Текст книги "Раз попаданка, два попаданка...(СИ)"

Автор книги: Мария Пасюта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Многие в отряде были ранены, и Галадриэль, Белег и Глорфиндель, как самые сведущие в целительстве, взялись помогать остальным.

– Как эти твари смогли нас узнать? – проворчал Келегорм, затягивая повязку на предплечье. Его рана была легкой, и он решил не обременять других.

– Сдается мне, нас предали, – отозвался Куруфин. Галадриэль как раз пыталась исцелить его бок, распоротый орочьим мечем. – Все ведь видели, что он летел сам, в то время как остальных несли эти твари.

– Это не доказывает вину Майрона, – возразил Ангрод. – Артафиндэ верил ему, и я верю.

– Да Златовласке только намекни, что надо пожалеть кого-нибудь ущербного и обездоленного, – не унимался Куруфин. – Он бы, небось, и Моргота пожалел!

Маэдрос был задумчив и не спешил одернуть брата.

– Не смей говорить об Инголдо в таком тоне, – возмутилась Галадриэль, отстраняясь от Феаноринга.

– Нам всем нужно успокоиться, – попытался призвать всех к порядку Финголфин.

– Их нужно спасать, нельзя медлить! – Аэгнор метался по поляне, как зверь в клетке.

– Довольно споров, – заговорил Глорфиндель, который как раз закончил исцелять Гил-Галада, которого ранили в ногу. – Смотрите!

Все посмотрели, куда он указывал. Первое, что бросилось в глаза – огромная гора трупов орков и варгов, которых отправили в битву вместо волколаков. Варги были мельче и слабее, они были не майа, а просто животными, созданными для службы Морготу. Должно быть, он опасался, что волколаки могут снова принять сторону эльфов, как это уже случилось в Пятой Битве. Рядом с этой горой стояли уцелевшие волки, которых осталось немногим больше половины. Головы их были опущены, уши прижаты, некоторые тихо поскуливали.

Галадриэль первой догадалась в чем дело и бросилась туда, за ней поспешили и остальные. Упав на колени, она плакала, обнимая волка, шерсть которого казалась бурой от пропитавшей ее крови. Количество ран и ожогов, покрывавших все тело зверя, сосчитать не представлялось возможным. Грудь его едва вздымалась, а между ребер торчало древко орочьего копья, мертвый владелец которого лежал рядом с разорванным горлом. У эльфов, даже у ворчливого Куруфина, невольно вырвался вздох. Даже совместных усилий Глорфинделя, Белега и Галадриэль не хватило бы, чтобы исцелить такие раны. Будь здесь Эруанна и Лаурэль – тогда у волка был бы шанс, но они были захвачены Морготом.

Когда на них напали, Миримон попытался прорваться туда, куда ушли Финрод и Майрон с девушками. Поняв, что это не удастся, он бросился в самую гущу врагов и устроил настоящую бойню, в финале которой бросился на самого Лунгортина, своим яростным напором обратив балрога в бегство. За ним кинулись и остальные волки, проходя сквозь ряды противников, как нож сквозь масло, отчего те порядком струсили и растерялись. Они сражались, не щадя своих жизней, и именно это позволило эльфам уцелеть и дать отпор врагам. И, хотя им тоже пришлось нелегко, если бы не волки – их бы смели и перебили или захватили в плен.

– Миримон, – сквозь слезы позвала Галадриэль.

Волк с трудом приоткрыл желтые глаза и тихо спросил:

– Все… эльфы… живы?

– Все, – всхлипнула она. – Молчи, милый, мы тебя спасем!

– Не сможете. – Миримон на мгновение замолчал, сипло дыша. – Маэглин?

– Я здесь. – Никто и никогда не видел Маэглина в таком состоянии со дня смерти Аредэль. Он, не пряча слез, рыдал, упав на колени рядом с окровавленным волком. – Зачем ты спас меня?! Зачем?! Это ведь я виноват, я предал…

– Я… знаю, – выдохнул волк. – Спасите Эруанну… и остальных… Майрон… не виноват…

– Мы спасем их, – проговорил Финголфин. – Клянусь!

– Клянусь, – повторил Маэдрос, а Келегорм и Куруфин молча приложили сжатый кулак к груди.

– Клянемся, – повторили Ангрод и Аэгнор.

