Текст книги "Василиски и другие неприятности (СИ)"

Автор книги: Мария Шорох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Дорихтовался до того, что богов в мире, кроме Змеи не осталось. А она прокляла детей, рождённых от супруга, чтоб у девушки было столько мужчин, сколько любит. Говорит– благословила, но по мне так прокляла. Нагов это 'счастье' почему-то не коснулось. Может потому что их родитель ей ничего плохого не сделал?

Как бы то ни было, мы отправились к нагам. Не забыв заскочить домой и снять верхнюю одежду. Мне. Этим мандаринкам и в рубашках в такую погоду не холодно на улице.

Первое отличие которое я ощутила– это тепло, практически тропическое. Ребята объяснили, что эти полуящерицы не любят холод и предпочитают жаркий климат, и все их государства, а их насчитывалось аж три, находятся в тёплых широтах.

Начну из далека. География этой планеты своеобразная. Мы живём в правой верхней части большого континента, напоминающего по форме сердечко, с противоположной стороны два треугольника континентов почти образуют ромб, а между ними расположены несколько десятков крупных и около сотни мелких островов.

Вернёмся к государствам нагов. Первое Шахрем, занимало пустыню, расположенную по центру противоположного от нас нижнего континента и контролировало жизнь 'свободных' нагов-землевладельцев вокруг пустыни.

Второе Охарбор – островное государство, у них выращивался лучший жемчуг звездчатой формы.

Третье Даинд– занимал нижнюю тропическую часть нашего континента и являлся нашим дальним соседом.

Остальные части мира принадлежат василискам. При этом наги, как тараканы расползаются и по территориям василисков и работают наёмной силой во многих отраслях.

А так же разбойничают, разоряют чужие дома, нападают на одиночек. В общем не самые удачные знакомые. Мало ценят чужую жизнь и право собственности. Но мне кажется, такие индивиды есть везде.

Я не видела сквозь иллюзии и сейчас с удивлением рассматривала браслет на своей соломенно-желтой в мелких чешуйках руке, на том месте, где были одеты тоненькие браслеты, зачарованные сестрой.

– Это знак принадлежности. – коротко пояснил Гор. Странно было наблюдать его лысый чешуйчатый череп, оттенка аспарагус, когда он наклонился, помогая мне переобуться в местные сандалии.

– У нагов равноправие полов и нам бы не хотелось, чтоб к тебе приближались их мужчины. – иллюзия Сида была чуть иной. Наверное, по цвету чешуи ближе к папоротнику, более сочный оттенок, но такие же желтые, грушевого цвета радужки с вытянутым вертикально зрачком, ноздри, чуть вывернутые наружу, как у крокодила и волочащийся хвост варана. А грудь, выглядывающая из расстегнутой до середины рубашки желточного оттенка. Прям ящерицы. Мда, за фотку такого фурря мне бы на земле душу продали некоторые любители аниме и им подобные.

(Фурри-арт (от англ. furry art), иначе фурри-искусство – художественные работы, темой которых являются антропоморфные (очеловеченные) животные. Фурри-артом называют художественные работы, созданные в контексте субкультуры фурри как главной целевой аудитории, реже так называют художественные работы, предназначенные для широкой аудитории, но содержащие антроморфных животных персонажей.

Основной идеей фурри-арта являются человекообразные существа с чертами животных: голова, хвост, уши, чешуя, мех, лапы и др.)

Интересно, а как я выгляжу?

Жаль зеркала в ближайшем пространстве не наблюдалось. Но я могла рассмотреть четырёхпалые ноги и руки, а также иллюзию длинного, но тонкого платья цвета бирюзы. А не плохо сочетается с моим новым цветом кожи. Или шкуры? А не важно.

Сандалики, оплетающие лодыжку, кстати, были песочного цвета, с синими, голубыми и фиолетовыми бусинками.

Последним штрихом стала широкополая белая шляпа грубого плетения. Настоящая, как сандалии, а не иллюзорная, как платье.

– Это от солнца. Нам не страшно, а вот ты более теплокровная чем мы. – Гор не может отвыкнуть от образа 'плохого мальчика', даже забота от него с привкусом лимона.

