Текст книги "Восход империи"

Автор книги: Майкл Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 45 страниц)

Глава 14
НАКАНУНЕ

Сквозь плотную завесу проливного дождя трудно было что-либо разглядеть, но Гилл был уверен, что прямо к нему приближается какой-то человек. Он нащупал висевший на боку рог и с сожалением подумал, что утром напрасно засунул его под плащ. За тридцать дежурств рог понадобился ему впервые. Напрягши глаза, Гилл всмотрелся повнимательнее: никакого войска, всего лишь один человек. Незнакомец был одет в плащ, висевший на нем, словно мокрая тряпка, капюшон откинут назад, волосы прилипли к голове. У него не было ни доспехов, ни щита, но на поясе висели два меча, а за спиной Гилл заметил двуручную рукоять еще одного большого меча. Человек уверенно шагал по раскисшему от дождя полю. Один он не представляет угрозы для почти тысячи человек в палатках на холме. Если Гилл поднимет тревогу без должной причины, ему потом этого не простят. Уж с одним-то он как-нибудь справится!

– Стоять! – выкрикнул Гилл, стараясь перекрыть шум дождя. Выхватив из ножен меч, он взмахнул им перед незнакомцем. – Кто вы и что вам нужно?

– Я здесь, чтобы увидеться с командиром Паркером, – не замедляя шага, сказал человек. – Сейчас же проводи меня к нему!

Гилл рассмеялся.

– Да ты наглец! – сказал он, выставив меч вперед. Незнакомец подошел вплотную к острию, словно собирался дать себя проткнуть. – Стоять, или я…

Прежде чем Гилл договорил, незнакомец с силой ударил по плоской части лезвия. По нему прошла вибрация, и Гилл ослабил хватку. Через мгновение человек завладел оружием и наставил его на Гилла.

– Я отдал тебе приказ, куратор! – грозно рявкнул незнакомец. – Я не привык приказывать солдатам дважды. Смотри у меня, а не то велю тебя высечь!

Затем незнакомец вернул меч, отчего Гиллу стало только хуже.

– Как твое имя, куратор?

– Гилл… э… сэр, – сказал он, на всякий случай добавив «сэр» – а вдруг незнакомец окажется офицером.

– Так вот, Гилл, учти на будущее: когда несешь вахту, вооружись арбалетом и никогда не позволяй даже одному человеку подойти ближе чем на сто футов. Если подойдет, продырявь его, понял?

Не дожидаясь ответа, он прошел мимо Гилла и направился на вершину холма сквозь заросли высокой мокрой травы.

– Эээ… да, сэр, но у меня нет арбалета, сэр, – следуя за ним, пролепетал Гилл.

– Тогда неплохо бы тебе где-нибудь его раздобыть, не так ли? – бросил через плечо незнакомец.

– Да, сэр. – Гилл кивнул, хотя незнакомец шел впереди и не мог его видеть.

Человек прошел мимо десятков палаток и направился к центру лагеря. Никто его не заметил, все прятались от дождя. Лагерь патриотов представлял собой беспорядочные ряды палаток, сделанных из кусков самой разной ткани, поддерживаемых веревками и палками. Ни одна не была похожа на другую, видно было, что собирали их наспех, из того, что оказывалось под рукой. Большая часть была вырезана из парусины, захваченной в порту Вернеса и Килнара, остальные сделаны из простых старых простыней, и только иногда – очень редко – встречались настоящие палатки.

Незнакомец остановился на вершине холма. Когда Гилл догнал его, он спросил:

– В какой из этих палаток Паркер?

– Паркер? Он не в палатке, сэр. Он вон там, на ферме, – ответил Гилл, указывая вниз.

– Гилл, почему ты не на посту? – прорычал, увидев его, сержант Милфорд.

Он только что вышел из своей палатки и стоял, кутаясь в плащ, едва прикрывавший его босые ноги.

– Ну, я… – начал Гилл, но незнакомец перебил его.

– Так, а это кто? – Незнакомец подошел прямо к Милфорду и, похлопывая себя по бедрам, сердито уставился на него.

– Это сержант Милфорд, сэр, – ответил Гилл.

Сержант озадаченно посмотрел на него. Незнакомец оглядел его и укоризненно покачал головой.

