Текст книги "Спрятанная (СИ)"

Автор книги: Майя Давыдова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5. Исса

Утро не принесло облегчения. Кошмар, что развеивался с первыми лучами солнца, в этот раз не спешил исчезать. Вчерашний вечер, свадебное платье из бледного шелка, скисшее молоко и увядший букет в горшке – все было. И сейчас еще не выветрился несвежий дух и чужая, тягучая сила ощущалась в воздухе.

Колдун был здесь, пока Исса ходила на холм, и о чем-то договорился с Корой. Та не выглядела удивленной и обескураженной – заранее знала о том, кого мать прочила Иссе в супруги. Ее продали уже давно.

Бежать. Куда угодно – лишь бы подальше из этого места. Время еще есть, а способ она найдет. Обязательно.

Данное себе обещание позволило немного успокоиться. Колдун никогда не коснется ее. Никогда.

Кора, слишком хорошо знавшая свою подопечную, не спускала с Иссы глаз даже дома. Тянулись дни, однообразные и беспросветные. В первый девушка сожгла письма, что присылала мать. После этого у нее отобрали свечи и зачарованный искристый камень. Боялись, что она подожжет дом?

– Смирись, девочка, – только и сказала Кора, когда Исса отказалась есть. – Ты выйдешь за колдуна. Он вовсе не стар и не так страшен, как тебе кажется. В городе к ним относятся с уважением и очень ценят. Это селяне суеверны и боятся собственной тени. И он защитит тебя.

Девушка только качала головой. От кого ее было защищать колдуну? Глупая ложь.

Кора ушла.

А вечером к ним пришел гость. И Иссе пришлось выйти из комнаты.

– Меня зовут Дуваф.

Колдун все-таки был стар, но не дряхл. В сухом неказистом теле чувствовалась сила – такой проживет еще десяток лет, так что стать счастливой вдовой Иссе не грозило. Он был невысок и узок в плечах, плавен в движениях, но суетлив. И чем-то неуловимо колдун напоминал девушке змея.

Длинные волосы заплетены в косицы и стянуты на затылке желтым шнурком, одет он во все желтое, с вкраплением коричневого. Ткань лоснится. Дорогая. Из завернутых манжет торчат тощие запястья и узкие ладони, с тыльной стороны которых тянутся вены-змеи, и шевелятся, ползут куда-то при каждом движении пальцев. Ногти желтые – лаковые, как у девицы.

Иссу передернуло от одной мысли, что эти руки могут коснуться ее тела. Нет-нет, никогда.

Молчание затягивалось.

– Исса! – Кора нахмурилась, а в пухлых руках задрожал платочек. Она боится.

Иссе тоже страшно. С колдуном пришли тени и расселись, как зрители в круг сцены – по углам. И по полу тянуло холодом и сыростью, запахло землей и сухими цветами.

– Вы знаете мое имя, – наконец, тихо произносит она, не поднимая взгляда. Смотреть на Дувафа почти больно. И так хочется пить, что в сухом горле першит.

– Вижу, ты не рада мне, – голос у колдуна чистый, красивый даже. Таким бы песни петь. Колыбельные, убаюкивающие. – Ничего, понимаю. Я старик, а ты… такая молодая, такая красивая…

– Зачем вы приходили в мои сны? – Исса сжала кулаки и все-таки подняла взгляд. Не выдержала и отвела.

– В твои сны? – смешок. – Разве так можно? Я простой колдун, живу на отшибе у самого леса, немного разбираюсь в травах, умею задаривать духов… Только и всего. Твоя наставница сказала, что ты много читаешь. Легенды, мифы, сказки… Реальный мир он не такой. И я не умею ходить в чужие сны.

Против воли Иссе хочется верить этим словам. Да и разве такой голос может обманывать? Он обволакивает, дурманит…

Она тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Сглотнула сухим ртом. Голодовка – это правильно, но от глотка воды вреда ведь не будет.

А Дуваф уже пододвигает к ней полную кружку настоя. Он сладок и пахнет яблоками и медом. Только на языке остается полынная горечь.

