Текст книги "Попаданка в Сильфиду во главе орков (СИ)"

Автор книги: Мария Максонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 61

Река АрдХалиф в предгорьях в это время года была полноводна и быстра. Узкое извилистое русло создавало проблемы для использования ее для транспортных нужд выше по течению, по весне воды ее, идущие с гор, были холодны и аллигаторы или уплывали на юг, или становились медлительными и ленивыми, поэтому именно это время племя Соколов выбирало, чтобы приблизиться к реке и путешествовать вдоль ее русла.

Спусков к воде было мало, удобных – еще меньше, поэтому зачастую приходилось поднимать воду из реки ведрами, чтобы напоить животных. Но и то сейчас было не так уж и далеко, летом, говорят, река могла сильно обмелеть.

В пути я пыталась учить немногих орков, у которых, как и РилеДира проявлялась стихия воды, управлять ею, но многие считали, что это какая-то глупая блаж. Слушались из уважения к моему статусу – не дай Духи прокляну, но бегали жаловаться Вождю, что я отрываю их от важных дел, чтобы заниматься ерундой. Поднять горб воды в ведре – много ли в том смысла?

Когда мы, наконец, оказались подле реки, я усмехнулась и велела РилеДиру, который значился одним из моих помощников. Племя начало располагаться не на временную стоянку, а на долгое стояние, может, на неделю и дольше, для чего следовало подготовиться и организоваться. Поэтому на то, что я отозвала часть работников, отреагировали с недовольством. Кто-то позвал Вождя, подошла ПранСида, пытаясь успокоить родственников моих учеников.

– Вы принесли ведра и другие емкости? – строго спросила я, проходя вдоль ряда учеников, позади которых столпились любопытствующих.

Передо мной вяло поставили каждый по паре кожаных ведер, одна из девочек принесла большой глиняный кувшин в оплетке из веток. Всего их было пятеро: РилеДир имел самый большой дар воды, еще двое мальчишек один постарше, пятнадцати лет – почти-воин с вечно вздернутым носом, закатывающий глаза. Второй лет восьми, восторженно глядящий по сторонам постреленок за любой кипишь. Девочка лет двенадцати, крупная и мощная – почти ростом с подростка, глядящая на него влюбленными коровьими глазами с длинными ресницами, довольная просто возможности быть рядом. И АнлиФаркуда, у которой дар воды самый маленький из всех, но зато навыками и стараниями благодаря обучению она компенсирует и держится наравне со младшими.

Всех я уже научила видеть магические формулы и строить их по мере владения собой.

– Отлично, – кивнула, проинспектировав емкости, не став придираться. – Теперь каждый делает эту схему: – нарисовала в воздухе круг и несколько завитушек, – и направляет на воду.

Дети засуетились, напыжились, подросток опять скептически закатил глаза. Когда он начал колдовать, то магия его представляла собой смесь из земной и водной:

– ПодКлор, магию земли отключай, иначе обольешь всех нас тут грязью. ПодКлор, ты слушаешь? – опять закатывание глаз в ответ.

– А он не может, его магия воды без поддержки не работает, – хихикнул довольный РилеДир. Хоть он и был младше ПодКлора, но уже почти нарисовал схему чистой и четкой нитью воды.

– Ах, ты! Как ты смеешь⁈ – взвился мальчишка.

– СолНара, молодец, постарайся, чтобы твоя магическая нить была более однородной, без утолщений и утоньшений, – похвалила я младшую девочку. – РилеДир, не хвастайся, активируй колдовство, ты уже умеешь. ПодКлор, не расстраивайся, останься подольше – я с тобой позанимаюсь…

– Не нужно мне, я сам справлюсь! – возмутился подросток, развеял свое колдовство и начал заново, теперь уже старательно выводя нужную фигуру исключительно магией воды.

