Текст книги "Судьба Империи"

Автор книги: Марк Мауберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Панорама центрального экрана сменилась множеством окошек, в каждом из которых отображался вид с камер командиров групп десанта. Оказывается, атака имперского десанта, особенно очень злого десанта, – жуткое зрелище. Капсула, войдя в атмосферу, тормозит только на высоте пятьсот метров, а затем раскрывается, и десантник при помощи ранцевого двигателя спускается на поверхность, стреляя во все, что шевелится. Имперский десант начинает свои действия в любом положении, даже в таком, которое обычному солдату показалось бы безнадежным.

Да, репутация Империи возникла не на пустом месте. Все знают, что имперцы своих не бросают ни при каких обстоятельствах. Вот и тут: как только до Содружества дошло, что к ним прибыл имперский десант, они, несмотря на многократное преимущество в силе, позорно бежали.

Глядя на бойню, которую учинили десантники, я внутренне содрогнулся. Казалось, для них не существовало понятия «превосходящие силы противника» – опыт, помноженный на ярость, давал фантастические результаты. Там, где прошелся имперский десант, оставались только растерзанные трупы врагов, ведь, как я заметил, десант пленных не брал. Мне все время казалось, что сейчас кто-то вмешается, заговорит о недопустимости таких действий, будет возмущенно вспоминать права человека и прочую либеральную муть… Но на тактическом экране, куда транслировался вид с камер одного из командиров групп, увидел, как десантники согнали около десятка содружевцев, которые сдались, в кучу и просто разнесли в клочья из тяжелого пулемета, и успокоился.

Я обернулся на Эмдена, который стоял позади моего кресла. Он напряженно смотрел на тактическую карту, которая высветилась на малом обзорном скрине. На этой карте постоянно менялись данные.

Вскоре на одном из мониторов я заметил взлет каких-то странных кораблей, их прикрывали два штурм-шипа с линкора, и показал их Эмдену. Тот объяснил, что это два транспортника, на которых эвакуируют гражданских и припасы. Как я понял, транспортники были забиты до упора. Вот капитан отдал приказ выходить на верхнюю орбиту. Исходя из этого, я понял, что все закончилось, и мы сейчас улетим. Оказалось, я ошибался. Мы просто вышли из поля планеты, чтобы не оказаться в ловушке, когда сюда нагрянут боевые корабли Содружества. Перегруженные транспортники медленно преодолевали гравитационное поле Элленеи. Нам еще предстояло перегрузить на линкор раненых, часть технического персонала и груза, иначе эти кораблики не смогут выйти в гипер.

Еще через час, который все провели в напряжении, ожидая прибытия вражеских кораблей, мы легли на новый курс и прыгнули на Шарран.

Я, с трудом освободившись от страховочных ремней, отправился к себе, за мной тенью скользил Эмден. Нам всем еще не верилось, что операция удалась. Мы эвакуировали оставшихся в живых и покинули планету почти без потерь. Пока шли к моим покоям, я поинтересовался у Эмдена:

– А что это за орден такой интересный у штурм-майора?

– Полтора года назад были у нас совместные учения с Содружественной армией спасения, – пояснил Эмден. – Подобрали пустынную планету. Нарезали маршрут, спутников понавтыкали. Испытание: подход, десантирование и марш-бросок. Марш-бросок нужно пройти за сорок восемь часов. Кто пришел первым, тот и победил. Подошли и десантировались вроде одновременно, а вот марш-бросок… Все ушли на маршрут, причем срезать нельзя никак. Заканчиваются сорок восемь часов, прибегают содружевцы, у них в запасе еще пара часов, все улыбаются, радуются. Подходят они к своему командиру, лопочут ему, какие они молодцы, а он выдает им фразу: «Чего вы ржете, имперцы пришли сутки назад, уже пожрали, часовых выставили и спят давно».

За это командиру десантников довольный щелчком по носу «непобедимой армии спасения» император лично досрочно присвоил очередное звание и наградил орденом.

