Текст книги "Свадьба? Какая нахер свадьба?! (СИ)"
Автор книги: Мария Тетюшева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Часть 4
Byz – The Party Is In You
Я не двигаюсь. Его запах накрывает меня с головой, и мне кажется, что он плотной массой укутывает меня, словно кокон. Я не могу пошевелиться, я даже думать разумно не могу, потому что единственное словно, которое вертится у меня в голове, – это «нет». Мурашки проходят по коже, когда его пальцы сжимают моё запястье чуть сильнее, спиной я чувствую его грудь, я чувствую, как он дышит.
– Упрямое создание, – говорит он. – Отдай.
Я пытаюсь вывернуться и спрятать банку со спасительными таблетками, но альфа оказывается шустрее. Он перехватывает мою вторую руку, легко разжимает мои дрожащие пальцы и отнимает пузырёк – я слышу, как бедные его жители стукаются о стенку, словно просят о пощаде. Парень отталкивает меня от себя – я шатаюсь и хватаюсь за холодные края раковины, чтобы не упасть, и кошусь на него. Альфа подходит к кабинке и ногой распахивает дверь, словно брезгует касаться её своей кожей. Я вижу его спину, закрывающую маленький проход и унитаз. Она широкая и крепкая, окутанная в широкую футболку фиолетового цвета. Джинсы белые, кеды тоже. На голове чёрные брейды и бандана, как в старые добрые времена. Мне кажется, что он совсем не изменился.
Том.
Он придерживает подошвой кед дверь, чтобы она не закрылась, и открывает пузырёк. Я не вижу, что он делает, но догадываюсь.
– Эй, отдай, придурок, это не твоё! – возмущаюсь я.
– Заткнись, – резко обрывает меня он, и я покорно замолкаю.
От его голоса бросает в дрожь, и я понимаю, что он злой и раздражённый. Мне кажется, что он был таким ещё до встречи со мной, хотя мне всё равно. Пусть делает, что хочет, я всегда могу купить себе ещё банку, если будет нужно.
Я слышу, как таблетки падают в воду, затем смываются куда-то в неизвестном мне направлении, сожранные унитазом-монстром (я теперь их буду ненавидеть, фу, плохие унитазы), Том выбрасывает пустой пузырёк в мусорное ведро, а затем разворачивается и выходит из кабинки – дверь сама собой закрывается, ударяясь о косяк, но Каулитц не обращает на неё никакого внимания. Он смотрит на меня в упор, и мне становится жутко. Он почти не изменился, только взгляд стал каким-то странным. Не таким, как я его помнил. Я никак не мог понять, что с ним не так. А что-то было определённо неправильно.
– Узнаю, что ты пьёшь их, – убью, – спокойно говорит Каулитц, останавливаясь недалеко от меня.
И я тут же тону в негодовании: какого чёрта этот придурок заявился сюда и командует мной, словно я его омега. Чёрт, такая странная фраза: «его омега». Даже приятно…
Нет! Обойдётся. Пусть подр*чит на моё фото.
– Ты мне никто, чтобы указывать, что делать.
Я вырываюсь из плена его запаха и теперь чувствую себя немного свободней. Кажется, я смог побороть себя, хотя мне повезло, что до течки несколько дней.
Я разворачиваюсь и беру сумку, начиная запихивать обратно все мелкие предметы, которые вывалил на раковину, пока искал таблетки. Я слышу его шаги, затем боковым зрением вижу, как парень облокотился рядом со мной рукой о стену. И как не побрезговал ещё?
– Я знаю, что ты тоже чувствуешь это, – спокойно говорит Том.
Я поджимаю губы.
– Ты о чём? – делаю вид, что не понимаю, хотя в голове так и крутится мысль о его запахе.
Я хочу чувствовать его вечно…
– Ты прекрасно знаешь, о чём я, – альфа склоняется ниже, и я каждой клеткой кожи чувствую, как его запах обволакивает меня опять.
Я нервно закидываю в сумку кошелёк, телефон, зеркало, которое вываливается обратно, и мне приходится снова попытаться засунуть его внутрь, и пока я утрамбовываю вещи, я думаю о запахе. Том словно ставит на мне метку, хотя я никогда не испытывал этого, но сейчас просто уверен, что это именно так.
