Текст книги "Пиратские широты"

Автор книги: Майкл Крайтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Сэр Джеймс прикован к одру болезни, – заявил Хэклетт. – В данный момент он не может ничего ни подтвердить, ни опровергнуть перед судом. Тем не менее мы поверим вам на слово в том, что эти бумаги действительно были выданы.

Хантер слегка поклонился.

– Ну а теперь сообщите нам, где именно испанский военный корабль взял вас в плен? В каких водах? – продолжал Хэклетт.

Чарльз тут же понял, что за дилемма встала перед ним, и заколебался, прежде чем ответить, хотя и знал, что промедление подорвет доверие к его словам.

Он решил сказать правду – ну, почти.

– В Наветренном проливе, к северу от Пуэрто-Рико.

– К северу от Пуэрто-Рико? – переспросил Хэклетт нарочито удивленно. – Разве в тех местах растет кампешевое дерево?

– Нет, – отозвался Хантер. – Но мы два дня боролись с сильным штормом и заметно отклонились от намеченного курса.

– Воистину очень заметно, ибо Пуэрто-Рико расположен к северо-востоку от Ямайки, а кампешевое дерево встречается к юго-западу от нее.

– Я не могу отвечать за шторм, – сказал Хантер.

– В каких числах он бушевал?

– Двенадцатого и тринадцатого сентября.

– Странно, – заметил Хэклетт. – На Ямайке в эти дни стояла прекрасная погода.

– Как все мы знаем, в открытом море погода не всегда такова, как на суше, – возразил Чарльз.

– Суд благодарит вас, мистер Хантер, за поучение касательно морского дела, – сказал Хэклетт. – Хотя я думаю, что вы мало чему сможете научить присутствующих здесь джентльменов, не так ли? – Он издал короткий смешок. – Ну а теперь, мистер Хантер, – уж простите, что я не называю вас капитаном Хантером, – станете ли вы утверждать, что не имели изначального намерения ни посредством судна, ни посредством его экипажа нападать на какое-либо испанское поселение либо владение?

– Да, утверждаю.

– Вы никогда не держали совет, дабы спланировать подобное противозаконное нападение?

– Нет, – ответил Хантер как можно увереннее, зная, что никто из команды не осмелится противоречить ему в этом вопросе.

Сознаться в общем решении, принятом в Бычьей бухте, было равносильно подписанию самому себе смертного приговора за пиратство.

– Вы клянетесь спасением своей бессмертной души, что не обсуждали подобного намерения ни с кем из членов своей команды?

– Клянусь.

Хэклетт сделал паузу.

– Позвольте мне убедиться в том, что я правильно понял суть. Вы отправились в экспедицию исключительно с целью заготовки кампешевого дерева. Исключительно по неблагоприятному стечению обстоятельств вас унес далеко на север шторм, совершенно не затронувший здешние берега. Впоследствии вас безо всякой провокации с вашей стороны взял в плен испанский военный корабль. Верно?

– Совершенно верно.

– Затем вы узнали, что капитан этого же испанского военного корабля напал на английское торговое судно и взял в заложники леди Сару Элмонт, тем самым дав вам основание для ответных действий. Это так?

– Да, так.

Хэклетт снова сделал паузу.

– Откуда вы узнали, что этот испанский корабль захватил леди Сару Элмонт?

– Она находилась на его борту к тому моменту, как мы попали в плен, – ответил Хантер. – Я узнал это из случайной оговорки одного испанского солдата.

– Весьма удобное совпадение.

– Однако же это правда. После того как нам удалось за бежать – надеюсь, это не является преступлением в глазах уважаемого суда? – мы проследовали за испанским кораблем до Матансероса, где и увидели, как леди Сару высадили на берег и переправили в крепость.

– Итак, вы напали на эту крепость с единственной целью защитить добродетель англичанки? – Голос Хэклетта был полон сарказма.

Хантер по очереди оглядел лица судей.

– Джентльмены, насколько я понимаю, данный суд не ставит себе целью решить, являюсь ли я святым. – Эти его слова вызвали смех у слушателей. – Он должен лишь определить, являюсь ли я пиратом. Конечно же, я знал, что в бухте Матансероса стоит галеон. Это был весьма ценный трофей. Все же я прошу суд принять во внимание, что у нападения имелось основание в виде провокации, причем такой, что она, откровенно говоря, не допускала двусмысленного толкования с точки зрения закона, с какой стороны ни посмотри.

