Текст книги "Серебряный берег (СИ)"

Автор книги: Мария Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 1

– Рогозина!

Радостный вопль подруги настиг, когда я выходила из автобуса, который привез меня из аэропорта Бордо в центр города. А через секунду налетела и она, стиснула в объятиях, чуть не сбив мои очки, и прокричала на ухо:

– Как же я рада тебя видеть!

– Задушишь, – со смехом выдавила я.

– Это ж я любя, – Ленка выпустила меня и оглядела. – А бледная… Совсем из своих запасников не вылезала?

– Нет, – улыбнулась я, – просто июнь в Москве какой-то слишком дождливый.

Сама подруга цвела и пахла. С модной короткой стрижкой на темных волосах, повязанных узким шелковым шарфом, в свободной белой рубашке и плиссированной юбке, она напоминала настоящую француженку. Загорелая и улыбчивая, она бодро оббежала меня кругом и резюмировала:

– Ну ничего, это мы быстро поправим. Нас ждут пляж, море, устрицы и вино. Потому что приехать в Бордо и не пить вино – это кощунство.

Мы дождались, пока водитель выгрузит из багажного отделения мой чемодан, и подруга потащила меня к машине.

Ленка Зябликова, теперь мадам Элен Дефине, была моей лучшей подругой. Наши семьи жили в соседних квартирах, и мы дружили чуть ли ни с самого рождения.

Ленка с детства грезила Францией. Училась в спецклассе с уклоном на французский, обожала готовить французские блюда и слушать французские песни. Даже поступать собралась на профильную специальность в лингвистический университет. Но тут воспротивились ее родители, которые хотели, чтобы дочь пошла по их стопам и стала авиаконструктором. Повоевав с собственной семьей, подруга скрепя сердце все же поступила учиться на инженера, и приобретённая специальность ей даже искренне понравилась. Но мечту о Франции она не оставила и пошла работать в русско-французскую компанию по производству каких-то полимеров, а потом нашла себе француза, за которого выскочила замуж.

И теперь жила на побережье Бискайского залива со своим французским мужем и собакой-бульдогом. Тоже французским.

Мы не виделись больше года и жутко соскучились. Она осваивалась в чужой стране, а мне нужно было написать приличный кусок своей диссертации. Но нам все же удалось одновременно получить отпуск, и вот я приехала посмотреть, как живет подруга.

– Жак уезжает завтра к матери, так что мы будем отрываться вдвоем, – проинформировала Ленка, пока мы ехали к побережью. – Ей делают операцию на колене, так что Жак, как приличный сын, должен убедиться, что все хорошо.

– Ты все никак не наладишь отношения со свекровью? – улыбнулась я.

– Уже получше, чем было в начале, – пожала плечами она. – Но мадам Люсиль до сих пор не смирилась с тем, что Жак не женился на дочери ее подруги. Зато меня всецело поддерживает его бабуля. А слово Софи у них в семье всегда решает.

Я хмыкнула. По рассказам подруги, это была бойкая старушка, которая красила волосы в розовый, гоняла на роликах по парку и, несмотря на возраст, лелеяла мечту проехать на поезде от Москвы до Владивостока. Софи Дефине как-то призналась Ленке, что ее нежная любовь ко всему, что связано с Россией, была следствием бурного романа с каким-то русским эмигрантом, о котором бабуля до сих по вспоминала с умилением. И, наверное, русская невестка напомнила ей о молодости.

– Я привезла ей пуховый платок, как ты и просила. И подстаканник из поезда. А еще алтайский мед, засахаренную клюкву для Жака и белорусскую сгущенку для тебя.

– М-м-м, – довольно облизнулась Лена. – И сколько?

– Пять банок. Больше не влезло в чемодан.

– Сгущеночка… Как же я соскучилась.

– Не сомневаюсь, – я хмыкнула.