– Клянусь! Клянусь! Клянусь! – подхватили эльфы. Это единственное, что они могли сделать для Миримона. Попытаться спасти тех, кто был ему дорог.

– Клянусь и… прости меня, – тихо повторил Маэглин.

Волк слабо качнул хвостом, грудь его приподнялась в последний раз и он затих. Оставшаяся стая печально завыла, по вскинутым к темным небесам мордам текли крупные слезы.

– Вы же майа, духи! – воскликнула Галадриэль. – Вы не можете умереть!

– Эти тела – наша тюрьма, – грустно отозвалась серебристая волчица по имени Мирэль. – Тело умерло, но дух привязан заклятьем, и освобожден может быть только наложившим его или Волей Валар и Илуватара.

– Думаю, тебе есть что нам сказать, – хмуро обратился Финголфин к поникшему Маэглину.

– Понимаю, – тихо заговорил тот, не сводя застывшего взгляда с тела волка. – Я все расскажу. Она обещала, что если я буду сообщать о ваших передвижениях, они вернут маму…

– Она?

– Вампирша, Тхурингвэтиль. Она солгала… Орки навалились толпой, они пытались убить меня, глумясь, что помогут мне встретиться с мамой… То копье предназначалось мне, я не успел бы защититься… Миримон, хоть и был уже тяжело ранен, спас меня, заслонив собой.

– Откуда ты вообще знаешь эту тварь? – спросил Келегорм.

– Она была… любовницей Эола до его встречи с мамой, да и потом временами наведывалась. Она нашла меня на третий день нашего пути и предложила сделку… Сказала, что Моргот вернет маму, я должен был только сообщить, когда мы будем достаточно близко.

– Юный болван, – вздохнул Финголфин. – Разве можно верить посулам Врага? Сам бы подумал, как он вернет ее из Чертогов Мандоса? Вот что нам теперь делать с тобой?

– Есть у меня одно предложение, – проворчал Куруфин. – Устроить ему встречу с папашей! Подходящую скалу найдем без труда!

– Не хватало еще проливать кровь сородичей, – возразил Ангрод. – Брат рассказывал, у атани есть один действенный метод вкладывать науку в дурные головы – розгами пониже спины…

Финголфин покосился на него и покачал головой.

– Позвольте мне пойти с вами, – горячо попросил Маэглин. – Я больше не подведу, клянусь! Я его должник…

– Думаю, теперь мы можем ему верить, – вступился за него Глорфиндель.

– Хорошо. Три часа на то, чтобы подлечить раны, похоронить мертвых и собраться, потом выступаем, – подытожил Финголфин.

========== Часть 29 ==========

Комментарий к Часть 29

* Араукар – стремительный

** Лаурэанго – золотой змей

Перед нами был зал, оценить даже примерный размер которого мне никак не удавалось из-за того, что противоположного конца я не видела, сколько ни вглядывалась. Оттуда веяло жаром, а на полу высились целые горы из золота и всевозможных драгоценных камней, одна больше другой: наверное, примерно так выглядела сокровищница Эребора.

Неожиданно одна из гор зашевелилась…

Сначала мелькнул длинный гибкий хвост, потом острый гребень на спине, и, наконец, существо повернуло к нам шипастую голову. Из-за насыщенного золотого цвета его чешуи и вросших в нее драгоценностей мы и не заметили его сразу. Больше всего это существо было похоже на чудовищно огромную игуану. Его размеры просто поражали: эпитеты «гигантский» и «громадный» даже вполовину не отражали того, как велик был Глаурунг Золотой, Отец Драконов.

– Не смотри в глаза, зачарует! – одернула я Ксюшу, с ужасом взирающую на ящера, и она, последовав моему примеру, поспешно потупилась.

– Так-так-так, – заинтересованно протянул Глаурунг и облизнулся, демонстрируя ужасающих размеров зубы. – Кто это тут у нас?

Инстинкт самосохранения и здравый смысл требовали бежать отсюда как можно быстрее, но ноги будто приросли к полу, а ледяные тиски ужаса сдавили грудь и горло, затрудняя дыхание. Моргот что, привел нас сюда, чтобы скормить дракону?!

– Они со мной, – голос Темного Вала, донесшийся из темноты, был резок, как удар хлыста. Дракон отвел взгляд и сразу стало легче. – Покажи им!