Я уже готов покориться ему и сдаться, но тут я вспоминаю последнюю нашу встречу, когда он уничтожил мои чувства, и невидимая ответная волна ударяет по ближайшему пространству, заставляя запах альфы отступить. Я выиграл этот бой.
Я застёгиваю сумку и отступаю.
– Помнится, что ты мне сказал искать кого-то другого, – бросаю я и разворачиваюсь. – Позволь, я так и сделаю.
Я направляюсь к выходу, гордо выпрямив спину, однако всё равно слышу, как Том идёт следом.
– Ты сам виноват, – его голос серьёзный и спокойный, хотя я чувствую в нём дольки оправдания.
Я усмехаюсь, но не останавливаюсь.
– Из-за твоих таблеток я ничего не смог учуять! – он поравнялся со мной, но я быстро проскочил мимо парочки болтавших альф и ускорил шаг.
Каулитцу пришлось повозиться, чтобы обойти их.
– Твои проблемы, – говорю я, когда он почти догоняет меня.
Я огибаю какую-то парочку и шагаю к выходу. Я хочу домой, и теперь меня точно никто не остановит. Потому что я так решил.
– Послушай, Билл, – он хватает меня за локоть и останавливает, перегораживая путь. – Прости. Мне правда жаль, – он замолкает. – Дай мне ещё один шанс…
Я внимательно смотрю на него, на его раскаявшийся взгляд, честную мордашку, которой не было минуту назад в туалете, на его сдвинутые брови, но всё это меркнет под раздражённой гримасой и стальными глазами, когда он говорит мне, что не собирается выбирать мой запах. Снова эта колкая боль в груди. Я понимаю, что не смогу снова пережить это. Второй раз я сломаюсь стопроцентно.
– Поздно, Том. Уже слишком поздно.
Я аккуратно высвобождаю локоть. Каулитц что-то пытается сказать, но тут появляется Холт.
– Эй, Том, – он оттаскивает Тома на пару шагов в сторону. – Вот ты где…
Я пользуюсь моментом и скрываюсь в толпе альф, слыша у себя за спиной:
– Не сейчас Ник…
– Постой, я должен тебе кое-что сказать…
Я быстро оказываюсь на улице, вдыхая свежий воздух, словно спасительный глоток кислорода после того, как я вынырнул из-под воды. Прохладно. Я осматриваюсь, нахожу взглядом машину, на которой приехал сюда, и думаю, что Митч не сильно обидится, если я уеду отсюда, не предупредив его. Я быстро пересекаю расстояние до авто и забираюсь на заднее сидение – водитель подрёмывает за рулём, однако, когда хлопает дверь, он вздрагивает.
– Домой, – прошу я.
Я вижу, как из дверей клуба выскакивает Том. Он осматривается, но не замечает меня. Я поторапливаю водителя, а когда двигатель заводится и машина трогается с места, облегчённо вздыхаю. Что за день сегодня такой? Просто сумасшедший…
Одно радует, что завтра выходной. Я надеюсь, что меня никто не потревожит.
И я надеюсь, что больше никогда не встречу Тома Каулитца.
Часть 5
Muse – Supermassive Black Hole
Мне показалось, что я даже не смог заснуть, – я настолько сильно привык, что на сон у меня уходит от четырех до шести часов, что теперь просто не мог спать дольше. И это меня всегда бесило: выходной, а я не могу заснуть. Как же я жалок...
Я проснулся с мыслями о Томе. Почему-то я был уверен, что он мне снился, хотя я совершенно этого не помню. Я вообще редко вижу сны, но и те постоянно беспокойные и пугающие. Странные и без смысла. Совершенно без смысла.
Я еще какое-то время лежу в постели – часы услужливо указывают стрелками на десять утра. Десять чертовых противных утра. Солнца не было – небо было занесено серыми облаками, наверное, сегодня будет дождь, хотя я не уверен. Я в последнее время вообще не был ни в чем уверен – работа забирала у меня слишком много сил. Я жил, да и до сих пор живу на автомате. Модные показы, одежда, позы... Я не хотел никогда быть супермоделью, но у меня не было выбора. Все, чего я хотел, – это денег. В тот момент мне нужны были деньги.
