Текст книги "Истинная пара дракона (СИ)"
Автор книги: Мая Арминская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Часть двадцатая. Свобода(2)
И за секунду до неминуемого столкновения, выбив разом вздох из сжавшихся легких, я почувствовала резкий развернувший тело рывок, едва не вывихнувший ухваченную кем-то руку. И не успела ахнуть, как, обдав леденящим порывом свистящего ветра, в сантиметрах от смертницы пролетел сумасшедший транспорт.
Спасенная, судорожно дыша, я медленно возвращала себе рассудок, обнаружив, что чересчур сильные объятия спасителя причиняют боль ребрам. Заторможено подняла шокированно вытаращенные глаза на мужчину, и они округлились еще больше. А потом… неизбежно помокрели.
– Лорд Эльдарш, – плаксиво выдавила я онемевшими губами. В голубых льдах была ярость, с которой он все еще сжимал мое запястье до посинения – но вырвать руку я даже не попыталась, в оцепенении осознавая только минувшую, глупую до невозможности смерть.
– Идиотка, – тоже назвал меня по имени он, и я не нашла ничего лучше, чем, преодолевая удушающий ком в горле, согласно кивнуть. Среди злобы в чуть шипящем голосе Ринталиона я различила жар дикого страха, причем за меня, что оказалось изумительно приятно, а еще львиную долю облегчения.
Меня наконец-то отпустили, но не совсем, а так, чтобы я могла вдохнуть свободной грудью и при этом не упасть без опоры. На запястье, кстати, точно останется синяк, но он не очень меня сейчас волновал.
– Ты в порядке? – вздохнул мужчина, пристально рассматривая мое лицо. Он был довольно близко, а я… А я что, а я в шоке. И как-то очень вовремя, разглядывая его в ответ, я отметила, что белокожий, глазастый (в смысле, глаза у него красивые) и клыкастый вампир поразительно привлекателен. Симметричные тонкие черты, прямой нос с высокой переносицей, полные губы и черные кудри, добавляющие ему контраста и харизмы. Мое сердце, не успевшее еще до конца утихомириться, с новой силой стало наращивать темп и застучало так громко, что он, наверное, мог слышать это сквозь уличный шум и где-то на заднем фоне волнение собравшихся обеспокоенных зрителей моего конфуза. А я стремительно теряла остатки рациональности, позабыв о том, что решительно была против отношений с ним, позабыв о причине, почему именно против.
– Кажется, я только что в вас влюбилась, Рин, – шепчу я, игнорируя и свои невольные слезы от бурлящих чувств, и всеобщий вздох.
А мой спаситель, не моргая, все смотрел и смотрел, затем неожиданно протянул руку (другой он обнимал за талию), коснулся моей выбившейся на глаза длинной челки и заправил ее. От этого жеста романтика момента побила все измерения и я уже чувствовала близость рокового поцелуя.
Но вместо этого Эльдашс нахмурился, поджал губы и сообщил:
– Ну раз у тебя только проблемы с головой, тут я не помогу.
Розовое полотно невидимой занавеси, которая уже почти нас закрыла, тут же рухнула наземь, и вместо с ней, потому что поддерживать меня таки перестали. Взвыв от удара, безжалостно пришедшегося на копчик, я ошарашенно уставилась на охамевшего спасителя, а он невозмутимо подал руку, помогая встать.
Что-то месяц назад о проблемах с головой речи не шло, когда он за мной пытался увязаться! Это настолько оскорбило и возмутило, что даже мысль о том, что я чуть не погибла, отошла куда-то назад.
– Что-нибудь болит все-таки, Белла? – вздохнул Ринталион с таким усталым выражением, что я неволей задалась вопросом: действительно ли он оставил меня на целый месяц освоиться или ему пришлось из-за проблем?
Вампир, и так довольно худощавый, пусть и подтянутый, казалось, похудел. У него еще отчетливее выделились скулы и он и, присмотревшись к темным кругам под глазами и хмурым морщинками между бровей, я осознала, что мой спаситель и до происшествия со мной был измотан.