Ящер послушно сдвинулся, и мы увидели то, что раньше было закрыто его телом. Разноцветные, покрытые мелкими чешуйками яйца лежали на драгоценном ложе, согреваемые жаром Тангородрима и тела Глаурунга. Да их же тут тысячи!

– Впечатляет, не правда ли? – вкрадчиво спросил Моргот. – Но это еще не все.

Откуда-то из глубины зала донесся рокот, и через мгновение из тьмы выползло еще одно существо. Аспидно-черная чешуя, сливаясь с темнотой, не позволяла достоверно оценить его размеры, но то, что он не уступал Глаурунгу было ясно сразу. Помимо четырех лап с устрашающими когтями этот дракон имел огромные кожистые крылья, шея его была длинной и гибкой, а голову венчали слегка изогнутые рога. Чешуя на брюхе дракона только начала обрастать драгоценным панцирем, она была немного светлее и выглядела более мягкой, чем та, которая, подобно броне, покрывала остальное тело.

Издав гортанный звук, похожий на урчание, дракон, не обращая внимания на нас, потянулся мордой туда, где стоял Моргот. Мрак, окутывающий Темного Вала, не позволял разглядеть происходящего, но дракон блаженно вздохнул и урчание усилилось. Он что, гладит его?! Мне проще было поверить в лиловых слоников, танцующих на радуге, чем в то, что Моргот способен испытывать к кому-то привязанность!

– Довольно, Араукар*, – в голосе Моргота звучала почти отеческая гордость.– Познакомься с моими гостьями.

Я не могла поверить в то, что вижу. Крылатый дракон! Я-то думала, Моргот создал их много позже! Интересно, есть ли другие? В любом случае Валар стоит поторопиться! Было немного жаль, что это удивительное, величественное и по-своему прекрасное существо убьют, но я старалась не думать об этом. Разве можно жалеть Моргота и его тварей? Они-то точно никого не пожалеют, и этот дракон даже сейчас способен погубить множество жизней, исполняя волю своего создателя.

Со вздохом сожаления отстранившись от Моргота, дракон сел и, почти по-собачьи склонив голову, с любопытством уставился на нас желто-оранжевыми глазами с ромбовидными зрачками. Сейчас он даже не выглядел злым или опасным и внутри снова шевельнулось сострадание.

– Я замыслил это очень давно, – заговорил Темный Вала. – Но лишь недавно удалось наконец создать крылатого урулоки. Создания, что принесли вас сюда, были результатом одной из таких попыток, но они оказались слишком слабыми и глупыми, пригодными лишь как ездовые звери для моих лучников да для производства парализующего яда. Вырастить нескольких самок до размера, достаточного, чтобы с ними мог спариться Лаурэанго** было весьма непросто. Араукар – их первенец. Он еще юн и быстро растет, уверен, он станет величайшим среди своих собратьев!

Если он называет Глаурунга Лаурэанго, тогда получается, что Араукар это… Я даже ахнула от этой догадки. Анкалагон Черный! Хотя чему я удивляюсь? Вполне логично, что настоящие имена драконов были на квенья и эльфам они были неизвестны.

– Есть и другие крылатые урулоки? – вырвалось у меня.

– Похоже, мне удалось наконец вас заинтересовать, – мне показалось, что Моргот усмехнулся. – Предлагаю продолжить нашу беседу в более спокойном месте.

Мрак немного рассеялся, и мы опять увидели спину Моргота, медленно удаляющуюся от нас по коридору. Оставаться наедине с драконами не хотелось, поэтому мы поспешили следом.

– Куда он ведет нас на этот раз? – прошептала Ксюша.

– Боюсь себе представить, – отозвалась я.

***

Исцелив всех раненых, эльфы перенесли павших волков ближе к подножию Эред Ветрин, где и похоронили, обложив восемь свежих могил камнями. С хмурого неба посыпался мелкий мокрый снег, казалось, сама природа скорбела вместе с отрядом, замершим в тягостном молчании.