Хантер взглянул на секретаря суда, в чьи обязанности входило вести протокол заседания, и увидел, к своему изумлению, что тот безмятежно восседал на своем месте и даже не думал ничего записывать.

– Расскажите нам, как вам удалось бежать с испанского корабля, когда вас взяли в плен? – велел Хэклетт.

– Это произошло благодаря усилиям плывшего с нами француза по имени Сансон, проявившего храбрость, достойную всяческого уважения.

– Вы высоко цените этого Сансона?

– Да, очень. Я обязан ему жизнью.

– Отлично, – заявил Хэклетт и развернулся. – Пригласите для дачи показаний первого свидетеля, мистера Андре Сансона!

– Андре Сансон!

Потрясенный Хантер развернулся к двери и увидел, как в зал суда входит Сансон. Француз двигался быстрой, плавной, текучей походкой. Он занял место, предназначенное для свидетеля, и поднял правую руку.

– Андре Сансон, обещаете ли вы и клянетесь ли на Святом Писании быть честным и правдивым свидетелем в деле между королем и арестованным, в том, что касается фактов пиратства и грабежа, в каковых означенный арестованный обвиняется?

– Клянусь.

Сансон опустил руку и в упор, ровно и жалостливо, смотрел на Хантера несколько секунд, пока Хэклетт не окликнул его:

– Мистер Сансон!

– Да, сэр.

– Мистер Сансон, мистер Хантер изложил нам свое описание событий этого путешествия. Теперь мы желаем услышать эту историю от вас как от свидетеля, чью отвагу отметил обвиняемый. Не будете ли вы так любезны сообщить нам, какова была цель плавания «Кассандры»? Как вы ее понимали поначалу?

– Заготовка кампешевого дерева.

– А затем вы в какой-то момент обнаружили, что дела обстоят иначе?

– Да.

– Пожалуйста, изложите это суду подробнее.

– После нашего отплытия, состоявшегося двенадцатого сентября, мистер Хантер направил судно в Бычью бухту, – начал Сансон. – Там он объявил некоторым членам команды, что собирается плыть в Матансерос, дабы захватить хранящиеся там испанские сокровища.

– И как вы к этому отнеслись?

– Я был потрясен, – ответил Сансон. – Я напомнил мистеру Хантеру, что подобное нападение является пиратством и карается смертью.

– И что же он на это ответил?

– Грязно выругался и предупредил, что если я не стану безоговорочно его поддерживать, то он прикончит меня как собаку и скормит акулам.

– То есть вы участвовали в последовавших событиях не добровольно, а под принуждением?

– Именно так.

Хантер в изумлении уставился на Сансона. Француз говорил спокойно и невозмутимо. В речи его не чувствовалось ни малейшего намека на лживость. Он то и дело дерзко посматривал на Хантера, словно бросая ему вызов. Мол, а посмеешь ли ты опровергнуть историю, которую я столь уверенно излагаю?

– Что же произошло дальше?

– Мы поплыли к Матансеросу, в надежде захватить испанцев врасплох и напасть на них.

– Прошу прощения, вы имеете в виду нападение без всякой провокации?

– Да.

– Продолжайте, пожалуйста.

– По пути к Матансеросу мы столкнулись с испанским военным кораблем. Противник превосходил нас численностью и взял в плен как пиратов.

– Что же вы стали делать?

– Я не хотел умирать в Гаване как пират, – ответил Сансон. – Особенно если учесть, что зашел столь далеко исключительно по требованию мистера Хантера. Потому я спрятался и впоследствии помог моим товарищам бежать, полагая, что после этого они решат вернуться в Порт-Ройял.

– Но они решили не возвращаться, так?

– Совершенно верно. Едва мистер Хантер снова взял в свои руки командование судном, он опять заставил нас повернуть к Матансеросу, дабы исполнить свое первоначальное намерение.

Этого Хантер уже не выдержал.

– Я вас заставил?! Как я мог заставить шестьдесят человек?!

– Молчать! – рявкнул Хэклетт. – Арестанту надлежит сохранять молчание, или его удалят из зала суда! – Он повернулся обратно к Сансону. – Как на этот раз протекало ваше путешествие с обвиняемым?