Мы выехали из города, я с любопытством осматривалась по сторонам. Бордо и побережье соединяла узкая дорога, которую обступали небольшие деревни, сосновые леса и дубовые рощи.

– Ты здесь на работу ездишь? – поинтересовалась я.

– Езжу.

– И как? Не далековато?

Элен с мужем жили на самом берегу моря, в небольшом городке Монтле, но подруга не захотела домохозяйничать и устроилась в авиастроительную компанию в Бордо.

– Неа, – пожала плечами Лена. – На машине доезжаю быстро, тем более, пробки здесь бывают редко. Это на трассе Аркашон – Бордо все бывает забито, а у нас нормально. Я в Москве на дорогу тратила больше времени, чем тут.

– Понятно.

– Кстати, как твоя аспирантура?

– Так себе, – поморщилась я.

Недобрым словом хотелось вспомнить преподавателя, из-за которого я теперь кривилась при упоминании любимой специальности. Если семья Ленки состояла сплошь из инженеров, мои были людьми истории искусств. Я тоже пошла учиться на соответствующий факультет, выбрав по примеру деда специальность реставратора. После учебы поступила аспирантуру, но мне достался такой научный руководитель, который начал трепать мне нервы с самого первого дня.

– Селиванов никак не угомонится? – понимающе хмыкнула Элен.

– Ага. Знала бы ты, сколько нервов я потратила на то, чтобы сдать ему одну несчастную главу. Все было не так.

– Знаешь, если бы не его преклонный возраст, можно было бы подумать, что он к тебе неравнодушен.

– Тут дело в другом, – я усмехнулась. – Наша Ульяна Андреевна недавно шепнула мне по секрету, чего он бесится. Вся эта неприязнь исключительно из-за того, что я внучка своего деда.

– Завидует его авторитету что ли?

– Если бы. Оказывается, что они в молодости не поделили мою бабушку. И теперь господин Селиванов мелко мстит более удачливому сопернику через его внучку. Да только я деду не жалуюсь, вот еще не хватало.

– Тогда относись ко всему этому философски, – пожала плечами подруга. – А сейчас вообще, ни секунды не думай об этом. У нас отпуск. И мы будем отдыхать ото всех проблем и волнений.

– Даже не буду спорить.

Через полчаса мы въехали в Монтле. Это был маленький прибрежный городок с тихими улицами и небольшими коттеджами. Спокойный, даже немного сонный, но очень милый и уютный.

– Надо обязательно просто прогуляться здесь, – пробормотала я, разглядывая его в окно. – Так безлюдно и спокойно. Мне после Москвы это просто физически необходимо.

– Все будет, – пообещала подруга, – и Монтле, и Бордо, и устричные фермы в Аркашоне, и огромная дюна Пила – главная достопримечательность этого региона.

– А там что такое? – обратила внимание на то, что категорически выбивалось из спокойного пейзажа.

В северной части Монтле плоский прибрежный рельеф переходил в высокую обрывистую скалу. А на скале стоял самый настоящий замок, с каменным стенами и остроконечными башнями.

– Это Шато-де-Риссар, что-то вроде местной достопримечательности.

– Туда тоже нужно обязательно сходить, – встрепенулась моя душа искусствоведа.

– Не выйдет, – разочаровала Лена.

– Почему?

– Закрытая территория. Принадлежит частному лицу.

– Ничего себе. И там кто-то живет?

– Не знаю. Говорят, что замок уже несколько веков принадлежит одной семье. Но хозяина здесь видят очень редко. Может он вообще в другой стране живет.

– Жалко, – протянула я.

– Не волнуйся, у нас найдется, что посмотреть.

К моему тайному удовольствию, дом Лены располагался почти у самой замковой скалы. Узкая улочка тянулась вдоль моря и была застроена симпатичными домиками, которые прятались в густых зарослях деревьев и кустарников.