– Во имя Марибора, сержант, где ваш меч?

– У меня в палатке, но…

– Вы не считаете нужным держать меч при себе, когда вражеская армия находится менее чем в миле от вас и в любой момент может атаковать?

– Я спал, сэр!

– Посмотрите наверх, сержант! – велел незнакомец. Сержант поднял голову и скривился, когда дождь хлестнул его по лицу. – Как видите, уже почти утро.

– О… да, сэр. Прошу прощения, сэр.

– Одевайтесь и немедленно поставьте нового часового на место Гилла, понятно?

– Слушаюсь, сэр. Сию секунду, сэр!

– Гилл!

– Да, сэр! – подскочил Гилл.

– Пошли! Я и так опаздываю.

– Слушаюсь, сэр! – Гилл снова пошел следом, пожав плечами в ответ на озадаченный взгляд сержанта.

Основная часть войска разместилась на холме, который все называли холмом Бингэма, очевидно, по имени фермера Бингэма, выращивавшего ячмень и рожь на полях внизу. Гилл слышал, что когда командир Гонт уведомил Бингэма, что войско намерено воспользоваться его фермой, а сам Гонт займет его дом под штаб, поднялся настоящий переполох. Деревенский дом с соломенной крышей и деревянными балками потонул среди моря палаток. Сотни сапог топтали цветы, росшие вдоль дорожек, в амбаре разместились офицеры, конюшня превратилась в склад, а также использовалась как лазарет и таверна для офицеров. Сотни костров оставляли на земле черные круги.

– Доложи командиру Паркеру, что я прибыл, – сказал незнакомец одному из стражей на крыльце.

– А кто вы?

– Лорд-маршал Блэкуотер.

Стражник на мгновение засомневался, но все же отправился в дом. Он быстро вышел и открыл перед незнакомцем дверь.

– Спасибо, Гилл. Можешь возвращаться на вахту, – сказал незнакомец, шагнув внутрь.

– Вы командир Паркер? – спросил Адриан дородного, неряшливо одетого господина в коротком черном сюртуке и грязных белых штанах. На его дряблом лице торчал вздернутый кверху нос, а голова покоилась на толстой, рыхлой шее.

Он сидел за грубо сколоченным деревянным столом, освещенным несколькими свечами и заваленным картами и депешами. Перед ним стояла тарелка с только что приготовленной яичницей с беконом. Он встал, сдернул с шеи салфетку и вытер рот.

– Да, это я. А вы маршал Блэкуотер? Мне не сообщили о…

– Лорд-маршал Блэкуотер, – дружелюбно улыбаясь, поправил Адриан и протянул ему рекомендательное письмо.

Паркер взял письмо, небрежно развернул его и принялся читать.

На кривых деревянных балках вдоль стен висели горшки, мешки, кухонная утварь и среди них – плащ и меч командира Паркера. В углах комнаты, на полу, кренившемся в сторону камина, стояли корзины, ведра и кувшины, задвинутые туда, чтобы не мешались под ногами.

Прочитав письмо, Паркер вернулся на место и снова заткнул салфетку за ворот.

– Вы ведь на самом деле не лорд?

Адриан колебался с ответом.

– Строго говоря, я лорд, по крайней мере в данную минуту.

– А в те минуты, когда вы не лорд, кто вы?

– Думаю, меня можно назвать наемником. Я много чем занимался за последние годы.

– Зачем принцессе Меленгара посылать ко мне наемника?

– Потому что я могу выиграть предстоящее сражение.

– С чего вы взяли, что я не могу?

– С того, что вы все еще на ферме, а не в городе. Скорее всего, вы хороший управляющий и интендант, и, я уверен, счетовод из вас превосходный, но война – это не просто цифры в регистрах. Теперь, когда Гонта с вами нет, вы, вероятно, плохо себе представляете, как действовать дальше. Вот в этом я могу вам помочь. Должен заметить, у меня большой военный опыт.

– Стало быть, вам известно об исчезновении Гонта?

Адриану не понравился его тон. В голосе Паркера слышались нотки подозрительности и в то же время угрозы. Адриан решил не церемониться.

