Текст книги "Свадьба? Какая нахер свадьба?! (СИ)"
Автор книги: Мария Тетюшева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Часть 26
In Fear And Faith – Heavy Lies The Crown
Я ничего не слышу, лишь стук моих ботинок об асфальт и шумное хриплое дыхание, вырывающееся из лёгких. Бок колет, грудь горит из-за долгого бега, и я уже не чувствую своих ног. Колени подкашиваются, и я падаю на землю, упираясь в неё руками. В горле пересохло – я хочу пить.
Прикрываю глаза и шумно вздыхаю, постепенно приходя в себя. Сколько я бежал? Где я? Как вернуться и куда идти теперь?
Я осматриваюсь – Тома нигде не видно, наверное, он потерял меня, пока я удирал. И место знакомое… Я прикусываю губу, не в силах заставить свой мозг думать. Где я? Где?
Это же дом Густава… Какого чёрта я тут делаю?
Я поднимаюсь на ноги и отряхиваюсь, понимая, что я всё ещё в одежде Рика Купера. Я и забыл совсем о том, что не переоделся, потому что Каулитц так стремительно меня оттуда уволок. И мои вещи там остались…
Мне нужно где-то пересидеть, спрятаться, придумать план. Мне нужно поскорее убраться подальше из этого города, не потерплю, чтобы этот ублюдок так со мной обращался! Надеюсь, Густав дома.
Я решительно направляюсь к подъезду, собираясь попросить старого друга о помощи. На ум приходит тот странный разговор, который я слышал в день свадьбы. Что он промышлял тогда вместе с альфой? Нужно будет его расспросить, надеюсь, что он окажется на моей стороне, после того как я ему всё расскажу. Он ведь умный. Всегда знал, что нужно делать, в отличие от меня.
Я поднимаюсь на нужный этаж и настойчиво звоню в дверь. Мне открывают не сразу, лишь через минуту, когда я уже решаю, что Шеффера нет дома. Дверь открывается, и я вижу растрёпанную сонную макушку друга. Он что спал в такое время?
– Билл? – удивлённо бурчит бета. – Ты что тут делаешь?
– Впустишь?
Он медлит и отступает.
– Ага.
Я захожу внутрь и вздыхаю, вдруг чувствуя себя в безопасности.
– Я сбежал от Тома, – неуверенно тяну я, прислоняясь к стене рукой. – Он взбесился. Хотел отправить меня в особняк за городом. Можно, я побуду тут, пока не придумаю, что делать дальше? Пожалуйста…
Я умоляюще смотрю на Густава, который прикрывает дверь. Он оборачивается, хмурясь, но не отвечает.
– Я не вернусь к нему, – твёрдо говорю я.
Парень вздыхает, думая о чём-то, а потом отмахивается.
– Хорошо. Иди, умойся, я пока чай сделаю, – Шеффер проходит мимо меня в сторону кухни.
– Спасибо, – я благодарно улыбаюсь и иду в ванную.
Подойдя к раковине, я облокачиваюсь об неё руками, пристально смотря на своё отражение в зеркале. Тушь потекла, глаза покраснели. Я и не заметил, как плакал…
Прикрываю глаза на какое-то время, а потом открываю кран и смываю с лица всю косметику ледяной водой – она возвращает мне разум и позволяет хотя бы немного успокоиться. Всё не так плохо, как кажется. Уверен, у Тома есть разумное объяснение своему поведению, вот только я не хочу ничего слышать от него, по крайней мере, в ближайшее время. Я хочу, чтобы мне всё рассказали, всё, что они от меня скрывают. Иначе я снова окажусь в психушке с нервным срывом…
Я ещё какое-то время остаюсь в одиночестве, а потом решаю вернуться к Густаву, но, когда я подхожу к кухне, отчётливо слышу его тихий спокойный голос, заставляющий меня замереть на месте:
– Да, Том, он у меня. Приезжай. Я присмотрю за ним…
Я отступаю назад. Так, Густав заодно с Каулитцем… Был заодно с ним с самого начала…
И Том сейчас приедет сюда…
Я разворачиваюсь и направляюсь к выходу, не собираясь здесь оставаться. Не хочу делать вид, что ничего не знаю, ничего не хочу. Просто оставьте уже, мать вашу, меня в покое!
Я выскакиваю на лестничную площадку и проскакиваю несколько пролётов, прежде чем оказаться на улице. Густав. Том. Не удивлюсь, если и Митч с Ником тоже. Все они грёбаные предатели!
