Текст книги "Держи меня крепче (СИ)"

Автор книги: Мария Русланова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 22

Дима

Крепко прижимаю к себе ее трепещущее тело словно боясь, что она опомнится и оттолкнет меня. Сейчас я готов скорее умереть, чем перестать ощущать тот жар, который исходит от нее и кажется наполняет меня смыслом жизни. Тем смыслом, который всегда казался недосягаемым и ускользал от меня. Первые секунды она не отвечает, замерев в моих руках. Но через какое-то время я чувствую, как ее тело словно отмирает, и она сама начинает льнуть ко мне все теснее. Открывает губки в поцелуе чем я незамедлительно пользуюсь, проталкиваясь своим языком в глубины этого рая. Жадно посасываю ее маленький юркий язычок и практически схожу с ума, когда она начинает мне отвечать. Руками изучаю каждый изгиб ее тела и добравшись до замка на спине медленно начинаю его расстегивать.

Чувствую, как Аня вздрагивает и начинает ежиться. Прерываю поцелуй и смотрю в ее глаза. Я боюсь увидеть в них тот же страх, который был тогда на балконе после нашего первого поцелуя. И да, я вижу в ее глазах легкую растерянность, но в глубине горит огонь, который не дает мне усомниться, что ничего нет правильнее того, что сейчас здесь происходит. Она смотрит на меня, и я вижу в ее глазах отражение своего же желания. Все это вселяет в меня надежду, что по морде я все-таки не получу и меня не погонят из номера поганой метлой. Медленно подхватываю платье и спускаю его вдоль тела к ногам. Аня остается в одном нижнем белье и в чулках. Вот за чулки она еще получит, конечно, но сейчас я не могу отвести глаз от открывшейся мне картины. Кажется, это тело создано для того, чтобы им восхищались, ласкали и любили до сбитого дыхания и спазмов во всем теле. Обняв Аню за спину, расстегиваю застежку лифчика и отбрасываю в сторону. Она сразу же стыдливо прикрывается руками, что вызывает во мне агрессивный протест. Беру ее руки и мягко, но в то же время уверенно и безапелляционно, отвожу их от груди. Аня для видимости сопротивляется, но все же подчиняется мне. Дыхание становится глубже, щечки и шея краснеют, кожа покрывается мурашками. Опускаю взгляд и, сглотнув слюну, таращусь на ее грудь. Сосочки дерзко вздернуты, сжавшись в маленькие соблазнительные бутончики. Беру одну грудь в ладонь и медленно сжимаю. Это нереальный кайф, как и ожидалось грудь идеально вписывается в мою ладонь.

В ответ на эту ласку слышу, как Аня издает едва различимый писк, от которого у меня поджимаются яйца. Главное выдержать и не кончить позорно раньше времени. Подхватываю ее на руки и быстро укладываю на постель, не переставая гладить и целовать ее плечики, шею, разрумянившиеся щеки. Отстранившись, смотрю на нее и от представившейся картины в глазах начинает темнеть. Ее оливковое точеное тело шикарно смотрится на фоне белоснежного белья. Аня стыдливо смотрит на меня, но больше не пытается прикрыться руками. Снимаю с себя свитер и джинсы и ложусь рядом. Обхватив рукой лицо, вновь врезаюсь жадным поцелуем в ее сладкие губы. Играю с ее язычком при этом не забывая гладить все тело. Перестав терзать опухшие и искусанные губы, спускаюсь к груди. Втягиваю вершинку одной груди, вторую в это время мну рукой.

