Текст книги "Одна в толпе (СИ)"

Автор книги: Марта Крон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Вот, что должна чувствовать женщина к своему мужчине.

Дверь отворилась и из бани стал выходить весь мужской люд деревни.

Вычленив взглядом запыхавшегося Ваньку, незаметно спряталась за женщинами, чтобы не показывать при всех нашу размолвку.

Почти все вышли, а я так и не увидела своего ненаглядного.

И папы нет…

– Мам, уже можно заходить? – потрясла её за руку.

– Да, пошли. – повелительно повела меня за собой.

– Где Лёня? – спросила я, увидев широкую спину папы.

Он обернулся и как-то напряжённо посмотрел на маму.

Мы с ней одновременно заглянули в парилку и я обомлела.

– Кто разрешил Захарову войти в парилку!? – озвучила мою мысль мама.

Вся деревня знает, что мужик дуреет при виде тазиков. Что веники в его руках превращаются в оружие, а парилка в газовую камеру.

Медленно переведя взгляд дальше за дядю Витю, еле удержала выпавшую челюсть.

На скамье неподвижно лежал Астахов…

Ах, они убили моего Лёнечку!

Глава 32

ЛЁНЯ.

– Ты живой? – на полном серьёзе разволновалась гномиха, прижимая мою голову к своему холодному животу.

– Не надо занижать мои достоинства. – состроил я возмущённое лицо. – Всё было под контролем.

Дыхание и сердцебиение давно выровнялись и всё благодаря тому, что обеспокоенная девчонка облила меня тазиком с ледяной водой, возвращая тем самым в реальность, и увела подальше ото всех в свою комнату.

И сейчас, когда мы почти голые лежим на её кровати и Алиса бережно гладит меня по лицу, я так быстро забыл предыдущую жесть и переключился на режим «блаженство», что её переживания кажутся неуместными.

– Ты напугал меня… – прошептала она, сползая вниз по кровати до моего уровня, чтобы свернуться клубочком и зарыться лицом на моей груди.

Она всегда так делает. Во сне неосознанно обнимает свои коленки и льнёт ближе ко мне, прижимаясь носом к моей коже, а когда я прячу её в ответ под своей рукой и крепко сжимаю, недовольно кряхтит, но всё же краем губ улыбается.

– Я думаю, что твой отец догадался… – выдохнул ей в волосы.

– Из-за того, что накричала на него и пригрозила больше не приезжать, если он будет так поступать? – кисло отозвалась она, жалея о своём эмоциональном всплеске.

– Это тоже. – улыбнулся я. – Но всё-таки больше его заинтересовало то, что ты меня в губы поцеловала…

– Ты умирал… – пробурчала девчонка откуда-то из-под подмышки. – Я пыталась тебя оживить…

– Да не умирал я… – фыркнул, оттягивая замочек купальника на её обнажённой спине. – Просто прилёг ненадолго… – быстро расстегнув его, погладил то место, где он оставил на нежной коже небольшой отпечаток.

Алиса вздрогнула и придвинулась теснее, упираясь грудью в мою.

– Ты еле дышал и тебе хотели скорую вызывать. – возразила она, выгибая спину от моих медленных поглаживаний.

– Я знаю, что поднимет мне иммунитет от таких экстремальных видов отдыха… – хрипло произнёс я, пробираясь пальцами под край женских трусиков.

– Не боишься, что папа войдёт? – остановила мою руку, хватая за запястье.

– Вы с мамой так наорали на него, что он сейчас носа не покажет. – не натыкаясь на сопротивление, стянул с голых плеч лямки купальника и смотря прямо в широко распахнутые глаза Алисы, снял этот кусок тряпки с её груди.

– У тебя от жары мозг в кисель превратился? – закрылась руками и я недовольно скрипнул зубами.

– Я туго соображаю, когда ты голая рядом, гном… – стараясь не пугать, перевернул Акимову на спину и навис сверху, силой мысли отодвигая её ладони от желанных округлостей.

– Мне следует одеться. – попыталась отползти в сторону, но я навалился всем телом, не нарочно сдавив её хрупкие руки.

Девчонка пискнула и резко их вытащила, избавляя меня от преграды.

Улыбнувшись ей в губы, схватил тонкие запястья, отодвинул их в сторону и приподнялся.

Тысяча чертей!

Надо почаще гномиху пугать, чтобы безнаказанно любоваться её прелестным телом.

