Текст книги "Дереза. Любовь зла (СИ)"

Автор книги: Мария Соломина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Ну и где твой жених? – Лизбетта начинала злится.

– Где-то здесь. Я его обязательно найду. А еще Ульяну...

– Кого? – не выдержала принцесса. – Мы только на жениха договаривались!

– Мы вообще с тобой ни о чем не договаривались! Ты сама за мной потащилась, хотя тебя никто не звал. Могла идти в свое посольство. Ай!

– Попались пташки! – руки больно заломили назад, так что Аленка вскрикнула еще раз.

– Давай их в эту камеру. – голос второго стражника был хриплым. – Завтра молодой король решит, что с вами делать. А пока сидите тихо!

Кричать все равно смысла не было. Уже докричались... Камера была тесная, темная и пустая. Даже скамья или нужник отсутствовали, словно это помещение предназначалось не для содержания узников, а их просто закрыли в первой попавшейся кладовке.

– Вот и доспасались. – Лизбетта села на каменный пол и уткнулась лицом в колени замолчала. Было странно слышать ее короткие всхлипы. порой казалось, что она истерично смеется.

Аленка ничего не сказала, только стала ощупывать дверь изнутри. Дверь была сплошной, даже без малейшей решетки, тонкая полоска света под дверью – вот единственное, что рассеивало кромешную тьму камеры.

***

Спрятаться во дворце оказалось проще простого. Даже для козы.

Невысокое, но помпезное трехэтажное строение из белого мрамора Ульяна сразу определила, как новодел. А значит древние сокровищницы и тайники надо было искать в черном величественном замке, от которого так и веяло древностью и величием.

Вот туда она и направилась, то и дело прячась от слуг или придворных то за древними доспехами, то за антикварной вазой, а то и вовсе в нише за гобеленом. Таких ниш было великое множество, и только раз чуть не случился конфуз – ниша, куда залезла Ульяна, была уже занята милующейся парочкой, но голубки были столь увлечены процессом, что не разобрали, кто конкретно посмел нарушить их уединение.

Что она знала о замках, сокровищницах и тайниках? Не так уж и много, если подумать. Но даже в современных банках хранилища для самого ценного делали в подвальном помещении, а значит и ей следовало начать с подземелий. И надеяться только на удачу.

Пока что удача была на ее стороне. Спуск в подвалы она нашла быстро, но продвигаться вперед стало сложнее – прятаться здесь было негде. Поэтому приближение людей она старалась заранее определить на слух, благо последний у козы был куда лучше человеческого.

Чем глубже она спускалась, тем реже ей попадались патрули, зато встретилось несколько камер, и далеко не все они пустовали.

– Бальд. – тихо звала она, но разглядев в полумраке совершенно незнакомые заросшие лица, поспешила скрыться.

Что ее несказанно радовало, так это полное отсутствие всякой мелкой живности, от крыс до пауков и мокриц. Стены были идеально гладкими и чистыми, иногда на них попадались символы или даже барельефы. В таких местах Ульяна задерживалась, силясь понять смысл знаков, кажущихся смутно знакомыми. Некоторые из них напоминали кириллицу, другие – латынь. Но в основном встречались руны. Тут ей приходилось вспоминать книги, что довелось прочесть в пещере, но смысл надписей в большинстве своем оставался неясен.

Достоверно расшифровала она только значение пары треугольников. Один смотрел основанием вниз, а другой – вверх. И точно, за неприметной дверцей, которую она в ином случае и не заметила бы в узкой нише, оказался сортир...

Как ей удалось углядеть узкий проход в смежный коридор, Ульяна не поняла. Сперва -то она просто хотела спрятаться от спешащего и гремевшего оружием отряда стражи в нише, но все оказалось куда интереснее.

Здесь были такие же черные стены и странные светильники, которые горели сами по себе. Вот только барельефов было больше, ими были испещрены все стены. И было не понятно

– созданы ли они рукой человеческой или магией. Один раз Ульяне показалось, что камень сам родил новую историю, а на барельефе, что изображал стену замка, возникла рогатая козья башка. Уля башкой потрясла и видение пропало. Козы больше не было. На ее месте стояла обнаженная девушка.