– Плохо, – ответил Сансон. – Он приказал заковать меня на время плавания.

– Матансерос и тот галеон были впоследствии захвачены?

– Да, джентльмены, – подтвердил Сансон. – Я же оказался на «Кассандре» следующим образом. Мистер Хантер явился на шлюп и решил, что тот после нападения на Матансерос непригоден к плаванию. Тогда он велел сгрузить сокровища и вообще все ценное на его судно и отдал злосчастный шлюп мне под командование. С тем же успехом капитан мог высадить меня на необитаемом острове, ибо считал, что шлюп не переживет морского перехода. Он дал мне небольшой экипаж из людей, которые придерживались тех же взглядов, что и я. Мы шли в Порт-Ройял, когда на нас налетел ураган и разбил судно вдребезги. Все погибли. Я сам кое-как сумел добраться на шлюпке до Тортуги, а с нее – сюда.

– Что вам известно о леди Саре Элмонт?

– Ничего.

– Совсем ничего?

– Я впервые слышу это имя, – произнес Сансон. – Такая особа существует?

– Конечно, – ответил Хэклетт, бросив взгляд на Чарльза. – Мистер Хантер утверждает, что спас ее с Матансероса и тем самым избавил от опасности.

– Когда мы покидали Матансерос, этой дамы с ним не было, – заявил Сансон. – Если мне дозволено будет предположить, я бы сказал, что мистер Хантер напал на английское торговое судно и взял эту особу в качестве добычи, дабы найти оправдание своим прегрешениям.

– Весьма подходящее событие, – заметил Хэклетт. – Но почему мы ничего не слыхали об этом торговом судне?

– Вероятно, он перебил всех, кто был на борту, и затопил судно, когда шел от Матансероса сюда, – ответил Сансон.

– И последний вопрос. Припоминаете ли вы, чтобы двенадцатого и тринадцатого сентября на море был шторм?

– Шторм? Нет, джентльмены. Никакого шторма в это время не было.

Хэклетт кивнул.

– Благодарю вас, мистер Сансон. Вы можете быть свободны.

– Как будет угодно суду, – отозвался француз и удалился.

Дверь захлопнулась с гулким стуком, и в зале суда воцарилось продолжительное молчание. Судьи повернулись к Хантеру. Чарльз был бледен. Его трясло от гнева, но все же он изо всех сил старался сохранить самообладание.

– Мистер Хантер, не могли бы вы напрячь память и объяснить расхождения между вашим изложением событий и тем, что поведал нам мистер Сансон, которого вы, по вашим словам, столь высоко цените? – спросил Хэклетт.

– Он лжец, сэр. Наглый и бессовестный лжец.

– Суд готов рассмотреть это обвинение, если вы предоставите нам доказательства, которые подтверждали бы его, мистер Хантер.

– У меня нет ничего, кроме моего слова, – заявил капитан. – Но вы можете получить вполне достаточное свидетельство от самой леди Сары Элмонт. Она опровергнет историю этого француза по всем пунктам.

– Мы, несомненно, выслушаем ее свидетельство, – отозвался Хэклетт. – Но прежде чем обращаться к ней, нам следует решить еще один неясный вопрос. Нападение на Матансерос – оправданное либо неоправданное – произошло восемнадцатого сентября. Вы вернулись в Порт-Ройял семнадцатого октября. Если бы речь заведомо шла о пиратах, то стоило бы предположить, что подобное промедление вызвано плаванием на какой-нибудь малоизвестный остров, с целью припрятать там захваченные сокровища и тем самым обмануть короля. Как вы объясните эту задержку?

– Нам навязали морское сражение, – ответил Хантер. – Затем мы три дня сражались с ураганом. Потом четыре дня кренговали судно неподалеку от Бока-дель-Драгон. После этого мы отправились в плавание, но на нас напал кракен.

– Простите, что перебиваю. Вы имеете в виду чудовище, обитающее в морских глубинах?

– Да.

– Занятно! – Хэклетт хохотнул, и прочие члены суда поддержали его. – Воображение, с которым вы объясняете месячную задержку, заслужило если не наше доверие, то наше восхищение однозначно, – Председатель трибунала развернулся в кресле, – Пригласите леди Сару Элмонт для дачи показаний.

– Леди Сара Элмонт!