РилеДир тем временем нерешительно замер, заведя свою печать над водами реки, покосился на меня неуверенно. Я встала позади него, положила руки на плечи и, ободряюще улыбнувшись, кивнула. Мальчик медленно выдохнул. Хоть он и хвастался, на самом деле не так уж сильно был уверен в своих силах, но вида старался не подавать. И активировал.

Я поспешила поставить воздушный щит над нами, потому что из воды взвился фонтан воды и окатил всех на берегу. Кто-то из женщин взвизгнул, кто-то расхохотался.

– Держи, теперь наклони немного, подтяни вот здесь в центре и направь на ведро, – командовала я.

Струя воды сделала круг, обдав всех вокруг, пока РилеДир пытался управлять своей магической печатью, пытаясь рассчитать правильный угол. Когда он направил струю на кожаные ведра, те ожидаемо просто перевернулись на бок. А вот глиняный кувшин устоял, и вода потекла рекой.

Второй, как ни странно, справилась младшая девочка СолНара, АнлиФаркуда – практически следом за ней, но их струи были тоненькими и слабыми. Зрители зашумели, начали подставлять ведра, кто-то побежал в становище за новыми емкостями, ведь всем следовало напоить стада, а делать это черпая воду из реки с помощью веревки утомительно даже для сильных орков. Под смех зрителей притащили даже здоровенные корыта, которые используют для того, чтобы поить коней. А кто-то не стал мелочиться и привел сразу двух коров – чем тащить к ним воду, проще привести животных на водопой.

Когда ПодКлор, наконец, справился с заклинанием, его поток оказался больше и мощнее, чем у всех остальных, заставив РилеДира немного расстроиться. Но вот с прицеливанием у подростка были большие проблемы. Земля на берегу очень быстро превратилась в месиво из воды и грязи. Хлоп – в бадью для питья плюхнулась довольно крупная рыбина, подхваченная потоком.

– О, еще и уха сегодня будет, – обрадовалась я. – Ты главное аллигатора не поймай, аллигаторов я не ем.

Глава 62

Мою радость по поводу пойманной рыбы не все смогли разделить. Оказалось степные жители орки рыбу как-то не уважали. Ели все, что движется, даже аллигаторов, но рыба, тем более – вареная… она же мелкая и в чешуе…

Учитывая, что сама я готовить не умела, могла упасть в грязь лицом, но повезло, что со мной были люди, в том числе Халмир. Хоть пресноводную рыбу они тоже не очень жаловали, но все же умели готовить. Мелкая рыба среди людей считалась едой рабов, то, что им разрешалось забирать себе после ловли сетью. А вот крупную жаловали и обеспеченные люди. Правда, ее обычно не варили в виде супа, а запекали в углях и листьях или жарили на сковороде. Но я настояла на супе, соединив мои знания и навыки Халмира мы смоги сварить что-то похожее на уху, чтобы большее число людей и орков смогли попробовать это «эльфийское» блюдо. Местный корнеплод, которым пришлось заменить картошку, был сладковат, придавая супу странный оттенок вкуса, но в целом все равно получилось нормально.

– Ты хочешь из Соколов сделать ушедших по пути предков Цапель, – заметил хмуро СакрКруш, доев свою порцию блюда. – Ты учишь детей их магии, показываешь их пищу.

– Я не смогла бы сделать из Соколов Цапель, даже если бы захотела, – хмыкнула я. – Я могу изменить магию твою или детей племени, я лишь хочу развить то, что уже есть. Если каждый член племени сможет развить свои способности и найти дело, которое сможет делать лучше всего, то и племя будет более сытым и успешным.

– А кто должен делать те дела, которые не нравятся никому? У кого найдется талант к тому, чтобы убирать дерьмо за коровами?

– В этом может помочь магия и правильная организация труда, – пожала я плечами. – Одно дело – целыми днями делать грязную работу, а другое дело – делать это раз в день за час, а остальное время заниматься чем-нибудь интересным.