Белоснежная кожа груди под моим взглядом начала покрываться мурашками и я, не сдержавшись, слизал их языком.

Глубокий вздох Алисы сбился и я, наконец-то, услышал её первый стон.

Услада для ушей, взрыв мозга, тепло в груди и резкий скачок желания в паху. В плюсе это дало такой дикий запал, что я очнулся уже, когда перекатывал языком тугую горошину, сжимая ладонью бархатную кожу груди до красноты, и совершенно позабыв о врождённой скромности гномихи, ласкал её пальцами через купальник.

– Плевать на всё. – прорычал я, глядя в затуманенные глаза Алисы и набросился на её губы как животное.

Тормоза слетели основательно, и я, подмяв под себя ту, о близости с которой мечтал всё последнее время, просто поглощал каждое прикосновение, как оголодавший.

От такого натиска маленькие пальчики Алисы на моей спине уже не просто дотрагивались, а нервно царапались.

– Такая сладкая… – невнятно шептал я, облизывая каждый сантиметр нежной шеи, до которого дотягивались мои губы. – Готов сдохнуть ради твоего запаха…

Уперевшись пахом ей между ног, закрыл глаза, чтобы сдержать нахлынувшую волну удовольствия.

– Скажи, что ты остановила свой выбор и теперь только моя… – задыхаясь от поцелуев, просипел я. – Скажи, что только я тебе нужен…

Сфокусировав взгляд на любимом красивом лице гномихи, я медленно двинул бёдрами вперёд, а мои губы остановились в миллиметре от её, вытягивая из неё грудной выдох:

– Ты мне ну… – но резко оборвавшийся, когда на всю комнату раздались удары в дверь и долбанный голос Оконцева:

– Невеличка, выходи, мы не договорили!

АЛИСА.

Что? Кто? Зачем?

Я вздрогнула от неожиданности, но до сих пор была не в силах вернуться в действительность и пребывая в полнейшей прострации, продолжала задыхаться и тонуть в карих глазах Астахова. Он был сильно взвинчен и с ненавистью оглядывался на дверь. Заторможенно проследив за его взглядом, я прислушалась к резким звукам и вдруг отчётливо распознала голос Ваньки.

О Боже!

Включив резко все мозговые рецепторы, пришла в ужас.

Рука Лёни до сих пор лежала на моей груди, а вторая была зажата у меня между ног.

Открыв от изумления рот, распахнула сильнее глаза и уставилась на Лёню в немом шоке.

– Проваливай, Оконцев. – прорычал он злобно на очередной нетерпеливый стук с той стороны.

– Алиса, выйди, нам нужно поговорить! – рассвирепел Ванька, вбивая в дверь кулак.

– Прикройся. – коротко приказал Леонид, сжав зубы и сползая с меня с видимым намерением устроить мордобой.

– Лёнь, не надо. – спохватилась я, бросаясь к шкафу с одеждой.

Выждав пару-тройку секунд, пока я натянула на себя первое попавшееся платье, он просканировал мой вид на закрытость и только после этого решительно открыл замок.

– Это был последний раз, когда я дал тебе путаться у себя под ногами. – яростно процедил сквозь зубы Астахов, надвигаясь танком на балбеса.

– Я эти ноги сейчас тебе вырву, падла. – ответил исподлобья Ванька, расширяя мышцы на глазах.

Ой, мамочки!

Оба так злы, что не услышат сейчас ни единого моего слова.

– Отошли от моей дочери. – как гром среди туч раздался голос папы и у меня с души упал камень.

Кинувшись к нему, поцеловала благодарно в щёку и перекрыла на всякий случай ему проход к двум задирам.

Достаточно уже его присутствия, это охладит их пыл.

– Господи, что у вас тут за грохот? – на шум прибежали мама и тётя Рая. – Мы подумали, что грабители…

– Так и есть. – пробасил папа, не спуская глаз с угрюмых лиц парней. – Они тут твою дочь делят, Люда.

Мама нахмурила брови, не понимая смысла слов и перевела пронизывающие взгляды на Лёню и Ваню. Тётя Рая, так вообще, не скрываясь разглядывала нашу троицу с любопытством.

Только сейчас я заметила, что Астахов до сих пор стоит в одном полотенце, криво-косо висящем на бёдрах, а моё платье надето наизнанку, дорисовывая в голове у каждого соответствующий вывод.

– Да ну, пап! – притворно засмеялась я, находясь на грани истерики. – Никто ничего не делит! У нас щеколда заела, а Ваня снаружи пытался помочь…

Мда-а, Акимова, более годного ничего не могла придумать?

