Текст книги "Анделор. Тетралогия"
Автор книги: Мария Куприянова
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 91 (всего у книги 95 страниц)
Счет шел на секунды. В ушах еще звенел крик Эдели, а Коля стремительно несся к балкону. Для него время превратилось в тягучую, почти осязаемую массу. Предел скорости вейлинга, предел сил волшебника: все сплелось воедино и растянуло секунды в длинную спираль.
Для остальных он просто исчез. Растворился в воздухе, расплывчатой тенью мелькнул мимо Рома и Артиса, шепнул пару слов Элиору и сиганул с огромной высоты вниз.
Глупо. Необдуманно. Дерзко. Но правильно.
Милая, родная, любимая… живая: тысячи слов крутились в голове, пламенные чувства сжигали сердце. Колючий ветер заполнил глаза слезами, подхватил тело, закружил в свободном падении.
Внизу хищно ухмылялись скалы, льдистая озерная жижа облизывала каменные клыки. Смерть стремительно приближалась. Но тонкий стан девушки попался в руки раньше. Коля обхватил ее, крепко-крепко, прижал к груди, чувствуя, как бешено колотится ее сердце.
– Кайл… – в ее глазах застыл немой вопрос "зачем?".
– Черта с два я дам тебе умереть, – усмехнулся он, понимая, что не ошибся.
Ара-думм оберегала хозяина. Исцеляла от ран, дарила силы даже тогда, когда их неоткуда было взять. И сейчас она не желала разбиваться об острые скалы.
Глаза Эдели расширились, увидев, как за спиной любимого разворачиваются огромные кожистые крылья. Вельтка даже не вскрикнула. Прильнула к нему, не в силах отвести взгляда от сияющих золотом зрачков.
Воздушный поток взбешенно заревел, забурлил вокруг двух сплетенных тел. Рьяно заметался, испытывая на прочность, и сдался. Послушно лег под мощные крылья и около самой земли поднял людей вверх.
Коля полностью отдался инстинктам ара-думм, наслаждаясь полетом. Ветер свистел в ушах, размеренно хлопали за спиной сильные крылья, а в руках находилась самая драгоценная ноша, ради которой стоило рискнуть жизнью.
– Ты мог погибнуть.
Он готов был просто слушать хрустальный голос, но ответ сам собой сорвался с губ.
– Я погиб у статуи Великого Предка. С тех пор я лишь выполнял свой долг.
– Какая же я идиотка, – крупная слезинка сорвалась с щеки и исчезла в темной бездне, лежащей под ногами.
– Вовсе нет, – Коля улыбнулся и завис в воздухе. Наклонился к Эдели.
– Я хотела тебя остановить. Дарэлл не позволил.
– Знаю.
Ее губы обжигали, сладостное тепло разливалось по телу. Забыть все, забыть, зачем они здесь. Погрузиться в поцелуй и ощутить его бархатную нежность.
– Нам пора, – Коля с сожалением оторвался от любимой.
– Фаридар? – ненавистное имя развеяло пламенные чары. – Я боюсь.
– Брось, детка, – он нехотя понес ее в сторону человеческого лагеря. – Старика нечего боятся. У него даже кристалла нет.
– Я боюсь за тебя, – прошептала Эдель.
– Все будет хорошо, – они приземлились недалеко от лазарета. – Здесь тебе ничто не угрожает.
Появлению молодых людей никто не удивился. В темноте Коля сильно походил на вельта, принесшего с поля битвы очередного раненого. Но надо было торопиться, ара-думм еще не завершила превращение. Близость любимой ненадолго отвлекла, притормозила процесс появления ипостаси гворра. Но Коля чувствовал, как наливается мощью тело, как грубеет кожа, оборачиваясь в жесткую броню.
– Какая ирония, – вдруг произнесла Эдель.
Увидев, как удивленно посмотрел на нее Николай, пояснила:
– Теперь крылья есть у тебя, а я… ничем не могу тебе помочь.
– Успокойся, – он ее нежно обнял, поцеловал в шею, надеясь, что она не заметила перемен, затронувших лицо. – Я скоро вернусь. Обещаю.
И взмыл в небеса, избегая длительных прощаний.
Ветер снова засвистел в ушах, замок быстро приближался, но Коля направился в другое место.
