Текст книги "В поисках истины"
Автор книги: Матвей Медведев
Соавторы: Сергей Соловьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
– Тот человек, которого я видела, тоже был невысоким, – промолвила Валентина.
– Спасибо, девушки, за сведения.
– Помогут ли наши показания? – спросила Валентина.
– Да, всякие показания, если они правдивые, помогают следствию. А вы рассказали много важного.
Допрошенные следователем знакомые Зои – студенты дополнили портрет незнакомца новыми деталями: мрачный, неприятный. Левая бровь немного опущена книзу.
– Почему вы сразу не пришли в милицию, не рассказали о ночном посетителе?
– Видите ли, товарищ следователь, мы готовились к зачетной сессии. К вам собирались прийти сразу же после нее. Однако вы нас опередили.
Вошел Степанкин.
– Ну, Виктор Иванович, кажется, мы на верном пути. Читай показания ребят, – обратился к нему Писаревский.
Степанкин прочитал протоколы. Оживился:
– Ты прав. Судя но всему, это именно тот, кого мы ищем. Сейчас же отправим твоих студентов в патрулирование вместе с сотрудниками милиции. Кому, как не им, опознать преступника. И девушку эту пошлем.
– Зою?
– Да, она пойдет вместе с начальником уголовного розыска Гордеевым.
– Пусть он возьмет с собой оружие. И охраняет девушку.
– Не беспокойся!
С Владимиром Зозулей и Вадимом Ходошем отправились в патрулирование трое: старший оперативный уполномоченный Алексей Волков, участковый Анатолий Семьянинов и сотрудник уголовного розыска Леонид Мешков.
Патрулирование эта группа несла в основном на станции Мельничный Ручей и около нее. Волков то и дело напоминал студентам:
– Смотрите, ребята, внимательней.
Приходили и уходили поезда. На станции становилось то пустыннее, то оживленнее.
По платформе прошел человек. Подошел к кому-то, попросил прикурить. Задымив, направился дальше. Зозуле показалось в его облике что-то знакомое. Пригляделся. Невысокого роста, плотный, волосы русые. Левая бровь чуть ниже правой. Да ведь это тот самый, который приходил к ним тогда ночью в дом!
Зозуля подал знак своим спутникам: надо не упустить незнакомца. Мешков в ответ сделал чуть заметное движение рукой: мол, понял!
Он догнал незнакомца, показал ему свое удостоверение и попросил пройти с ним в зал ожидания. Человек, казалось, был ошеломлен. Вдруг он резко опустил руку в карман. Волков мгновенно схватил его за руку, Семьянинов – за другую. Мешков извлек из кармана незнакомца нож.
– Зачем вы его носите? – спросил он.
– Это же столовый нож, – ответил человек, усмехаясь. – Им никого не убьешь.
– Пройдемте с нами. Но если вздумаете убегать – станем стрелять.
Незнакомец еще раз усмехнулся. Спокойствие, казалось, вернулось к нему.
– Позови ребят, – сказал Волков Семьянинову.
В зал вошел Зозуля. Задержанный взглянул на него, и всем показалось, что он вздрогнул, заволновался.
Зозуля сказал:
– Да, это тот, что приходил к нам ночью.
Это же подтвердил и Ходош.
Подошла вызванная по телефону милицейская машина. Задержанный был доставлен во Всеволожский райотдел милиции. У него нашли письмо, начинавшееся словами «Здравствуй, Миша» и кончающееся «До свидания, Виктор». На руке у задержанного были часы марки «Родина». Их номер совпадал с тем, что был на часах, пропавших с места убийства, – 0248318.
Задержанный сказал, что его фамилия Заломин, имя и отчество Михаил Владимирович. Живет в поселке Рахья. Работает в автохозяйстве Севэнергостроя автослесарем.
– Откуда у вас эти часы?
– Купил возле пивного ларька за три рубля.
– У кого?
– А кто его знает! Я фамилии не спрашивал. Подошел какой-то человек, предложил часы. Я и купил. Даже не помню, как он выглядит.