– А морды чистить друг другу они вздумали от взаимной благодарности, да? – съязвил папа, уничтожая обоих мощной энергетикой.

Взглянув на молчунов, выразительно округлила глаза, посылая намёк о помощи.

– Качок перестарался с ударами, Алиса испугалась, что сломается дверь и вы будете её ругать, пришлось обьяснить парню, что его вмешательство делает нам только хуже. – и острый взгляд на Ваньку.

– Да, замок уже ржавый, часто заедает… – вздохнула мама, подходя к нему, чтобы оценить ущерб.

– А зачем закрылись-то? – расплылась в проницательной улыбке тётя Рая.

– Откачивала пострадавшего. – буркнула я, поправляя подол платья.

– Смотрю, полегчало ему. – холодно отозвался папа, вгрызаясь в Лёню догадливым взором и задерживая его на полотенце.

Астахову стоит поаплодировать. Такое невозмутимое лицо, что мне стало стыдно. У меня-то на лбу написано, что лечение ещё не закончили…

– А ты чего тут забыл? – дошла очередь и до Оконцева. – Негоже невесту свою так часто оставлять одну.

– Не невеста она мне. – взъерепенился Ванька. – У Лолы разболелась голова и она легла спать.

– Слабачка. – вырвалось у меня, вызывая у мамы осуждающий взгляд.

– Ты время видел? – продолжил давить папа. – Время разговоров ваших уже закончилось. Надо было сразу всё с Алиской в курятнике обсудить, не откладывая на потом.

– В каком курятнике? – сразу же последовал вопрос от Астахова и мне захотелось на папу грозно цокнуть.

– В нашем. – ответила мама. – Они с Ванькой там частенько зависают.

Этого достаточно для моего убийства. Именно оно во всех деталях отобразилось в глазах Лёнечки.

Мне хана и даже больше.

Семья сдала с потрохами.

– Дядя Юр, мне пару минут бы и я уйду. – прозвучал требовательно-умоляющий голос Оконцева.

Проигнорировав взывающую к нему мольбу, папа отрицательно покачал головой и показал парню на выход.

– Алис, вы сейчас спать ложитесь? – уточнила мама, погладив сочувственно Ваньку по плечу, когда он, бросив на меня обиженный взгляд, пошёл в указанном направлении.

– Алиса – да, а Леониду я думаю выделить свободную комнату. Там прохладно, после бани самое то. – опередил меня с ответом отец.

Затылком почувствовала, как недоволен Астахов.

– Отстань ты от них, Акимов. – вмешалась тётя Рая. – Если понадобится твоя помощь, тебя позовут. Ты и так чуть не угробил пацана, выпендриваясь перед мужиками.

– Рай, а тебе самой домой не пора? – надулся мужчина.

– Юра. – пригрозила стальным тоном мама.

– Идите все отсюда, пожалуйста. – взмолилась я, сурово смотря на папу. – Лёня останется в моей комнате и точка. Мы слишком устали. Спасибо за день рождения, а теперь до завтра. – не дав опомниться и начать спорить, порывисто обняла родителей и тётю Раю, и пожелав всем спокойной ночи, затолкала Астахова обратно в комнату.

– Что значит «оставь их в покое», Люд? – заворчал папа, стоило захлопнуться двери. – Он там голый. Она ещё совсем девчонка!

Что ответила мама не было слышно, но по ответу мужчины стало всё понятно:

– Ну и что, что ты в её возрасте забеременела? Мы как бы поженились перед этим, забыла?

А вот и упрекающий голос мамы:

– Акимов, а до свадьбы не ты ли чреслами тряс у речки, говоря, что после восемнадцати я уже взрослая?

Не сговариваясь, мы с Лёней переглянулись и тихо рассмеялись.

– Не сравнивай меня с ним, Люда. – сквозь смех расслышали ропот папы. – Я сразу знал, что женюсь на тебе, а он?!

– Поживём-увидим, Акимов. – философски заметила тётя Рая.

– Ты не понимаешь, Рая, он…

– Юра! – вовремя остановила поток лишней информации мама. – Иди приведи в порядок после своих мужиков всю разруху возле бани и ложись спать. Достал с нравоучениями. – и послышались долгожданные шаги, сопровождаемые приглушённым мужским брюзжанием.