– Ваше войско стоит здесь уже много дней, а вы так ни разу и не атаковали врага.

– Дождь идет, – ответил Паркер. – Поле превратилось в настоящее болото.

– Именно поэтому вы и должны атаковать, – сказал Адриан. – Дождь – это ваше преимущество. Соберите капитанов, и я объясню, как можно использовать погоду как козырь, но действовать нужно быстро…

– Вам бы это было на руку, не так ли? – Опять тот же тон, только еще более зловещий. – У меня есть идея получше. Объясните-ка, почему принцесса Ариста Эссендон предала Дегана!

– Она его не предавала! Вы ничего не знаете. Она…

– О, еще как предала! – Паркер встал и швырнул салфетку на пол, словно дуэльную перчатку. – И вам больше незачем лгать. Знаю я, почему она это сделала! Чтобы спасти свое несчастное маленькое королевство. – Он сделал шаг вперед и ударил кулаком по столу. – Уничтожив Дегана, она рассчитывала задобрить империю и тем самым защитить Меленгар. Так каковы ваши истинные цели? – Он подошел ближе, грозно потрясая пальцем. – Втереться к нам в доверие? Завести наше войско в капкан, как вы сделали с Гонтом? Это были вы? Вы там присутствовали? Это вы схватили его?

Паркер покосился на мечи Адриана.

– Или вы собирались подобраться ко мне и убить? – спросил он, отступая. Командир ударился головой о висевший низко горшок, и тот с гулким звуком упал на пол. Паркер вздрогнул. – Симмс! Фолл! – выкрикнул он, и в дом вбежали двое стражников.

– Сэр! – хором откликнулись они.

– Заберите его мечи! Наденьте на него кандалы и привяжите к столбу. Уведите его…

– Вы не понимаете. Ариста вам не враг, – перебил Адриан.

– Я все прекрасно понимаю.

– Империя устроила ей ловушку точно так же, как Гонту.

– А что, она тоже исчезла?

– Нет, она сейчас в Ратиборе, готовит восстание, чтобы помочь вам захватить город.

В ответ Паркер расхохотался.

– Ох, да полно вам, сэр! Поучились бы врать! Принцесса Меленгара готовит восстание в Ратиборе? Уведите его!

Один из солдат обнажил меч.

– Сдайте оружие – немедленно!

Адриан быстро прикинул возможные варианты. Он мог бежать, но другого случая убедить патриотов уже не будет. Он мог бы взять Паркера в плен, но тогда придется убить Симмса и Фолла, а это уничтожит последние крупицы доверия с их стороны. У него не было иного выбора. Он вздохнул и отстегнул пояс.

– Насколько вы уверены, что Адриану удастся убедить патриотов пойти в атаку завтра утром? – спросил Полировщик Аристу.

Они сидели за столом в доме Данлапов. На улице бушевала буря.

– Я уверена в его успехе не меньше, чем в нашем, – ответила Ариста.

Полировщик улыбнулся.

– Все забываю, что вы дипломат.

За маленьким столом, на котором безделушками госпожи Данлап была выложена карта города, сидели восемь человек. Всех присутствующих лично отобрали Адриан, доктор Геранд, Полировщик или Эмери, который уже встал на ноги и ел все, что давала ему госпожа Данлап.

В отсутствие Ройса и Адриана Ариста большую часть времени проводила в обществе молодого Дорна. Хотя он больше не запинался, называя ее по имени, глаза его горели таким неподдельным восхищением, что Ариста поймала себя на том, что смущенно улыбается. У него было приятное лицо – веселое и одухотворенное. Он был моложе Алрика, но казался куда более зрелым. Возможно, таковым его сделала нелегкая жизнь и перенесенные страдания.

Ариста поведала ему обо всех испытаниях, через которые пришлось пройти, прежде чем она оказалась в Ратиборе. Он рассказал ей о своей матери, которая скончалась, дав ему жизнь, и о том, каково было расти солдатским сыном. Оба вспомнили пожары, отнявшие у них самых близких и любимых людей. Она слушала его печальную историю о сиротском детстве с таким вниманием, что на глазах выступали слезы. Изъяснялся он грамотно, говорил страстно и убежденно, вызывая сострадание. Она поняла, что Эмери, родись он дворянином, мог бы многого добиться в жизни. Слушая рассказы о его идеалах, о его страсти к справедливости и способности к сопереживанию, она поняла, что именно этого ожидала от Дегана Гонта – простолюдина с сердцем короля.