– Кто может подтвердить, что эти часы вы действительно купили возле ларька?
– Никто. Свидетелей при этом не было.
– А зачем у вас нож?
– Взял из дома, чтобы заточить. Затачиваю обычно на работе напильником.
Следователь и оперативные работники срочно выехали в поселок Рахья. Матери Заломина дома не было – она находилась в это время на работе. Жена Заломина – молодая бледная женщина с грудным ребенком на руках – рассказала, что в ночь с 5 на 6 ноября муж вернулся домой поздно, в мокрых и грязных брюках, в запачканных песком и глиной ботинках. На голове у него была чужая шапка. Сказал, что эту шапку ему подарил в поезде какой-то парень. Спустя день на руке у Михаила домашние увидели часы. Михаил заявил, что купил их у пьяного, отдавшего ему эти часы по дешевке.
– У Михаила привычка, – сказала жена, и в тоне ее голоса можно было уловить злость, – как только напьется, берет нож и едет в Мельничный Ручей, к моей матери. Пятого ноября мы со свекровью уже отобрали от него один нож. Здоровенный такой ножище. Настоящий тесак.
– Где он?
– Мы его спрятали.
– Покажите. Так... Этот нож действительно на месте. А сколько у вас столовых ножей?
– Шесть.
– Сосчитайте... Всего пять? Значит, шестой Михаил все же утащил? Не этот ли? Говорите, что этот?. А где ваш кухонный нож?
– Как, разве и он пропал?
– Какой он у вас?
– Ручка коричневая, пластмассовая. Сам нож остро заточен.
– Не этот ли?
– Да! А я-то думала, куда он делся. Откуда он у вас?..
Дождались возвращения с работы матери Михаила.
Не дав ей переговорить с женой сына, сразу предъявили для опознания 14 ножей. И мать безошибочно показала на тот, что был найден на траве, недалеко от места убийства.
– Мы этим ножом пользовались в хозяйстве, – сказала она.
Зоя Кулешова на очной ставке с задержанным опознала в нем человека, напавшего на нее ночью с ножом. Правда, он назвался тогда Виктором, но это была лишь его уловка.
А в бюро судебно-медицинской экспертизы тем временем продолжались исследования.
Еще и еще раз производились экспериментальные разрезы ножом на кусках пластилина, на одежде и белье убитой девушки, и в конце концов эксперты пришли к выводу, что они исходили из не совсем правильной предпосылки. Нельзя полагать, что потерпевшая, когда преступник заносил над ней нож, находилась в неподвижном состоянии. Она, несомненно, сопротивлялась (о том, что это так, свидетельствовали порезы на ее ладонях и пальцах), совершала резкие движения, вырываясь, и тогда даже тот нож, который был в руках у убийцы, мог оставить раны иного, может быть не совсем свойственного ему характера.
Эксперты, производя эксперименты на пластилине, стали извлекать из него нож с небольшим поворотом, и сразу же разрезы стали получаться именно такого характера, какие были на теле убитой. Значит, нож действительно тот!
Эксперты не ограничились этим. Они решили произвести еще и сравнительно-экспериментальное исследование самого ножа.
Каждый нож имеет под микроскопом свой индивидуальный рельеф. Это целая система чередующихся углублений и возвышений, оставляющих рисунок, свойственный только данному ножу. Сравнительно-экспериментальное исследование микрорельефа ножа по достоверности можно уподобить лишь дактилоскопии. Под особым криминалистическим микроскопом стали сравнивать рисунок микрорельефа, оставленный ножом на пластилине и на реберном хряще, с тем, который был обнаружен при вскрытии на позвонке убитой девушки, и они оказались идентичными. Вот теперь можно было сказать: да, нож тот самый, которым было совершено преступление.
И вот Заломин на допросе у Писаревского. На столе стоит диктофон П-180. Одновременно с письменным протоколом ведется и запись на пленку. Дли наиболее точной фиксации показаний.
Заломин пытается запираться. Он утверждает, например, что часы купил 10 ноября.