На остроконечных башнях устроились огромные, уродливые птицы. Обычно склочные и злые гворры теперь тихо сидели в своих гнездах и зализывали раны, полученные в утреннем сражении. И крайне удивились появлению крылатого гостя. Его пронизывающему, гипнотизирующему взгляду противиться было невозможно. Так же как ослушаться приказа. Потому что в груди нового гворра, билось сердце истинного вожака.
* * *
– Вяжите его, – услышал Элиор тотчас после того, как брат немыслимым способом исчез.
Впрочем, особого приказания и не требовалось. Ром и Артис действовали слаженно и быстро. Они не поняли, что четвертый член их команды растворился в воздухе. Ром отбросил ногой кристалл, а Артис повалил колдуна на пол. Выкрутил ему руки, да так сильно, что пленник вскрикнул и выругался.
– Молчи, гаденыш, – Артис связал запястья кожаным поясом, и поставил мага на ноги. – Если не хочешь языка лишиться.
Фаридар зло блеснул глазом, поджал губы. Посмотрел в сторону кристалла. Ром нагнулся, поднял его, повертел в руках.
– Странная штуковина…
– Дай! Верни его мне! – колдун рванулся, но жесткая рука Артиса осадила его пыл.
– И не мечтай, – Элиор подошел к Рому, взглянул на мерцающий камень. – Да уж… Странный…
Артис не сразу заметил неладное. Его внимание полностью поглотил выворачивающийся, словно уж, Фаридар. Казалось, он утратил не только звездный осколок, но и рассудок. Повизгивая, шепча что-то нечленораздельное, маг вдруг торжествующе вскрикнул:
– Да! Да! Да!!!
Элиор и Ром молча рассматривали блики на гранях кристалла.
– Эй! Ребята! – попробовал отвлечь их внимание Артис. – Где Кайл?
Они молчали.
– Нету Дэнни, – вдруг захихикал Фаридар. – Нету Элли. Скоро не будет никого!
– Ты в своем уме, жалкий старикашка?
– Нету Дэнни. Нету Элли.
– Сейчас же бросьте камень! – Артис внезапно понял, что происходит. – Закройте глаза!
Элиор и Ром не реагировали. Завороженные, они уставились на кристалл, будто видели там нечто интересное, потрясающее, от чего невозможно отвести взгляд.
– Немедленно! – воскликнул Артис, понимая, что бесполезно. Он потащил за собой Фаридара, намереваясь выбить звездный слиток из рук Рома.
– Он забрал их души! Он забрал их души! – от мерзкого лопотания свихнувшегося колдуна будто песок скрипел на зубах.
– Что ты с ними сделал? – Артис тряхнул Фаридара, поднял его за грудки, всматриваясь в искаженное безумной улыбкой лицо. – Что с ними?
– Он живой! Он ожил! Забери его – и их тела останутся без душииии!
– Ничего не понимаю, – командующий растерянно поставил безумца на место.
– Зато я понимаю, – донесся низкий голос со стороны балкона.
Артис обернулся и замер, не в силах вымолвить не слова. Через открытую балконную дверь влетел не то человек, не то гворр. Золотом блестели его глаза, на грубой коже переливались чешуйки, за спиной свернулись огромные черные крылья. И только лицо отдаленно напоминало бывшего ученика, ныне принца и наследника земель людских…
* * *
Коля чувствовал беду. Интуиция вейлинга и осторожность ара-думм кричали об опасности. Влетев в зал, он понял, что произошло. Сработала очередная ловушка. Ром и Элиор, безучастные ко всему происходящему, стояли, вперив взгляды в кристалл. Внешне ничего необычного не происходило. Но только Колино зрение изменилось. И теперь он ясно видел полупрозрачные зеленые щупальца, вылезающие из камня, опутывающие несчастных жертв. Они проникали сквозь кожу, пронзали руки, ноги, добирались до бьющихся сердец. Одно движение – и кровь перестанет циркулировать по телу, одна минута – и два человека умрут.
– Их забрал кристалл, – Коля приблизился к брату. Щупальце угрожающе нацелилось в новую жертву. – Если забрать его – им конец.
– Кайл, – только и смог вымолвить Артис. – Кто ты?
– Не время, – отмахнулся ор-думец. – Просто так он не отпустит.
– Ему… нужен… я, – единственный глаз Фаридара светился такой надеждой, таким раболепством, что не оставлял сомнений в правдивости слов.
Коля смерил колдуна золотистым взглядом.
– Да. Нужен.
– Нет, Кайл! Он же снова обретет силу!
