Текст книги "Огонь подобный солнцу"

Автор книги: Майкл Бонд (1)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 23

Разорвав спортивный джемпер Клэя, он обрывками связал ему руки и ноги, затолкал другие куски одежды ему в рот и крепко завязал. Потом нашел нож и подтащил Клэя к воде. Он взял в эллинге спасательный жилет, веревку и весло. Натянув на Клэя жилет, он отволок его к байдарке, покачивавшейся в неглубоком водовороте между зарослями водорослей и нижним платаном. Затолкав Клэя в переднюю часть байдарки, он забрался в нее сам и сел сзади. Клэй зашевелился и стал извиваться.

– Где мой приятель? – шепотом спросил Коэн.

Клэй застонал. Отплыв подальше, Коэн начал просматривать реку, плывя параллельно берегу и ориентируясь по огням, теперь уже ярко блестевшим на черной волнистой воде.

Пол покачивался на поверхности лицом вниз за платаном ниже по течению. Он был еще теплым. Коэн поднял его в байдарку; брезент потемнел, словно окрасился краской. Спереди майка Пола была черной. Под сердцем виднелось маленькое отверстие. Пульса не было, пальцы уже похолодели.

Он взял его на руки. Пол казался легким, точно живым. Он чувствовал, как по животу потекла его теплая кровь. Он уткнулся лицом в плечо Пола; оно все еще сохраняло запах Пола – теплый мускусный запах, – и он не мог поверить, что Пол мертв, что было слишком поздно любить, защищать его, говорить то, что иногда оставалось невысказанным. Он опустил Пола на нос байдарки, огни на берегу стали ярче, но людей нигде не было; земля казалась безлюдной.

Опустив руку Пола, он резко развернул байдарку и, схватив Клэя за горло, сдавил ему челюсть так, что почувствовал, как она хрустнула. Стиснув руками его шею, он сунул его головой в воду и держал, выдирая клочья волос и бросая их в реку, как мусор, пока тот отчаянно дергал ногами и колотил ими по байдарке. Когда Клэй затих, он вытащил его и, схватив за уши, прижал к дну лодки.

– За что ты убил его, ты, подонок? За что ты его убил?

Клэй стонал. По воде скользнул свет фар машины. «Нельзя, чтобы меня здесь схватили». Он что есть силы ударил Клэя по голове.

– За что ты убил его? Он никогда никому не делал плохого! За что ты убил его?

Клэй не отвечал. Затолкав его в заднюю часть лодки, он поплыл на середину реки, где байдарку отнесло течением в залив за Аннаполисом. Под тяжестью Пола нос байдарки начал перевешивать, и Коэн вынужден был перебраться на заднюю банку. Холодный ветер срывал брызги с гребешков волн; байдарку захлестывало водой, и Клэя стала бить дрожь.

* * *

Через час их вынесло к островку, на берег которого с шумом накатывались волны. Чтобы легче было управлять байдаркой с погруженным в воду носом, Коэн повернул на юг и поплыл против ветра. Переплыв пролив между островом и побережьем, он, лавируя между илистыми отмелями, нашел на берегу каменистое, заросшее деревьями место вдали от огней и шума города. Выкопав веслом в илистой земле неглубокую могилу, он перетащил в нее тело Пола. Утрамбовав землю на могиле, он заложил ее камнями, затем оттащил Клэя к деревьям и развязал ему рот.

– Боже, рука, – застонал Клэй. – Развяжи мне руку!

– Это просто плечо выскочило из сустава. Футбол любишь?

– Боже, я не могу терпеть эту боль.

– У тех ребят, которых ты видишь по телевизору, очень часто такое бывает. – Коэн крутанул ему руку как мельничное колесо; вскрикнув, Клэй обмяк. Коэн плеснул ему в лицо морской воды и стал бить по щекам, пока тот не очухался.

– Тебе нужен доктор?

– Господи, да. Скорее.

– Расскажи мне про Непал.

– Я не знаю что – Боже, прекрати!

– Правду.

– Я все расскажу. Господи, все. Это была одна из операций. Я ее финансировал.

– Как?

– От начала и кончая теми, кто был в Непале, через Нью-Йорк.

– Имена.

– Не надо, ради Бога. Стал – в Непале, Честер – в Нью-Йорке. Я только передавал запросы.

– А я слышал нечто иное.