Через несколько мгновений леди Сара, бледная и изможденная, вошла в зал, принесла присягу и стала ждать вопросов.

Хэклетт воззрился на нее, всем своим видом выражая заботу и внимание.

– Леди Сара, прежде всего позвольте сказать, что я рад приветствовать вас в колонии Ямайка и принести свои извинения за подлые злодеяния, которые, увы, стали вашими первыми впечатлениями о здешних краях.

– Благодарю, мистер Хэклетт, – с легким поклоном отозвалась девушка.

На Хантера она ни разу не взглянула, и это его беспокоило.

– Леди Сара, – продолжал Хэклетт. – Суду чрезвычайно важно знать, как обстояли дела. Вас захватили в плен испанцы, а капитан Хантер освободил, или же это он сам изначально взял вас в плен? Не могли бы вы пролить свет на этот вопрос?

– Могу.

– Пожалуйста, сделайте же это.

– Я находилась на борту торгового судна «Энтерпид», – заявила леди Сара. – Оно шло из Бристоля в Порт-Ройял, когда…

Голос ее прервался. Воцарилось продолжительное молчание. Леди Сара взглянула на Хантера. Он посмотрел в глаза девушке и заметил в них такой страх, какого еще не видал.

– Будьте любезны, продолжайте.

– Когда мы заметили на горизонте испанский корабль. Он обстрелял нас и захватил наше судно. К моему удивлению, оказалось, что этим испанским кораблем командовал англичанин.

– Вы имеете в виду подсудимого Чарльза Хантера, ныне находящегося здесь?

– Да.

– Продолжайте, пожалуйста.

Хантер едва слышал, что дальше говорила леди Сара. Мол, он забрал ее на галеон, а затем перебил всю команду английского судна и сжег его. Чарльз будто бы сказал ей, что намерен сделать вид, что он спас ее от испанцев, дабы оправдать свой налет на Матансерос. Голос леди Сары звенел, говорила она торопливо, словно стараясь как можно скорее добраться до окончания.

– Благодарю вас, леди Сара. Вы можете быть свободны.

Девушка покинула зал.

Судьи уставились на Хантера. Семь человек с каменными, бесстрастными лицами взирали на него как на заведомого покойника. Прошло несколько долгих мгновений.

– Мы не услышали от свидетельницы ничего о ваших захватывающих приключениях в Бока-дель-Драгон, равно как и о встрече с морским чудищем. Имеются ли у вас какие-либо доказательства? – мягко поинтересовался Хэклетт.

– Только вот это, – ответил Чарльз и быстро сдернул с себя одежду, оголяя торс.

Через его грудь тянулись шрамы, оставленные гигантскими, с блюдце размером, присосками кракена. Зрелище было жуткое. Члены суда ахнули и принялись тихонько переговариваться.

Хэклетт постучал молотком, призывая к порядку.

– Любопытная картина, мистер Хантер, но для образованных джентльменов неубедительная. Все мы, несомненно, можем себе представить, какие приспособления вы использовали в вашем затруднительном положении, чтобы создать видимость следов подобного чудища. Суд не убежден в вашей правоте.

Хантер взглянул в лица судей и понял, что они очень даже убеждены.

Но Хэклетт снова стукнул молотком по столу.

– Чарльз Хантер, – заявил он, – суд считает вас виновным в пиратстве и разбое на море, согласно обвинению. Есть ли у вас какие-либо основания утверждать, что этот приговор не должно приводить в исполнение?

Хантер помолчал. В уме у капитана крутилось великое множество ругательств, но все они казались ему недостаточно крепкими.

– Нет, – негромко произнес он.

– Я не расслышал, мистер Хантер.

– Я сказал – нет.

– В таком случае вы, Чарльз Хантер, и вся ваша команда признаны виновными и приговорены к возвращению в то место, откуда вас доставили, а оттуда в пятницу – на место казни, площадь Хай-стрит в Порт-Ройяле, для умерщвления через повешение. После этого ваши трупы будут сняты с виселицы и повешены на реях вашего судна. Да помилует Господь вашу душу. Надзиратель, уведите этого человека.

Хантера вывели из здания суда. Выходя, он услышал позади смех Хэклетта, странное, пронзительное кудахтанье. Затем дверь захлопнулась, и Чарльза отправили обратно в тюрьму.