Ощутив укол вины, я поникла под его серьезным взглядом и неловко отступила на шаг.
– Все в порядке, спасибо, Ри… Лорд Эльдашс, – я одернула себя, не позволяя переходить на слишком близкое обращение. – Спасибо, вы спасли меня, я… Обязана вам жизнью. И я прошу прощения за причиненные неудобства.
«Если ты отрезала волосы и якобы дракона от себя, это не повод бросаться в новые отношения, словно последняя…»
Он некоторое время еще молчал, потом кивнул и слегка улыбнулся. Дежурно, вежливо, с нотками усталости под показным радушием.
– Впредь будьте осторожнее, Белла.
– Обязательно, – я осмотрелась, но на нас больше никто не пялился. Небольшая толпа тактично разошлась, оставляя нас посреди тротуара стоять совсем обыденно, как будто просто неожиданно встретились старые знакомые. И сейчас, после обмена любезностями, как раз и попрощаются. – Вы можете заходить ко мне, все же…
– Хотите меня отблагодарить? – усмехнулся вампир.
– Нет, я… – я смутилась. – Мы ведь друзья, Ринталион. Я всегда вам рада.
– В прошлый раз вы говорили иначе, – явно повеселев, заметил мужчина, открыто вгоняя меня в краску. Но прежде, чем я пожалела и забрала свои слова назад, добавил: – Если мы друзья, и вы обязаны мне жизнью, быть может, вы согласитесь со мной поужинать?
Я неуверенно переминулась с ноги на ногу. Мой рассудок снова был при мне, и на такое безрассудство, как например свидание, прямо сейчас я уже не хотела решаться.
– Уже не настолько благодарны, Белла? – я услышала оскорбительный смешок и, обалдев от такого замечания, гневно вскинула подбородок.
– Почему бы мне не согласиться?
Это было, наверное, худшее приглашение на ужин в ресторане из всех возможных вариантов, но оно произошло, и я действительно дала свое согласие.
Ринталион проводил меня до дома. То, что он шел уверенно и знал, где поворачивать без каких-либо знаков с моей стороны, немало сказало мне о его намерениях и о том, что от меня не отказались ни тогда, ни сейчас. Я осторожно попыталась спросить, что же с ним случилось и почему он выглядит морально пожеванным, но вампир отшутился на тему любовных страданий по одной длинноволосой леди и отпустил комплимент моей новой прическе. Причем искренне. За всеми стремительными событиями я даже и позабыла о волосах, но стоило ему напомнить, как улыбку сдержать было уже невозможно. С гордостью свободно тряхнула волосами, сдувая лишние пряди с лица, и на корню обрубила ростки сомнений.
Я сделала это, оставляя прошлое позади. И дракона.
Той ночью мне приснился последний наш сон.
***
Моя рука начала болеть. Он сжимал ее так сильно, что я подняла на него недоуменные глаза, отрываясь от книжки на коленях. Мы снова были в его спальне привычным теплым вечером.
Шайкан смотрел на меня и молчал. Его палец рассеянно и нервно водил по моей коже, и от того, каким по-настоящему дискомфортным становился захват, я нарушила нашу тишину первой.
– Больно, – прошептала я и попыталась мягко вырваться.
Его взгляд как остекленел, и меня это начало всерьез пугать.
– Шайкан, – простонала я, когда боль стала уже невыносимой. Кажется, он мог так сломать мне что-нибудь.
Мое хныканье его отрезвило. Вздрогнув, он отпустил меня, но только чтобы сразу притянуть к себе, сжимая плечи, и обнять так крепко, что я замерла, с трудом дыша.
– Скажи мне, чего бы ты хотела, Мариа? Что мне подарить тебе, моя маленькая леди?
Я молчала, ошарашенная его поведением. Долго молчала, прислушиваясь к стуку сердца и… Думала, кому из нас он принадлежал. Может, я ошибалась в том, что у драконов нет сердец?
– Свободу, – тихо ответила я, высказывая ответ, что знала на этот вопрос всегда. И если у него действительно было сердце…
– Объясни. Что именно под «свободой» ты имеешь в виду?