– Но тогда Элиор и Ром погибнут.
– Кайл! Подумай, сколько людей погибло из-за него, – Артис тряхнул плененного колдуна. – Победа в наших руках. И я не уверен, что…
– Что ради брата надо рисковать всем? – зашипел Николай. – Ради Рома, который сегодня оберегал меня как верный пес? Который поддержал меня после смерти Грейда? Который вернул мне рассудок? Никто из моих друзей больше не погибнет, слышишь? – взгляд запылал желтым, крылья за спиной встрепенулись, развернулись, демонстрируя мощь и величие, и снова сложились.
Гворр подошел к Артису, перехватил Фаридара и подвел его к кристаллу. Сорвал с рук кожаный ремень. Захлебнувшись от радости, маг схватил камень, прижал к груди, напитываясь звездной энергией. Щупальца отбросили людей и метнулись к хозяину. Вонзились ему в сердце и в голову, опутали зеленым коконом.
– Хорошо, – блаженно промычал Фаридар.
– Убей его! Быстрее! – крикнул Артис, ринувшись вперед. Но споткнулся и упал, врезавшись в невидимый барьер.
– Отдохни пока, – к чародею вернулось не только сила, но и спокойствие. – Так, – он посмотрел на племянника. – А что за птичка к нам прилетела?
Коля не шелохнулся.
– Интересный экземпляр. Признаюсь, ты меня удивил, Даниэль.
– Тебе недолго осталось удивляться, дядюшка. Брось кристалл, и я убью тебя быстро.
– Ах, Дэнни, – колдун любовно погладил камень. – Ты совсем ничего не понимаешь, да?
– Объясни, – прищурился тот.
– Вы проиграли.
– Нет. Я отберу кристалл, а тебя выкину с балкона. И мы победим.
Фаридар снова засмеялся:
– Глупая чешуйчатая курица! Неужели ты думаешь, что убив меня, вы избавитесь от Торр-Сааза?
– Нет, – Коля не обратил внимания на оскорбление. – Но его удержит светлая магия, выпущенная из кристалла. Тебя не станет – никто не сможет удерживать ее внутри.
– Вы, – колдун засмеялся еще громче. – Вы, правда, думаете, что это я? Я собираю магию и стираю границы?
– А кто?
– Это он! – Фаридар показал на кристалл. – Он – живой!
Коля склонил голову, чуть расправил крылья, готовясь к смертельному броску. Бред мага начинал ему надоедать.
– Я слышу его зов!
– Ты свихнулся!
– Нет! Вначале все так и задумывалось. Я объединю камень, заставлю его собирать частицы, открою Торр-Саазу путь в наш мир. Но потом, – глаз чародея безумно заблестел. – Кристалл стал оживать. Светила призвали его, и теперь он служит им…
– Я не хочу больше тебя слушать, – Коля сжал кулаки.
– Но тебе придется! Свет все равно покинет Анделор! Кристалл дождется своего часа и отдаст магию звездам!
– Но для этого у нас есть "Око ночи", – зарычал теряющий терпение гворр.
– "Око ночи"! Что ты знаешь про него, а?! Ничего! Ты даже не подозреваешь, какая из тебя получилась марионетка!
– Заткнись!
Коля не стал слушать Фаридара, бросился вперед, но тот был готов. Из кристалла вылетел сноп искр, на миг ослепил, в ушах зазвенело: "Ты не смеешь на меня нападать, желторотый птенец. Мне дарована власть повелевать любой темной тварью, забыл?"
Гворр согнулся, пытаясь противостоять мерзкому голосу. Гипноз проникал внутрь, делал движения ватными, скованными.
"Покорись"
"Нет. Нельзя слушать. Нельзя поддаваться".
"Слушай меня!"
– Нет! – заорал Николай, захлопал крыльями, и вдруг засвистел. Громко, яростно. Брошенный клич заметался по залу, трещинами пробежал по оконным стеклам. Витражи задрожали, и в следующую минуту лопнули. Брызнули сверкающие осколки, разноцветным дождем осыпались вниз.
– Ко мне! – зов вырвался наружу. Раздался ответный крик. Из тьмы вырвались огромные тени. Гворры услышали вожака.
– Я могу повелевать всеми! – крикнул колдун. – Вам не остановить меня!
– Они тебя не слушают, – золотые глаза сверкнули бешенством. – Я их вождь. Я и древняя магия ор-думм.