– Да поймите вы, от меня это не зависит! – воскликнул Полировщик. – Не я управляю гильдией! Не в моей власти посылать наших людей на захват города, особенно если на этом нельзя нажиться. Даже если бы мы были совершенно уверены в победе, если бы это не было так рискованно, у меня все равно были бы связаны руки.

– Нельзя нажиться? – удивленно спросил Эмери. – А о городе вы не думаете? Более того, если имперское войско уйдет, возможно, весь Ренидд окажется под флагами республики Делгос.

– Я бы еще добавила, – сказала Ариста, – что поражение имперцев здесь оставит Аквесту незащищенной перед нападением оставшихся патриотов, Меленгара и, возможно, даже Трента, если мне удастся заключить с ними союз. Если падет Аквеста, Колнора станет свободным городом, и некоторые влиятельные купцы смогут занять законные места во власти.

– Ваши речи прекрасны, сударыня, не могу не признать, – ответил Полировщик. – Беда в том, что в них слишком уж много «если», да и роялисты не позволят, чтобы Колнорой управлял простолюдин. Трон Уоррика займет Ланаклин и, скорее всего, назначит наместником какого-нибудь своего герцога.

– Ну, положение «Алмаза», несомненно, ослабнет, если вы не окажете нам помощь и Новая империя продолжит разрастаться, – возразила Ариста.

Полировщик нахмурился и покачал головой.

– Я ничем не могу вам помочь. Просто не имею права действовать без приказа Ювелира. Имперцы пока не слишком докучают «Алмазу». По их мнению, мы так же неизбежны, как крысы в любой канализации. Пока мы не доставляем серьезных хлопот, они позволяют нам бегать на свободе. Но стоит гильдии ввязаться в ваши дела, как они объявят нам войну и не оставят «Алмаз» в покое. Мы станем мишенью для каждого имперца в городе. Сотни наших людей окажутся в тюрьме или на виселице.

– Мы могли бы сохранить ваше участие в тайне, – предложил Эмери.

Полировщик рассмеялся.

– Что сохранить в тайне – решает победитель, поэтому мне нужны доказательства вашей победы прежде, чем я смогу оказать вам помощь. Мы все знаем, что это невозможно. Если бы вы были уверены в своем успехе, моя помощь вам бы и вовсе не понадобилась. Нет, вы уж меня простите. Мои крысы сделают, что смогут, но мы не можем выступить вместе с вами.

– Но хотя бы проследить за тем, чтобы ворота оружейного склада были открыты, вы сможете? – спросил Эмери.

Полировщик на мгновение задумался, затем кивнул.

– Это я могу.

– Давайте вернемся к плану захвата, – сказал доктор Геранд.

Перед тем как покинуть Ратибор, Адриан разработал основную стратегию по взятию города. Идея Эмери была хороша, но сама по себе идея не заменяла плана нападения, и они были благодарны Адриану за его советы. Он объяснил, что главное их оружие – внезапность. Лучшая тактика – взять оружейный склад, застав солдат врасплох. Потом будет труднее. Их главный противник – время. Важнее всего – удержать склад, и они должны действовать быстро, чтобы подготовиться к атаке на гарнизон.

– Я поведу людей на склад, – заявил Эмери. – Если выживу, отправлюсь на площадь, туда, где самое слабое место.

Присутствующие мрачно кивнули.

Далее, согласно плану Адриана, повстанцы должны будут выстроиться в две шеренги, одна перед другой, возле склада и намеренно оставить слабое место. Хорошо обученные солдаты всегда рассчитывают на подобную уязвимость противника, поэтому повстанцы смогут определить, куда будет направлена основная атака. Он предупредил, что находящиеся там люди понесут самые тяжелые потери, но это позволит горожанам окружить противника и взять числом.

– Я поведу левый фланг, – заявила Ариста, и все присутствующие, ошеломленные эти известием, уставились на нее.