– Я уже был женат. Давно. Моя жена ушла после долгой болезни, и я никак не мог ей помочь. Тогда я покинул большой город… Мне хотелось покоя.

Желание заесть горчинку было раздражающе настойчиво, и Исса потянулась к ягодной лепешке. Вкусная. Аж пальчики оближешь.

– Я не выйду за вас.

Ахнула Кора. Зашипели возмущенно тени.

– В мое время слово родителя не обсуждалось, – колдун склонил голову набок. – Кому, как не произведшему на свет человеку знать то, что будет правильно для его дитя?

– Самому дитя.

В узких глазах под нависшими веками плескалась тьма – ледяная, безжалостная. По спине Иссы пробежали мурашки, дрогнули руки, сжимавшие лепёшку. Потек по тонким пальцам красноватый сок.

– Твоя дерзость пройдет, – Дуваф поднялся и тени скользнули к его ногам, как верные псы. – Я научу тебя быть покорной женой. Если ты откажешься есть – то я накормлю тебя силой. Решишь сбежать – путами стяну руку и ноги. Вздумаешь еще раз мне дерзить… – ледяные пальцы обхватила ее подбородок. – Вырву язык. Женщине он ни к чему. – Колдун медленно повернулся к Коре и та отпрянула. – Я думал сыграть свадьбу через несколько недель, в Ночь полных лун, но вижу, что тянуть не стоит. Подготовь ее, у тебя три дня.

Он покинул их дом сопровождаемый звенящей тишиной. Исса еще долго сидела не в силах даже пошевелиться. А потом терла и терла лицо в том месте, где ее коснулись пальцы Дувафа, в надежде избавиться от ощущения склизкого холода. Тщетно.

Глава 6. Исса

В минуты слабости Исса думала о том, что будь жива мать, она бы не позволила ей стать женой такого чудовища. Она даже верила, что Кора откажет Дувафу – он ведь и ее напугал до полусмерти. Тщетные надежды.

Та, как и обещала, начала готовиться к отъезду. Дом пустел – исчезали памятные с детства вещи, а место их занимала тягучая тишина. И Исса чувствовала себя похороненной заживо – еще живой, но уже обреченной.

Колдун ей больше не снился. Но даже днем она постоянно ощущала его незримое присутствие. За ней следили тени, или же существа, обитавшие в них. Ночами она слышала их тихий шепот, от которого в животе стягивался тугой комок страха.

Три дня пролетели незаметно.

Сегодня с самого утра истопили баню. Запарили травы. Какие-то, Исса видела, прислал сам колдун, и к запаху ромашки и чистотела примешивались пряные горьковатые нотки.

В небольшой баньке стоял густой, горячий пар, от которого кружилась голова. Иссу раздели донага и терли, терли, терли. Потом семь раз обливали настоянной на травах водой. И чем дальше продолжалось это изматывающее таинство, тем менее реальным казалось девушке все происходящее.

Стоило прикрыть глаза, и она видела себя со стороны: у девушки тонкая талия, округлые бедра, длинные стройные ноги, волосы цвета льна рассыпались по белоснежной коже… и все тонет в дурманящей дымке. И даже сердце, кажется, бьется тише. Спокойнее. Только щиплет глаза, и текут по щекам слезы.

Бесконечное количество раз провели частым гребнем по ее волосам, так, чтоб не осталось ни одного спутанного. И стянули в тугую косу, закрутили вокруг головы. Впиваются шпильки, царапая кожу, но даже боль ощущается отстранено.

Вот она уже в доме, и, наконец-то, можно вдохнуть полной грудью. Пахнет хлебом, мясной похлебкой и густо – яблоками и цветами. На столе, застеленном белой скатертью, букет из полевых цветов. Зачем? Все равно же повянет, стоит колдуну переступить порог.

Принесли платье. Холодная ткань стянула грудь, и кружево трет шею. Неудобно.

– Съешь, – пихает в рот вязкую кашу Кора. – День долгий, нужно подкрепиться.

