Текст книги "Как открывали мир. Где мороз, а где жара (Из истории путешествий и открытий)"

Автор книги: Марта Гумилевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Марта Гумилевская
КАК ОТКРЫВАЛИ МИР
Из истории путешествий и открытий

КАК ОТКРЫВАЛИ МИР

Часть первая
ПУТЕШЕСТВИЯ ДРЕВНИХ

Караваны идут в страну Пунт

По Аравийской пустыне, что лежит к востоку от долины реки Нил, медленно идет караван. Его сопровождает армия, три тысячи воинов. Сзади тащится обоз с сосудами для воды, с продовольствием, запасными сандалиями. Ослики так нагружены, что из-под громадных тюков их и не видно, только семенят ножки с копытцами, как будто они принадлежат не живым существам, а вот этим тюкам.

…Было это давным-давно, четыре тысячи лет назад.

На месте нынешних шумных больших и малых городов Европы росли тогда дремучие леса, а по берегам рек бродили небольшие племена охотников и рыболовов. Потому что первые города и государства зародились на Древнем Востоке и одним из них был Древний Египет, в долине реки Нил.

И вот оттуда, с благодатных берегов этой священной реки, фараон Ментухотеп, царь Египта, послал караван в далекую страну Пунт, на берега Баб-эль-Мандебского пролива, туда, где теперь находится – примерно! – нынешнее Сомали.

Караван направлялся к берегу Красного моря – в те времена египтяне называли его Великая Зелень, – и для этого им нужно было пересечь Аравийскую пустыню. Скучные это места: скалы, да песок, да кое-где чахлые растеньица. Дожди здесь бывают так редко – раз в несколько лет! – что и говорить о них нечего. Но тогда пустыня оживает, зеленеет, высохшие русла рек наполняются бурными потоками, вода бежит весело, бурля и клокоча от радости! Но не долго ей отражать небо и солнце. Вода частью испарится, частью уйдет в глубину, и все снова станет скучным. Камни, песок да запыленная чахлая зелень…

В тот далекий день, когда через Аравийскую пустыню шел караван, было, как всегда, знойно, пыльно. Люди страдали от жажды. Скорей бы дойти до оазиса с источником и финиковыми пальмами. Предводитель каравана – знатный вельможа по имени Хени. При дворе фараона на нем лежало множество обязанностей: был он и хранителем печати, и «заведующим всем, что есть и чего нет», и «хранителем врат Юга», то есть правителем области на южных границах Египта, и еще, и еще, и еще… И фараон Ментухотеп поручил ему теперь важное дело: вести караван в далекий Пунт, который славился своими благовониями. Благовония высоко ценились в Древнем Египте, они были необходимы и во дворцах, и в храмах, и в домах богатых, знатных египтян.

Между тем караван движется все дальше и дальше, скоро он придет к гавани Красного моря, где египтяне строят свои корабли. И поведут эти корабли опытные корабельщики морем, к югу, в Пунт, в «божественную землю, где встает бог Солнце».

Экспедиция Хени была одной из древних, о которой сохранился подробный рассказ. Однако это не значит, что она была первой.

Египтяне путешествовали и раньше, не раз они ходили и в далекий Пунт. Об этом сохранились лишь упоминания, но подробных описаний нет. А ходили египтяне к своим соседям потому, что либо торговали с ними, либо воевали, и экспедиции их – это чаще всего нападения на более слабые страны, которые они просто грабили, забирали там рабов. Так они поступали с Нубией. Эта страна лежала к югу от Египта, за первыми асуанскими порогами, теперь там построена огромная современная плотина.

Страна эта была богата золотом, слоновой костью, страусовыми перьями. Фараоны захватывали эти богатства и украшали ими великолепные храмы, дворцы, усыпальницы. Гробницы – саркофаги – они часто строили из отличных ливанских кедров. Эти деревья они привозили из Финикии, что лежала в восточном углу Средиземного моря. Египтяне доходили до Великих Африканских озер, где им удавалось иногда захватить в плен карликов из низкорослого племени данге. Эти карлики высоко ценились: они служили шутами при дворах фараонов, развлекали царей плясками и смешными ужимками, и жилось этим карликам у фараонов совсем даже не плохо.