6

Черный дым плыл над столицей, застилая солнце. Вспышки разрывов лишь слегка разгоняли полумрак, в который погрузилась столица Империи. Город практически превратился в руины. Стоял непрекращающийся грохот взрывов и треск выстрелов. В воздухе носился запах гари, остро воняло сгоревшим порохом, каменной пылью. Резко пахло озоном, как перед грозой.

Ожесточенные бои шли за каждый дом, за каждую улицу. Но сейчас у защитников хватало сил удерживать только базу флота и дворцовый комплекс, и то только за счет мощных защитных укреплений и комплексов ПВО. Офицерский городок был недавно сдан. Члены семей офицеров и немногочисленный гражданский персонал были эвакуированы в дворцовый бункер. Пару раз поступало предложение сдаться от некоторых высокопоставленных чиновников, переметнувшихся к врагу, но дело кончилось только тем, что одного из них подстрелили. Преторианцы, гвардейцы и остатки пехоты сражались как одержимые, все знали – помощи ждать неоткуда. Два транспортника, укрытые в капонире на базе, особой роли не играли. Им даже взлететь не удалось бы: на орбите висели два боевых корабля Содружества – десантный крейсер и артиллерийский эсминец поддержки.

Легат Ским, командир преторианцев, смотрел на тактическую карту и ругался. Выхода не было. В начале вторжения, когда был убит император и начался хаос, он принял командование гвардией на себя. Одновременно с нападением на Империю активизировались какие-то либерасты – легата даже передернуло от отвращения, – которые стали вопить что-то о великой миссии Махро, что благоразумнее сдаться – живой лучше мертвого, призывали прекратить сопротивление, так как его сущность бесчеловечна.

За две недели Империя практически прекратила свое существование. Император убит, принцесса исчезла, связи с флотом нет – скорее всего, он тоже уничтожен. Союзники предали…

Дворец в очередной раз вздрогнул от близкого разрыва, с потолка посыпались пыль и мелкий мусор. Что-то с грохотом обрушилось.

Захрипела рация:

– Два-пятнадцать! Танки в нижнем парке!

Еще раз грязно выругавшись, легат схватил свой автомат и бегом кинулся в сторону парка. Заметив на бегу какого-то солдата Содружества, который осматривал в бинокль территорию, Ским дал короткую очередь по нему, проследил, как раскололась его голова, рыбкой нырнул в пролом стены и, прижавшись к ней спиной, привычно сменил магазин. Осторожно высунув голову, он окинул быстрым взглядом открытое пространство. Бывшая гордость дворцового комплекса – парк – представлял сейчас жалкое зрелище. Перепаханная земля, горелые поваленные деревья. Кое-где виднелись остатки прорвавшейся техники. Заметив какой-то отблеск, он инстинктивно упал на землю и откатился в сторону. Интуиция не подвела – в следующее мгновение кусок стены превратила в решето очередь из тяжелого пулемета. Наметив маршрут, он покинул укрытие и, сделав короткую перебежку, скользнул в воронку. Прогрохотала очередь, осыпав его землей. Коротко матюгнувшись, он выпрыгнул из воронки, перекувырнулся через упавшее дерево и быстро отполз в сторону. Ствол буквально разнесло в щепки от очереди пулемета. Обнаружив врага, Ским зарядил подствольник последней гранатой и, тщательно прицелившись, выстрелил. Одновременно с разрывом вскочил и в прыжке дал длинную, в полмагазина, очередь по расчету. Перекатившись под защиту какого-то камня, быстро сменил магазин. Убедившись, что пулеметный расчет уничтожен, он быстро обыскал трупы, забрал боеприпасы и спустился в окоп. Пригибаясь, добрался до пулеметного гнезда у входа в парк.

– Что у тебя?

– Планетарник. – Усталый и оборванный гвардеец протянул ему визир. – Ориентир – двойное дерево.

– Перун-вседержитель! Только его тут не хватало! – Ским взглянул на тушу планетарного танка. – Что у нас с ПТО?

– Ничего, – покачал головой гвардеец. – Пусто. Закончилось все. Одна мина есть.