Я никогда не вспоминал, что было после того, как я сбежал из школы, чтобы не видеть, Тома. Я никогда не хотел этого вспоминать, наглухо запечатав в глубине души. Возможно, когда-нибудь я расскажу об этом, возможно, я даже расскажу об этом всему миру, который всегда хотел знать моё прошлое, но не сейчас. Точно не сейчас...
Я откидываю одеяло – моего тела касается прохладный воздух, и я вдруг понимаю, что не хочу вылезать из теплой постели, но я быстро встаю и на носочках босиком иду в сторону двери. Кости ломит, словно я вчера бегал от Каулитца по всему городу до самого утра, кожа все еще покрыта мурашками.
Я захожу в ванную, понимая, что жутко хочу забраться в горячую воду и расслабиться. Мне нужен массаж...
Я закрываю за собой дверь и включаю воду, отрегулировав ее до нормальной температуры. Сам подхожу к зеркалу, хватаясь пальцами за края раковины. На меня смотрит уставшая омега, побитая и печальная, словно бы я никогда в жизни не был знаменитым.
Когда вода доходит до половины, я отрываюсь от своего отражения и подхожу ближе – пар поднимается вверх и замирает на окне, потолке и зеркалах, словно собираясь наблюдать за мной. Я развожу пену и поворачиваю кран, сразу стаскивая себя одежду и бросая её на корзину с грязным бельем.
Я забираюсь в ванну, поморщившись от немного горячей воды, и погружаюсь полностью, облегченно вздыхая.
Расслабляет. Давно я не принимал ванну, обычно обходясь душем. А сейчас я каждой клеткой кожи чувствовал себя просто прекрасно. Я вытянул руку, нашарив на тумбочке пульт, и включил медленную приятную музыку, затем откинул голову назад и прикрыл глаза. Мне снова захотелось спать, но я не позволял себе этого. Не хватало еще утонуть в собственной ванне в единственный нормальный выходной.
На следующей неделе у меня должна будет начаться течка, поэтому нормально не отдохнешь... Осталось меньше трех дней...
И еще этот Том... Надо прекращать его вспоминать, я же поклялся, что никаких альф в моей жизни никогда больше не будет.
От этих мыслей только головная боль...
Не успел я нормально расслабиться, как мой отдых прервал телефонный звонок. Чертыхнувшись, я приглушил музыку, оставив на пульте немного пены, и взял домашний телефон. Его знали только несколько человек, но звонил сюда только один омега.
– Привет, Митч, – я устало вздохнул, снова закрывая глаза.
– Привет, Билл, – Хьюер уже перестал удивляться, как это я догадываюсь о его звонках.
– Ничего не знаю, у меня выходной, – пробормотал я, затем опустился глубже в воду, но из-за этого пена попала мне в нос. Я фыркнул и привстал на локте.
– Знаю, Билл, – омега помолчал. – Но это срочно. Встретимся в парке на ** авеню? У кафе, где мы обедали в прошлый раз...
Я заскулил, борясь с желанием утопить телефон. Ехать куда-то с утра пораньше в свой выходной на встречу с Митчем совершенно не хочется. Я же просил его не беспокоить меня сегодня. Я так хотел побыть в одиночестве...
– Это займет всего несколько минут. Максимум 15, – заверил меня Хьюер, а я решил быстро сыграть на последней надежде:
– Если это так быстро, почему бы тебе не сказать об этом сейчас?
– Это не телефонный разговор, – вздохнул парень. – Извини, Билли, мне, правда, жаль, что я вот так выдергиваю тебя в твой заслуженный выходной, но это действительно важно...
Я вздыхаю и какое-то время молчу.
– Ладно, о’кей, я буду там. Когда?
– В 11.
– Хорошо...
Я сбросил вызов и снова откинулся назад, свесив руку с телефоном с края ванны.
Что ж, моя прелесть, тебе придется подождать, пока я вернусь с переговоров и снова в тебя залезу. На этот раз уже надолго...
Я улыбнулся и начал вылезать из воды, которая своими всплесками вяло протестовала моему уходу.