Жилище семье Дефине было похоже на своих соседей. Маленький двухэтажный домик со светлыми стенами и черепичной крышей, аккуратные дорожки, обсаженные розами, невысокая изгородь.

– Красота, – пробормотала я, выходя и машины.

Здесь пахло морем и соснами, орали дурными голосами чайки, а замок возвышался темной громадиной, придавая этому месту совершенно особенное очарование. Я застыла на месте, с какой-то странной жадностью разглядывая каменные стены, небольшие балкончики и башню с темной черепичной крышей. Он не был похож был похож на грубую романскую крепость или на помпезный дворец эпохи барокко. Строгий, весь устремленный вверх, он навевал ощущение красивой фантастической сказки.

– Эй, мечтательница, – ткнула меня локтем Элен. – Давай в дом, нас уже ждут.

Я только тоскливо вздохнула и пошла во двор. Все же надо как-нибудь мимо проехать, хоть с дороги посмотреть.

На крыльце нас встречали супруг Ленки и черно-белая лопоухая тумбочка, как мячик подпрыгивающая на кривых лапках.

– Мари, рад тебя видеть, – Жак, невысокий мужчина в очках, открыто улыбнулся и протянул мне руку. – Как добралась?

– Отлично, – не смогла не улыбнуться я в ответ.

С Жаком мы подружились за время его редких приездов в Москву, несмотря на языковой барьер. Дружелюбный и общительный француз, искренне полюбивший мою подругу, быстро завоевал симпатии всей ее семьи, и они без проблем отпустили родную кровиночку замуж за бугор.

– Я даже успела недолго посмотреть Париж.

– И как тебе?

– Красивый город, но слишком уж шумный и многолюдный. Особенно раздражают продавцы селфи-палок, браслетов и шляп.

– Да, – понимающе кивнул Жак. – В последние годы их стало слишком много.

– Слушай, подруга, – подозрительно спросила Лена, приобняв меня за плечи. – А как это ты так лихо по-французски научилась разговаривать? Когда я уезжала, ты могла сказать только "же не манж па сис жур".

– Неправда. Еще бонжур, пардон и мерси, – я справедливо возмутилась. – А вообще выучила.

– Выучила? За год? Ну ты даешь.

– Ну, как-то так получилось, – смущенно улыбнулась я.

Действительно, язык дался на удивление легко. Когда год назад я решила начать учить, думала, что мне вполне хватит набора фраз из разговорника. Но неожиданно втянулась и сама не заметила, как начала вполне уверенно разговаривать. Слова и грамматические конструкции быстро укладывались в голове, будто я их когда-то знала, но забыла. И теперь вполне свободно могла общаться с французами на их родном языке.

– А я-то десять лет мучилась.

– А он на каком языке понимает? – погладила я между ушами крутящегося под ногами бульдога. – Он ведь Жюль, да?

– Вообще в паспорте написано Жюль. Но я зову его Жулик, потому что жулик он тот еще. Стащить что-то вкусное, пока никто не видит, или притвориться умирающим от голода, выпрашивая подачку, – это скилл, прокачанный по полной. На русского Жулика тоже вполне отзывается.

– Пес-полиглот.

– Скорее, проглот, – хмыкнула Лена и потащила меня в дом.

Мне досталась маленькая гостевая спальня с видом на сад. К сожалению, дом соседей закрывал собой морской пейзаж, но зато из сада одуряюще пахло морем и цветами. Ленка была страстным садоводом и выращивала у себя столько растений, что я даже половину названий не смогла бы назвать.

– Жак, а расскажи о замке, – попросила я, когда все подарки были разобраны, а мы сели ужинать.

– О замке? – немного растерялся мужчина. – Но я ведь не историк, знаю не много.

– Хоть что-то. Мне очень интересно.

– Он очень старый. Всегда принадлежал семье де Риссар, их даже во время революций не трогали. Они там и сейчас живут. Не уверен, правда, кто именно, но экскурсии туда не пускают.