– Да и не прилично замужней девушке ходить без головного убора. – Сид аккуратно завязал ленты от шляпы на моей шее.

– А кто из вас муж?

Ребята, как мне показалось, смутились.

– Решай сама, – перевёл стрелки на меня Гор.

– Тогда, в этот раз, Сид. – на локте братца тут же проявился браслет парный к моему. Из немного затемнённой бронзы. Хотя у них могут быть иные металлы и сплавы.

На реакцию Гора я не смотрела, как и на выражение лица его брата. Сами отдали мне решение на откуп, и меня не должно волновать, кто что подумал в итоге. Поэтому спустя пару минут, когда мне надоело изучать и сравнивать браслеты, и я перестала трусить, прочитать моих дипломатов уже не было возможности. И это тоже хорошо. Они умеют быстро справляться с эмоциями и держать лицо.

– И куда мы пришли? – я сидела, устроившись на пне, давно сломанного тропического дерева.

– Мы в Охарборе. – всё-таки Гор расстроен.

– Мы на третьем по величине острове. Есть большой торговый город с портом, в основном там продают готовые украшения и выловленные дары океана. И несколько поселков, раскиданных по всему острову. Там цены ниже, но подойти на корабле к ним невозможно. Конкретно на этом острове, Самоэ, выращивают зелёный звёздчатый жемчуг. Его цвет и форма зависит от температуры воды, окружающих растений, дающих цвет, я сейчас о водорослях, и подвида коралловых моллюсков из которых его добывают.

– А какой он ещё бывает? Просто на Земле жемчуг круглый или овальный. Бывает ещё приплюснутый или грушевидный, вроде бы.

– Есть и круглый, и овальный. Он всегда гладкий и по-своему округлый, но примечательно то, что конкретно вдоль местных островов, моллюски живут в основном на коралловых рифах. Кораллы, как тебе возможно известно– это животные, каждый маленький коралл цепляется за другой, самой устойчивой формой у них является соединение пяти или семи сегментов сцепленный через один центральный, и здесь, часто, после небольших штормов, когда частички кораллов разлетаются по волнам, они попадают в раковину моллюска и тот покрывает их своими выделениями, чтобы они не проросли в нём и не разрушили раковину. Так и получаются пяти или семигранные жемчужины.

– А остров этот мы выбрали, потому что это одно из немногих плотно заселённых мест, где нет ядовитых животных и растений, – подал голос Гор.

– Да, малыш. Это может стать проблемой в дальнейшем. Твоя сестра смогла получить иммунитет от ядов, и её дети тоже. А вот ты и твои родители не в безопасности.

– И что вы предлагаете?

– Укусить и заявить права на себя ты не дашь? – полувопросительно сказал Сид.

– Ребят, это не прихоть, а взвешенное решение. Меня же совесть загрызёт, если я пойму, что мы не подходим друг другу, а вы уже навсегда ко мне привязаны.

– Ну мы хоть попытались.

– Можно обратиться с этим к Матери Змее. Они часто общаются с твоей сестрой. Может она не откажет в своём покровительстве и вам.

– Всё может быть.

– Может хватит болтать сидя в лесу. Мы в деревню идём?

– Идём, идём. Брат моего мужа.

– Какая же ты… – с грустной улыбкой, успокоившийся Гор, взял меня за руку и помог встать с низкого пня.

– Какая?

– Невозможная.

– Хм. Приму это как комплимент.

– Это он и был.

Ребята взяли меня под руки и повели по широкой утоптанной лесной дороге.

Было странное ощущение плотности иллюзии. Настоящего хвоста у меня нет, но сзади что-то есть. Пониже спины.

– Сид, а почему мне кажется, что у меня есть хвост?

За него ответил брат.

– Я создал воздушный каркас под иллюзии наведённые Сидом. Чтоб если нас коснулись, отличие в ощущениях не вызвало подозрений.

– Круто.

– Это основы, малыш. Нас хоть и обучали как дипломатов, но шпионаж никто в нашей работе не отменял, а прокалываться на таких мелочах непозволительно.

– Если честно я о таких вещах даже не задумывалась. Мне и фильмы про шпионов не интересны.

– Фильмы?