– Нет такого места в мире, где бы так жили.

– Но это не мешает попытаться построить это место здесь, на нашей земле для наших соплеменников.

– Так не бывает, – покачал головой СакрКруш. – Не у всех есть талант в магии, не у всех есть таланты к другим ремеслам и наукам.

– Мы можем искать эти таланты и придумывать способы облегчить труд орков, даже если они ничем не выделяются среди других.

СакрКруш тяжело вздохнул, но покачал головой, будто мне не верит. Но спорить перестал.

– Если тебе удастся, то все люди захотят бросить свои деревни и прийти жить в племени орков, – рассмеялся Халмир, следом за ним захохотали и другие.

Я тоже улыбнулась. Улыбнулась, но подумала, что в целом это неплохой план.

Начало было положено. Дети с магией воды перестали стыдиться своей учебы, теперь они помогали племени, что было почетно. Магия помогала быстрее выполнить эту обязанность и напоить все стада. Я не могу сказать «легче», потому что магия требовала сил и сосредоточенности, но одно дело таскать ведра вручную целый день, другое – использовать колдовство, а потом играть и гулять с друзьями. Да, усталость та же, но времени уходит много меньше, а уважения получаешь больше.

Я вновь подошла еще к паре орков, у которых тоже были задатки магии воды. Взрослая замученная бытом женщина с тремя маленькими детьми лишь вздохнула и покачала головой – у нее не было ни сил, ни времени учиться. Орк среднего возраста сказал, что подумает, но пока так и не пришел.

Я продолжала заниматься планированием, для чего все дни, что племя стояло на месте, облетала берег реки, составляя качественную карту наших земель. Иногда я опускалась за землю и или зависала над берегом, изучая почву: где глина, где камни, где намыло песок, а где песок приносит ветром из пустынь Халифата. Обо всем делала пометки и думала-думала-думала.

В этот раз я летела на юг, изучая берег. Границу разделения земель между Псами и Соколами можно было увидеть с высоты – ниже по течению земля становилась менее каменистой, а река расширялась. Воздух здесь был более влажным, а зелень – более обильной, здесь было больше кустов, а трава поднималась выше, наверное, потому что орки еще не пригнали сюда свои стада. Если бы люди с юга не теснили орков, то у Псов было бы самое райское местечко для жизни.

Опустившись за землю, я прошлась по местным кустам, изучая, нельзя ли будет их использовать в качестве материала для плетения корзин или ловушек для ловли рыбы. Растения были незнакомые, с крупными листьями, не похожие на иву, но найти тут иву вообще было бы удивительно: и мир другой, и климат неподходящий. У этого растения листья были довольно крупные с хорошо прощупывающимися толстыми прожилками, но ни колючек, ни других признаков хорошо переносящего сухой климат пустынь растения не было. А еще я заметила, что некоторые листья были будто скелетизированы: только эти самые толстые прожилки и оставались, а вся зелень будто стерта. При этом веточка зеленая, будто ей это и не мешает. Пощупала ветки – действительно довольно мягкие, хорошо гнутся и не ломаются.

Я попыталась одну из веток сломать, и тут что-то ударило меня по макушке и упало… нет, запуталось у меня в волосах. Взвизгнув, я вылетела прочь из кустов, ожидая найти в волосах какого-нибудь паука или жука, или еще что-то, но перебросив волосы на грудь увидела лишь нечто белое круглое чуть вытянутой формы. Оно не двигалось и прилипло к волосам. Переборов брезгливость, я стянула непонятное нечто с волос – оно было чуть липким на ощупь, как паутина. При мысли о том, что внутри может быть паук, меня передернуло, и я уронила странный кокон на траву.

Магия активизировалась сама собой, я посмотрела на белое нечто… и увидела крошечную воздушную ауру в глубине. Склонила голову на бок, соображая. Перевела взгляд на куст, из которого только что вылезла – и магическим зрением заметила ее с десяток… куколок. Скоро должны были вылупиться воздушные насекомые, а они – проводники воздушной энергии.