– Я знаю, ты – Коэн. Тот самый, что убил Элиота и Стила. Полмира тебя разыскивает.

– И пока безуспешно. – Коэн вывернул ему руку. – И тебя тоже все будут безуспешно искать. – Клэй обмяк; Коэн потряс его, пока тот не очнулся. – Откуда ты брал оружие?

– Из военных источников. Трофейные АК – вот и все, что там было. Из Стамбула, из двух мест в Швейцарии и других. Это всем известно.

– А где ты взял бомбу?

– Что? Погоди, погоди – это же была просто станция наблюдения.

– Кого за кем?

– Мы за ними. Что в этом особенного?

– Откуда она взялась?

– Была команда сверху. Коэн выкрутил руку.

– У тебя есть выбор, Клэй: помочь мне или умереть. Я побеседовал со всеми твоими дружками. Они все ссылаются на тебя.

– Пытаются выкрутиться. – Клэй обессилено облокотился о кочку, согнув ногу в колене. – У меня тоже кое-что для тебя есть.

– Неужели?

– Твоя подруга сейчас на краю смерти. Не хочешь помешать этому?

– Моя подруга погибла на Сен-Виктуаре. Ее убили твои люди.

– Черта с два. Мы взяли ее в воскресенье вечером в Париже. Она сейчас в округе Колумбия. Я видел ее сегодня утром.

– Она – твоя.

– Я бы не отказался при других обстоятельствах. Но в данный момент мои возможности довольно ограничены, верно? Я убил твоего приятеля Стинсона, хотя и с целью самозащиты. Ты решил, что это я виноват во всех твоих последних злоключениях, хотя на самом деле это не так. У меня есть только одна ценная для тебя информация.

– Единственная ценная информация для меня – имена тех, на кого ты работаешь.

– Тут я не могу тебе помочь. О Господи, перестань. – Клэй сел в грязь. – Прошу тебя, не надо. Я – жуткий трус... не выношу боли.

– Представь, что пришлось вынести твоим друзьям. – Коэн вытянул руку. – Тебя здесь никто не спасет. Тебе остается только говорить и надеяться, что я сдержу слово. Или молчать и умереть в муках за кучку людей, которые, не колеблясь, расправились бы с тобой, как только ты стал бы им не нужен.

– Есть еще один момент, который тебе не понять. Если я сдамся и все равно умру, я ничего этим не добьюсь. Если же я не сдамся, несмотря на то, что умру, я сохраню свое достоинство. Тебе неведомо, что такое достоинство, Коэн. Это не в твоем амплуа.

– Единственная причина оставить тебя в живых – это твоя дочь.

Клэй попытался встать.

– Что ты с ней сделал?

– Ничего. Хоть ты и дерьмо, ей нужен отец. Она зашла в эллинг, когда я был там. Сколько ей лет?

– В сентябре будет девять.

– Как это тебе удалось создать такое прелестное дитя? Где-то сзади в болоте назойливо квакала лягушка. Прыгая по волнам, на восток проплыла моторная лодка.

– Если я выверну руку сильнее, я порву нерв. И всю твою оставшуюся жизнь рука будет беспомощно болтаться. Через минуту я займусь другой рукой. Тогда у тебя не останется ни одной. – Он выкрутил другую руку Клэя. – Кто же, черт бы тебя побрал, стоит за тобой?

Клэй отключился. Побив по щекам, Коэн привел его в чувство.

– К несчастью, никто, – простонал Клэй. – Я, что называется, сам себе хозяин.

– Тогда зачем тебе все это? Бомба в Тибете?

– Станция наблюдения.

– Из-за станции наблюдения все эти убийства? Погоня за мной по всему свету?

– Это разведка. – Клэя трясло. – Ради денег.

– Кто тебе платит?

– Я получаю комиссионные и еще кое-что в Сенате и Белом доме; это обыкновенная политика.

– И это все, чем ты занимаешься, только этой чертовщиной?

– Я – консультант, у меня есть связи. Так я зарабатываю столько, сколько мне надо.

– Для чего надо?

– Чтобы содержать себя. Поддерживать свое положение. Для проведения кампаний, коктейлей, приемов в Госдепартаменте, для покупки лодок, машин. Ты думаешь, так легко вращаться в обществе, быть частью правительства?

– Ты думаешь, большинство американцев одобрило бы то, чем ты занимаешься?