Аня зарывается руками в мои волосы и прижимает к себе крепче. Покрывая все ее тело поцелуями спускаюсь все ниже и ниже. Ее животик просто идеал женской красоты. Несмотря на то, что она выносила и родила ребенка, и на нем есть небольшие растяжки, все это делает ее только более красивой и женственной. Животик подрагивает словно от нетерпения и я прижимаюсь губами к прелестному пупочку. Спускаюсь поцелуями ниже, где самое сокровенное все еще прикрыто ненужной тряпкой. Берусь за кромки трусиков и медленно спускаю их по ножкам. Тяжело вздохнув, закрываю глаза и начинаю в уме решать уравнения, чтобы не кончить от одного вида маленького треугольника, который Аня оставила на гладко выбритом лобке. Провожу пальцами между губок, которые слегка набухли и лоснятся от возбуждения. Задеваю чувствительный и влажный бутон от чего дыхание Ани становится тяжелее, тишину прерывают ее протяжные и пошлые стоны. Осторожно ввожу один палец внутрь, и начинаю двигать им, с трудом втискиваясь в жаркую тесноту. Стоны становятся громче, Аня начинает подмахивать бедрами, стараясь насадиться как можно глубже. Мне уже и делать ничего не нужно, она сама мой палец объезжает, стонет от нетерпения. Да кто ж знал, что ты такая ненасытная и чувственная. А на вид то такой скромный и застенчивый мышонок. Только этот скромный мышонок вдруг замолкает и глядя перед собой стекляным взглядом, выгибается дугой. Судорога прошивает все ее тело и она со стоном начинает кончать. Громкая девочка, не сдерживает себя и мне это охренеть как нравится.

Резко поднимаюсь и спускаю свои боксеры, устраиваясь между стройных ножек, все еще обтянутых чулками. Но у меня нет никаких моральных сил снять их с нее. Придерживая рукой член, нетерпеливо пристраиваю его к распахнутым губкам и начинаю входить. Толстая головка еле-еле протискивается в тесное и влажное лоно. И не поверишь, что рожала, такое ощущение, что девственнице целку срываю. Сделав несколько осторожных движений, не сдерживаюсь и делаю резкий выпад бедрами. Одним движением наполняю ее под самый корешок и замираю внимательно наблюдая за реакцией малышки. Аня стонет и смотрит на меня, ошарашенно распахнув глаза. Ну да, я немаленький мужчина, и это касается всех частей моего тела. Начинаю медленно двигаться, чтобы она привыкла к моему размеру, покрывая при этом все ее лицо поцелуями. Аня крепко обхватывает мои бедра своими длинными ногами и упирается пятками в ягодицы. На каждое мое медленное и осторожное движение она нетерпеливо ерзает и подмахивает бедрами. Понимаю, что таким темпом на этот балет меня надолго не хватит. Вот же негодная девчонка, все тормоза из-за нее к чертям собачим.

– Я ж хотел медленно и нежно. Что ж ты делаешь, – еле выдыхаю ей в губки.

Завожу ее руки за голову и заставляю взяться за изголовье.

– Крепче держись, – сгибаю ее ноги и развожу еще шире. Нависаю над ней, держа руками под коленки.

– Будет больно – тормози меня, – хотя сам не уверен, что смогу остановиться.

Делаю резкий выпад и начинаю таранить ее со скоростью отбойного молотка. Кровать начинает бешено колотиться о стену. Где-то на задворках поплывшего от похоти сознания радуюсь, что по соседству мой номер. Что-то падает на пол, видимо со стены свалилась картина. К черту, сейчас одна мысль, не затрахать девчонку до смерти. Вбиваю ее в постель, сам утыкаюсь ей в шею и с рычанием начинаю кусать шейку, втягиваю ртом нежную кожу. Следы останутся, но меня эта мысль приводит в неконтролируемый восторг. Я хочу пометить ее всю, присвоить каждую клеточку ее тела. Резко поднимаюсь, закидываю одну ногу на плечо, другую отвожу в сторону. Зрелище открывается просто потрясающее. Вижу как мой член выходит, а потом полностью туго наполняет ее киску. Кладу руку ей на лобок и начинаю большим пальцем массировать клитор. Члену становится все теснее, все вокруг него начинает пульсировать и жечь огнем, и в следующую секунду девчонка снова начинает кончать. Выгибает спину, кривит ротик, и мощная судорога пронзает ее тело. Влагалище так мощно сокращается, что хочет вытолкнуть член из лона. Но хренушки меня теперь отсюда вытолкнешь, я теперь тут пропишусь, пожалуй. Хватаю Аню за талию и крепко вжимаю в себя. Когда последние спазмы угасают, и она падает на постель в совершенно бессознательном состоянии, наваливаюсь на нее и делаю серию мощных и частых толчков. Успеваю резко вырвать член из ее лона, запрокидываю голову и с ревом заливаю весь ее живот и грудь. Задыхаясь смотрю на нее и понимаю, что в жизни не видел более прекрасного зрелища. Падаю рядом, не в состоянии произнести даже слово от полученных эмоций. И ведь трахался в своей жизни более чем достаточно, а такое ощущение, что только сейчас узнал, что такое по-настоящему заниматься сексом. Не просто сексом, а быть с любимой и желанной женщиной.