Я вспоминаю ту ночь в клубе, и меня накрывает неожиданное озарение. Перед тем как за мной пришёл Том, я видел Шеффера. Он мне дал свою визитку. И это он сдал меня Каулитцу. Он, а не Холт. Какой же я дурак…
Я останавливаюсь у остановки, радуясь, что тут никого нет. К горлу опять подступают спазмы, но я запускаю руки в волосы и сжимаю пальцы, зажмуриваясь. Не позволю себе лить слёзы из-за них. Они не достойны… Они просто жалкий мусор, тараканы, которых надо давить. Но почему я? Они что, не могли найти для себя другую игрушку? Я итак пропитан болью до кончиков волос, её хоть выжимай из меня и делай противоядие…
Я осматриваюсь. И куда теперь? Том знает, что я где-то тут, он меня найдёт… Он…
Рядом тормозит машина, и я испуганно оборачиваюсь, ожидая увидеть альфу, но это не его авто. Дверь открывается, и я вижу Джека. Он что тут забыл?
– Билл? Ты что тут делаешь?
– А ты? – подозрительно спрашиваю.
– Мимо ехал, смотрю, ты не ты, вот, думаю, приторможу, – он улыбается и обходит машину. – Что-то случилось?
Я пожимаю плечом и отвожу взгляд.
– Я… Просто я…
– От Тома сбежал, да, – усмехается парень, прикуривая.
Я вскидываю брови, мол, что так заметно?
– От него кто угодно сбежит, – он выдыхает дым. – Может, тебе помощь нужна?
– Помощь? – удивлённо спрашиваю я, нервно осматриваясь.
– Ну, да, – он смотрит на меня как-то странно. – Ты ведь хочешь, чтобы Том тебя не нашёл, верно? – он снова затягивается, а потом смотрит в конец дороги.
Я непроизвольно смотрю туда же, но ничего не замечаю. Сколько времени потребуется Тому, чтобы добраться до Шеффера, узнать, что я сбежал, и найти меня тут? Сколько, чёрт возьми?
– Да, но… – я ненавижу альф. Не хочу принимать их помощь, лучше сдохнуть. – Я и сам справлюсь, спасибо.
Я осматриваюсь в поисках укрытия. Нужно бежать. Бежать, как можно дальше.
– Ну, как хочешь, – Джек выкидывает окурок, а я отворачиваюсь от него, смотря на ближайший поворот. Туда бежать? Затеряться среди бомжей? А тут они вообще есть?
Я делаю шаг в ту сторону, но не успеваю осуществить свой план, потому что меня хватают за талию и прижимают к носу вонючую тряпку. Прежде чем потерять сознание, я слышу голос Джека:
– Думаю, всё-таки не справишься…
Часть 27
Flёur – Пустота
Я просыпаюсь из-за скребущейся внутри меня тошноты, понимая, что моя голова раскалывается и перед носом летает какой-то приторный запах. Хочется пить, ужасно хочется пить – в горле пересохло, я даже чувствую свои потрескавшиеся губы, когда скольжу по ним сухим языком. Веки налиты свинцом, и у меня не сразу получается приоткрыть их, а когда я, наконец, могу различить, где нахожусь, вспоминаю, как Джек усыпил меня с помощью хлороформа.
Приподнимаюсь на локте, осматриваясь. Здесь какое-то тёмное помещение, пахнет сыростью, холодно. Я сажусь, понимая, что подо мной какой-то матрас, и слыша, что что-то звенит. Оборачиваюсь, и только сейчас замечаю широкую цепь, прикованную к стене, конец который ведёт… К моей шее. Хватаюсь ослабевшими пальцами за ошейник, пытаясь найти ремешок или ещё что, чтобы снять его, но ничего не получается. Я вспоминаю Тома, который в день свадьбы был почти что на моём месте, но, чёрт его дери, какой придурок посмел это со мной сделать?! Не прощу! Уничтожу, пусть только попадётся мне на пути, раздавлю, как таракана, закопаю у него в саду, скормлю собакам…
Убью.
Я обессилено облокачиваюсь о каменную стену и тихо скулю. Вляпался же я, если подумать. Зачем только сбежал от Тома? Сидел бы сейчас в машине и ехал бы в загородный особняк, а не торчал на цепи, как зверушка, в каком-то подвале.
Сколько я был в отключке? Сколько сейчас времени? Как далеко меня увезли? Это всё Густав виноват! Если бы он раньше позвонил Каулитцу, то я бы не услышал этот разговор и не попался бы Джеку.