Хмыкнув, я полезла обратно в кусты собирать куколок того, что по моим предположениям должно было быть местной разновидностью шелкопряда и ломать ветки и пытаться выкопать черенки того, что, должно быть, было местным тутовником. В голове в это время пролистывались все случайно мелькавшие в моей жизни знания, связанные с производством шелка.

Глава 63

Я не представляла, как много на самом деле знаний о шелке у меня есть. Мысли о том, что эта прекрасная натуральная ткань добывается при помощи противных гусениц, всегда казалась мне гадкой. А вот бабочки шелкопряда – крупные и пушистые, почти не летающие – оказались очень милы.

Но, прежде чем радоваться находке местных шелкопрядов, я решила провести эксперимент. По земной легенде, изобрела шелк китайская императрица Си Линг Чи. Ей в чай случайно упал кокон, который она попыталась выловить палочками, и получила нить. Прежде чем что-либо рассказывать в племени, я решила повторить этот эксперимент. Насколько я помнила, важно, чтобы вода была горячей, почти кипяток, но не кипящей. Обычно, чтобы плести нить, в чан бросают сразу много коконов и разматывают их все одновременно, сплетая волокно, но я решила начать с одного, а остальных шелкопрядов в случае успеха оставить «на развод».

Я выбрала самый маленький и неказистый кокон и велела Халмиру, который почти поселился у нас в гостиной, вскипятить воды. На заднем дворе было малолюдно, но нет-нет, да бродили люди из нашего рода по делам, они косились на меня иногда с удивлением, но не лезли – мало ли что может делать ведьма.

Когда вода в котелке над костром закипела, я отлила несколько поварешек в глиняную пиалу и бросила кокон. Сглотнула, понимая, что только что убила живое существо, которое было внутри, но… иных способов пока не было. Палочек для еды у меня, конечно, не нашлось, поэтому отломила случайную ветку и принялась тыкать в кокон, пытаясь понять, что дальше. Нить не торопилась разматываться, пока я гадала, что не так: слишком холодная вода, или слишком горячая, или палочка неправильная, или это все же не шелкопряд. Я бездумно водила вокруг палочкой, иногда задевая кокон, и когда уже решила добавить кипятка, подняла палку и увидела едва заметную тоненькую и полупрозрачную от воды нить. Дернулась, отвела руку подальше – нить продолжила разматываться.

– Еще кипятка! – велела я обрадованно Халмиру. – И дайте мне что-нибудь… что-нибудь…

– Что?

– Не знаю, на что нитки наматывают? Веретено! – припомнила я.

В поисках последнего заметались-засуетились, на удачу мимо проходила ПранСида, которая заинтересовалась шумом и решила помочь. Она-то и выдала мне вытянутой формы деревяшку, с которой я, понятно, понятия не имела, что делать. Пришлось жене вождя показывать мастер-класс: она привязала тонюсенькую нить к веретену, сделала несколько первых оборотов, а потом принялась крутить его пальцами за острый кончик, почти как юлу.

Поддерживать температуру воды достаточно горячей, чтобы нить продолжила виться: не обрывалась, и не склеивалась, было сложно, но методом проб и ошибок я смогла подобрать примерный режим. Вручную разматывать шелковый кокон было бы слишком сложно и долго, ведь в нем может быть километр нити, поэтому, приноровившись, я создала воздушный смерч, который вместо ПранСиды принялся вращать веретено.

– Ух, ты, здорово как! – восхитилась орчанка. – Только зачем нитка такая тонкая нужна? Для какого-то ритуала?

– Если свить из этого волокна нити, а из тех соткать полотно, оно будет и красивым, и гладким, и блестящим, и в носке приятным, и настолько прочным, чтобы замедлить даже удар клинка или стрелы, – припомнила я все, что знала об истории шелка.