Сохранилось письмо фараона, по имени Пиопи, к предводителю каравана, который вез ко двору такого карлика и заранее об этом известил своего владыку. Владыке этому было тогда всего восемь лет, и, естественно, он очень обрадовался, что скоро станет обладателем живой «игрушки». Полный нетерпения и беспокойства, он продиктовал письмо начальнику каравана:

«Спеши, привези с собой этого карлика здравым и благополучным, для пляски, для увеселения, для развлечения сердца царя. Когда он взойдет с тобой на корабль, приставь надежных людей, которые были бы позади него на обеих сторонах корабля. Прими меры, чтобы он не упал в воду. Ночью, когда он будет спать, приставь надежных людей, чтобы они спали позади него внутри его палатки. Осматривай ее сам ночью по десяти раз. Мое величество хочет видеть этого карлика более, чем дары синайских рудников и Пунта».

В этом письме упоминается Пунт, а жил фараон Пиопи задолго до Мептухотепа. Еще и до Пиопи другой фараон направлял экспедицию в Пунт, наверное, тем же путем, каким шел Хени, – через пустыню к берегу Красного моря, а оттуда морским путем до Пунта. И посылали ее также за благовониями, но о том, как шли люди и что с ними бывало в пути, какие приключения, какие события, мы не знаем. Правда, от нас скрыты и подробности экспедиции Хени, но все же по тому, что начертано на скале, можно себе кое-что представить.

Мы знаем, что экспедиция Хени была полувоенной. Воины шли в набедренных повязках и полосатых передниках, обутые в сандалии. Шлемы у них с назатыльными платами, для защиты от солнца. Воины вооружены дротиками и копьями с острыми наконечниками. В бою от ударов врагов их защищает прямоугольный щит из грубой материи.

Сам Хени – в кругу своих помощников, прислужников, рабов. Его помощники едут верхом на осликах, а Хени возлежит на богатых носилках, их несут рабы, и над головой вельможи качаются громадные опахала, навевая прохладу.

Хени – великий и грозный начальник, перед ним все трепещут. Достаточно движения его руки, чтобы рабы и прислужники бросались выполнять малейшее желание своего повелителя. Он решителен, умен, предусмотрителен. Ему поручено фараоном – да будет он жить вечно! – важное дело, и Хени должен выполнить его с блеском.

Одет Хени так же, как и воины, только одежда у него из превосходной материи, сандалии из чудесной мягкой кожи, а оружие блистает золотом, драгоценными камнями. Хени сопровождают писцы, – не думайте, что они только и умели, что писать под диктовку тексты. О нет! Это были ученые люди – астрономы, математики, врачи, а Хени не обойтись в походе без астронома, ему нужны люди, знающие звездное небо, умеющие находить путь по небесным светилам. Да и не только астрономы были в свите Хени, наверное, он взял с собой и врача, и математика, и строителей кораблей…

…Солнце передвинулось в западную часть неба. Скоро караваи подойдет к оазису с финиковыми пальмами и колодцем. Там будет ночной привал. Скорей бы туда добраться: люди устали да и солнце вот-вот спрячется. Наконец-то на горизонте показались верхушки пальм…

Люди раскинули шатры, развели костры из сучьев, подвесили над огнем большие котлы с похлебкой. Похлебка весело булькает, и аппетитный запах еды разносится далеко по пустыне, тишину которой наполнили веселые людские голоса, рев осликов, щелканье кнутов погонщиков. А на небе уже зажглись золотисто-розовые краски, склоны гор стали темно-фиолетовыми.

Кончился ужин, и усталые люди погрузились в сон… Погасли костры, темная ночь накрыла лагерь. Только в шатре у Хени долго еще светятся факелы – это начальник каравана совещается со своими помощниками. Но и там скоро погаснут огни, только звезды да луна будут освещать уснувший лагерь и часовых, которые охраняют его покой и сон…

Прошло пять дней; усталый, запыленный караван добрался наконец до моря Великая Зелень, или Красного моря, как его называют теперь. Свежий ветер подул в лицо, и люди повеселели.