– Гном, я тащусь от твоей семьи. Такой адреналин я давно не испытывал. – восхитился Астахов, когда я устало откинула затылок на стену. – Но прости, второй такой приезд я не осилю. Пусть лучше они к нам, ладно? – уперев руки по обе стороны от меня, наклонился к лицу. – Не отворачивайся. – заставил посмотреть ему в глаза. – Нам нечего стыдиться и всё, что между нами происходит сводит меня с ума.

Тихо выдохнула. Язык не поворачивается признаться, что каждое его слово и прикосновение вгоняет меня в краску, а от своей неопытности страшно опозориться.

– Хорошо. – дала ему тот ответ, который он ждёт.

– Я знаю, что давлю на тебя и ты растерялась. – в его голосе прозвучали нотки слабости и сомнения. – Прекрасно вижу, как ты замыкаешься в себе, думая, что я отношусь к тебе, как к предыдущим девушкам. Не доверяешь…

– Доверяю. – не согласилась я.

– Но не так, чтобы… углубить наши отношения. – сглотнул Лёня. – Я не знаю, как поступить… Удержать насильно тебя всё равно не получится, а если уйдёшь, то не уверен, что будет достаточно поменять место жительства.

– Я не собираюсь уходить… – рассеянно прошептала я, не различая бегающие в его глазах эмоции.

– О чём вы говорили с Оконцевым? – проявилась ожесточённость.

Замолкла, подбирая слова, но не успела ничего сказать.

– Он признался в любви, да? – ядовито произнёс Лёня.

– Да… – хрипло выдохнула я после провального отрицания на своём лице.

– И что ты ответила? – на его скулах заходили желваки, а в глазах вспыхнул огонь.

– Что не могу ответить тем же. – вспомнила Ваньку и в груди кольнуло разочарование, что наша дружба рухнула под тяжестью выдуманных чувств.

– А если я признаюсь в любви, что мне ответишь? – накрыв мою щёку шершавой ладонью, Лёня в поисках ответа прожигал взглядом мне всю душу.

– Отвечу, что мне сложно в это поверить… – тихо проговорила я, чувствуя мощный приток крови к голове и бешеное биение сердца. – Но помечтать можно… – глупо улыбнулась я, скрывая эмоциональное потрясение.

Наступило молчание.

Не отводя взгляда от глаз Астахова, я заворожённо наблюдала, как в них стремительно переливаются мысли. Одна за другой они отражали тайны его сознания.

Каждая секунда обнажала его чувства. Для меня стало открытием, насколько они сильны. Всегда ярко выраженное влечение ко мне плавно изменилось на более существенное. Не могу назвать это любовью. Я не солгала, сказав, что не вижу Астахова обладателем таких глубоких проявлений, но сейчас в нём зародилась крупица постоянства. И она давала мне надежду, что мои искренние чувства не напорются на стену равнодушия.

Глубоко вздохнув, чтобы привести разволновавшееся сердце в порядок, я закрыла глаза, думая, что затянувшаяся тишина внушает то, будто тема уже исчерпала себя и стоит поставить точку, но в последний момент мне это не позволил сделать Лёня, обнимая меня за талию и прикасаясь своим лбом к моему:

– А я мечтаю о твоей любви… – и для убедительности своих слов, внезапно наклонился и прикоснулся губами в область моего сердца, которое от такой манипуляции начало отбивать безудержный ритм.

Вызывайте неотложку, кажется, у меня приступ!

Глава 33

ЛЁНЯ.

Никогда не думал, что я буду получать удовольствие просто от того, что держу девушку за руку. Без флирта, секса и откровенной пошлости. Одно простое действие и меня уносит. Маленькая ладонь, трепетно сжимающая мою и ни о чём другом я думать не в силах.

Всю ночь я чувствовал, как Алиса ласково греет дыханием мои пальцы, так и уснув, прижимаясь губами к нашим переплетённым рукам.

Она не ответила мне. Не решилась. Но я видел, что чувствует она тоже самое. Что перед сном выключила телефон, отгораживая нас от настойчивых смс Оконцева, уверенно и по своей инициативе. Без слов примкнула к моим губам и укрыла нас одеялом. Посмотрев долгим взглядом в мои глаза, доверительно поместила свою руку мне в ладонь и застенчиво улыбнувшись, спрятала свою немую честность за мягким прикосновением к моей коже.