В это время танк развернул орудие и принялся в упор расстреливать дворцовое крыло. Снаряды крошили каменную кладку так, что крыло просто исчезло в облаке пыли. Осколки стали и камня с противным визгом разлетались в разные стороны. Ским с ненавистью смотрел на танк.

– Ладно, легат, прощай. – Гвардеец тронул Скима за плечо. – Желаю удачи, я пошел.

– Куда?! – Ским недоуменно смотрел, как тот прикрепляет к себе мину. – Ты что задумал?!

Не ответив, гвардеец пополз в сторону танка. Заняв его место, легат приник к пулемету. И вовремя. В пролом стены как горох посыпалась пехота Содружества. Крепко прижав приклад к плечу, как бы слившись с этой маленькой машиной для убийства в одно целое, преторианец нажал на курок. Пулемет мелко затрясся от выстрелов. Маленькие тушки пуль калибра 12,5 миллиметра устремились в сторону тех, кому уже через несколько секунд предстояло стать просто куском мертвой плоти. Несколько солдат просто разорвало в клочья, остальные успели упасть и отползти за танк, который начал разворачивать башню в его сторону. В этот момент Скима ослепила вспышка, грохот ударил по ушам, и его приподняло и чувствительно приложило о землю. Когда в глазах закончилось мельтешение цветных пятен и прекратила сыпаться земля и какие-то ошметки, легат приподнял голову и увидел на месте танка громадную дымящуюся воронку. С трудом поднялся и медленно, шатаясь, пошел к линии окопа, волоча за собой пулемет. Скатившись по брустверу на дно, он сел, прислонившись к стене, в ушах стоял звон, голова сильно кружилась, на зубах скрипел песок. Удивившись, что нет привычного укола и последовавшего за ним облегчения, провел непослушными руками по поясу в поисках аптечки. Руки нащупали только расколотый корпус и торчащие во все стороны провода. Негромко выругавшись, вытащил шприц-тюбик и, сняв колпачок, вонзил его в предплечье. Через несколько ударов сердца, тяжелым молотом отдающихся в голове, дурнота отступила. Сплюнув и установив пулемет, он вызвал по рации несколько человек из резерва. Дождавшись, когда они прибудут, Ским поставил им задачу и, оставив окапывающихся бойцов, вернулся на командный пункт. Новостей не было. Дворец и база огрызались из последних сил. Это понимали и защитники, и нападавшие, которые усилили напор.

К вечеру сдали нижний парк и вспомогательный комплекс дворца.

В комнате царил полумрак. Луч тактического фонаря был направлен на оперативную карту и поэтому лишь слегка освещал помещение рассеянным светом. Усталый преторианец забылся тяжелым, чутким сном прямо за столом, положив голову на руки. Он лишь слегка морщился, когда особенно близкие разрывы заставляли вздрагивать дворец. Его автомат стоял прислоненный к столешнице. Один раз какой-то гвардеец заглянул к нему, но будить не стал, понимая, что Ским не спал уже несколько суток. Включенная рация стояла возле его головы, и оттуда слышалось приглушенное бормотание.

Вскоре сквозь сон командир преторианцев услышал свой позывной:

– Первый, ответь третьему!

– На связи, – отозвался Ским, потирая лицо и стараясь проснуться. – Что там у тебя?

– Есть новости! – прохрипело в ответ. – Срочно в радиорубку!

Сон мгновенно исчез, лишь слегка резало глаза и была неприятная сухость в горле. Бросив последний взгляд на карту, легат подхватил автомат и бегом отправился на узел связи. Забрезжила надежда. Когда он вбежал, ему сразу протянули принятую радиограмму. Ским читал и не верил своим глазам: «Идем на помощь, готовьтесь к эвакуации. Расчетное время прибытия – час. Императрица».

Липкую паутину сонного состояния в голове легата как будто кто-то стер влажной тряпкой, сразу появились бодрость и ясность мысли.

Посмотрев на собравшихся в комнате, Ским поразился произошедшим переменам. Все как будто стали выше ростом, исчезла обреченность взглядов и поз. Приказав, чтобы это известие передали всем, легат вышел с узла связи.