Стучат-звенят топорики в умелых руках строителей кораблей.

Долго ли, скоро ли, как говорится, строились корабли, только настал день, и вот они уже качаются на волнах, и люди взошли на них и поплыли в благословенный Пунт.

Удивленные и встревоженные пунтийцы при виде неизвестных людей на незнакомых кораблях спрашивают: «Как вы прибыли сюда? Сошли ли вы по небесным путям? Или пришли по воде, по морю божественной земли?»

И Хени сказал, что прибыли они и по суше, и по воде, что идут они с берегов Великого Хапи – так египтяне называли реку Нил; их послал великий фараон за благовониями и другими прекрасными вещами для украшения храма, что строится неподалеку от столицы – Стовратных Фив. Таких дворцов, таких храмов, как на берегах Хапи, пунтийцы никогда, наверное, не видели!

Пунтийцы действительно не представляли себе такого великолепия; сами они жили на болотистом берегу, бедные хижины свои строили на высоких столбах-сваях. Не было в их стране ни городов, ни прекрасных храмов. Они боялись вооруженных людей, нагрянувших на них внезапно, поэтому с радостью приняли дары фараона – отличную египетскую пшеницу, прозрачные чаши из обсидиана – вулканического стекла, сделанные умелыми руками египетских ремесленников, и другие прекрасные вещи. А в обмен дали душистые янтарные шарики мирры, бивни слонов, забавных обезьянок, шкуры леопардов. Хени приказал прихватить с собой и кое-кого из пунтийцев, чтобы доставить их ко двору фараона. И никто не посмел возражать… Что могли сделать бедные пунтийцы против вооруженных людей Хени!..

И вот корабли, нагруженные отличными товарами, пустились в обратный путь. Как говорится в одной из прекрасных сказок Древнего Египта, были на этих кораблях «корабельщики из числа наилучших в Египте. Они повидали небо, они повидали землю, и сердца их были отважней, чем у льва. Они умели предсказывать бурю задолго до ее начала, они предугадывали грозу задолго до ее приближения. Один был сильнее и смелее другого, и не было несведущих среди них».

Корабельщик должен быть отважен, находчив, силен; плавание – дело нелегкое, оно полно опасностей: в бурю легкие маленькие кораблики могут стать игрушкой волн. Но, продолжает сказка, «если ты мужествен, овладей собой. Будь смел, и ты обнимешь своих детей, ты снова увидишь свой дом, жену, а что может быть лучше этого?».

На обратном пути. Хени пожелал увековечить свой подвиг и приказал начертать на скале подробный рассказ о путешествии:

«…Мой господин послал меня снарядить корабль в Пунт, чтобы доставить ему свежие благовония от вождей Красной Земли ради страха перед ним в высоких странах. Я вышел… по дороге, указанной его величеством. Со мной было войско юга… в 3000 человек; для каждого было два сосуда воды и двадцать хлебцев на каждый день. Ослы были нагружены сандалиями. Я сделал двадцать колодцев в кустах и два колодца в Идехте в двадцать и тридцать кубических локтей. Достигнув Чермного моря (Красного), я выстроил корабль и отправил его со всем необходимым… Потом, вернувшись с моря, я исполнил поручение его величества и доставил ему дары, найденные в Земле Бога. Я вернулся через Хаммамат и принес ему глыбы для статуй в храме».

…А через четыреста-пятьсот лет после Хени новая экспедиция отправилась в страну Пунт. На этот раз ее послала царица по имени Хатшепсут. Она направила в эту Землю Бога целый флот, так как к этому времени был прорыт канал, соединивший один из восточных рукавов Нила с Красным морем. Так что экспедиция не шла через пустыню. Хатшепсут решила построить великолепный полупещерный храм с колоннадой на западном берегу Нила.

Террасами спускался этот храм к Нилу, и царица Хатшепсут приказала привезти из Пунта не только янтарные шарики мирры, но и сами деревья, дающие эти благовония. Она, как говорит надпись, хотела «устроить Пунт в Египте».