Проходит минут пятнадцать, прежде чем к нам возвращается возможность двигаться и говорить. Аня с трудом поднимается и неровной походкой идет в сторону ванной комнаты. Через пару минут встаю и иду за ней. Когда захожу, первое что вижу – это чулки. Один лежит в раковине, другой валяется посередине комнаты. Аня уже стоит в душевой кабине, подставив лицо под струи воды. Открываю дверцы и захожу к ней внутрь. Аня вскрикивает и хочет обернуться, но я прижимаю ее грудью к стенке душевой, не давая даже пошевелиться.

– Извини, малыш, мне тебя мало. Хочу тебя… еще хочу… много раз хочу…

С этими словами нажимаю ей на талию, заставляя немного прогнуться и снова вхожу в эти врата рая. Стонем в унисон, Аня еще больше прогибается и выпячивает свою попку мне навстречу. Вот тебе и маленькая хорошая девочка, и порядочная мама. Сейчас, когда мы с ней наедине, и между нами нет никаких преград и предрассудков, она превращается в ненасытную самку, которой не нужно ничего, кроме моего горячего члена, который беспощадно таранит ее. Она сама двигается мне навстречу и насаживается на мой член. Вжимаю ее сильнее и начинаю трахать на полной скорости. Шлепки и стоны патокой заполняют все пространство вокруг.

– Еще… Дима… еще… пожалуйста, – стонет и встречает каждый мой удар на полпути.

– Да, малыш… вот так… – толчки становятся резче, вхожу в нее на всю глубину, не жалея. Чувствую, как она начинает дрожать, и сделав выпад, вжимаю в себя. Она выгибается и начинает кончать, снова пытаясь вытолкать мой член из своего лона. Когда последние спазмы стихают, разворачиваю ее к себе лицом и ставлю на колени. Она, поняв меня с полуслова, обхватывает мой член своей ладошкой, и берет кончик члена в рот. Вижу, что не знает, что делать дальше, поэтому обхватив ее затылок, сам делаю несколько нерезких движений. Мне много и не нужно. Вид Ани на коленях с моим членом в ее ротике быстро доводит меня до кульминации. Издав какой-то звериный рык, я выдергиваю член из ее ротика и заливаю все ее лицо. Смотрю на нее и плотоядно улыбаюсь. Во мне просыпается что-то животное и первобытное, когда вижу ее со своей спермой на теле. Поднимаю Аню с колен, и налив в руки гель, обмываю все ее тело. Изучаю каждый изгиб, каждую складочку, каждую родинку на ее восхитительном теле. Выношу ее из ванной комнаты на руках и укладываю на постель. Несмотря на смущенную улыбку, вид у нее очень довольный, какой может быть только у качественно оттраханной женщины. Ложусь рядом и сразу притягиваю в свои объятия.

– Дима, ты мне сейчас все кости переломаешь, – смеется, слегка хлопая по моей груди. – Устал, наверное, с дороги.

– Не надейся. Если ты думаешь, что на сегодня это все, то ты глубоко заблуждаешься. Дай мне полчаса, и мы продолжим.

Смотрит на меня ошарашенным взглядом, но в глубине глаз вижу вспыхнувший огонек. Похоже про полчаса я погорячился.

