Текст книги "Анделор. Тетралогия"

Автор книги: Мария Куприянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 95 страниц)

Глава 7

Сон не шел. Проклятый сон не хотел идти к человеку, чью голову набили тяжелые думы о прошлом, настоящем и о грядущем. Даже выпитое вино не помогло: царство грез так и оставалось вне досягаемости. Коля в очередной раз перевернулся на другой бок, взбил подушку и натянул повыше одеяло, пытаясь им, словно щитом, отгородиться от навязчивых мыслей. Все впустую. Неожиданные факты биографии полуэльфа заставляли мозг лихорадочно работать, а перспектива служить 'нянькой' собственному предку разгоняла гнев по жилам.

Бросить бы его прямо сейчас! Непутевого, надоедливого, болтливого, самоуверенного! Неудачника-полукровку, шулера-танцора! Неизвестно, что он еще скрывает в своем рукаве. Какую крапленую карту придержал напоследок. Только вот незадача: не станет Зориана – прекратит существование и будущее. Ведь никто больше не сможет объединить Анделор. Получается, от остроухого мошенника зависит судьба целого мира, а от его собственной расторопности зависит жизнь новоявленного спасителя. Поэтому придется наступить себе на горло и попытаться наставить предка на путь истинный.

Понимая, что уснуть в ближайшее время не удастся, юноша встал, оделся и спустился вниз. С надеждой, что Аргент еще не уснул, заглянул в конюшню.

– Эй! Ты спишь?

'Как прошел твой разговор с предком?' – голос единорога не скрывал ехидства и звучал довольно бодро.

– Нормально, – Коля плюхнулся возле друга и тяжело вздохнул. – Только…

– Что?

– Я не сказал ему всей правды.

'О чем? О том, что он – надежда Анделора? Или что мы – пришельцы из будущего?'

– И то, и другое.

'Подумаешь. Я б тебе ни за что не поверил. Решил бы, что ты дурной травы нанюхался. Все правильно'.

Поддержка Аргента обнадеживала, однако Коля все еще сомневался.

– Понимаешь. Однажды я уже соврал. И это очень плохо кончилось. – Он поежился и тронул шрам на плече, оставленный острым когтем-лезвием уварга.

'Что произошло?'

– Я не сказал всей правды одной девушке… Любимой. И она не смогла простить меня. Точнее, простила, но, мне кажется, именно из-за недоверия наши отношения дали трещину.

'Ты ведь не собираешься жениться на Зориане?' – хмыкнул Аргент.

– Я серьезно! Вдруг он не сможет принять то, что ему уготовано только из-за того, что я утаил самое главное? Он – Первый Хранитель! Он – мой предок! Вдруг, я наступил на одни и те же грабли, и будущее ушло в иное русло?

'Тогда Адамар сообщит тебе. Не волнуйся, у нас все получится'.

Коля привалился к теплому боку единорога и закрыл глаза. Слова друга немного взбодрили. Вдвоем они как-нибудь выкрутятся. А если оступятся – Зеркало всегда подскажет правильный путь. Сон навалился внезапно, и он, наконец, отправился в сладкий мир грез.

* * *

'Беснуется ветер. Он гоняет пыль, играет с мелкими камешками и песком, швыряет их в лица двум странникам. Но ни поднятые воротники, ни плащи, ничто не в силах защитить их от разъяренной стихии. Двое всадников скачут по выжженной степи, ни деревца вокруг, чтобы укрыться, ни родника – воды попить. Продолжительная скачка утомила коней, они то и дело спотыкаются, влажные бока тяжело вздымаются, но их продолжают гнать вперед. Любое промедление под палящим солнцем может стоить жизни, и они упорно мчатся к заветной цели, несмотря на усталость, на подкашивающиеся ноги, на меркнущее зрение.

– Зря мы выбрали этот путь, – голос одного из всадников больше похож на скрип ржавого колеса.

– Мы бы сюда не попали, если б воспользовались порталом, – зло цедит второй.

