Текст книги "Любовь в мире мертвых (СИ)"

Автор книги: Мария Зайцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

За столом они уже успели немного пообщаться, Мегги коротко рассказала о себе.

Она, оказывается, все то время, что по их стране разгуливали мертвецы, прожила на ранчо отца, здесь, неподалеку. И неплохо, судя по всему, жила, на всем готовом. Повезло, бля.

Вот только папаше ее с соображалкой не повезло, потому что стал он притаскивать на ранчо гуляющих по округе мертвецов. И в сарае запирать. И ждать, сука, национальную гвардию, или появления властей, или второго пришествия, короче, хрен его знает, чего, что излечит всех мертвых.

Самое смешное, что они все это время даже кормили уродов, сидящих у них под замком! Это в то время, пока толпы голодных озверевших людей мотались по штату, сжирая даже собачьи консервы, здесь, в глуши лесов Джорджии, какой-то спятивший ветеринар кормил мертвецов живыми курами!

Это же пиздец, че такое!

Закончилось все, само собой, так же глупо, как и началось.

Мертвяки вырвались и сожрали все семейство ветеринара. Кроме Мегги. Она успела ускакать на лошади.

И пару дней бродила по округе, высматривая еще хоть кого-то спасшегося. Пока не встретила семейство в полном составе, бродящим возле полусгоревшего ранчо. Девчонка оказалась с крепкими нервами, пробралась в дом, нашла заначку отца, до которой тот так и не успел добраться, и истратила все патроны, чтоб упокоить своих родных и других, гуляющих по округе, жильцов.

И потом еще и похоронила их.

В одиночку.

И, вполне возможно, после этого слегка двинулась-таки башкой, потому что ушла с ранчо куда глаза глядят, без оружия, с минимумом припасов и кухонным ножом.

Непонятно, на что рассчитывала. Но, наверно, точно не на то, что сходу попадется в лапы банде мародеров во главе с садистом Джо. Банде, основой которой был – закон присвоения.

Мерл пояснил ей ситуацию, чтоб иллюзий не было, но так, вкратце. Без подробностей и экскурсов в историю.

Мегги прониклась.

Напряглась опять.

Но Мерл отвлек чуть, предложив опять тяпнуть.

А что он еще мог ей предложить, чтоб расслабилась? И приняла то, что будет дальше? Отпускать-то ее он явно не собирался.

Мегги отпила из предложенного стакана, чувствуя, как жидкость горячо прошлась по пищеводу, уже не обжигая, а даря теплые, кайфовые ощущения. Расслабление.

Она осознавала, во что вляпалась.

Дом, полный отморозков. Среди леса практически. И не убежать. Некуда бежать-то. Да и незачем, наверно.

Мегги, с тех пор, как своими руками вырыла две большие ямы на заднем дворе дома, в котором родилась и выросла, с тех пор, как перетащила туда своих папу, мачеху, брата и сестренку в одну, и всех остальных соседей в другую могилу, с тех пор, как установила над двумя горками земли таблички, с перечислением всех лежащих здесь людей, как-то потеряла интерес к жизни.

Как-то заледенела, что ли.

Она бы, наверно, могла умереть, вместе со своими любимыми людьми, но, как дура, потратила последние патроны, а вешаться или резать вены, не хотела. Боялась, что встанет. Она не хотела потом … ходить.

Мегги была не против умереть, но не так. Не обслуживая своим телом банду подонков. Это была бы на редкость гнусная смерть… Мерл не внушал доверия. Здоровенный, грубый мужик, с блатными, развязными интонациями, он пугал. Его молчаливый брат вообще производил впечатление маньяка, особенно этим своим диким взглядом.

Но, тем не менее, они накормили ее, дали переодеться, и особо даже не приставали. Только Мерл, еще в магазине, прижал к себе, так, что больно дышать стало, огладил грудь.

При воспоминании об этом, Мегги стало не по себе. В основном, от реакции своего тела. Она была далеко не дурой, училась в колледже, вела активный, здоровый образ жизни, куда, само собой, входил регулярный секс, поэтому потребности свои знала. Умела отличить.