Джек! Где этот ублюдок?! Ненавижу… А ещё добренького из себя корчил.
Я прикрываю глаза, вздыхая. Как же мне отсюда выбраться? И откуда это, отсюда? Снова разлепляю ресницы. Здесь ничего нет, кроме двери напротив. Если бы я только мог снять этот дурацкий ошейник… Кто вообще додумался посадить меня на цепь?! Фантазия как у дождевого червя.
Может, позвать кого-нибудь? Хотя бы воды попросить…
Я открываю рот, пытаясь совладать с моими голосовыми связками, но они не слушаются. Получается лишь тихое и хриплое:
– Эй…
Теперь я понимаю, как чувствовала себя Роза, когда пыталась позвать на помощь лёжа на доске в океане посреди трупов, после того как затонул «Титаник». Довольно неприятное ощущение.
Что ж, ничего не остаётся, как сидеть и ждать, пока кто-нибудь не вспомнит о моём существовании. Если вообще вспомнят.
Я ещё какое-то время сижу в тишине, погружённый в свои глубокие мысли, пока дверь тихо не открывается. Полоска света проникает в комнату и слепит глаза, отчего я немного зажмуриваюсь. В комнату кто-то входит, не прикрывая двери, медленно делает несколько шагов ко мне, а когда я поднимаю глаза, вижу Джека. Он смотрит безразлично, сверху вниз, как-то устало.
– Ублюдок, – хрипло говорю я.
Он лишь фыркает и протягивает мне бутылку с водой.
– Пей.
Я медлю, думая, что ни за что на свете не буду брать что-либо из его рук, но в конечном итоге понимаю, что мне жутко хочется пить, а другой возможности, может быть, и не будет.
Я кривлюсь и беру бутылку, открывая её и делая спасительные глотки. Такое чувство, что я не пил неделю.
Джек отходит в сторону, осматриваясь.
– Ты знаешь, что хлороформ – это бесцветная летучая жидкость с эфирным запахом и сладким вкусом? – он не смотрит на меня. Что же он задумал? – Если его долго вздыхать, то можно умереть.
Я отстраняю банку и вздыхаю с облегчением.
– Это угроза? – голос почти восстановился.
– Нет, – парень оборачивается. – Это я так. К слову.
Альфа идёт ко мне и начинает отсоединять цепь от стены, и я понимаю, что меня выводят отсюда. Вот только куда? И зачем?
Он накручивает цепь на руку и кивает мне, мол, вставай. Я неохотно поднимаюсь на ноги, чувствуя лёгкую усталость и какую-то пустоту в коленях, но только прихожу в себя, как меня тянут в сторону выхода. Интересно, так себя чувствовал Том, когда я водил его на поводке?
Мы выходим в коридор и поднимаемся по лестнице наверх.
– Куда мы идем? – спрашиваю я.
Джек не отвечает.
– Я спрашиваю, куда. Мы. Идём? – выдавливаю я, понимая, что мне не собираются отвечать.
Сначала Том со своими секретами, теперь этот. Да что им всем от меня надо?!
– Ты ответишь или нет, придурок?! – вспыхиваю я.
О’Коннелл резко тянет меня ближе к себе, отчего ошейник вонзается мне в кожу и перекрывает кислород. Его лицо оказывается настолько близко, что я чувствую его приторный запах.
– Хватит. Думаешь, мне хочется этим заниматься? Как будто у меня других дел нет, – альфа отпускает меня – я шумно вдыхаю спасительный воздух – и идёт дальше.
Я какое-то время молчу, пока мы не оказываемся в каком-то большом холле. Это точно какой-то богатый дом, но кому он принадлежит? Тут всё пропитано альфой, и не одним. Разные запахи смешиваются и превращаются в одну единственную смесь. Кто же тут живёт? Моя голова сейчас взорвётся от такого количества вопросов!
– Так, значит, я нужен не тебе? – продолжаю парировать Джека я.
Тот поджимает губы.
– Сдался ты мне, – бурчит парень. – Это моему папаше приспичило твоё присутствие, так что будь добр и не ори мне под ухо.
Я нужен его отцу? Зачем? Почему я? Я даже никогда в жизни его отца не встречал, какого чёрта я ему нужен? Он что… извращенец? Собирает всех омег в мире? Делает из них чучела?