– Записанные подвижные изображения актёров, демонстрирующие, чаще, выдуманные истории. Как объемные подвижные иллюзии, только с использованием техники. Продолжительностью до нескольких часов. Я на одном из местных праздников видела, как демонстрировали воспоминания родителей о взрослении дочки. Вот и фильмы это нечто похожее, только с определенным сюжетом.

– Ага. У нас есть подобная техника. Только используем мы их как обучающие пособия или доказательства на внутренних слушаниях.

– А как вы расслабляетесь долгими зимними вечерами?

– А, вы фильмы только зимой смотрите?

– Нет. Это оборот речи. Ну, когда дома сидите и делать нечего, чем занимаетесь?

– Я в лаборатории сижу, а Гор с гопаками тренируется. Или тренируемся или читаем.

– А, когда всё достаёт с друзьями собираемся.

– Меня с ними познакомите?

– Не в ближайшее время.

– Прости малыш, но с ними мы тебя познакомим, только если поймем, что шансов у нас совсем не осталось. Или если ты станешь нашей. Пригласим всех на торжество.

– Жадины?

Сид рассмеялся, а Гор высвободил свою руку, шли мы до этого под руку, и переложил мне на плечи и шепнул в макушку:

– Ты не представляешь какие, змейка.

Так, обнимаясь и перешучиваясь мы дошли до рыбацкой деревушки нагов. Женщины и мужчины, особей десять, на маленьком пирсе чистили рыбу. Дети играли рядом на берегу, во что-то на подобии волейбола, активно работая хвостами. Пара пожилых нагов, их шкура была как будто присыпана пеплом, тут же коптили под навесом очищенные дары моря. Метрах в трёхстах кто-то строил округлый дом, похоже это была окраина деревни, а за 'новостройкой' располагались следующие здания.

Глиняный, мне так кажется, фундамент и тростниковые стены и крыша. А может и не тростник, но нечто подобное.

Большинство мужчин и женщин видимых мной были одеты в длинные шорты и свободные рубашки или вовсе без них.

– Греются, – как подсказал мне Гор.

Нас сразу приняли как возможных покупателей и отправили в центр поселения, где глава деревни, а по совместительству глава рода, занимался торговлей с дорогими гостями.

В демонстрационном доме, а по-простому, в местной лавке нас встретила жена главы.

– Господа маги, госпожа. Рада показать вам работы наших умельцев.

Нам продемонстрировали украшения, о которых мне рассказывали ранее, неплохое костяное оружие, с каменными вставками в рукояти и жемчугом. Выжитые картины с жемчугом и каменными бусинами, одежду и обувь ручной работы с затейливой вышивкой.

Но я остановила свой выбор на жемчуге лежащим по коробочкам, отсортированный по оттенкам и форме. Если уж делать что-то из них, то самой. По мне так местные камни требуют более тонкого обрамления. Могу и сама попаять, или обратиться к профессиональному ювелиру и сделать то, что требует душа. Ну не хотела я просто бусы и браслетик из шикарных жемчужин нанизанных на чьи-то жилы.

Вышла я из лавки довольная, аки нагулявшаяся мартовская кошка. Столько камешков, и усё мне! Я уже примерно представляла, что я хочу сделать, и как оно будет выглядеть. Бирюза и чернёное серебро. Можно было бы и с алюминием, но у меня аллергия на всё что быстро окисляется. Работы по металлу много, особенно попотеть придётся над листиками и завитушками, но я почти чувствую, как оно будет ощущаться. Только нужно у папки дизельный генератор экспроприировать.

– О чём ты так хмуришь бровки?

– Нужно у вас электричество развивать. Хоть ветряк или солнечные батареи поставить. Ладно я сейчас у папы генератор для паяльника возьму, но нужно что-то своё иметь.

– Паяльника?

– Ну это такая палочка, для нагрева и скрепления мелких металлических деталей при помощи тонкого слоя расплавленного металла.

– Мария, я думаю мы можем найти аналог в моей лаборатории, не трогая запасов твоих родителей.

– Удивительная ты нимфа. Я бы понял, если б ты сказала, что тебя не устраивает качество украшений, и ты хочешь чего-то более изящного или интересного. Но делать самой?