– А разве нет? Им большей частью наплевать. Коэн выкрутил руку сильнее.

– Имена.

– Не могу. Помогите. Я не знаю. – Клэй попытался высвободиться. – Обменяй меня на свою девчонку.

– Трахайся с ней сам! – Коэн закусил губу.

– Именно это сейчас и происходит. Ее трахают всей группой... вставляют электрический зонд...

– Давай имена.

– Я слышал только голос. Даже не знаю, кто звонит.

– Откуда деньги?

– Это либо пакет с деньгами, либо чек, по которому я получаю в своем банке.

– Откуда?

– Из банков Аргентины или Уругвая.

– Каких банков?

– Записывать нельзя было. Не помню. Ты не поверишь, с них невозможно было снять ксерокопию, а бумага рассыпалась.

– Ну конечно.

– Все, что они присылали мне, а этого не так уж много, превращалось потом в порошок, исчезало.

– С чего все началось?

– Я развелся. У меня были денежные проблемы. Был членом одной из комиссий Сената. Позвонил какой-то человек и сказал, что меня порекомендовал ему один из сенаторов.

– Кто?

– Он не говорил, и я не спрашивал. Ты не знаешь, как все делается в Капитолии. – Клэй закашлялся. – Сказал, что он – один из тех, кто хочет помочь мне выкарабкаться, и попросил меня об одном одолжении. Я сказал, конечно, что за вопрос. Он прислал мне пять тысяч. Сначала я не хотел их тратить, но потом все-таки пришлось. Через пару недель он опять позвонил и попросил встретиться в Нью-Йорке с одним человеком. Я полетел в Нью-Йорк и встретился там с Честером.

– А кто такие Стил и Морт?

– Позже они попросили меня подыскать какого-нибудь бывшего военного для работы представителем их компании на Востоке. Им стал Стил. Морта нашли позже для Европы. По тому же принципу.

– Ты хочешь жить? Мне нужны имена.

– Не могу ничем помочь.

– Тогда я открою твою записную книжку и убью всех, кто в ней значится.

– Пустая трата времени и жизней невинных людей.

Коэн взял нож Клэя и неглубоко воткнул лезвие в его здоровую руку выше локтя. Судорожно глотнув воздух, Клэй пытался кричать. Коэн ударил его.

– Я выдерну твою руку, если ты не заткнешься и не назовешь имена. И перережу тебе нерв.

– Ты мерзость. Ты не человек. Я не в силах это вынести. Если бы я знал, сказал бы тебе. Не надо! Ради Бога!

– Считаю от десяти. Когда дойду до одного, я сделаю, что обещал. – Коэн устроился поудобнее. – 9, 8, 7, 6, 5...

– Я скажу тебе, где она!

– 4, 3,2...

– Неужели тебе все равно, что с Руби? Почему ты не хочешь пойти на сделку?

– Потому что она работала и работает на вас.

– В Ноенвеге она перешла на твою сторону. Она помогла, тебе с тем полицейским в Париже. Она покупала тебе одежду и скрывала тебя от полиции. Она убила одного из наших в Ноенвеге. Ни черта она не работает на нас.

– Если нет, то откуда ты все это узнал?

– Морт нашел вас обоих в Париже. Он следил за вашим номером из дома напротив. На всякий случай он в Ноенвеге спрятал в твоем пиджаке датчик.

– Когда мы скрылись, он все еще был в Ноенвеге.

– Ты дилетант. В лесу они нашли твою машину, Коэн. Сначала они хотели забрать ее, но потом решили вмонтировать в нее датчики, в расчете на то, что появится Стинсон.

– Почему же Морт не убил нас в Париже?

– По этому поводу были серьезные телефонные переговоры. Морт хотел убить вас обоих, но я запретил в расчете па то, что ты встретишься со Стинсоном. Мы ненадолго потеряли тебя после того, как тебе удалось уйти от французской полиции. Как это, кстати, тебе удалось?

– Продолжай.

Клэй прервался, чтобы сглотнуть.

– Они вновь засекли твой датчик, когда, разъезжая по всему Парижу, поймали эхо-сигнал и вычислили его местонахождение. Потом тебе удалось уйти от них, сев на поезд, и они не смогли найти тебя в Страсбурге. Клянусь Богом, это правда. Клянусь жизнью своей дочери.

– Где сейчас Руби?

– На консервном заводе Д'Анджело, неподалеку от Нью-Джерси.