– Нет, Михаил Владимирович, – качает головой Писаревский, – что-то не сходится это с показаниями ваших товарищей по работе. Они видели часы у вас на руке уже шестого ноября. Вот вам их показания, можете прочитать. Все улики против вас. Часы, нож... Вы пытались напасть на Кулешову... А Валю убили!..
Какое-то мгновенье преступник еще колеблется, что-то обдумывает. Наверное, он размышляет: удастся выкрутиться или не удастся? Нет, не удастся! Слишком веские собраны против него улики.
И он признался:
– Да, сознаюсь, что убил девушку. Вы говорите, ее звали Валей? Я этого не знал. Я вообще не был с ней знаком. Напал на нее ночью на улице – хотел изнасиловать. А мог бы выбрать и другую. Мне было все равно...
Свои показания Заломин излагал ровным, бесстрастным голосом. Совесть, судя по всему, не мучила его.
Он рассказал, как приехал в тот вечер в Мельничный Ручей с твердо обдуманным намерением – напасть на какую-либо женщину. Сперва выбрал в качестве жертвы Зою Кулешову. Когда же понял, что она обманула его, оказалась хитрее, в озлоблении стал бродить по поселку. Начал преследовать Валентину Д., но и она ускользнула от него. А время было позднее. Скоро должен был пройти последний поезд по направлению к поселку Рахья. И тогда, если бы удалось совершить задуманное, пришлось бы оставаться в Мельничном Ручье до утра, что не входило в намерения преступника. Тут на глаза Заломину попалась Валя. Он пошел за ней следом. Догнал. Схватил сзади за плечо и из-за спины приставил к груди нож.
Валя закричала. Заломин озверел: как, и на этот раз у него срывается? И стал наносить девушке удары ножом. Валя крикнула еще раз, замолчала и вся как-то сникла, обмякла. Тогда преступник понял, что убил ее, и столкнул безжизненное, но еще теплое тело в канаву.
На земле валялась сумочка. Убийца поднял ее, подошел к фонарю и стал копаться в содержимом. Часы «Родина» он взял себе, остальные вещи бросил в канаву, раскидал по всей улице. Нож тоже бросил. После этого отправился на станцию и последним поездом, шедшим в 1 час 50 минут, поехал домой.
В поезде Заломин встретил знакомых, разговаривал с ними, был весел, оживлен. Увидел спящего человека, подошел к нему, одернул с его головы шапку и надел на себя. На следующий день снял с похищенных часов ремешок, прикрепил свой браслет и стал носить.
– Вот и все, – оказал Заломин. – Больше мне нечего вам сообщить.
– Нет, Михаил Владимирович, вам еще придется поехать с нами на улицу Фонвизина и там, на месте, показать, как все произошло.
На другой день Заломина отвезли на улицу Фонвизина. Был изготовлен из картона макет ножа. Дали его Заломину, и он стал демонстрировать, как убивал Валю. Чтобы нагляднее было, один из оперативных работников изображал жертву. Заломин зажимал ему рот, приставлял к груди «нож». Все эти моменты фиксировались на фотопленке. Показал Заломин и в какой позе находилась Валя, когда он наносил ей смертельные удары.
– Гарик! – толкнул Писаревский в бок Григория Иосифовича Заславского, также поехавшего со следователем и внимательно наблюдавшего за тем, как воспроизводит убийца обстоятельства преступления. – Вот в чем, оказывается, дело. Значит, когда преступник убивал Валю, она находилась в полусогнутом положении, а он стоял сзади нее в полный рост.
Вот почему длина раневого канала в области живота не совпадала с длиной лезвия ножа! Когда человек находится в полусогнутом положении, мышцы его сокращаются, и живот приближается к позвоночнику. Нож такой длины, какой был в руках убийцы, вполне мог достигнуть позвоночника убитой. Это тоже очень важно для следствия.
Теперь Заломин был окончательно изобличен.
Есть еще всегда при проведении следствия один немаловажный момент. Требуется установить, почему человек совершил преступление, как он дошел до этого. Ведь преступниками не рождаются, ими становятся. Под влиянием каких обстоятельств, причин стал преступником Заломин?