О, Боже, я не хочу туда идти, Том, спаси меня, я больше никогда не буду убегать от тебя, пожалуйста! Не хочу стоять в чьём-то кабинете в виде чучела! А ещё хуже… В виде голого чучела…
У меня сейчас будет инфаркт.
– Но… – я осматриваюсь, ища выход, но замечаю у дверей охрану. Мне не сбежать отсюда. Никогда.
Ладно, нужно успокоиться, думаю, что отец Джека адекватный извращенец и не будет делать из меня чучела. Но меня напрягает теперь ошейник и цепь…
– Но какого чёрты ты меня на цепь посадил?! – снова взрываюсь я.
Джек вздыхает и тянет меня за собой на второй этаж по винтовой лестнице. Здесь красиво, масштабно, куча картин и дорогих вещей.
– Кто знает, какие тараканы в голове у моего папаши, – пожимает он плечами.
Я пугаюсь ещё больше. Что может быть хуже голого чучела? Голова на стене? Или в баночке? Органы в баночке…
Сейчас у меня будет двойной инфаркт!
Я пугаюсь ещё больше, когда мы останавливаемся у дверей какой-то комнаты. Джек стучит и тут же открывает её, заходя внутрь и таща меня за цепь. Я отпираюсь, как собака, но ничего не получается. Ну, всё, меня сейчас разберут по органам!
Я осматриваюсь, понимая, что мы находимся в кабинете. Книжные шкафы, деревянный стол, большое окно, стул с большой спинкой, повёрнутый к нам спиной, отчего я вижу только макушку того человека, что сидит в нём. Я никогда не был в кабинете Тома, но почему-то мне кажется, что у него совсем по-другому. И чего я вдруг его вспомнил?
– Я привёл его, – раздражённо говорит Джек. – Отец.
– Хорошо, – голос кажется мне знакомым, но я не могу вспомнить, кому он принадлежит, из-за того, что безумно ищу здесь какие-нибудь чучела омег или трупы в баночках, но ничего не нахожу.
Кресло медленно крутится, и я ужасаюсь ещё больше, представляя какого-нибудь монстра, со шрамами и безумной улыбкой, но в удивлении замираю, понимая, кто сидит в кресле. И КТО на самом деле отец Джека О’Коннелла.
Ничего не понимаю.
– Ну, здравствуй, Билл.
Передо мной Рик Купер. Модельер, одежда которого всё ещё на мне и от которого меня спас Том.
– Ты? – ужасаюсь я. – Так ты отец Джека?
– К сожалению, – бурчит альфа у меня над ухом.
– Может, сначала присядешь? – Рик указывает на кресло перед его столом.
Я недоверчиво смотрю на модельера, но всё же иду к нему и сажусь, слыша, как Джек следует за мной, всё ещё сжимая цепь, которая начинает меня уже бесить. Я скрещиваю руки на груди и смотрю на альфу, ожидая объяснений, но тех так и не следует. Купер осматривает меня с какой-то усмешкой на губах.
– О, Билли, ты такой прекрасный, когда злишься, – тянет Рик, облокачиваясь локтями о столешницу и подаваясь вперёд.
Я закатываю глаза, понимая, что он от меня хочет, и морщусь.
– Да это хуже, чем сделать из меня голое чучело, – бурчу я.
– Что? – не понимает Купер.
– Ничего. Так какого чёрта тебе от меня надо?
Джек устало вздыхает, не желая больше находиться тут, но никуда не уходит.
– Ты, – модельер улыбается. – Ты мне нужен, – он достаёт откуда-то сигару и прикуривает, отчего едкий запах расползается по кабинету, и я морщусь.
Я закатываю глаза. Придурок.
– Я замужем, – поднимаю руку с кольцом.
– Всего лишь формальности, – отмахивается альфа. – Ты же не помечен ещё, значит, свободен.
Я прищуриваюсь, не понимая, к чему клонит этот извращенец. Джек зевает. Рик откидывается на спинку стула, продолжая смотреть на меня.
– Я хотел тебя с самого первого раза, когда увидел, – говорит альфа. – Ты был так прекрасен в тот день, что я просто не мог позволить, чтобы ты достался кому-то другому. Но у тебя было столько работы, что я никак не мог поймать тебя, чтобы познакомиться лично. Это я пригласил тебя на ту вечеринку, когда мы познакомились, буквально заставил твоего модельера привести тебя туда, – я прищуриваюсь, наблюдая, как дым вылетает из его рта. – Я хотел убедиться, что ты и в жизни прекрасен. Но тут появился этот придурок Каулитц, – Рик сбросил пепел в пепельницу. – И всё испортил.