– Я ни за что не сяду на твою скотину, после всего, что она мне устроила!

– Аргент – не скотина!

Серо-голубой конь становится свечой, кобылица, следующая рядом с ним, испуганно шарахается. Обессиленная бешеной скачкой, она не удерживает равновесия и падает, подминая по себя всадника. Удар о землю слишком сильный. Хрупкое тело получеловека не в состоянии выдержать вес лошади. Одно мгновение – и ярко-синие глаза наездника смотрят в пустоту. По пересохшим губам тонким ручейком струится кровь. Она капает на выгоревшую землю, но не впитывается в нее. Ручеек превращается в реку, река – в море. Анделор вновь охвачен войной, вновь раздираем сражениями за обладание кристаллами. И никто не в силах прекратить разрушения, потому что единственный, кто мог бы все остановить, Зориан из Ринвелла, мертв'.

Мой далекий друг! Мне было новое видение. Я рад, что тебе удалось спасти своего предка в игорном доме, но, как видишь, все еще впереди. На этот раз, тебе придется быть начеку и постараться не допустить того, что описано выше. Как я понял из видения, в следующий раз причиной смерти Зориана, пусть и косвенно, станет наш друг – Аргент. Поскольку мне неизвестны мотивы и точный момент 'ссоры' между уважаемым единорогом и полуэльфом, прошу тебя предотвратить ее в зачатке. И, по возможности, избрать иной путь, куда бы вы ни вздумали направиться. Я знаю, что говорю загадками, но большее мне не открывается.

Еще одна просьба. Никому не показывай Зеркало, даже своему предку. Боюсь, как только для него станет очевидной судьба, время поменяет свои планы. И я могу не успеть увидеть произошедшие перемены. Мы не имеем права знать собственное будущее, это распространяется на всех, кроме тебя и Аргента. Желаю удачи!

P.S. Мы строим амбар по тому самому проекту, что ты успел мне начертить перед отъездом. Надеюсь, он спасет горожан от голода.

P.P.S. Сегодня на городском собрании мы утвердили первый в истории Карпуса праздник: 'День Единорога'. Жизнь здесь повернулась к лучшему. Ах! Я мечтаю, чтобы все продолжалось в таком же духе!

Я также надеюсь, ты не в обиде на меня за то, что я самовольно перешел на 'ты'. С тем, с кем общаешься на расстоянии, можно позволить подобную вольность'.

Коля нахмурился и закрыл блокнот. Хорошо, что конюх, разбудивший его утром, не заметил золотистого мерцания Зеркала. Впрочем, бедняга и так бился над непростой задачей: что может человек делать в конюшне, если он не нищий и не конокрад? Блеск серебряной монеты помог принять ему правильное решение. Оказывается, чудаковатый гость решил заночевать в стойле рядом со своим конем, дабы красивую скотинку не увели разбойники. У богатых свои причуды, и они никого не касаются, если хорошо оплачиваются. Пожав плечами, мужичок с невозмутимым видом принялся вычищать стойла. А Николаю пришлось выйти наружу. Не при конюхе же беседовать с Аргентом?

Впрочем, инструктаж волшебного существа о манерах поведения с полуэльфом, можно отложить на потом. А вот желудок настоятельно требовал пищи и ждать не собирался. Коля отправился в таверну, чтобы подкрепится, а, заодно, найти Зориана. На сегодня он ему составил весьма плотную программу 'подготовки героя'.

Когда от завтрака в тарелке почти ничего не осталось, нелюдь, наконец, заявился в 'Эвендику'. Судя по виду, ночь он провел бурную, и явно не в своей постели. Взъерошенный, в мятой одежде, со страстным синяком на шее. Просто вылитый герой. Заметив вчерашнего собутыльника, он подошел и плюхнулся напротив.

– О! Старый знакомый! – выпивка еще не успела выветриться: резкий запах спиртного обнимал его не хуже любовницы. – Отчего такой смурной?

– Ты где был? – сухо спросил Коля.

– С каких пор я должен перед тобой отчитываться? – изумился полуэльф.