Переслащено. Гадко. Но Исса послушно глотает, и одобрительно шипят тени в своих, уже обжитых углах. Послушная девочка, это хорошо…

Опекунша усаживает ее на низкую скамеечку, и подол стелется по полу, очерчивая призрачно-белый круг. Теперь только и остается, что сидеть и постараться не лишиться чувств.

Туман выветривается из головы, все делается четче, реальнее, больнее.

И Исса уже не смотрит на себя со стороны. Ноет затекшая спина – ее спина. Заходится в груди сердце – ее сердце. И руки… как же дрожат руки. Только ноги все еще будто чужие – не слушаются, немеют.

Она облизала пересохшие губы сухим языком. Надо бы попросить воды, но куда все делись? Помощницы, что старательно прятали глаза, разошлись, и вот в доме они снова одни с Корой. Та суетится, расставляет свечи. Толстые, янтарно-желтые, как змеиные глаза.

– Не нужно. Я сам все расставлю, – бархат, сквозь мягкость которого прорезает спокойная властность.

Исса вздрогнула и резко вскинула голову. Его голос изменился, как и манера говорить – стало в ней меньше чуждого, прихваченного из далекой страны, где он родился. Он и сам изменился. Вырос и раздался в плечах, стала шире грудь и крепче руки.

И больше он не выглядел нелепо. Статный, с прямой спиной, иссиня-черными, как крыло ворона волосами. В гладких густых прядях прятались тоненькие косички, с плетенными в них черными же бусинами. И притаились, едва заметные, несколько темных перышек.

Его лицо тоже изменилось, хоть в чертах еще сохранилась юношеская мягкость. Разноцветные глаза – агатовый и янтарный – смотрят сосредоточенно и колко, тонкие губы поджаты – белесые на белом. Ян по-прежнему бледен, почти болезненно. Неправильно.

И одежду носит черную. Свободные штаны из простой, но добротной ткани, мягкие сапожки, рубаха навыпуск с зашнурованным под горло воротом – все по размеру, будто на заказ шито. Связка амулетов на кожаном шнурке – косточки, перья и бронзовая капелька застывшего янтаря.

На пальцах костяные кольца. Широкие, с вязью танцующих знаков.

Кора отступила молча. Сцепила перед собой руки и замерла у стены. Как же она постарела за последние дни – сердце Иссы кольнуло жалостью. Пухлое лицо осунулось, новые морщины залегли на лбу и возле губ. Опухли и без того тяжелые веки.

Исса отвела взгляд.

Ян тем временем закончил расстановку свечей – сплел из них не то замысловатую тропинку брачующимся в новую, безусловно, счастливую жизнь, не то вывел тайный символ. А потом просто щелкнул пальцами – костяной перестук колец – и вспыхнули язычки пламени. Синеватого, колдовского.

Приглушенно охнула Кора.

– Рассыпь это у входа, – Ян протянул ей тканевый мешочек. И видя нерешительность и страх женщины, пояснил. – Всего лишь заговоренная соль. Человеку не повредит….– но стоило мешочку упасть в дрожащую ладонь, добавил. – Однако, лучше все-таки на нее не наступать и не прикасаться… на всякий случай.

Глаза Кора сделались широкими от ужаса. Ну, надо же, а Иссу уверяла, что страх к колдунам – это суеверное для необразованных селян. При других обстоятельствах девушка рассмеялась бы.

У Яна дрогнул уголок губ. Улыбка? Презрение?

А потом он повернулся к ней. Взгляд скользнул по Иссе и сквозь нее. Равнодушный, пустой. Не узнал? Или узнал, но это ничего не значило? Да и правда, с чего бы ему помнить мимолетную встречу, случившуюся годы назад?

– Мы с твоей опекуншей будем свидетелями, что ритуал совершен правильно, – смотрел он куда-то Иссе за спину и в задумчивости покусывал губу. – Когда мастер Дуваф войдет – поднимешься. Встанешь рядом с ним. Ничего не говори, пока не спросят.

– Я не выйду за Дувафа замуж… – Исса сама испугалась сорвавшихся с языка слов.