Время прощания вышло и пришла пора продолжить путь. Взяв лишь самое необходимое и по максимуму разгрузив оставшихся волков, поредевший отряд двинулся в сторону Ангбанда уже пешком. По подсчетам Финголфина и Глорфинделя, взявших на себя командование, если погода совсем не испортится и им больше не встретятся враги, то путь до крепости Моргота займет около двух–трех дней. Последние события совершенно выбили всех из колеи, и эльфы не представляли, что будут делать, когда доберутся. Все знали лишь то, что должны сделать все, чтобы спасти Финрода, девушек и Майрона.

– Ты уверен в своем решении? – тихо спросил Глорфиндель.

– От тебя ничего не скроешь, – грустно усмехнулся Финголфин, бросив на него взгляд. – Я просто обдумываю варианты…

– Думаешь, он пойдет на это снова? – нахмурился тот.

Финголфин лишь неопределенно пожал плечами, размышляя о том же.

***

Полупрозрачные волкоподобные силуэты майар замерли у могил. Будучи привязаны к волчьим телам черной магией Моргота, они теперь обречены были навеки остаться здесь, без надежды на прощение, а уж тем более на освобождение. Стать лишь призраками, незримыми и бессильными уйти от могил больше, чем на несколько шагов. Неожиданно налетевший порыв ветра заставил их насторожиться.

К ним приближались другие. Они напоминали эльфов, и, хотя тоже были полупрозрачными, источали ослепительное сияние. Один из пришедших сделал шаг вперед.

Губы его не шевелились, но майар слышали, как он произносит имена, выбитые эльфами на могильных камнях.

Рокотом падающего со склона камня, эхом птичьего крика, далеким шелестом волн, тихим шепотом падающих снежинок и дуновением ветра звучали они:

– Имирэ.

– Талион.

– Воримар.

– Индил.

– Раймар.

– Хэлин.

– Кампин.

– Миримон… Миримон? Нет, Морнэмир! – свист стрелы, срывающейся с тетивы, ржание жемчужно-серого коня, белые силуэты псов, стелющихся над землей в стремительном беге и как биение сердца повторяется призыв: «Вспомни, кем ты был!»

– Вы прощены! Вы свободны! Вы искупили вину! – звучали такие невозможные и такие желанные слова. – Вы можете вернуться в Валинор!

Силуэты волков будто вспыхнули, осыпаясь на могилы мириадами радужных искр, а через мгновение рядом с пришедшими появились восемь таких же сияющих силуэтов.

– Позвольте нам пойти с вами, – попросил один из них.

– Конечно, Морнэмир, – прошелестело в ответ.

Через мгновение все они исчезли. На свежих могилах, несмотря на холод и снег, зеленела трава и цвели серебряные, как звездный свет, цветы.

***

Он привел нас в большую комнату. Из всей обстановки разглядеть можно было лишь горящий камин да несколько мягких кресел рядом. Снова спрятавшись во мраке, Моргот занял одно из них:

– Садитесь, – в повелительном жесте на мгновение мелькнул расшитый край рукава и рука в черной перчатке. Дождавшись, пока мы присядем, он добавил: – Вина?

Кажется, он намерен продолжать эту бессмысленную игру в гостеприимного хозяина. Видя, что принимать его предложение мы не собираемся, он хмыкнул:

– Давно мне не доводилось принимать столь взыскательных гостей. Кажется, последним был Нельяфинвэ… Но он все же был принцем, а кто же вы?

Я снова почувствовала попытку залезть мне в голову. Возможно, Моргот, как и многие другие, не может проникнуть в наши мысли без нашего желания, но, на всякий случай, я, как учил Финрод, намертво закрыла осанвэ. Несмотря на эту неудачу, когда Темный Вала снова заговорил, голос его звучал мягко и проникновенно: – Как странно и любопытно… Я могу сломать вас, но не хотел бы этого делать. Предпочел бы видеть вас рядом с собой, своими союзниками и, возможно, не только… Что бы обо мне ни говорили – я умею ценить прекрасное.

Рядом с собой? Союзниками и не только… До меня наконец дошло, что именно он хочет от нас.

– Служить тебе и быть твоими любовницами?! – возмутилась я и тут же зашлась в удушающем кашле. Ксюша, хоть и была испугана и все равно не смогла бы помочь, метнулась ко мне и крепко обняла.

– Почему ты это делаешь? – Она сквозь слезы взглянула туда, где скрытый тенями сидел Моргот. – За что ненавидишь всех? Почему хочешь уничтожить? Не верю, что ты хочешь остаться один в пустоте!