– Веди себя тихо и, может, ты останешься жив. – Коэн сбросил его в байдарку. – Заставить бы тебя грести.

– О Боже, мне нужен врач. Я умру от боли.

* * *

Ветер сменился на восточный, он помогал плыть по реке быстрее. Коэн вновь связал Клэя, заткнул ему рот, привязал к байдарке и, оставив его в осоке у западного берега, пошел к «импале». Одевшись, он вернулся на ней за ним. Запихнув его в багажник, он вытащил из-под сиденья револьвер и поехал в город.

* * *

"Слишком многим я причинил горе, явился причиной их смерти, не могу рисковать тобой, Клэр, дать Морту тебя убить. Прав был Пол: к черту месть, иди и живи мирно, береги тех, кого ты любишь. Люблю ли я тебя? Да. Всегда любил, но ты же заморочила мне голову – разве не так? Может, я сам себе голову заморочил недоверием? И ты теперь расплачиваешься за это? Почему за мои грехи приходится расплачиваться другим? Самое суровое искупление грехов, придуманное Господом, – такое же, как распятие Христа за наши грехи.

Если это не ты, а Морт подложил мне датчик в пиджак, тогда это я погубил тебя, Клэр; значит, не любил, потому что любовь – это вера. Они так затравили меня погоней, что я уже никому не доверял, даже потерял веру в Пола, потому что он не испытывал ненависти. И он был прав".

* * *

В переулке недалеко от Третьей улицы бесколесные машины стояли, привалившись к бордюру; в сточной канаве валялись мокрые газеты и разбитые бутылки; в свете фар мелькали розовые глаза крыс, спасавшихся в сточных колодцах. Здание консервного завода Д'Анджело было шестиэтажным; с внешней стороны виднелось подобие лоджий, фасад у крыши несколько выступал. Свет не горел, двери были закрыты. Сбоку вдоль здания стояли два грузовика, от них пахло опилками, маслом и гнилым мясом. Двери грузового входа были заперты; так же, как и на входных дверях, изнутри по их маленьким стеклам тянулись маленькие провода.

Достав из багажника «импалы» моток веревки, Коэн перекинул ее через нижнюю ступеньку пожарной лестницы, забрался на крышу и, привязав веревку к трубе, сбросил ее вниз. Парапет выдавался вперед и ему пришлось раскачаться на веревке, чтобы добраться до окна. Оно было без проводов. Когда он подался вперед, чтобы разбить его, веревка отнесла его от стены. Далеко внизу под ним кружилась «импала». Он подтянулся на крышу и, обвязав себя веревкой вокруг груди, вновь перелез через парапет. С третьей попытки ему удалось пробить стекло и ухватиться за створку окна. Выскользнув из-под ремня, револьвер улетел вниз и с громким стуком упал на тротуар.

Он протиснулся в окно и оказался в душном офисе, пропахшем кофейной гущей и трубочным табаком. В коридоре он наткнулся на кондиционер, зловеще загудевший в ответ. Ни на одном из этажей не было заметно никакого движения. Переднюю дверь невозможно было открыть, не задев сигнализации. Он раздумывал, стоит ли вернуться на крышу, чтобы спуститься по пожарной лестнице вниз за пистолетом, но перед этим решил найти лестницу в подвал. Она была за завешенной плакатом дверью пожарного выхода. Внизу горел свет.

Ступеньки заскрипели, когда он стал спускаться. Лестница вела в узкий коридор. В его дальнем конце была освещенная комната, и из нее доносились голоса двух мужчин, которые что-то обсуждали, склонившись над растерзанной темноволосой фигурой, привязанной к стулу. Один из них отошел в сторону, и Коэн успел увидеть окровавленное распухшее лицо. Вдруг за ним раздался звук спускаемой в унитазе воды и скрип двери уборной. Он повернулся. Загородивший весь коридор Морт схватил его и громко заорал. Он ударил Морта и тут же почувствовал, как его голова словно раскололась от внезапной резкой боли. Он бросился бежать, но сознание ушло, растворяясь в невесомом небытии.

Глава 24

Он утопал в невероятно холодном свете в безмолвном океане, наполненном мертвецами. Жуткая боль осела где-то в его шее, в позвоночнике. Перед ним проплыла красная масса с запахом сырого мяса. Мелькнули торчавшие из проломленной груди ребра. К нему приблизился призрак и потряс его. Он не мог сосредоточить взгляд.