Глава 23

Аня

Просыпаюсь и в голове яркими вспышками возникают картины прошедшей ночи. Чувствую, как лицо становится пунцово красным, даже щеки начинает припекать. Что же мы творили, даже вспомнить стыдно. Дима брал меня снова и снова словно никак не мог насытиться. Да и я тоже хороша. Никогда бы и представить себе не могла, что могу так себя вести в постели. Мне все было мало, я сжимала Диму своими ногами, отчаянно подмахивала каждому его толчку, хотела, чтобы он был глубже и грубее. Мы даже не разговаривали, потому что любые слова были излишни. За последние месяцы мы наговорились, поэтому этой ночью разговор вели наши тела.

Чувствую легкое прикосновение к кончику носа и низкий хриплый голос со смешинкой щекочет мне кожу за ухом:

– Проснулась же, открывай глазки.

Неуверенно приоткрываю глаза и встречаюсь взглядом с Димой. Он смотрит на меня с таким обожанием, словно я богиня какая-то и ласково гладит мою щечку. Тут же все мое смущение и неуверенность испаряются. Когда мужчина так смотрит на тебя, разве есть место сомнениям и страхам. Улыбаюсь и утыкаюсь ему в грудь.

– Как спалось?

– Спалось? Ты мне совсем спать не дал, – откашливаюсь, потому что вместо обычного звонкого голоса я издаю какие-то сиплые хрипы.

– Да ладно, сама меня не отпускала. Кто бы мог подумать, а вроде такая тихая и скромная девочка, – Дима подтрунивает надо мной, слегка при этом ущипнув за бок.

Ударяю его в ответ ногой и попадаю по чему-то очень твердому. Слышу, как Дима шипит и откидывает одеяло.

– Анька, тише. Утро же.

Смотрю ниже и не верю своим глазам. Член, которому можно дать звание лучшего работника года за перевыполнение плана, снова в состоянии полной готовности. Ночью у меня почти не было возможности рассмотреть его. Он трудился без устали и почти без перерыва, доводя нас каждый раз до экстаза. Сейчас же его член предстает передо мной во всей своей красоте, освещенный ярким дневным светом. Неуверенно протягиваю ладошку и прикасаюсь к головке. Потом начинаю слегка двигать рукой по стволу с любопытством изучая все набухшие венки. Дима со стоном откидывается на подушку, грудь ходит ходуном.

– Анька… блядь… хорошо как…

Я, пока не передумала, опускаюсь ниже и беру его головку в рот. Вернее, пытаюсь взять, потому что она у него большая и нужно приноровиться, чтобы обхватить ее полностью. Интуитивно делаю несколько движений, стараясь не поцарапать нежную кожу своими зубами. Через несколько движений наконец то у меня получается заглотнуть его член глубже. Слышу, как Дима начинает стонать громче и поднимаю глаза к его лицу. В его глазах сгущается буря пока он безотрывно наблюдает за мной.

– Аня, еще, давай девочка… вот так хорошо… мммм…

Его реакция дает мне больше уверенности. Начинаю более активно двигать головой, при этом держа его член у основания, и делать движения ладошкой навстречу.