Этот храм – в развалинах – сохранился до наших дней, и надпись на стенах его рассказывает о новом путешествии в страну Пунт. На стенах храма изображены строители кораблей, они о чем-то толкуют между собой, они молятся богине, по имени Хатор, а надписи под изображениями поясняют, что происходит.

Вот длинная торжественная надпись, она рассказывает, как царица Хатшепсут испрашивала разрешения у бога Амона на поход в Пунт, и бог якобы ответил ей: «Земля Бога была недостижима, люди не ходили по террасам мирры. О них передавали из уст в уста рассказами предков. Диковины, доставленные от-туда при отцах твоих… доставлялись от одного другому со времен предков… Никто не достигал этой земли, кроме твоих рабочих. Я дал проникнуть туда твоим солдатам, я поведу их по воде и по суше, по путям сокровенным, я побегу по террасам мирры – это прекрасная область Божественной Земли, это место моего веселия. Я создал ее, чтобы увеселить мое сердце вместе с моей матерью Хатор… владычицей Пунта… Пусть они берут мирры сколько им угодно, пусть они нагружают корабли пока не будут довольны их сердца, свежими деревьями мирры, всякими прекрасными произведениями этой страны…»

И вот царица Хатшепсут исполнила волю бога и послала экспедицию в Пунт.

Оттуда было привезено все, что пожелала Хатшепсут, и не только прозрачные шарики пахучих смол, но и сами деревья, дававшие благовония. Это первый случай в мире, когда пересаживали большие деревья с корнями на чужую почву в другой стране.

…Было это очень давно, три с половиной тысячи лет назад. А узнали мы об этом много позже, после того как в XIX веке был раскрыт секрет египетской письменности и ученые научились читать и переводить египетские рукописи, как переводят с любого языка переводчики. И «белые пятна» в истории древнего царства заполняются, и события выстраиваются, и мы многое узнаем о том, что было в Древнем Египте тысячи лет назад.

Узнали мы, как египтяне снаряжали тогда свои экспедиции; узнали, как они воевали и торговали с другими странами, как все дальше уходили они на восток и на юг, в глубины Африки, которую называли Ливией; как плавали они по Средиземному морю. Они много путешествовали и, путешествуя, узнавали мир.

Как финикийцы плавали вокруг Африки

Было это в царствование египетского фараона Нехо, за шесть веков до нашей эры. В то время столицей Древнего Египта был город Саис, в дельте Нила, и правила саисская династия фараонов; а само слово «династия» обозначает, что на троне сменялись цари, принадлежащие к одному роду: от отца к старшему сыну переходил престол, как говорят, «по праву наследования».

За долгую историю в Древнем Египте происходило много всяких событий, бывали восстания бедноты против своих притеснителей – чиновников, жрецов, фараонов; Египет не раз терял самостоятельность, но сбрасывал все же иноземное иго; делился на отдельные самостоятельные номы – области со своими правителями, жрецами и чиновниками – и вновь объединялся. Саисские фараоны, как раз открыли новую страницу истории Египта, началась новая династия царей – саисская; возрождалась египетская культура, но это был уже последний взлет независимого египетского царства, его предсмертный блеск.

И снова оживилась торговля с другими государствами, и фараоны искали новых стран и новых путей к ним.

В один прекрасный день первого месяца перта – но нашему календарю это ноябрь, время, когда разлившиеся воды благодатного Нила начинают входить в берега, – фараон Нехо призвал во дворец своих советников, министров. Стоял прекрасный нежаркий день. Каналы переполнены водой, земля влажная, пропитанная плодородным илом; скоро начнутся полевые работы, посевы, и крестьяне будут трудиться от зари до зари, как трудятся крестьяне всего мира. После долгого разлива щедрая земля быстро дает всходы. Зазеленеет свежая травка, расцветут нарциссы, воздух наполнится нежным благоуханием фиалок, распустятся цветы гранатового дерева. Акации, сикоморы, тамариск стоят свежие, хорошо умытые. С севера уже возвратились птицы, и душа радовалась благодати возрожденной природы.