– Он очухался, – раздался чей-то резкий скрипучий голос.

Вошел Морт с синяками под глазами и повязкой на носу. Коэн начал вспоминать. Резко повернувшись, он посмотрел на лежавший рядом с ним труп. Это оказался кусок мяса.

– Вот теперь тебе придется действительно туго, – усмехнулся Морт. – Помощи ждать не от кого. – Он ткнул Коэна в ребра. – Понял? – Расположив свою тушу на стуле, он доверительно наклонился к Козну. – Знаешь, Сэм, моя работа часто приносит мне разочарования. Я трачу месяцы, целые месяцы, на то, что заканчивается безрезультатно. Можешь себе представить, какое удовлетворение я испытываю сейчас, когда ты болтаешься среди трупов в этом погребе? Как тебе удалось нас найти? Или мне подождать, пока Пол нам об этом расскажет?

Коэн едва ворочал своим распухшим языком.

– Тебе не удастся заполучить нас обоих. Я же обещал тебе, что он наплюет на твою могилу.

– Время покажет. А пока у нас есть, чем тебя развлечь. – Морт показал ему кулон в виде бриллиантового сердечка. – Помнишь это?

Человек со скрипучим голосом и еще двое бородатых спустили Коэна, обрезав веревку, и привязали его к стулу, привинченному к полу. «Скрипучий» сделал ему в руку укол.

Вновь нахлынувшее на него ощущение не поддавалось никакому описанию. Это был не цвет, не звук, не жар. Это было то, что он вкушал каждой своей отдельно взятой клеткой; сама душа его разбивалась вдребезги. Ему смутно представилось, что он превратился в государство, где перестали действовать все законы, и жители – его клетки – вернулись к борьбе за самосохранение. Под всем этим хаосом нарастало предчувствие неминуемой смерти и отчаяние от чего-то безвозвратно потерянного. Он усиленно сопротивлялся, цепляясь за разрозненные обрывки мыслей, путавшихся у него в голове. Это было самым сложным из того, что ему когда-либо доводилось делать, и грозило ускользнуть в тот момент, как только он перестанет полностью на этом концентрироваться.

Он услышал голос Морта и подавил в себе желание улыбнуться, держаться в привычной манере.

– Эти полчаса тебя мучили душевные страдания, – сказал Морт, – немногим удается это выдержать. Тем не менее, поскольку ты веришь в свои силы, ты смог преодолеть это. Похвально, но это только одна из стадий действия препарата. Через несколько минут ужасы повторятся – и на сей раз наяву.

Коэн сконцентрировал всю свою волю, представившуюся ему в виде оранжевого беременного паука, окутанного своей паутиной и разраставшегося в нем. Он позвонил гадалке – это был старый дребезжащий французский телефон, – и на другом конце послышался голос с таинственной нечеловеческой хрипотой:

– Ее здесь нет, но она просила кое-что передать тебе.

– Что?

– Она сказала, ты не будешь слушать.

– Буду, я обещаю.

– Нет, нет. Именно это она и передала.

– Что?

– Она сказала, ты не будешь слушать. – Связь прервалась; трубка гудела у его уха, как моторная лодка. Потом он увидел, что это была не трубка, а электродрель в руке Морта.

– Где Пол? – Морт улыбался. – Нам нужно, чтобы ты ответил. А то Пол может оказаться в опасности.

– Он теперь в безопасности.

– Не совсем. – Морт вставил жужжащее сверло Коэну в нос. Оно раздирало ему ноздри и ревом отдавалось в голове. Вытащив сверло, Морт выключил дрель. От крови и наступившей тишины он почувствовал тошноту. Морт улыбнулся. – Дегустация твоего будущего.

Боль унесла его в беспамятство. Морт встряхнул его, приводя в чувства.

– Где Пол? – Коэн не отвечал. – Давайте ее сюда! – крикнул Морт.

Двое бородатых втащили Клэр в помещение и привязали к стулу напротив Коэна. Он не сразу узнал ее: распухшее лицо было в синяках и кровоподтеках, на приоткрытых губах чернела запекшаяся кровь, глаза были полузакрыты. Ее короткие волосы, по-прежнему темные, такие же, как после покраски в Париже, спутались и слиплись от крови.

– Встряхните ее, – прошипел Морт.