– Похоже, я схожу с ума. – и она зацокала дальше по коридору, уже не боясь размышлять вслух. – Козы вообще страдают безумием?

Коридор закончился так же внезапно, как и начался, но на сей раз перед Ульяной были высокие двустворчатые двери, и руны, что покрывали их, Уля знала. Бальд учил ее драконьему наречью. Не все, конечно, успел поведать – времени было мало, а драконий язык древний и сложный. Но вот то, что за сими дверями находятся богатства несметные, Ульяна поняла. А еще были охранные руны: от лихих людей, от грабителей и заговорщиков, чтоб не прошел через врата эти человек со злым умыслом. Про козу ничего сказано не было.

– Как же вас открыть-то? – негодовала Уля.

Она то давила на руны, то тянула ручки, то толкала двери. Тщетно.

– Я так не играю. – буркнула она обиженно и со всей дури боднула двери.

На шее под платком появилось белое свечение, но его коза даже не заметила. С тихим скрежетом тяжелые каменные створки отворились, не полностью, но достаточно, чтобы попасть внутрь.

– А Изгиль оказалась права насчет тебя. – раздался за спиной мелодичный голос от которого Ульяну пробил озноб. – Ты смогла отыскать сокровищницу. Просто животное чутье!

Ульяне даже голову поворачивать не пришлось, чтобы понять, что за спиной у нее стоит черноволосая красавица, расположенные по бокам головы глаза давали периферический обзор, но не всегда спасали от волшбы и отвода глаз.

– Не бойся, коза, ты получишь то, за чем пришла. Как и договаривались. Ну, что стоишь? Иди вперед. Мы просто возьмем здесь каждая то, за чем пришли и наши пути разойдутся.

Делать было нечего, Ульяна шагнула вперед, затем сделала еще один шаг, и еще.

– Молодец! – подбадривала Луноликая. – А ловушек-то тут оказывается нет.

Сокровищница была огромна и напоминала Уле пещеру сорока разбойников, хранилище дяди Скруджа и Эрмитаж одновременно. Золотые монеты были просто свалены в кучи. Даже в кучищи! Все стены сплошь увешаны драгоценным оружием и произведениями искусства, а в витринах и на постаментах выставлены особо ценные экспонаты. И как среди всего этого отыскать хрустальный кубок?

Она нашла его почти в конце зала, стоящим в отдельной витрине...

– А вот и они! – Ульяна обернулась и увидела, что ведьма достает из ларца пару крупных браслетов, украшенных зелеными драгоценными каменьями, – мужской и женский. Достает, а затем спешной походкой направляется к двери.

Она не успела. Вот со всех четырех своих ног бросилась к выходу, но все равно не успела! Уна с грохотом захлопнула створки перед самым носом козы.

– Эй! Ты обещала! – хотя по опыту Ульяна точно знала, что бесполезно требовать выполнение обязательств с бессовестных людей.

– И выполнила. – заметила красавица за дверью. Камень створок почти не приглушал звук.

– Ты нашла свой кубок и наши пути разошлись. Теперь я направлюсь на вершину Черной башни, чтобы сочетаться брачными узами с драконом, а ты будешь прогуливаться здесь.

Она засмеялась. Сейчас женщина вела себя как типичный злодей голливудских блокбастеров – открыто глумилась над проигравшим противником, когда проигран только бой, но не война. Ульяна молчала и слушала.

– Но у тебя же есть кубок, исполняющий желание. Пусть и одно, но ты можешь пожелать выбраться отсюда. Или вернуть себе свой облик и умереть человеком среди груд золота. А что? Шикарная смерть!

Ведьма снова засмеялась.

– Но я дам тебе маленький совет. – Уна придвинулась поближе к двери. – Загадай себе кочан капусты!

Когда звук легких девичьих шагов затих в противоположном конце коридора, Ульяна вздохнула и пробормотала.

– Сама ешь свою капусту.

Она вообще не собиралась сейчас загадывать желание.