Чтобы не распылять силы, он приказал оставить разрушенный дворцовый комплекс и сосредоточиться на базе флота. Незанятые в обороне стали готовить к взлету два транспортных корабля.

Позади кораблей, обстреливавших Элленею, появился из гипера последний линкор погибшей Империи и тут же окутался пламенем выстрелов главного калибра. Десантный крейсер сразу же превратился в огненный шар. Эсминец успел поднять щиты, но это его не спасло. Он прожил ровно десять секунд, после чего, разваливаясь на части, сошел с орбиты и огненным шаром рухнул на поверхность.

Затем линкор высадил десант на базу флота.

– Вперед, вымя дохлого шакала! – проорал Ком-Короб, ударив по кнопке сброса. – За Империю! За Род!

Капсулы десанта вышибло, и они устремились вниз. Он сам шел в первой волне десанта. За своих парней он был спокоен, немного волновался за ребят из террор-группы Алекса Вала, которые вместе с его заместителем Донаром отправились с ним. Все-таки это не характерная для них задача. Но ничего, справятся.

– Пленных не брать, – приказал на командной волне десанта Ком-Короб. – Смотрите, чтоб ни одна сука не ушла! Чем больше положим здесь, тем меньше придется уничтожать этих тварей потом.

Наконец-то подвернулась возможность отомстить Содружеству за все, что они натворили. Уж его десантники сегодня отправят к Хели не одного содружевца, да и он сам готов голыми руками рвать врага на мелкие кусочки. Злобно усмехнувшись своим мыслям, Ком-Короб машинально погладил цевье своего «малыша» – крупнокалиберной штурмовой винтовки Обаке-400, которую предпочитал всем остальным видам оружия.

Огненный шторм ударил с небес по противнику, а затем десант свалился практически в тыл и учинил там резню. Темная громада линкора, вышедшая на самую низкую орбиту, одним своим видом подавляла волю противника. Изредка на ней можно было разглядеть маленькие вспышки света, и уже только потом, по грохоту разрывов, оставляющих многометровые воронки, взметая в воздух клубы пыли, дыма и каких-то обломков, заставляющие вздрагивать землю, можно было догадаться, что это работает тяжелый калибр линкора, уничтожая врага, засевшего в укрытии. Противник, не ожидавший прибытия подкрепления к осажденным, растерялся. А когда до него дошло, что корабли прикрытия уничтожены, впал в панику и стал отступать. Несколько отрядов содружевцев попытались сдаться в плен, но их покрошили из стрелкового оружия. Остальные, осознав, что пленных не берут, постарались как можно быстрее покинуть столицу. Некоторые командиры пытались организовать отпор, но страх перед имперским десантом был настолько силен, что их убили свои же, после чего попытались уйти в безопасное место…

Высадившись возле базы флота, штурм-майор вызвал десантные штурм-шипы с линкора и взял на себя прикрытие базы, пока там суматошно готовились к эвакуации.

Пока десантники прикрывали базу, кратко переговорив с легатом и сделав пометки на плане дворца, капитан Донар со своими ребятами из террор-группы отправился во дворец.

Скрытно подойдя к разрушенному дворцовому комплексу, Донар распределил цели и приступил к зачистке. Дворец, даже полуразрушенный, поражал своим величием. Осторожно пройдя сквозь пролом в стене первого этажа, террор-группа оказалась в просторном холле, перегороженном баррикадами и заваленном всяким хламом. Настороженно поводя стволами автоматов, они медленно направились в глубь комплекса. Всюду валялись обломки и виднелись следы недавних жестоких боев, лежали вперемешку тела защитников и нападавших. Было пыльно, удушливо пахло пироксилином и гарью. Под ногами хрустели осколки стекла и штукатурка, где-то скрипело, и этот скрип далеко разносился по анфиладам дворца. Ветер, проникая сквозь разбитые окна и проломы стен, причудливо подвывал, действуя на нервы.

Бесшумно поднимаясь на второй этаж, капитан услышал в наушниках сигнал:

– Тон-тон! Первый пусто!