Я вспоминаю тот вечер. Том появился так неожиданно, так внезапно, что я даже чуть инфаркт не получил. Откуда он узнал, что я там? Кто ему сказал, что я буду на этой вечеринке? Неужели, он с самого начала знал, что задумал Купер?
– Он крутился вокруг тебя круглыми сутками, приставил охрану, напичкал жучками, чтобы следить, это было невыносимо, – Рик затягивается, а я непонимающе хлопаю глазами. Жучки? Этот идиот подсунул мне жучки?! Как он мог?! – А потом эта засекреченная свадьба, тайные перевозки, вся эта чушь с платьем. Этот идиот думал, что тебя никто не узнает, если ты будешь в платье, но он слишком наивен. Ему ещё повезло, что вы оторвались от нас, когда мы хотели перехватить вашу машину по дороге в ресторан. А потом он оцепил улицу и разместил охрану вокруг здания, однако Джеку удалось пробраться внутрь и передать тебе приглашение, – я мрачнею.
Всё это… Весь этот цирк со свадьбой был лишь для того, чтобы Купер не узнал. Какой же я придурок… Закрываю лицо рукой, вздыхая.
– Я знал, что ты не откажешься прийти, – усмехается Рик. – Специально подготовил костюм и заставил тебя надеть его. В нём был маячок, по нему мы узнали, где ты находишься, а дальше всё было проще простого.
Я вдвойне дурак. Как я мог повестись на такое… Олух.
– И что дальше? – вскидываю голову и презрительно смотрю на альфу. – Том будет искать меня и найдёт.
– Том слишком глуп, чтобы найти тебя, – Рик затягивается. – Он не знает, где ты, и даже если узнает, пройдёт немало времени. Здание далеко от города и окружено охраной. Сюда и мышь не проберётся. А я пока подожду твоей течки. И помечу тебя, – коварно улыбается, отчего по моей коже пробегаются мурашки. – И такой ты больше не будешь нужен Каулитцу, так что даже не надейся на его помощь. Ты только мой.
Я взрываюсь в негодовании. Как ОН, какой-то таракан, один из тех, кого я постоянно раздавливаю, может такое мне говорить. Да он что страх потерял?!
– А ты не ох*ел случаем? – выдавливаю я. – Я тебе не шлюха, чтобы подставлять зад, понял? Ишь, чего захотел…
Рик смеётся, и меня это бесит ещё больше.
– Тебя никто не спрашивает. Я лишь предлагаю тебе сделку: ведёшь себя послушно, и я дам тебе всё, что ты захочешь, – он тушит сигару.
Я фыркаю. Даже Том мне такого не говорил, так что этот придурок о себе возомнил?
– Чёрта с два! – вскрикиваю я. – Я лучше сдохну, чем буду твоей омегой!
– Ну, как знаешь, – пожимает плечом. – Завтра будет ужин, где я покажу тебя своим друзьям, как своего будущего омегу. А пока уведи его, Джек, обратно.
Альфа что-то бурчит себе под нос и недовольно тянет меня за цепь, заставляя подняться. Джек выводит меня из кабинета и тащит в сторону того подвала, где я очнулся. Убью… Я убью этого извращенца, пусть только вытащит меня завтра из моей камеры. Уничтожу! Задавлю…
Чёрт, Том, спаси меня! Пожалуйста…
Часть 28
Evans Blue – This Time It's Different
Меня запирают всё в том же подвале и сажают на цепь, отчего хочется разнести весь этот дом к чертям. Поверить не могу, что вляпался настолько сильно, что ещё даже не понимаю этого. Мне кажется, что это какая-то игра, розыгрыш, устроенный Томом. Ещё минута, и он ворвётся в этот подвал с криками «Вас снимала скрытая камера». Но ничего не происходит. И с каждой проведённой здесь секундой я понимаю, что это настолько серьёзно, что можно просто сойти с ума. Меня начинает накрывать паника, ужас поглощает меня до кончиков волос. А что если Том не будет меня искать вообще? Что если он думает, что я уехал, что если он не знает и никогда не узнает, что меня похитили? Что если он найдёт меня слишком поздно? Не хочу, чтобы меня пометил какой-то старый извращенец. Не хочу рожать ему детей и слушаться его. Не хочу…
Я заваливаюсь на матрас и обнимаю себя руками. Я хочу к Тому… Я впервые после нашей встречи по-настоящему хочу к нему…
Не знаю, сколько я находился там, по мне так всю вечность. Джек приходил всего три раза, чтобы покормить меня и вывести в туалет. Я почти не ел. Я думал о том, что родился под несчастливой звездой, раз уж мне так глобально не везёт. Что бы сказала моя бабушка, узнай она, где я нахожусь и что со мной хотят сделать? Она, наверное, перевернулась бы в гробу.