– Анька, иди сюда, давай…

Дима поднимает меня и заставляет оседлать свои бедра. Прошлой ночью вся инициатива исходила от него. Он, как первобытный самец, брал меня снова и снова, вдалбливая во все поверхности, где мы в тот момент находились. Больше всего, конечно, досталось кровати, но иногда мы до нее не успевали дойти. Но сейчас я в доминирующей позиции и немного теряюсь, потому что не знаю понравятся ли Диме мои неумелые попытки быть наездницей. Подставляю головку члена ко входу во влагалище и начинаю опускаться. Морщусь и надавливаю всем телом, но ничего не получается. Его член слишком большой, у меня не получается вместить его в себя. Видя это, Дима берет меня с двух сторон за талию и резко насаживает на себя. Я взвизгиваю, а затем издаю хриплый стон, который даже меня поражает своей откровенностью и пошлостью. Дима дает мне несколько секунд, чтобы я привыкла к этой позе, а потом начинает двигать меня, задавая темп. Откидываю голову назад, встряхиваю волосы и очень быстро вхожу в нужный ритм. Возбуждение рождается в каждой клетке тела, я интуитивно начинаю чувствовать, как лучше двигаться, чтобы моему мужчине было приятно. В какой-то момент, после долгих минут скачки, чувствую, как внизу живота начинает тянуть, костер разгорается все сильнее и в какой-то момент вспыхивает мощным пламенем, которое охватывает все мое тело. Меня начинает трясти, ноги сводит судорогой и кажется я даже глохну на несколько секунд. Дима крепко держит меня за талию, чтобы не дать мне упасть, а потом перехватывает к себе на грудь. Все также крепко прижимая к себе начинает таранить меня снизу. Я лежу на нем как тряпичная куколка, не в состоянии даже пошевелиться. В какой-то момент слышу рев рядом с ухом и чувствую, что его член резко выходит из меня, а попку заливает горячими каплями.

– Охренительно, блядь, я думал сдохну просто…

Оба дышим так, как будто бежали без остановки десять километров. Я скатываюсь с его груди и пытаюсь выровнять дыхание. На моем лице блаженная улыбка. Мне понравилось управлять процессом и видеть, что каждое мое движение доставляет удовольствие. Но минет видимо ему не понравился, иначе почему он так быстро прервал его. С этими мыслями хмурю брови и начинаю думать, что над этим нужно серьезно поработать.

– Идем завтракать. Есть хочу, как волк, – Дима встает с кровати и как есть без трусов идет к бару. Вытаскивает бутылку с водой и с жадностью опустошает ее. Глядя на его спину, снова краснею и натягиваю одеяло до подбородка. Она вся исполосована красными следами от моих коготков, живого места нет. Но судя по довольному лицу Димы, боли он не испытывает и все его более чем устраивает.

– У меня рейс после обеда, – грустно вздыхаю, потому что я так и не успела ничего увидеть. – Нужно сдать номер.

– Угу, сдавай. А рейс у тебя через три дня.

– Как это? Мне билет купили на сегодня.

– Пока ты дрыхла, я позвонил Сергею. С билетом все решено, через три дня улетаем. Жить будешь в моем номере.

Я взвизгиваю и, наспех обмотавших одеялом, буквально налетаю на Диму. Не могу поверить своему счастью. Начинаю прыгать и хлопать в ладоши, как маленькая девочка, которой подарили новую куклу.

– Только мне до обеда нужно заехать на работу. И в аренду машину возьму. Ты пока тут переезжай и устраивайся в моем номере. И, ты это, оденься уже, – Дима плотоядно разглядывает мои оголенные плечи. – А то таким темпами мы до завтрака не дойдем, и я умру от истощения.

Через десять минут мы спускаемся в кафе, в котором как всегда накрыт шведский стол для посетителей. Только теперь понимаю, как я проголодалась. Дима все время заигрывает со мной и отпускает пошлые шуточки, от которых я хихикаю, как маленькая дурочка.

– Ты не думай, что отделалась прошлой ночью. После прогулок, будешь мне услуги гида и водителя отрабатывать.

– Ой, напугал меня. Посмотрим на сколько тебя хватит.

– Договоришься Анька. Закрою тебя в номере и никакой экскурсии не будет. Затрахаю так, что ходить не сможешь.

Пихаю его в бок, потому что на нас уже стали коситься другие посетители гостиницы. Некоторые заулыбались и отвернулись. Ну замечательно, теперь вся гостиница будет знать о нашей насыщенной туристической программе. Дима набирает себе полную тарелку еды. Столько и на пятерых бы хватило.

– Тебе плохо не станет? Столько еды?

– Ты зараза маленькая из меня все соки выжала, мне теперь надо хорошо подкрепиться.

– А, это я теперь да виновата? Ты же мне все стер там.

