Текст книги "Утешение (ЛП)"

Автор книги: Майклс Коринн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

– Тук-тук! – я слышу, как зовет Ринель, открывая мою дверь.

– Как дела, моя милая? – спрашиваю я, и мой голос излучает восторг.

– Ты ужасно веселая этим утром, – она смотрит на меня скептически.

С этого дня я смотрю на все по-новому. Я могу продолжать быть грустной и депрессивной. Могу помнить Аарона, как человека, которым он был. Мужем, моряком и героем, а не мучеником, которого я из него пыталась сделать. Через несколько дней я возвращаюсь к работе. У меня прекрасная поддержка. Пора делать крошечные шаги.

– Ну, кто не улыбнулся бы от вида твоего прекрасного личика? – спрашиваю я с любовью.

– Может быть, тот «ходячий секс», который сейчас чинит гараж без рубашки? – она выглядывает из окна и издает стон. – Господи, такие мужчины, как он, нереальны. Их прислали, чтобы мучить нас.

Глядя через плечо Ринель, я подавляю стон. Она примет это за что-то, чем оно не является. Но серьезно, святой Боже. Его спина напряжена, и мускулы перекатываются, когда он поднимает тяжелые доски, а затем кладет на место. Он вытирает лоб, когда пот катится по его лицу, и я борюсь с желанием продолжать смотреть. Я отворачиваю голову, но мои глаза словно приклеены к нему.

Ринель прочищает горло и пялится на меня с приподнятой бровью.

– Так, так, так. Что это у нас здесь?

– Что? Ничего, – я притворяюсь, словно я в замешательстве от того, что она увидела.

– Действительно. Совсем ничего.

– Нет. Нечего здесь смотреть.

Она снова смотрит в окно.

– Здесь есть, на что посмотреть, моя дорогая. На самом деле есть.

Мне нужно отвлечь ее внимание.

– Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты сексуально перевозбужденная женушка, которой нужна работа?

– Несколько раз. Мейсон ценит то, что я могу ходить по магазинам, ничего при этом не покупая.

Я смеюсь и хлопаю по ее руке.

– Да, это о той единственной вещи, что ты никогда не покупаешь.

Она смотрит в сторону и фыркает.

– Осторожнее. Не уходи от темы. Я видела, как ты поедаешь его живьем.

– Нет, я даже близко к этому не готова. Давай сменим тему, хорошо?

– Нет, пока ты не признаешь, что он горяч.

– Почему это так важно, даже если я и думаю, что он горяч? – усмехаюсь я.

Ри улыбается и кладет руки на бедра.

– Признай это!

– Хорошо, не буду это отрицать. Он горяч.

– Я знала, что ты так думаешь, – она усмехается. Я закатываю глаза и подавляю желание задушить ее. – К тому же, если бы ты это отрицала, я бы начала волноваться, – она рассмеялась. – Как насчет того, чтобы разгрести пару дел здесь, пока Арабелла спит?

Я смотрю на каминную полку, и мое сердцебиение ускоряется. Я могу чувствовать Аарона везде, и я не готова потерять это. Еще одним напоминанием будет отсутствие его машины на подъездной дорожке. Чувства потери и злости находятся в состоянии войны внутри меня. Я злюсь на всех и все, но должна продолжать жить. У меня просто нет времени хандрить и грустить, потому что есть крошечная малышка, которую мы создали вместе. Я закрываю глаза и думаю о нем.

– Конечно, – вырывается у меня.

Следующие несколько часов мы проводим, убирая бумаги и вещи по дому. Я вспотела и раздражена от поднимания и опускания коробок вверх и вниз по лестнице. Это был долгий день. Я выгляжу ужасно, но чувствую себя чуть-чуть легче. Мы разобрались с некоторыми вещами. И также сильно, как хочу остановиться, я хочу продолжать. Я боюсь, что силы, которых я набралась сегодня, завтра исчезнут.

До того, как я говорю Ри о моих намерениях продолжить, она оглядывается и хмурит брови.

– Мне нужно домой. Мейсон хочет обед пораньше, а я – новую сумочку.

Она сумасшедшая.

– Как это взаимосвязано?

