Текст книги "Пёс войны и боль мира"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава шестнадцатая

Тишина пришла в мир. Поверхность долины, насколько хватало глаз, покрывало воинство Клостерхайма – ожидающая, сплоченная воедино масса. Зелено-голубой лес напоминал мне о том, благодаря кому я попал сюда, чтобы завершить сделку с Люцифером. Ни зверей, ни птиц, ничего здесь не было, только сладкий запах цветов и трав.

Я собрал листья и дикие тюльпаны и покрыл ими тело Седенко. У меня не было сил его похоронить. Я зарезал его коня, чтобы он охранял своего хозяина. Затем сел в седло и поскакал в тишину леса. Своеобразное оцепенение охватило мое тело и разум. Может быть, я больше не был равнодушным к страданиям других, к их боли?

Мне стало понятно, что со времени, когда я заключил договор с Люцифером, я изменился так же сильно, как в период с моего детства и до события в Магдебурге. Изменения были незаметными. Не было ничего подобного откровениям. Моя душа просто стала другой. Теперь я знал, что Бог ответственен за Боль Мира. Я решил следовать собственной дорогой. Если мне удастся снова достичь мира, который я покинул, я буду служить не только протестантам, но и католикам. Я буду использовать свои воинские знания, если этого потребуют обстоятельства, но никогда не приму участие в войне добровольно. Я скорбил по Седенко и по Филандеру Грооту и говорил себе, что я должен просить о милости отомстить за их смерть, но, тем не менее, не испытывал никакого собственного гнева против бедного Иоганеса Клостерхайма, тяжелое положение которого ухудшалось с каждым днем тем больше, чем большей он обладал властью.

Местность стала подниматься и, видимо, вела к концу моего путешествия.

Я скакал многие часы, пока не стало ясно, что в этом лесу не бывает ночи. Небо было свободно от облаков, и солнце все еще стояло в зените. Внезапно я услышал детский смех. Взобравшись на пригорок, я увидел покрытый дранкой дом с несколькими пристройками – конюшней и дровяным сараем. Три маленьких мальчика играли во дворе, а в дверях дома стояла седовласая женщина со стройной фигурой и чистой молодой кожей. Даже в отдалении я видел ее глаза, они были зелено-голубого цвета, как и лес. Женщина улыбнулась и помахала мне.

Недолго думая, я подъехал ближе и въехал во двор.

– Должен вас предупредить, – сказал я, – большая армия из Ада окружила ваш Лес.

– Я знаю, – ответила хозяйка. – Как вас зовут?

– Меня зовут Ульрих фон Бек, и я ищу кое-что. Точнее, Святой Грааль, чтобы освободить мир от его боли и чтобы Люцифер мог вернуться обратно в небесное царство.

– Ага, – произнесла она, – вот наконец и вы, Ульрих фон Бек. И здесь, у меня есть то, что вы ищете.

– Что у вас есть, добрая женщина?

– У меня есть то, что вы называете Граалем… Думаю, это как раз то, что вы ищете.

– Я не могу в это поверить. До сих пор я не верил, что смогу найти Грааль, и еще меньше верил, что получу его от кого-нибудь вроде вас.

– О, Грааль – особенная вещь, и у нее особенное предназначение, Ульрих фон Бек.

Мои ноги отказывались идти. В глазах у меня потемнело. Впервые за все время я понял, насколько невежественен.

Женщина приказала одному из мальчиков взять у меня коня. Она положила руку на мое плечо. Рука оказалась неожиданно сильной.

Она ввела меня в прохладное спокойствие своего дома и усадила на скамью. Она подала молока, дала мне хлеба, намазанного медом. Она сняла с меня шлем и погладила меня по голове. И тут я расплакался.

Я плакал в течение целого часа. Когда мне стало легче, я посмотрел на женщину и сказал:

– Все, что я любил в прошлом, потеряно.

– Так должно быть, – проговорила она.