– Где там? – Дима лукаво поглядывает и игриво улыбается.

– А то ты не знаешь, – краснею и поправляю ворот кофты. В который раз за утро радуюсь, что взяла с собой водолазку, а то из номера я бы смогла выйти только обмотавшись шарфом. Дима набрасывается на еду, и в это время в кафе заходит Сергей. Увидев нас, сразу направляется к нашему столику.

– Доброе утро! Как вчера погуляли? Посмотрели Питер?

Чувствую, как лицо заливает краской, откашливаюсь и мычу что-то нечленораздельное себе под нос.

– Посмотрели, посмотрели. Показал ей звездное небо Питера.

Поперхнувшись, начинаю кашлять. Ну что за невозможный мужчина. Ну какие звезды? Все небо затянуто, тучи не дали шанса ни одной звездочке сверкнуть ночью за все ночи, что я здесь. Хотя то, что звезды Дима мне все-таки показал, спорить не приходится.

– А ну хорошо, – Сергей с улыбкой смотрит на меня.

– Я на три дня еще останусь. Дима покажет мне город и интересные места.

– Угу, и звездное небо.

Не выдерживаю и пинаю его ногой под столом. При этом чувствую, что грудь снова тяжелеет и наливается от одной мысли, как Дима будет мне их показывать.

Хорошенько подкрепившись, провожаю Диму до выхода из гостиницы. Он все никак не хочет меня отпускать из своих загребущих рук. Прижимает к себе и нежно воркует на ушко разные милые пошлости. Я удивлена, потому что первый раз вижу Диму таким – улыбчивым, веселым и в хорошем настроении. Но все-таки нам приходится оторваться друг от друга и идти по своим делам. Душу греет одна мысль – впереди маленькие каникулы, где будем только Дима и я.

Глава 24

Дима

Держа Тимку на руках захожу на кухню. Аня с Антониной Михайловной суетятся, готовя еду на новогодний стол. Пока они обсуждают какой еще салат нарезать, тихонько стаскиваю со стола кусочек мяса, за что тут же получаю по рукам. Ну, конечно, весь этот тазик оливье и куча других блюд только для праздничного стола. А сейчас ходи вокруг да около и пускай слюни. В отместку щипаю Аню за бок и сразу же получаю легкий пинок по щиколотке. Антонина Михайловна деликатно отворачивается и делает вид, что очень занята маринованием курочки. Когда мы вернулись с нашего маленького отпуска, то решили не афишировать наши отношения. Это были самые прекрасные дни в моей жизни. Я снова знакомился с достопримечательностями Питера, глядя на них глазами Ани. А ночью не давал ей отдохнуть после долгих прогулок, сжимая в своих обьятиях и любуясь ее оргазмами. И сейчас мы оберегаем наше счастье, словно боимся, что нашу идиллию может что-то или кто-то нарушить. Но судя по хитрым улыбочкам и смешкам Антонины Михайловны, она видимо все-таки о чем-то догадывается. Трудно, наверное, не догадаться, видя мою поплывшую от счастья рожу. Да и Аня хороша. Постоянно кутает шею и грудь в шарфики или в ворот свитера. Мне уже не раз прилетело от нее за то, что ставлю ей засосы, но тут я ничего не могу поделать. Мне иногда не то что засос поставить, мне ее скушать хочется, настолько она сладкая.