– Сударыня, – начал Эмери, – вы знаете, что я очень уважаю вас, но война – не место для женщины, и я не могу позволить вам подвергать свою жизнь опасности.

– Моя жизнь будет в опасности независимо от того, где я нахожусь, так что лучше я займусь чем-нибудь полезным. Кроме того, это моя идея. Должна же я что-то делать, пока все вы рискуете жизнью.

– Вам нечего стыдиться, – сказал доктор Геранд. – Вы уже сделали больше, чем мы могли ожидать, и мы никогда не сможем отплатить вам.

– Тем не менее, – решительно сказала она, – я буду с повстанцами.

– Вы и с мечом обращаться умеете? – спросил бакалейщик Перин.

В его тоне не было насмешки или сарказма, лишь удивление и искреннее ожидание услышать, что она искусная мечница.

Не только удивительное спасение Эмери поддерживало дух восставших. Поначалу Ариста недооценивала силу воздействия собственного имени, но Эмери дал ей понять, что для тех, кто желал выступить против Новой империи, она и ее брат были героями. Их победа над Перси Брагой, увековеченная в пьесе бродячего театра, вдохновила многих в Апеладорне. Людям, собиравшим повстанческое войско, достаточно было прошептать, что Ариста Эссендон приехала в Ратибор и спасла Эмери от смерти, к которой его приговорила империя, и большинство уже считало, что победа им обеспечена.

– Ну, – проговорила она, – опыта у меня, несомненно, столько же, сколько у многих купцов, фермеров и торговцев, которые будут сражаться бок о бок со мной.

Долгое время присутствующие молчали, затем Эмери встал.

– Прошу простить меня, ваше высочество, но я не могу вам этого позволить.

Ариста строго посмотрела на него, и Эмери поморщился, давая понять, что один ее неприязненный взгляд причиняет ему боль.

– И как же вы намереваетесь помешать мне? – огрызнулась она, вспоминая, как отец, брат и даже граф Пикеринг прогоняли ее из залы советов, намекая, что ей будет куда полезнее взять в руки иголку.

– Если вы настаиваете на своем участии в сражении, я сражаться не стану, – просто сказал он.

Доктор Геранд поднялся.

– Я тоже.

– И я, – добавил Перин, вставая из-за стола.

Ариста бросила на Эмери еще один сердитый взгляд, который, казалось, снова ранил его, но упрямое выражение лица говорило о том, что молодой человек не намерен отступать от своего решения.

– Хорошо. Сядьте. Вы победили.

– Благодарю вас, ваше высочество, – сказал Эмери.

– Значит, левый фланг поведу я, – вызвался Перин.

Из сидевших за столом мужчин он был самым высоким, крепким и сильным.

– Я возьму на себя правый фланг, – сказал доктор Геранд.

– Ценю вашу храбрость, доктор, – заверил его Эмери, – но лучше поставить туда Адама, колесного мастера. У него имеется кое-какой военный опыт.

– И он не старик, – горько сказал доктор.

Ариста знала, сколь беспомощным и ненужным чувствует себя старый лекарь.

– Доктор, ваш опыт и знания просто необходимы при уходе за ранеными. Как только склад будет наш, мы с вами бросим все силы на то, чтобы оказать им помощь.

Они снова от начала до конца обсудили план восстания и возможные непредвиденные обстоятельства. Что делать, если соберется слишком мало народу? А если им не удастся взять склад? Что если гарнизон не пойдет в атаку? Они разрабатывали запасные варианты до тех пор, пока не убедились, что все продумано до мельчайших деталей.

По окончании их маленького военного совета доктор Геранд достал бутылку рома и попросил госпожу Данлап принести стаканы.

– Завтра утром мы идем в бой, – сказал он. – Некоторые из тех, кто сидит за этим столом, уже не увидят заката. – Он поднял стакан. – За тех, кто падет, и за нашу победу.

– И за прекрасную даму, благодаря которой это стало возможным, – добавил Эмери.

Они подняли стаканы и выпили. Ариста пила вместе со всеми, но напиток показался ей горьким.