Мне удаётся заснуть на какое-то время, но стоит мне прикрыть веки, как меня тут же начинают будить. Не знаю, сколько времени, ведь окон тут нет. Джек пересекает помещение и начинает отвязывать меня.
Я неохотно вожусь на месте, вставая. Я хочу в душ, хочу снять эту ужасную одежду и уехать подальше отсюда.
– Сколько времени? – хриплю я, прокашливаясь.
О’Коннелл легко тянет меня к двери.
– Ты проспал почти сутки. Уже примерно пять вечера, – он тянет меня на второй этаж, и я думаю, что мы снова пойдём в кабинет его отца, но мы сворачиваем в другую сторону. – Через час начнётся этот идиотский ужин, он сказал, чтобы тебя подготовили, – парень закатывает глаза. – Сумасшедший дом… – шепчет он, открывая какую-то дверь.
Мы оказываемся в спальне. Здесь светло и уютно, почти так же, как и у меня в комнате в доме Тома. До моей течки почти месяц, может, даже чуть меньше. Успеет ли он найти меня или же я ему надоел, и он даже не собирается спасать меня? Чёртовы альфы, думают только о себе…
Джек подтягивает меня ближе, начиная снимать ошейник. Я облегчённо вздыхаю, когда эта вещь освобождает мою кожу, и начинаю тереть шею. Свобода…
– Иди в душ, – лениво бормочет Джек. – Одежда уже там.
Альфа заваливается на кровать и зевает, прикрывая глаза. Я на мгновение думаю, а не сбежать ли? Но потом понимаю, что меня тут же поймают, стоит мне выйти за пределы комнаты. Не справедливо…
Я вздыхаю и иду в душ. Как игрушка… Ещё бы коробку прикупили для этой игрушки и поставили на видное место, словно гобелен.
Я некоторое время стою под струями воды, думая, а не утопиться ли прямо тут, а потом выключаю кран, высушиваю волосы и одеваюсь. Джек не соврал – одежда лежала на тумбочке. Чёрные джинсы, белоснежная рубашка и ботинки на полу. Надеюсь, Рик не захочет меня трахнуть до моей течки, так у меня хотя бы есть надежда, что Том спасёт меня. Хотя, будь я на его месте, я бы не стал тратить время на такую глупую омегу, как я. Наверное, он был прав. Я – ребёнок, который не знает правил своей собственной игры.
Я нахожу на тумбочке косметику. Не хочется краситься ради какого-то ужина, где меня будут выставлять какой-то недавно приобретённой вещью. Но… Заметит же, ещё насильно накрасит…
Я немного подвожу глаза и слегка крашу ресницы, не тратя на это много времени и не блеща аккуратностью. Мне вообще плевать. Если будет еда на халяву, то я согласен посидеть там.
Я выхожу из ванной и вижу, как Джек всё ещё «спит» на кровати. Пнуть его, что ли…
Я засовываю руки в карманы и подхожу ближе, смотря на альфу сверху вниз, а потом замахиваюсь и ударяю его по голени. Парень морщится и открывает глаза.
– Уже? Быстро ты, – он садится, зевая. – Поспать даже не успел.
Если бы мне предстояло выбрать себе супер способность, то я выбрал бы умение превращать людей в пепел одним взглядом, потому что Джек никак не хочет превращаться в пепел, пока я на него смотрю.
– Почему у вас с отцом разные фамилии? – спрашиваю я.
Альфа встаёт и берёт ошейник с цепью, а потом подходит ко мне.
– Потому что у меня фамилия отца-омеги, – он начинает надевать его на меня, а я пытаюсь отстраниться.
– Может, не надо? – скулю я.
– Не мои прихоти, уж извини, – он хватает меня за плечо и заставляет стоять смирно, и я неохотно повинуюсь.
Когда Джек заканчивает, он берёт меня за цепь и ведёт к выходу. Я плетусь следом, руки всё ещё в карманах.
– Ты же не хочешь это делать, я же вижу, – говорю я, стараясь заставить альфу меня слушать.