В итоге нас с Тимой выгоняют из кухни, и мы идем в гостиную разбираться с новой игрушкой. Из Питера мы привезли всем кучу подарков и особенно много, конечно, досталось Тимону. Мы не стали все сразу ему показывать, а машинку на радиоуправлении оставили на праздник. Аня все посмеивается, что я ее для себя купил, а Тима еще маленький для таких сложных игрушек. Но мы с Тимой категорически против таких несправедливых заявлений. Я считаю, что никогда не рано мужика к технике приучать. Когда машинка в очередной раз с шумом врезается в стену, в квартире раздается звонок. Вздрагиваю от неожиданности, потому что точно не ждал никого сегодня в гости. Беру Тиму на руки и иду открывать дверь. Не додумываюсь предварительно посмотреть в глазной замок и широко распахиваю дверь. И в ту же секунду жалею, что так беспечно отнесся к достижениям современных средств безопасности. За порогом стоит человек, которому я бы никогда не открыл дверь будучи в трезвом уме. С высоты своих высоченных шпилек и запредельного самолюбия передо мной предстает Вероника. Первую секунду не могу и слова произнести, пребывая в шоке от ее эффектного появления. Практически вся одежда, которая сейчас на ней – это шикарная белая шуба, накинутая на плечи. Под ней кружевной набор белья и чулки, а в руках бутылка шампанского.

– С Новым Гоооодом!!! – Вероника выпячивает грудь и явно собирается продолжить свою речь, как вдруг замолкает и переводит глаза на Тиму, который с любопытством разглядывает такую интересную и громкую тетю. Ну, если с техникой я не против его ознакомить, думаю с сексуальным образованием мы с ним все-таки повременим.

– Закройся, ребенок смотрит.

– Не поняла, а это что? – с ее натюнгованного лица медленно сползает улыбка и она указывает кивком на Тимура. При этом ее лицо обезображивает брезгливое выражение, с которым она смотрит на пацана.

– Ты поздравить хотела? Ну вот поздравила и до свидания, – пытаюсь закрыть дверь, но Вероника не дает, вовремя подставив свою туфлю в проем. Я вынужден приоткрыть дверь, и Вероника сразу этим пользуется, буквально тараном втискиваясь в квартиру. При этом даже не думает закрыть полы шубы, демонстрируя себя во всей красе. В это же время слышу торопливые шаги и голосок Ани.

– Дима, кто-то пришел? – она подбегает ко мне и выглядывает из-за спины.

– Это еще кто такая? – теперь все лицо Вероники выражает крайнюю степень брезгливости, – И ребенок… Это что твой? Подожди ка, получается пока мы с тобой встречались, ты вот с этой… Ах ты козел, и еще про меня что-то говорил?

Вероника начинает истерично орать, переходя на какой-то противный визг, от которого меня передергивает.

– Ну Димочка, не ожидала я от тебя. И ты еще про верность мне говорил? А ребенка себе на стороне завел! Поэтому и не хотел да со мной разговаривать? И где ты вообще этот колхоз нашел? – она снова брезгливо морщит лицо и осматривает Аню сверху вниз. Чувствую, как Аня судорожно хватается за мою футболку и замирает.

– Во-первых, тебя это уже давно не касается. И я никогда не изменял тебе. И про ребенка не стал бы скрывать.

– Подожди, это что получается не твой ребенок? Только не говори, что с работы ее притащил, – она смотрит несколько секунд, а потом начинает хохотать, – ну дожился ты Димочка, это как же надо отчаяться, чтобы с работы себе девку с ребёнком притащить.

Это становится последней каплей. Я в принципе не обязан перед ней отчитываться, да и вообще ее никто и не звал в гости. Поворачиваюсь и отдаю Тиму на руки Ане. Мельком замечаю в ее глазах испуг и удивление. Ну, ничего, это мы потом с ней обсудим. Хватаю Веронику за локоть и вытаскиваю за порог.

– Тебя тоже с праздником Вероника. И забудь уже сюда дорогу.

– Ты что, пить начал? Или у тебя крыша поехала?

– Вероника, я кажется уже сказал, что это не твое дело. И не смей оскорблять Аню! Ты ее мизинца не стоишь!

– Ну да, конечно, куда мне да ее страшного мизинца с заусенцами. Она про маникюр то вообще знает? И кстати, а твой отец и брат знают о твоем неожиданном семейном счастье? – Вероника понижает голос и с подозрением смотрит на меня.

– Вероника, тебе не кажется, что я уже достаточно взрослый мужик, чтобы не отчитываться перед другими? Даже перед отцом.

– Не знают значит, ну-ну, – Вероника ухмыляется и плотно запахивает шубу.