Принцесса лежала без сна в маленькой комнатке напротив спальни госпожи Данлап. Комнатка была меньше, чем покои ее служанок в Медфорде. Между стенами и кроватью было так мало места, что Аристе пришлось ползком по матрасу добираться до изголовья. В стене было крошечное окошко, а из мебели – только небольшая полочка для свечи. Ариста никак не могла заснуть. Битва за город начнется через несколько часов. Принцесса испытывала нервное перевозбуждение, снова и снова перебирая в голове меры предосторожности.

«Все ли я сделала, чтобы хорошо подготовиться?»

К добру или нет, но завтра все изменится.

«Простит ли меня Алрик, если я погибну? – Она горько усмехнулась. – А если выживу?»

Она смотрела в потолок, размышляя, нет ли какого-нибудь заклинания, которое помогло бы ей уснуть.

«Магия».

Не прибегнуть ли к ней во время завтрашнего сражения? Нервно потирая пятки друг о друга и прислушиваясь к стуку дождя по крыше, она перебирала в голове разные идеи.

«Я смогла вызвать дождь, что еще я могу? Создать армию призраков? Напустить огненный дождь? Заставить землю разверзнуться и поглотить вражескую армию?»

Она была уверена только в одном: она могла заставить кровь закипеть. Эта мысль отрезвила ее.

«А вдруг я не сумею вовремя остановиться, и тогда кровь закипит у кого-нибудь из наших… или у Эмери?»

Когда она вскипятила воду в Шеридане, висевшая рядом мокрая одежда тоже зашипела и от нее пошел пар. Магия была исключительно сложным делом. Может, со временем она освоит ее, но пока Ариста чувствовала пределы собственных возможностей. Теперь ей стало ясно, почему Эсрахаддон учил ее вызывать дождь. Раньше она думала, что волшебник насмехается над ней, предлагая невыполнимую задачу. Теперь же поняла, что вызвать дождь – легко и безопасно. Целью, на которую следовало направить усилия, было огромное небо, а само действие ничем не было ограничено, как если бы человек, бросающий камень, целился сразу во всю землю. Она догадывалась, что основной процесс одинаков для любого заклинания – призыв силы, концентрация внимания и слаженность движений и звуков. Но мысль о том, чтобы направить столь своенравную силу на определенную цель, пугала ее. Поняв, что, окажись Ройс и Адриан той ночью на холме, они погибли бы вместе с серетами, Ариста содрогнулась от ужаса. Она не сомневалась, что, прибегнув к магии, сможет победить гарнизон, но не исключала, что одновременно убьет всех в Ратиборе. Возможно, она могла бы с помощью Искусства призвать молнию или огонь, чтобы поглотить солдат, но это было бы равносильно попыткам человека, едва начавшего заниматься музыкой, сочинить и исполнить целую симфонию.

«Нет, я не могу так рисковать».

Она обратилась к более насущным вопросам. Достаточно ли у них бинтов? Надо помнить о поддержании огня, чтобы под рукой были горячие угли для прижигания ран.

«О чем я еще не подумала?»

Раздался тихий стук в дверь. Ариста подтянула одеяло к шее, поскольку на ней была только тонкая ночная сорочка, которую одолжила госпожа Данлап.

– Войдите!

– Это я, – сказал Эмери. – Надеюсь, я вас не разбудил.

– Пожалуйста, входите, – ответила она.

Эмери открыл дверь и встал у изножия кровати. Он был одет только в штаны и рубаху, которая была ему велика.

– Мне не спалось, и я подумал, может, вам тоже не спится.

– Кто бы мог подумать, что, когда ждешь, чтобы узнать, умрешь ты или выживешь, так трудно уснуть. – Она пожала плечами и улыбнулась.

Эмери улыбнулся в ответ и огляделся, гадая, как ему войти. Ариста села на постели и подложила под спину две подушки.

– Присаживайтесь, – сказала она, поджав ноги, и похлопала ладонью по одеялу.

Он неловко присел на самый край матраса, который слегка прогнулся под ним.

– Вам страшно? – спросила она, слишком поздно осознав, что женщина не должна задавать мужчине подобные вопросы.

– А вам? – ответил он, подтягивая колени и обнимая их руками.

В свете луны его босые пальцы казались очень бледными.

– Да, – сказала она. – В отличие от многих, я даже не иду на передовую, но все равно умираю от страха.