Я знаком с Митчем Хьюером больше четырех лет, однако мне всегда казалось, что я знаю его всю жизнь. Мы познакомились еще до того, как я начал модельный бизнес. Тогда у меня был трудный момент, меня только выпустили из больницы, где я лечил свою зависимость от таблеток, и я решил напиться в одном из клубов. Однако прямо на входе я столкнулся с этим милым блондином, который предложил мне поехать на одну из вечеринок, на подобии той, что проходила вчера после показа. Там меня заметил модельер и предложил мне работу, а я согласился. А потом Митч стал моим помощником, сказал, что такому как я постоянно нужна помощь. Он был занудой и так и остался ею. Однако он никогда не вырывал меня вот так по пустякам, значит, у него действительно что-то случилось.
***
Я приехал в назначенное время к парку, остановившись напротив кафе с яркой вывеской ”плазма”. Мне не нравится, как здесь готовят, но Митч вечно меня сюда таскает, потому что здесь работает его альфа. Бесплатная еда и повод увидеть любимого – вот его стимул. А я как бонус, чтобы поговорить, пока несут заказ. Это иногда раздражает.
Блондин опаздывал на 10 минут, хотя ему это не свойственно. Обычно он вечно ждет меня. Я набрал его номер, собираясь наорать и высказать ему все, что я думаю, но этот засранец не брал трубку. Я осмотрелся по сторонам.
– Дерьмо.
Постояв еще пару минут, я послал все к чертям и собрался уже уходить, как неожиданный голос меня вывел из задумчивости.
– Извини, я опоздал...
И он принадлежал точно не Митчу...
Часть 6
Klaxons – Magick
Я прикрываю глаза, умоляя всех Богов на свете, чтобы за моей спиной стоял кто угодно, но только не Том Каулитц. Однако его запах я не спутаю никогда в жизни, мне кажется, что он теперь преследует меня повсюду.
– Какого чёрта ты тут делаешь? – шиплю я сквозь стиснутые зубы, медленно оборачиваясь.
Как Митч мог так со мной поступить? Я просто поверить не могу. Предатель...
– Не злись, – Том шмыгает носом и глядит поверх моей головы, смотря куда-то вдаль. – Я хотел лишь поговорить.
– Не о чем мне с тобой разговаривать, – отрезаю я. – Я вчера тебе прекрасно всё высказал и повторять не буду!
Я осмотрелся в поисках такси, но того как назло нигде не было. Хотелось уехать отсюда на другой конец света.
– Послушай, Билл, – он теребит один из своих брейдов, подбирая слова. – Многое изменилось после вчерашнего, – незаметная усмешка. – Скоро ты поймёшь, – парень, наконец, смотрит на меня. – И да, у Митча не было выбора, так что не злись на него. Я... Настоял.
Я стискиваю кулаки, зло щурясь. Этот подлец еще смеет указывать, на кого мне злиться, а на кого нет?! Возмутительно!
– Ты жалок, – бросаю я. Том облизывает сухие губы и хмурится. – Я думаю, ты не хуже меня помнишь тот день.
– Какой? – он делает вид, что не понимает.
– Тебе процитировать? – я вскидываю бровь, затем приближаюсь ближе с явным отвращением. – Неужели ты думал, что из всех запахов я выберу эту дерьмовую вонь таблеток? Ищи себе кого-то другого, да? Так соизволь убраться отсюда и не мешать мне в поисках, – я выплюнул ему это прямо в лицо, но альфа и не моргнул.
– Я же уже извинился... – тянет парень.
Я срываюсь еще больше.
– А ты думаешь, что простых извинений хватит?! Думаешь, я вот так вот просто возьму и забуду об этом, да?!
Том молчит. Мимо нас проходят какие-то беты, но я не обращаю на них никакого внимания, а вот альфа смотрит им вслед, после чего опять переводит взгляд на меня.
– Ладно, вообще-то у меня дел много, – признается Том и смотрит на часы. – Я лишь хотел пригласить тебя на свадьбу.
Я тут же успокаиваюсь.
– На свадьбу? – удивленно переспрашиваю я. – На какую свадьбу?
Так. Стоп. Если он приглашает меня, то значит, что свадьба его. Он нашел себе кого-то другого. Интересно, радоваться мне или...