– Начиная с сегодняшнего дня. Без моего ведома никуда не отлучаешься.

– Еще чего! – изумление моментально переросло в возмущение. – Много на себя берешь!

– Значит так, – ледяным тоном произнес молодой человек. – Отныне ты даже в туалет без моего согласия не пойдешь. Если хочешь жить, разумеется.

– Слушай, может, я тебя обидел когда? А? Может, денег должен? Отстань от меня, пожалуйста!

– Я бы с радостью, но обстоятельства выше нас. Нам придется смириться. Поверь, если будешь меня слушаться, тебя ждет нечто… нечто большее, чем судьба вора.

– Ты что-то скрываешь, – подозрительно сощурился Зориан, – я так не согласен.

– Хочешь вскрыть карты? А не торопишься? Ставка растет с каждым днем. Сегодня ты проиграешь, а завтра сорвешь куш. Может, самый большой в твоей жизни.

Азартный огонек загорелся в синих глазах полуэльфа. Что еще способно убедить заядлого картежника принять правила игры, кроме как не обещание крупной ставки?

– Значит, 'Слепая карта'… Всегда хотел сыграть партеечку, да вот шанс не выпадал. Я согласен. Что будем делать? – остроухий расслабленно откинулся на спинку стула.

– Для начала ты проспишься. Под действием алкоголя многого от тебя не дождешься. – Коля допил чай и поставил чашку на стол. – Иди к себе.

– А ты?

– Мне пока есть чем заняться.

Действительно, заняться было чем. Следовало начать поиски знаменитого Лабиринта и кристалла. Чешуя неумолимо ползла по руке вверх, а, значит, осталось не так много времени, прежде чем пришелец из будущего окончательно превратится в гворра. Что-то подсказывало – одним изменением кожи тут не отделаться. Коля чувствовал, как растут в нем чуждые эмоции, другой, злобный характер поднимает голову.

Почему он так грубо ведет себя с Зорианом? Да, ему не нравится быть привязанным к предку, чтобы спасать его шкуру. Но для него такое поведение не свойственно. Скорее всего, яд, исходящий из души гворра, с каждым днем распространяется все дальше, отравляет кровь, изменяет сознание. Теперь понятно странное состояние, испытанное им накануне в 'Кривом тролле'. Тогда он ускорился не как вейлинг, а как гворр. Отсюда и как бы застывшее время, и мгновенное определение исходящей опасности. И несмотря на то, что новые возможности как нельзя кстати пришлись во время бегства, они совершенно не радовали их обладателя. Вздохнув, Николай достал взятую из сумки книгу, подаренную Адамаром, и уселся на открытой террасе. Солнце нежно ласкало кожу, теплый воздух приятно обдувал тело. День обещал быть ясным. Хорошо бы, и дела ладились так же, как погода. Настроившись на благополучный исход дела, юноша погрузился в чтение.

Жизнеописание Тамара, известнейшего в свое время архитектора и любителя древностей, не смогло бы оставить равнодушным ни одного историка. Тем более обидно, что его имя похоронил гнет из десяти веков, и никакое упоминание об известнейшем человеке своей эпохи не дошло до современного Анделора. А между тем, его богатая биография так увлекла Николая, что тот на несколько часов погрузился в чтение, ничего не замечая вокруг.

Тамар рос обыкновенным мальчишкой, в неприметном городишке, в бедной семье ремесленника. И стал бы, наверное, самой заурядной личностью, если бы не болезнь, скосившая тогда больше половины населения городка. Тамара она лишила слуха и голоса. Физическое увечье всегда ломает человеческую судьбу, но одних оно лишает воли к жизни, других же, наоборот, закаляет. Детство для восьмилетнего мальчугана закончилось слишком рано. Дворовые компании отказывались принимать в свои ряды глухонемого, он лишился почти всех своих друзей, но нашел в себе силы не сдаваться. А поскольку пределов родного дома он почти не покидал, все время толкался у отца в мастерской, помогая ему работать.