– А ты с ними не знаком?

– Куда мне, – усмехнулся Жак. – Я скромный производитель устриц.

– Очень вкусных устриц, – покосилась я на стоящую передо мной тарелку.

– Вообще живут де Риссары тихо и уединенно. Но у нас их уважают. Ремонт в детском отделении больницы Аркашона недавно делали за их счет. И дорогу возле Монтле они ремонтировали.

– А дорога до замка есть? По ней кто-нибудь ездит?

– Дорога есть. Но ведет она только к замку, и я не знаю, как отреагируют его хозяева, если на ней покажется кто-то посторонний.

– Жаль, – вздохнула тоскливо. – Придется отсюда любоваться.

– Не переживай, – махнула рукой подруга, – у нас и без него хватает интересностей. А если сильно хочется в замок, можно съездить в Роктайад или Ла-Бред.

– Съездим, – пробормотала я с непонятной грустью.

И такое ощущение, как в детстве, когда тебе предлагают кучу разных игрушек, и больших, и красивых, а хочется одну конкретную, пусть не самую лучшую, но такую полюбившуюся. И такую недоступную.

ГЛАВА 2

На следующий день, проводив Жака с утра в Нанси, мы отправились на пляж. От моря Ленкин дом отделяли только соседский участок и широкая полоса белоснежного песка. Поэтому мы просто надели купальники, прихватили покрывало и шляпы и отправились купаться.

На берегу было малолюдно и спокойно. Простор огромного пляжа позволял выбрать место в отдалении от остальных отдыхающих. Море глубокого сине-зеленого цвета было очень теплым, хоть и беспокойным. Волны с шумом накатывали на пологий берег. А ветер то и дело норовил унести журналы, которые мы прихватили из дома.

Отсюда, с пляжа, удалось хорошо рассмотреть окрестности замка. Еще буквально пять участков, и Монтле заканчивался. Пляж сужался, чтобы узкой белой змеей проскользнуть между морем и берегом, который становился выше, пока не переходил в отвесный скальный обрыв. Сама скала была высотой с десятиэтажный дом, а наверху стоял замок. И почему-то он понравился мне настолько, что я не могла отвести от него взгляд. Так что наплававшись до усталости, улеглась на покрывало попой кверху, повернула голову и стала любоваться.

– А ты все никак не насмотришься, – Ленка плюхнулась рядом и принялась вытираться.

– Он красивый.

– Ну не знаю. Замок как замок. На Луаре есть и красивее. Помнишь, я тебе фото из нашего с Жаком путешествия присылала? Шамбор, Блуа, Шеверни?

– Помню. И все равно, красивый.

– Как скажешь, – безропотно согласилась подруга.

– Так странно, – заметила я. – Откуда здесь вообще скала? Плоский песчаный берег и вдруг она.

– Не знаю, я не геолог. Вообще почти весь Серебряный берег плоский. Представляешь, двести тридцать километров сплошного песчаного пляжа. Только на юге, возле Испании, горы. И здесь, километров десять на юг от Аркашона еще есть скалы. Говорят, даже с какими-то пещерами.

– В пещеры мы не полезем, – поморщилась я.

– Да. Наша культурная программа такого экстрима не предполагает.

Вообще этот день мы решили посвятить ленивому отдыху. Как следует наплавались и отлежались на пляже. Потом перекусили и, прихватив с собой Жулика, отправились гулять по Монтле. Прошлись по узким зеленым улочкам. Вышли к «центру» города, состоящему из маленькой круглой площади и нескольких улиц, застроенных магазинчиками и кафе. Лена завела меня в свою любимую мясную лавку, где улыбчивый итальянец услужливо разделывал своим клиентам мясо на стейки и антрекоты. Показала рынок, на котором можно было купить свежайшие овощи и домашний сыр.

– Спаржа, шпинат, артишоки… – вздыхала я, глядя на зеленое изобилие. – просто мечта.