Глава 35

Хантера поместили в другую камеру. Очевидно, тюремщикам в Маршалси было безразлично, куда именно сажать арестанта. Капитан уселся на солому и принялся вдумчиво размышлять над своим положением. Он никак не мог заставить себя поверить в произошедшее и был неимоверно зол.

Пришла ночь, и в тюрьме воцарилась тишина, если не считать храпения и вздохов ее обитателей. Чарльз и сам уже засыпал, когда чей-то знакомый шипящий голос позвал его по имени. Он сел. Зов повторился:

– Хантер!

Чарльз узнал этот голос.

– Шепот? Ты где?

– Рядом с тобой.

Все камеры выходили в коридор. Соседнюю Хантер видеть не мог, но слышно было довольно хорошо, особенно если прижать ухо к каменной стене.

– Шепот, ты давно здесь?

– Неделю, Хантер. Тебя судили?

– Да.

– И признали виновным?

– Да.

– Вот и меня тоже, – просипел Шепот. – По обвинению в воровстве. Ложному.

Воровство, как и пиратство, вело к фатальному исходу.

– Шепот, что случилось с сэром Джеймсом? – спросил Чарльз.

– Говорят, будто он заболел, – просипел Шепот. – Но это не так. Он здоров, но находится под охраной в губернаторском особняке. Жизнь его в опасности. Хэклетт со Скоттом захватили власть и сказали всем, будто губернатор умирает.

Хантер решил, что Хэклетт, видимо, пригрозил леди Саре и вынудил ее дать ложные показания.

– Ходят и другие слухи, – продолжал Шепот. – Мадам Эмили Хэклетт ждет ребенка.

– Так что?

– Да то, что, похоже, будто муж этой дамы исполняет обязанности губернатора, но не супружеские. Потому как неспособен. Оттого ее положение его бесит.

– Ясно, – отозвался Хантер.

– Ты наставил рога тирану. Тем хуже для тебя.

– А Сансон?

– Он приплыл один, в баркасе. Без команды. Рассказал, будто все погибли во время урагана, выжил он один.

Хантер прижался щекой к каменной стене, ощущая ее холод и сырость. Это давало ему некое утешение.

– Какой сегодня день?

– Думаю, среда.

До казни оставалось два дня. Чарльз вздохнул, уселся и стал смотреть сквозь зарешеченное окно на облака, плывущие через бледную, ущербную луну.

Губернаторский особняк был построен из массивного кирпича – настоящая крепость, возведенная в северной части Порт-Ройяла. В цокольном этаже особняка и пребывал под усиленной охраной сэр Джеймс Элмонт, лежащий в лихорадке. Леди Сара Элмонт положила ему на горячий лоб полотенце, смоченное холодной водой, и дыхание больного сделалось легче.

Тут в комнату вошел мистер Хэклетт вместе с женой.

– Сэр Джеймс!

Элмонт взглянул на своего помощника тусклыми от лихорадки глазами.

– Что такое?

– Мы судили капитана Хантера. В пятницу его повесят за пиратство.

При этих словах леди Сара отвела взгляд, на глаза ее навернулись слезы.

– Вы одобряете приговор, сэр Джеймс?

– Делайте так, как считаете нужным, – тяжело дыша, отозвался губернатор.

– Благодарю вас, сэр Джеймс! – произнес Хэклетт, засмеялся, развернулся и покинул комнату.

Дверь за ним громко хлопнула. Сэр Джеймс тут же оживился и сердито посмотрел на Сару.

– Сними эту чертову тряпку с моей головы, женщина. Надо заняться делом.

– Но, дядя…

– Черт подери, ты что, ничего не соображаешь? Я все эти годы сидел в этой богом забытой колонии, финансировал каперские экспедиции – и все ради того момента, когда кто-то из моих буканьеров приведет сюда испанский галеон, набитый сокровищами! Наконец-то это случилось. Но неужто ты не понимаешь, чем все закончится?

– Нет, дядя.

– Десятая часть отойдет Карлу, – пояснил Элмонт. – А оставшиеся девяносто процентов будут поделены между Хэклеттом и Скоттом. Попомни мои слова.

– Но они известили меня.