ПранСида покачала головой удивленно и немного недоверчиво.

– Эта ткань называется шелк, – произнесла я, и только тогда поняла, что слова этого в оркском языке не было – его я произнесла по-халифатски. Удивленно замерла, соображая. Пришлось обращаться к Халмиру, чтобы узнать, что местные понимают под этим словом, а то вдруг значения разные.

– Шелк? Это эльфийская ткань изначально, но сейчас, говорят, и в Империи делают его. Видел я платья из шелка – красивая ткань, блестящая. Самому-то мне не то что носить, даже трогать такую не по чину.

А вот Кирим как торговец знал больше:

– Шелк – ткань, сделанная магическими методами. Эльфийский, конечно, самый тонкий и в то же время прочный, износостойкий. В Империи его тоже делать научились, качество немного похуже, но зато подешевле. К нам в Халифат основном имперский шелк поставляют, все равно на вид мало кто отличит, а пыль в глаза и так пустить можно.

– А как его делают, ты знаешь?

Кирим растерянно пожал плечами:

– Семена растений, из которых производят шелковую пряжу, вывозить из Империи и, тем более, от эльфов, запрещено под страхом мучительной смерти. Да даже если и вывезешь, там, как говорят, все время магическая подпитка нужна. Волокно такое хорошее, потому что длинное – трава вырастает выше деревьев высотой, ее постоянно приходится защищать от ветров и животных, чтобы не сломали и не помяли.

– Это точно? Шелк эльфы точно производят из травы, а не из каких-либо животных? – удивилась я.

– Я так слышал, хотя кто знает, – пожал плечами Кирим.

Я задумчиво закусила губу. То ли эльфы врали, а имперцы поддерживали эту легенду, то ли шелк тут совершенно другой, а мой мозг просто сопоставил местную ткань со знакомым мне названием. Так или иначе, есть рынок, есть возможность, осталось только с производством разобраться.

С этим я подошла к ПранСиде. Если у китайцев этим занималась императрица, то почему у нас не заняться вопросом жене вождя?

– ПранСида, а ты хорошо владеешь магией животных? – зашла я издалека.

– Как все, – пожала она плечами, задумчиво разглядывая тоненькую нить на веретене. – Мужчины, конечно, в этом лучше. Они могут вырастить из крошечного теленка огромного мощного быка, который будет в полтора-два раза крупнее своих сородичей.

– Нет-нет, нам такое не нужно, – поспешила покачать головой я. – Тут потребуется более тонкая работа, – подхватив ее под руку, я проводила ее в свой шатер и продемонстрировала горсть коконов шелкопряда. – Нужно аккуратно напитать их силой, чтобы, когда из них вылупятся бабочки, они были крупнее и мощнее своих собратьев.

– Зачем? Не проще ли их просто собирать в степи?

– Крупные бабочки отложат больше личинок, и у нас будет большое поголовье шелкопрядов. Тогда в следующем поколении мы уже будем отбирать часть на развод, а остальные коконы размотаем на нити. Вот тогда ты увидишь как это красиво может быть – шелковая ткань. Ты главное поработай с ними, чтобы бабочки были большими и сильными. А вот летать им совсем не обязательно, – я припомнила, что земные шелкопряды в результате селекции потеряли эту способность.

– Я попробую, – задумчиво произнесла ПранСида, протягивая руку над коконами, и я увидела, как от ее руки струится к ним зеленое сияние с желтоватыми проблесками. Как и все Соколы, ПранСида унаследовала от своего далекого предка-сильфа силу воздуха, и именно это сочетание лучше всего подходило для работы с летающими существами, в том числе и насекомыми.

У меня в голове постепенно складывался бизнес-план. Судя по всему, волокно у нас будет, осталось только продумать еще одну фишку, которая будет отличать нашу ткань от конкурентов не дешевизной, как имперский шелк, а чем-то более интересным. И я примерно уже представляла, что можно сделать. Нужно только набраться терпения.

