Текст книги "Записки падшей ведьмы"

Автор книги: Маша Стрельцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Что за черт? – возопила я.

И тут он меня поцеловал.

Я бы наверно не сдержалась, забыла про свои планы и треснула его по привычке (еще б у меня кавалеры были!) но он та-ак сладко меня поцеловал. Черт возьми…

Меня никто так никогда не целовал.

Нежно – пренежно…

Я падала в этот поцелуй, закрыв глаза, наплевав на все свои проблемы и планы. Это было супер. Некое единение, абсолютно совершенное…

Он покрепче прижал меня к себе и правая ладошка скользнула по коже мне под блузку – и это было так же совершенно и чудесно.

Вот только неправильно.

– НЕТ! – Я решительно открыла глаза и порвала марево нежности между нами. – Нет!

– Магдалиночка? – он еще не понимал, что случилось.

– Нет! – снова зло сказала я. – Ничего не будет, ясно!

– Ты меня только что хотела, – неверяще сказал он.

– Расхотела, – со вздохом обманула его я.

Он легко поднялся, отряхнулся и спросил:

– В чем дело?

– Ни в чем.

– А все же?

Я молчала.

Он снова обнял меня – легко, словно боясь что я его все же тресну за сексуальные домогательства. Правильно опасается, у меня это уже на уровне рефлексов.

– Знаешь, – шепнул он. – Я ведь очень часто вспоминал ту нашу ночь. Я что – то тогда сделал не то, да?

– С чего ты взял? – изумилась я.

– Ты ушла не попрощавшись, и не захотела на следующий день меня видеть. Можешь объяснить, в чем я ошибся?

– Да ни в чем, – вздохнула я. – У меня тогда парень был, и я с тобой ему изменила. Это меня очень мучило.

– Где сейчас тот парень? – резко спросил он.

– Женился он давно, успокойся, – невесело усмехнулась я.

– Дурак, – шепнул Дэн.

– И ты тоже женат! – безжалостно припечатала я. – Чего ты теперь от меня хочешь???

– Магдалин…, – начал он, но меня было не остановить.

Я вырвалась из его объятий, отбежала к яблоньке и обвиняюще, яростно заговорила:

– Именно, Дэн! Ты женат! Что ты мне можешь предложить? Я никогда не смогу быть твоей девушкой, понимаешь??? Я могу быть только твоей любовницей!!! Это унизительно, понимаешь? Я не хочу быть ничьей любовницей!!! Не хочу!!!

– А кем ты хочешь быть? – спокойно спросил он, двигаясь ко мне.

– Не подходи, – я решительно выставила вперед руку. – Не подходи. Никем я не хочу быть, я уже есть, я Магдалина Потемкина, ведьма, и меня это устраивает.

Он осторожно коснулся моей выставленной вперед руки, переплел наши пальцы, вздохнул и тихо спросил:

– А ты согласилась бы за меня выйти замуж?

Я заткнулась и неверяще на него уставилась.

Мне никогда, никогда еще не делали предложение. Маньяк Николяша ни в счет.

– Магдалин, – Дэн крепче сжал мою ладошку и взглянул мне в глаза. И я поняла – черт возьми! – да он боится! В глубине его зрачков плескался страх – что я откажу, рассмеюсь ему в лицо и уйду.

– Ты женат, – внезапно севшим голосом прошептала я.

– Разведусь, – тихо ответил он.

– Все вы так говорите…

– Завтра, – поклялся он. – Завтра я съезжу к нам в город и нас разведут в два счета. Вернусь я свободным.

– Но мы же не знаем друг друга! – отчаянно вскрикнула я и попыталась вырвать свою руку.

Бесполезно. Он держал меня мертвой хваткой.

– Я тебе не нравлюсь? – бесстрастно спросил он. – Ты ищешь оправдания для отказа.

– Я просто не знаю как себя вести, – закричала я. – Вот ты вчера еще на меня и не смотрел, а сегодня делаешь предложение! Как я должна поступать? Может ты просто так развлекаешься, шуточки у тебя такие!!!

– Вчера я был женат, – терпеливо объяснил он. – А сегодня я свободен и делаю тебе предложение.

– Все слишком быстро, – устало сказала я.

Черт возьми. Ведь я это планировала, я этого хотела…

Так чего я теперь дергаюсь???