Темные брови Яна поползи на переносицу, а в глазах мелькнуло что-то такое… опасное. Мрачное, как зимняя ночь.

– Единожды данное согласие нельзя забрать.

Еще недавно Иссе хотелось, чтобы он посмотрел на нее. Ну вот – посмотрел. Под тяжелым, пронизывающим взглядом она сжалась, проклиная себя за трусость. По ногам повеяло холодом, качнулось пламя свечей, и заскакали по стенам тени – кривоногие и длиннохвостые.

– Я не давала согласия.

На миг их взгляды пересеклись, и девушку будто жаром из печки обдало. Задрожала, смазалась комнатка, закружилась вслед за хороводом теней. И грудь сдавило незримой тяжестью.

Скрип половиц – вернулась Кора с пустым мешочком.

Ян моргнул. Отвел взгляд.

Комната стоит, ровно горят свечи, от теней и следа не осталось, как и не бывало.

– Мастер Дуваф пришел, – отступая от двери, прошептала севшим голосом опекунша.

Глава 7. Исса

Алые ленты в тонких косах. Лицо покрыто тонким слоем желтоватой глины. Она уже подсохла и пошла трещинами. Жутко. Глаза обведены черным и выглядят, как бездонные провалы. Рот очерчен красным. И кажется, что за этой нарисованный маской скрывается и не человек вовсе – один из бесов-теней, что недавно плясали на стенах.

На колдуне длинный балахон, темно-синий с багряной вышивкой – точно пронзенное молниями грозовое небо.

Он остановился в дверях, окинул неспешным взглядом комнату и удовлетворенно кивнул. А потом двинулся к Иссе. И против воли, не чувствуя собственного тела, она поднялась навстречу. Встала по левую руку. Откуда только пришло это знание?

Отрешенно подумалось, что ничего уже от нее не зависит. Она просто кукла в умелых руках, надо лишь дернуть за ниточку, и Исса сделает все, что нужно. Как нужно.

А потом оказалось, что и думать ей тоже не полагается – цепочка мыслей оборвалась, и они рассыпались бусинами. Прочь. Исса чувствовала, как чужая сила вытесняет ее из собственного тела, дурманит разум.

Но так ведь нельзя!

И как потом Исса ни пыталась, но не могла вспомнить всего таинства. Оно ускользнуло из памяти. Было песнопение – язык незнакомый, тягучий, и мелодия все рассыпалась, не желая сплетаться в единый мотив. Символ, выложенный из свечей мерцал, грозясь погаснуть. А колдун стискивал ее ладонь все сильнее и сильнее, причиняя боль. Холод его пальцев проникал под кожу… Дуваф ломает ее волю, поняла Исса. Если поддаться сейчас, то шанса спастись уже не будет.

– Трижды ты должна подтвердить согласие стать моей женой.

Колдун смотрит на нее провалами глаз. И Исса открывает рот, чтобы сказать: «Нет», но с губ срывается:

– Да.

Нет, нет, нет. Трижды нет!

По лбу Дувафа катится пот, размывая маску. Его рука дрожит, и дыхание делается чаще.

Но губы сами уже размыкаются, чтобы вновь произнести согласие…

Из последних сил Исса прикусила язык и даже не ощутила боли. Только густая соленая жидкость наполнила рот. Молчать! Она будет молчать, чего бы это ни стоило. Пусть колдун убивает ее прямо здесь, сейчас. Какая разница – если она сделается его женой, то все одно ей не жить.

Молчание тянется неприлично долго. Краем глаза Исса видит, как хмурится Ян, как прижимает трясущиеся руки к груди Кора… чувствует, как вскипают за ее спиной тени и тянутся, готовые впиться острыми зубами, разорвать…

Ян цыкнул, и они отхлынули, точно волна.

Нарисованное лицо Дувафа искажается то ли от ярости, то ли от натуги. И Иссу пронзает боль, от нее темнеете в глазах, и сознание ускользает. Со стороны она слышит свой голос, дающий согласие стать женой колдуна. И еще одно – третье.