Дворец фараона стоял среди душистого сада с клумбами цветов, с водоемами…

Солнце ослепительно сияло на чистом небе, похожем на опрокинутую синюю фаянсовую чашу. А в тронном зале был полумрак. Среди колонн на бронзовых треножниках курились благовония, привезенные из страны Пунт. Сверкали шлемы царских телохранителей, наемников-греков; белые льняные одежды жрецов в сумраке казались еще белей; свет струился откуда-то из-под потолка; в стенах, выкрашенных желтой краской, были сделаны окна, как во всех богатых домах Древнего Египта. Так строились и дворцы.

Жрецы почтительно склонились перед фараоном. Они были не только служителями богов, но еще и министрами, учеными, врачами, военачальниками. И любознательный фараон Нехо сказал им:

– Мое величество хочет знать, велика ли страна, что зовется Ливией? В гавани Саиса стоят отличные корабли. Мое величество желает, чтобы финикийские мореходы шли через канал, соединяющий Нил с Красным морем; пусть они минуют страну Пунт и поплывут дальше на юг, имея берег по правую руку. Если они обогнут Ливию и вернутся к нам через Столпы Мелькарта и Средиземное море, мое величество щедро наградит их!

– Великое дело задумал государь, – сказал «начальник кораблей» (мы бы назвали его, наверное, морским министром). – Оно осуществится, и тогда Египет первым узнает то, что скрыто от царей других стран, и имя великого фараона прославится в веках!

И «начальник кораблей» призвал лучших финикийских мореплавателей и передал им поручение фараона Нехо – да будет он жив, здоров и благополучен!

…Финикийцы жили когда-то на узенькой береговой полосе в северо-восточном углу Средиземного моря. Народ этот частью исчез, частью слился с другими народами. В глубокой древности маленькая страна эта процветала. Большую часть Финикии занимали горы. В горах Ливана росли великолепные кедры, дубы, кипарисы. Плодородной земли было мало, но финикийцы тщательно возделывали каждый клочок ее. Даже в предгорьях, на террасах, они сажали пшеницу, по больше всего было у них садов с финиковыми пальмами и оливковыми деревьями. Были у них и отличные виноградники, и финикийцы славились своим превосходным вином. Главным кормильцем финикиян было море; они ловили рыбу, сушили ее и сохраняли впрок. Море давало им также моллюсков, в раковинах которых содержалось немножко темной жидкости. Капля по капле собирали финикияне эту жидкость и варили из нее превосходную краску – красную, пурпуровую. Народ был предприимчивый, энергичный. Были они и замечательными мастерами-художниками; хороши были их чаши из драгоценного металла и разные безделушки из слоновой кости.

Но больше всего славились финикияне как мореходы и купцы. Жили они на самом берегу моря, были у них удобные гавани и отличный лес, вот они и начали строить корабли и плавать, уходя все дальше и дальше от родных берегов. Они хорошо узнали Средиземное море и первыми дошли до пролива, соединяющего его с океаном. Первое название этому проливу – Столпы Мелькарта – дали финикийцы. Мелькарт был богом-путешественником; он, как говорит легенда, обошел весь мир и остановил свои стопы возле пролива, поставив по обеим сторонам его две остроконечные скалы.

Столпами Мелькарта называли пролив финикияне; древние греки переименовали его в Столпы Геракла, одного из своих героев; а уже позднее арабы дали ему свое имя, и теперь искаженное арабское название звучит как всем нам известный Гибралтар.

Предприимчивые финикияне нагружали свои корабли разными товарами и уходили в дальние плавания. Чем только не торговали финикияне: строевым лесом – его охотно покупали такие безлесые страны, как Египет, – художественными изделиями, вином, сушеной рыбой…

Не брезговали они и презренной торговлей живыми людьми. Как вороны, слетались они на поля сражений и там скупали военнопленных, увозили их подальше и втридорога продавали; торговали они не только пленными, они воровали детей, женщин, увозили обманом и мужчин. За это не любили финикийских купцов другие народы, не любили и боялись и всё же торговали с ними. Потому что ни у кого не было таких замечательных товаров, как у этих оборотистых финикийцев. Были у них и такие редкие вещи, как олово, необходимое для выплавки бронзы. Привозили они его откуда-то издалека; выходили из пролива в океан и отправлялись по своим таинственным путям, о которых никому не говорили, боясь соперничества. Откуда-то привозили они и красивые ожерелья из янтаря. Глаз не могли оторвать от них модницы, очень им хотелось иметь такие ожерелья, и красивые безделушки, и золотые украшения. Так что торговля у финикийцев шла успешно.