– Послушай, я сделал бы тебе предложение тем утром, если бы ты не убежала, – спокойно сказал Дэн. – Я о тебе с тех пор каждый день думаю – так какого черта??? Я урод, дегенерат, меня невозможно полюбить??? В чем дело???

– Не кричи на меня! – жалобно сказала я.

– Извини, – он отпустил наконец мою ладошку и сомкнул руки на стволе яблоньки, заключая меня в кольцо. – Просто я четко понимаю, что отпустить тебя не могу. Это сильнее меня. Выйди за меня. Пожалуйста…

Я смотрела на него и чувствовала, что у меня дыхание перехватывает – так он был красив. Безупречные черты лица, и сильное идеальное тело – в каких – то дюймах от меня. Черт побери! Я помнила, очень хорошо помнила это тело. Но самое поганое – он был харизматичен. Харизма чувствовалась во всем – как он смотрит, как он говорит, как он движется. Угадайте, сколько я продержу оборону?

– Зараза! – с чувством выругалась я.

– Так что? – спокойно спросил он.

– Сначала разведись, потом поговорим, – мрачно постановила я.

– Я разведусь – и ты выйдешь за меня замуж! – безапелляционно заявил он. – Сразу же.

– Сразу же – это через сколько? – опасливо спросила я.

– Думаю, недели хватит – на покупку платья и подготовку.

– Бо-оже…, – потрясенно прошептала я, думая о том, что нормально его торкнуло… Может, он и правда меня немного любил – иначе с чего бы он так мной после приворота эээ… увлекся? Обычно он действует слабее.

– Что? – требовательно спросил он.

– Ничего, – счастливо прошептала я.

Это было безумно приятно – когда парень тебя так добивается. Когда он твердо знает, что он больше не хочет выбора, а хочет именно с тобой прожить оставшиеся годы. Когда он хочет до самой смерти каждый день видеть тебя рядом…

Меня никто еще так не добивался…

Дэн обнял меня, прижал к себе так, что у меня дыхание перехватило и прошептал:

– Неужто я на тебе все же женюсь…

А я улыбалась как идиотка и в первый раз в жизни чувствовала себя сказочной принцессой.

За завтраком Дэн был задумчив и как-то странно тих.

– Что думаешь делать? – осведомился Буйвол, едва мы с ним вошли.

Денис подождал, пока я сяду, устроился рядом и осведомился:

– Что на завтрак?

– Яичница с беконом! – провозгласила Светка.

Дэн отрешенно кивнул.

– Дэн не ест яичницы! – воскликнул папенька.

Светка остановилась на полпути в кухню и жалобно посмотрела на парня.

– Какая разница, – усмехнулся тот. – Неси что есть.

Светка воспряла духом и махом упорхнула.

– Так что по Ленке решил? – нетерпеливо спросил Буйвол.

Денис поднял на него глаза и равнодушно спросил:

– А кто такая Ленка?

– Как кто? – дедок аж растерялся и метнул на меня взгляд. – Жена твоя!

– У меня нет жены, – отрезал Дэн.

– Как нет?

– Вот так, – пожал плечами Денис. – Я развожусь.

– А, вон оно что! – облегченно вздохнул Буйвол. – А я уж думаю – умом у меня сынок тронулся, что ли? Ну ты не тяни с разводом – то. А то знаешь, бабы – они подлые, не удивлюсь если она этого байстрюка тебе навесить на шею попытается. Или алименты под него стрясет. Да и вообще – поревет, сердечко у тебя размякнет, да и простишь. Не-ет, сына, ты если уж решил – так давай, разводись скоренько. Есть нужные люди в твоем городе, что б по-быстрому это все оформить?

Денис все это время внимательно на него глядел и наконец спросил:

– Ты что, знал?

– Чего знал? – осекся дедок.

– Что Ленка мне неверна? – в упор спросил Денис.

– Нет! – быстренько отперся дедок.

– Тогда почему ты не удивился? – повысил голос Дэн. – Почему ты меня ни о чем не спрашиваешь??? Почему ты ведешь себя, как будто тебе это давно известно???

– Ты на меня не ори, орел! – рявкнул дед. – Мал его на меня пасть разевать!

– Извини, – Денис устало отвел глаза. – Извини, отец. Просто ответь – почему, если ты знал, ты мне ничего не сказал?

– Я не знал! – угрюмо ответил дед.

– Как не знал? Мне Магдалина сказала что все, кроме меня, давно в курсе!