«Скрипучий» плеснул ей в лицо водой из миски. Вода потекла по ее полурасстегнутой блузке на джинсы. Ее голова вяло качнулась; она закашляла и застонала.

– Эй! – крикнул Морт и ударил ее по лицу.

Коэн рванулся вперед, но стул крепко держал его. Подняв голову, Клэр увидела его.

– Привет, – прохрипела она. – Ты в порядке?

– Что они сделали?

Она попыталась улыбнуться.

– Ничего особенного.

– Прости меня.

– Тебе не за что просить прощения.

– Я виноват. – За этим лицом в кровоподтеках, за этими коротко остриженными волосами вместо длинных золотистых локонов, которые когда-то так восхищали его, за этими бирюзовыми глазами, и сейчас так ясно смотревшими на него из-под потемневших век, он увидел ту, которая, как и обещала, была готова принести себя в жертву ради него. – Я не доверял тебе в Париже. Я думал...

– Н-ну, – сказал Морт, – мы все получили хороший урок. Но давайте не будем отклоняться от темы. У нас есть, – он показал на Коэна, – некто, кто располагает нужной нам информацией и не хочет ей с нами поделиться. Но у нас есть и некто, – он ткнул в Клэр, – не имеющий ничего, что нас могло бы заинтересовать, но чье состояние может заинтересовать первого. По существу, – усмехнувшись, продолжил он, – наш изначальный план несколько изменился. – Он наклонился к Клэр. – Ты нам еще понадобишься, дорогая, чтобы помочь нам вытащить из него информацию.

Клэр посмотрела на Коэна.

– Я ничего им не сказала.

– Давай не будем тянуть, – сказал Коэн. – Вы ее отпускаете, и, как только я буду уверен в том, что она на свободе, я расскажу вам все, что вы хотите.

– Нет, нет, нет, Сэм. Я слишком уважаю тебя, чтобы пойти на такое. Как только мы ее отпустим, ты сразу замолчишь. Ты доказал нам, что ты – крепкий орешек; теперь посмотрим, настолько ли ты жесток, что будешь сидеть и смотреть, как она страдает.

– Не говори им ничего, Сэм. Хуже, чем они мне сделали, они уже не сделают. Не выдавай Пола.

– Я даже не знаю, где он.

– Место, Сэм, – сказал Морт. – То, о котором ты говорил в Ноенвеге.

– Это все была чушь.

Сложив руки, Морт поднялся.

– Не будем заниматься пустыми разговорами. – Подозвав «Скрипучего», он театрально поклонился Коэну. – Начинаем представление.

«Скрипучий» принес электроды. Прикрепив два к пальцам Клэр, он распахнул ей блузку и подсоединил два к ее соскам. Она решительно посмотрела на Коэна и покачала головой. Морт взял пульт.

– Какое мы дадим напряжение, Сэм? – Он повернул диск.

Выгнув спину, извиваясь и задыхаясь, она ногтями впилась в подлокотники.

– Прекратите! – закричал Коэн, пытаясь вырваться, но его ноги были крепко привязаны.

Морт увеличил напряжение. Клэр вскрикнула от боли; Морт с улыбкой посмотрел на Коэна.

– Где Пол?

– Перестаньте. Я расскажу.

Морт еще повернул ручку реостата.

– Расскажи – и я перестану.

– Нет! Нет! – завизжала она, корчась от боли. – Нет! – Ее голова безжизненно упала вперед.

Морт выключил реостат.

* * *

Это была одна из холодных суббот ноября. Весь в грязи и крови, запыхавшись. Пол подошел к собравшейся на поле группе игроков. «Давай оправдаем их ожидания, – тяжело дыша, проговорил он, затягивая ремешок шлема. – Они ждут передачи, мы им дадим пас, но не так, как они думают».

Короткий момент радости прошел. Приятный запах примятой травы и пота, привкус крови в пересохшем горле и невероятная усталость сменились бездушным дневным светом ламп, распространяющейся вонью мясных туш и опилок.

– Я расскажу тебе, где мы договорились встретиться, если ты отпустишь ее.

– Я не собираюсь рисковать, Сэм. Она – наша гарантия. Иначе ты нам ничего не расскажешь.

– Я даю слово.

– Попытайся понять мое положение, Сэм. Если я допущу промашку, я рискую своей задницей. Пока у меня с тобой ничего не получается. Только с ее помощью я смогу заставить тебя говорить. Как же я ее отпущу?