– Что такого? Я люблю делать красивые вещи, мне нравится творить и вытворять. Смысл покупать что-то более-менее устраивающее, если можно сделать своими руками, и именно то что хочется?

– Гор имеет ввиду, что он восхищен твоей тягой к творчеству, просто в твоём присутствии на него нападает демон косноязычия. – спас положение своего брата Сид.

– Да я верю, что он не хотел сказать, что попытается купить моё расположение побрякушками.

– Да, – поджал губы обсуждаемый рыжик и покраснел. В личине нага смотрелось это ужасно комично.

– Куда дальше?

– Осматриваем город или идём купаться?

– Толпа прямоходящих ящериц или тёплый океан? Я просто в смятении. – притворно нахмурилась я. И чтобы окончательно запутать ребят решила. – Идём к нагам!

Они оба шагнули ко мне и обняли, и в оранжевой вспышке мы прошили пространство.

Город меня разочаровал. Я, конечно, не этнограф, но чем-то мне это напоминает индийскую или африканскую деревню начала двадцатого века.

Небольшие опрятные желтые и серые домики за высокими заборами с соломенными крышами. В домах побогаче крыша чёрная черепичная, с имитацией под чешую.

Деревьев высоких нет, видимо, чтоб не заслонять солнце, растёт везде какой-то пахучий кустарник, запах как от лилий, только более концентрированный. И это видимо для того, чтоб отбить местный духман от рыбы.

Одеты местные по-разному. Кто-то ходит в одних светлых шортах или штанах, в основном мужчины. Кто-то напротив закутан в несколько слоёв тонкой ткани. Увидели мы и какую-то процессию. Девушка на открытом паланкине, одетая лишь в ожерелья из жемчужин, которые закрывают её грудь и бедра, сидит и смотрит вперёд невидящим взглядом. Ручки и хвост тоненькие, а живот и бедра крупные.

– Что происходит?

– Это не то, что ты хочешь знать. Домой вернёмся и расскажем.

Я сделала вид, что мне не интересно, но пометочку в голове оставила.

– Слушайте, а все города здесь такие скучные?

– Нет. Это маленький портовый городок. Но ты же понимаешь, тебе пока нельзя в другие. Это не безопасно.

– Ядовитые зверушки. Да помню.

– Ну так может всё-таки на песчаный пляж?

– Хорошо. Я надеюсь, вы поможете мне не утонуть.

Они завели меня в подворотню между домами и перенесли нас телепортом подальше от разумных.

Мы расположились на песчаном пляже с серовато-желтым песочком и мелкими округлыми тёмными камушками. Ребята сказали, что поставили охранный контур, чтоб нам не помешали, и рванули в воду. Как маленькие, право слово. Я лет в десять-двенадцать так на воду реагировала.

Я сидела на тонкой тряпочке, расстеленной на песке, стянув одежду, кроме белья, под иллюзией я оставалась в платье, всё равно можно позагорать, и анализировала то, что увидела в городке.

Не могу точно сказать, что меня так сильно напрягло в девушке. Дикое количество жемчуга? Нет. Могло быть хоть платье из жемчужин. Паланкин? Опять мимо. Ну половинка деревянной коробки с резьбой, ну несут четыре тёмно-зелёных, почти в черноту, нага. Это не то. А вот взгляд. Совершенно пустой, как под наркотой. И реакция окружающих, а вернее её намеренное отсутствие. Натыкаясь на неё взглядом местные специально прятали глаза, в них можно было прочитать много эмоций, от страха и жалости, до облегчения.

Преступница? Нет, скорее жертва. Но кому? У Змеи есть культ, но она не требует жертв. На сколько я правильно понимаю, она получает капельку энергии при каждом упоминании её. Кому тогда это нужно? Надо пытать ребят. Они не могут не знать.

Вода приняла меня в свои объятья. Как же классно окунуться в тёплую солёную воду. Я плавала уже минут пять, когда ребята приблизились ко мне. В этот раз никаких неожиданных выныриваний или утаскивания под воду. А ещё говорят мужчины не перевоспитуемы. Хотя, возможно, это касается Земных?

– И о чём ты так долго размышляла на берегу? – холодное тело Сида время от времени касалось меня со спины.