Дед смерил меня тяжелым взглядом и раздельно сказал:

– Мне твоя Магдалина вчера об этом и рассказала.

Я аж чаем подавилась. Ну, блин, конспиратор!

– А, ну если так, – сразу успокоился Дэн.

– Ага, – прокашлялась я и решила подыграть будущему свекру. – Мы с Евгением Евгеньичем обсуждали, как тебе лучше поступить в данной ситуации. Чего ты хочешь – отцовское сердце, оно доброе.

– Типа того, – согласно буркнул Буйвол.

– И как мне лучше поступить? – осведомился Дэн.

– Развод! – твердо ответила я.

Парень слегка улыбнулся.

Светулька внесла на подносе большую сковородку и поставила ее прямо на стол.

– Вот вам завтрак! Сейчас к чаю пирожные будут, – провозгласила она и упорхнула.

Мы в замешательстве посмотрели ей вслед. На подносе лежали три вилки – и ничего более.

– А тарелки? – Дэн наконец озвучил повисший в воздухе вопрос.

Буйвол осторожно приподнял крышку на сковородке и мы дружно заглянули внутрь. Яичница была аккуратно нарезана квадратиками. Дедок не долго думая схватил вилку, подцепил один квадратик, сунул в рот и глубокомысленно объявил:

– Холодная! Вместо бекона – сало.

Потом пожевал и дополнил:

– И подгорелая. Сильно. Чего делать будем?

– Только не ругайте девчонку! – вступилась я. – Может, она еще и не проснулась толком. Я с ней сама поговорю лучше, ладно?

– Добрая ты, – внимательно посмотрел на меня Дэн.

– Ладно, – хмуро сказал Буйвол и накрыл яичницу крышкой. – И еще скажи, чтобы больше она ничего – ни яичницы, ни жареной картошки – на стол в сковородке не подавала.

– Скажу, – вздохнула я.

В коридоре послышались шаги, и снова появилась Светка с нагруженным подносом.

– Я вам вместо чая кофе сварила, ничего? – радостно щебетала она. – Вот только пирожные у меня сегодня не удались, каюсь. Ну ничего, к обеду наполеон испеку вам, он у меня всегда получается суперским.

Она поставила перед нами по чашечке с кофе, около сковородки появилась тарелка с витыми трубочками, начиненных воздушным белоснежным кремом.

– Не удались, значит, у нее пирожные – то? – задумчиво посмотрел на тарелку Дэн.

– Да и я про то же думаю, – поддакнул Буйвол. – Если она за яичницу не извинялась, а тут особо оговорила… Да и блюдца под свои трубочки опять не подала. Чего с ней делать будем, сын?

– Злые вы, – с укоризной сказала я и цапнула с тарелки пирожное. Пусть я помру смертью храбрых – но не люблю, когда кого – то обижают. Ну что Света сделала плохого? Ну подгорела яичница – с кем не бывает? Ну поставила она нам сковородку на стол – так в простых семьях так частенько делают, а если б Света была из высокорожденных – она б тут не прислуживала. Научится еще, как стол сервировать!

– Магдалиночка! – тревожно вскрикнул Дэн, но я уже поднесла трубочку ко рту, откусила, ощутила ее вкус и застонала.

– Скорую! – вскричал парень, отбирая у меня пирожное.

– Отдай! – завопила я, выхватывая у него трубочку. Плача от счастья, я слопала ее, пододвинула к себе тарелку и принялась пировать, бормоча при этом:

– Вы же не хотите, да? Вам оставлять не надо, да? Мужчины сладкое вообще не любят, ням-ням, вкуснотища – то какая, если вы Светку уволите, я вам этого не прощу!

Мужчины внимательно за мной следили. На четвертой трубочке я приостановила темп – больше в меня не лезло.

– Что, и правда съедобно? – недоверчиво осведомился Буйвол.

Я с трудом запихнула в себя пятую трубочку, откинулась на спинку и блаженно заявила:

– Вкуснее этого я ничего в жизни не едала!

– Ну-ка, – недоверчиво придвинул к себе тарелку Буйвол, надкусил одну трубочку, прожевал с задумчивым видом…

– Ну, как? – улыбнулась я.

– Однако! – с оттенком удивления сказал он, слопал пирожное и решительно потянулся за следующим.

– Э! – завопил Дэн. – Меня без завтрака не оставьте!

– В большой семье клювом не щелкают! – отбрил Буйвол.