– Мои друзья мертвы. Моя единственная любовь в руках Сатаны, как и я сам, и я не могу рассчитывать на то, что мой повелитель сдержит свои обещания.

– Люциферу нельзя доверять.

– Он обещал освободить мою душу.

– Да, это все, о чем его можно попросить, Ульрих фон Бек, но для смертных такая просьба бесполезна. Можно просить силы и знаний, но это тоже бесполезно, если в обмен за это отдается душа. Многие приходили ко мне в лес, многие солдаты и многие философы.

– В поисках Грааля?

– Да.

– И вы показывали им его?

– Да, некоторым показывала.

– И они забрали его с собой в мир?

– Один или два – да.

– Теперь все на своих местах. У Грааля нет никаких особенных свойств.

– Этого я не говорила, Ульрих фон Бек. – Она подошла ближе, снова наполнила молоком высокую кружку и намазала медом хлеб. – Многие ожидали от него магии. Многие – по меньшей мере небесной музыки. И многие были так бедны, Ульрих фон Бек, и так несчастны, что не могли вынести правду.

– Как? Неужели Грааль – исчадие Сатаны? Если это так, то все, что я совершил, не имеет никакого значения.

Она улыбнулась.

– Вы ожидаете нечто особенное, так как ваше сознание заставляет ожидать вас этого. Я сама была страшно разочарована, когда узнала правду, так же, как Клостерхайм, который теперь повелевает адским воинством.

– Клостерхайм здесь побывал? Когда?

– Много лет назад. Он искал Грааль, как и все остальные. Но он ожидал многого и не получил ничего. И он ушел восвояси, полоснув меня на прощание мечом. – Она показала на свою левую грудь.

– Но он вас не убил?

– Конечно нет. Он был не очень сильным тогда.

– А теперь стал во много раз сильнее.

– Он хотел знать то, чего не знал Люцифер. Только, я думаю, что вы, Ульрих фон Бек, знаете это.

– Все, что я узнал – это несправедливость мира.

– Ага, – сказала она, – и это все, что вы узнали? И это все?

– Думаю, да, – ответил я. – Удивительное – на самом деле ложь, метафора, которая помогает правде. Единственное, что мне хотелось бы знать, – как можно узнать Боль Мира, добрая женщина. Или, по крайней мере, я хотел бы знать, что с ней делать.

– А если это случится, Ульрих фон Бек?

– Если хотя бы единственный раз соврать себе или кому-то другому, это приведет к Боли Мира. И боль, милостивая госпожа, наводит боль. И неважно тогда, кто виноват – святой или грешник, Бог или Дьявол. Нужно стремиться к тому, чтобы становиться человечнее и любить свое человеческое естество.

Я замолчал.

– Это все, что я узнал, милостивая госпожа.

– Это то, что поддерживает Небо, – произнесла она.

Я посмотрел в окно.

– Неужели существует такое место – Небо?

– Я уже думала над этим, – улыбнулась женщина. – Идемте, Ульрих фон Бек, мы немного прогуляемся.

Я чувствовал себя освеженным. Она взяла меня за руку и вывела из дома, провела по лесу, добравшись до пропасти, из которой восставал зелено-голубой лес.

Буквально мгновенно мною овладело убеждение, что мой дух и мое сознание расширились и возникло состояние, которого раньше у меня никогда не было. Состояние спокойствия и мира, какого до сих пор я ни разу не испытывал. Но женщина держала меня за руку, и я вынужден был отвернуться от Неба.

До сих пор не могу себе простить, что тогда не всмотрелся в то, что представляло собой Небо. Оно было облегчением, пониманием. Вполне может быть, что суть отличия Неба от Ада является отличием знания от незнания.

И я отвернулся от Неба.

Я повернулся к Небу спиной и пошел вместе с женщиной обратно в дом. Дети исчезли, во дворе были только конь и корова, которые мирно щипали траву.