– И что?
– Зачем ты помогаешь Куперу?
Парень вздыхает и тянет меня сильнее.
– Мне нужны его деньги, и он это прекрасно знает, – мы спускаемся на первый этаж и идём в сторону столовой.
– Том тебе заплатит больше, помоги мне сбежать, пожалуйста, – прошу я, прекрасно зная ответ.
– Нет.
Я вздыхаю. Уж кто-кто, а он мне точно не помощник…
Мы останавливаемся у дверей, и Джек заглядывает внутрь. Я вижу через его плечо большой стол с людьми и Купера во главе стола. Они о чём-то разговаривают и смеются, а потом Рик замечает сына и улыбается. Он хлопает в ладоши и встаёт.
– Минуточку внимания! – он призывает всех к тишине и ждёт, когда гости будут смотреть на него. – Настало время познакомить вас с той самой омегой, про которую я вам говорил, – он кивает Джеку, и тот распахивает дверь, таща меня за собой.
Представляю мой вид со стороны: руки в карманах, вид озлобленный, вот-вот наброшусь на того, кто осмелится ко мне обратиться, словно бешеный пёс. Джек ведёт меня к Рику и отдаёт ему цепь, а я недоверчиво осматриваю гостей. Все они примерно одного возраста с Купером, рядом с некоторыми сидят их омеги, и все они смотрят на меня. Стол такой большой, что я даже не могу сказать, сколько тут всего человек.
– Вильгельм Трюмпер, – представляет меня модельер. – Он немного не сдержан, поэтому приходится его держать пока так…
Я опускаю голову, сжимая кулаки в карманах. Говорит обо мне, как о дикой лошади. Ублюдок. Ненавижу.
– Каулитц, – выдавливаю я.
– Что? – Рик непонимающе смотрит на меня, и все остальные тоже. Я вскидываю голову.
– Моя фамилия. КАУЛИТЦ.
Я скольжу по всем лицам своим взглядом, видя недоумение и какой-то лёгкий интерес, словно они ожидают шоу. Однако среди этих лиц я замечаю вдали насмешливую улыбку. Моё сердце подпрыгивает, я открываю рот от изумления и расширяю глаза. Альфа в капюшоне подносит палец к губам, показывая, чтобы я молчал, и я облегчённо вздыхаю. Он пришёл за мной. Том пришёл.
– Вообще-то, дорогой, ты скоро станешь Купером, – Рик садится и со всей силы тянет меня вниз.
Я шумно вздыхаю и падаю на колени, больно ударяясь ими о пол. Альфа тянет меня за цепь вверх, и я неохотно поднимаю голову.
– Правда, он прекрасен? – спрашивает он гостей.
Я чувствую его ужасное дыхание на щеке и зажмуриваюсь. Его рука скользит по моей шее, а пальцы зарываются в ещё не до конца подсохшие волосы. Я чувствую его губы на виске, слышу, как он вдыхает мой запах.
– Он пахнет так сладко, что просто невозможно устоять, – говорит Рик, и я знаю, что все смотрят на нас. И Том тоже, который сидит вдали почти у самого края.
Альфа отпускает меня, и я облегчённо вздыхаю, отползая на возможное расстояние, на которое позволяет мне цепь. Рик накручивает её на руку и подтягивает меня обратно. Я совсем не слышу, как он что-то говорит своим гостям, они поднимают бокалы и пьют. Я сижу на полу, опустив голову. Мне хочется сдохнуть.
Я вдруг вспоминаю, каково мне было в больнице. Я сидел в каких-то комнатах и совершенно никого не замечал, лишь изредка почему-то ощущал запах Тома, который пробивался из прошлого в мою голову. И мне кажется, что сейчас я чувствую себя почти так же: беспомощно, униженно, безнадёжно.
В какой-то момент Рик поднимает мою голову за ошейник, словно собаку, и подносит к моим губам виноград.
– Съешь, – приторный голос начинает вызывать у меня рвотные позывы, и я сжимаю губы. – Я сказал, ешь… – рычит альфа, силой запихивая мне в рот виноград. Я делаю усилие, чтобы не выплюнуть его, и отворачиваю голову. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – Купер замахивается и залепляет мне звонкую пощёчину, отчего я с такой силой поворачиваю голову в сторону, что ударяюсь лбом о стол. Из глаз летят искры.