– Да, малышка, мы пришли отдохнуть и развлечься, а ты скучаешь на песке. – Гор касался моих ног своим хвостом. Тот скользил по голеням, поднимаясь к бёдрам, обвиваясь кольцом. Я вначале испугалась, а потом поняла, что он таким образом избавил меня от необходимости удерживаться на поверхности. Сид заметив манипуляции брата, обхватил меня руками под грудью и окончательно прижал к себе.

– На солнышке грелась. – о своих не весёлых мыслях решила пока не говорить, чтоб не портить удовольствие от момента близости. И вообще, пора прикоснуться к прекрасному, а то меня касаются, может я тоже хочу подержать их тела в своих загребущих ручках.

Гора ловить было проще, поэтому я подтянула его за плечи к себе и осторожно, чуть прикрыв глаза слизнула солёные капли с его губ. Да, именно так. В объятьях Сида мне было комфортно, об него хотелось потереться, прижаться, но с Гором я ощущала себя дерзкой, возможно, настраиваясь на волну поведения партнёра.

Гор не растерялся и захватил мои губы в порывистом, но, к сожалению, коротком поцелуе.

– Детка не шали. А то уйдём под воду.

– Но вы же меня спасёте. И ребят снимите с нас иллюзии, я не в восторге от морд нагов. Чувствую вас, но дикий диссонанс.

Я понимала, что то, что они ощущают не пойдёт ни в какое сравнение, с тем, что увидят.

Моё кружевное бельишко, сеточка в розовый цветочек, стало совершенно прозрачным в незамутнённой воде, соски были так отчётливо видны, словно я была голой.

– Что ты творишь. – этот полустон было последними связными словами, что я услышала от Гора. После чего он освободил мои ноги и ушел с головой под воду.

– А малышка, не такая уж и маленькая? – руки Сида всё ещё поддерживали меня, но уже откровенно скользили по груди, заставляя выгибаться и прижиматься к нему спиной.

– Это вы сами решили, что я маленькая. Хотя в сравнении с вами, я, действительно, крошечная. – моё тело, просто, плавилось в умелых руках.

– Ты очень, – он чуть сжал мои груди, которые легко помещались в его ладонях, а у меня непроизвольно вырвался стон удовольствия. – И очень. Демоны. Забыл, что хотел сказать. Нимфочка, ты опасная. Я слишком легко забываюсь рядом с тобой, чего со мной никогда не было.

Я довольно прижалась к нему всем телом, и даже закинула руки на его шею. Осознание власти над таким потрясающем парнем, пусть и хвостатым, который превращать в камень одним взглядом, заставляло голову кружится сильнее, чем концентрированные пары лака.

– Это невыносимо! – Гор вынырнул рядом с нами, и по его шальному взгляду, я ощутила, что что-то будет.

Он, в отличие от брата не медлил. Поцелуй. Пьянящий, дикий, страстный. Гор выплеснул всего себя, через касание наших губ.

Да, он сражен, почти повержен, но это не отменяет его желания захватить новую, ещё не изученную территорию.

Его рука побегает по моей подмышке, и я, от того, что щекотно, отдёргиваю руку с шеи Сида, и она тут же оказывается на плече у второго близнеца.

Доступ к груди закрыт широкими ладонями, и он запускает одну руку мне во влажные волосы, а второй оглаживает моё бедро, скользит ладонью по животу и спускается на тонкую тряпочку, которая не является серьёзным препятствием для того, чтобы я ощутила его прикосновение и волну жара, что моментом проносится снизу-вверх по моему телу.

Когда обрывается поцелуй, я тянусь к нему с пока закрытыми глазами, под зажмуренными веками, плавают разноцветные круги. Я не вижу, как братья переглядываются, но чувствую, всё ещё прижатая к Сиду, как он осторожно водит головой из стороны в сторону.

– Не так. И не здесь. – выдавливает из себя Гор, упираясь лбом в мой лоб. – Нам уже пора собираться к твоим родным.

Я не испытываю неловкости в отличие от ребят, которые быстро собирают вещи и ведут меня домой. Я просто тихо злюсь.