– К черту их извещения. Я знаю правду! Я четыре года ждал этого момента и не позволю, чтобы меня одурачили. Равно как и прочих добрых жителей этого города, свободного от всяких излишеств. Я не позволю, чтобы меня облапошили какой-то прыщавый ханжа и пижон в военном мундире. Хантера необходимо освободить.

– Но как? – спросила леди Сара. – Его казнят через два дня.

– Никто не станет вешать этого морского пса. Я тебе обещаю, – промолвил сэр Джеймс. – Весь город на его стороне.

– Отчего?

– Да оттого, что если он вернется домой, то ему придется заплатить долги, причем не скупясь, с процентами. Мне и другим. Все, что требуется, – это освободить его.

– Но как? – спросила леди Сара.

– Спроси Ричардса, – ответил Элмонт.

Тут из темноты, скрывающей дальнюю часть комнаты, донеслось:

– Я спрошу Ричардса.

Леди Сара стремительно развернулась и увидела Эмили Хэклетт.

– Я хочу расплатиться по счетам, – объяснила та и вышла.

Когда они остались одни, леди Сара спросила у дяди:

– Этого хватит?

Сэр Джеймс Элмонт коротко рассмеялся.

– Еще как хватит, дорогая, – отозвался он. – Более чем, – и рассмеялся снова. – Еще до рассвета в Порт-Ройяле прольется кровь, попомни мое слово.

– Я с радостью вам помогу, миледи, – заверил Ричардс.

Верный слуга давно уже мучился от несправедливости, из-за которой его хозяин оказался под стражей.

– Кто может войти в Маршалси? – спросила миссис Хэклетт.

Она видела это здание снаружи, но, конечно же, никогда его не посещала. Это было просто немыслимо. Чувствуя преступность замысла мужа, знатная дама фыркнула и отвернулась.

– Вы можете войти в тюрьму?

– Нет, мадам, – отозвался Ричардс. – Ваш супруг поставил там свою доверенную стражу. Если они увидят меня, то сразу преградят путь.

– Тогда кто может?

– Женщина, – ответил Ричардс.

Еду и вещи первой необходимости заключенным приносили друзья и родственники. Так было принято.

– Какая женщина? Она должна быть умной и уклониться от обыска.

– Мне в голову приходит только одна особа, – сказал Ричардс. – Госпожа Шарп.

Миссис Хэклетт кивнула. Она помнила госпожу Шарп, одну из тридцати семи ссыльных женщин, с которыми они месяц назад плыли на «Годспиде». С тех пор госпожа Шарп успела сделаться самой популярной куртизанкой в Порт-Ройяле.

– Займитесь этим без промедления, – велела миссис Хэклетт.

– И что мне ей пообещать?

– Скажите, что капитан Хантер щедро вознаградит ее. Я уверена, что именно так он и поступит.

Ричардс кивнул, потом заколебался и спросил:

– Мадам, я надеюсь, вы осознаете, каковы будут последствия освобождения капитана Хантера?

– Я не просто осознаю их. Я этого жажду, – отозвалась женщина с такой холодностью, что у Ричардса мурашки побежали по спине.

– Хорошо, мадам, – откликнулся он и исчез в ночи.

В темноте черепахи всплывали на поверхность и щелкали клювами. Миссис Шарп, поигрывая подолом, рассмеялась и увернулась от стражника, гладившего ее грудь. Она послала ему воздушный поцелуй и зашагала дальше сквозь тень под высокой стеной Маршалси. В руках у нее был глиняный горшок с тушеной черепашатиной. Другой стражник провел ее к камере Хантера.

Этот тип пребывал в подпитии и был угрюм. Он вставил ключ в замок и остановился.

– Чего вы ждете? – спросила девушка.

– Какой замок откроется, если не приналечь как следует? – спросил стражник, плотоядно поглядывая на нее.

– Тот, который хорошо смазали, – не менее плотоядно отозвалась госпожа Шарп.

– Да, леди, и тот, к которому подобрали правильный ключ.

– Уверена, что ключ у вас правильный, – заметила девушка. – Что же касается замка, то с этим придется подождать до подходящего момента. Дайте мне поговорить несколько минут с этим голодным псом, а потом мы сможем открыть замок так, что вы этого до конца жизни не забудете.

Стражник хохотнул и открыл дверь. Девушка вошла. Стражник запер за ней дверь и остался стоять рядом.