– Да что ты знаешь?! – рыкнул Моргот, кажется потеряв терпение. – Я был величайшим среди Айнур! Я лишь хотел творить! Возможно, я был неправ, когда начал Диссонанс, но мало того, что Илуватар отчитал меня при всех, мало того, что сделал Манвэ Королем Арды и отдал ему Варду… так еще и предал всех нас, предпочтя эльфов и последышей! Мы были созданы первыми, но, вместо того, чтобы стать Старшими Детьми, стали прислугой и должны были лишь обустроить мир для удобства Детей Илуватара! Я уже не говорю о том, что даже уродливых коротышек Ауле, которых тот тоже создал против его Воли, он принял, а меня… уничтожил! Он отвернулся от меня, лишив способности творить, так что мне оставалось?! Тем более после того, как мои Братья и Сестры сковали меня цепью и бросили в темницы Намо на три столетия?! А его драгоценные Дети… – голос Темного Вала дрогнул. – Знаешь ли ты, что они сделали со мной?! Полюбуйся!

Мрак рассеялся, будто кто-то отдернул шторы, и мы увидели его. Уж лучше бы остались с драконами…

Первое, что бросалось в глаза – жуткие раны от когтей Торондора, пересекающие его лицо. Несмотря на то, что времени с момента, как он получил их, прошло уже довольно много, они едва-едва затянулись и выглядели так, будто могли открыться в любой момент. Похоже он был слеп на правый глаз, потому как тот полностью был затянут мутно-белым бельмом. В черной глубине здорового глаза полыхал огонь ярости. Кожа на лице имела нездоровый землистый оттенок, лишь там, где ее касалась корона она выглядела красной и раздраженной. Под глазами залегли глубокие тени, а один уголок рта, должно быть, задетый когтем Орла, теперь кривился в вечной жутковатой усмешке. Поморщившись от боли, Моргот стянул перчатки, и мы увидели дочерна сожженную кожу на его ладонях.

– Что, не нравлюсь? – скривился он, видя шок на наших лицах.

– Тебе… очень больно? – сочувственно выдохнула Ксюша. – Это можно вылечить?

Она точно обезумела! После бурного выражения эмоций говорить я не могла, поэтому ограничилась выразительным взглядом. Моргот и вовсе дернулся, как от удара, взгляд здорового глаза впился в лицо Ксюши, будто ища признаки насмешки и не веря в то, что она всерьез расстроена его состоянием.

Между тем я огляделась. Роскошная обстановка и огромных размеров кровать не оставляла никаких сомнений в том, что Моргот привел нас в свою спальню. Кажется, злить его все же не стоило… Заметив, что я озираюсь, Моргот перестал сверлить взглядом Ксюшу и снова спрятался во мраке.

– Я не стану вас принуждать… пока не стану. Даю вам время обдумать мое предложение. Завтра за ужином хочу услышать ваш ответ, от которого будет зависеть не только ваша собственная судьба, но и участь ваших супругов, – он насмешливо хмыкнул, видя изумление на наших лицах.

– Ты знал? – с усилием просипела я.

– Конечно, – отозвался он.

– И ты все равно предлагаешь нам… такое? – похоже, Ксюша все же не верила в то, что ничего светлого в его душе нет и быть не может.

Он не ответил. Дверь приоткрылась и внутрь заглянула Нифредиль.

– Проводи их, – отрывисто бросил Темный Вала. – Потом передай Тхурингвэтиль, что я жду ее незамедлительно.

***

Майэ Тхурингвэтиль привычно толкнула дверь в покои Властелина и беззвучно вошла внутрь. Черное платье из тончайшего кружева с глубоким декольте и разрезами по бокам подчеркивало идеальную фигуру, серебряные волосы были распущены и спускались почти до пола, а в аметистовых глазах горело предвкушение.

Обычно Мелькор ждал ее в постели, но в этот раз он сидел в кресле у камина. Рядом на столике лежала снятая корона. В ее сторону он даже не обернулся.

– Повелитель, – проворковала вампирша. – Ты звал меня?