Выяснением этого и занялся следователь.
Михаил был единственным сыном у Анастасии Антоновны Заломиной, санитарки больницы. Муж оставил ее, когда ребенку был год. Воспитанием сына не интересовался. До пяти лет Михаила нянчила соседка, а потом, когда он подрос, мать оставляла его дома одного.
С 16 лет Михаил пошел работать и тогда же стал пить. В нетрезвом виде куражился, буянил, скандалил. А так как пил он часто, то и скандалы следовали один за другим.
Писаревский затребовал все материалы из милиции, судов о привлечении Заломина к ответственности. И вот какая обрисовалась картина.
Год 1964-й. 19 января Заломина штрафуют за хулиганство в поезде, нецензурную брань.
27 апреля он врывается в пьяном виде в будку стрелочника, разбрасывает и ломает сигнальные фонари. «От нечего делать совершил я это озорство», – признается он в милиции. Его арестовывают на 15 суток.
23 августа Заломин в доме знакомой девушки курит на чердаке. В нетрезвом виде роняет горящую папиросу. Возникает пожар. Ущерб составляет 500 рублей, которые и взыскиваются с Заломина по суду.
20 октября пьяный Заломин пытается угнать автокран из механической мастерской на станции Ржевка. И опять его сажают на 15 суток.
Год 1965-й. 15 марта. Заломин пытается пройти без билета в Дом культуры города Всеволожска. Избивает работников Дома культуры. Поднимает руку на милиционера. На этот раз с ним обходятся строже. Он приговаривается к году исправительно-трудовых работ.
23 июня Заломин поджигает мусор на дворе дома во Всеволожске, чтобы вызвать пожар. При задержании оказывает сопротивление сотрудникам милиции. Суд приговаривает его к двум годам лишения свободы.
Так совершается постепенное моральное падение этого человека. Даже наказание, которое он отбыл в колонии, не подействовало на него.
После выхода на свободу Заломин женился, у него родился ребенок. Однако и это его не образумило.
Он продолжает пить. Появляется в пьяном виде на работе, попадает в медвытрезвители. Зарабатывая ежемесячно более 200 рублей, отдает жене рублей 90, а остальные оставляет себе на водку. Последнее время он почти ежедневно пил.
Заломин издевался над женой, матерью, грубо с ними обращался. Однажды, придя как всегда нетрезвый домой, он плеснул бензин в плиту в тот момент, когда жена ее растапливала. Бензин вспыхнул и причинил довольно сильные ожоги молодой женщине. Следы их навсегда остались на ее лице.
Грубый, злой, деспотичный, Заломин не питал никакого уважения к женщинам. Вот почему ему ничего не стоило, повстречав незнакомую женщину, приставить к ее груди нож с угрозой пустить его в ход. И он это сделал, не задумываясь о последствиях.
Три больших тома составило дело об убийстве Валентины Платовской. Первый том открывается портретом. На нем – красивая темноволосая девушка с чуть печальными глазами. Это и есть Валя. Самую лучшую характеристику дали на нее с завода, на котором она работала. Трудолюбивая, добрая, отзывчивая. Да и дома она была такой же – заботливой дочерью, хорошей сестрой. Вот кого лишил жизни преступник!
Выступая на суде, мать Вали сказала:
– Заломину не должно быть пощады. Такие люди, как он, не должны жить среди нас. Он мог убить девушку, а потом как ни в чем не бывало расхаживать по поезду, веселиться. Это – зверь, а не человек.
Прокурор поддержал ее:
– Заломин как личность не вызывает ни симпатий, ни жалости. Это – исключительно опасный человек, и я требую для него смертной казни.
Нередко приходится слышать мнение людей, что за любое убийство следует лишать преступника жизни по принципу «око за око, зуб за зуб». Однако наш гуманный советский закон отрицает такой принцип. Смертная казнь по нашему закону является исключительной мерой наказания. Она применяется лишь в тех случаях, когда убийство совершено при отягчающих обстоятельствах, когда преступник не может быть исправлен, перевоспитан.