Постепенно жители береговой полосы стали расселяться по берегам островов и материков, они целыми семьями садились на корабли и отправлялись на поиски удобных земель. Колоний – поселений на чужой земле – у них было много. Самая знаменитая, самая крупная и могущественная – это город-государство Карфаген на северном берегу Африки, неподалеку от того места, где теперь стоит Тунис. У Карфагена были подвластные ему города и области; это было сильное государство торговцев и земледельцев; множество рабов трудились на их землях, обслуживали их дома, работали в мастерских – всюду, где требовался даровой труд.

Ни самой Финикии, ни Карфагена вы не найдете сейчас на картах. Давно пали богатые финикийские города Тир, Сидон и Библ. Разрушен Карфаген, исчез и сам народ. Так возвышаются одни государства, падают другие, и ученым стоит немалых трудов восстанавливать историю давнопрошедших времен, давно исчезнувших народов и государств…

…Но вернемся в Египет, в город Саис, на набережную, где стоят готовые к отплытию корабли. Отважные мореходы приносят жертвы своим богам, испрашивая у них благополучного плавания.

После положенных жертвоприношений отважные мореходы попрощались с близкими, с друзьями и взошли на свои корабли, крепко сколоченные из ливанского кедра, обшитые медью, с изображением бога, покровителя моряков; на носу. Корабли строились и парусными, и в то же время гребными. Если не – было попутного ветра, за дело принимались гребцы-невольники, прикованные к скамьям цепью. В случае кораблекрушения тяжелые цепи тащили несчастных в бездну, и не было спасшихся среди них.

Корабли заскользили по каналу, соединяющему Нил с Красным морем, и скоро скрылись из глаз и набережная, и дворцы, и храмы Саиса.

Красное море встретило финикийцев попутным муссоном, так что корабли бежали быстро.

Миновали берег, где жили троглодиты, «пещерные люди», и теперь ждали, когда покажутся знакомые болотистые берега Пунта, хижины пунтийцев на высоких столбах, на сваях. Там мореходы отдохнут немного, возьмут удобный, легкий и выгодный товар – желтые шарики душистых смол – и поплывут дальше.

А дальше их ждут неведомые берега и неведомые воды…

Как-то раз они шли мимо какого-то населенного берега, только жители не хотели им показываться и скрылись в лесу. Старые опытные моряки посоветовали начать с ними «немую торговлю». Дело заключалось в том, что моряки оставляли свои товары на берегу, а сами, предварительно разведя костер, возвращались к себе на корабль. Завидев дым, местные жители осторожно выходили на берег; обнаружив чужие товары, они с любопытством рассматривали их. Если товары им нравились, они рядом с ними оставляли то, чем сами были богаты – золото, шкуры животных, слоновую кость, – и снова скрывались. Теперь наступала очередь финикийцев рассматривать чужие товары; они забирали их и уплывали дальше. А местные жители выбегали на берег и получали полюбившиеся им вещи финикийцев. Торговля шла честно, никто никого не обижал. Случалось, что торговцев не удовлетворял обмен, тогда они молча уходили к себе на корабль и ждали, когда покупатели прибавят им золота, или слоновую кость, или еще что-либо. Так обычно и бывало. Так случилось и на этот раз. И, не повидавши друг друга, продавцы и покупатели, довольные, расстались.