Ни слова им не сказала с того момента, как они помогли мне, дрожащей от возбуждения, выбраться на берег. Ещё и закутали в полотенце, опасаясь за моё здоровье. Подумали, что от долгого нахождения в воде у меня легкое переохлаждение.

Посему к родителям я прибыла злая, вредная и капризная. Не сорваться мне удавалось лишь благодаря повторению фразы, разумеется не в слух: 'Я взрослая, самостоятельная, почти зрелая личность, которая не орёт на людей, от недостатка витамина ЕБ'.

Хотя мама сразу просекла, что я хочу поистерить.

Катя с малышнёй ушла домой, меня послали в сад с папой собирать первые яблоки с колоновидных яблонь. Пусть они выросли всего за два года, но и это не мало. Помню, как папа с мамой сажали свой сад. Я бывала здесь тогда только наездами и останавливалась у родителей. Мама училась общаться с растениями, чтоб они лучше приживались, а папа подтягивал воду с нижних слоёв грунта. Магия, ёлки!

Я собирала плоды и нервничала всё сильнее. О чём мама говорит с рыжиками? Что они там нарешают? Всё! Блин. Успокойся!

– Пап.

– Да, Машуня.

– А, ты мне можешь одолжить на следующей неделе свой генератор?

– М. А, у нас ты им воспользоваться не сможешь? Он мне здесь нужен.

Я не стала спорить, если папка так сказал, значит действительно нужно.

– Понятно. Я посмотрю. А в мастерской уголок выделишь?

– Я твой стол даже не трогал, с последних каникул. Так что в любое время приходи.

– Спасибо пап.

Я насобирала своё ведёрко, в то время, как папа набрал целую тачку фруктов.

– Идём домой, я остальное сам завтра утром доберу, а то темнеет уже. Ты мне лучше про своих друзей расскажи.

– Ну, они забавные. Тропический остров мне сегодня показывали. В город нагов сводили, жемчуга надарили для творчества. Заманивают в свою лабораторию, местной маготехникой поделиться и похвастаться хотят. Сид, как я поняла, немного повернут на своих исследованиях. А Гор любит своих ездовых животных. Хотя я до сих пор не представляю, как они выглядят.

– Ухаживают?

– Как умеют. Это немного отличается ото всех конфетных периодов, что у меня были. – я вспомнила три чахлые красные хризантемки на одном из немногих свиданий, что всё-таки были.

– Нас с твоей мамой зять предупреждал, что тебя будут обхаживать, но мы не думали, что так быстро всё начнётся. Ты ещё такая маленькая.

– Км. Пап. – я недоверчиво глянула на него, – А, ничего, что в моем возрасте, мама уже Катю пеленала?

– Когда это было. – усмехнулся папа. – Ваша мама уже тогда была на редкость мудрой и рассудительной. А вы с Катей для меня навсегда останетесь маленькими.

А на кухне мама пытала ребят. Они сидели и стойко отвечали на все её каверзные вопросы. С папой мы зашли как раз в тот момент, когда она выпытывала у Гора, какое удовольствие он получает от запрещенных гонок на огромных зверях и думает ли о своих родных, что будет с ними, если он навредит себе. Короче, попадос у Гора. Пора спасать.

– Мам. Я не думаю, что всё настолько ужасно, как ты себе представила.

– Не знаю, не знаю. Мне это видится незрелым и безответственным. Подвергать свои жизнь и здоровье опасности. На мой взгляд это самая большая глупость. Я, конечно, сужу, как человек семейный. Но если бы ты, Машунь, рисковала собой ради порции адреналина, я бы выпорола тебя на этом самом месте.

Улыбка расцвела на папином лице, но он поторопился побыстрее удалиться, чтобы не мешать пыткам молодых мужчин, в этом вопросе он всецело доверял мудрости своей половинки.

– Я знаю, мам. Но думаю, не стоит забывать, что ребята – не люди. И физически они намного нас превосходят в этом плане. Вряд ли, для них гонки на этих зверях страшнее, чем для нас прогулка на велосипеде в полной экипировке. – зная маму, если она немедленно не услышит слов подтверждения от этих оболтусов, Гора она даже рассматривать не станет, как парня, подходящего мне, даже для "просто повстречаться".