– Продолжаем! Внимательнее! – чуть притормозив, ответил он, краем глаза заметив шевеление сбоку, резко перекатился за колонну, чуть не изрешетив пулями большое зеркало, непонятно как оставшееся до сих пор целым. Выдохнув, показал знаками залегшим бойцам, что все в порядке, двинулся дальше. Второй этаж был в более-менее приличном виде, если не считать проломов в стенах, через которые виднелись останки парка и внутренний дворик. Кое-где провалившийся пол тоже не облегчал путь.

– Не расслабляемся, – просигналил Донар, уловив шорох. Отряд быстро рассредоточился и затаился. И вовремя. Из проема выскочило какое-то тело в грязном костюме с перьями и повадками местечкового педика, кинулось к лестнице, тряся жирным задом и повизгивая от испуга.

Далеко убежать он не смог – перед ним возник кулак одного из спецназовцев и впечатался ему в лоб. Тело отбросило к стене, где оно и осело бесформенным кулем.

– Е-е-е! – удивился Донар. – Это же Лейба Бри! Поэт, мать его! Он-то что тут делает?

– Что делать? – Один из спецназовцев подошел поближе. – Эвакуируем?

В этот момент Бри очнулся и, не разобравшись в обстановке, бросился обнимать ноги капитана, скуля от радости.

– Я все выполнил, как президент просил, я все сделал! – Тут он увидел, ЧЬИ ноги он обнимает, и заорал от страха.

Его крик оборвал Донар ударом приклада по голове.

– Ты, ты и ты. – Он подозвал троих. – Взяли эту падаль и срочно на базу. Головой за него отвечаете. Пошли дальше, – кивнул остальным.

Все так же бесшумно прошли половину дворца, добравшись до покоев принцессы, но никого больше не обнаружили. Тут Донар разделил отряд: половину оставил в покоях посмотреть, что там осталось и можно ли что-нибудь забрать, а сам во главе второго отряда отправился в сокровищницу.

Еще через десять минут блужданий подошли к дверям хранилища. Оглядев взорванные двери и валявшиеся всюду трупы нападавших, Донар медленно перевел взгляд на проем и застыл на пороге.

Весь пол помещения был засыпан золотом и драгоценностями из разломанных сейфов.

– Тон-тон, пятнадцатый Смерти! – вызвал он по рации командира десантников.

– На связи, – недовольно отозвался Ком-Короб. – Мля, позывной свой смени…

– У нас проблемы, – не обращая внимания на недовольство десантника, проговорил Донар. – Нужно несколько твоих ребят.

– Высылаю, – сразу посерьезнел Ком-Короб. – Координаты давай.

– Пять-двенадцать по улитке два, – сообщил капитан. – У нас куча золота.

– Золото – это что? – спросил десантник. – Я твой спецовский жаргон не понимаю.

– Золото. Обычное золото, – просветил его капитан. – И его много.

– Ок. Принял. – Ком-Короб озадаченно отключился.

Донар взглянул на своих людей – признаков золотой лихорадки не было. Бойцы спокойно смотрели на россыпи сокровищ.

Переключившись на штабную волну, он вызвал линкор.

– Первый Смерти! Прием.

– На связи.

– У нас… – Тут он замялся, не зная, как сказать. – Короче, золото у нас тут.

– Что у вас? – не поняли на линкоре.

– Золото. Мы в дворцовой сокровищнице. И его много.

– Ждите, – передали с линкора и отключились.

Потянулись томительные минуты ожидания.

Наконец пришел вызов:

– Тон-тон! Смерть Первому!

– На связи, – облегченно ответил капитан.

– Возьмите, сколько хотите, – передали с линкора. – Остальное уничтожить.

– Не понял? – переспросил озадаченный Донар.

– Повторяю! Взять, сколько хотите, остальное уничтожить. Все равно его не вывезти. Люди важнее.

– Принял, – ответил капитан. – Конец связи.

– Так, мужики, – обратился к своим бойцам Донар. – Пришло разрешение взять СЕБЕ, сколько хотим, остальное уничтожить.

Он посмотрел на ошарашенные лица спецназовцев и, насладившись видом, первым зашел в сокровищницу.