Коэн попробовал облизать губы, но язык пересох.

– Какой сегодня день?

Морт посмотрел на часы.

– Через полчаса будет двадцать седьмое апреля.

– Нам надо торопиться.

– Куда?

– В Колорадо, как я уже говорил.

– Я что-то припоминаю насчет карты и лошадей. Ну-ка, расскажи мне в общих чертах.

– Заткнись, Сэм! – Клэр пришла в себя.

Не обращая на нее внимания, Коэн повернулся к Морту.

– Несколько лет назад мы с Полом как-то охотились там. К западу от Кристал-Ривер в осиннике недалеко от маленькой бобровой опушки есть местечко, где Пол убил своего первого лося. Оно не обозначено на карте, там в горах сотни таких мест, но мы оба знаем, где это находится. Начиная с послезавтра он может прийти туда в любое время в течение недели.

– Где эта Кристал-Ривер?

– К югу от Карбондейла. Нужно идти по проселочной дороге в сторону притока Дед Хоре, а потом, миль через десять-пятнадцать свернуть к седловине между двумя низкими горами, потом пройти пару часов до рукава притока Дед Хоре и час или два берегом. Там найти голубую ель «классную даму»...

– Что еще за «классная дама»?

– Начиная с середины ее ствол раздваивается и напоминает перевернутую женщину с расставленными ногами. Напротив нее на противоположном берегу стоит «проповедник», вот там-то и нужно подниматься в сторону длинного холма, уходящего к склонам Хантсмэн Ридж. Он сплошь покрыт густым осинником, переходящим выше в ели, и болотистыми местами с бобровыми запрудами. В лесу нет никаких ориентиров, кроме тех, что в голове. Поэтому мы и выбрали это место.

– А что за «проповедник»?

– Это дерево с торчащим от середины ствола большим суком, напоминающим вставший член. Вроде того, что происходит с тобой, когда ты читаешь свои похабные книжонки.

Морт потер лоб.

– Можешь показать на карте?

– Я мог бы показать Дед Хоре, но не знаю, где находится на карте тот холм. Могу показать тебе Хантсмэн Ридж. Он достигает десяти тысяч футов и, может, миль пятьдесят или сто в длину.

– И все сплошной лес?

– Почти.

– Тебе придется нам показать.

– Не надо, Сэм! – Клэр пыталась вырваться. – Я могу терпеть боль. Они все равно убьют нас.

Коэн взглянул на Морта.

– Вы потом нас отпустите?

– Конечно же, Сэм. Как только мы возьмем с Пола и вас двоих обещание, что вы не расскажете ничего, что могло бы поставить под угрозу государственную безопасность.

Клэр потрясла головой.

– Не будь идиотом, Сэм.

Морт позвал остальных.

– Заберите ее отсюда. Дайте ей одежду. Она поедет с нами.

– Куда?

– В Колорадо, Сэм. – Морт вышел. Бородатые отвязали Клэр и осторожно отвели ее в соседнюю комнату. Коэн видел, как задрожала стенная перегородка. Говяжьи туши, висевшие в углу, казалось, кивнули в такт едва ощутимому движению воздуха. На середину пола, покрытого линолеумом, выскочил таракан, помедлив, он устремился под раковину.

Они опять сделали ему укол; он погрузился в удушливое безмолвие. Когда его растолкали, он не сразу вспомнил, кто были эти люди. Развязав, Они отвели его в комнату, где на столе была разложена бело-зеленая топографическая карта США, прижатая по углам пепельницами.

Морт ткнул своим единственным пальцем с перстнем в карту.

– Вот приток Дед Хоре. Где это место?

Коэн, как завороженный, смотрел на широкий бледный полумесяц ногтя Морта.

– Как я уже сказал. – Собственный голос казался ему хриплым и чужим. – Я знаю, где Хантсмэн Ридж. – Пальцем он обвел круг в шесть дюймов. – Это должно быть где-то здесь.

– Давай по порядку. – Это был Лу из Ноенвега. – Вот приток. Здесь дорога. – Когда Лу склонился над картой, из-под воротника показались длинные черные, как обуглившаяся трава, волосы на его груди. Коэна вырвало на карту. Они принесли другую.

– Когда вы были на Дед Хоре с Полом, как вы туда добирались? – Это спросил «Скрипучий».

– Я тебя не знаю.