– Да, – ответила подруга, выбирая баклажаны к ужину, – это здесь круглый год купить можно.

– Жалко, что у нас такое только за большие деньги. И то не всегда найдешь.

Оставив подругу наедине с баклажанами, я пошла дальше, разыскивая еще что-нибудь вкусненькое. Тут брокколи, брюссельская капуста. Это вроде кольраби. А как пахнет лоток со свежим базиликом и розмарином, закачаешься.

– А это что такое? – пробормотала я на французском, рассматривая круглые бело-фиолетовые корнеплоды. – Редис?

– Турнепс, мадемуазель, – ответила пухленькая продавщица.

– Турнепс, – задумчиво протянула я. – Никогда его не ела.

Я отступила от прилавка, собираясь позвать Ленку и выяснить, не нужен ли на турнепс на ужин, но случайно натолкнулась на стоящего сзади мужчину и наступила ему на ногу.

– О, месье, простите, я не нарочно.

Проговорив извинения, подняла глаза и замерла. На меня смотрел высокий блондин лет тридцати. Но смотрел так странно, пристально, что у меня мурашки по спине побежали.

– Месье? – позвала я осторожно.

– Что? – дернулся мужчина, как будто выныривая из каких-то своих мыслей. – Простите, вы что-то сказали?

Надо же, он так задумался, что даже не заметил, как я на него наступила. Ну, тем лучше.

– Я случайно толкнула вас, – улыбнулась я, глядя в глаза удивительного лазурного цвета. – Простите.

– А… – растерянно протянул он. – Ничего страшного.

– Тогда я пойду, – я попыталась обойти мужчину.

– А мы не встречались раньше? – придержал меня за руку тот.

Впрочем, придержал очень деликатно, так что я не стала вырываться и просто ещё раз улыбнулась:

– Не думаю. Я бы запомнила.

Конечно бы запомнила. Было в этом мужчине что-то такое, вызывало у меня чувство непонятной симпатии. Да и эти глаза… Никогда не видела таких красивых.

– Жаль, – тихо произнес он.

– Мари, – подскочила ко мне Ленка, нагруженная пакетами. – Чего ты тут стоишь? Что-то случилось?

– Нет, ничего, – покачала я головой, усилием воли отвернулась от незнакомца и перехватила у нее часть покупок. – Можем идти?

– Да, пойдем.

Весь вечер я витала в облаках. Даже Ленка заметило мою странную задумчивость и в шутку спросила, не влюбилась ли я. А мне только чудом удалось не покраснеть, потому что из головы не шел тот мужчина, что встретился на овощном рынке. Это ж надо было так впечатлиться. Да, красивый. Но что, я красивых мужиков раньше не видела? А этот почему-то запал в душу. Хотя мы вряд ли еще увидимся. Монтле – город маленький, но закон подлости еще никто не отменял. И чем сильнее ты ждешь встречи, тем меньше вероятность того, что она произойдет.

А ночью мне приснился странный сон. И вроде ничего особенного в нем не происходило, но запомнился каждый «кадр». Будто я в красивом длинном платье, как на картинах эпохи Возрождения, спускаюсь по ярко освещенной мраморной лестнице. Негромко потрескивают свечи в стенных подсвечниках, шуршит шелк платья, тихо стучат каблуки туфель. Под пальцами ясно чувствуется прохладный металл лестничных перил. А внизу меня ждет мужчина. Парадный костюм, расшитый серебряными нитями, теплый взгляд лазурных глаз и счастливая улыбка на губах. Губах, которые я так любила целовать. Спускаюсь вниз, он протягивает мне руку. Подаю свою и от касания пальцев все внутри обжигает жидкой лавой…

Я проснулась резко, будто меня ударили током. Несколько секунд лежала, таращась в потолок и соображая, где вообще нахожусь.