– Позвольте мне недолго остаться наедине с этим человеком, – попросила госпожа Шарп. – Проявите вежливость.

– Не дозволено.

– А кто узнает? – поинтересовалась девушка и выразительно облизала губы, глядя на стражника.

Он ухмыльнулся в ответ и ушел.

Едва стражник удалился, она поставила горшок с едой на пол и развернулась лицом к Хантеру. Капитан не узнал ее, но он был голоден, а тушеная черепашатина вкусно пахла.

– Вы очень добры, – пробормотал Чарльз.

– Вы даже не представляете насколько, – отозвалась девушка и быстрым движением задрала подол до самого пояса.

Жест этот был потрясающе бесстыдным, но то, что он открыл, потрясало еще больше. К икрам и бедрам девушки был пристегнут целый арсенал – два ножа и пара пистолетов.

– Про меня поговаривают, будто мои тайные места опасны, – произнесла госпожа Шарп. – Теперь вы знаете, почему это так.

Хантер быстро снял с нее оружие и засунул себе за пояс.

– На сколько же я могу рассчитывать? – поинтересовалась она.

– На сотню, – отозвался Чарльз. – Даю слово.

Девушка оглянулась в ту сторону, куда ушел стражник.

– Я напомню вам ваше слово при случае, – сказала она. – Ну а пока что, может, вы меня изнасилуете?

– Думаю, так будет лучше всего, – согласился Хантер и повалил девушку на пол.

Она принялась вопить и визжать, и на шум примчался стражник.

Он мгновенно уловил суть сцены, поспешно отпер дверь, влетел в камеру и прорычал:

– Ах ты чертов пират!

Тут нож Хантера погрузился в его шею. Стражник зашатался, отступил, ухватился за лезвие, торчащее у него из-под подбородка, вырвал нож, и кровь ударила фонтаном. Потом он рухнул на пол и умер.

– Скорее, леди, – попросил Хантер, помогая Энни Шарп подняться на ноги.

В тюрьме стояла тишина. Все заключенные Маршалси слышали поднятый шум и хранили полное молчание. Капитан прошел по коридору, отпирая двери камер, потом отдал ключи тем, кто уже вышел, и отправил их завершить дело.

– Сколько стражников на воротах? – спросил он у Энни Шарп.

– Я видела четверых, – ответила она. – И еще дюжину на опорном пункте.

Это создавало сложности для Хантера. Стражники были англичанами, и у него душа не лежала убивать их.

– Придется схитрить, – сказал он. – Позовите начальника.

Девушка кивнула и вышла во внутренний двор. Чарльз остался ждать ее в тени.

Хантер не удивлялся самообладанию этой женщины, только что оказавшейся свидетельницей жестокого убийства. Он не привык к дамам, которые чуть что – и падали в обморок, как это было в моде при французском и испанском дворах. Англичанки не отличались склонностью к сентиментальности и в некоторых отношениях были жестче любого мужчины, причем это относилось как к простолюдинкам, так и к женщинам из знатных семейств.

Начальник Маршалси вышел к Энни Шарп и в последнее мгновение заметил ствол пистолета Хантера, торчащий из тени.

Капитан жестом велел ему подойти.

– А теперь слушай, – приказал он. – Ты можешь велеть своим людям сойти вниз и положить мушкеты наземь. Тогда все останутся в живых. Или же ты можешь настоять на драке. Тогда все умрут.

– Я ждал вашего побега, сэр, – отозвался начальник стражи. – Надеюсь, вы меня не забудете впоследствии.

– Посмотрим, – отозвался Хантер, не желая ничего обещать.

– Коммандер Скотт завтра лично примет меры, – официальным тоном заявил начальник стражи.

– Коммандер Скотт не доживет до завтра, – возразил Чарльз. – А теперь выбирайте.

– Я надеюсь, вы не забудете.

– Я могу не забыть, что вам не следует перерезать глотку, – отозвался капитан.

Начальник стражи приказал своим людям спуститься, и Хантер лично проследил, чтобы их заперли в камерах Маршалси.

Миссис Хэклетт выдала инструкции Ричардсу и вернулась к супругу. Он сидел в библиотеке, выпивал после ужина в обществе коммандера Скотта. Их обоих за последнее время очаровал винный погреб губернатора, и теперь они поглощали его содержимое, пользуясь болезнью хозяина.