– Что? – изумленно воскликнул Фаридар. Но дальше случилось неожиданное. Внезапно кристалл задергался у него в руках, вырвался из цепкой хватки, взмыл под потолок и закрутился волчком. Звездный осколок предал доверие своего обожателя и бросил его без поддержки. В следующую секунду маг лежал на полу, а горло его сжимала когтистая рука.
Коля нагнулся над поверженным противником, заглянул в испуганный глаз.
– Знакомая ситуация, да? – зашипел ор-думец.
– Дэнни, – прохрипел колдун. – Ты не убьешь меня, так ведь?
Вместо ответа когти сжались сильнее.
– Так что там про "Око ночи"?
– Я… я… прошу тебя, не убивай.
– Говори! Что ты знаешь про камень?
– Это все Торр-Сааз… его план… временная петля… первая кровь…
– Что ты мелешь? – Коля ничего не понимал. Похоже, Фаридар бредил.
– Не убиваааай… – зарыдал он.
Николай ослабил хватку. Он смотрел в глаза противнику и чувствовал, что от этой жалкой груды тряпья не осталось ничего от прежнего врага. Пепельно-серый трясущийся человек не являлся более магом. Могущество покинуло его, остался только хнычущий и ноющий старик. От него пахло потом и страхом, а еще неистовым желанием жить. Что-то дрогнуло внутри. Настоящий Фаридар остался заключенным в кристалле, а то, что лежало на полу и испуганно мочилось в штаны, было лишь его ничтожной оболочкой.
– Ты жалок, – он убрал руку, встал. Золото постепенно затухало, ара-думм сворачивала крылья. – Артис, свяжи его.
Коля взглянул на парящий звездный осколок. Надо его достать. Но сначала посмотреть, как там брат и Ром. Они лежали без сознания, но живые и, похоже, невредимые.
– Кайл! – вдруг закричал Артис.
Он не успел. Уже оборачиваясь, понял, что от удара не уйти. Не увернуться. Серебряная молния – нож брата. Как он оказался у Фаридара? Как ему удалось вырваться из рук Артиса? Надо было прикончить колдуна, пока была возможность. Почему он не сделал этого сразу? Ответ пронесся также молниеносно, как клинок. Гворр внутри все же поддался гипнозу и уверился в собственной безопасности. Не стал убивать беспомощного старикашку, посчитав поступок низким и недостойным истинного ор-думмца. Фаридар все-таки обхитрил. И надежда, что чешуя остановит лезвие, не оправдалась. В груди вспыхнул огонь, удар оттолкнул назад, прямо на балкон. Вытащить нож Коля не смог. Земля ушла из-под ног. Но кое-что сделать он все-таки успел. Мысленно призвал гворров, отдал им последний приказ. Теряя равновесие, он увидел, как в зал ворвались несколько птицеящеров. Они услышали вожака и кинулись на помощь.
Один набросился на Фаридара, обхватил когтями закутанное в черный плащ тело. К нему присоединился второй, третий. Развернутые крылья скрыли жуткую картину пиршества. Послышался только дикий, захлебывающийся кровью голос мага, треск рвущейся ткани и довольное урчание гворров.
Тьма накрывала сознание, сил на то, чтобы удержаться на балконе, не осталось. Ветер вдруг стремительно засвистел в ушах, воздух покинул легкие. Коля падал на скалы, изо всех сил стараясь выправить полет. Надо отринуть терзающую боль, надо вдохнуть живительный воздух, притормозить, уйти в сторону…
Он упал на берег, чудом миновав острые скалы. Врезался в озерную жижу, перемешанную с песком и галькой. Прочертил полосу на берегу, остановился. Привстал и вцепился в злополучную рукоять ножа, торчащую из груди. Зажмурился и вырвал лезвие. Отбросил прочь, зажимая рану рукой. Кровь хлынула сквозь пальцы, горячим ручьем потекла по неровной, чешуйчатой коже. Перед глазами поплыли черные круги, и Коля снова упал, уткнувшись носом в мокрый песок. Мороз быстро проникал внутрь, обжигал кожу, сковывал ледяными путами. Сквозь надвигающуюся черную пелену пробивалась одна мысль: "Нельзя спать. Нельзя". Он шевельнулся, но в груди тут же что-то хлюпнуло, от вспыхнувшей боли перехватило дыхание. Может, магия поможет? Исцеляла же она ранее? Но зов остался без ответа. Волшебник давно переступил грань, накачивая истерзанное тело силой, и сейчас весь мир погрузился в молчание. Остался лишь он, заключенный в оболочку притихшей ара-думм, и это спокойное озеро, тонущее в ночном тумане.