Мелькор молчал. Подойдя поближе, она принялась расплетать его тугую косу, пропуская жесткие иссиня-черные пряди между пальцами. Покончив с этим, она опустилась перед ним на колени и, скользнув пальцами по широкой груди Вала, начала расстегивать застежки длинного одеяния. Распахнув полы, она стала покрывать поцелуями его торс, а проворные пальцы скользнули к завязкам на штанах.

Перехватив, он стиснул ее запястья с такой силой, что Тхурингвэтиль охнула от боли:

– Мой Повелитель? – жалобно всхлипнула она. – Я сделала что-то не так?

– Разве ты не должна быть моими глазами и ушами не только за пределами Ангмандо, но и внутри? – стальные нотки в голосе Мелькора не предвещали ничего хорошего.

– Д-да, мой Повелитель, – прошептала майэ, судорожно перебирая в памяти все, что происходило в крепости в последнее время.

– Тогда ответь-ка мне, – он взглянул на нее так, что Тхурингвэтиль задрожала. – Давно ли я вожделею Гортхаура?

– Мой Повелитель, – пискнула она, мысленно проклиная помянутого майа. Только у него хватило бы наглости и безрассудства рассказать об этом Мелькору. Она ведь делала это лишь для того, чтобы позлить самого Гортхаура, и совсем не ожидала, что узнает Владыка.

– Отвечай! – рыкнул он.

И без того бледное лицо вампирши посерело от ужаса. Мелькор был не просто зол, он был в ярости. И объектом этой ярости в данный момент была она.

– Мой Повелитель, я ни в коем случае не хотела оскорбить тебя, – пролепетала Тхурингвэтиль.

– Не хотела оскорбить?! – взревел он так, что, казалось, содрогнулись стены. – Именно поэтому пустила по моей крепости слухи, что я мужеложец?! – И ровным голосом, пугавшим гораздо сильнее криков, добавил: – Знаешь ли ты, что я сделаю с тобой?

– Мой Повелитель, – торопливо заговорила она, – я молю тебя о снисхождении! Я ведь всегда делала все, что ты хотел! Я помогала тебе обрести новых союзников! Я… я зачаровала одного нолдо, чтобы он открыл нам путь в Нарготронд, скрытое королевство эльфов…

– Нарготронд, говоришь? – Мелькор немного ослабил хватку. – Так значит он сдаст нам город… Велю готовить войско. – Заметив, что вампирша задрожала сильнее, он нахмурился. – Так я велю готовить войско?

– Этот эльф… он был с отрядом твоих пленниц, Повелитель…

– И-и-и? – почти ласково протянул Вала.

– Я больше не чувствую его, – обреченно призналась Тхурингвэтиль.

– Хорошо, – губы Мелькора хищно изогнулись.

– Повелитель, – всхлипнула майэ, по ее щекам потекли неподдельные слезы. Она прекрасно понимала, что теперь ее жизнь висит на волоске. – Молю тебя, пощади… Я сделаю все, чтобы заслужить твое прощение, я заглажу свою вину…

– Непременно загладишь, – недобро усмехнулся он. – Советую постараться, иначе отдам тебя на потеху оркам.

***

– Что нам делать? – за полчаса, прошедшие с того момента, как мы ушли из спальни Моргота, я задавала этот вопрос уже в десятый раз.

– Петь мы не сможем, – в очередной раз отозвалась подруга. В отличие от меня, она не срывалась, поэтому могла говорить относительно нормально. – Значит, надо попытаться поговорить с ним и объяснить…

– Ты с ума сошла?! – выдавила я. – Сострадание это конечно хорошо, но не в этом случае! Ты хоть понимаешь, что он хочет сделать нас своими марионетками как Нифредиль и других, а… сама знаешь кого будет держать, как гарант нашего послушания! Причем, далеко не факт, что их при этом не будут пытать, или морить голодом, или… – Заметив слезы в глазах подруги, я осеклась и, подойдя, крепко обняла ее. – Прости… Безнадежность нашего положения и собственное бессилие сводят меня с ума.

– Мы обязательно найдем выход, – прошептала Ксюша. – Послушай, расскажи мне о нем все, что знаешь.

Я принялась по крупинкам добывать из памяти все, что было сказано в «Сильмариллионе» о Морготе.