И по всему выходило, что она слегка завелась, когда Мерл ее прижал.

Это было странно, учитывая ситуацию.

И глупо.

Она чуть отпила еще, сохраняя трезвость мыслей.

Прищурилась немного на сидящего рядом мужчину.

Мерл курил, чуть откинувшись на спинку кровати, задумчиво отхлебывая из стакана. Рубашка его, явно не первой свежести, распахнулась на груди, открывая вид на майку, обтянувшую тело.

Крепкий, здоровенные руки, татушка какая-то виднеется из ворота рубашки.

Мегги приметила и чуть запавшие от усталости глаза, небритость, уже грозящую перерасти в бородку, глубокие морщины у глаз.

Твердый подбородок, упрямо сжатые губы.

Светлые острые глаза.

Как раз на нее глядят, не отрываясь.

– Мегги, – чуть похрипывая позвал он, – ты же понимаешь, че сейчас будет?

Она кивнула, внезапно разволновавшись и не сумев что-то сказать внятное.

Она понимала, да.

Мерл быстро и легко подвинулся к ней.

Дернул за ноги, подтаскивая к себе, чуть наваливаясь. Неторопливо забрал из рук стакан, поставил на пол, к своему.

Провел по-хозяйски по груди, чуть сжал, заглянул в глаза.

– Будешь послушной?

Мегги опять кивнула. Без промедления. В низу живота уже тяжело поднывало.

Она будет послушной, да.

– Ну вот и умничка.

Он рывком поднялся на руках, добираясь до ее губ, пробуя их аккуратно, но требовательно.

Мегги не сопротивляясь, раскрыла рот, впуская его язык. Мерл полностью лег на нее, положил тяжелую руку на затылок, притягивая еще ближе, управляя.

Мегги закрыла глаза, чувствуя, как кружится голова, не понимая, то ли от выпитого, то ли от поцелуя. Он умел целовать, грубый черт. Умел быть нежным, когда хотел. Когда надо.

Увлеченная поцелуем, девушка и не заметила, как лишилась рубашки, до этого так любезно предоставленной в пользование, как стянули с нее джинсы с бельем.

Она лишь вздрогнула, когда ощутила, как Мерл прижимается к ней уже голым торсом, прихватывает губами грудь, одобрительно что-то бормоча.

Потом пальцы мужчины скользнули вниз:

–Ого! Уже мокрая? Умничка какая… Я знал… Мерл вытащил пальцы, облизнул:

–Сладкая… Повезло мне, а?

Затем сунул пальцы ей в рот, —Мегги понятливо обхватила губами, посасывая, —и вошел, резко и глубоко двинув бедрами.

Девушка выгнулась в пояснице, запрокинув голову, застонав от неожиданно горячего и острого ощущения его внутри себя.

Мерл чуть замер, уткнувшись губами ей в шею, шумно втягивая сладкий запах кожи, прихватывая губами нежную плоть.

Потом выдохнул, закинул ее ноги себе на спину, повыше, и двинулся. И Мегги, застонав, опять выгнулась, уже ему навстречу.

–Вот ты сучка, —Мерл провел пальцем ей по раскрытым в стоне губам, она жадно обхватила, облизала, —нравится тебе, да? Нрааавится… Ну держись.

Он обнял покрепче за бедра и задвигался так резко, глубоко и жестко, что видавшая виды кровать начала скрипеть до того протяжно и громко, что перекрыла даже несдержанные стоны девушки.

Мегги, задыхаясь от жара его тела, тяжести, ощущения сильных, несдержанных толчков, ощущения его, задевающего что-то внутри нее, какую-то очень чувствительную точку, поняла, что уже близка к финалу, что не выдержит дольше, больше, не успела ничего сказать, потому что именно в этот момент Мерл опять добрался до ее губ, буквально вгрызаясь в них жадно. Кровать уже не трясло – бросало. Мегги, из последних сил стараясь уцепиться хоть за что-то, закинула руки назад, схватилась за спинку, и выгнулась, когда тяжелая горячая волна прошлась внезапно и затопляюще от низа живота. Застонала громко, и жалобно даже, царапая спинку ногтями.