Я подошел к столу и налил себе молока из кувшина.

– Где же мы находимся? – спросил я ее. – И где находится Небо?

– Это можно только увидеть, а рассказать невозможно. – Она подошла к деревянному шкафу, стоящему у стены, и открыла створку. Оттуда она вынула маленький кувшин и поставила его передо мной на стол.

– Это? – Кроме кувшина я не видел ничего. – Это – Святой Грааль?..

– Это та вещь, про которую вы думаете, что она – Святой Грааль, – ответила она. – И он свят, я думаю. И сделала его я. И все, что он дает – это гармония. Он делает любого, кто находится неподалеку от него, сильным. Но по иронии он может это сделать только с тем, кто уже силен.

– Я, чья душа стоит на службе у Люцифера, должен быть сильным?

– Вы мужчина. И смертный. И вы не отличаетесь от других. Но вас нельзя уничтожить. Да, фон Бек, вы сильны.

Я указал пальцем на маленький кувшин.

– Мой повелитель не поверит в это.

Она пожала плечами.

– Ваш повелитель – сопляк, – сказала она.

– Ну, хорошо, я отнесу ему это, – согласился я. – И я расскажу ему, что вы мне сказали. Что я принес ему лекарство от Боли Мира.

– Вы принесете ему гармонию, – говорила она. – Это – лекарство. Оно находится в каждом из нас.

– Может быть, у этого предмета есть какая-нибудь другая сила, милостивая госпожа?

– Самая сильная сила – это сила гармонии, – тихо сказала она.

– Это трудно представить, – я почти развеселился.

Она улыбнулась. Потом встряхнула плечами и больше не захотела распространяться на эту тему.

– Ну, благодарю вас за гостеприимство, милостивая госпожа. И за ваш подарок, Святой Грааль. Могу ли я в него верить?

– Думайте, что хотите. Этот кувшин – то, что он есть, – заключила она. – И он создан для вас, верите вы в это или нет.

Набрав воздуха в легкие, я взял кувшин. Он тепло лег в мою руку. У меня снова возникло подозрение, что меня обвели вокруг пальца.

– Я благодарю вас за ваш подарок, – еще раз сказал я.

– Это не подарок, – напомнила она. – Он вам еще послужит, Ульрих фон Бек. Имейте это в виду.

– У меня не будет возможности воспользоваться им, когда я найду своего повелителя.

– Здесь вы не можете его отыскать, но когда вы сделаете это, то сможете достичь Ада или того места, где властвует Ад. Это правильно.

– Но, милостивая госпожа… я совершил такое длительное путешествие! И что я принесу?

– Правило действует только один раз. Когда пересечете Лес, воспользуйтесь кувшином. И он тогда вам послужит.

– Клостерхайм и орды Ариоха поджидают меня у леса.

– Все равно, – сказала она. – Я знаю.

– Итак, в тот момент, когда я окажусь у выхода из леса, то смогу достичь своей цели?

– Как вы захотите.

– Вы должны мне сказать! – Слезы выступили у меня на глазах. – О, милостивая госпожа, вы должны мне это сказать.

– Возьмите Грааль, – сказала она. – И выполняйте то, что вам предписано, и он будет вам служить. Покажите Клостерхайму Грааль и напомните ему, что раньше он уже видел его.

– Он посмеется надо мной.

– Конечно, он будет над вами смеяться.

– Он убьет меня! – воскликнул я.

– Вы должны мужаться!

Она встала, и я понял, что это означало, что мне пора уходить.

Когда я вышел во двор, один из мальчиков уже держал моего коня на поводу. Второй сидел на завалинке и наблюдал за мной. Третьего, который занимался с коровой, я не увидел.

– О вас не будут рассказывать легенды, – на прощание сказала седовласая женщина. – Но среди тех, кто приходил ко мне, вы понравились мне больше всех.

– Мать, – сказала я. – Назовите мне свое имя.