– Знаешь, я все-таки думаю, что убить его и изгнать за Двери Ночи – плохая идея, – заговорила подруга, выслушав меня. – Ведь тогда он окончательно озлобится и когда вырвется, а судя по тому, что ты рассказала, вырвется он обязательно, его ярость будет разрушительной. А из того, что тебе сказал Эру, я могу сделать вывод, что именно тебе предстоит остановить Мелькора.

– И что ты предлагаешь? – вздохнула я.

– Знаешь, мне показалось… Что он ведет себя как ребенок, которому мало родительской любви, поэтому он и творит всякие гадости, чтобы хотя бы таким образом обратить на себя внимание. Конечно, здесь это все в масштабе Богов, но… он ведь сам говорит, что Илуватар отвернулся от него…

– И что это нам дает?

– Если бы нам удалось убедить всех, что надо дать ему шанс и как-то примирить его с Эру, – грустно отозвалась она. – Но как это сделать – я не представляю…

***

Финроду все-же удалось справиться с оковами, хотя он и вложил в это почти все силы.

– Ох, нолдо, – проворчал Майрон. – Говорил ведь тебе, оставь меня и уходи!

– Я не бросаю друзей, – бледными губами улыбнулся эльф. – Как думаешь… они живы?

– Уверен, убивать Лаурэль и Эруанну Моргот не станет, но сами их вытащить мы не сможем, – помолчав, тихо проговорил майа. – Моргот наверняка захочет привлечь их на свою сторону, а значит, будет стеречь, как зеницу ока.

– Если кто-то из отряда выжил – они скоро придут за нами, – уверенно отозвался Финрод. – К тому же Валар скоро будут здесь.

– Когда мы пролетали над ними – эльфы держались и даже атаковали, так что я почти уверен в том, что выжившие есть, – вздохнул Майрон. – Но не в том, что они придут… Тхурингвэтиль все рассчитала, не сомневаюсь, что они теперь уверены в том, что я предатель, заманивший вас всех в ловушку.

– Они придут, я верю, – эльф положил руку на плечо майа.

– Что же, нолдо, тогда нам надо подготовиться к их приходу, – усмехнулся Майрон и, хитро прищурившись, добавил: – Есть у меня одна идея, но для нее ты мне нужен боеспособным и полным сил, поэтому сначала наведаемся в кладовые…

========== Часть 30 ==========

Комментарий к Часть 30

Надеялась, что эта глава будет завершающей, но герои со мной не согласились и решили немного растянуть повествование))

У Финрода были сомнения по поводу того, что им удастся добраться до кладовых без происшествий, но Майрон тянул его вперед, уверенно ориентируясь в запутанных коридорах. Неожиданно совсем близко раздались хриплые голоса, потом звук удара, тихий вскрик и гогот орков. Эльф напрягся и хотел, несмотря на слабость, броситься туда, но майа удержал его, прошептав:

– Ни звука, я накину на тебя личину и сам разберусь.

Появившаяся из-за угла троица орков тащила за собой упирающегося эльфенка. Серебряные волосы были обрезаны коротко и неровно, скулу украшала свежая ссадина, а из уголка губ стекала струйка крови. Один глаз мальчика заплыл, под ним багровел синяк, но в другом сверкала неукротимая ярость, а маленькие кулаки были сжаты так, что побелели костяшки.

– С дороги, – рыкнул было один из орков, мазнув взглядом по Финроду, но, стоило ему увидеть Майрона, застывшего рядом с каменным выражением лица, он побледнел и бухнулся в ноги майа, испуганно заскулив: – Мой Лорд… я не хотел… не думал…

– Я вижу, – сквозь зубы процедил Майрон. – Смотрю, вам нечем заняться, так я это быстро исправлю.

– Нам было велено присматривать за мальчишкой, чтобы с ним ничего не случилось, – начал было один из орков, но осекся и, задрожав под тяжелым ледяным взглядом, тоже упал на колени. Третий, не долго думая, последовал их примеру.

– Вижу, у вас это отлично получается, – иронично хмыкнул Майрон. – Он нужен Владыке живым и здоровым! Нарзуг присмотрит за мальчишкой, а вы убирайтесь! Еще раз попадетесь мне на глаза… – он сделал эффектную паузу, позволяя им самим додумать свою кару.

Орки поспешно вскочили и, толкая друг друга, бросились прочь.