Его тон заледенел. Каждый мускул мужчины, к которому я прижималась, казалось, напрягся до предела, окаменел.
– Я не… – Я запнулась, окончательно теряясь от его напора. Но деться было некуда. Не знаю, откуда только во мне набралось храбрости говорить. – Свобода это то запретное, что вы никогда мне не давали даже близко почувствовать. Свобода – когда я знаю, что могу принять решение, которое повлияет на мое будущее. Когда я могу стать женой какого-нибудь графа под старость лет, выбрав его когда захочу, сама. Или могу решить для себя, хочу ли влюбляться в вас или мне это совсем не нужно. Когда я… Своя. Не чья-то истинная без права на что-то другое с самого детства, а просто я. Я… Если вы можете мне доверять настолько, что рискнете открыть клетку и посмотреть, вернется ли взлетевшая птица, то подарите ей… Подарите мне свободу.
Что-то громыхнуло за окном. По крыше забарабанили тяжелые капли дождя.
Руки, державшие меня, разжались, и я, все еще не понимая, к чему разговор, недоверчиво взглянула ему в лицо, отстранившись от груди дракона.
– Лети. – Лорд Шайкан улыбался мне. С такой нежностью и такой печалью, что я… поняла. Все, что было в этих черных, как бездна мира, глазах.
– Как вас зовут? – не пошевелившись, хрипло вдруг спросила я. В этот момент поняла, что за всю жизнь ни разу не задумывалась, прилагается ли к его громкой фамилии имя.
Его улыбка превратилась в горькую усмешку.
– Имена драконов опасны, Мариа. Впрочем, могут стать и спасением, так и быть. – С этими словами меня поставили на ноги, а а в следующую секунду мужчина опустился на колени прямо передо мной. Мой вскрик проглотили темнеющие стены спальни, стремительно теряющей свои очертания. – Я, Энкарнар Шайкан, один из последних некогда великого рода драконов, дарю тебе свободу, моя Ма-ара. Будь счастлива…
***
Я проснулась с четким ощущением, что что-то потеряла. В растерянности оглядываясь, я пораженно рассматривала свою светлые апартаменты в доме, который принадлежал теперь мне, и долго не могла понять, что изменилось вокруг.
А потом поняла: перемены были не снаружи – внутри.
Энкаранар Шайкан освободил меня. Я больше не была его истинной, не была связана с призраком дракона.
В то утро я могла начать свою истинно новую жизнь. С чувством облегчения и потери, радости и тоски. Свободная и враз отяжеленная ответственностью, но… счастливая.
"Будь счастлива".
Моя сказка была закончена… Мне так казалось.
Часть двадцать первая. Последняя, открывающая правду и завершающая сказку Мариабеллы
Сегодня, в последнюю ночь перед судным днем – днем моей свадьбы, я не смогла уснуть. В моем окне одиноко горел свет от настольной лампы, и время от времени раздавался шорох переворачиваемых страниц. Нет, я не читала. Пустые бежевые страницы книги заполнялись моей собственной рукой. Мною завладел безумный азарт, перо рисовало живые символы со скоростью настоящего писаря, фразы мчались вперед, без остановки; перед взором проносились описываемые картины прошлого. Быстрее и быстрее, как бы ни изнывала рука, сколько бы ни ломалось перо.
Я писала несколько последних недель. Первую страницу начала в тот вечер, когда Ринталион, спустя два года отношений, сделал мне предложение. И хотя я не считала, что мое время "под старость" подошло, но выйти замуж за "какого-то вампира" я согласилась. Потому что любила его. Кажется.
С тех пор, как дракон во сне подарил мне свободу, она навалилась на меня по-настоящему. Я больше не была леди в бегах, несколько раз ездила в родной город, чтобы проведать родителей. Никто не пытался меня поймать, ни одного дракона я больше не встретила.
Жизнь изменилась. Свободная жизнь. Поначалу она была похожа на гигантскую волну в океане, и мне было страшно, что я могу не выдержать ее наплыва. Утонуть. Не справиться, не удержать штурвал.