Мерл, притормозил, переждал оргазм, с несвойственной ему нежностью поцеловал в уже основательно искусанные губы.

–Какая горячая девочка, ммммм….

И легко поменял позу, усевшись на кровати, посадив ее на себя.

–Давай, порадуй меня, конфетка.

Мегги, едва придя в себя, прижалась к горячему телу, положила руки на плечи, поцеловала в сухие твердые губы. И заскользила, задвигалась на нем, неторопливо и плавно, получая невероятное удовольствие от ощущения его в себе, от управления ситуацией.

Увлекшись процессом, девушка не услышала, как хлопнула дверь, не обратила внимания на взгляд Мерла, устремленный на вошедшего, на его приглашающий кивок.

Только когда обнимающих ее рук стало слишком много, а к вспотевшей спине прижалось еще одно горячее тело, Мегги поняла, что происходит что-то не то.

Она замерла, смотря на руки, грубые, с давними мозолями от использования арбалета, обхватившие ее грудь, легко, бережно отклонившие ее назад, прижавшие ее к голому твёрдому торсу, перевитому сухими мышцами.

Дерил.

Он, не теряя времени, заскользил губами по нежной шее, прихватил мочку ушка, что-то тихо бормотнул успокаивающе, нацеловывая плечо, ключицу, наглаживая грудь.

Мерл, усмехаясь, оценил ее испуганный взгляд, прошептал:

–Девочка, забыл предупредить, когда я говорю «Мое», всегда имею в виду «Наше». И, ощутив, как дрогнула от испуга девушка, сжавшись вокруг него, еле сдержался, чтоб не зарычать от удовольствия, так это было клево.

Не, все-таки есть что-то в принуждении, вон как сжимается от страха, как дышит тяжело и завлекательно, как глаза блестят испуганно.

Есть, есть чего-то в этом… Губки дрогнули, складывая слова:

–Не надо… Но так и не произнесли.

Потому что Дерил, властно повернув к себе, закрыл рот глубоким долгим поцелуем, а Мерл в этот же самый момент двинулся внутри нее так глубоко, так тягуче-сильно, что никаких больше мыслей не осталось, никакого испуга, только животные ощущения тела, которое получало такое удовольствие, что даже мозг отключило, чтоб не мешал наслаждаться.

Мегги больше не противилась, не вздрагивала от смелых ласк, от жадных поцелуев, от тяжелого прерывистого дыхания за спиной. Она ощущала себя словно мягкая восковая куколка, зажатая плотно меж двух плавильных форм. Они меняли ее, подстраивали под себя, обжигали прикосновениями, даря ощущение невероятного, никогда ранее не испытываемого кайфа.

Плавясь в жадных объятиях, Мегги упустила момент, когда Мерл, сжав ее еще сильнее, задвигался просто в бешеном темпе, и, застонав, кончил, откинув ее на руки к брату. Она упустила момент, когда один брат сменился другим, и поняла это только через какое-то время, осознав себя стоящей на коленях, ощущающей глубокие сильные толчки Дерила, и увидев прямо перед собой Мерла, серьезно глядящего на нее, поглаживающего по щеке. Она потянулась к нему за поцелуем, получила его, такой чудесно нежный и мягкий, а затем Дерил резко рванул ее за руку, поднимая, сильнее вбиваясь в нее, обхватывая крепкими руками, зарываясь лицом в рассыпавшиеся по плечам волосы, рыча что-то невразумительное, но определенно восхищенное.

Мегги обхватила его руками за шею, насаживаясь еще сильнее, ощутила его пальцы у себя на шее, не больно, но крепко сжимающие, от этого дополнительного осознания своего подчинения, зависимости, девушка опять задрожала всем телом, не устояв на коленях, полностью обвиснув в руках ласкающего ее мужчины.

Она открыла глаза и увидела прямо напротив себя стоящего на коленях Мерла. Он опять провел твердыми властными пальцами ей по губам, затем протолкнул их в рот, и Мегги, кончила, глухо застонав ему в руку.