Я почти не сомкнул глаз. Смотрел на спящую девчонку и пытался разобраться в себе. Такой накат чувств у меня впервые. Все радости и тревоги смешались в кучу. Твёрдое «моя» приглушается мыслями о Ромыче. Ощущение незаконченности в их отношениях терзает мне душу. С её стороны я вижу точку, а вот друг не готов поставить крест. И его вынужденно, словно печать от раскалённого металла, поставил я. Всемерно дорожив нашей дружбой, безрассудно собирался вытереть ноги об девушку, перед которой сам же и встал на колени. Подменил понятия. Вместо «укрепить» получил «сломать». Вместо дружбы выбрал любовь.

Посреди ночи дотянулся до своего мобильного и не думая о том, что друг может спать, захотел узнать ту самую причину, по которой образовалась его привязанность к Алисе.

Этот вопрос давно не давал покоя. И пока Ромыч находится в неведении, что я распилил нашу связь, украв ту, что он считает своей, быстро написал:

– «Почему ты выбрал её? За что полюбил?»

Ждал больше десяти минут, прислушиваясь к дыханию гномихи и успокаивая нервозность.

– «Она знает себе цену.» – высветилось на экране и я подавленно закрыл глаза.

О да. Акимова – птица высокого полёта. Этого у неё не отнять.

– «Я её знаю?» – завибрировал в руке телефон.

Мне в аду гореть за это…

– «Нет.»

Испустив из самой грудины болезненный выдох, поцеловал спящую гномиху в лоб и мысленно заверил себя, что поступаю, как гнида, исключительно из-за того, что борюсь за своё.

– «Ты уверен, что это не временно у тебя?» – спустя время пришло от Ромыча, который готов пожертвовать сном ради того редкого общения, что у нас теперь есть.

– «Подсел на всю жизнь…» – напечатал я, глядя на наши сцепленные с девчонкой пальцы.

– «Чем зацепила? Ты же непробиваемый холостяк по натуре!» – почувствовал ухмылку друга даже на расстоянии.

Посмотрев правде в глаза, ответил, как есть:

– «Она единственная, кто не взлюбила меня с самого начала.»

– «Ха! Тогда она точно должна быть твоей!» – как ножом по сердцу.

Пора заканчивать этот фарс и ложиться спать.

– «Спасибо за официальное разрешение. Я сохранил. Мне пора.» – и дождавшись прощального ответа, облегчённо вздохнул.

Мне очень хотелось выяснить все подробности. Пускали ли Ромыча также по кругу смерти в бане? Как он относился к охранному псу Оконцеву? Был ли чёртов секс с Алисой?

Но я запретил себе болтать лишнего. Засыпая только под самое утро, смог убедить себя, что впереди почти год до возвращения Ромки. Жизнь быстротечна и может быть на расстоянии от Алисы он справится со своими чувствами и охладеет к ней… Может у меня получится обьяснить ему, что я дорожу нашей дружбой и никакого злого умысла не было. Может докажу, что она будет счастлива со мной и он сможет её отпустить…

Вся моя жизнь состоит из одного шаткого «может».

Может Ромыч окажется сильнее будущей обиды на меня? Может дать отцу шанс? Может не церемониться и сразу прибить Оконцева, чтобы не мешал? Может плюнуть на всё и увезти гномиху во Францию?

– Астахов, ты спать собираешься…? – вдруг сурово прохрипела Алиса, приоткрывая один глаз.

– Собираюсь, гномик… – доложил командиру обстановку.

– Тогда спи. – проворчала она, отворачиваясь и закидывая наши руки себе на грудь, заодно вытесняя меня с кровати своей попой. – Заканчивай уже натужно сопеть мне на ухо…

– У меня жизнь тяжёлая. – оправдался я.

– Мххррр. – жалеющий храп.

– Вот и я о том же. – усмехнулся в ответ, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза.

* * *

– Не могу поверить, что согласился на это. – не скрывая раздражения, толкнул перед Алисой дверь, пропуская наглую леди вперёд.

– Я эту фразу сегодня уже миллион раз слышала. – закатила она глаза, уверенно делая шаг в знакомое здание.

Мне бы её расслабленность. Офис отца вызывает только угнетение и с каждым продвижением к его кабинету, ещё и негодование, что мужчине удалось провести меня вокруг пальца. Чувствую себя пойманной рыбой в сетях. Зря извиваюсь, всё равно зажарят.

Поднявшись на лифте на нужный этаж, мы с гномихой остановились возле зеркала. Пока красавица поправляла одежду и выискивала в себе недостатки, я вглядывался в свою красную от злости рожу и кипел ещё больше, ощущая себя слабым.