– И пусть они растут побыстрее и едят все подряд, чем короче будет их цикл от личинок до бабочек, тем больше ткани можно будет сделать, – пробормотала я.

Ну, да, особым терпением я никогда не отличалась.

ПранСида посмотрела на меня немного растерянно, но все же кивнула. Не за одно поколение, так за несколько сделаем.

Глава 64

Первый опытный образец мы все же решили создать до вылупления нового поколения магически измененного шелкопряда. На землях Соколов коконов было не так много, они были мельче и как-то желтее, но все равно я подрядила детей из племени по возможности собирать их и приносить в мою палатку. Часть по моем просьбе ПранСида отобрала на развод, чтобы добавить генетического разнообразия, все же свои образцы я собрала только с одного куста.

А дальше… летали вихри, раскручивали веретена, на которые наматывались нити сразу из десятка коконов, чтобы создать тонкую, но прочную нить. Свивать, стирать, перематывать – я доверила женщинам племени под руководством ПранСиды. Часть нитей окрасили в желтый и черный цвета.

Орчанки с плохо скрываемым смехом наблюдали, как я учусь ткать полотно. При том, что я выбрала не самый большой станок, скорее подходящий для создания широкого шарфа, а не ткани на платье, но громоздкие детали, которые приходилось двигать руками или нажимать на педаль, не радовали. Пришлось разобраться, прежде чем я смогла добавить кое-какие упрощающие работу приспособления. Из дерева бы выстругать, но в степи они на вес золота, поэтому приходилось выстругивать гребешки из более-менее толстых веток кустарника, лепить детали из глины или вырезать из костей, пробовать варианты, подбирать. Тот идеал, к которому я стремилась, был пока не достижим, но я хотя бы хотела показать, что мы можем сделать. Даже сейчас.

К сожалению, племя не могло стоять на месте: стада съедали траву на пастбищах, и начинали вытаптывать ее корни, что могло привести к эрозии почвы. Орки давно высчитали все сроки, разработали приметы, чтобы определить, когда пора перегонять стада и куда дальше двигаться. Механизм этот был отлажен и работал, но не позволял толком продолжать развитие. Нужен был переезд, поэтому мое дело пришлось отложить. Пока мы ехали, в голове моей вертелось: один-два-три, один-три-два, два-один-три…

И, когда, наконец, мы вновь поставили палатку, а мне установили ткацкий станок, ПранСида помогла с натяжением нитей основы, я разложила рядом свои странные расчески и загогулины. Обычный станок работает просто: половина нитей основы всегда внизу, половина всегда вверху. Челнок в одну сторону между нитями, дернуть за ручку, чтобы те, что были внизу, поднялись, протянуть челнок вновь, подбить, чтобы плетение было плотнее. Тонкие шелковые нити поблескивали в свете, который падал на станок. Тщательно пересчитала все нити основы: белые, желтые, снова белые, черные, желтые – вперемешку. Три цвета – это сложный рисунок, но для моей идеи это было важно. На челноке было пока намотана белая нить.

Первые несколько рядов я проткала самым обычным образом, ПранСида торчала рядом, поблескивая глазами с любопытством. Уже скоро ее первая партия шелкопряда должна была вылупиться, и мы должны были увидеть результат.

А дальше… вместо того, чтобы продолжить поднимать половину нитей через одну автоматически, я взялась за свои гребни. Несколько рядов «атласным» плетением: три нити сверху, одна внизу, три сверху, одна внизу, гребнями разбираю рисунок, челноком провожу. Следующий ряд – со сдвигом вбок, создавая «елочку».

– Что ты делаешь? – удивилась ПранСида, – предки же уже давно придумали механизм, чтобы вручную каждую нитку не отделять.