Устраиваясь между братьями спать, невероятно утомленная, Мегги невнимательно прислушивалась к ленивому разговору.

Тело сладко и благодарно ныло, мозг так и не вышел из анабиоза. Она просто не могла сейчас воспринимать реальность адекватно, даже несмотря на то, что речь шла о ней.

Братья, опять одетые и ее нарядившие в рубашку, чтоб было меньше соблазна, как пробурчал Мерл, утянули ее в постель, обняли с двух сторон, наглаживая лениво, нацеловывая, перебрасываясь короткими фразами.

– Там Лу визжит. Требует ее себе. Типа он первый сказал, а никто не услышал просто. – Это Дерил.

– Похуй. Рожа треснет. У всех сразу, бля… – Это Мерл.

– Да че-то стремно. Лен тоже че-то … – Бля. Разговорчивые какие все… Надо че-то решать, а?

Мерл легонько прихватывает губами тонкие пальчики девушки.

– А че решать, говорил я тебе уже все… Дерил мягко убирает выбившуюся прядку темных мягких волос.

– Тогда чуток отдохнем, и на взлет. Ты не спи, а то мало ли. Через час сменю.

– Ладно. А ты поспи, – Дерил наклоняется к Мегги, чуть касается раскрытых для поцелуя губ, – нам скоро выдвигаться.

– Ты же с нами, да? – Мерл прижимает ее к себе, сильно и властно.

– Да… – тихим выдохом звучит согласие.

Конечно, она с ними, да.

И затем Мегги проваливается в сон.

Она спит, впервые за последние жуткие дни, без кошмаров, утомленная, уставшая.

Она не слышит, как братья встают через два часа, как бесшумно одеваются, как выходят, запирая дверь с другой стороны.

Она не слышит выстрелов, криков, матерной ругани, грохота падающих тел, рычания обратившихся слишком быстро мертвецов.

Она просыпается только на руках Дерила, бережно и быстро несущего ее к машине. Спросонья она не понимает ничего.

Замечает только горящий позади дом, уже привлекающий мертвецов, бредущих отовсюду, веселого и возбужденного Мерла возле машины, подгоняющего брата. Замечает кровь на своей рубашке.

Это кровь от рук Дерила. Он вообще весь в крови, и судя по его резвости, в чужой.

Уже сидя в машине, на заднем сиденье, кутаясь в заботливо наброшенный на нее плед, Мегги смотрит на удаляющийся горящий дом и размышляет о смысле слов «Мое» и «Наше». И приходит к выводу, что ее устраивает второй вариант.

Более чем.

Не в этой жизни

Это самостоятельная история, вообще не связанная с предыдущими и только чуть-чуть связанная с миром Ходячих Мертвецов. Маленькая и забавная. На мой взгляд, конечно)))))

Читать можно всем нежным фиялкам)))))) Особой жести нет)))))

– Эй, детка! – хриплый веселый голос разнесся по всей небольшой площадке перед кафе, мимо которого Мегги проходила с подружками, собираясь отпраздновать сдачу всех экзаменов в местном МакДональдсе.

– Ээээй! Детка, у тебя вкусное мороженое? Дашь лизнуть?

Мегги в недоумении оглянулась, мороженое, обычное эскимо, было только у нее.

Мегги сморщила носик, презрительно оттопырила средний палец:

– Не в этой жизни, пошел на хуй, придурок!

Байкеры разразились хохотом, хлопая Мерла по плечам, тот пронзительно свистнул вслед гордо удаляющейся Мегги.

– Еще увидимся, дееееетка!

Она в ответ только еще раз, не оборачиваясь, жестом указала ему направление движения.

                                                                                           ***

– Дееетка, – по обе стороны от нее умостились огромные ручищи, не позволяя выскользнуть, – тебе говорили, что у тебя самая охуенная задница на свете? – Мерл Диксон наклонился совсем низко, буквально дотрагиваясь губами до ее ушка, – потанцуем?