– Он любит поесть. Я люблю Майкла Корса (Примеч. американский модный дизайнер). Если я не получаю сумочку, он может поголодать, – она подмигивает и хватает свою сумочку.

– Звучит абсолютно разумно, – отвечаю я раздраженно. – Я собираюсь закончить здесь. Спасибо за сегодняшний день.

Ринель целует меня в щеку.

– Я горжусь тобой. Я знаю, что это нелегко, но пора было уже это сделать.

– Спасибо. Ты знала, что сегодня ровно семь месяцев?

– Со дня смерти Аарона?

– Да. Безумие, правда? Арабелла такая крошечная для меня, что я и забыла.

Ринель садится на диван, держа в руках свою сумочку.

– Мне кажется, что мы все забыли. Ты была беременна, когда он умер, а потом Ара как будто сместила время. Хотя, это хорошо. Она дает тебе возможность идти вперед.

– Возможно.

– И то, что Лиам рядом и помогает с мелочами, тоже. Правда?

– Он очень сильно помог.

– Мне нужно идти, но я рада, что ты справляешься. Ты гораздо лучше выглядишь.

– Спасибо.

– Не делай ничего из того, чего бы не сделала я.

Я киваю, и она уходит. У Арабеллы сейчас послеобеденный сон. Она покушала и поиграла немного, и сейчас у меня есть где-то час, прежде чем она снова проголодается. Я решаю повесить в гостиной шторы, которые месяцами лежали в шкафу.

Достав все необходимое, я хватаюсь за лестницу и помечаю точки на стене, где нужно сделать новые дырки. Я могу это сделать. Получай, Марта Стюарт. Как только все подготовлено, я беру саморез, но что-то идет не так. Я пытаюсь снова, и саморез падает. Я неуклюже обращаюсь с дрелью.

– Черт! – восклицаю я, когда дрель падает на пол. Хватая дрель, я слышу смех позади себя. – Я удивляю тебя, Красавчик? – спрашиваю я и пытаюсь установить саморез в нужном месте. Чтобы вывести его из себя, я называю его Красавчиком. Аарон терял контроль, когда я звала его Папа Смурф.

– Мне кажется, ты хочешь ранить меня.

– Никогда. Я просто… – я борюсь с дурацким саморезом, который не хочет крепиться. – Дурацкая дрель сломалась.

– Тебе нужно поменять ход, – говорит Лиам, усмехаясь, и забирается на лестницу позади меня.

– Спустись! – кричу я, когда из-за его веса лестница немного наклоняется.

– Нажми на эту кнопку, – говорит он мне в шею. – Ты не упадешь. Я сломаю свою шею, если что.

Я подавляю дрожь, когда он поднимает мою руку и надавливает на дрель.

– Прекрасно. Возможно, я спихну тебя, – шучу я, пытаясь выбросить из головы тот факт, что его тело прижимается очень близко к моему. Тело, на которое я пялилась и которым восхищалась. Он всего лишь помогает, Натали.

– Я прихвачу тебя с собой. Теперь надави и толкай!

Я отпускаю дрель.

– Это прозвучало так ужасно! – я наклоняю голову вперед, и мы оба истерически смеемся. – Ооо! – вздыхаю я, когда от смеха болит живот.

– Ты это опошлила!

– Ты сказал мне надавить и толкать.

Лиам наклоняется ко мне, и мы оба пытаемся перевести дыхание.

– Хорошо, – он снова вздыхает. – Теперь давай убедимся, что он вставлен в дырку.

– О, Боже. Спускайся. Я не могу это сделать! – я хихикаю и хрюкаю.

– Ты хрюкнула! – говорит он, хватаясь за мои бедра и помогая мне слезть с лестницы.

– Ты заставил меня! – отвечаю я.

– Хорошо, затолкни его в дырку и толкай.

– Прекрати! – я хватаюсь за лестницу от того, что из моих глаз текут слезы от смеха. Мы оба смеемся, и я слышу, как плачет Арабелла.

– Теперь ты это сделал! – мой голос полон смеха.

Лиам хватает дрель.

– Ты иди к Аре, а я удостоверюсь, что тебе не придется заново штукатурить стены.

Я хватаюсь за грудь и драматично отвечаю:

– О, ты мой герой.

Он шутливо салютует дрелью, и я оставляю его с электроинструментом. Возможно, он действительно чародей.