Не считаю нужным дальше продолжать наш разговор, поворачиваюсь и захожу в квартиру. Закрываю дверь и, обернувшись, вижу Аню и Антонину Михайловну. Обе стоят, округлив глаза и молчат. Даже Тимка притих на руках Ани и испуганно на меня таращится.

– Так, а ну ка отбой. Вероника просто истеричка, или просто пьяная. Вперед на кухню, я есть хочу. Пол дня что-то там режете, да маринуете, а я голодный сижу. Я до вашего праздничного стола не доживу.

С этими словами беру Тиму снова на руки и иду в зал. Слышу, как на кухне снова все оживает, и работа начинает кипеть. Аня начинает накрывать на стол, поглядывая на меня исподлобья с обидой. Пока Антонина Михайловна укладывает Тиму спать, я подходу к ней и мягко прижимаю к себе.

– Анют, ты что обиделась, да?

– Нет, – ну да, конечно, а сама губки сжала и в глаза мне не смотрит.

– Ань, я взрослый мужчина. И конечно я не жил евнухом, и отношения я пытался создать. Но сейчас зачем мне кто-то еще, когда рядом такая красавица.

– Ну да, конечно, красавица. В хэбэшных трусах, – хмурит лоб и обиженно выдает мне аргумент, от которого я на секунду просто офигеваю. Не выдерживаю и начинаю хохотать.

– Ань, глупышка ты. Если хочешь, накупим тебе комплектиков. Я не против на тебя в каком-нибудь кружевном наборе полюбоваться. Хотя мне больше нравится, когда на тебе вообще ничего нет, – урчу ей в ушко и вижу, как краснеет и покрывается мурашками ее кожа. Никогда не знаешь, что может быть на уме у женщины. Из всего, что произошло, ее видите ли белье на Веронике сильнее всего задело. Вообще никогда не думал, что там на Ане. Она для меня даже в мешке из-под картошки будет самой желанной и красивой.

Наконец то добираемся до праздничного стола, и я с особым удовольствием приговариваю половину курочки. Придется после праздников в зал идти, или бегать по утрам. С Аниными деликатесами пропускать тренировки видимо уже не получится.

Ближе к полуночи Антонина Михайловна начинает отчаянно зевать.

– Ой, дорогие мои, я Новый год встречу и к Тиме спать пойду. А вы погуляйте.

Куранты бьют двенадцать, мы с радостью чокаемся бокалами и желаем друг другу нового года и нового счастья. Чувствую себя неловко, потому что хрен его знает, как все эти праздники отмечать и что желать. Мне стыдно признаться, но я никогда не отмечал Новый год. Когда был маленьким, то мы ужинали с отцом и братом едой из ресторана. Потом брат уходил к своим друзьям, и я неделю мог его не видеть. А отец уезжал в клуб или просто ложился спать. Я же оставался один и с тоской сидел на подоконнике своей комнаты, наблюдая за фейерверками, которые запускали наши соседи. А когда вырос, то в принципе перестал отмечать этот праздник. По возможности просился выйти на смену, чему все сотрудники больницы очень радовались. И в этом году крайне удивились, и расстроились, когда я сказал, что лафа для них закончилась.

– Ань, пойдем на улицу. Там сейчас фейерверки будут запускать.

Мы, держась за руки и смеясь выбегаем на улицу, когда вокруг уже царит полный хаос. Фейерверки со свистом летят в небо и там разлетаются на миллионы мелких звезд. Мимо нас, прижав уши, проносится какая-то дворняжка. Я обнимаю Аню и прижимаю ее к себе. На ее волосы падает снег, длинные реснички покрываются инеем. Она нежно мне улыбается и трепетно ластится. Мы стоим под фейерверками, но кажется не слышим никакого шума. Мы смотрим только друг на друга и видим глаза, в которых отражается ответ на все наши немые вопросы.

– С новым годом! – хмурится, потому что на ресницы падают снежинки.

– С новым счастьем моя радость.