Значит ведьма собралась сегодня замуж за дракона. Интересно, Бальд в курсе ее планов? И не поэтому ли его пришлось связывать и силой везти в столицу? Ульяна усмехнулась, последняя мысль подняла настроение.

– Плохо она наших знает. – бормотала коза, вернувшись к полке с хрустальным кубком. -Тут главное правильно сформулировать желание, что -то типа «Желаю видеть из окна своей трехэтажной виллы в Монако, как моя мать дарит на совершеннолетие моей дочери бриллиантовое колье, стоимостью в миллион долларов, купленное на месячную пенсию». Сумела найти вход – сумею найти и выход. А желание загадаю, когда буду видеть всю обстановку.

Она бережна взяла кубок в зубы и поцокала вдоль стен.

– Они еще все офигеют от моего единственного желания!

Выход Ульяна нашла за круглым щитом с изображением дракона. Скорей всего это была вентиляционная шахта, но стоило проверить, куда она может вывести. Поэтому коза слегка пригнула голову и медленно пошла вперед.

Кромешной тьмы не было. То тут, то там на стенах встречались небольшие стеклянные светляки, подтверждающие нужность сего тоннеля, а также его пригодность для прохождения.

Через какое-то время тоннель раздвоился, один вел вниз, другой вверх. Ульяна удобнее перехватила кубок и поползла вверх по гладкому крутому лазу.

Глава двадцатая. В которой все так или иначе находят выход.

Эконом тайного дома Винульва, а по совместительству супруг Моры, в коморку свою прибежал минут через десять взволнованный до заикания. Однако, это не помешало ему удивиться присутствию посторонней женщины весьма почтенного возраста, а посему его первым вопросом было:

– Кто это?

– Матушка Матрена... – пробормотала Мора и скорчилась от очередной схватки, пока еще не сильной. – Я вчера говорила тебе, что решила пригласить ее в помощницы на время.

– Так-то оно так. Но хозяин не терпит посторонних. Я буду присматривать за вами. -предупредил он Матрену. – Так что прошу без сюрпризов. Дальше моей пристройки и кухни вам ход закрыт до особого указания.

Мору же скрутило очередной схваткой, что заставило супруга ее побледнеть.

– С ней все хорошо будет? – спросил он уже мягче.

– С Божьей помощью. – Матрена отвечала уклончиво. Да и какие в таких делах могут быть гарантии даже от опытной повитухи. Когда дите приходит в мир живых и сродняется с душой, Богами дарованной, только им и дано ведать как оно будет. – Ребеночек лежит правильно, но супружница ваша в годах, а роды первые. Это не просто.

Мужчина ушел. Не дело в такое время около баб отираться, да и работы у него всегда много было.

А роды начались лишь вечером. И тяжелые.

– Кричи, родная, кричи. – приговаривала Матрена, приготовив и чистое тряпье, и кипяченую воду. – Дыши и тужься.

Через полчаса Мора была совсем измотана, но все же смогла разродится крупным красным мальчуганом, которого Матрена Неждановна звонко хлопнула по попе, что последнего возмутило до крайности, отчего и разразился он громким плачем. Мора зашевелилась, попыталась подняться, но бабка ловко обтерла младенчика и, завернув в ветошь, уложила рядом с матерью.

– Рано еще! Тужься. Место не вышло. – скомандовала она роженице. – Сперва тебя прибрать надо, а потом уж на сына любоваться будешь.

Работы Матрене было много. Мора была слишком слаба, а поэтому и обиходить ее, и прибрать постель, а также завязать узелком и спрятать за очагом кусочек пуповины (чтоб дите здоровым росло и духи дома его охраняли) предстояло пожилой женщине.

Ребенок плакал. Может поэтому Матрена Неждановна не сразу расслышала возню и крики во дворе, а может просто устала за день...

– Собирай вещи, Мора! – крикнул влетевший в комнату эконом, но встретил лишь недоуменный взгляд повитухи и спящую рядом с пухлым младенцем, вымотанную супругу.

– Господина убили. Бежать надо!

– Нельзя вам бежать. – возразила Матрена мягко. – Измотана она родами. Только сейчас жар спал, да уснула. Если сейчас ее поднимать, то горячка вернется. Дитя без матери оставить хочешь?