В данном случае было именно так. Поэтому прокурор, поддерживавший в суде государственное обвинение, в своей речи сказал:
– Во время судебного процесса, товарищи судьи, вы тщательно проверили и проанализировали все собранные следствием доказательства. Показания свидетелей и самого обвиняемого, заключения судебно-медицинской и криминалистической экспертиз, выслушанные и изученные вами в судебном заседании, не оставляют никаких сомнений в том, виновен Заломин или нет. Да, виновен!
И, решая вопрос о мере наказания, которое он заслуживает, вы должны учесть причину совершения им преступления, особо жестокий способ убийства, личность преступника и потерпевшей. Когда вы в совещательной комнате, оставшись один на один со своей совестью, взвесите все это на весах правосудия, то вы придете к выводу, что таким, как Заломин, не место на земле...
И суд вынес суровый, но справедливый приговор. Заломин был приговорен к смертной казни. Верховный Суд отклонил его кассационную жалобу и ходатайство о помиловании. Убийца был расстрелян.
«ОХОТА НА ЛИС»
Одно время около пивного бара на углу Невского проспекта и улицы Маяковского собиралась ежедневно одна и та же группа лиц. Нагловатого вида молодые люди, одетые в плащи «болонья» и териленовые пальто, что-то обсуждали между собой, передавали друг другу какие-то пакеты. Их уже знали в лицо и швейцар, и официантки, приносившие посетителям тяжелые кружки с янтарной жидкостью, над которой громоздилась шапка пены. Изредка молодые люди и сами заходили в бар, занимали места за полированными столами и сидели допоздна.
Глядя на этих посетителей пивного заведения, можно было предположить, что они либо преуспевающие торгаши с рынка, либо спекулянты, может быть даже фарцовщики. Однако они были птицами куда более «высокого» полета. Но никто об этом до поры до времени, конечно, ничего не знал.
Среди тех, кто постоянно пребывал около бара и в нем самом, был некто Додонов. В 1963 году он приехал в Ленинград из Алма-Аты с благим намерением поступить в Лесотехническую академию. И действительно, поступил на третий курс, поскольку в Алма-Ате уже учился в институте. Но в 1964 году его отчислили за академическую неуспеваемость, и он уехал. В 1965 году Додонов опять появился в Ленинграде и поступил на заочное отделение. Через два года его снова отчислили за множество «хвостов». Но на этот раз из Ленинграда он не уехал. Жил без прописки, снимал комнату у своих знакомых и нигде не работал. У него всегда водились деньги, на которые он мог посещать не только пивной бар, но и рестораны, хорошо одеваться.
Среди знакомых Додонова оказались Семин и Антонов. Они были одного поля ягоды. Семин, например, 18 лет нигде не работал, вел паразитический образ жизни. Правда, временами, когда особенно начинала допекать милиция, он устраивался на разного рода случайные работы, с которых вскоре же уходил. В последнее время Семин подвизался в роли подсобника в продуктовом магазине. Именно он и научил Додонова «уму-разуму».
Семин был участником преступной группы, занимавшейся изготовлением и сбытом поддельных дипломов об окончании высших и средних учебных заведений. Видя, что у Додонова немало свободного времени, он поручил ему изготовление печатей различных учреждений. Бывший студент охотно взялся за эту «работу». Он легко освоил производство фальшивых печатей. Тут он оказался способным учеником. Ему платили за каждое клише по 10—15 рублей. Позже, когда Семин стал больше доверять своему новому напарнику, он познакомил его с неким Корзухиным, занимавшимся сбытом готовых дипломов. И Додонов начал сам приобретать у Корзухина дипломы, чтобы, в свою очередь, сбывать их желающим. На этих дипломах подделывалось все, вплоть до подписей ответственных лиц: ректоров, председателей и секретарей приемных комиссий. За каждый диплом Додонов брал 500—700 рублей. Такой была «такса». Дипломы об окончании техникума шли дешевле. Так фабриковались «специалисты», якобы окончившие институты: железнодорожного транспорта, советской торговли, Северо-западный политехнический, инженерно-строительный и другие.