Как-то немного больно что ли...
– На нашу свадьбу, Билл. Твою и мою, – он улыбается.
Я захлебываюсь от негодования.
– Что?! Ты совсем охренел, придурок?! Какая свадьба?! Да никогда, слышишь?! – заорал я.
А он лишь улыбается.
– Дата уже назначена. 16 июля. Думаю, тебе обязательно стоит прийти, – Том поправил свои часы на руке.
– Слушай, ты, – я ткнул пальцем в его грудь. – Я никогда в жизни НЕ БУДУ ТВОЕЙ ОМЕГОЙ!!!
Прохожие испуганно обернулись на мой крик, начиная перешептываться.
Каулитц усмехнулся.
– Еще увидимся, малыш, – он дотронулся до моей щеки и развернулся, уходя в сторону главной дороги.
– А ну стой! – голос сорвался от крика и теперь начал хрипеть.
Я увидел, как Том Каулитц сел за руль красной спортивной машины, которая стояла у обочины в ста метрах от меня, и, посигналив, уехал.
Я постоял еще там какое-то время, сам не зная, что ждал. Или кого. И лишь когда на меня начали подозрительно смотреть альфы, я поспешил вернуться домой. Меня могли узнать. Или же, что еще хуже, мой запах мог кого-то свести с ума. До течки оставалось три дня. Свадьба была назначена на 16. Через две недели. Неделя на мучения. Неделя, чтобы разобраться с этим глупым событием. Надо же было так влипнуть! И какого черта Том о себе возомнил? Думает, что он может всё?
***
Я звонил Митчу весь вечер, но омега не брал трубку. Он словно решил игнорировать меня, испугавшись моего гнева, или же струсил, осознав, как подло поступил. От него я ожидал этого меньше всего. Кто угодно, но не он. Только не он.
***
На следующий день я вернулся в студию. Кажется, у меня сегодня должна быть фото сессия, но я не смог уточнить у Митча, поэтому не был уверен и пришёл пораньше. Всё равно не спалось.
И теперь вот я иду по уже знакомому коридору, однако он мне кажется совершенно странным, потому что, во-первых, на меня странно косятся, а, во-вторых, я вижу, что ко мне никто не подходит и не спрашивает на счёт мелочей для моего прибытия здесь. Я, может быть, кофе с пирожком хочу, а они не подходят! Обидки...
Я распахиваю дверь студии и с порывом ветра (мне так показалось) вхожу внутрь. Митч замирает прямо посередине комнаты, прижимая к груди папки с бумагами и испуганно смотря на меня.
Мы начинаем в унисон.
– Ты почему трубку не берешь?!
– У меня не было выбора!
Мы замолкаем.
Я прищуриваюсь и делаю несколько шагов к нему.
– Извини, Билл, я правда не мог ничего поделать, – блондин отвел взгляд в сторону, нервно теребя папки. – Том слишком влиятелен. И еще он грозился, что добьется моего увольнения...
Я закатил глаза. Кулитц зашел слишком далеко...
– Ладно, забудь, – я осмотрелся. – Сам с ним разберусь. Хотел спросить про фотосессию. Вроде она сегодня, если не ошибаюсь...
У меня вдруг почему-то заболела голова, но я и бровью не повел.
– Что? – удивился Хьюер. – А Том тебе разве ничего не сказал?
Я резко посмотрел на омегу. Что-то мне не хочется ничего знать. Совершенно не хочется...
– А что он должен был мне сказать? – вскидываю бровь.
Ну, давай, удиви меня...
– Ну...
– Трюмпер? – я обернулся на удивленный голос. – Ты почему здесь?
В нашу сторону шёл мой модельер, переваливаясь с ноги на ногу. Кажется, он хромал.
– Ну, я, типа, тут работаю, – вскинул руками я. – Где мне еще быть, как не здесь?
Наступила неловкая пауза. Бета потер виски, словно мучаясь от головной боли, затем снова посмотрел на меня.
– Нет.
– Что нет?
– Ты здесь уже не работаешь.
Меня словно током дёрнуло.
– Что? Почему? – заныл я. – Это из-за того, что я ушёл с той вечеринки, ничего не сказав? Я больше так не буду, не увольняйте меня... – я почти упал на колени, готовый обнимать его ноги. Не хочу потерять работу...