– Ах, – легко выдохнула она. – Я всего лишь обыкновенная женщина, которая сделала кувшин из глины, и которая живет в крестьянском доме в Лесу на Краю Неба.

– Но ваше имя?

– Ах, называйте меня как хотите, – сказала женщина. Потом улыбнулась теплой улыбкой и положила свою руку на мою. – Называйте меня Лилит, некоторые зовут меня так.

Она легко шлепнула моего коня по крупу, и я поскакал на восток. Туда, где меня поджидал Клостерхайм и его темное воинство.

Глава семнадцатая

Все было совершенно безнадежно, и я знал это, но все равно пробирался к месту, где оставил труп Седенко.

Мне вдруг вспомнилась одна сага, где Грааль фигурировал в качестве средства, возвращавшего умерших к жизни. Я держал маленький кувшин над трупом бедного проклятого друга, но его веки не дрогнули, и грудь не приподнялась от дыхания, как от чуда, и на его лице было все то же мирное выражение, как тогда, когда я осыпал его листьями и цветами.

Эта мечта, подумал я, не имеет смысла. Этот глиняный кувшинчик не больше, чем глиняный кувшинчик. Я ничего не узнал, ничему не научился.

Потом я двинулся дальше, прочь от зелено-голубого Леса на Краю Неба, и оказался один против орд восставшего Ада, и когда из бесконечно длинного черного облака выехал Клостерхайм, я достал свиток пергамента.

– Я прошу вас о возможности закончить это приключение вместе со мной, – сказал он, потер лоб и облизал губы. – Вы и я, мы очень мужественны, фон Бек, вместе мы можем штурмовать и покорить Небо. Вы представляете себе, что вам будет принадлежать?

– Вы безумны, Иоганес Клостерхайм, – ответил ему я. – Филандер Гроот уже говорил мне об этом. Он был прав. Как вы хотите достичь высот Неба?

– Точно так же, как достиг этого в Аду, вы, сопляк!

– Я нашел Грааль и я прошу вас пропустить меня без задержки, так как теперь я направляюсь к своему повелителю. Мои поиски увенчались успехом, – твердо проговорил я. – Вы обмануты. И вы не первый, кого обманули.

– Я знаю, что вы видели Грааль и хотели увезти его с собой. Но везу его я. Клостерхайм, не спрашивайте меня, почему я это делаю, потому что я уверен, что вы можете привести кучу доводов, почему вы не взяли его в свое время.

– Вполне возможно, ведь он является фальшивкой. Не удивляйтесь. Либо Бог нас обманывает, либо он не обладает властью. Именно поэтому я решил податься на службу к Люциферу, а теперь вообще перешел на сторону его противников.

– Вы хотели служить цели, но потом засомневались.

– Моя цель преследует далеко идущие планы, фон Бек, я представлю вам все, что вы пожелаете.

– Вы можете предложить мне больше, чем Люцифер? – спросил я. – Вы верите, что ваша власть столько же сильна, как и его?

– Она должна быть такой.

Он подал знак, и вся темная масса адского воинства двинулась ко мне. Я слышал шорохи и другие звуки. Я видел страшные изуродованные лица. Шаг за шагом они продвигались ко мне.

– Только сила обладает властью, – торжествовал Клостерхайм. – Смерть и страдания – средства, которые поддерживают власть. Справедливый мир – это мир, в котором Иоганес Клостерхайм имеет все, что он желает.

Я вынул маленький глиняный кувшин из сумки.

– Это то, что вы презрели в свое время?

Земля содрогнулась. Из рядов адского воинства донеслось нечто похожее на вздох.

Взгляд Клостерхайма стал жестким.

– Да, это то. И вы вместе со своей фальшивкой будете уничтожены, как я вам уже говорил.

– Тогда смотрите! – воскликнул я. – Пусть ваша армия смотрит! Смотрите!