Какой потрясающе яркий сон. Нет, сны мне сняться часто, но такое… Все ощущения, все звуки и запахи, даже эмоции – все казалось настолько реальным, что стало чуточку грустно. Я в обычной жизни никогда не испытывала к мужчине такой всепоглощающей нежности, такой любви и влечения. Поняв, что эти эмоции не имеют к реальности никакого отношения, стало невыносимо обидно. А антураж… Замковые интерьеры, роскошная одежда и незнакомец с рынка. Забавная смесь.

Впрочем, в этом нет ничего удивительного, после стольких новых мест и впечатлений мне могла приснится вообще все, что угодно, начиная от романтической прогулки на автобусе Бордо – Аэропорт и заканчивая взятием Бастилии бешеными турнепсами.

Поворочавшись с полчаса, я поняла, что заснуть обратно не получается. Пойти прогуляться что ли, подышать свежим воздухом?

Со вздохом поднялась, оделась, прихватила палантин и вышла из дома. Тихо, стараясь не разбудить Лену и соседей, по узкой дорожке между участками я пробралась на пляж и подошла к самой кромке прибоя. Сбросила шлепки и погрузила пальцы в прохладный, немного влажный песок. Сейчас здесь было удивительно тихо и спокойно. Море мелкими волнами накатывало на берег. Растущая луна отражалась на воде серебряными бликами. Легкий ночной бриз дул в спину, ероша волосы. А я стояла и бездумно смотрела вперед.

Неожиданно краем глаза зацепилась за фигуру человека, который медленно шел по самой кромке воды. Его белая рубашка ярко выделялась в ночной темноте. Высокая фигура явно принадлежала мужчине, но мне почему-то совсем не было страшно и не хотелось сбегать из опасения, что вдруг маньяк. Поэтому я просто следила за его приближением, а когда тот неспешно подошел ближе, к своему удивлению узнала того самого незнакомца с лазурными глазами.

Внутри что-то взволнованно дернулось. Надо же, нам повезло встретиться второй раз. Интересно, узнает он меня или нет? А может вообще пройдет мимо, не обратив внимания?

Но проходить мимо мужчина не стал.

– Не спится? – улыбнулся он, останавливаясь в нескольких шагах от меня.

– Да, – улыбнулась в ответ. – И вам тоже?

– У вас бывает ощущение, как будто ночь становится слишком прекрасной, чтобы тратить ее на сон?

– Не знаю, – смутилась я от неожиданно поэтичного вопроса. – Наверное нет. Наверное, это можно почувствовать только здесь, вдалеке от шума и суеты, а не в огромном городе, который и так никогда не спит.

– Меня зовут Бриан. Бриан Риссар, – представился мой неожиданный собеседник и протянул руку.

Риссар… Что-то знакомое.

– Мари, – просто ответила я.

Теплая ладонь слегка сжала мою.

– Вы не отсюда? – проницательно спросил Бриан.

– Нет, – я решила не делать тайны из своей национальности. – Я даже не из Франции. А из Москвы.

– Из Москвы? – переспросил он, и мне почему-то показалось, что в его голосе проскользнуло какое-то неприятное удивление. – Так далеко.

– Не так уж и далеко. В конце концов, Москва не Пекин, – пожала плечами я.

– А в Монтле вы отдыхаете?

– Да. Прилетела в отпуск к подруге. Она живет здесь с мужем.

– Давно?

– Муж давно? – улыбнулась я.

– Да нет, – рассмеялся мой собеседник очень приятным бархатистым смехом, – прилетели давно?

– Вчера.

На краю сознания мелькнула мысль, что не стоило бы так откровенничать с незнакомцем, но я отогнала ее подальше. В его обществе не чувствовалось никакой скованности или настороженности, а говорить по-французски было все легче и легче. И не хотелось портить эту действительно чудесную ночь своими страхами.

– Тогда мне очень повезло встретить вас именно сегодня, – тихо пробормотал мужчина.