Однако я смогла. Радуша стал для меня родным городом, я наладила связи и полюбила жителей всем сердцем. Приняла ухаживания Ринталиона, хотя это было самой сложной частью, и до сих пор во мне зрели сомнения. Например, особенно они сильны были в те дни, когда он пропадал на долгое время и, вернувшись через несколько суток, ничего внятно не объяснял, такой измотанный, как будто сражался с драконом за принцессу, не меньше. Или когда на него нападали приступы гнева. Гнева не на меня, нет, конечно, не на меня, я даже не понимала, на кого, но это все же пугало. Несколько раз он выставлял меня из комнаты и был груб, когда не хотел никого видеть, но все же между нами были крепкие чувства, и мы оба строили их с трудом, долго и кропотливо. Я полюбила его черный юмор, ехидство, темперамент. Он любил во мне… Что? Просто все. Он не объяснял, на самом деле, просто я чувствовала заботу и его желание. Осторожность, трепетность. Это все было настоящим, без волшебной связи и невидимых меток, нечестной эмпатии. Больше никогда он не говорил о том, что считал меня своей истинной. Потому что Ринталион ошибся, и мы оба это признали.
Мы не были предназначены друг другу, но голубоглазый брюнет с язвительной усмешкой и теплыми холеными руками полюбился мне так сам, без божественного вмешательства.
Последнее, что мне осталось сделать, чтобы поставить точку и обрести спокойствие и уверенность – дописать книгу. Тот самый пустой том, который когда-то давно подарил мне Шайкан… Энкарнар. Это по какой-то причине стало моей одержимостью.
Мне оставалась пара страниц. Сказка почти кончилась, и я сама поставила себе срок до завтрашнего утра. Как будто после того, как случится мой брак с вампиром, я уже не смогу это сделать. Писать.
Поэтому я делала это так, словно на меня напал даже не безумный муз – демон. Кружилась голова, невыносимо ломило в пальцах и в запястье, но я не могла остановиться…
Пока не кончились чернила. Буквально.
Проклиная все на свете, я проверила чернильцу. Скрести в уголках было бы откровенно глупо, и мое перо грозило быть совершенно сухим. Выругавшись, я отбросила орудие письма на белое дерево стола, проигнорировав оставшиеся небольшие пятна, и со стоном, слыша жуткий хруст спины, встала.
У меня совершенно не осталось чернильных запасов, но магазины были закрыты. Однако хорошо, что в доме моего почти мужа, который сейчас ушел на гальчишник или что-то вроде того (ох уж эти вампирские традиции) имелся второй рабочий кабинет со всеми нужными мне письменными принадлежностями. А то, что он не пускал меня без него в свое личное помещение со сверхсекретными документами и всегда запирал дверь… Ну, я ведь не зря училась в лучшей академии магии, пусть и едва ли год? Магический замок второго уровня… весьма опрометчиво.
Я аккуратно вышла из своей спальни, оглядываясь по темному коридору. Я еще не до конца переехала в этот готический особняк, но ничего особенного в доме вампира не было, кроме, разве что, исключительно черных и багровых тонов. Я довольно быстро здесь освоилась. Кабинет, в который Синяя Борода запретил мне входить, находился на этом же этаже, и я быстро прокралась в полумраке, чтобы не наткнуться на всяких беспокойных слуг.
Замок взломался оскорбительно легко, даже с учетом моего приторможенного состояния из-за бессонной ночи. Светлячок в моей руке игриво перевернулся и взмыл в воздух, спеша осветить мне темный офис. На самом деле, я приличная леди и никогда не страдала таким авантюризмом, так что это был первый раз, когда я взломала этот замок и вошла в запретную зону своего жениха. Помимо стола с чернилами, которые наверняка были в какой-нибудь нижней полке, мне было любопытно разглядеть все. Днем здесь было совсем не так, и глаза у прадеда Ринталиона на картине не горели…
Вздрогнув от своих же мыслей, я усмехнулась, отгоняя детские страхи, и поспешила к цели, не став задерживаться у стеллажей с наверняка запрещенными книжками. На самом столе дрожащий магический огонек показал ужасный беспорядок, но я не стала, вопреки желанию, разбирать пыльные бумаги мужчины, а метнулась в полкам. В первой не оказалось ничего полезного, кроме барахла, во втором тоже, а в последней я нашла наконец маленькую черную шкатулочку с заветным содержимым.