– Стоп, Астахов. Так не пойдёт. – заметила мой настрой Алиса. – Хватит себя накручивать. – подтянув меня за шею, обхватила моё лицо ладонями и заглянула в глаза. – Ты никому ничего не должен. Расслабься. Это просто работа.

– Гном, ты никак не поймёшь с кем связалась… – опустил я устало плечи. – Мы в милости пока у него хорошее настроение…

– Для других может быть, но ты – исключение из правил. – сказала девушка, ласково зачёсывая мне волосы.

– Когда ты стала такой… – оглядел её с головы до ног и обратно. – …повелительной? – и сощурил глаза.

– Когда один чурбан вчера вечером по приезду домой обрадовался, что Ванька съехал и назвал меня полноправной хозяйкой! – воскликнула она, вскидывая подбородок. – Ну пока Любовь Валерьевна не вернётся…

– А я думал из-за того, что я превращаюсь в подкаблучника. – изрёк я, чувствуя себя обречённым.

– Нет, Леонид. – поцеловала меня в щёку Алиса и скинула невидимые крошки с моего плеча. – Ты, борзое животное, вообще дрессировке не поддаёшься… – и тяжко вздохнула, отворачиваясь к стойке секретаря.

И правда? Чего это я раскис? Кто мужик-то в семье? Коротышка моя и то вон без комплексов.

– Идём. – властно произнёс я, взяв её за руку и ускоряясь к неизбежному.

– Здравствуйте. – растянула улыбку молодая женщина в приёмной отца, поднимаясь со своего кресла. – Чем могу вам помочь?

– Мы к Владимиру Геннадьевичу. – бросил торопливо я.

– Вам назначено? – спросила она, пробегаясь по нам оценивающим взглядом. Ладонь Алисы в моей напряглась, как и её хозяйка, не любящая пристальное внимание. Для её воодушевления мягко сжал пальчики. Ей ещё предстоит узнать, что офисные крысы непозволительно любят пренебрегать другими людьми.

– Вообще-то нет… – замялась гномиха. – Мне сказали, что можно приехать в любое время…

– Без предварительной записи, к сожалению, я не могу вас пропустить. – категорично заявила женщина, смотря на нас безразличным взглядом. – Таковы правила. – и начала опускать задницу обратно в кресло, намекая, что более её внимания мы недостойны.

– Сообщите ему о нашем визите. – добавил я стальных ноток в голос. – В этом и заключается ваша работа.

Мой тон заставил её посмотреть на меня чуть дольше обычного и столкнувшись с жёсткостью в моём взгляде, она слабым голосом поинтересовалась:

– Как вас представить?

– Астахов. – как раскат грома прозвучало из моих уст, и девушка опасливо округлила глаза:

– К-как?

– Астахов. – с прохладцей повторила Алиса, возмущаясь таким поведением.

– Одну секунду. – обескураженно проговорила секретарша, поднимая трубку своего переговорного устройства с директором.

Переглянувшись с Алисой, подмигнул ей, и она прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

А тем временем, женщина испуганно сглотнув, ждала соединения звонка.

– Владимир Геннадьевич, простите, что отвлекаю… – нервно затараторила она. – Но к вам тут посетители… Да-да, я знаю… – сбивчиво задышала она, услышав ответ. – Но вы просили оповестить вас, если придёт ваш сын… – и пугливый взгляд на нас с гномихой. – Да, он здесь… с девушкой…эээ…

– Алисой. – подоспела на помощь моя добрая душа.

– …с Алисой. – договорила женщина и искусственно выпрямив спину по стойке смирно, спешно закивала. – Да, уже веду к вам. – и положив дрожащими пальцами трубку, подняла на нас зашуганный взгляд. – Пожалуйста, следуйте за мной.

Пропустив все её выдавленные улыбки, обхватил запястье Алисы и повёл прямиком к кабинету.

– Может быть чай или кофе? – замельтешила секретарша, догоняя нас.

– Ты что-нибудь хочешь? – подтянул к себе гномиху подальше от назойливой тётки, сообразившей, что впредь нас нужно облизывать с головы до пят, чтобы не лишиться работы.

Алиса ей робко улыбнулась и уклончиво замотала головой.

– Можете идти. – резко остановился я, поворачиваясь к женщине. – Вы нам больше не понадобитесь. – и придавив её тяжёлым взглядом, сам отворил дверь в пристанище вожака.