Когда Светка появилась в столовой, чтобы забрать посуду – она была полностью реабилитирована в наших глазах.

– Мастерица ты пирожные печь! – уважительно сказал Буйвол. – Но вот яичница никуда не годится, ты уж извини. На обед готовь борщ и котлетки как вчера!

– Исправлюсь, – пролепетала Света и мышкой шмыгнула за дверь.

Я укоризненно посмотрела на Буйвола.

Тот, как ни странно – заткнулся.

– Ладно, отец! – решительно сказал Дэн. – Я прямо сейчас выезжаю за разводом, но прежде мне надо с тобой поговорить.

– Говори, – согласился Буйвол.

– Дело в том, что мы с Магдалиной… – начал он.

– … мы решили, что я сама поговорю с твоим отцом! – быстро перебила я его.

– Почему это? – осведомился он.

– Потому что так лучше, – спокойно сказала я и принялась подталкивать его. – Ты езжай, Денис, езжай, мы тут сейчас с Евгением Евгеньичем чайку попьем, все обсудим… Езжай.

– Тебе виднее, – он явно обиделся. На пороге он обернулся, мгновенно прижал меня к стене и хорошенечко поцеловал.

– Увидимся! – бросил он после этого и исчез.

– Извините, – пролепетала я Буйволу, густо покраснев.

– Так о чем вы, или вернее ты, хочешь со мной переговорить? – дедок сделал вид что этого не видел.

Я отдышалась, села за стол и начала издалека:

– Знаете, мы ведь с Дэном давно знакомы. И с Ленкой он познакомился можно сказать через меня.

– Спасибо за такую услугу, – сухо кивнул Буйвол.

– Наверно вы правы, – кивнула я. – Дэну я сразу очень понравилась, но в то время у меня был бойфренд и … ну, в общем, его ухаживаний я принять не могла.

Я слегка запнулась. Ага, не приняла – после того как практически на глазах Вишневского затащила Дэна в кровать. Нормально. Теперь это так называется…

– Продолжай.

– После этого Дэн женился на первой попавшейся, мне назло, – вздохнула я. – Первой попавшейся оказалась моя же одноклассница. Видимо, хотел сделать мне больнее.

Я фантазировала. Ничего такого мне Дэн не говорил – но это и так понятно было!

– То – то я удивился, чего он так скоропалительно женился, – протянул Буйвол.

– Теперь мы с ним оба свободны и он мне вчера сделал предложение. Примете меня в семью?

Буйвол оторопело уставился на меня.

– Что, так сразу? – протянул он.

– А чего тянуть? – пожала я плечами. – Мы не первый день знаем друг друга.

Буйвол со стуком отставил чашку с кофе, смерил меня тяжелым взглядом и прошипел:

– Никак, я смотрю, ты моего сынка – то приворожила, ведьма!!!

– Вы же в это не верите, – усмехнулась я.

– Как бы то ни было, а врешь ты мне тут, – так же тихо сказал Буйвол. – Любил Дениска свою жену, что ты мне не говори. И еще вчера ее любил!

– А не вы ли одобрили, то что я все чувства его к ней уберу? – холодно спросила я. – Так вот, я свою работу сделала. Хотите – обратно его к Ленке приворожу, будет ее любить крепче жизни, и ребенка как своего воспитает. Этого хотите?

– Но-но! – повысил голос Буйвол. – Поговори мне еще тут!

Я решительно встала:

– Очень жаль, что я тут пришлась не ко двору. Но зла не держу – приезжайте к нам с Дэном в гости, буду рада.

– Погоди. Когда свадьба? – отрывисто бросил Буйвол.

– Дэн хочет как можно скорее, ориентировочно – через неделю, – пожала я плечами.

– Сядь, – приказал он мне.

Я подумала и решила не выёживаться. От Буйвола слишком многое зависело.

Дедок помолчал, крутя в руках кружку, потом сказал:

– Не на тебя я рассердился. Счастья для сына хочу. Мы вон с Аллой всю жизнь за одной партой просидели, друг друга знаем как себя, а у вас что за брак? Только встретились – и в загс. Чего людей смешить?

– Мы с Дэном любим друг друга, – твердо возразила я.

– Он и Ленку любил, – невесело усмехнулся Буйвол. – А уж Ленка твоя и вовсе на него надышаться не могла. Однако ж – прожили чуть больше полугода, и вот вам – незаконный ребенок.