Но что-то остановило меня от того, чтобы просто уйти. Что-то из разряда даже не предосторожности – паранойи заставило меня открыть здесь шкатулку и убедиться, что там то, что мне нужно.
А там было не то, что мне нужно. Меньше всего содержимое было тем, что я ожидала увидеть. Аккуратно доставая и расправляя в руках длинную прядь светло-русых волос, я до конца надеялась… До конца. Надежда, что волос не мой, просто цвет похож, угасла, когда тонкая спутанная прядь опустилась до пола, слишком длинная, чтобы я не узнала собственные, так давно обрезанные волосы.
И все бы можно было оставить так. Да, это было странно, ведь все волосы я сожгла в парикмахерской, но подумаешь… Вдруг он на корабле просто отрезал ее, когда я не заметила? Впрочем, распускала я волосы лишь во сне, но ведь можно было как-то это все оправдать.
Странное, ноющее чувство внутри меня вынудило с замиранием сердца метнуться к столу и внимательно начать его обыскивать в поисках… Продолжения. Того, что еще прилагалось к неожиданной находке, потому что я не сомневалась, что оно было… Я даже не знала, что искала, просто перебирала вещи завтрашнего мужа дрожащими руками и запрещала себе начинать обдумывать… напридумать можно страшнее, чем есть на самом деле, а все могло быть очень невинно и просто, да?
В конце концов я нашла, что должна была. К сожалению, правда оказалась хуже любых возможных предположений.
Я сжимаю в руке кинжал, лезвие врезается в кожу, причиняя боль. Перед зажмуренными глазами встает картина из прошлого, и та боль – боль узнавания, оказывается в стократ сильнее.
"А потом Кирс бросился. Не бежать, как было бы разумно, а вперед, прямо на полувоплотившегося, в боевой форме, дракона… С кинжалом."
Образ мелькнул в памяти четко как никогда. Я узнала кинжал. Что-то во мне всколыхнулось, и не сразу я поняла, что кончики пальцев горят знакомым алым пламенем, и я до крови кусаю губы. Оружие падает из разжатой ладони, и окровавленное мною лезвие звонко ударяется о пол.
В голове звон. Или это снаружи? Мир кружится, сжимается, слезы душат, я не могу ничего разглядеть перед собой.
Падая, последним я услышала грохот выбитой двери.
Завтра финал. Пожалуйста, не забудьте поставить оценки, уважаемые читатели. Вы потом из библиотеки ее, вероятно, уберете, а лайк останется мне в подарок).
Часть двадцать первая. Последняя, открывающая правду и завершающая сказку Мариабеллы(2)
***
Темнота медленно редела. Все ярче становился свет, от которого меня уже начало тошнить.
– Ты идиот, Ринталион, – прозвучал откуда-то извне мужской тенор. Смутно припоминаемый…
Рычание в ответ, без сомнения, принадлежало моему вампиру.
– Мы ведь можем просто ей все объяснить, – теперь это был чужой бас, явно мне незнакомый.
– Конечно, думаешь, и она-то поймет? – хохотнул кто-то.
Дальше все слилось в яростный шепот. Спор был непонятный и какой-то глупый, но больше было непонятно, почему свои затекшие запястья и обнаружила связанными у себя за спиной колющей веревкой и… Не простой.
Осознание, что свою магию я не чувствую из-за нее, настигло меня паническим приступом, и ужас был таким сильным, что я мигом распахнула слипшиеся глаза, застонав от яркого света вокруг.