Где-то в небе возбужденно загорланили гворры, спикировали вниз и снова поднялись, сбросив что-то к ногам нового вожака. Это что-то глухо чавкнуло, зарывшись в мокрый песок. Коля поднял голову, прищурился, рассматривая то, что упало совсем рядом, всего в нескольких шагах. Черное тряпье едва прикрывало разодранную плоть, из которой торчали изломанные кости. Рядом валялся обглоданный череп, одну сторону которого все еще прикрывала погнутая маска. Вот и все, что осталось от некогда могущественного чародея.
Коля отвернулся, сглатывая тошноту, подступившую к горлу. Заслужил ли дядя такую страшную смерть? Уже не важно. Ничего уже не важно. Пустота забирала к себе, шептала ласковые слова, обещала избавление от боли. И он поддался. Сопротивляться не было сил, да и желания. Он просто закрыл глаза и упал в темноту.
* * *
Лагерь поглотила снежная вьюга. Будто голодный зверь, она учуяла, что охранять дома больше некому, и набросилась со всей силой, на какую была способна. Деревья стонали и скрипели, опустевшие шатры ложились на землю, переворачивались и, подхваченные бураном, исчезали в непроглядной тьме.
Жилье Артиса защищала магия. Впрочем, как и всех тех, кто остался ожидать бойцов с поля брани: жен, детей, родителей. Подобно истинным воинам, их шатры стояли крепко, изо всех сил сопротивляясь буйству природы.
Дариана не боялась вьюги. Она выросла в Карпусе, городе, известном не только как центр просвещения, но и дурной погоды. А вот в ее сердце бушевала буря не меньшая, чем на улице. Все, кого она любила, бились сейчас у замка, а может, и в нем самом. Она давно потеряла счет времени.
Женщина тяжело встала с кровати, поцеловала в макушку спящую Телли и вышла в обеденную. Подошла к плите и разожгла огонь: ей снова надо выпить чаю. Малыш толкался в животе, чувствуя нервозное состояние матери, и никак не хотел успокаиваться. Вскоре ароматный напиток был готов. Светофор, услышав возню, вылетел из спальни.
– А, хочешь перец, плутишка? – натянуто улыбнулась дракончику Дариана. – На.
Ящер сел ей на плечо, защекотал мордочкой шею.
– Я тоже волнуюсь. Если бы только знал, как я волнуюсь. – Она вздохнула, чувствуя, как на глаза опять навернулись слезы.
Тихо зашуршали полы шатра. Светофор с яростным шипением спорхнул с плеча и зеленой молнией устремился в сторону нежданного гостя. Дариана испуганно обернулась и вскрикнула. Высокий мужчина, облаченный в меховую накидку, сбросил с лица капюшон.
– Ты! – выдохнула она, пятясь.
– Я, – спокойно изрек Волк.
– Что тебе надо?!
– Сущий пустяк. Черный камешек. И ты.
Волк отмахнулся от вьющегося возле него дракончика. Дариана уперлась в стол, в панике зашарила руками в поисках ножа.
– Ах ты, ящерица летучая! – разбойнику, наконец, удалось обхватить Светофора и отбросить его прочь. Дракончик запищал и вылетел из шатра.
– Уходи! – нож, наконец-то попал в руки. Дариана выставила его перед собой. – Убирайся отсюда или, видит Создатель, я тебя зарежу!
– Глупая, наивная женщина, – ухмыльнулся Волк. – Говори, где кристалл?
– Не знаю, о чем ты!
– Хватит врать! – он начинал терять терпение. – Где черный камень?!
Дариана молчала, нож в ее руках дрожал, но в глазах горела решимость защищать свой дом до конца.
– Ладно, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
Волк сделал шаг вперед, но осуществить угрозу не успел. В шатер ворвались двое. Они набросились сзади, придавили к полу, скрутили руки.
– Что?
– Хозяйка?
– С ним?
– Делать?
Близнецы Волин и Болин говорили мало и почти всегда одновременно, будто одного человека разделили надвое. Верные телохранители остались в лагере защищать хозяйку, и их помощь пришлась как нельзя кстати. Над ними порхал довольный Светофор.
Дариана отбросила нож, обессилено опустилась на стул.