Спустя какое-то время Лиам повесил все шторы и некоторые картины, которые я нашла во время уборки. Арабелла счастливо играет в своих качельках.

– Немного левее, – я поправляю Лиама, когда он пытается повесить фотографию.

– Здесь?

– Эммм, может, немного правее? Но только чуть-чуть, – я смеюсь, когда он наклоняет голову, абсолютно раздраженный.

– Ли, я сотру стену до земли, если ты заставишь меня еще раз ее подвинуть, – ворчит Лиам, двигая фотографию на то место, где она была изначально.

Я делаю шаг назад и пытаюсь сдержать смех, потому что это действительно смешно.

– Ты знаешь, – размышляю я, – я думаю, может, следует повесить ее в коридоре.

Я кусаю губу, чтобы не разразиться смехом.

Лиам вздыхает и опускает фотографию. Я слышу, как он делает несколько глубоких вдохов. Когда он оборачивается, я невинно хлопаю глазами.

– Я ненадолго оставлю это здесь.

– О, но мне хочется ее повесить, – я хихикаю, и Лиам начинает громко хохотать.

– Ты огромная заноза в заднице.

– Да, но куда еще ты бы пришел поругаться? – я ухмыляюсь и пожимаю плечами.

– На работу.

– Правда. Я имею в виду, они, возможно, не назовут тебя жирным и старым… эмм, хотя да, они, наверное, назовут, – дразню его я, напоминая ему о нашем предыдущем разговоре.

– Забери свои слова назад.

Я приподнимаю бровь.

– Никогда.

– Ты, правда, хочешь шумную ссору?

– Ты проиграешь. Я была натренирована.

Он начинает бежать прямо ко мне, и я, смеясь, бегу в сторону кухни. Он собирается убить меня, но я не могу отступить. Я опираюсь на дверь, надеясь, что так смогу сдержать его.

– Почему же ты убегаешь, натренированная, а? – спрашивает Лиам с другой стороны кухонной двери.

Дерьмо.

Я в ловушке.

Глава 7

– Лиам, хочу тебе напомнить, что у меня здесь очень много острых предметов.

Я слышу, как он сдавленно хихикает.

– Ты забыла. Я натренирован в метании ножей.

– Уууф. Хорошо, а я могу сказать «я сдаюсь»?

– Возможно, – говорит он.

После нескольких секунд тишины я пытаюсь спросить еще раз:

– Лиам? Я сдаюсь?

Нет ответа. Я волнуюсь, куда он вообще ушел. Я слышу Арабеллу по радио-няне и понимаю, что не могу оставаться здесь вечно.

– Лиам?

Нет ответа. У меня есть два выхода. Я могу попробовать остаться здесь или собрать силу в кулак и столкнуться с ним. Я могу это сделать. Я родила ребенка, похоронила мужа и до сих пор живу. К черту его.

Медленно подкрадываясь, я открываю дверь, но его там нет. Хорошо, я этого не ожидала. Я делаю шаг в направлении коридора и оглядываюсь. Эти ребята из ВМФ совершенно бесшумны. Аарон любил пугать меня до смерти, когда я этого не ожидала. Он прятался за дверью гардеробной, а потом выпрыгивал, и я кричала от страха.

– Лиам? – я зову его, пытаясь в это время прокрасться в гостиную. Когда поворачиваю за угол, я вижу, что он с коварной улыбкой на губах держит Арабеллу.

– Тебя спасла малышка.

– Я не была напугана, – говорю я уверенно.

– Врунишка. Но я оставлю все, как есть.

Я смеюсь и протягиваю руки. Лиам передает мне Арабеллу, и я прижимаю ее ближе.

– Мне нравится этот звук, – говорит он, словно это только что пришло ему в голову.

– Ты о чем?

Лиам делает шаг вперед и убирает мои волосы назад.

– Твой смех. Понадобилось много времени, чтобы он вернулся.

Я сглатываю и пристально смотрю в его глаза. Он вернул меня… почти. Вернул мне улыбку, и я даже не заметила как. Лиам был рядом и смог выпустить на волю прежнюю меня.

– Я…

Я умолкаю, неуверенная в том, что нужно сказать.