Мегги сладко улыбнулась, положила руки ему на плечи. Глаза мужчины расширились в удивлении. Она слегка надавила на него, отодвигая чуть подальше, чтоб была возможность вдохнуть хоть глоток воздуха, не отравленного окружающим его табачно-спиртным запахом.

Размахнулась коротко и залепила смачную пощечину, так, что небритая физиономия аж мотнулась в сторону:

– Не в этой жизни, придурок!

Рванулась из его лап, пользуясь временным замешательством мужчины, и гордо удалилась в сторону выхода.

Чуть вздрогнула от раздавшегося в спину резкого, перекрывающего даже басы музыки в баре, свиста и веселого многообещающего крика:

– Ну поглядим, детка, поглядим!

– Эй, дееетка, – Мегги повернулась и прикрыла глаза рукой от слепящего света фары, – ты че здесь? Подвезти?

Мегги молча развернулась и с пьяным упрямством пошагала дальше по дороге. Обойдется. Она уже полпути прошла, пьяная, босиком, до фермы отца, и остаток дороги как-нибудь сама.

Без Мерла Диксона.

Она гордо вскинула голову, ощущая, как в свете фары байка его взгляд плотоядно скользит по ее фигуре. Пофиг.

Мегги перекинула в другую руку туфли на шпильках, которые сняла еще в самом начале пути, уйдя с вечеринки выпускников в городе, рассорившись насмерть со своим парнем.

Позади раздался звук заводимого двигателя, Мерл обогнал ее, преградил дорогу, и, не слушая возражений, усадил на байк.

Мегги, чуть качнувшись, когда мотоцикл резко тронулся, ухватилась за поясницу Мерла, обтянутую кожаной курткой, и, неожиданно успокоившись, прижалась щекой к его мощной спине, с удовольствием втянув запах машинного масла, бензина, табака и еще чего-то неуловимо-горьковатого, приятного.

Она почему-то, несмотря на то, что это был Мерл Диксон, тот самый Диксон, что уже дважды побывал в тюрьме, вел дико аморальный образ жизни, и, к тому же, судя по всему, неровно дышал к ней в течение уже долгого времени, чувствовала себя в полнейшей безопасности. Как за каменной стеной.

– Ну че, деееетка, – его протяжный говор и развязные интонации внезапно царапнули что-то внизу живота Мегги, заставили пересохнуть губы, – отблагодаришь?

Мерл усилил напор, уже, кажется, теряя голову, руки его бесконтрольно гуляли по ее телу, задирая и без того короткое платье, пытаясь проникнуть в трусики.

– Не в этой жизни, придурок, – сбивчиво, задыхаясь пробормотала она, вытерла губы и побежала прочь, к родительскому дому.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​

Мерл в этот раз не стал свистеть ей вслед.

Просто пробормотал, успокаивая дыхание и поправляя нехилый уже стояк в штанах:

– Ну посмотрим, детка, посмотрим…

– Эй, деееетка…

«А голос-то со временем не поменялся, – отстраненно подумала Мегги, отслеживая краем глаза ходячего на другой стороне улицы, уж больно шустро шел, – такой же развязный и хриплый»

– Дееетка, ты там надолго? Иди сюда уже.

Мегги еще раз оценила расстояние, быстро перебежала на другую сторону улицы, скользнула в гостеприимно приоткрытую дверь.

Мерл задвинул большущий засов, опустил жалюзи, развернулся, расплываясь, как всегда в ехидной усмешке.

– Вот который раз тебя спасаю, мне может и надоесть, а?

– Отвали, – Мегги устало привалилась к стене, сползая вниз. – Как ты здесь?

– Да вот, вышел, приехал в гости к братухе, а тут весело, блядь.

Мерл сел рядом, выбил сигарету из пачки, предложил Мегги, но та помотала головой отрицательно.

– Сама-то че? Ты ж в Атланте вроде живешь?

– Атланты больше нет, я еле выбралась.

Мерл присвистнул, потом покачал головой, но ничего не сказал. Что тут скажешь?

– Ты один тут? – Мегги огляделась, помещение магазина было уже порядком разграблено.

– Да, один. Были попутчики, но потерялись, блядь.