А потом ноги ее, наконец, подкосились. Исса бы упала – Дуваф и не думал ее поддерживать, напротив, разжал руку – но ее подхватили. Ян? У Иссы уже нет сил пугаться… чувствовать хоть что-то кроме обреченности, удавкой стянувшей горло.

– Отнеси ее в повозку, – голос Дувафа сипит. И сам он изможден, едва держится на ногах. – Я отвезу жену в ее новый дом.

Темнота, наконец, проявила милосердие и поглотила Иссу…

Дорогу она не помнила вовсе. Может и не было ее. Зачем колдунам кони и повозки, если они сквозь тени ходить могут. Шаг и – раз ты в другом месте. Исса читала о таком.

Она очнулась от щелчка.

Щелк. Вспышка перед сомкнутыми веками.

Щелк. Вспышка.

Щелк…

Исса открыла глаза. Ночь, чужой двор, укутанный в темноту. Она сидит на чем-то твердом. Ступени. А так хочется просто прилечь, закрыть глаза…

– Не спи… – Ян щелкает пальцами перед ее носом и вспыхивает синий огонек.

Маленькая мерцающая звездочка парит над ладонью, а вот их уже две, и они кружат-кружат-кружат… И пахнет как после дождя – свежестью, от которой в голове легко-легко. И легкая ее голова раскачивается, как колосок от дуновения ветерка. И сама Исса всего лишь травинка, но заканчивается лето, а значит, скоро ее короткой жизни придет конец.

Щека коснулась чего-то теплого и мягкого. Плечо? Пускай. Мужчина, сидящий рядом, пахнет дымом, солоноватой кожей и грозой. Он пытается отстраниться, но Исса сжимает его рукав – рядом с ним не так страшно.

Другой голос – шипящий, пропитанный ядом, как зубы змеи – врывается в ее короткое забытье. И сидящий рядом отстраняется, так резко, что Исса падает руками на ступени. Больно. Дуваф стоит над ней – глиняная маска, скрывающая лицо растрескалась, как кора старого дерева, размазалась вокруг рта краска. Он страшен. И в черных глазах тлеет злость.

Исса взглядом пытается найти Яна – сама не знает зачем. Может потому, что оказаться наедине с колдуном слишком страшно. Но того нигде нет. Ушел. Ну да, в первую брачную ночь третий – уже лишний.

Глава 8. Исса

Дуваф резко вздернул Иссу на ноги. Затрещала ткань.

– Пошли.

Со скрипом распахнулась дверь в дом, и в нос ударил травяной запах – горьковатый и душный. С Иссой не церемонились – больно подхватив под руку, колдун волок ее следом сквозь темноту узких коридоров. Витая лестница наверх. На втором этаже – почти чердаке – низкий потолок и приходится пригибаться. Длинный коридор и самая дальняя дверь. На ней тяжелый засов, скрип петель, и девушку вталкивают в комнату.

Все освещение – от окна у противоположной стены. Но луны сегодня светят ярко и небо безоблачно. Кровати нет, постелено прямо на полу, рядом низенький длинный столик, а может скамейка. Вот и всё убранство.

Дуваф с грохотом захлопнул дверь, и Исса вздрогнула. Она ведь и не представляла никогда какой та будет, ее первая ночь с мужем. Хоть Кора и воспитывала девушку в строгости, о том, что происходит между мужчиной и женщиной после свадьба она знала.

Кричать? Плакать? Просить? Духи всемогущие, она была готова даже упасть на колени, если бы знала, что это поможет. Но колдун не отпустит, не пощадит. Теперь Исса принадлежит ему…

Нет! Она не давала согласия! Этот брак – обман. И человек этот не имеет на нее никаких прав.

Только Дуваф считал иначе. Он шел к ней медленно – растягивал удовольствие? – и Исса отступала, пока не ощутила спиной стену. Больше деваться некуда.

Удара она не ожидала. Кора никогда не била ее, даже не кричала. Щеку обожгло болью, голову мотнуло и на несколько мгновений потемнело в глазах.