– Мне нужно идти, но я хотел отдать тебе это. Я нашел кое-что в бардачке в машине Аарона.

– Что это?

Лиам достает конверт из заднего кармана, и по его глазам я уже знаю, что это. Это «Если ты читаешь это…» письмо. Когда я не получила его после смерти мужа, я предположила, что он его порвал, когда решил покинуть ВМФ. Я считала, что его обычно оставляют у ближайшего друга, но ни Марк, ни Джексон не дали мне его. А потом, когда рядом оказался Лиам, я была абсолютно уверена, что Аарон выбросил его, даже не думая, что оно понадобится. Но вот оно.

Я протягиваю руку и забираю его.

– Там было что-нибудь еще?

Единственное, что я хотела, это наше обручальное кольцо. После взрыва никакие личные вещи не высылались обратно. Может, он и его оставил?

Лиам смотрит на другое письмо в руке. Я ненавижу ту боль, которую вижу в его глазах.

– Письма для Джексона, Марка и для меня тоже были там.

– Не уверена, что смогу прочитать его, – отвечаю я честно.

– Ты прочитаешь его, когда будешь готова. У меня еще есть дела, которые нужно закончить, – говорит Лиам, хватает пальто и целует меня в макушку.

Я киваю и смотрю на письмо в своей руке. Я хочу прочитать его, но не могу сделать этого прямо сейчас. Не тогда, когда Арабелла не спит. И я не имею ни малейшего понятия, как справлюсь с этим. Кладу письмо на столик и решаю, что прочту его позже.

Наступает ночь, Арабелла засыпает. Измученная и уставшая, падаю на диван и поворачиваюсь к камину. Письмо лежит там же, где я его оставила. Потребность прочитать последние слова Аарона – это настоящая борьба. Я скучаю по нему и, возможно, это поможет мне снова почувствовать, что он рядом.

Мое горло пересохло, и пальцами я смахиваю печальную слезу, что катится по щеке. Сердце быстро бьется, отдаваясь гулким звуком в ушах, когда страх начинает проникать через каждую клеточку тела. Могу ли я прочитать последнее письмо моего мужа? Вдыхая через нос, я считаю про себя от десяти до одного. Мои руки трясутся.

Ветер дует, и я знаю, что он здесь, со мной.

Кусая губу, я думаю об Аароне и о том, что он сказал бы мне прямо сейчас. Он бы сказал мне крепиться и прочитать письмо. Я улыбаюсь сама себе и слышу его голос в голове. Слезы затуманивают зрение, но я вытираю их и читаю последние слова моего мужа, адресованные мне.

Ли.

Если ты читаешь это, значит, меня больше нет рядом. Я нарушил обещание вернуться домой, к тебе. Хотя это было обещание, которое невозможно сдержать – я это знал. Верь, что поездка туда не являлась моим собственным желанием. Я хотел жизнь с тобой – навсегда. Нет ни одной частички меня, которая когда-либо желала, чтобы ты читала это. Во-первых, потому что я не очень хорош во всей этой чепухе. Во-вторых, потому что в каком-то смысле я подвел тебя. Я всегда говорил тебе, что спецназовец ВМФ – лучший, элитный, неприкосновенный. Я верю в это. Есть причина, почему нас тренируют именно таким образом: мы делаем то дерьмо, которое больше никто не сможет сделать. Поэтому, в какой-то степени, я облажался. Я попал в ситуацию, в которой все мои тренировки оказались бесполезными. Мне жаль.

После того, как мы встретились в классе мистера Кука, моя жизнь изменилась. Ты села рядом, и мне стало ясно – я пропал. Потом я увидел тебя на финальном матче. На тебе была та юбка. Я практически провалил игру, думая о том, как пригласить тебя на свидание. После того, как я нескольких недель рассказывал тебе, какой я классный, ты, наконец-то, согласилась. Я чувствовал себя так, словно выиграл в лотерею. И ты была самым лучшим призом. Черт, ты и есть самый лучший приз. Мы пошли в этот ужасный ресторан, но ты все время улыбалась. Когда я проводил тебя до двери, ты сама поцеловала меня, пока я не натворил какого-нибудь неловкого дерьма. Я знал, однажды ты станешь моей женой. Я чувствовал, что ты именно та женщина, рядом с которой я хочу проводить каждую ночь. Потому что ты – мой чертов мир, Ли. Ты – солнце, звезды и все, что между ними.