Я находилась уже не в кабинете Ринталиона, что было ожидаемо. Неожиданностью стало отсутствие окон и неприятно-зеленое освещение. Атмосфера уже царила премерзкая.
Голоса незнакомцев сразу умолкли. Я различила тяжелые шаги, затем чьи-то ноги появились в поле зрения и кто-то резко вздернув меня за плечи в сидячее положение. Диван, на котором меня, черт возьми, связали, был кощунственно неудобным.
Презрительно-рассеянно щурясь, я посмотрела вверх, встречая мрачное лицо Ринталиона, и его отливающая зеленым при этих ужасных лампах бледность вызвала у меня тошноту снова.
– Белль, – пророкотал злой голос моего… возлюбленного ли?
Я молча уставилась на него в немом вопросе. Особенно меня волновали веревки, конечно, потому что все это начало сильно выходить за рамки традиционного похищения невесты.
– Ты должна выслушать нас, – он вздохнул, привычным мне усилием пряча в голубых омутах своих водянистых глаз ярость. Обманчиво приобретенное спокойствие меня уже не обманывало.
Я посмотрела по сторонам, холодея от вида собравшейся толпы. Единственное, что их объединяло – принадлежность к аристократии, видная мне наметанным глазом. Меня пугало то, что среди мрачных лиц собравшихся было огромное разнообразие рас, и это не походило на просто друзей Ринталиона среди городской аристократии. Это походило на что-то намного масштабнее и… В моем случае опасное.
За неимением лучшего, стараясь не показывать охватившей неволей дрожи, я лишь кивнула, показывая, что готова слушать более чем внимательно.
– Я должен был тебе объяснить это давно, но боялся, что ты не поймешь из-за твоего… Прошлого. Ты и та тварь… тот лорд, твой нареченный, отправивший меня в ссылку и испоганивший жизнь, как они всегда делают. Я боялся, что из-за этого ты можешь быть против и собирался просто закончить все так, чтобы не вмешивать тебя.
– Что именно, Эльдашс? – я прозвучала глухо. По крайней мере, без надрывов. Я надеялась, по моему напряжению не было видно того ужаса, заполонявшего внутренности липкой, мерзкой холодной жидкостью.
Его взгляд потемнел.
– Мы истребим род драконов, Аймит, – это сказал не Ринталион.
Обернувшись к говорившему, я запоздало узнала его. Маркус, мой бывший сокурсник, кто бы мог подумать…
Впрочем, на фоне того, что он сказал, предательство бывшего знакомого, пусть и не самого хорошего, было незначительным.
– Вы гребанные охотники на драконов?!
Я рассмеялась. В возникнувшей тишине мой хриплый, истеричный смех звучал настолько жутко, что по спине сбежала струйка пота. Никто не шутил. Забытые боги, все было настолько серьезно, что смех оборвался где-то на нервной высокой ноте понимания.
Происходило что-то невероятно абсурдное, и плохое предчувствие не просто меня беспокоило, а трясло, как смертельная горячка. А ведь я даже не дописала книгу… Впрочем, оно и к лучшему. Вряд ли сюжетный поворот с охотниками на драконов вписывался в историю.
– Ты ведь понимаешь, как это важно, Мариабелла? – тихо протянул Ринталион, и в его взгляде я уловила яркий огонек безумия. – Мы нашли оружие, нашли яд, который их убивает. Мы откроем миру глаза, и завтра начнется война. Они умрут, все до единого…
Мне было уже совсем не смешно.
– Я поняла, – ответила я, отворачиваясь. – Свадьба отменяется, верно?
Снова зазвенела тишина.
– Белль, – он приблизился. Холодные пальцы обхватили мое лицо, но мои глаза, обращенные к нему, были пусты.
В груди зияла пустота. Понимание обжигало меня такой болью, что хотелось кричать, но из горла вырвался только смешок. Пустота… Свободная пустота. Я не только не спасла дракона, не только трусливо сбежала от друзей, которыми стали мои стражи, но и отвергла последнюю связь с духом своего истинного ради… Ради того, кто устроил его смерть.