Я не знал, почему кричу эти слова. Я поднял Грааль над головой. Он не излучал никакого света. Из него не раздавалось никакой музыки. В общем, не происходило ничего. Он оставался тем, чем был, – маленьким глиняным сосудом.

Но только тут и там из рядов проклятых на него уставились глаза. Они смотрели на него. И что-то похожее на умиротворение легло на лицо каждого, кто смотрел.

– Это – лекарство! – закричал я, следуя своему инстинкту. – Лекарство от вашей боли! Это лекарство от ваших сомнений! Это – лекарство!

Бедные проклятые, которые из-за своих хозяев не видели ничего, кроме разрушения, которые не знали другого будущего, кроме страха и забвения, начали поворачивать головы и вытягивать шеи, чтобы рассмотреть глиняный кувшин. Звенело оружие.

Клостерхайм вел себя, как оглушенный. Он не смог преградить мне путь, когда я поскакал навстречу его воинам.

– Это – лекарство! – воскликнул я еще раз. – Смотрите! Смотрите!

Они падали на колени. Они слезали со своих боевых коней. Глиняный кувшин все еще не испускал никакого видимого излучения. Не было никакого чуда, кроме чуда успокоения.

Сопровождаемый едущим за мной следом Клостерхаймом, я пробрался через ряды проклятых и оказался на свободе.

Глава восемнадцатая

Я подумал, что Люцифер потерпел поражение в борьбе и во время своего бегства захватил с собой душу Сабрины и, возможно, мою.

Некоторое время я стоял у окна и наблюдал воскресшую, но такую безрадостную красоту. Я поставил маленький глиняный кувшин на стол, за которым в свое время восседал Люцифер. Потом я покинул библиотеку, пробежал прохладный холл и поднялся по лестнице в комнату Сабрины. Я не ожидал, что увижу ее там.

Я распахнул дверь.

Она лежала на постели. Выражение ее лица было таким мирным, что сначала мне показалось, что она мертва. Ее лицо за время разлуки совсем не изменилось, а волосы, такие удивительные, разметались по подушкам. Дышала она спокойно. Я приблизился к ней и поцеловал в лоб. Она открыла глаза и изумленно взглянула на меня. Потом она улыбнулась и протянула ко мне руки. Я подхватил ее.

– Ты принес Грааль, – произнесла она.

– Ты знаешь? – Я сел на край постели и обнял ее за плечи.

– Конечно, я знаю. – Она поцеловала меня. – Мы свободны.

– Я думал, что все и вся потерял, – признался я.

– Нет, – ответила она. – Ты много пережил, и ты всего достиг. Люцифер благодарен тебе. Ты достиг цели, повергнув при этом его заклятого врага!

– Значит, теперь он не повелитель нам?

– Уже нет. – Она посмотрела на меня своими умными глазами. – Он вернулся обратно в Ад. Теперь на Земле у него нет владений. – Мы его больше не увидим?

– Мы еще увидим его. В библиотеке, в полдень. – Она встала, чтобы одеться.

Я последовал за ней. Платье было белым, как подвенечное.

– А Бог? – спросил я. – Он не помирился с Богом?

– Этого я не знаю. – Она бросила взгляд в окно. – Уже близится полдень. Люцифер хотел, чтобы мы пришли вместе.

Мы обнялись еще крепче, чем в первый раз, потом покинули комнату и по лестнице спустились вниз, в библиотеку.

Немногим более, чем год назад Сабрина так же отворила тяжелую дверную створку. И снова Люцифер сидел за столом. Только в этот раз он не читал. Он держал глиняный кувшин в руках. Он повернул голову к нам и посмотрел своими удивительными лучистыми глазами. Что-то похожее на страх и удивление можно было заметить в них.

– Желаю тебе доброго утра, капитан фон Бек, – поздоровался он.

– Доброе утро, князь Люцифер. – Я поклонился.

– Хочу вам сообщить, – сказал он, – что ваши друзья более не находятся в Аду. Я освободил их души, как освободил вашу.