Когда через полчаса штурм-шип с десантниками Ком-Короба приземлился в парке, их уже ждали спецназовцы с тщательно упакованными тюками. По-быстрому закидав все в штурм-шип и погрузившись сами, они плавно взлетели и, сделав круг над дворцом, свечкой ушли в небо.

Вскоре встревоженные странными докладами о происшедшем с президентской планеты прибыли две эскадры. Они нашли только огромную воронку на месте дворцового комплекса и еще долго собирали свои войска по окраинам столицы…

7

Когда президенту доложили о гибели практически всего экспедиционного корпуса на Элленее, ТАКОГО приступа ярости не ожидал никто! Алкос лично расстрелял командующего флотом, его заместителя и половину штаба. Весь совет спрятался и старался не показываться ему на глаза. Какой-то одиночный корабль Империи, вынырнув непонятно откуда, порвал в клочья два корабля – крейсер и эсминец – и, высадив десант, растерзал наземные войска так, что их потом долго собирали по всей планете. И вдобавок эвакуировал осажденные имперские части, которые, по докладу командующего, были практически уничтожены. А затем опять исчез в неизвестности. И самое неприятное было то, что радиоперехват доложил: радиограмму к осажденным подписала ИМПЕРАТРИЦА, бывшая принцесса, про которую говорили, что она погибла вместе с императором и лежит в родовой усыпальнице на территории дворцового комплекса.

Махро выгнал всех из дворца совета с запретом появляться там в течение двух суток и заперся в своих покоях. Стража, охранявшая дворец по периметру, шепотом рассказывала, что изнутри раздавался ТАКОЙ вой, будто с Махро живьем сдирали кожу…

Когда его увидели советники, они испугались. Он постарел лет на десять и стал совершенно седой.

– Восстановить флот до предыдущего состояния, – злобно глядя на совет, приказывал президент. – Произвести дополнительную мобилизацию в армию.

– Господин президент! – встав, обратился к Алкосу один из членов совета. – Содружество и так ослаблено предыдущим строительством флота! Экономика многих планет находится на грани краха! Нам всем нужна передышка. Разрушение Империи отняло у нас слишком много сил и…

Раздался выстрел. Говоривший осекся и рухнул на стол, заливая его кровью.

– Кто-то еще хочет попытаться оспорить мои приказы? – хриплым голосом спросил президент и неожиданно заорал: – Суки, конченые суки!!!! Мои приказы надо выполнять, а не оспаривать! Охрана! Повесить всех! – приказал он вбежавшим солдатам. – На деревьях в парке! Бегом!

Солдаты сноровисто похватали членов совета, половина которых находилась в глубоком обмороке, и поволокла из зала. Не обращая внимания на мольбы о пощаде, Махро вышел на балкон, чтобы насладиться зрелищем казни. Когда последний из несчастных затих наконец в петле, президент вдруг почувствовал такой приступ похоти, что, не вытерпев, помчался в соседнюю комнату, где находился Серб, с которым ему удалось помириться.

– Возьми меня скорее! – еще с порога прохрипел Махро, стягивая с себя штаны и поворачиваясь задом к Борюсику. – Ну же! Быстрее!

– Дорогая, что-то случилось? – жеманно ответил Борюсик, подойдя и слегка похлопывая по тощему заду Алкоса. – О, да ты так возбуждена!

– Ну умоляю! Быстрее! – Алкос от нетерпения крутил задом. – У меня уже нет сил терпеть!

Получив желаемое, Махро пошел в рабочий кабинет и по селекторной связи передал свой приказ о восстановлении флота и новом наборе в армию губернаторам планет Содружества. Выглянув в окно и увидев висящие трупы, он почувствовал, как его настроение снова портится.