– Ты ведь не оставишь нас в покое? Так?
Волк, оскалившись, поднял голову:
– Вы уничтожили все, что у меня было! Я вас ненавижу!
Дариана вздохнула и произнесла.
– Уведите его. И чтоб он больше здесь не появлялся.
Волин и Болин подхватили разбойника легко, словно былинку. Потащили к выходу. Тот, упираясь, завопил, изрыгая ругательства и проклятья. Вьюга радостно приняла троицу, обняла их, как старых знакомых, окутала белым покрывалом. И милосердно скрыла от ушей Дарианы предсмертный крик человека, причинившего столько страданий ей и ее семье.
Глава 13На этот раз ара-думм молчала. Не заполняла пустоты в памяти, не рассказывала, что происходило, пока сознание находилось в небытие. Сквозь мутную пелену иногда проступали знакомые образы, но они задерживались лишь на несколько мгновений, а потом опять исчезали в вязком тумане жара и боли.
Надо терпеть.
И он терпел. Сжимал зубы, когда неосторожные движения лекарей задевали воспаленные раны. Покорно глотал вонючие снадобья. Гнал предательские мысли сдаться и прекратить свое земное существование.
Надо бороться.
И он боролся. За каждый вдох пряного целебного дыма, за каждый удар сердца. Он боролся даже за боль. Когда ее чувствуешь – значит, еще живешь.
Внутри пылал огонь. Казалось, жар поселился в каждой клеточке измученного организма. Из-за этого Ее прикосновения казались ледяными. Обжигающе приятными. Коле не нужно было открывать глаза, чтобы знать, кто сидит рядом и роняет слезы на постель. Кто поправляет одеяло и отпаивает травяными настоями. Кто украдкой целует в губы и шепчет молитвы Великому Предку о выздоровлении.
Присутствие Эдели поддерживало. С ней он готов был терпеть любую боль. Только бы слушать дыхание любимой, чувствовать ее ладони в своих руках.
Время шло. Иногда оно останавливалось, давило на грудь и мешало дышать. Иногда убыстряло свой бег, а иногда исчезало. Совсем. Пропадало и появлялось вновь, вспышками разрывая сознание.
– Как он? – в волнении хрипит Артис.
– Без изменений, – слова Эдели кажутся хрустальным звоном колокольчика.
Провал. Вспышка.
– Ну, что? – устало вопрошает Элиор.
– Я уже ничего не знаю, – голос любимой теперь журчит как ручей.
Тьма. Свет.
– Как прошла ночь? – незнакомец прикасается к ранам. Резкая боль взрывается в плече. – Смотрю, заживает быстро. Даже слишком.
– Это все паутина, – шелестит легкий ветерок.
– И не только. Похоже, ресурс пополняется.
Снова провал. И снова свет. Теплый и мягкий. Приветственный. На этот раз он смог отодвинуть тьму, отогнать ее прочь.
Коля шевельнулся и взглянул на мир по-настоящему, а не через призму лихорадки и боли. Жар пропал, болезнь отступала. И хотя по телу еще разливалась слабость, а раны зудели, чувствовалось, что самое тяжелое осталось позади.
Он осмотрелся. Прохладный ветерок залетал в небольшую, но светлую комнату. Изящная лепнина на потолке, дорогие обои с золотистым орнаментом, вкрученные в стены ажурные канделябры свидетельствовали об одном: его положили в одну из дворцовых палат. Напротив возвышался полированный шкаф из красного дерева, рядом с кроватью – тумбочка, уставленная всевозможными пузырьками, чашками и стаканами. К стене с левой стороны придвигалось огромное мягкое кресло. Рядом находилась еще одна дверь, ведущая во вторую комнату или в ванную.
Коля приподнялся, дотронулся до повязки на плече. Мягкая белая паутина бережно опутывала рану, полученную в битве с Хаарсом. А вот на груди не осталось никаких шрамов. Увечья, полученные в ипостаси гворра, исчезли вместе с крыльями и толстой чешуйчатой шкурой.
Резная ручка с тихим щелканьем опустилась вниз, входная дверь отворилась, впустив грузную фигуру наставника.
– Кайл? – радость на его лице смешалась с облегчением. – Пришел в себя? Как себя чувствуешь?
– Нормально. Вроде.
– Тебе отдыхать надо, – Артис деловито уселся в кресло.
– Сколько я…
– Пять дней.