– У нас так не будет, это я вам точно говорю.

– Ты его любишь? – в упор спросил он.

– Я уже это сказала, – выдержала я его взгляд. – И что за вопросы? Ваш сын достоин любви. Он очень красив и обаятелен. Любая бы влюбилась в него без памяти.

– А будешь ли ты его любить всю жизнь? – тем же тоном спросил Буйвол. – Где гарантия, что у тебя нет других мотивов?

Я обмерла.

Неужто он знает???

– Деньги у меня есть свои, если вы про это, – с трудом взяв себя в руки, ответила я. – Но в любом случае я вступаю в этот брак не только сердцем, но и разумом. Я понимаю, что мне с ним жить всю жизнь, и если мы не будем бережно относиться друг к другу – это покажется чертовски долгим сроком.

– Мне нужны доказательства твоих слов, – уронил он.

– Какие именно доказательства? – я недоуменно посмотрела на него.

– Если ты его любишь – реши его проблемы с Харитоном.

Я озадаченно уставилась на него.

– А как?

– Ну, ты же ведьма, придумай сама как, – усмехнулся Буйвол. – И моментик – я хочу, чтобы он больше никогда не беспокоил моего сына. Ясно выражаюсь?

– Вы хотите его смерти…, – медленно проговорила я.

– Я хочу спокойствия для сына, – резко оборвал он меня.

– Но есть ведь другие способы, – почти жалобно сказала я.

– Харитон не успокоится, пока жив! – отрезал Буйвол. – Выбирай. Или Харитон – или мой сын.

– Спокойнее! – я пришла в себя. – Спокойнее! Если такова цена за вход в ваш клан – то увольте. Мое предложение приезжать в гости остается в силе.

И я снова встала со стула.

– Глупая девчонка! – зло бросил дедок. – Ты хоть понимаешь, что если его пощадить – в один день ты Дэна будешь хоронить? Тут либо один, либо другой!!!

Я остановилась.

Перед моими глазами в этот момент пронеслось прошлое. То, как я рыдала на груди у умирающего Ворона, на которого Дэн так похож. То, как меня от его тела отрывали медики, чтобы отвезти в морг – ужасное слово «морг». И то чувство пустоты и отчаяния, когда я очнулась после всего этого и поняла – Димки больше нет. И никогда не будет.

Я тогда просто не хотела жить…

Еще одного любимого хоронить – я не перенесу.

– Так что? – безжалостно подвел итог Буйвол. – Кончилась любовь никак?

– Мне надо подумать, – с трудом сказала я и на деревянных ногах вышла из столовой.

Простой выбор…

Выбрать одну из жизней…

– Думай, пока Дениска не вернулся, – бросил мне вслед дедок. – Он ничего этого знать не должен, не девочка, должна понимать.

Я доплелась до своей комнаты, упала на кровать и бессмысленно уставилась в потолок.

Мне было плохо.

Я вспоминала Ворона, на которого Денис столь похож. Ворона, половиночку мою… Я улыбалась сама себе и плакала, вспоминая наши разговоры, его уверенный взгляд и привычку поднимать бровь при удивлении или недоумении. Он был самым красивым и родным парнем в мире.

И я его – потеряла…

Я утерла слезы, нащупала пульт от телевизора и включила какой – то англоязычный канал.

Как по заказу шел «Paycheck» с Беном Эффлеком. И он был как назло похож на Димку. Или на Дэна? Неважно. Типаж один.

Я смотрела фильм и размышляла.

Судьба дала мне еще один шанс. Дэн – да, он не Димка. Но он – он похож на него. Легко закрыть глаза и представить что это – он. Он моложе Димки, и мягче характером. Хорошо это или плохо – не знаю. Но он меня – любит. А это дорогого стоит. Меня не так уж часто любили в этой жизни, чтобы я перестала ценить это.

И я чувствую себя с ним настоящей принцессой…

На одной чаше весов – любящий муж и счастливая семья. Безопасность. Никто не посмеет меня тронуть.

На другой – человек, который это однажды разрушит.

Как во сне я встала, и бездумно пошагала в коридор, заглядывая во все комнаты.

Когда я нашла Буйвола, я посмотрела на него долгим взглядом и прошептала:

– Я согласна.

Буйвол слегка кивнул и лишь спросил:

– Что тебе надо? Может, встречу вашу организовать? Без проблем.

– Тут? – вздрогнула я.

– Ну отчего же? Есть много мест, где он бывает.