Однако, по мнению Додонова, реализация дипломов, фабриковавшихся фирмой «Семин и К°», приносила недостаточный доход. И он решил заняться чем-нибудь другим, более выгодным, например сбытом поддельных билетов денежно-вещевой лотереи. Нет, не всяких билетов, а только таких, на которые якобы пал выигрыш – автомашина «Волга».
На этом поприще Додонов встретил единомышленников. Это были некие Бурский, Корин и Саркян. С ними-то и вошел Додонов в сделку.
Если Бурский, как и Додонов, бездельничал, то Корин работал инженером в проектном институте, а Саркян – механиком на одной из кафедр Лесотехнической академии. Последние жили явно не по доходам. Саркян, например, любил кутнуть. Корин тоже не отставал от него.
Руководил всем Бурский. Он четко распределил обязанности: Корин и Додонов играли роль владельцев «счастливых» билетов, Саркян, знающий армянский и грузинский языки, подыскивал желающих приобрести эти билеты среди «своих». Сам же Бурский никогда не показывался потерпевшим на глаза, предпочитая оставаться в стороне и незримо руководить действиями своих соучастников. Как человек предусмотрительный и прожженный, он даже использовал маскировочные средства, почерпнув сведения о них из детективных романов и кинофильмов, до которых был большой охотник: гримировался, надевал парик, темные очки, менял головные уборы и требовал того же от своих «компаньонов».
Бурский называл свои махинации «охотой на лис» – термином спортивных состязаний радиолюбителей. Дескать, «клиенты», за которыми приходится «охотиться», совсем не просты, а хитры, как лисы: так и норовят провести тебя самого!..
Приезжий из Еревана – некто Гарибян – ходил по магазину спорттоваров, присматриваясь к новеньким, еще пахнущим краской мотоциклам. Это увидел молодой человек, болтающийся тут же в торговом зале. Он подошел к Гарибяну и, заговорщически подмигнув, спросил, не хочет ли он вместо мотоцикла приобрести автомашину.
– Хочу! – оживился Гарибян. – А как это сделать?
– Очень просто, – ответил незнакомец. – Вот!
Он распахнул пальто и, высунув из внутреннего кармана кончик лотерейного билета, сказал:
– На этот билет пал выигрыш – автомашина «Волга». Тот, кто понимает, что такое счастье, никогда не упустит его. Я бы сам воспользовался, да нужны деньги на строительство дачи. Вот и хочу продать билет.
– За сколько? – спросил Гарибян.
– Отдам за тринадцать тысяч.
– Сейчас у меня такой суммы нет, но завтра будет.
– Значит, завтра и встретимся.
– Где?
– В сквере на Исаакиевской площади.
– Не обманешь?
– Как можно! На всякий случай запиши мой телефон. Спросишь Николая Петровича Личенко. Это я – Личенко. Ну, кацо, будь жив!
Они расстались. Личенко, он же Корин, поспешил к Бурскому с сообщением, что «клюнуло», а Гарибян, не теряя времени, кинулся в аэропорт – брать билет на самолет. Оперативность он проявил завидную. В тот же день уже был в Ереване, взял деньги, а на следующий день вернулся в Ленинград.
Однако в назначенный срок «Личенко» в сквер не явился. Гарибян, который уже считал себя владельцем личной автомашины, дрожа от нетерпения, позвонил по телефону. «Николай Петрович» извинился, объяснил, что занят по работе, и сказал, что завтра придет обязательно.
На Исаакиевскую площадь Корин приехал вместе с Бурским на такси. Бурский был в темных очках, несмотря на зиму и на то, что из машины не выходил, – наблюдал за встречей лишь издали. Гарибян уже поджидал в сквере. Корин подошел к нему, вручил поддельный лотерейный билет, получил 13 тысяч рублей, положил их в портфель, вернулся к Бурскому, и они поехали прямо в ресторан гостиницы «Дружба». По дороге Бурский дал Корину 500 рублей. Приехав в ресторан, они заперлись в туалете и пересчитали ассигнации : все было правильно – рубль в рубль. Гарибян не обманул. Тут же Бурский дал Корину еще 25 рублей – за портфель, который решил уничтожить. Знаток детективных романов был осторожен во всем.