Языка мимики и жестов едва хватало, чтобы объяснить самые элементарные вещи. Что же касалось чувств и переживаний – тут Тамар оставался одиноким. Однажды, когда сил терпеть боль непонимания не осталось, он взял нож и кусок дерева и смастерил первую в своей жизни поделку. И даже несмотря на то, что игрушечный пес больше походил на ящерицу, он вдохновил мальчишку на новые свершения. А эта уродливая собачья фигурка никогда не покидала его карман, превратившись в счастливый талисман, напоминая, что нельзя сдаваться никогда и ни за что.

Все эмоции, всю страсть, Тамар изливал в свои шедевры. От обычного резчика он дорос до архитектора. Под его началом строились и дворцы, и дома обычных горожан. Плату за свои услуги он всегда брал соразмерную с карманом заказчика. Потом пришла еще одна страсть. Создавать что-то новое – восхитительное ощущение, но вот дать жизнь уже отслужившей, почти умершей вещи – нечто иное. Тамар принялся реставрировать старинные предметы, которые, после его рук выглядели даже лучше, чем прежде. И когда его попросили принять участие в раскопках древнего лабиринта, он с радостью согласился, не подозревая, для каких целей его вознамерились вытащить из истории. А когда узнал…

Долго он не мог отойти от терзавших его скорби и ярости. Сколько человеческих жизней забрал лабиринт – не счесть! И все его вина! Когда Кровавая Нарла сбежала в лес, архитектор собственноручно закрыл дверь и замаскировал вход так, чтобы ни одна душа не смогла его отыскать. Впрочем, для особо жаждущих он оставил карту, справедливо полагая, что если потомкам и понадобится злосчастное место, то только по очень веской причине. Но никто до сих пор его не нашел, значит, время еще не пришло.

Сколько бы Коля не перелистывал книгу, сколько бы ни вчитывался в выведенные каллиграфическим почерком строки, никаких тайных указаний на местоположение лабиринта или хотя бы карты, так и не обнаружил. Впрочем, надежда с самого начала была призрачной. Книгу написал не Тамар, а его ближайший друг – Эдвиль. Сам же великий архитектор, в совершенстве знающий язык дерева и камня, так и не освоил рукописный.

И лишь в самом конце 'Жизнеописания', на самой последней чистой странице, Коля обнаружил надпись, сделанную рукой Адамара. Видимо, маг в свое время тоже увлекся идеей поиска легендарного лабиринта, раз сделал пометку. Возможно, предвидел, что самому не удастся завершить дело и оставил указание следующему владельцу книги. Чернила от времени потускнели, бумага затерлась, но еще можно было разобрать:

Эдвиль – Саад-Ар.

Танец 'Раа'

Из всего набора слов Коля знал только два: 'Эдвиль', имя друга Тамара, и 'танец'. Что за танец имелся в виду, кто такой Саад-Ар, он понятия не имел. Жаль, что Зеркало не работало в обратном направлении, и нельзя попросить Адамара расшифровать странную заметку! Хотя танец должен знать Зориан. Что же касается Саад-Ара… и что означает фраза целиком… тут приходиться только гадать.

'Вот ты где! Я тебя потерял! – голос Аргента прозвучал так неожиданно, что молодой человек чуть не свалился со стула. – Интересное чтиво?'

– Очень! – Коля осмотрелся. Беседовать с единорогом он предпочитал без свидетелей, лишние вопросы сейчас ни к чему. За ним и так закрепилась слава чудака-богатея, нельзя, чтобы она переросла в открытую неприязнь.

'Узнал что-нибудь новое?'

– Массу всего. Только еще больше запутался, – вздохнул Коля. – Слушай, ты случайно не знаешь, кто такой Саад-Ар? Может, известный исторический деятель?

Вместо ответа в голове раздалось самое настоящее хрюканье. Единорог смеялся от души, а затем выдавил:

'Деятель? Кайл! Я не предполагал, что ты настолько невежественен!'

– Хорош ржать, – обиделся тот, – скажи лучше, что знаешь.