Взбешенный Махро бегал по кабинету и рычал. Сколько сил потрачено – и практически все впустую. Ну кто же ожидал, что имперцы будут биться до последнего. Идти на тараны, когда кончаются боеприпасы, не сдаваться даже в самых безвыходных ситуациях. Погибли практически все его лучшие части, он потерял больше чем три четверти своего флота. И все напрасно! Принцесса исчезла. На планетах Империи продолжается сопротивление сухопутных войск. По всем канонам при взятии столицы сопротивление должно прекратиться! Но у этих имперцев все не как у нормальных людей! «Честь превыше всего!» – глупейший лозунг! Они продолжают сопротивляться даже после гибели императора и разгрома флота! Фанатики… Да еще и линкор откуда-то взялся… Ведь по докладам все боевые корабли Империи погибли или в приграничных сражениях, или при битве за столицу. Да еще эти недоумки советники пытаются ему, только подумать – ЕМУ! – перечить. Все-таки правильно он сделал, что приказал их повесить, он ничего не потерял с их смертью – наберет новых, более послушных, которые не советовать будут, а исполнять его приказы, молча и быстро. Да, хоть принцесса и исчезла, но он все равно держал в поле зрения посольский счет Империи, рано или поздно ей понадобятся деньги, и она приедет за ними. Хозяину банка было обещано щедрое вознаграждение, если он заморозит счет и даст знать, когда к нему обратятся. Все-таки он умно поступил, дав команду на уничтожение имперских послов в системах. У нее нет ни единого шанса. Гады имперцы! Как только поражение стало неминуемым, они подорвали все свои производственные мощности и уничтожили документацию! Ему достались только крохи тех технологий, которыми владела Империя. Все! Он решил – на территории бывшей Империи будет проведена принудительная деимпериализация, население будет лишено образования, медпомощи, они будут на положении рабов! Самое главное – срочно построить там храмы Всеединого, дабы последующие поколения забыли своих богов…

Немного успокоившись, он вернулся в зал совета, где краем глаза заметил под столом спрятавшегося Хом-Холера, который с ужасом смотрел на него. Увидев, что Алкос его заметил, Хом-Холер обмочился и, подвывая от ужаса, подполз к его ногам, оставляя за собой влажную полосу. Добравшись до ног Алкоса и обняв их, стал молить президента о пощаде.

Пнув его ногой в лицо, президент процедил сквозь зубы:

– Радуйся. Я оставлю тебе твою жалкую жизнь. Но если ты посмеешь мне хоть раз возразить, я сдеру с тебя кожу живьем!

Хом-Холер потерял сознание. Когда он очнулся, в зале было пусто. Наступил вечер, и в окна били лучи заходящего солнца. Все произошедшее казалось кошмарным сном, но когда советник вышел из дворца, чтобы идти домой, он заметил в парке висящие тела. Побледнев, он прямиком отправился в столичный храм Всеединого. Там, прикупив свечей, бросился их ставить всем официально одобренным святым. После чего, возложив на жертвенник купленную тут же, в храме, тушку животного, он произвел всесожжение, чтобы Всеединый обонял приятное благоухание. Потом, пожертвовав кучу денег на строительство очередной церкви и прослушав благодарственный молебен во славу президента, отправился к предстоятелю храма Всеединого.

Жирный священник с сальными волосами и в позолоченной одежде с подозрением смотрел на бледного Хом-Холера, стоящего перед ним на коленях.

– Так что же, любезный сын мой, во Всеединого веруете?!

– Верую в Отца Нашего Всеединого!

– А в Святость Его Непорочную, веруете ли?!

– И в Святость Его Непорочную тоже верую! – с глубочайшим, выраженным и в мимике, и в жестах смирением проговорил Хом-Холер.

– А в Пост Великий скоромного не ешь?

– Чего не ешь? – испуганно пробормотал Хом-Холер.

– Что «чего не ешь»? – не понял предстоятель.

– Ну, чего срамного не ешь?

– Уууу, козий выпердыш! Срамного?! СКОРОМНОГО! Мать твою! СКОРОМНОГО! В Пост! Верует он! Так мыши дрищут, как ты веруешь! Я тебя, стерву, научу вере! – С этими словами разъяренный предстоятель перетянул Хом-Холера по спине своим тяжелым посохом.