– При чём тут... – модельер осекся. Потом вздохнул. – Приходил Том Каулитц и сказал, что он твой будущий муж и всё такое. Он сказал, что ты скоро переедешь к нему и больше не будешь нуждаться в работе. И, как он выразился, он не хочет, чтобы всякая шмаль смотрела на его омегу. Мне не нужны были неприятности... Я думал, что ты знал об этом.
Я тяжело дышал, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не заорать и не разгромить все тут к чертям. Как он мог, свол*очь еб*чая?! Как он посмел такое сделать? Как этот гр*баный недоальфа умудрился испортить мне жизнь за пару дней?! Ненавижу!!!
– Где мои документы?
– Том забрал, – бета пожал плечом. – Я перечислил твой гонорар на твой счет, так что мы в расчете. С тобой приятно было работать, – он хлопает меня по плечу и уходит.
Я в ступоре.
Мои документы у Тома.
Эта мысль меня убила окончательно.
– Билл... – Митч коснулся моего плеча, но я отмахнулся он него и помчался к выходу.
Подальше отсюда. Подальше от предателей...
Часть 7
Metric – Help I'm Alive
Итак, что я имею?
До течки два дня. У меня нет работы, что приведёт к тому, что мои деньги закончатся, и я умру с голоду. Чтобы устроиться на новую работу, мне нужны документы. Документы у Тома. Том чёрт знает где: у меня нет ни его номера, ни адреса. Плюс еще это дерьмо со свадьбой. И еще я даже не знаю, к кому обратиться за помощью, поскольку Митчу я даже не хочу больше доверять. Я один. И только сейчас, лишившись всего за пару дней, я понял это. Я понял, что в этом чёртовом мире нет ни единого родного человека. Странно, но до сегодняшнего дня я даже не думал об этом.
Сегодня жарко – солнце беспощадно атакует своими стрелами, пронзающими мою кожу, ветра почти нет, облаков тоже. Кажется, как будто плотная масса горячего воздуха накрыла Землю своим одеялом и душит её, пытаясь уничтожить.
Я сижу парке на скамейке и думаю о своей бабушке. Она умерла через месяц после того, как меня отшил Том Каулитц. После моего побега я так и не смог вернуться в школу, предпочитая сидеть в одиночестве дома, забившись в дальний угол квартиры. Меня накрыла апатия и безразличие ко всему. Я думал лишь о своём жалком ненужном существовании.
Бабушку не выписывали из больницы довольно долго. Пару раз в неделю ко мне приходил Густав и приносил еду, потому что я категорически отказывался выходить на улицу. Я пил таблетки. Я не мог остановиться, потому что вместо подавления моей сущности, она теперь действовали на меня, как наркотик. Я просто не мог забыть тот взгляд, которым меня одарил Том. Я не мог его простить. И, наверное, никогда не смогу.
Я узнал о смерти бабушки не сразу, потому что Шеффер сдал меня врачам, когда не мог больше видеть то, во что я превратился. Это было ещё хуже, чем сидеть дома в одиночестве. Меня закрыли в лечебнице, где я провел почти два года, думая лишь о том, что больше не смогу нормально существовать за пределами этих белоснежных холодных стен. Я думал о самоубийстве.
За всё то время, которое я провёл в клетке, у меня был лишь один посетитель. Густав. Он пришел, чтобы сказать, что бабушки больше нет. И больше я его никогда не видел.
Хотя иногда мне казалось, что я все еще чую запах Тома. Наверное, это были последствия таблеток или я сходил с ума, потому что этот придурок никогда бы не пришел ко мне. Он просто жалок. И я. Я тоже жалок.
22 ноября меня выпустили. Я больше не пил таблетки, но всегда держал их под рукой. Это скорее привычка, от которой я никак не мог избавиться. Мера предосторожности. Я всегда боялся своей сущности.
Я боялся того, к чему она меня может привести.
***
– Слушай, Билл, – Роберт, альфа Митча, ставит передо мной чашку с кофе. – Митч рассказал мне всё, и он очень переживает из-за случившегося. Не вини его. Будь я рядом, я бы набил этому придурку морду, ишь что удумал, манипулировать моей омегой...