В данный момент оба были безоглядно поглощены выпивкой.

– Дорогая, – заявил мистер Хэклетт, когда его супруга вошла в комнату, – вы пришли как нельзя более вовремя.

– В самом деле?

– В самом деле, – подтвердил Роберт Хэклетт. – Потому что я именно сейчас излагал коммандеру Скотту, каким образом вы понесли ребенка от этого пирата, Хантера. Вы, конечно же, понимаете, что вскоре он повиснет в петле и будет болтаться на ветру, пока от него не останется один скелет. Насколько я слыхал, в здешнем мерзком климате это случается быстро. Я уверен, что вы понимаете толк в быстроте, а? Кстати, если уж говорить о вашем соблазнении, то коммандер Скотт прежде не был знаком с подробностями этого происшествия. Я его просветил.

Миссис Хэклетт густо покраснела.

– Такая скромница! – заметил муж, в голосе которого появились угрожающие нотки. – Никому бы и в голову не пришло, что перед ним обычная шлюха. Однако же только это она из себя и представляет. Как вы думаете, сколько стоит ее благосклонность?

Коммандер Скотт понюхал надушенный платочек.

– Могу я позволить себе откровенность?

– Конечно, что за вопрос? Говорите, говорите!

– На вкус нормального мужчины она слишком тощая.

– Однако же его величество не отказался полакомиться.

– Возможно, но это уже выходит за пределы обычного, не так ли? Наш король предпочитает страстных иноземных женщин.

– Ладно, – раздраженно перебил его Хэклетт. – Ну, так сколько она стоит?

– Я бы сказал, что ее цена не превышает… ну, если учесть, что она отведала королевского копья, то, может, и побольше… но в любом случае не выше сотни реалов.

Миссис Хэклетт, вся багровая, развернулась, собираясь уйти.

– Я не намерена больше терпеть это!

– Напротив, – возразил ее супруг, вскочил с кресла и преградил ей путь. – Вы заключите новую сделку. Коммандер Скотт, вы – джентльмен с большим житейским опытом. Вы заплатили бы сотню реалов?

Скотт сделал слишком большой глоток и закашлялся.

– Я – нет, сэр, – ответил он.

Хэклетт схватил жену за руку.

– А какая цена устроила бы вас?

– Пятьдесят реалов.

– Договорились! – воскликнул Хэклетт.

– Роберт! – возмутилась его жена. – Боже милостивый!

Роберт Хэклетт ударил жену по лицу с такой силой, что она отлетела в другой конец комнаты и рухнула в кресло.

– Итак, коммандер, – обратился к собутыльнику Хэклетт, – вы – человек слова. Я готов поверить вам в кредит в этом вопросе.

Скотт оторвал взгляд от своего кубка.

– Что?

– Я сказал, что готов в этом вопросе поверить вам в кредит. Деньги потом.

– Э-э? Вы имеете в виду… э-э… – Он указал на миссис Хэклетт.

Глаза женщины округлились от ужаса.

– Именно это я и имею в виду, причем не откладывая.

– Здесь? Сейчас?

– Совершенно верно, коммандер. – Мертвецки пьяный Хэклетт, пошатываясь, пересек комнату и хлопнул военного по плечу. – А я буду наблюдать, развлечения ради.

– Нет! – пронзительно вскрикнула миссис Хэклетт.

Мужчины словно бы не услышали ее крика, хоть он и был громким. Они пьяно уставились друг на друга.

– Честно говоря, я не уверен, что это благоразумно, – сказал Скотт.

– Чепуха! – возразил Хэклетт. – Вы – джентльмен с репутацией, которую надо поддерживать. В конце концов, эта женщина достойна короля, ну, по крайней мере когда-то она была таковой. Давай, приятель.

– Черт подери! – воскликнул коммандер Скотт и поднялся, хотя на ногах держался нетвердо. – Черт подери, сэр, я это сделаю! Что достаточно хорошо для короля, то вполне подойдет и для меня. Я это сделаю.

Он принялся расстегивать брюки.

Коммандер Скотт был до крайности пьян, и справиться с застежкой ему оказалось нелегко. Миссис Хэклетт принялась кричать. Муж прошел через библиотеку, снова ударил ее по лицу и рассек ей губу. По подбородку женщины побежала струйка крови.