'Ржут – кони, а я – высшее существо, между прочим. Саад-Ар – не имя, и вовсе не человек. Это город! Древний город на юге. До наших с тобой дней он не дожил, кстати. Но когда-то слыл одним из богатейших. Конечно, для своей эпохи. Никаких золоченых фонтанов и храмов до небес там не строили. Эдакое тихое местечко, используемое богачами исключительно для отдыха'.

– Ясно. Значит, друг Тамара либо там родился, либо имел свой дом, раз уж ничем другим городишко не известен.

'Тебе виднее. Я сказал то, что знаю'.

– На юге значит, – Николай потер шрам. – Надеюсь, пустыней и степей там нет.

'А что тебя так волнует? Юг – есть юг. Засухи там обычное дело'.

– Аргент, я получил новое видение Адамара. В нем говорится, что Зориан погибнет, пытаясь пересечь нечто вроде пустыни.

'Какие вопросы? Сядете на меня вдвоем, и мы совершим скачок прямиком в Саад-Ар'.

– В том-то все и дело. Вы поссоритесь, Зор поедет на лошади, которая его и задавит. Я тебя очень прошу, не задирай его, не провоцируй.

'Это сложно. У твоего предка весьма мерзкий характер'.

– Ты тоже не сахар, – Коля потрепал единорога за гриву. – Но мы должны обмануть время. Согласен?

'У тебя странная манера убеждать, мой человеческий друг. Хорошо, даю слово, что буду сдерживаться'.

– Спасибо!

– Опять с конем своим разговариваешь?

Николай обернулся. К нему вразвалочку приближался будущий прославленный герой. Несколько часов сна подействовали на него отрезвляюще. Сказалось, видимо, эльфийское здоровье. Обычному человеку понадобилось бы больше суток, чтобы выглядеть так бодро после ночи активных вливаний.

– Зор. Познакомься. Это Аргент. И он вовсе не конь, а единорог. Можешь снять личину, пока никто не видит? – шепнул он уже волшебному существу. Тот кивнул и сбросил облик обычной лошадки.

– Ого! – присвистнул полуэльф. – Настоящий единорог! Потрясающе! Как тебе удалось его приручить?

– Я его не приручал. Он мой друг.

– Друг? – Зориан скептически выгнул бровь. – Я бы на твоем месте никому не доверял. Дружбы не существует, есть только взаимовыгодные отношения.

Аргент фыркнул и вновь превратился в коня. Памятуя о данном обещании не провоцировать ссору, он предпочел отмолчаться.

– Я ни за что не поверю, что у тебя не было настоящего друга, – сдвинул брови Николай.

– Ты молод и наивен, Кайл. Никогда, слышишь, никогда не доверяйся другому. Итак, – он поспешил сменить тему, – какие у нас сегодня планы?

– Первое. Можешь мне сказать, что такое 'Танец 'Раа'?

– Очень сложный и крайне редкий танец, – тут же ответствовал Зориан. – Вычурные па, невероятные поддержки. Главное условие – танцевать должны все, выстроившись по росту. В наше время 'Раа' почти не встретишь, он отмирает вместе с древними традициями.

– Так. Значит нам нужно добраться до Саад-Ара, найти дом Эдвиля и исполнить этот самый танец. И тогда с небес на нас свалится карта местоположения Мэрианского Лабиринта. Потрясающе.

– Так мы ищем Лабиринт? Тот самый? Кайл, да у тебя полно секретов! – вскрикнул полуэльф.

– Это всего лишь вершина айсберга. Ладно, идем.

– Что мы будем делать?

– Что-что, – проворчал Николай. – Мужика из тебя будем делать, вот что, танцор.

* * *

Они обустроились на небольшой поляне, вдалеке от оживленной дороги. Солнце жарко припекало, но рядом с небольшим ручейком было тенисто и прохладно. Коля никогда прежде никого не тренировал. Более того, он раньше вообще никого не учил. Однажды, еще в школе, он попытался объяснить однокласснику решение задачки по математике. То ли его приятель напрочь отказывался вникать в суть, то ли он сам оказался никчемным учителем, только они едва не поссорились, пытаясь доказать друг другу собственную правоту. Что и говорить, терпения тогда Николаю не хватало. Как выяснилось, ничего с тех пор не изменилось.