– Я не знаю, что такое велосипед, но никто из нас в здравом уме не отправиться на гонку без защиты или в человеческом облике. А гонки это скорее развлечение. Наездники спускаются в лабиринт и самое интересное происходит в нём. Кто первый найдёт выход, тот и победит. – хорошо, что слово взял Сид. Это не выглядит как попытка оправдаться.

– Под землёй?

– Не совсем. Это каменный лабиринт, с высотой стен около десяти метров. Если участник окончательно заблудился его спасают судьи после окончания заезда. – Гор с воодушевлением начал рассказывать о том, как проходят заезды. – Но это редко случается. Прямо перед стартом в воздухе на несколько секунд вспыхивает проекция лабиринта и можно запомнить дорогу. А дальше всё зависит от умения наездника и ящера работать в команде. Поэтому, я и трачу большую часть свободного времени на своих зверей. К тому же, их разведение приносит не плохой доход. И чем больше побед у родителей, тем дороже ценятся ящерята.

Тема разведения была маме близка. И пусть речь шла не о собачках-кошечках, а о шестилапых ящерах.

Кажется, можно выдохнуть.

И только сейчас я поймала себя на мысли, что защищала ребят от мамы. Я поставила их в приоритете перед самым близким человеком. Чой-то мне, на секунду, не хорошо от этой мысли стало.

– Что ж. С этим разобрались. А чем вы занимаетесь Сид?

И началась пытка номер два. Зато мама за полчаса вытянула из рыжика всю информацию по его экспериментам и подноготную исследований его мамы. А так как моя мама врач, она ещё и понимала большую часть того о чём он говорит.

Я во время их беседы подсела к Гору, и мы вместе сидели и пыхтели над чашками с чаем.

Вот что можно понять из фразы: "получение волновой энергии, при процессе фотосинтеза, в стадии полураспада тяжелых металлов мха"?

В какой-то момент мне стало скучно. Не спорю, мне нужно учиться, чтобы лучше понимать этих ребят, и не выглядеть, и не ощущать себя не их фоне дурой, но сейчас я не придумала ничего лучше, чем забрать Гора в сад, подышать свежим воздухом.

Если учёный совет и заметил наш уход, то не подал виду.

Мы шли по вытоптанным тропинкам к зоне мангала, где под прозрачным навесом стояли деревянные скамейки и печь, и просто держались за руки. Пусть здесь немного прохладно, но рука Гора согревает лучше перчатки, и молчание рядом с ним меня ничуть не тяготит.

Момент страха, что я подпустила рыжиков ближе к сердцу, чем следовало, прошел. Я приняла это и успокоилась. Смысл переживать, если моё наивное сердечко сделало свой выбор. Теперь многое зависит от рыжиков.

Осенний сад, таинственный и полный загадок. Сквозь карбоновую крышу видны звезды, а стены из такого же материала защищают от ветра.

Мы сидим на широкой скамье с удобной спинкой, слишком близко… Гор молчит, но его пальцы танцуют свой завораживающий танец на моих ладонях.

Голову заполняет радужный туман, и мысли вязнут в нём, как в сиропе.

Я отвечаю на движения его пальцев, чуть надавливая ногтями по его ладони, мои руки начинаю жить своей жизнью и вскоре наши движения кистями начинают напоминать то ли схватку, то ли танец.

В какой момент он находит мои губы своими?

А важно ли это?

Я, кажется, немного не в себе. Но все мысли смывает его сила, его напор.

Удержать в себе стон невозможно, но он ловит его губами, надеюсь меня не слышно.

Черт. Нужно тормозить. Ну не у дома родителей же.

– Да, ты права.

– Упс. Я в слух это сказала?

– Угу.

– И сама к тебе на колени заползла?

– Ну, я немного помог. – его руки по-хозяйски разместились у меня на бедрах, а я даже ругаться не хотела.

– А, покатаешь меня на своём ящере?

– Мари, я, вроде, понимаю, что ты о гонках, но… Кажется, твоя близость совсем голову отключает от мыслительных процессов.

– Как думаешь, они наговорились? – я сменила наш разговор на безопасную тему.