– Нет, – отшатнулась я от него. – Я не хочу его видеть. Не хочу!!!

– А как же тогда? – озадаченно спросил дедок.

– Есть фото?

– Да без проблем! – дедок резво вскочил с кресла, выбежал из комнаты и почти тотчас вернулся, держа в руке фотографию. – Держи.

– Ладно, – я нашла в себе силы кивнуть. – Как его зовут?

– Николай, – с готовностью ответил дедок.

– Дайте мне церковных свечей, штук двадцать, деревянный крест – высотой сантиметров пятнадцать – двадцать, и кусок черной ткани. Лучше сатина. И иглы.

– Сделаю, – тут же кивнул дед. – Через полчаса все у тебя будет.

Я молча повернулась и пошла к себе.

– Постой, – окликнул меня Буйвол. – А результат когда?

– Вечером, – мои губы с трудом шевельнулись, произнося это. – И запомните – я никогда, никогда не хочу знать, что конкретно с ним случится!!! Ясно???

– Ясно, – вздохнул дедок.

Я захлопнула дверь.

Пока я шла к себе, я опустошала свою душу. Скидывала все эмоции подальше, выдвигала на передний план лицо умирающего Димки. Это – повторится, если я не сделаю то что должна сейчас. Будет еще одна смерть. Вернее – две. Потому что после Дэна Толик убьет и меня.

К черту Харитонова!!!

К черту…

Я не увижу, как он умрет. Я не увижу его последнего взгляда, не почувствую последнего дыхания. Не услышу его последнего отчаянного крика.

Я ничего об этом и знать не хочу и никогда об этом не узнаю. Я запрещу себе об этом думать. А значит – это меня и не коснется. Харитон останется для меня лишь именем, никакая личность для меня за этим именем не стоит.

Я не знаю ни его самого, ни его семьи.

Я не знаю, как он улыбается, и как он печалится.

Он для меня не существует.

Я вряд ли стану по нему плакать – ведь плачут лишь по очень близким людям…

Множество людей умирают в Чечне. Множество людей умерли одиннадцатого сентября в Нью-Йоркских башнях.

Вы плакали по ним? Горевали?

Нет.

Потому что вы их не знали.

Вот и я не стану плакать по Харитону. Тем более – он мне враг.

Так я себя настраивала, идя к себе в комнату. Опустошала душу от вины и ужаса перед тем, что должна сделать…

Бухнувшись на кровать, я долго рассматривала лицо своей жертвы. Немолодой уже мужчина, седой, с умными, чуть раскосо – узковатыми глазами, но лицо широкое, русское. Одет как-то очень официально – отличный костюм, снежно – белая рубашка и галстук.

«Это – наш с Денисом убийца», – отстраненно подумала я.

Потом гадливым жестом, словно таракана, откинула фотографию и тупо уставилась в потолок.

Так я и провалялась на кровати, пока в дверь не постучали.

Я встала, открыла и увидела Полукастрата.

– Это тебе, – фамильярно пропищал он, протягивая мне пакет.

Я молча взяла и закрыла дверь.

– Ууу, какие мы вежливые, – донеслось из коридора.

– Растопи в холле камин, – мрачно велела я ему.

Первым делом я решила сделать доброе дело. Чтобы хоть как – то уравновесить зло. Я зажгла одну свечу и на ее огонь отчитала Верунькины килы. Пусть вернется и пилит меня. Но моя советь хотя бы насчет нее будет чиста.

Потом я достала из пакета свертки. Все как я заказывала.

Свечи я разложила на столе, включила настольную лампу на гибкой подножке и согнула ее, чтобы она своим теплом слегка размягчила воск. Чуть в стороне положила крест и пачку с иглами.

Потом размяла руки и принялась вырезать из фотографии лицо Харитона, начиная шептать заклинание на проклятие врага.

Мир вокруг меня перестал существовать. Войди кто – я бы наверно и не заметила. Я полностью погрузилась в процесс, проговаривая слова, смешивая их со своей силой, и направляя все это в нужном мне направлении – в сторону своего врага. Я не останавливалась ни на секунду.

Властно и громко мои губы читали заклинание, а руки мои уже лепили из размягченного воска фигурку, закатывали в нее лицо с фотографии, окутывали заклинанием…

Папиллярные линии рисовали на мягком воске причудливые линии, и я знала, что эти крошечные канавки заполнены до отказа моей силой, смешанной с магией. Черной магией, магией разрушающей, несущей смерть. Я любовно огладила готовую фигурку, голос мой стал мягче, он прочти пел над ней, и мотив напоминал заупокойную мессу.