Гарибян, вернувшись в Ереван, пришел с билетом в сберкассу. Однако желанной «Волги» он так и не получил. Эксперты отдела выигрышей Управления гострудсберкасс и госкредита РСФСР, как и следовало ожидать, сразу распознали «липу». Химический анализ показал, что «подделка серии и номера билета произведена путем удаления (травления, смывания) первоначальных обозначений». Взамен же ловкачи нанесли с помощью клише другие номера, которые они взяли из таблицы розыгрыша. Попытки разыскать «Николая Петровича Личенко» ни к чему, разумеется, не привели. Он как в воду канул. Даже номер телефона, по которому Гарибян звонил Корину, не помог напасть на его след.
Спустя некоторое время Бурский предложил Додонову другой фальшивый лотерейный билет. Додонов сбыл его Семину за 400 рублей. В свою очередь Семин приобрел себе помощника по аферам старшего инженера проектно-конструкторского института Пельцера. Тот и нашел охотника купить фальшивый билет – некоего Луненко. Пельцер запросил 5 тысяч рублей. Сторговались на 3 тысячах. Однако реализовать билет до истечения срока выплаты выигрышей Луненко не смог и вернул его Пельцеру. Но поскольку Луненко рассчитывал нажиться на фальшивке, то мысль эту не оставил и, как только представилась новая возможность произвести мошенническую операцию, не задумываясь взялся за нее.
Однако Луненко вторично постигла неудача. Человек, которому он пытался сбыть на Садовой улице билет, догадался, что тот фальшивый, поднял крик, и Луненко пришлось бежать, чтобы не быть задержанным. Билет же он, чтобы не оставлять улик, тогда же порвал. Ничего не зная об этом, Додонов пришел к Пельцеру и потребовал окончательного расчета. Поскольку Пельцер получить денег от Луненко не мог, то решил свести его непосредственно с Додоновым. Луненко юлил, крутил. Тогда Додонов вместе с приятелем Арховским явился к нему на квартиру.
– Давай восемьсот рублей! – потребовал Додонов.
– Видите ли... – стал оправдываться Луненко.
– Да чего ты с ним церемонишься, – сказал Арховский и, вынув пистолет, навел его на Луненко. – Или ты выкладываешь сейчас же деньги, или же... – И для большей убедительности взвел курок.
Луненко перетрусил. Однако наличных денег у него не было. Опасливо поглядывая на дуло пистолета, он клятвенно обещал, что через несколько дней отдаст деньги. Арховский нехотя положил пистолет в карман. Луненко так и не догадался, что оружие, которым ему угрожали, было... игрушечным.
Через несколько дней Луненко отдал Додонову в присутствии Арховского 800 рублей.
У Бурского тем временем появился еще один поддельный билет. В помощники он взял на этот раз Додонова и Саркяна. Покупателя нашли в Ярославле на рынке. Это был Библая, бойко торговавший фруктами. Машина требовалась не ему лично, а его родственнику Чкадуа. Мошенники показали ему паспорта, такие же «липовые», как и лотерейный билет. У Додонова был паспорт на имя Лунева, у Саркяна – на имя Сабанадзе. За билет они запросили 12 тысяч.
Библая оказал, что ему надо будет съездить домой за Чкадуа.
Встречу назначили на 27 сентября в Москве, у станции метро «Бауманская», от 9 до 12 часов. 27 сентября Бурский, Додонов и Саркян пришли на место встречи. Библая и Чкадуа уже ожидали их. Бурский, по обыкновению надевший парик, стоял на противоположной стороне, издали наблюдая за тем, как его сообщники некоторое время беседовали с Библая и Чкадуа, договариваясь. Затем Чкадуа и Додонов направились в сберкассу. Проверив таблицу, Чкадуа убедился, что билет, который он держал в руках, действительно выиграл «Волгу». Никаких сомнений у него больше не оставалось, и он вручил Додонову 11 тысяч 500 рублей. Остальные деньги Библая обещал отдать в Ярославле, после того как продаст фрукты.