А ведь и верно! Теперь они уже не одни. Вон лежит долгожданный розовощекий первенец и тихо посапывает.

– Сын! – подтвердила повитуха.

Надо же! В один момент судьба так щедро одарила его, а другой рукой отняла. Младший королевич может не пощадить верных людей убитого старшего брата. Вот и сейчас все в усадьбе снялись с места. Несколько воинов решили спешно ехать во дворец и присягнуть на верность новому наследнику, но вот все остальные паковали вещи и собирались бежать их города. Даже повар, и тот поди был на полпути в Новоград.

– Все бегут из усадьбы. Без господина нет над нами защиты и судьба будет безрадостна. Магнус может никого не пощадить, ему чужие слуги ни к чему.

.тем более – слуги из тайной резиденции.

– Не спешите, до рассвета побег обождет. – успокоила его бабка. – Все обойдется. Ночь-то сегодня не простая, драконья. В старину говорили, что в эту пору судьбы меняются.

Она немного постояла рядом и добавила.

– Мне бы тоже отдохнуть. Ноги уже не держат.

– Ступай на кухню, матушка. Там еще отыщется и краюха хлеба, и кринка простокваши. Да и вздремнуть на лежанке за печью можешь. А я с ними побуду. Если что – то кликну помочь.

Матрена ушла, тихо закрыв за собой дверь в коморку, где остались единственные люди в усадьбе. Двор был пуст. И, судя по опрокинутым ведрам, пустой коновязи и валяющемуся седлу, собирались все в большой спешке. Даже ворота нараспашку оставили.

Хлеб она нашла в еще теплой печи, но есть не хотелось, только жажда мучала. Ее утолить было просто и быстро. Той же простоквашей...

Некогда тратить время на сон и отдых. Пока все слуги и стража покинула дом, а новые -еще не нагрянули, самое время спуститься в подвалы и найти сына.

***

В темноте было некомфортно.

Ощущение полной нереальности происходящего все никак не покидало Лизбетту. Ну не могло с ней такого случиться! Ну ладно, завел жених фаворитку. Но вот чтобы самого этого жениха накануне свадьбы убил брат, а в убийстве обвинили ее!

Что говорить, такое тоже вполне реально. Какие только подлости не учиняют в лучших королевских домах при свершении переворотов!

Но почему именно с ней? За что!

Еще эта горе-фаворитка раздражала своим постукиванием. Ну вот что она там отыскать собиралась? Кто ей откроет? Заперли их! Наглухо.

– Может хватит уже? – язвительно спросила принцесса. – Раздражает этот стук.

– А вдруг тут тайный ход отыщется?

Лизбетта вздохнула.

Стены кончились, а тайный ход не отыскался.

– Вот. Что и требовалось доказать! Нас заперли в обычном чулане. А теперь сядь, не мельтеши перед глазами.

– Можно подумать, тебе что-то видно. – пробормотала Аленка и начала осматривать пол, простукивать каменные плиты подкованным каблучком.

– По башке себе постучи! – донеслось снизу. – Может тараканы откроют!

– Ульяна? – Аленка не поверила своим ушам и везению. – Ты здесь?

– Я тут. – снова прозвучал знакомый голос. – А ну отойди в сторону. Прямо на голове моей стоишь, ей Богу.

Алена послушно сделала шаг назад и после этого послышался скрежет сдвигаемой плиты.

– Ты бы хоть помогла. Все-таки у меня лапки. – невидимая сестра снова была недовольна, впрочем, как всегда.

С немалым трудом Аленке удалось сдвинуть плиту в сторону. Снизу в глаза ударил свет, показавшийся слишком ярким для привыкших к темноте глаз, а затем появилась башка Ульянки.

– И что ты тут сидишь в темноте?

–А-а-а-а! Демон! – раздался истеричный визг в углу. При появлении в ореоле света рогатой головы нервы Лизбетты не выдержали, она судорожно вжималась в дверь, мечтая сквозь нее просочиться, лишь бы оказаться подальше от исчадия преисподней.