– Пять? – Коля дернулся и попытался встать, но тут же был остановлен жесткой рукой.
– Лежи.
– Артис. Меня, ты, может, и остановишь. А время?
– Его у нас почти не осталось, – Артис убрал руку и принялся теребить бороду.
– Что произошло? После того, как я…
– Упал? Гворры напали на Фаридара, – лицо наставника исказилось при упоминании жуткого пиршества. – От него почти ничего не осталось.
– Знаю, – тихо сказал Коля. – Я видел.
– А потом… Гворры улетели и больше не появлялись. А ты… Мы решили, что ты погиб. Искали, но никак не могли найти. Озеро быстро смыло следы…
– Я ничего не помню.
– Конечно. Тебя нашли в паучьем логове. Один из пауков ни в какую не хотел тебя отпускать.
– Она, – улыбнулся Николай.
– Что, прости?
– Она. Луна.
Кто еще мог так ревностно его охранять, как не целительница с пятнышком на спине? Милое, доброе, преданное существо уже в который раз спасло ему жизнь.
– А, – пробормотал сбитый с мысли Артис. – Она. Так вот. Нашли тебя и перенесли сюда. Здесь за тобой присматривала Эдель.
– Арт. Меня не волнует, что было со мной. Что случилось, пока я валялся в отключке?
– Плохи дела, – друг как-то сразу сник, сгорбился. – Армия Торр-Сааза наступает и будет здесь со дня на день. Впрочем, звезды уже почти слились в одну.
– Что с кристаллом?
– Висит под потолком, что ему сделается. Мы пытались его достать, но…
– Бесполезно, – догадался Коля. – Он никого к себе не подпускает.
– Верно. Еще и огрызается вспышками света и молниями.
– Ясно. Что с войском?
– Мы потеряли почти треть. Еще столько же ранено. Целители делают все возможное, чтобы поставить воинов на ноги, но приходится смотреть правде в глаза. Долго противостоять Торр-Саазу мы не сможем. Дворец окажется в его власти еще до слияния звезд.
Коля сделал над собой усилие и сел. После всего услышанного, разлеживаться в постели он себе позволить уже не мог. Хрипло вздохнул – с непривычки закружилась голова, дернула рана на плече.
– Ты слишком слаб, – Артис прекрасно видел состояние друга.
– Пустяки.
– Уверен?
– Да.
– Тогда отдохни и приходи ужинать. Наша комната рядом с главным залом.
– Арт, – Коля мысленно выругал себя за невнимательность. – Эрика нашли?
Внутренне сжавшись, он посмотрел на наставника. С облегчением увидел, как морщины на лбу разгладились, а лицо осветила радость.
– Он жив! Мальчик мой! Его долго искали, а он сам выбрался из подземного лабиринта. Пауки исцелили его, так что все в порядке. И Дариана, она просто счастлива! Представляешь, в наше отсутствие на нее напал… кто бы ты думал?
Коля не имел ни малейшего понятия.
– Волк!
– Волк? Что этой твари понадобилось?
– Его послал Фаридар за "Оком ночи". К счастью, Волин и Болин оказались рядом. И вовремя.
– Надеюсь, они разобрались с ним?
– Разобрались, – кивнул Артис. – Отныне Волк никого не побеспокоит. И да, совсем забыл сказать, каким бы ни было твое отношение к Кэдрику… В общем, он погиб, как и многие из его племени. Южане очень помогли нам.
– Как всегда, – задумчиво проговорил Коля.
– Ну, вижу, заболтал я тебя. Приходи на ужин. Хотя… мне кажется, ты еще слишком слаб.
– Я в норме, – упрямо процедил принц и отвернулся, не заметив лукавую улыбку, на мгновение тронувшую губы собеседника.
– Ну, смотри. Сможешь, приходи. И Эдель передай, что мы ее ждем. Она сейчас у отца. Бедняжка, тяжело ей пришлось. Оба вы находились одной ногой в могиле…
Продолжать мысль Артис не стал. Поднялся и тихо прикрыл за собой дверь.
"Идти на ужин". Легче сказать, чем сделать. Коля чувствовал себя лучше, но не настолько, чтобы расхаживать по длинным коридорам замка. Однако из-за упрямства и гордости не мог разлеживаться дольше. Что же делать?