Я беру кружку и бросаю взгляд за парнем. Не знаю, почему я сюда пришёл, но мне хотелось просто поверить, что ничего не изменилось. Я ходил сюда только с Хьюером, а сейчас один. Я тогда был моделью, а сейчас нет. Я был доволен жизнью, а теперь эта сволочь все испортила!
Я смотрю в окно на то место, где совсем недавно я встретился с Томом и узнал о своей свадьбе, якобы свадьбе. Бесит. Он мне даже предложение как нормальные люди не делал. Кольцо даже не подарил! А тут заява...
Это не справедливо. И вообще, может быть, мне его друг нравится. Тот, как его, Николас вроде. Может, я за него хочу...
Боже, о чем я думаю?
Я вздохнул и запустил руки в волосы – голова раскалывалась, вид у меня был, наверное, просто ужасный. Мне хотелось бы вернуться на несколько дней назад и отказать от посещения той злосчастной вечеринки. Если бы меня там не было, я бы не встретил Тома и сейчас отрабатывал бы свой заслуженный гонорар на фото-сессии. А теперь мне приходится сидеть тут и думать о том, насколько же я жалок.
Признаться, я не ощущал себя настолько беспомощным со времен лечебницы. Я не думал, что, встретив своё прошлое, начну ломаться – это оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал. И теперь я не знал, что делать.
Я ничего уже не знал.
***
– Послушай, Билл, когда ты вырастешь, тебя найдет твой альфа и сделает тебя счастливым.
Бабушка была доброй. Очень доброй. Она постоянно рассказывала мне о том, что в этом мире есть моя половинка.
Живёт, дышит, ест, смеется, говорит.
И не подозревает обо мне.
Она рассказывала мне о том, как нашла дедушку, как сразу узнала его по запаху. Она читала мне сказки на ночь и готовила вкусные блины по утрам. Она покупала мне пирожные со вкусом капучино, она готовила чудесные вафли. Она любила сидеть на балконе в свободное от работы время и перечитывать любимые книги, которые дарил ей дедушка. Она любила его.
Бабушка уверяла, что я никогда не ошибусь, если буду доверять своему сердцу. Но я даже не думал о том, что это принесет мне боль, смерть, разочарование, больницу.
Я не знал, что бабушку убьёт рак.
Я не знал, что моё сердце умеет ошибаться.
Я не знал, не знал, не знал.
Знал бы, ничего бы не сделал.
Знал бы, успел бы с ней попрощаться.
***
Домой я вернулся сразу после кафе, поскольку было глупо гулять вечером по городу перед течкой. Да и опасно. Не хотелось, чтобы ко мне прицепился какой-нибудь альфа и начал домогаться. Тем более последние таблетки забрал у меня Каулитц. Нужно будет после течки сходить в аптеку и купить ещё.
Ничего не хотелось. Хотелось лишь вернуться в ванную, которая меня уже заждалась, и провести там оставшийся вечер. В пене и горячей воде, в своих мыслях и проблемах. Может быть, я придумаю, что мне делать дальше.
Два дня до течки.
Всего каких-то два дня...
Я поднялся на нужный этаж – лифт не работал, и я изрядно вспотел – и замер у двери.
На полу стояла корзина с букетом красных роз, между которых была небольшая записка. Я поджал губы и прошел мимо и сделал вид, что это не моё, понимая, что они от Тома. Хотя, может быть, от какого-нибудь моего поклонника. Но я не хочу проверять.
Я открываю дверь и вхожу в квартиру, бросая ключи на тумбочку. Стаскиваю ботинки, думая о цветах. Ставлю сумку на пол, подхожу к зеркалу, морщась от своего подавленного вида.
Думаю о цветах.
Блин...
Немного медлю, а потом быстро выхожу и забираю корзинку, возвращаясь, будто меня могли увидеть соседи и подумать о чём-нибудь развратном. Переборов себя, я ставлю корзинку на тумбочку и беру записку, нерешительно открывая её.
Брови взлетают вверх, а я удивлённо замираю на месте.
Цветы не от Тома.
Они от Джека О’Коннелла.