Все говорят, что в подобных письмах люди пишут великие речи о случайных вещах. Я, кажется, переписал это письмо около двенадцати раз. Я могу сказать тебе только одно: я люблю тебя. Я всегда любил тебя. И буду любить после своей смерти.

Я не могу сказать тебе, что делать, потому что, ладно, меня нет, и ты все равно не послушаешь. Но ты дала обещание. Ты заслуживаешь прожить жизнь, которую всегда хотела… Жизнь с тем мужчиной, который полюбит тебя больше собственной жизни. Мужчиной, который подарит семью и любовь, которая тебе нужна. Если у нас будут дети, я надеюсь, что ты подаришь им отца. Им это будет необходимо. Кто-то, кто обучит их, как бросать мяч или позвать девушку на свидание, как отбиваться от парней, которым нужно только одно. Если у нас будет девочка, ей никогда не будет разрешено встречаться с кем-либо… никогда. Убедись, что ни один парень не ошивается около моей дочери. Расскажи им о нас. Скажи им о том, как сильно я бы их любил. Если они спросят, почему меня нет, скажи, что я защищал их. Я не гордец, но горжусь той жизнью, которая у нас была. Ты поддерживала меня, подталкивала и делала из меня лучшего мужчину.

Я сделал много ошибок в жизни, но ты – это лучшее, что когда-либо со мной случалось. Ты любила меня даже тогда, когда я, скорее всего, не заслуживал этого. Знай, что закрывая глаза ночью, я всегда вижу тебя. Когда, в конце концов, я вздохну в последний раз, твое имя будет последним, что я скажу. Без тебя не было бы меня.

Люби меня, когда меня не станет.

Аарон.

Слезы льются из моих глаз, и я прижимаю письмо к груди.

– Я буду любить тебя всегда, – шепчу я и надеюсь, что где-то, как-то он слышит меня.

Глава 8

Лиам

– Дерьмо! – выкрикиваю я и бью кулаком дерево. Костяшки моих пальцев просто кричат от боли.

Я начинаю снова бежать и набираю темп. Мне нужно тренироваться и быть готовым для команды. Я просиживаю каждый чертов день в ее доме, но мне нужно быть в форме. Я не могу держаться отдаленно или перестать проверять, как она. Это как наркотик. Поэтому я бегу… Я бегу и пытаюсь остановить свои мысли о возвращении к ней и Арабелле. Я думаю о том, как она смеется, как ее улыбка освещает комнату, и как мне нравится быть тем, кто заставляет ее улыбаться. Это дерьмо нужно остановить.

Музыка орет в моих ушах, пока я бегу, словно чертов спринтер. Я считаю шаги и дышу, фокусируясь только на этом. Я не буду думать о ее светлых волосах. Не буду беспокоиться о том, прочитала ли она письмо. Я отказываюсь переживать о том, помнит ли она о звонке в ипотечную компанию. Потому что я ей никто. Я тот, кто не оставит ее одну из-за обещания. По крайней мере, это то, что я продолжаю говорить себе. Я никто для нее и никогда не стану кем-то. Я никогда не должен даже задумываться об этом.

Я бегу быстрее и останавливаюсь, чтобы сделать несколько отжиманий. Я покажу ей «жирный и старый». Мой телефон звонит. Я смотрю на экран, и вижу, что это номер Калифорнии.

– Алло!

– Красавчик, это Джексон.

– Привет, Мафф! Как дела? – спрашиваю я и пытаюсь отдышаться. Я встречал Джексона Коула сотни раз. Аарон работал на него, когда пришел в ВМФ, и наши команды были размещены в одно и то же время в Африке. Мы не были достаточно близки, но выпивали вместе несколько раз.

– Не очень. Хотел проверить, как там Натали, и удостовериться, не нужно ли ей что-нибудь.

Натали говорила мне, что он тяжело принял смерть Аарона. Он чувствовал себя так, словно был ответственен за его смерть. Джексона подстрелили во время расследования гибели и перевозки останков Аарона домой. Не то чтобы много чего осталось.