Эльфенок рвано вздохнул. Он был наслышан о том, кого до дрожи боялись даже орки, за глаза называя не иначе, как Жестоким. Пленные эльфы говорили о том, что никто из тех, кого уводили к нему, назад не возвращался. Кажется, это конец… Несмотря на то, что дрожал как листок на ветру, он гордо вздернул подбородок и с вызовом взглянул на Гортхаура и стоящего рядом с ним высокого орка.

– Как твое имя? – спросил вдруг орк, вот только голос у него был совсем не орочий.

– Кто ты? – выдохнул эльфенок.

Орк и Жестокий обменялись взглядами, и вдруг орочий облик будто расплылся, а перед мальчиком оказался немного бледный золотоволосый эльф:

– Я Финрод, – мягко проговорил он, присев так, чтобы их лица оказались на одном уровне. – Майрон мой друг, никто из нас не причинит тебе вреда.

Эльфенок закусил губу, размышляя, можно ли доверять этому странному эльфу, называющему своим другом Гортхаура.

– Обещаешь? – робко спросил он наконец.

– Обещаю, – эльф тепло улыбнулся и протянул ему руку.

– Я Брегар, сын Садора, – тихо назвался мальчик, принимая руку эльфа.

Казалось, Финрод удивился и хотел что-то спросить, но тут заговорил майа:

– Нам не стоит оставаться здесь и привлекать лишнее внимание. Думаю, Брегар тоже не откажется подкрепиться, там и поговорим.

Укрыв Финрода и мальчика чарами, он повел их дальше.

***

Как и предполагал Майрон, о его «предательстве» было известно очень немногим. Должно быть, Моргот не хотел огласки того факта, что его правая рука и по совместительству главнокомандующий армий переметнулся к эльфам. По крайней мере здесь, на нижних ярусах крепости, немногочисленные встреченные орки, завидев майа, кланялись и спешили убраться с его пути.

Когда наконец они добрались до кладовых, Финрод устало опустился на пол, а Майрон подошел к эльфенку, по-прежнему взирающему на него с настороженностью.

– Позволишь тебе помочь? – обратился он к нему. Тот замялся, но, бросив взгляд на абсолютно спокойного Финрода, ответившего ему ободряющей улыбкой, все же кивнул. Майрон осторожно прикоснулся к щеке мальчика, исцеляя последствия общения с орками. – Ну вот, так лучше?

– Спасибо, – робко улыбнулся Брегар и с детской непосредственностью добавил: – А я думал ты злой.

Майрон грустно усмехнулся, потрепал мальчика по голове и отошел, отправившись исследовать содержимое кладовой. Вернулся он уже с добычей: копченое мясо, сыр, яблоки и вино, которое еще по пути превратил в мирувор, – им нужно было поскорее восстановить силы.

Поговорить с Брегаром не удалось. Поев, эльфенок сразу заснул, свернувшись под боком у Финрода.

– Ты умеешь находить общий язык с детьми, – тихо проговорил Майрон.

– У меня ведь три младших брата и сестра, – с улыбкой отозвался эльф. – Артаресто был самым спокойным и рассудительным и никогда не доставлял хлопот, предпочитая проводить время за книгами и лепкой. Вот Ангарато и Айканаро… Эти двое вечно шалили, да так, что превзошли даже кузенов, включая затейников Амбарусса. То пытались пробраться в Чертоги Мандоса, чтобы узнать, для чего они и как там все устроено; то объездить оленей Нэссы; то прокатиться на Нахаре, а однажды даже как-то умудрились стащить рог Оромэ, пока тот обучал Тьелкормо охотничьим премудростям…

– Так это были твои братья? – фыркнул майа, с трудом сдерживая смех. – Кажется, припоминаю эту историю.

– Да уж, они тогда наделали шума, – усмехнулся Финрод. – А сколько раз я ловил их в Альквалондэ, пытающимися проникнуть на корабль, или на пути к Хэлкараксэ – и вовсе не сосчитать. Артанис, когда подросла, с удовольствием участвовала в их проделках, а порой выступала и зачинщицей. А еще она любила заплетать косы… Доставалось всем, даже кузенам, но я попадался чаще других.

– Ты будешь замечательным отцом, – тихо проговорил Майрон.

– Уверен, что ты тоже, – отозвался эльф. – Только сначала нам нужно спасти наших любимых! Итак, какой план?