Погода благоприятствовала плаванию. По-прежнему и после Пунта дули попутные ветры и корабли несло быстрое течение. Становилось все жарче и жарче. Моряки сняли шерстяные плащи и остались в тонких льняных одеждах. Все шло хорошо, но… с некоторых пор финикийцы стали замечать странные, пугающие явления: солнце в полдень, вместо того чтобы стоять, как ему положено – в южной части неба, переместилось в северную! «О грозный Ваал, – в ужасе молили моряки, – смилуйся над нами!» Но Ваал их не слушал, солнце упорно стояло в северной части неба, правда, при этом ничего страшного не происходило: оно светило и грело, как будто бы так и нужно было. Да ведь именно так и следовало ему себя вести в Южном полушарии; весь секрет в том, что финикийцы не знали, где они находятся, никогда никто из них не бывал в другом полушарии, отсюда и страх перед непонятным явлением природы. Мало того: и ночное небо стало другим – скрылась Полярная звезда, над головой сверкали другие звезды; они складывались в незнакомые созвездия, одно из них было в виде креста – это созвездие Южного полушария, так называемый Южный Крест, теперь-то это всем известно, а тогда финикийцы открывали для себя странные, непонятные вещи, новые истины, смысла которых они еще не понимали.

Не понял этого и много позднее Геродот, мудрый грек, историк и путешественник. Он решительно заявил, что не верит, «чтобы финикийцы имели солнце с правой стороны». Теперь же именно это наблюдение служит веским доказательством, что финикийцы плавали вокруг Ливии.

А между тем финикийские кораблики двигались все дальше к югу, и с помощью благоприятных ветров и течения они проскользнули мимо страшного места – южной оконечности материка, мимо мыса, который мы теперь называем мысом Доброй Надежды, где очень часты бури и ураганные ветры. Видно, и в самом деле родились финикийцы под счастливой звездой, если им удалось благополучно обогнуть Ливию.

Когда запасы продовольствия у них кончались, они, по обычаю мореплавателей древности, сходили на берег и превращались в земледельцев – сеяли ячмень и пшеницу; а когда урожай созревал, собирали его, грузили на корабли и шли дальше. Вот они уже плывут к северу, потому что находились у западных берегов Ливии. С любопытством смотрели они на незнакомую землю…

Шло время… И – о чудо! – солнце снова вело себя как положено, и на ночном небе появились Полярная звезда и другие знакомые созвездия, и возвеселились мореходы и стали благословлять богов за то, что вернулись прежние времена!

А это означало, что они снова вошли в Северное полушарие, пересекли экватор. И потому все стало на свои места!

Как-то раз, когда моряки сошли на берег за пресной водой, им повстречались люди, которые заговорили с ними на их родном языке. Это были поселенцы Карфагена. Как же им обрадовались моряки, так давно не слыхавшие родную речь! Поселенцы повели гостей в свои крытые пальмовыми листьями хижины, кормили, поили, расспрашивали, откуда они идут и куда держат путь. Моряки все рассказали, и поселенцы обрадовали их, сказав, что теперь они находятся уже недалеко от Столпов Мелькарта.

И в самом деле: скоро финикийцы увидели остроконечные скалы пролива, и это было для них настоящим праздником! Вернуться в родные места, знакомые и обжитые, после двух с лишком лет плавания где-то на краю земли – какое счастье!

Финикийцы бросили якорь в Карфагене; здесь они решили отдохнуть, немного поторговать и отпраздновать свое счастливое возвращение домой.

Так, через три года после начала плавания они вошли в гавань Саиса и снова увидели дворцы и храмы прекрасного города. И богиня Нейт царствовала по-прежнему в своей роскошной обители с надписями на стенах: «Я сущее, я грядущее и бывшее»; и всё так же пышно цвели царские сады, и были недвижны водоемы, и в прохладных сумерках зала совещался фараон со своими жрецами – министрами, и греки-наемники охраняли его священную особу, сверкая шлемами и дорогим оружием.

В Египте позабыли о финикийцах, считали их погибшими – слишком долго они плавали; и фараон обрадовался, когда ему доложили, что вернулись смелые моряки, посланные им вокруг земли, что зовется Ливией.

И призвал их к себе фараон – да будет он жив, здоров и благополучен! – и распростерлись моряки перед ним на мозаичном полу. И поведали всё, что они узнали нового, а главное, что земля Ливия велика и что она со всех сторон окружена водой. И фараон щедро наградил смелых мореплавателей. На этом и кончается рассказ о том, как финикийцы плавали вокруг Африки, записанный со слов египетских жрецов мудрым греком – историком и путешественником Геродотом!