– Она разыгрывает прекрасное шоу. Она упряма, как черт, но, наконец-то, начала думать хоть о чем-то другом.

Он вздыхает, и мне интересно, чего он ожидал. Прошло только семь месяцев со дня смерти Аарона. Никто не может быть в порядке.

– На этой неделе она начинает работать на меня. Я хотел удостовериться, что все в порядке.

Я забыл об этом. Черт.

– Да, я уверен, что она будет в порядке. Мой отпуск заканчивается на этой неделе, и кто знает, каким будет мой график.

– Оу, я слышал. Четвертая, да?

– Да, чувак, – я прислоняюсь к дереву, поскольку этот разговор займет еще как минимум несколько минут. – Как Калифорния?

Он смеется и делает паузу:

– Я приспосабливаюсь.

– Она стоит того?

– Ты и не представляешь.

– Слава Богу, – говорю я. Это не жизнь для женщины. Жизнь дома, в отъезде, снова дома. Я никогда не смогу понять, как любой из этих ребят может быть настолько глуп, чтобы жениться. Это несправедливо и мне не нужно, чтобы кто-то мог влиять на мои суждения, когда я на задании.

Джексон смеется, словно знает что-то, чего не знаю я.

– Однажды. Однажды ты забудешь все, о чем думал. Ради нее.

Мои мысли возвращаются к Натали и Арабелле, и широкая улыбка появляется на моем лице без какой-либо причины. Дерьмо. Я не должен к ней ничего чувствовать. Черт побери! Она под запретом!

– Или нет.

Я пропускаю это, потому что уверен – здесь нет ничего важного.

– Однажды, – повторяет Джексон.

Это потому, что я провожу слишком много времени с ней, помогая ей вешать картины, стричь газон и заботиться обо всех ее делах. Да. Только это. Ничего больше. Я заблокирую все до того, как это станет чем-то большим, потому что она моя подруга. Она жена моего лучшего друга.

– Однажды. Мне нужно бежать. В буквальном смысле, – говорю я Джексону и делаю растяжку, чтобы продолжить бег. Мне нужно выбросить всю эту чушь из своей головы.

– Позаботься о себе. Я скоро вернусь на восток и, возможно, мы могли бы выпить по бутылочке пива.

– Звучит здорово, Мафф, – я завершаю звонок и включаю песню Lay Z, надеясь, что смогу потеряться в басах.

Пытаюсь сфокусироваться на пролетающих мимо деревьях и на неминуемой ненависти моих мышц после пробежки. Я думаю о письме в моей машине. Какого черта он написал всем нам? Мое письмо лежит в чехле для винтовки и отправится к моей матери, а не к другим парням. Я начинаю думать о Натали. Как у нее дела? Прочитала ли она письмо? Сказал ли он что-то, что причинило ей боль или, наоборот, успокоило? Я разворачиваюсь и направляюсь обратно на тропу, начиная бежать быстрее, чем раньше.

Добравшись до машины, бросаю телефон на приборную панель. У меня нет сил вернуться туда. Я не ее парень и никогда им не буду. Мне нужно потрахаться. Я хватаю телефон и звоню своему другу, который остановился неподалеку.

Куинн отвечает после первого гудка.

– Как дела, подонок?

– Привет, засранец. Мне нужно прогуляться сегодня. Ты со мной?

– Hot Tuna? Куча жаждущих кисок.

Звучит идеально. Мне нужно засадить глубоко, по самые яйца в какую-нибудь телочку и выбросить другую из головы.

– Встретимся там в десять.

Я завершаю вызов и откидываюсь на сидении. Мышцы моих ног кричат после недавней пробежки. Каждый раз, когда пытаюсь отстраниться от всего, я думаю о Ли и Арабелле, гадая, как они там. Невозможно не любить этого ребенка. Она похожа на Аарона, только красивее. Черт, во что я ввязался? Это же Ли, ради всего святого. Та самая девчонка с растрепанными волосами, в спортивных штанах и без лифчика, которую я знаю уже восемь лет. Я видел ее практически голой. И, хотя любой мужчина должен быть слепым, чтобы не посмотреть на нее дважды, у меня никогда не возникало по отношению к ней ничего большего, чем просто дружбы. Так что изменилось?

Хватит думать.

Пора напиться и потрахаться.