– Итак, Ад все еще существует, – заметил я.

Он засмеялся. Удивительный звонкий смех.

– В самом деле. Это спасение мира от боли никоим образом не сказалось на Аде, а люди получили спасение от всех своих бед.

Он поставил кувшин обратно на стол и встал. Его обнаженная кожа переливалась серебряным огнем, и в ангельских черных глазах все еще лежала печать прошедшего.

– Я больше не хочу иметь ничего общего с вашей землей, – произнес он, подошел ближе и посмотрел на нас сверху вниз. В его глазах можно было прочесть если не любовь, то, по крайней мере, какого-то рода расположение. Мне до сих пор не было ясно, зачем он лгал. Он протянул к нам руки и обнял нас. Удивительное чувство, которое мне при этом передалось, заставило меня растеряться.

Потом он поднялся в воздух, заведя руки назад.

– Я разговаривал с Богом, – объявил Люцифер.

– И он согласился принять вас обратно, ваше высочество? – тихо спросила Сабрина.

Его звучный голос был почти так же тих, как и ее.

– Не думаю, что это именно так, но надеюсь на это. – Князь Тьмы улыбнулся. Это была просительная и немного грустная улыбка.

– Меня не возьмут на Небо, – продолжал Люцифер. – Может быть, поэтому у меня изменился взгляд на мир. Если я принесу в Ад человечность, тогда я, Люцифер, буду допущен ко всему тому, что было мне доступно раньше.

– Тогда вы все еще господин этой Земли, ваше высочество? – поинтересовался я. – Теперь здесь правит не Бог?

– Я властвую не так, как раньше. Меня поставили в известность, что необходимо принести в мир равновесие и человечность, и сделать лекарство от Боли Мира достоянием всех людей. Если я, а также все человечество представят сущность этого сосуда, тогда все мы будем спасены.

Люцифер наклонил голову и улыбнулся. Его смех был полон музыки, иронии и юмора.

– Какой различный смысл могут иметь одни и те же вещи, фон Бек! Какой различный смысл!

– Именно поэтому вы стали теперь нашим повелителем, – сказала Сабрина. Она потерла лоб. Было понятно, что в ней поднимается страх.

– Несомненно. – Люцифер отвернулся. – Вы – господа себе. Ваши судьбы в ваших руках. Ваши жизни принадлежат вам. Разве вы не видите, что все сверхъестественное покинуло эти места? Вы стоите перед началом новой эры человечества – времени созидания и мира.

– Эры Люцифера, – сказал я в ответ на его монолог.

Он понял смысл сказанного и улыбнулся.

– Человек, христианин или безбожник, должен учиться управлять самим собой, понимать самого себя, быть в ответе за самого себя, тогда не будет никакого Армагеддона. Если однажды человечество будет уничтожено, то в этом будет только его вина.

– В таком случае мы будем жить без войн, – сказала Сабрина. Ее лицо прояснилось.

– Но не без препятствий, – предупредил Люцифер. – Ваши собратья, ваши дети и внуки тоже будут искать лекарство от Боли Мира.

– Или предпринимать попытки, – дополнил я.

– Это, право, большой риск, – продолжал Люцифер. – Я должен вас предупредить, фон Бек, что я заинтересован в успехе вашей карьеры. Впрочем, всякий должен служить во имя добра, капитан.

Люцифер отвернулся от нас. Его мерцающее тело как будто охватил темный огонь, и через несколько мгновений в библиотеке остались только мы.

Глиняный кувшин он забрал с собой.

Я пожал руку Сабрины.

– Ты еще боишься? – спросил я ее.

– Нет, – ответила она. – Я благодарна. Мир теперь освобожден от сверхъестественного и адского. Я счастлива вдыхать запах лугов и слушать пение птиц. И быть с тобой, капитан фон Бек.

– Мир все еще неспокоен, – сказал я ей. – Но не из-за Люцифера.