Деньги мошенники поделили так: Бурский взял себе 4750 рублей, Додонов – 3750 и Саркян – 3000. Расставшись со своими компаньонами, Бурский пошел на Ярославский вокзал, откуда послал Чкадуа телеграмму: «Купленная вещь очень плохая». Текст на бланке он попросил написать соседку по столу на почте. Свои «автографы» Бурский старался не оставлять. Телеграмму Чкадуа он послал единственно из соображений предосторожности. Мошенник боялся, что, предъявив к оплате фальшивый билет, Чкадуа тем самым поднимет на ноги ОБХСС.
Чкадуа, получив телеграмму, сразу догадался, что ему всучили поддельный билет, и решил с ним в сберкассу не идти. Он вообще решил промолчать о том, что стал жертвой обмана. По некоторым соображениям, ему самому не хотелось иметь дело с милицией.
На руках у мошенников оставался еще один поддельный лотерейный билет. Его удалось всучить Луненко за 1000 рублей. Потерпев неудачи, чуть было не попавшись с одним фальшивым билетом, буквально чудом избежав ареста, Луненко тем не менее не отказался от афер. Только на этот раз решил быть особенно осторожным. Он привлек для сбыта билета свою знакомую Казину.
– Тебе, как женщине, это легче сделать, Людмила, – уговаривал он ее. – Женщине больше доверяют. Ну, кому придет в голову, что такое нежное, с чистым, невинным взором и ангельским голоском существо всучивает поддельный лотерейный билет? Никому!
– Значит, ты хочешь вовлечь меня в преступную сделку? – сказало «нежное» существо. – Спасибо!
– Да, но не безвозмездно, – поторопился добавить Луненко. – Проси, что хочешь.
Наконец Казина сдалась и вместе с Луненко пошла сбывать билет. Жертва уже была намечена. Это был знакомый приятеля Луненко некто Акопян, приехавший из Армении. Казина, явившись к нему, сказала, что билет принадлежит ее бабушке, а Луненко она представила как мужа своей сестры. «Бабушка», судя по цене, которую она заломила за билет, была предприимчивой. Она просила 14 тысяч рублей. «Внучка» же была сговорчивей. Она готова была отдать билет за 13 тысяч.
Неизвестно, что больше подействовало на Акопяна – женские чары Казиной или желание иметь автомобиль, но билет он купил. Однако неудачи явно преследовали Луненко. Только он положил в карман 13 тысяч, дав 500 рублей из них Казиной, как явился Акопян и потребовал вернуть деньги обратно. Оказывается, афера была сразу же раскрыта. Обманутый требовал деньги. Пришлось вернуть ему все 13 тысяч, причем 500 рублей, которые Казина уже успела истратить, Луненко добавил из своих собственных. Иначе скандал!
И все же следовавшие одна за другой неудачи не остановили Луненко. Раздобыв все у того же Бурского еще один поддельный лотерейный билет, он вылетел на самолете в Сухуми. Мошенник надеялся сбыть его там подороже.
Первым, к кому он обратился в Сухуми, был водитель такси Эфадзе, который отвез его к работнику Гульрипшского леспромхоза Джикия. Последний предложил за билет 10 тысяч, но поставил условие: поехать вместе с ним для проверки билета в Тбилиси. Луненко, понятно, отказался и на такси Эфадзе поехал в Зугдиди, чтобы там попытаться продать лотерейный билет.
На одной с ним машине поехал и Джикия, у которого были в Зугдиди служебные дела.
Из Зугдиди машина возвращалась в Сухуми. Пальмы и кипарисы обрамляли шоссе. Поросшие лесом склоны гор издали казались курчавыми. Но Луненко было не до красот природы. В Зугдиди ему также не удалось найти желающего приобрести злополучный билет. Однако он не знал самого главного: на станции технического обслуживания, где Луненко просил работника станции Хабутия найти покупателя, желающего приобрести билет, на который якобы пал выигрыш – «Волга», в этот момент находился Чкадуа.