– Это что еще за припадочная? – спросил демон у фаворитки.

– Это принцесса. – вздохнула та. – Невеста Винульва.

– Извращенца?

– Ага... Только его сегодня убил второй королевич, а нас тут заперли.

– Ясно. Лезь за мной. Выбираться будем.

Аленка подобрала подол платья и послушно стала спускаться в лаз.

– А я? – печально пропищала из темноты Лизбетта. – Я не хочу здесь оставаться!

– Давай ее тоже возьмем, а? – и прозвучало это столь жалостливо, словно Аленка бездомного котенка нашла и не хочет его оставлять под дождем.

– Ладно, пусть идет с нами.

Лизбетта все еще боялась странного демона, но остаться одной в чулане боялась еще больше, поэтому полезла в открытый лаз вслед за Аленкой.

Здесь царил полумрак. Редкие странные светильники на стенах разгоняли тьму, но не давали яркого света. Каково же было ее удивление, когда внизу вместо демона обнаружилась пятнистая коза, та самая, что еще вчера за монетку танцевала для нее на улице.

– Значит так, – сказала коза тоном, не терпящим возражений. – следуете за мной тихо и не гундите. Плиту на место поставьте, а то хватятся вас и быстро найдут. И да, – тут она строго посмотрела на принцессу, – разобьешь мою вазу – пожалеешь, что не осталась в той кладовке.

– Ты что-то слишком злая сегодня. – одернула сестру Аленка.

– А что мне доброй-то быть? Бальда не нашла, Федора не нашла. Только кубок нашла. И то, меня зеленоглазая ведьма в сокровищнице заперла. Найду, все кося ей повыдираю. -Ульяна снова подхватила губами кубок и поползла дальше.

– Сдается мне, я знаю о какой ведьме идет речь. – пошептала Аленка и последовала за сестрой.

У Лизбетты тоже были счеты с ведьмой, но, похоже сегодня ей придется занимать очередь.

Удача им все-таки улыбнулась. Через полчаса они нашли камеру Федора. Беда только, лаз был закрыт решеткой, а отверстие было столь маленьким, что пролезть в него девушка еще смогла бы, но вот рослый широкоплечий мужчина – никак. А дальше была камера. Поэтому выбор у них был не велик: или ползти дальше, а потом искать Аленкиного жениха обычным путем, либо всем оказаться взаперти.

Но Федор все равно воспрянул духом, узнав, что любимая его смогла бежать, а заодно нашла свою рогатую сестру, которая опять пыталась всеми командовать. Зато Ульяна, в отличии от девиц, сохранила способность мыслить здраво и полностью владела ситуацией.

– Мы скоро вернемся за тобой. – прошептала Аленка и затихла.

В коридоре послышались шаги, а потом в камеру вошли два стражника, еще двое ждали снаружи. Пришедший с ними тюремщик подал железные кандалы и помог заковать руки узника.

– Куда вы его? – он все же решился спросить стражу. – Казнь же назначена на завтра, а допросов было более, чем достаточно.

– Король велел привести этого узника в Черную башню. – один из них все же снизошел до объяснений, когда Федора уже вывели в коридор.

Надсмотрщик только руками развел и пошел назад в свою коморку, оставив пустую камеру незапертой.

– Что нам теперь делать? – прошептала Аленка.

– Теперь мы хотя бы сможем выбраться наружу. И мне все равно надо было в Черную башню.

На пол камеры первой спустилась Аленка, затем Ульяна передала ей свой драгоценный кубок и ловко спрыгнула вниз, почти не создав лишнего шума.

– А как же я? – жалобно спросила Лизбетта. – Здесь высоко.

– Или спрыгивай сама или оставайся там. – ехидно заметила коза. Она не то чтобы нянчится ни с кем не собиралась, она даже малейшего почтения особе благородных кровей не выказала. – Мы потом за тобой вернемся. Если выживем.

Принцесса засопела обиженным ежиком, но все же спустила вниз ноги, затем повисла на руках, а после и вовсе спокойно спрыгнула вниз.

– В башню? – обе девушки вопрошающе смотрели на козу, ожидая дальнейших указаний.