– Вряд ли, Сид, найдя достойного собеседника, может часами болтать о своих разработках. Но так долго отсутствовать – некрасиво. Так что, как бы мне не хотелось, но придётся отпустить тебя с колен и немного пройтись, перед тем, как мы вернёмся.

Повод для прогулки настойчиво упирался мне между штанин, и я не стала задавать глупых вопросов.

Прежде чем возвращаться на глаза маме, мы заглянули в мастерскую. Как папа и сказал мой стол стоял не тронутым.

На нём остались силиконовые заготовки, для гипсовых фигурок, и пара неудавшихся работ.

Первая рыбка вышла с дыркой вместо хвоста, а у второй не хватало чешуи. Зато следующие получились без лишнего воздуха. Я подарила их, раскрасив, как маленькие талисманы тем из знакомых, с кем расставалась на Земле. Правда, им я сказала, что уезжаю в Австралию.

Что ж, на днях нужно будет сделать эскизы и начинать ваять. Люблю это дело.

– Гор. А мне металл нужен.

– Какой? И сколько?

Боженьки, какая прелесть. Ни тебе 'зачем?', ни 'для чего?'. Золото, а не мужчина, хоть и медный на цвет.

– Неверное золото и немного серебра.

– Будет.

Я уже потянулась его поцеловать.

– Не, малышка. Не стоит. Я и так, на чистом упрямстве себя в руках держу. – я, конечно, отстранилась, но как приятно!

Пока мы возвращались в дом, у меня в голове зрел план. Ну как план? Скорее я наметила цель к которой буду стремится и по возможности подтяну рыжиков.

Я хочу испытать с ними весь спектр отношений, который сейчас доступен. Гонки, прогулки, уютные вечера в доме и работа в огороде, знакомства с родителями и друзьями, поковыряться в лаборатории и поухаживать за ящерами. Мне интересно, чем они живут и дышат. Ну и каковы они в постели. Это совсем немаловажно, а ханжеством мы втроем явно не страдаем.

Перед входом в дом, Гор повернул меня к себе, осмотрел как я выгляжу, поправил пару прядей, что упали на лицо, провел пальцем по губам, от чего они на секунду онемели.

– Меня настораживает блеск в твоих глазах. Мне начинать бояться, малыш?

– Поверь, это будет не страшно. И даже не больно.

– Я боюсь представить, что за мысли кружатся в этой очаровательной голове. – он чуть наклонил голову, пристально заглядывая мне в глаза.

Я лишь легкомысленно улыбнулась и открыла дверь в дом.

Мама убирала со стола, а Сид мыл посуду. Как мило с его стороны.

Когда мы прощались с мамой, она шепнула:

– Зайди на днях, но мне кажется, ты всё уже решила.

И ещё раз нежно обнявшись мы распрощались.

***

И вот мы в моей комнате. Ребята ненадолго замирают, ещё не решив, что будут делать. А я уже раздеваюсь. Пальто, шарф, ботинки. Потом придется вниз всё отнести. Джинсы и футболка были сняты в течении десяти секунд, носки улетели с джинсами на стул.

Иногда мне хочется установить где-нибудь камеру, чтоб ловить вот такие обалдевшие выражения их лиц, а потом пересматривать.

Первым отмер Сид. А может Гор просто пропустил его первым, в счёт того, что и так провел со мной почти час в саду.

– Маша, ты уверена? Я просто совсем не уверен, что смогу остановится.

Я всё что могла сделала. Чё делать дальше не знаю. Весь имеющийся опыт довольно посредственный. А он замер в шаге от меня и смотрит так, что пальчики на ногах поджимаются.

Хорошо, Гор всё взял в свои руки.

– Малыш, если ты сейчас скажешь, что это шутка, я сдохну. – он обнял меня со спины, его руки накрыли мою грудь.

Я откинула голову ему на плечо и облизала вмиг пересохшие губы, призывно глядя на Сида.

Никогда не верила, что может быть так хорошо, просто от чьих-то объятий. От нежных поцелуев и прикосновений. От сдерживаемой силы, таящейся в легком сжатии груди. От кроткого прикосновения языка к губам. Я отдалась их умению и поискам самых чувствительных зон моего тела.