Я крепко держал ее за руку.

– Теперь мы можем возвращаться домой, в Бек, – заключила она.

* * *

Сабрина и я обвенчались в старой часовне замка Бек. Мой отец умер вскоре после нашего обручения, он был рад, что я с ним и что теперь я стал праведником, как он того и желал. Он считал, что я «подрос», и он сильно полюбил Сабрину, думаю, так же сильно, как и я.

Сабрина родила нам двух дочерей и сына, которые живы и здоровы. Мы не успокоились и не замкнулись на семейном очаге и долгие часы проводили в спорах со знаменитыми людьми, которые особенно сильно поражались естественно-философским знаниям Сабрины, а так же тому, что им не особенно понятны были мои устремления.

Люцифера я больше не встречал и, возможно, больше никогда не увижу.

Иногда я думаю, принадлежит ли мне моя душа. Ведь, вполне возможно, Люцифер солгал нам про то, что Господь разговаривал с ним. Неужели вообще был возможен такой разговор Бога с Люцифером о господстве над целой Землей?.. Или Бог не давал подобных рекомендаций?..

Конечно же, такие мысли я никому не доверял, только теперь, так как думаю, что скоро умру.

Мир – несчастливое место для того, кто приходит к подобным заключениям. Я вижу немногие признаки того, что разум торжествует или будет торжествовать. Но я надеюсь, хотя и слабо, что человечество спасет себя и что Люцифер нам не солгал.

Я побывал в Аду и думаю, что у меня нет особого желания попасть туда снова. Правда, мне кажется, что Небо подходит мне еще меньше.

В замке Бек мы были счастливы. Мы стремились к гармонии, но не с помощью крамольных мыслей и шатких аргументов, и гармония нас не миновала. Кажется, гармония приходит со временем.

Война больше не коснулась нас и счастливо завершилась. После войны мы больше не слышали ничего о сверхъестественных королевствах. Чума миновала Бек. Благодаря удачным сделкам мы стали богаче. Музыканты и поэты искали нашего общества и одаряли нас своими талантами, так что мы поддерживали блестящее общество.

В году 1648, противники, сражавшиеся в войне против друг друга, заключили мир, не особенно по доброй воле, но скорее всего из-за того, что потеряли много денег и людей. После этого еще несколько лет в наши владения возвращались беженцы, которые не были знакомы ни с чем, кроме войны, которые родились во время войны, которые всю жизнь провели в войне. Мы давали им землю неподалеку от Бек. Многие из них до сих пор живут у нас, и так как они знали только войну, то очень долго привыкали к мирной жизни.

В году 1678, моя жена Сабрина умерла естественной смертью и была со всеми обрядами похоронена в фамильном склепе. На некоторое время остался я один. Наши дети за границей: сын изучает медицину и естественные науки в Парижском университете, где его очень ценят. Моя старшая дочь – посол в Лондоне (я слышал, что ее салон пользуется популярностью) и она дружит с самой королевой, а моя младшая дочь вышла замуж за подающего надежды врача в Любеке.

Если Люцифер не обманул меня, то я от всего сердца и чистой души попрошу его, чтобы он все же проследил за человечеством и человечностью в мире и подвел людей к какой-нибудь гармонии, которая все же наступит, пусть не скоро.

Я попрошу так же, если Бог существует, чтобы Люцифер завершил свое спасение, и чтобы в один прекрасный день человечество освободилось от обоих.

С этими моими надеждами я передаю душу свою не только Богу, но и Люциферу.

Каждый мужчина и каждая женщина, все кто читает эти строки и размышляет над ними, примите мою нижайшую просьбу продолжить то, что начали я и моя жена.

Дорогу делу Дьявола.

И тогда вы увидите Небо раньше, я надеюсь, чем вашего повелителя.

Собственноручно подписано в году нашего Господа тысяча шестьсот восьмидесятом.