– Это Стэн, – сказал Морт.

– Я его не знаю. И не буду с ним говорить.

– Перестань, Сэм. Он – один из наших парней.

– Пусть катится ко всем чертям. Если останется, я не буду вам помогать.

– Ты хочешь, чтобы он вышел, Сэм?

Коэн кивнул.

– Хорошо. Стэн, ты слышал, что он сказал? Итак, – улыбаясь, продолжил Морт, – как вы добирались до Дед Хоре?

– Мы брали на ферме двух верховых и двух вьючных лошадей.

– Где мы можем посадить вертолет?

Коэн подумал.

– Может, на запруде. Вы можете достать с понтонами? Даже на запрудах торчит полно сухих деревьев, за которыми поднимается вода.

– Сколько времени понадобится, чтобы доехать от дороги Дед Хоре верхом?

– День.

* * *

Под присмотром Лу он вымылся под душем и съел принесенный ими гамбургер с картошкой. Когда он жевал, в носоглотке хрустела засохшая кровь. Они вместе поднялись из холодного зловонного подвала на ослепительный свет полуденного солнца. Над размягченной мостовой, над грязными окнами напротив и покрытыми гарью машинами пылала жара. «Импала» стояла на самом солнцепеке, горячий воздух колыхался над ее багажником. «Надо было бы тебя убить, Клэй. Если кто-то обнаружит тебя живым, тогда мы с Клэр действительно обречены. Хотя мы уже и так обречены».

Он втиснулся рядом с Клэр на заднее сиденье голубого «форда» с затемненными стеклами и пуленепробиваемой пластиковой перегородкой между ними и передним сиденьем. По бокам, тесня их друг к другу, сидели двое бородатых. Она молча смотрела вперед. От очередного укола Коэн и Клэр уснули. Они сидели в задней части маленького самолета. Мимо них с опущенными закрылками прогудел военный СИ-130. На них смотрели какие-то новые лица.

* * *

Красные лучи заходящего солнца скользили по западным склонам над Кристал Ривер, золотя зеленые верхушки деревьев и делая их похожими на зеленеющие под водой водоросли. Бледные ребристые скалы прорывались сквозь это сияние, как окаменелые останки сквозь дно океана, вселяя в Коэна чувство нереальной надежды. Они провели ночь в домиках на берегу реки; в темноте связанный Коэн старался уловить дыхание Клэр в соседней комнате, но слышал только шум перекатывавшихся по дну реки камешков.

На следующее утро они остановились на обочине дороги Дед Хоре возле джипа и грузовика для перевозки скота. На пыльном буфере джипа сидел высокий угрюмый мужчина в ковбойской шляпе. Другой, коренастый, с крючковатым носом, стоявший в тени грузовика, подошел к Морту и пожал ему руку.

– Все готово, Уолт?

– Получай, – ответил Уолт и, отправив языком комок табака за щеку, нагнулся и сплюнул в сторону. Они подвели их к лошадям, стоявшим на привязи с другой стороны грузовика, и привязали Коэна к седлу пегой лошади. Уолт прикрепил стремена. – Не люблю, когда она носит всякие побрякушки, – улыбнулся он, в уголке его рта показалась струйка табачного сока.

Они привязали Клэр к седлу стройной лошади песчаной масти и поехали по заросшей полынью лощине в кружевную тень осин. Молодые листики по краям еще оставались пурпурными, белые ободранные стволы чернели там, где их обгрызли зимой лоси. За седловиной они спустились по извилистой дорожке в лес, где белые стволы деревьев напоминали множество колонн. Дрожавшие от легкого ветерка листья бросали тени на пестрое покрывало из прошлогодней листвы, яркого мха и красно-коричневой поросли молодых дубов. Вьючные лошади сбились в кучу, и Уолт, чертыхаясь и разгоняя их, поехал сзади.

Поредев, лес перешел в искрящуюся долину, в центре которой серебрился пруд. За ним они переправились через бурный ручей Литл-Хорс и поскакали на север по поросшим кустарником холмам с истоптанными скотом пастбищами к крутым осыпавшимся берегам Клир Форк. «В ожидании вызова человек расслабляется, он смеется и поет», – сказал Хем, подъехав на своей крапчатой к его пегой. Коэн поморгал, но ничего не увидел, кроме легкой пыли из-под копыт, наполнявшей воздух, словно цветочная пыльца.