– Я обещал научить тебя быть хорошей женой? – лицо колдуна было так близко, что его нос едва не касался ее щеки.

От него пахло старостью, желудочными болезнями и болотной глиной.

– Вздумала сопротивляться… напрасно. Мне много лет, и времена, когда я ценил в женщинах характер и строптивость давно прошли. Ты будешь покорна. Будешь служить, как и полагается жене. И тогда, возможно, я и смогу защитить тебя, как и просила твоя мать, – пальцы вцепились ей в подбородок, вынуждая смотреть в лицо. – Плачешь? Противен тебе? Глупая девчонка! Ты ничего не знаешь…

– Так расскажите.

– Когда придет время. Правду нужно заслужить, – красные губы расползлись в оскале. – А сегодня ты меня очень рассердила.

А ведь он тоже едва на ногах держится. И руки дрожат. Много сил потратил вовремя насквозь фальшивого ритуала бракосочетания – не так-то просто оказалось справиться с обычной девчонкой. Эта мысль оказалась приятной, и Исса едва не улыбнулась – спекшиеся от крови губы не позволили.

Но Дуваф что-то прочел в ее взгляде. Ноздри раздулись, дыхание сделалось хриплым, злым, как у цепного пса, почуявшего возле калитки чужака. Пальцы сильнее сжались на подбородке, с силой запрокидывая ее голову назад. А потом, как в кошмарном сне, его рот сомкнулся на губах Иссы. Она испуганно дернулась, но колдун всем телом придавил ее к стене. И без того ослабевшая, она не могла даже пошевелиться.

Ничего более гадкого Исса и представить не могла. Ее разбитые губы сдавили, вырывая стон боли, и внутрь тут же скользнул чужий язык, заполняя рот.

Исса оцепенела, забыв, что нужно дышать. Зажмурилась, молясь всем духам лишь об одном – чтобы это скорее закончилось.

Дуваф оторвался от нее, тяжело дыша, глаза его блестели, краска размазалась по лицу. Чудовище. Взгляд его потек вниз, к туго обтянутому шелком телу. Рука, стискивающая подбородок, разжалась и последовала за взглядом. Замерла на груди. Сдавила. Жадно и нарочито сильно, желая причинить боль.

Дувафу пришлось отстраниться, и, почувствовав свободу, Исса снова дернулась из последних сил. И почти вырвалась. Почти. Мужчина, что считал себя ее мужем, ухватил подол ее платья, намотал на кулак, притягивая девушку к себе и одновременно оголяя ноги.

– Пусти! – Исса все-таки закричала. – Ты не смеешь! Ты обманщ…

Желтая иссушенная ладонь стремительно взвилась возле ее лица, сжимаясь в кулак. Вырывая из Иссы голос. Горло точно ледяной водой опалило. Девушка захрипела от боли, открыла беззвучно рот…

Она онемела!

– Это твое первое наказание, – колдун опирался стену, его трясло. – Право говорить тоже еще нужно заслужить… – мутный взгляд вернулся к ее обнаженным ногам. Второй рукой мужчина так и продолжал стискивать платье. – А сейчас покажи-ка мне…

Он не договорил, рванул Иссу на себя, явно не рассчитав своих сил, качнулся и начал заваливаться назад, продолжая тащить ее за собой. Девушка беззвучно вскрикнула, затрещало кружево, брызнули искры бисера… Она упала на пол, рядом с колдуном, быстро сориентировалась и, перевернувшись на живот, поползла прочь, пытаясь отбрыкиваться ногами.

Дуваф зашипел. Зашипели тени, преграждая Иссе путь. Не убежать. Некуда.

Плевать. Пусть хоть убивают, лишь бы не это… не с этим…

Уползти не удалось.

***********************************************Обращение к читателям**********************************************

Мне очень-очень важно знать, что вы уменя есть, что я пишу не в пустоту и это правда кому-то нужно. От полной тишины в комментах автору немножечко (и это мягко говоря) неуютно. Буду благодарна простому спасибо:)