– В башню. – согласилась та и, перехватив губами кубок, засеменила к выходу.

Интуиция подсказывала ей, что искать Бальда в подземельях уже не имеет смысла...

Глава двадцать первая. Быть драконом не просто...

Он не помнил, как долго лежал на холодном каменном полу. Может быть несколько часов. Или все-таки дней?

В тело впивались жесткие путы, жгли, мучали, выпивали силу. И тело было слабым, человеческим. Неспособным освободиться от оков.

Он чувствовал нарастающий огонь внутри, согревающий, не дающий уйти за грань. А ведь ушел бы, если бы был простым человеком. Но та волшба, что сдерживала силу дракона, не способна была уничтожить оную.

Иногда он впадал в забытье, и те мгновенья (или все -таки часы?) приносили облегчение, помогали прожить еще чуть -чуть и не сойти с ума.

– Рэн... – тихо звучит в тумане знакомый голос, зовет, навевает воспоминания, и снова переносит в то далекое знойное лето.

Он совсем молод. Его вторая Багровая луна наступит лишь через несколько лет. Ровно, неспешно ступает под ним конь по дорожной пыли. Жарко. Конь дышит тяжело, да и у самого пот стекает по лицу. Но уже совсем скоро впереди будет большая река, густые заросли ивняка и прохлада.

А пока что по обе стороны дороги сколько видно глазу простираются поля пшеницы. Налилось зерно, клонит к земле тяжелый колос, вот и трудятся крестьяне от зори до позднего вечера, спешат собрать богатый урожай. Хороший выдался год, хлебный, но и зима будет тяжелая, морозная и долгая, а посему сейчас нужно собрать все, чем одарили земля и солнце.

К реке он выехал в полдень, спешился и повел коня к воде и только на берегу расседлал, позволив зайти в воду. Ветра не нужно стреноживать, никуда -то он не уйдет от хозяина. На редкость умный и преданный конь. И чужака к себе не подпустит. Вот и сейчас поднял голову, оторвался от воды и тихонько предупреждающе заржал.

Он и сам слышал, что по тропе, ведущей к реке через кусты, к ним идут. Именно к ним. Он даже знал, что это крестьянская девочка, видел, что люди в полдень ушли с поля отдохнуть и отобедать, большая семья разместилась в тени деревьев и были слышны разговоры и смех, когда он проезжал мимо. Девочка несла кувшин. Или все -таки девушка? Нет. Еще девочка. Вот пролетит пара вёсен – и она заневестится. А пока еще на ней простая рубаха, перешитая из мамкиной да выгоревшая на солнце некогда красная понева. Босые ноги ступают уверенно, не торопятся.

– Доброго вам дня! – и голос звонкий, но уже не детский. Стоит, смотрит прямо и протягивает кувшин. – Вот. Матушка велела передать. Угощайтесь.

– Благодарствую.

И кувшин принял, только пальцы случайно коснулись девичей руки и словно молнией пронзило. А она руки не отдернула и в глаза посмотрела своими пронзительными голубыми глазищами. Таких ярких ему раньше видеть не доводилось, словно осколки летнего неба или вот как неприметные цветочки, похожие на звезды, что растут во ржи. И волосы ее, заплетенные в две тугих косы, эту самую рожь напоминали, золотились на солнце. А ведь известно, что драконы охочи до золота.

А она. Ишь ты! В глаза смотрит и взгляд не отводит. Озорной и немного дерзкий. И понимает все, видит вертикальный зрачок его глаз, а значит знает кто сейчас перед ней.

– Это квас. – добавляет уже совсем тихо и все же отводит глаза. Стоит, потупившись, разглядывает свои босые ноги. – В жару хорошо жажду утоляет.

Он все-таки взял кувшин и сделал несколько жадных глотков.

Девчушка не уходила, ждала. Знамо дело – кувшин в крестьянском хозяйстве вещь нужная! И лишь когда он передал ей опустевший кувшин, споро поклонилась, пролепетала что-то и сиганула вверх по тропе, словно гнались за ней.

– Чудная! – промолвил он чуть слышно, а Ветер снова тихонько заржал, соглашаясь с хозяином.