С всхлипываниями, потирая поясницу, Хом-Холер вывалился из храма. Он понимал, что еще легко отделался, всего лишь получив штраф в несколько тысяч кредитов, могло быть и хуже – костер или снятие кожи и набивка чучела из него. Икая от испуга, он поехал домой.

Дома его ждало назначение Верховным Карателем Содружества с приказом в течение недели найти, где прячутся остатки ВКС имперцев, захватить принцессу и доставить ее президенту, остальных уничтожить.

На утро Хом-Холер приказал пытать всех захваченных имперцев, предварительно вкалывая специальный состав, чтобы не было болевого шока, невзирая ни на пол, ни на возраст, и узнать, где может прятаться принцесса. Не довольствуясь ролью наблюдателя, он сам включился в процесс. Собственноручно пилил захваченных тупой пилой, собственноручно выкалывал им глаза. Он же и придумал такую пытку – жертву помещают в сплетенный из мононитей балахон и острыми предметами прокалывают его. После этого быстро разрубают тело на две части, верхнюю половину тут же укладывают на раскаленную докрасна медную решетку – эта операция останавливает кровь и продлевает жизнь человека, вернее получеловека. Некоторым пленным распарывали животы, вытаскивали кишки, засыпали туда соль.

Узнав в одном из пленных высокопоставленного имперского офицера, взятого в плен в бессознательном состоянии за штурвалом разбитого космического истребителя, Хом-Холер лично взялся его пытать с особой изощренностью. Ничего не добившись, он заставил измученного многочасовыми пытками офицера положить на плаху руки. Затем он взмахнул топором, который ему услужливо подал один из палачей. Раздался короткий стон, фонтаном брызнула кровь, и с плахи скатилась отрубленная рука. Офицер потерял сознание. Его окатили водой, и он быстро пришел в себя. Вне себя от ярости, Хом-Холер снова рубанул топором и отрубил вторую руку.

– Говори, – прорычал пленному в лицо Хом-Холер. – Говори, сволочь! Где она может прятаться?

– Я присягал Империи, – глухо, непослушными обескровленными губами произнес имперец.

– Я заставлю тебя говорить! – в бешенстве снова прорычал Хом-Холер, втыкая тому в глаз острие раскаленного докрасна железного прута. Офицер глухо простонал, он даже не мог кричать. Не давая ему опомниться, Хом-Холер быстро вонзил в оставшийся глаз второй раскаленный прут.

– Ну?! – снова воскликнул Хом-Холер. – Ты и сейчас про честь и долг будешь мне заливать?

– Честь превыше всего, – прошептал окровавленный офицер.

– Палач! – завизжал Хом-Холер. – Снимай с него кожу!!! Медленно!!!

Палач, схватив специальные приспособления, стал медленно сдирать кожу со спины, посыпая открывавшееся мясо солью.

В это время офицер почувствовал, что кто-то стоит рядом. Сквозь красную пелену он ясно увидел женщину в крылатом шлеме и старого воина с иссеченным шрамами лицом. Как наяву он услышал его голос:

– Потерпи, это ненадолго. – Воин подошел поближе и присел прямо перед ним. – Я горжусь тобой, скоро мы отправимся.

– Я не успел умереть в бою, не успел отомстить… – еле слышно прошептал офицер.

– Отомстить можно и сейчас. – Воин слегка улыбнулся, но его глаза оставались серьезными. – Ты ведь знаешь, как.

После этих слов перед внутренним взором офицера появилась карта с пояснительной запиской, которую он часто видел в штабе округа. Посмотрев на воина, офицер увидел, как тот кивнул ему.

– Я вижу, ты все правильно понял. – Старый солдат встал и подошел к валькирии. – Твой род гордится тобой, но поспеши, нам уже пора…

– Я скажу, – с белым от напряжения лицом прохрипел офицер. – Только прекратите…

– Говори! – обрадовались палачи, включив записывающее устройство.

– Система Арипалла, координаты планеты двенадцать-три-пятьсот шестьдесят семь, – хрипя от боли, проговорил офицер.

Также он назвал ключ-коды и указал последовательность их передачи на открытие прохода и порядок размещения минных полей и ракетных засад.