Я только усмехнулась. И в следующем ряду принялась создавать уже рисунок. Верх и низ, белый, желтый и черный цвета, их оттенки создающиеся от переплетения нитей. Сперва медленно, но затем все быстрее и быстрее, рисунок четкой картинкой стоял у меня в голове, а пальцы порхали над нитями, воздушные потоки помогали где дернуть, а где ударить по готовой ткани, прибивая нитки сильнее, делая ткань плотнее.

Я не заметила, в какой момент ушла ПранСида, не отвлеклась, когда меня позвали на обед, откровенно послала, когда Халмир попытался вытащить меня на ужин. Я была в процессе, и мягкая шелковая ткань струилась из-под моих рук и наматывалась на круглую палку-блок.

Кирим пришел в мою комнату, сел подле и всю ночь просидел, не заснув, глядя, как я работаю. Он мне не мешал.

На рассвете пришла ПранСида, помогла срезать законченное полотно со станка и завязать финальные узелки. Ткань была намотана на длинную палку, поэтому девушка смогла увидеть лишь самый край, но и это ее впечатлило. Я собиралась сама нести свое произведение, но Кирим перехватил у меня бобину, и я не стала сопротивляться. Работа вымотала меня, хоть в основном и физически, болели глаза от внимательного слежения за рисунком, пальцы ныли от перебирания туго натянутых нитей.

Солнце уже высоко поднялось, когда мы вышли на улицу, его лучи сверкнули на шелковой ткани, да еще и сплетенной правильным подчеркивающим этот блеск плетением.

ПранСида обогнала нас и позвала СакрКруша, он вышел и встал перед своей палаткой, а следом за ним высыпали и самые важные члены племени.

– Предки дали мне знак и показали новый путь для племени, – произнесла я, окинув взглядом всех вокруг. – Соколы прогневали Духов, когда поддались влиянию старого Шамана, мы совершали много ошибок, наших духовных сил не хватило, чтобы противостоять ему. – Орки заворчали недовольно, не желая признавать этого, поэтому мне пришлось повысить голос. – Но славный Вождь разоблачил подлого колдуна, племя пошло за ним, доказав, что достойно новой жизни, славы и благоденствия. И в награду Духи даровали мне знания.

Обернувшись к Кириму, я ухватилась за край шелкового полотна, он понятливо перехватил руками палку, на которую оно было намотано, помогая раскручивать, когда я потянула. Племя удивленно замерло, восторженно разглядывая блестящее атласное полотно, по которому летели соколы. Плетение было двусторонним: с одной стороны на золотом поле летели белые соколы с золотыми перьями, на другой – на белом поле золотые соколы с нарисованными белым перьями.

– Прими этот дар, как символ новой жизни племени, Вождь, – склонила я голову перед СакрКрушем.

Уже вскоре шелковое полотно было закреплено над входом в шатер Вождя, который по традиции расшивали желтыми соколами. И члены племени с удивлением и уважением приходили посмотреть на необычную ткань с двусторонним рисунком.

Шелк в этом мире уже знали, а вот такое плетение сложных рисунков, изобретенное в нашем мире во Франции – нет. Тем более, что я-то делала это вручную, но знала еще одну тайну, которая поможет плести узорные ткани всем оркам – нужно было лишь воспроизвести в этом мире станок Жаккарда, работающий на перфокартах, по образцу которого потом создавались первые компьютеры. В нашем мире словом «жаккард» стали со временем называть все ткани с плетеным рисунком, но на самом деле изобретатель с этим именем лишь автоматизировал способ плетения, что позволило тканям распространиться и из элитной продукции превратиться в массовую, а до того этот метод приходилось воспроизводить вручную, отсчитывая каждую ниточку.

Уверена, жаккардовый шелк из шелкопряда уже вскоре сможет составить конкуренцию эльфийскому однотонному или с вышивкой. Нужно только подтолкнуть орков в нужную сторону.