Еще тогда на берегу он дал себе зарок – коль встретит ее снова, обязательно спросит имя. И не только имя.

***

И снова река воспоминаний неумолимо несет его через годы. Снова лето и берег той же реки, только место другое. Здесь у самого берега раскинулись березовые рощи, и деревенские девушки в самую короткую ночь лета будут водить хороводы да песни петь в честь Матушки Лады, а после плясать у священного костра да венки на воду пускать.

Но он здесь не за этим. Тропа уводит вдаль от берега, и конь ступает тихо, как кошка. На высоком холме лежит белый камень. Из тех, что разложили по земле сами Боги (по крайней мере, именно так отец сказывал), способных судьбу править. Только нужно знать, когда к такому камню приходить за советом аль с просьбою. И слово надобно знать заветное.

А сейчас его терзает один и тот же сон: объятый пламенем Черный замок, пустой трон в гулком зале и два выбеленных временем драконьих черепа по бокам от него. Почему они не в родовой усыпальнице? Кто позволил глумиться над предками, выставив их на всеобщее обозрение, словно охотничий трофей?

Боги должны дать знак, направить его. Ведь не выстоит эта земля без дракона сильного и справедливого. Без него будут терзать ее другие звери, слабые, но не менее опасные.

Но камень молчит, только впитываются алые жертвенные капли в серые трещинки, словно камень пьет кровь. Вот уже его поверхность становится девственно -белой, словно и не окропили его больше часу назад кровью. Даже рубец на ладони не успел до конца затянуться, белый шрам – как напоминание о принесенной жертве и неполученных ответах. Трещины на камне тоже затягиваются, зарастают... поверхность становится гладкой и начинает светиться.

Услышали ли его Боги?

Кромка неба светлеет, а поверхность камня гаснет, только последняя искорка взлетает с него в воздух светлячком, и неспешно плывет в сторону леса, словно манит за собой. И он последовал за этой последней надеждой обрести ответ, тихо вел на поводу коня и боялся сделать резкое движение. Вдруг эта искра погаснет... И что тогда?

Светлячок вывел его к тихой заводи, почти скрытой от основного русла реки маленьким островком, заросшим ракитником. Здесь, на склонившемся над самой водой стволе ивы, сидела девушка и пыталась выловить из воды почти затонувший венок. Рука никак не дотягивалась. Тогда девушка решила достать ногой, задрала повыше подол расшитой рубахи, так, что стала видна светлая кожа бедер. Ноги ее были длинные и стройные, а посему ей все же удалось поддеть венок носком и подтянуть поближе, а потом уж и рукой достать.

Значит она, как и другие деревенские девушки гадала на суженого, вот только ее венок вода занесла совсем не туда. Видать, русалки пошутили.

Ночная птица с уханьем пронеслась над рекой, девушка вздрогнула и обронила венок. А он пошел на дно, словно из камня создан был, а не из цветов лесных, заветным словом заговоренных.

Что там в простонародных суевериях это значит? Если венок потонет – жди беды.

Он не думал долго. Он, признаться, совсем не успел подумать. Только плащ и сапоги скинул и нырнул в омут с разбега. А всплыл уже у самых ног красавицы с венком в руке. Та лишь ахнула и лицо прикрыла ладонями.

Любомира. Так ее звали.

Но для него она была просто Любушкой, Любой. Пусть и кликали ее родные да подружки Миркой.

А она называла его Рэн. И вплетала в его черные, как смоль, волосы васильки, которые так напоминали цветом ее глаза.

Это было вопиюще неправильно для окружающих. Простая деревенская девушка и наследник королевства, дракон. Он знал, что там, в столице, многие дворяне мечтали (да что там мечтали, планировали!) отдать ему своих дочерей. И даже не в жены, в наложницы. Лишь бы получить больше влияния при дворе драконов. А простым смертным это ох как непросто!

Это было правильно для него. Вся его драконья суть тянулась к этой девушке, он даже помыслить никого другого рядом не мог. И ведь чувствовал, что это взаимно.