Рядом призывно заметались магические частицы. Организм отдохнул, резерв пополнился естественным способом. Теперь можно использовать волшебство для самоисцеления. Коля впитал энергию, вдохнул свободнее, чувствуя, как мышцы наливаются прежней силой, как стягиваются шрамы, ускоренные процессом заживления. Он встал, прошелся по комнате. Сделал несколько упражнений: ничто уже не беспокоило. Разве что не помешал бы хороший душ, чтобы окончательно смыть с себя болезнь. Заглянув в следующую комнату, он не без удовольствия обнаружил там ванную.
Отделанная мрамором и дорогим хрусталем, убранством она чем-то напоминала покои во дворце вельтов. И, несмотря на то, что вычурность и роскошь всегда раздражали, сегодня Коля не обратил на это никакого внимания. Просто разделся, залез в ванную и задвинул за собой занавеску. Нажал на позолоченный рычаг. Трубы загудели, а из крана вдруг вырвалось странное облако и завертелось вокруг тела. Коля с удивлением почувствовал, как нежные струи воды текут по рукам и ногам, обволакивают торс, лицо, шею… Легкие покалывания сменялись шелковым водопадом, тепло то угасало, то набирало силу. Необычный душ расслаблял, и в тоже время заряжал бодростью и энергией.
Коля сорвал остатки паутины, зажившие раны в ней уже не нуждались. Постоял еще немного, наслаждаясь приятными ощущениями, а потом снова нажал на рычаг. Облако тут же рассеялось и исчезло в сточной дыре.
Пушистое полотенце услужливо висело рядом. Вытершись, он обмотал его вокруг бедер, вышел из ванной и удивленно застыл на пороге.
– Вижу, тебе лучше.
Эдель сидела в кресле, нервно сцепив руки. Она исхудала, крылья так и не появились. Разрушенное королевство, гибель родных и близких, подземелье Фаридара оставили тени под глазами, резко очертили скулы. Но даже они не смогли погасить изумрудный огонь в миндалевидных глазах. Бледная кожа, неровный румянец на щеках, тяжело вздымающаяся грудь – Эдель явно нервничала, вела внутреннюю, одну ей известную борьбу.
– Благодаря тебе, – тихо произнес Коля, не в силах оторвать от любимой взгляда.
Девушка вдруг всхлипнула и бросилась к нему в объятия.
– Я… я думала… все…
– Тише, – он зарылся носом в шею, вдохнул сладостный аромат ее волос и кожи. Прижал хрупкий стан к себе, отгораживая от всего мира. – Теперь нечего боятся.
Эдель кивнула и доверчиво прильнула. Вдруг удивленно выдохнула, дотронувшись до полоски шрама на плече:
– Как? Еще с утра… Лекарь сказал, еще неделю минимум заживать будет…
Коля ничего не ответил. Не хотелось тратить время на пустые объяснения. Не хотелось отвлекаться от дурманящего аромата нежного тела, шелковых волос и бархатной кожи.
– Ты – мое лучшее лекарство, – хрипло выдавил он, не в силах более сдерживать чувства.
Эдель подняла голову, посмотрела прямо в глаза. Слова больше не требовались. Она отстранилась, не спуская взгляда, скинула кожаную жилетку. Принялась медленно расстегивать пуговицы на тонкой блузе. Ее движения дразнили, возбуждали. Полупрозрачная материя распахивалась все больше, колыхалась в такт дыханию, обнажая высокие, крепкие груди. Когда последняя пуговица вынырнула из петлицы, Эдель повела плечами и блуза упала к ногам. Следом был развязан поясок, и длинная юбка скользнула по стройным бедрам.
Оставаться сторонним наблюдателем Коля больше не мог. Он подошел к любимой, провел рукой по шее, по плечам, упругой полноте груди. Желание и близость ее тела сводили с ума.
– Я люблю тебя, – хрипло прошептала Эдель, целуя в губы.
"Больше всего на свете" – мысленно добавила она, выгибаясь навстречу ласкам.
– Я люблю тебя, – Коля оторвался от нее всего на мгновение. – И теперь не отпущу ни за что.
– Глупый, – девушка улыбнулась, обняла его за шею, увлекла за собой на кровать. – Теперь я никуда не уйду.
* * *
Лепнина на потолке складывалась в замысловатые узоры. Прежде они не имели никакого смысла, а теперь распускались диковинными цветами. Весь мир преобразился. На пороге возможной гибели, каждая минута жизни ценилась на вес золота. Минута же, проведенная с любимой женщиной, была бесценной.