Я склонилась над фигуркой, коснулась ее своим дыханием, венчая его со смертью, нежно приподняла и положила на крест.

После чего продолжила свое страшное дело. Я пела заклинанием, низко склонившись над фигуркой, и лицо ее постепенно менялось. Наверно плавилось от моего дыхания. Сначала на нем было недоумение. Потом – боль. Глаза ее вытаращились, на месте рта образовалась ямочка, фигурка словно беззвучно кричала. Потом она как – то странно выгнулась, как в судороге.

Я решительно прижала фигурку к кресту и принялась пришпиливать ее иглами к дереву.

Порча на крест – страшная и мучительная порча. Больного мало кто возьмется лечить, всем пожить охота. И Мастер, вешая человека на крест, определяет продолжительность мучения жертвы. Три дня повисит фигурка – значит на девятый день схоронят человека. Месяц – дает полгода больному. Но это ж каким надо быть зверем, чтобы на такое аж на полгода обречь!

Пристрелить было бы милосерднее.

Больного ненавидят все окружающие, и родные – лютее всех. Все что он создал – разрушится. Его будут мучить адские боли и в душе поселится беспричинный, но страшный ужас – и по всем медицинским показателям человек будет здоров.

Повешенные на кресте обычно умирают на улице, и некому подать им стакан воды и утешить напоследок.

Помедлив, я воткнула ему иглу в сердце и в голову.

Не надо мне его мучений. Пусть умрет прямо сейчас.

Я допела заклинание, ласково гладя фигурку, поставила печать на свое дело и быстро спустилась вниз.

Камин был растоплен, как я и просила. Я кинула крест с восковой фигуркой в огонь, проследила чтобы она растаяла, обернулась и наткнулась на взгляд Буйвола. Тот внимательно смотрел на меня:

– Сделала?

Я молча кивнула и ушла к себе в комнату.

А еще через минут сорок дверь распахнулась и влетел дедок.

– Магда!

Я посмотрела на него.

– Вот и все! – лучась настоящей американской улыбкой, торжественно воскликнул он.

Я с тех пор стала немного не в себе. На обед не пошла, лежала на кровати и тупо смотрела в потолок. Я тщательно следила, чтобы ни единой мысли не поселилось в моей голове.

Вместо этого я повернулась на бок и вызвала знакомую с детства картинку. Я, еще не зная про различные психологические трюки, создала ее лет в десять. Словно я бегу по летнему июльскому лугу, заросшему ромашками. Босые загорелые ноги так и мелькают в изумрудной траве, а я – беззаботна и очень счастлива.

Немного «побегав» по этому лугу в детстве, я без проблем засыпала. Сейчас, когда я выросла, я использую ее и для успокоения.

Сама не заметив как, я уснула.

И снилось мне, словно прибежала я с луга домой, а там бабушка принимает нового Мастера, приехавшего на поклон. Я видела, как бабушка растапливает баню и они идут туда вдвоем. Наливают в два тазика воду и бабушка строго говорит тому Мастеру: «Смотри, Мария, прогоню я сейчас перед тобой всех тех, кого ты во гроб вогнала».

И в тазике отразилось умное лицо с чуть раскосыми глазами.

Оно надвигалось на меня, мутнело от гнева, и я чувствовала, то сейчас случится что – то очень страшное.

Моей руки что – то коснулось и я, вскрикнув, проснулась.

Около меня сидел Дэн и тревожно на меня смотрел:

– Что с тобой?

– А что со мной? – еще не придя в себя ото сна, спросила я.

– Я тебя тихонечко за руку взял, чтобы разбудить, а ты ка-ак закричишь!!!

– Спасибо, – от души поблагодарила я его. Самой бы мне не проснуться…

– Сон, что ли, плохой приснился?

– Угу, – невнятно буркнула я. – А ты как съездил?

Дэн молча и торжественно подал мне бумажку. Я развернула и прочла: «Свидетельство о разводе».

– Уже? – изумилась я.

– Надо ковать железо, пока ты согласна! – радостно заулыбался Денис. – А ты еще согласна, кстати?

– Согласна, конечно! – ласково улыбнулась я.

– С отцом говорила?