Как говорил некогда его отец – когда встретишь ту, особенную, сразу поймешь, что это она. И никого другой не нужно будет.

А в столице было неспокойно. Слишком многие знали о сакральной силе Драконьей луны и готовили дочерей. В былые времена уже не раз бывало, что избранницу дракона пытались убить. Однажды это даже удалось. Ведь до свадьбы девушка была простым человеком, уязвимым и к ядам, и к кинжалу.

До Драконьей луны оставалось пятнадцать лет.

Любомире было семнадцать.

Все-то подружки ее уже повыскакивали замуж, а она все ждала своего Рэна... Ведь обещалась! И женихам отказывала.

Матушка плакала, батюшка начал злиться, обещаться силой замуж выдать. Эка блажь! Почитай в осьмнадцать лет в девках ходить!

Имрэнбальд посватался. По человеческим обычаям.

Недоверчиво родня невесты смотрела на чужака. Все-то в образе его вызывало сомнение. Видно было, что не крестьянин. А кто и откуда? Но лишних вопросов задавать не стали. И так честь семье оказывает – перестарка забирает. А то где это видано! Уже младшеньких замуж отдавать надо, да и женихи им сыскались хорошие, а эта все в девках сидит, семью позорит.

Свадьбу тоже сыграли простую, человеческую. Со жрецом, застольем на скошенном лугу, так, что вся деревня гуляла, да богатыми откупными роду, что отдал за невесту. Не сильно, к слову, богатыми, чтоб не вкрались простым крестьянам подозрения.

Счастье любит тишину. Так говаривали. А еще говорили, что всем драконам присуще прятать свое сокровище.

Вот и он далеко унес свою Любушку, к самому Большому Камню. Здесь в лесах уже давно подготовил ей домик, и все сговорено у них было. В тишине и уединении будет ждать его Любушка пятнадцать лет, чтобы стать его законной женой перед Богами и разделить с ним вечность. И хранить себя для первой ночи под светом багровой луны.

Что для него, бессмертного, были эти пятнадцать лет? Лишь миг! Обернувшись драконом, за несколько часов преодолевал он расстояние, что всадник будет скакать несколько дней, чтобы увидеть милые сердцу глаза, яркие, словно осколки летнего неба. Он не сразу заметил, когда появились первые морщинки в уголках этих глаз, а ланиты утратили былой румянец, когда волосы любимой подернуло первым серебром.

Он учил ее. И грамоте, и другим знаниям об этом мире. Истории драконьего племени, которую люди знали лишь частично. Ровно столько, сколько положено им было знать. Но, как получилось, и этого оказалось слишком много.

В год, когда должна была взойти на небе Драконья луна, а он наконец – сочетаться законным браком с возлюбленной, Черный замок словно очнулся ото сна, распустился множеством пестрых цветов благородных девиц на выданье. На все -то торжества спешили высокопоставленные подданные в сопровождении юных дочерей, так и льнули красавицы к наследнику на каждом пиру, спеша понравиться.

А потом начались склоки. Кого-то отравили завистницы, кого-то прокляли. Но все прекратилось, когда ко двору явились норманды, а князь Харольд представил свою сестру Уну, девушку, доселе невиданной красы, словно сама Богиня луны благословила ее повелевать людскими сердцами.

Вот только его сердце было преданно другой.

Но толпа уже прочила на трон красавицу Уну.

Он не давал никаких обещаний, даже не намекал на предпочтение и другим девушка оказывал больше внимания, но людская молва свое баяла. Вот уже во всей столице говорили о том, что скоро у них будет новая королевна. И выбор сей одобряли. Словно завороженный был весь город...

Но не драконы.

Сердце дракона приворожить невозможно. Свободно он в своей стихии и выборе.

Любушку он привел в замок накануне, тайно. Принес ее в драконьем обличье, приземлился в темный предрассветный час на площадке, что на самой высокой башне расположена, да в этой же башне и укрыл возлюбленную от посторонних глаз. Не было места надежней. Даже слуги обходили стороной ритуальную башню, а порядок здесь поддерживала магия, что еще далекий пращур вплавил в черные стены замка, когда поднимал их из недр земных раскаленной магмой.