– Вы сочтете меня жалким трусом, если признаюсь, что мне тоже страшно?

– Я посчитала бы вас глупцом, если бы вы это отрицали.

Он вздохнул и уткнулся подбородком себе в колени.

– В чем дело?

– Если я кое-что расскажу, обещаете хранить это в тайне? – спросил он, не поднимая головы.

– Я посол. Это моя обязанность.

– Видите ли, я еще никогда не участвовал ни в одном сражении. Я никогда никого не убивал.

– Полагаю, почти все, кто завтра пойдет в бой, могут сказать о себе то же самое, – заметила она, надеясь, что он подумает это и о ней. Она не могла сказать правду об убитых ею рыцарях. – Не думаю, что многие из этих людей когда-либо держали в руках меч.

– Некоторые держали. – Он поднял голову. – Адам воевал с армией Этельреда против газели в битве, которая прославила лорда Руфуса. Ренкин Пул и Форрест, сын серебряных дел мастера, тоже воевали. Поэтому я назначил их командующими. Дело в том, что все смотрят на меня как на героя войны, а я даже не знаю, смогу ли сражаться или брошусь бежать, как никчемный трус. Я могу упасть в обморок от одного вида крови.

Ариста взяла его за руку.

– Если я в чем-то и уверена, – она посмотрела ему в глаза, – так это в том, что вы будете храбро сражаться. Вы просто не можете поступить иначе. Похоже, это у вас в крови. Людей не обманешь. Они чувствуют вашу врожденную храбрость, поэтому все так верят в вас. И я тоже.

Эмери склонил голову.

– Благодарю вас за добрые слова.

– Это не доброта, а просто честность. – Она вдруг почувствовала неловкость и отпустила его руку. – Как ваша спина? – спросила она.

– Все еще болит. – Он поднял руку, чтобы проверить. – Но орудовать мечом сумею. Я должен дать вам выспаться. – Он слез с кровати.

– Я рада, что вы пришли, – искренне сказала она.

Он помолчал.

– Завтра я буду сожалеть лишь об одном.

– О чем же?

– Что я не дворянин.

Она с любопытством посмотрела на него.

– Если я выживу… Даже будь я бароном самого захудалого рода, я бы отправился в Меленгар просить у короля вашей руки. Я бы просил до тех пор, пока он не бросил бы меня в темницу или не согласился бы отдать вас за меня. Я знаю, это безумие. За вами, наверное, ухаживают герцоги и принцы, но я бы все равно попытался. Я бы вызвал их на поединок! Ради вас я сделал бы все что угодно… если бы только…

Ариста почувствовала, что у нее горит лицо, и подавила желание закрыть его руками.

– Но вы знаете, что простолюдин, чей отец погиб на королевской службе и который достаточно смел, чтобы взять Ратибор и Аквесту, мог бы получить рыцарское звание за столь героические поступки. Как посол, я бы указала брату на то, что подобное действие может укрепить наши отношения с Рениддом.

Глаза Эмери засияли. Она никогда не видела их такими яркими. Его лицо лучилось радостью. Он сделал шаг в сторону кровати, задумался и медленно отошел.

– Что ж, – наконец сказал он, – если меня посвятят в рыцари, надо бы поспать.

– Это правда, сэр Эмери.

– Моя госпожа, – сказал он и попробовал отвесить низкий поклон, но тут же скривился от боли и стиснул зубы. – Спокойной ночи.

После его ухода Ариста обнаружила, что у нее бешено колотится сердце и вспотели ладони. Ей стало стыдно. Всего через несколько часов из-за нее погибнут люди. К полудню она сама может оказаться на столбе, а сейчас не в силах справиться с волнением из-за того, что мужчина проявил к ней интерес. Как по-детски… как эгоистично… и как замечательно. Никто никогда не смотрел на нее так, как несколько минут назад смотрел Эмери. Она вспомнила ощущения от прикосновения к его рукам и движение его ног на одеяле. Ужас! Разве сейчас время думать об этом!

Она лежала в кровати и молила Марибора, чтобы все прошло успешно. Для этого должно произойти чудо… и она тут же подумала о Ройсе и Адриане. Сколько раз Алрик говорил ей, что они способны творить чудеса! Все будет хорошо…