Где-то на другом конце стола разбивается тарелка. Я поднимаю голову и вижу, как чья-то фигура забирается прямо на стол и начинает решительно идти в нашу сторону, разбрасывая тарелки с едой в разные стороны. Кто-то ахает, кто-то бормочет негодование, когда на дорогую вещь падает салат, кто-то вскакивает из-за стола и отбегает в сторону.
Я вижу альфу. Его плащ распахнут, развивается за его спиной, словно плащ супер героя, на его голове капюшон. Рик замечает его не сразу, лишь когда тот пересекает половину стола. Купер собирается встать и позвать охрану, но бунтарь выхватывает из кармана пистолет и направляет прямо на Рика, отчего тот падает обратно на стул и поднимает руки.
– Боже, что за фарс, Томас? – тянет Купер.
Я поднимаю голову и вижу Тома. Он злой, он в бешенстве.
– Не мог упустить шанса пройтись по твоему ужину, Купер, – он загоняет пулю в ствол щелчком, направляя её прямо в голову модельеру. – Кстати, еда просто отвратная.
– Как ты вообще сюда попал? – модельер поднимает руки выше, отчего цепь тянет меня вверх.
Том замахивается ногой и ударяет его по руке, отчего цепь выскальзывает из его пальцев и падает на пол. Я облегчённо вздыхаю, отползая.
Мой альфа садится на корточки напротив Купера.
– Не советую, – он кивает на вторую руку Рика, сжатую в кулак. – Меня впустил твой сыночек. Мало же ты ему платишь, – усмехается Каулитц. – Охрана твоя тебе не поможет. Здесь будет полиция через пару минут, уж прости, я не смог дождаться её. Тебя посадят за похищение чужой омеги. Это преступление, если ты не знал.
Рик мрачнеет, откидываясь на спинку стула и, наверное, понимая, что его загнали в ловушку. Гости суматошно переговариваются, косясь на Тома. А потом модельер усмехается и показывает свою руку, разжимая кулак.
– Это не вызов охраны. Дом заминирован, Томми. Неужели ты думал, что я не подстрахуюсь? – Рик расплывается в улыбке.
– Взорвёшь всех вместе с собой? – вскидывает бровь Том.
– Зачем же, – он кладёт большой палец на кнопку и медленно поднимается. – Я забираю Билла. И ухожу. Или взорву нас всех. Ты же не хочешь этого, мой милый Томас?
– Ублюдок, – альфа встаёт, продолжая целиться в Рика, но не спускает курок, не зная, врёт он или нет.
Я отползаю дальше, но Купер наступает на цепь, не позволяя мне уйти.
– Не посмеешь, – рычит Том.
– О, нет, не только ты любишь фарс, – он нагибается и хватает цепь, поднимая меня на ноги. Я умоляюще смотрю на Каулитца, но тот медлит. Его палец слегка дрожит на курке. – А теперь, – Рик отступает, внимательно смотря на Тома. – Мы уходим…
Я шумно выдыхаю. Неужели, Том позволит ему увести меня? Лучше сдохнуть, лучше пусть взрывается бомба, но я не хочу ехать с этим извращенцем.
– Том, – шепчу я.
Мы отступаем ещё на несколько шагов, меня накрывает паника и ужас, я готов потерять сознание в любую секунду. Том отдаляется, пульсирует и расплывается перед моими глазами. Я готов взвыть от беспомощности.
В какое-то мгновение за нашими спинами распахивается дверь.
– Обезврежена! – голос Джека.
Я не успеваю ничего понять. Лишь выстрел, вскрик Купера, звук удара цепи о пол, объятия Тома. Я прижимаюсь к его груди, зажмуриваясь. Всё кончено. Теперь всё хорошо.
– Извини, что не в голову, – говорит Том Рику, а потом начинает снимать с меня ошейник.
Я мелко дрожу, понимая, что ещё немного, и я расплачусь от этого ужасного стресса, который на меня навалился. Том снимает ошейник и подхватывает меня на руки.
– Я подожду полицию, – говорит Джек, когда мы проходим мимо него.
Том кивает, а я утыкаюсь ему в плечо. Какой родной запах… Больше никогда не сбегу. Никогда…
– Прости, что так долго, Билл, – тихо говорит альфа у меня над ухом.
– Куда мы едем? – бормочу я.
– К Густаву. Он просил, чтобы мы с тобой нормально поговорили у него дома. Извини, что так всё вышло… Я не хотел, – его голос затихает где-то вдали, и я понимаю, что засыпаю.
Как же я устал. Очень устал.
