чувствовала, как его сердце бьётся в груди, жар

между ними и отчаяние. Она провела пальцами по его мягким волосам –

этого она желала с момента с их встречи. Его поцелуи становились

настойчивее и более страстными, когда она вдыхала его сладкий запах, то

чувствовала его тело рядом, и чувствовала силу в нём. Она может целовать

его вечность, подумала она…

Почему они так долго ждали этого? А теперь так мало времени, чтобы

всё сказать. Её открытые глаза дрожали.

Уэс держал руку на её щеке и смотрел на неё.

– Нэт, – произнёс он сдавленным голосом.

– Все хорошо, – прошептала она. – Чтобы ни случилось, я смогу

позаботиться о себе.

– Я должен тебе сказать, – сказал Уэс, напряжённым и хриплым

голосом, когда охранник вытащил её. – Дело в том, что не имеет значения,

что ты не нуждаешься во мне, потому что… я нуждаюсь в тебе, – но прежде,

чем он закончил фразу, охранник оттащил её от него. С неимоверным рыком

и взглядом полным глубокого и непостижимого гнева на лице, Уэс выбил

пистолет из руки работорговца, ударил его кулаком, распластав его на земле.

– Нэт, беги! – крикнул Уэс. Группа работорговцев набросилась на него,

Уэс яростно боролся, десять из них валялись на палубе, все в крови и

синяках, но он не может одолеть весь корабль, как бы силен он не был, они

превосходили его в численности, пока не оказался на полу, кровь текла из

глаз, носа, лицо кровоточило.

Нэт закричала, но она ничего не могла поделать, поэтому продолжала

кричать все время, пока бежала по кораблю. Даже когда Уэс, сломленный и

весь в крови, лежал в клетке, все еще слыша её крики.

42

ОНИ БРОСИЛИ ЕЁ ОБРАТНО В КЛЕТКУ. Уэс всё лежал комочком, и она

подбежала к нему. Она была так напугана тем, что может найти и едва могла