– И куда теперь?

– Да говорю же, к братухе, не доехал до него чуток, застрял здесь. Бензин кончился. Ну и попутчики… Того… Подвели, короче. Давай-ка подальше от двери, там сзади есть каморка, для продавцов, походу, можно пересидеть. А то ночь скоро.

Мегги согласно кивнула, подхватила биту, поправила пистолет за поясом и пошла следом за Мерлом.

Каморка была даже уютная. С микроволновкой, кулером с водой и полутораспальным топчаном. В углу валялся видавший виды рюкзак, на столике бутылка с виски.

– А ты давно здесь обосновался?

Мегги уселась на топчан, сняла обувь, блаженно вытянула гудящие от усталости ноги, наслаждаясь редким по нынешним временам ощущением безопасности.

– Да не, с утра, – Мерл присел напротив на стул, оказываясь очень близко от нее. Впрочем, куда бы он ни сел в этом помещении, все было бы очень близко.– Пока вопросы с попутчиками решал, пока жратвы набирал. Собирался переночевать и дальше двинуться.

– Где твой брат? – Мегги прикрыла глаза, чувствуя приятное расслабление во всем теле. Все-таки, путь из Атланты сюда по дороге, кишащей ходячими, был очень тяжелым. Она только на своем упрямстве добралась.

– Должен быть все там же, в замке нашем родовом.

Мерл щедро бухнул ей виски в грязноватый стакан:

– Извини, больше нихера нет. Есть закусон, сухарики, орешки, будешь?

– Нет, спасибо. Лучше воды.

– Да лааадно тебе, расслабься чуть-чуть… Вон какая злая че-то, напряженная… Хотя, ты всегда такая была…

Мерл, не дожидаясь ее, отпил прямо из бутылки. Мегги из-под полуприкрытых ресниц наблюдала за тем, как он пьет, пытаясь подсчитать, сколько же лет прошло с тех пор, как они виделись в последний раз, тогда, ночью. Выходило, что никак не меньше пяти.

Мегги чуть подсобралась, сделала движение, чтоб опустить ноги на пол, но Мерл как-то легко и неуловимо быстро поймал ее за лодыжку, провел твердыми пальцами вниз, поглаживая, разминая ступню.

Мегги не смогла сдержать блаженного стона, до того это было хорошо, нога словно онемела от наслаждения, сведенные мышцы сладко ныли.

– Слышь, деееетка, – ну вот, опять он этим своим интимным царапающим голосом тянет, прямо по живому режет, да еще и ногу ее наминает так умело и ласково, что Мегги готова прямо сейчас лечь и со стоном блаженства подставить ему вторую ногу, умоляя, чтоб не останавливался. – Дееетка, я тут подумал…

Мегги все же сунула ему вторую ступню, которую он с таким же ласковым энтузиазмом принялся массировать, откинулась назад, прикрыла в глаза, сквозь гул удовольствия еле слыша, что он ей нашептывал.

– Я тут вспомнил… ты меня отшивала все эти годы, помнишь?

– Угууууу… Не останавливайся…

– Все говорила: «Не в этой жизни, не в этой жизни»… – голос убаюкивал, пальцы дарили блаженство, – так жизнь -то уже другая, слышь?

– Мммм?

– Я говорю, – руки небрежно и аккуратно двинулись вверх по икрам, огладили коленки, прошлись по напряженным бедрам, массируя, расслабляя. Раздвигая. Подтягивая к себе. – Жизнь другая. Может в этой жизни, а?

Мегги, чуть помедлив, притянула мужчину поближе, разрешающе приоткрыла губы, с каким-то блаженным жарким ощущением во всем теле чувствуя, как он прижимается к ней, как целует, жадно и глубоко, как укладывается на нее, заставляя живот наливаться уже непереносимой сладкой тяжестью.

Мерл на секунду оторвался от нее, оглядел сияющими глазами:

– Слышь, дееетка, если б я знал, что для того, чтоб тебя трахнуть наконец, надо было разрушить этот гребаный мир, я бы сделал это сам и раньше.

Пока на этом все, друзья)))))