Раньше, тренируясь вместе с Артисом и выслушивая все его наставления, он скрипел зубами от его категоричности и назойливости, и считал того не учителем, а настоящим мучителем. Но только сейчас понял, каких титанических усилий стоило другу сделать из него воина. Казалось, Зориан совершенно не понимал, что от него требовалось. Кто бы мог подумать, что в средневековом мире, где опасность поджидает на каждом шагу, найдется человек, точнее, получеловек, не способный владеть никаким видом оружия. Лук он всегда считал кровным врагом, впрочем, как и всех эльфов. Нож – гномьей штуковиной. С мечами же ходила исключительно 'деревенщина'. На вопрос, как он защищает свою жизнь в случае опасности, ответ оказался проще, чем мозг у тролля – 'лучшее средство спасения – это бегство'.

– А если некуда бежать? – пытал его Николай в надежде, что упрямец добровольно возьмет в руки тренировочную палку, наскоро обструганную из ближайшей ветки.

– Смыться можно всегда, – настаивал полукровка. – Надо только знать, как.

– Мы пропали, – после горячих споров о пользе оружия, потерпев сокрушительное поражение, горе-наставник со стоном повалился наземь и отшвырнул деревяшку. – Так мы не доедем не то чтобы до Саад-Ара, даже до ближайшего селения!

– А тебе какое дело? Ты-то мечом умеешь размахивать. Вот и будешь нас защищать.

– Защищать? – вышел из себя Николай, вскочил и вытащил меч Хранителя. – Забыл, что я едва не убил тебя? Забыл, в кого я могу превратиться?

Яростно заколотилось сердце, черная дымка затянула глаза, закололо и обожгло покрытую чешуей руку. Коля испуганно уронил оружие, отвернулся и сжал виски. Глубоко вдохнул, стараясь унять гнев.

– Учитель из тебя никакой, прямо скажем, – тихо констатировал Зориан. Попытка пошутить вышла жалкой. Он испугался, очень испугался. Вспомнил тот самый вечер, когда почти что распрощался с жизнью. Вспомнил жуткий взгляд, пригвоздивший его к земле. Вспомнил острое лезвие, направленное прямо в сердце. Он вспомнил еще кое-что…

– Зор, – Коля посмотрел на предка, и в его взгляде все еще плескалась чернота. – Скажи честно. Тебе есть ради чего жить?

Тот только криво улыбнулся, пытаясь стереть страх со своего лица, стараясь скрыть истинные чувства, бушевавшие внутри.

– Тебе есть, что вспомнить перед смертью?

Зориан молчал.

– Есть хоть кто-то, кому ты не безразличен? – продолжал давить Николай. – Или ты пустоцвет? Сгинешь – никто даже не заметит?

– Хватит! ДА! Есть! Доволен? – взорвался нелюдь, но не смог отвернуться, не смог оторваться от пронизывающей черноты взора собеседника. Тот смотрел прямо в душу, вытаскивая все ее секреты.

Никогда прежде Коля не проникал так глубоко в сознание другого человека. Сам он всегда остерегался своего дара, не давал любопытству взять верх, зная, что каждый имеет право на собственные тайны. Но даже слегка 'пощупать' Зора раньше не удавалось. Волшебные существа всегда оставались для него загадкой, однако его предок являлся таким лишь на половину. Видимо, сейчас, взбешенный, он стал особенно уязвимым.