– Кто знает, – так же негромко сказала я.

– Вам нравится здесь?

Я немного помолчала, а потом призналась:

– Здесь очень хорошо. Так тихо и спокойно, воздух чистейший, а под ногами море.

– Не просто море, – заметил мужчина, – а целый океан.

– Точно, – усмехнулась я. – вся Атлантика. И где-то там вдалеке напротив нас какой-нибудь Нью-Йорк. И мы можем передать ему привет.

– Нью-Йорк? – задумался Бриан. – Мне кажется, он южнее, примерно на широте Марселя.

– Разве? – удивилась я.

– Да. А напротив нас, наверное, уже Канада. Можем передать привет канадцам. Они еще даже не ложились спать.

– Как и обитатели этого замка, – тихо добавила я и покосилась на его светящееся окошко. – Наверное очень здорово сидеть там у окна с книгой или чашкой чая. Может быть его житель сейчас занимается именно этим.

– Нет, – поднял голову мужчина, – я просто оставил свет, чтобы не бродить в темноте, когда буду возвращаться.

– Оставили свет? – не поняла я, а потом изумленно охнула. – Вы что, живете там?

– Я… Да, – немного смутился мужчина. – Это мой замок.

Я мысленно хлопнула себя по лбу. Бриан Риссар, вот почему мне его фамилия показалась знакомой. Лена же говорила, что замок называется Шато-де-Риссар.

– А я думала, что его хозяин здесь не живет, – надеюсь, в темноте не было видно моих покрасневших щек.

– Живу. Просто часто бываю в разъездах. Вот и сейчас вернулся всего два дня назад.

– А чем вы занимаетесь? – полюбопытствовала я, до того, как сообразила, что это может быть неприлично.

– Разным, – спокойно ответил мужчина. – В основном инвестициями в интересные и перспективные проекты из области «зеленых» технологий. А вы?

– А я скромный реставратор. Занимаюсь экспертизой и реставрацией картин и книг.

– Надо же, – хмыкнул Бриан. – Тогда вам, вероятно, будет интересно посетить мой замок. Русского искусства там нет, но французского достаточно. Как раз и картины есть, и книги. Хотите?

Мне посмотреть замок? Тот самый замок, в который меня так сильно тянет? Это же просто подарок судьбы. Наверное.

– Ну что вы, – закусила я губу, раздираемая пополам любопытством и врожденным чувством такта. – это же ваш дом, а не музей. Моя подруга говорила, что туда не пускают экскурсии.

– Экскурсии – да. Но я же зову вас просто в гости. Мне будет очень приятно, если вы согласитесь. Покажу замок, угощу ужином. У меня отличный повар.

– Я…

– И подругу с собой захватите.

Предложение взять с собой Ленку поставило точку в моих колебаниях.

– Это было бы здорово.

– Я могу заехать за вами, – великодушно предложил мужчина.

– Спасибо, у нас есть машина, – я решила не злоупотреблять галантностью француза. – Думаю, найти дорогу будет несложно.

– Несложно. Выезд на дорогу к замку находится со стороны улицы Роз. Приезжайте часам к пяти, я буду вас ждать.

Даже в темноте, в которую погрузился пляж с заходом луны, было видно теплую и искреннюю улыбку Бриана. И я не смогла не улыбнуться в ответ.

Налетевший порыв прохладного ветра взъерошил волосы и заставил зябко поежиться.

– Вы замерзли? – не укрылось от Бриана мое состояние.

– Немного. Мне, наверное, пора идти.

– Я могу проводить вас.

– Не стоит. Мне совсем недалеко.

– Тогда до завтра, Мари, – тихо произнес Бриан.

– До завтра, – ответила я и направилась в сторону дома.

Мужчина остался стоять, но почти всю дорогу до коттеджа я будто спиной чувствовала его серьезный, пронзительный взгляд.