"Свобода". Неужели цена этого подарка – вот это все? И прямо в день свадьбы, какая ирония.
– Белль, ты не можешь отказаться. Или с нами, или… – Теперь мой бывший жених звучал до смешного растерянно.
– Или смерть, – весело закончила я и дернула подбородком, скидывая пальцы вампира. Его ступор вызывал у меня нездоровое воодушевление. – Хорошее правило, верное. Знаешь, план как бы ты обрисовал, а вот злодейской аргументации я так и не услышала. Хотя я сама догадалась, не надо. Драконы – нечисть, которая вредит вам всем. Портит жизнь, топчет, не замечая. Зло, в общем. С этим ясно, но, Эльдашс, ты ведь понимаешь, что у меня этой аргументации нет? На меня она не распространяется. Драконы не причиняют вреда своим истинным, а я…
– Ты несешь бред. – Он начал беситься. – Белль, это не шутки, это…
Я кивнула.
– Кто не с вами, тот против вас, Ринталион.
И я была против. Как жаль, что так поздно я поняла всю бессмысленность и бесполезность своей жизни. Я так никого и не спасла, так и не стала любящей для дракона в ответ на его любовь и, узнав о злодейских планах, даже не смогу ничего сделать.
– Твой отец с нами, он собирается сюда, – устало сообщил мне вампир. – У тебя есть время все обдумать.
Отец тяжело болел уже год. Он не вставал с постели, и даже на свадьбу не мог. Мысль о том, что граф Аймит принадлежал к группе антагонистов моей сказки, практически добила меня, а уж известие, что он, обессиленный, приедет…
– Рин, я могу связаться с драконами и предупредить. Не боишься? – Я усмехнулась.
– Ты так хочешь умереть? – он обернулся, уже было собиравшийся уходить.
– Да, – честно ответила я, сорвавшись на шепот. Моя жизнь потеряла цену.
– Действительно?
На маленькую долю мгновения я увидела в нем, присевшим передо мной на корточки, отдаленный образ отеческой заботы обо мне длинноволосого блондина с черными, как моя близкая смерть, глазами. И тот образ из детства, когда он опустился на колено, лишь бы быть со мной на уровне…
Я улыбнулась сквозь слезы, кивая.
– Последний вопрос, Рин… Почему ты ненавидишь закат? – едва слышно спросила я, сдерживая плачь.
Резкий удар пронзил болью живот. Вскрикнув, я неверяще посмотрела вниз, на торчавшую из себя рукоять злосчастного кинжала, и шок на секунды отодвинул ощущения на задний план.
– Счастливо вам воссоединиться, – никогда бы не узнала в безжалостном вампире того, с кем впервые поцеловалась в далеком прошлом, пока скрывалось за темнеющим горизонтом солнце. Того, кого успела так опрометчиво полюбить. Разочаровываться в людях так больно! В очередной и последний, видимо, раз я заметила про себя, что физическая боль совсем нестрашна…. в сравнении.
– Энкарнар, – шепчут мои холодеющие губы. Впрочем, меня никто не слышит, и помещение закрывают. Наверное, у охотников есть дела поважнее, чем убрать с дивана труп.
К боли от раны прибавилась боль ожога от нагревшегося добела кулона на моей шее, но на крик мне не хватило дыхания. Белая вспышка резко ослепила сквозь отяжелевшие веки. Растворяясь в боли, закрываясь во мраке беспамятства, я успевала последний раз увидеть в разыгравшимся воображении статную фигуру своего дракона. Может быть, мы и правда воссоединимся?..
– Ма-ара, – слабо различаю я ласковый баритон своего дракона. На тот свет зовет…
Я чувствую необычайную легкость, тело отрывает от поверхности. Боли больше нет, к моему облегчению. Это был конец.
– Надеюсь, ты налеталась вдоволь, моя птичка, потому что клетку я больше не открою, – сладко пообещал мне загробный голос. Я счастливо улыбнулась, проваливаясь в долгожданное небытие.
Скоро будет эпилог, не пропустите). Напоминаю про лайки, всем доброго вечера).