***

– Привет, засранец. Не был уверен, что ты появишься, – Куинн с пивом в руке появляется рядом.

– Отключился после пробежки, – говорю я.

Куинн и я давние друзья. Мы оба прошли одни и те же курсы в Неваде и не потеряли связи. Когда я обнаружил, что направлен в Четвертую команду ВМФ, то обрадовался, что, по крайней мере, знаю здесь нескольких парней.

– Давно не тренировался, да?

– Был занят, – говорю я и подаю сигнал бармену, чтобы он налил мне пива.

Куинн смотрит на меня и ухмыляется.

– Занят… точно.

– Я именно это и сказал.

Куинн кивает и смотрит игру по телевизору, пока я оглядываю зал. Он прав. Это место просто кишит женщинами, ищущими внимания. Все они как будто на одно лицо. Меня устраивает.

– Так что происходит? Я давно ничего от тебя не слышал.

– Я помогал Натали с делами. От ВМФ мало помощи.

– Да, я слышал об этом. Аарон был хорошим парнем. Это так дерьмово – то, как он погиб, – Куинн чокается о мой бокал, и мы оба делаем по глотку.

– Это чертовски странно. Все это.

– Что ты имеешь в виду? Самодельное взрывное устройство в Афганистане? – он смотрит на меня, словно я отрастил вторую голову. – Скажи мне, что здесь странного.

Мой опыт говорит мне, что здесь нечто большее, чем просто взрыв.

– Какого черта он вообще там был? Почему на его караван напали? Я знаю, что тех ублюдков ничего не волнует, но люди Джексона не идиоты. Они знают местность. А еще тот факт, что Коула подстрелили, когда он выехал на место. Не складывается. Почему и кто нацелился на команду Коула?

Куинна легко читать. Именно поэтому он снайпер в нашей команде, а не разведчик.

– Не пытайся искать то, чего нет. Его убило самодельное взрывное устройство, и ты сам сказал, им все равно. Они убили его, потому что могли. Просто и ясно. По поводу того, почему подстрелили Джексона: он – американец, и этого достаточно.

– Конечно, – говорю я, чтобы успокоить его. Не думаю, что это просто и ясно, но Куинн или слишком глуп, или сосредоточен только на себе, чтобы беспокоиться о чем-то еще. Он простой и, выполнив приказ, никогда о нем больше не задумывается. Я, в общем, тоже не особо задумываюсь.

– Привет, – слышу я голос позади нас. Глаза Куинна распахиваются, когда он осматривает нашу новую компанию.

Я поворачиваюсь и вижу двух женщин. У одной черные волосы, обрезанные на уровне ее очевидно фальшивой груди. Другая – блондинка, с зачесанными набок волосами. Она чертовски горяча.

– Здравствуйте, дамы.

– Это место занято? – спрашивает блондинка, кусая губу. Я влип... И надеюсь, что очень скоро она будет оттрахана.

– Что пьешь? – она улыбается, садится на стул рядом со мной и наклоняется, показывая, так сказать, товар лицом. Проводит пальцем по дереву прямо около моей руки, и мой член оживает.

– Как тебя зовут?

– Лиам, – отвечаю я и наклоняюсь ближе.

– Хорошо, Лиам… Я Брит. Как насчет того, чтобы купить мне стаканчик виски и после выяснить, что еще я предпочитаю?

В обычный день такое дерьмо вывело бы меня из себя, но сегодня Брит – это то, что мне нужно.

Проходят часы, а мы пьем и проводим время с Брит и ее подругой Клэри. Они обе практически умоляют пойти домой с нами. Я никогда не пойму, о чем эти сучки думают. С чего это мужчина захочет привести в свой дом ту, которую он может оттрахать в первую ночь знакомства? Это не тот тип девушки, рядом с которой я хотел бы провести жизнь. Это девушка, которую я собираюсь трахнуть и забыть.

– Я, наверное, слишком пьяна, чтобы вести машину, – шепчет Брит мне на ухо.

– Хочешь, чтобы я тебя подвез? – спрашиваю я.

Она кивает, прикусывает губу и проводит по ней языком. Я вот-вот потеряю контроль.

– Тогда вперед, – я встаю, и Брит валится прямо мне на руки.

– Да, вперед.