В голове у юноши зашумело, перед глазами забегали точки, закружились в безумном танце, все глубже погружая гостя в чужую память. Сила гворра слилась с эльфийской кровью, и, помимо своей воли, Николай увидел то, что скрывало дно души Зориана. Драгоценный образ: миленькое личико, ярко-синие очи, обрамленные густыми ресницами, алые губы, копна пшеничных волос. Девушка бежит впереди, смеется, оглядывается через плечо и манит пальцем. Тонкая фигурка одета в летящие шелка, босые ноги ступают на нежную траву. Незнакомка прячется за дерево, и теперь видно лишь кокетливо оголенное плечико. Кровь клокочет, желание коснуться ее кожи, провести рукой по гибкому стану, ощутить медовый вкус поцелуя, непреодолимо… Но кто-то нападает сзади, скручивает руки и уводит. Прочь от любимой, прочь от мечты, прочь от будущей жизни. Вход в лес закрыт, он изгнан, он не достоин руки прекрасной эльфийки. И одно имя бьется в груди, горечью затягивает душу, глубоким шрамом вгрызается в сердце: 'Нарэна. Нарэна. Нарэна'…

Коля чувствовал, что ступил на запретную территорию, туда, куда вход намертво закрыт. Он понимал, что поступил подло. Всегда придерживаясь одних и тех же принципов, сам же сегодня их и нарушил. Но не мог взять под контроль пробудившиеся способности, не ожидал, что настолько глубоко проникнет в чужие мысли.

– Прости, – прохрипел он, выныривая из глубин сознания. Голос сорвался, предательски задрожали руки. – Я не хотел…

– Ты… – просвистел Зориан. – Ты все видел?

Коля чувствовал, что ступил на запретную территорию, туда, куда вход намертво закрыт. Он понимал, что поступил подло. Всегда придерживаясь одних и тех же принципов, сам же сегодня их и нарушил. Но не мог взять под контроль пробудившиеся способности, не ожидал, что настолько глубоко проникнет в чужие мысли. И не представлял, что там обнаружит.

– Прости, – отпрянул Коля, делая вид, что ничего не произошло. Если Зор узнает, что он только что видел…

– Ты… – просвистел Зориан. – Что ты сделал?

Юноша отвел взгляд. Скрыть правду не удалось. Полуэльф стоял ссутулившись, бледный, сжав губы в тонкую полоску, с тяжелым взглядом. На лице застыла немая ярость и боль. Если б у него в руках было бы оружие, он непременно бы им воспользовался. Выместил бы злобу за причиненные страдания, за бесцеремонное вмешательство в свой внутренний мир, в свою сокровенную тайну.

– Я не знал, что так выйдет, – попытки оправдания летели в пустоту. – Но ведь не все еще потеряно… Измени свою жизнь…

Зориан взревел и схватил его за ворот рубахи.

– Хочешь драки? – прошипел Николай. – Давай, рискни. И я разорву тебя на части!

В его глазах снова забился страх. Одновременно с ненавистью.

– Слушай меня. Я сделаю из тебя воина, ты докажешь своей эльфийке, что достоин ее руки! Достоин вернуться в стан эльфов!

– Да пошел ты! Ненавижу!

Зор круто развернулся и быстро зашагал прочь.

Коля устало опустился на траву и уткнулся головой в колени. Все. Конец. Никакие уговоры не подействуют. Он сам, своим вмешательством в чужие мысли оттолкнул Зориана.

'Мда. По-моему, кто-то просил не ссорится?' – многозначительно заявил Аргент.

– Я правда не хотел. Откуда мне знать, что его до сих пор гложет давнишняя любовь? Что же теперь делать?

'Не лезть к нему и ждать, ждать, ждать. Сколько потребуется. Он остынет и тогда осознает твою правоту. Должен, по крайней мере'.

Мудрое предсказание единорога действительно сбылось. Полуэльф появился несколько дней спустя. Зашел в комнату, снимаемую Николаем, и молча присел на стул. Подобрать нужную фразу сложно, особенно если собираешься просить о помощи. Нахмурив брови, кусая губы, он пытался выдавить из себя хоть слово. Не получалось. Тогда Коля прервал напряженное молчание:

– Завтра. На рассвете. Подберем другое место, если тебе там… не нравится.

Зор только кивнул и тут же покинул помещение.