– Да, – холодно ответила я. – В семью он меня принял с распростертыми объятиями.

– Ну слава богу, что вы поладили, – обрадовался парень. – А чего такая хмурая, солнышко мое?

«Солнышко мое» – это было сказано действительно с нежностью. А не просто как заменитель моего имени.

– Голова болит немного, – соврала я.

– А я хотел тебя пригласить куда – нибудь, – явно огорчился парень. – В горсад, например. Помнишь – там было классно!

Чего??? Приглашальщик, блин.

Меня за воротами ждет какой – то фикус с оптической винтовкой, подозреваю что сам Толик, а он меня – в горсад.

– Давай я немного посплю, ладно? – вымученно улыбнулась я.

Парень испытующе посмотрел на меня и спросил:

– Ты точно выйдешь за меня?

– Клянусь! – искренне ответила я.

– Я могу заказывать ресторан, рассылать приглашения, решать насчет твоего платья?

– О-о…, – я так и села. – Все настолько серьезно? Может, втихушку распишемся да в тихом семейном кругу…

– Нет! – твердо ответил Дэн.

Я откинулась на подушки, подумала немного и кротко казала:

– Хорошо, милый.

И поморщилась – настолько фальшиво звучало «милый». Ну да ладно. Не объяснять же ему, что меня киллер за воротами ждет.

Перед свадьбой сломаю ногу – кто ж мне тогда откажет провести церемонию на дому?

Дэн лишь кивнул.

– Ты точно не хочешь, чтобы я остался? – испытующе спросил он.

– Точно, – через силу улыбнулась я ему.

Он вышел, а я тут же снова побежала на летний ромашковый луг…

На это раз, слава богу, мне ничего страшного не приснилось. Лишь мелькание босых детских ножек, перемазанных травяным соком – во сне мне так и было десять лет. Время в нем как замерло.

Потом мне приснился Димка. Он скользнул ко мне, обнял меня и поцеловал так, что у меня дыхание перехватило. И я потянулась к нему, радостно улыбаясь. Он осторожно раздевал меня, целуя каждый освободившийся кусочек, а я лишь счастливо улыбалась…

Он снова меня поцеловал, взглянул в глаза и прошептал:

– Магдалина…

И я мгновенно очнулась, обмерев от ужаса.

Димка никогда, никогда не называл меня при жизни Магдалиной! Он не знал мое полное имя!!!

В темноте комнаты около меня кто – то лежал.

Я завизжала как резаный поросенок и хорошенько пнула подлого соблазнителя, так, что он кубарем покатился с кровати.

– Ты чего? – недоуменно донеслось с пола.

– Ты кто? – рявкнула я.

– Муж твой будущий! – обиженно признался Дэн.

– Так вот, будущий муж! – истеричным голосом завопила я. – Чтобы больше такого не было, ясно?

Дэн поднялся с пола, сел на краешек кровати и осторожно спросил:

– Магдалиночка, но как же так? Ведь я тебя люблю…

– Это не дает тебе права так поступать!

– Как раз это и дает, – хмыкнул он. – Послушай, а когда мы поженимся – я что, буду спать на коврике около кровати?

– Когда поженимся – тогда другой разговор, – устало сказала я. – Послушай, Дэн, ты не обижайся, но у меня как – то все романы никогда не складывались. Это научило меня быть осторожной.

– Бедная ты моя, – он протянул руку и погладил меня по головке.

– Дэн, когда поженимся – тогда и будет у нас общая постель, ладно? – тихо попросила я его. – Пожалуйста…

– Ты меня любишь? – бесстрастно спросил он.

– А зачем же я тогда за тебя выхожу ? – усмехнулась я. – Денис, все у нас будет хорошо. Мы проживем вместе много – много лет, и каждый день будет счастливым. Ты никогда не увидишь от меня измен или непонимания. Обещаю. Но до свадьбы – давай не будем это делать, ладно? То что мы с тобой сексуально крайне совместимы – мы уже выяснили.

Парень подумал, что – то прикинул и наконец сказал:

– Тогда свадьба будет раньше. Устраивает?

– Конечно! – радостно улыбнулась я. – Хоть завтра!

– Завтра не получится, – поскучнел он – Завтра суббота, ЗАГС не работает. В понедельник – станешь моей женой?

– Стану! – поклялась я.

– И я не буду спать на коврике? – уточнил он.

– Обещаю – в понедельник ты будешь спать у меня под мышкой!