Текст книги "Дети богов (СИ)"

Автор книги: Мария Двинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Краем глаза я заметил, как Фер старался сдержать смех, зажимая кулаком рот. Лера тоже разулыбалась и слегка покраснела, хотя при свете масляной лампы с уверенностью утверждать было сложно. Маленькие окна даже днём пропускавшие только мутный свет желтоватый свет, в вечернее время оказывались совсем бесполезными.

– Баба Валя! – обижено протянул я. – Я старый, больной человек. Мне покой и уход нужен, а вы допрос устраиваете, да ещё и обижаете, дитём неразумным обзываете.

– Ты мне зубы не заговаривай. Давно на себя в зеркале смотрел, колдун?

– Я не колдун, я – маг.

– Ладно, маг. Так всё же, почему шебутной‑то такой?

– Не знаю, – я задумался. Баба Валя права, то, что я делал, больше шло кому‑нибудь молодому, навроде Фера. Когда я изменился? Не знаю, не заметил. – А может, я всегда такой был? – задумчиво предположил я.

– Нет, хозяин, раньше вы как все нормальные маги был.

– Правда?

– Правда. В тот день, как меня из реки вытащили, так будто подменили.?До того, чтоб кому‑нибудь помочь без оплаты… Высокомерный такой был, самоуверенный. На всех сверху вниз смотрел, – Фер описывал типичное поведение Замкового мага. Элита среди магов, сильнее, учёней других орденов и гильдий. И в учении так ориентировали: мы – элита, правители и другие маги так и быть, люди, а все остальные – грязь под ногами. От этих мыслей и воспоминаний я смутился. Мне стало стыдно за своё поведение, хотя ранее считал его единственно возможным. Действительно, подменили.

– Подлей масла в лампу, – попросил я Фера, чтобы отвлечь его от рассказа, какой я был нехороший.

– Ой, как уже поздно! – спохватилась Лера. – Мне домой надо, отчим опять ругаться будет, что допоздна пропадала. Побегу я. До свидания, я на днях обязательно заскочу! – Лера одновременно говорила и одевалась. Последние слова были произнесены уже в дверях.

– Подожди, я провожу! – Фер соскочил с лавки, схватил куртку и выбежал следом.

Какое‑то время тишину нарушал только тихий стук спиц друг о друга. Баба Валя нарушила тишину.

– И что тогда произошло?

Я ненадолго задумался, вспоминая.

– Вроде ничего особенного. Кочевники в лесу напали, я отбился, потерял сознание, когда пришёл в себя, характер уже изменился.

– Откуда знаешь‑то?

– Так не стал бы я тогда Фера спасать. Не моё это дело, мне за то не уплачено. Да и с Красными связываться тоже не стал бы. Злопамятные они, по мелочи, но гадить будут.

– Красные? Кто это?

– Служители Единого. Их у нас за цвет ряс так прозвали.

– Вот змеи, там тоже обосновались, – вздохнула старушка. – Значится, после драки… А никого другого там не было?

– С кочевой‑то? Нет, все там полегли, они и сделать‑то толком не успели ничего.

– Ладно, подумаю над ними. А чего ты в столицу побёг?

– Камень, думал, снять помогут. Или оправу ему починят. Надоел он мне силу баламутить, – отмахнулся я.

– Что за камень? – полюбопытствовала старушка.

– Да вот этот, – я достал цепочку и показал кристалл. – Мне сказали, что это камень принятия.

– Близнец? А что с ним не так?

– Да оправа повреждена, и сила из него неуправляемо лезет. Как раз, когда с кочевниками дрался, попортил.

– Мальчишка! Чему вас в вашем замке учили? – возмутилась старушка. – Последняя ведьма и та знает, что нельзя Близнеца долго носить.

Я перебрал в памяти прочитанные книги и попытался вспомнить, что нам рассказывали маги в Замке. Никаких серьёзных запретов и ограничений на ношения камня принятия не вспомнилось, о чём тут же сообщил бабе Вале.

– Ох, горе ты моё. Когда долго носишь, то если тот, с кого берёшь, сильнее тебя, то перенимаешь от него не только силу, но и часть его самого. И сам меняешься. Хорошо, если схожие, а если разные? С ума сойти легко. Твой, видимо, молодой, импульсивный. И людей уважает. Да и ты, в душе такой же, раз до сих пор в порядке.

– Не сходится, – возразил я. – Этот кристалл со мной с детства. Носителю второго Близнеца должно быть лет пятьдесят минимум. И более сильного, ещё что бы согласился отдать Силу, найти надо. А у меня своя сила немаленькая была.

– Да уж, проблема. Тут думать надо, – согласилась баба Валя.

Мы замолчали, думая каждый о своём. Скоро вернулся Фер, и к разговору о камне больше не возвращались.

Началась зима. баба Валя иногда уходила выполнять свои обязанности местной ведьмы. Фер учил Леру читать, хотя мне иной раз казалось, что они слишком близко сидят и слишком долго рассматривают одно и то же слово. Каждый раз Фер провожал Леру до деревни. Однажды, в середине зимы, он вернулся хромая, с подбитым глазом и выбитым плечом.

– Кто же это тебя так? – всполошилась баба Валя, вправляя сустав, пока я искал на полках мазь от ушибов.

– Отчим, – буркнул в ответ Фер и тихо вскрикнул, когда плечо встало на место.

– И чем же? – поинтересовался я, подавая мазь старушке.

– Поленом, – скривился Фер, то ли от неприятного воспоминания, то ли от запаха – при удивительной полезности мазь ужасно воняла.

– Вы что же это, у ворот целовались? – недоверчиво спросила баба Валя.

– Кого там, просто разговаривали. А он как выскочит, как заорёт. Ни здрасьте, ни до свидания, сразу поленом махать. Еле убёг.

– А Лера?

– Она у соседки спряталась. Как успокоится отчим, так выйдет.

– Эх, дурни вы, дурни. Что же мне с вами делать? – баба Валя изобразила негодование. Получилось не убедительно – глаза смеялись.

– Понять, пожалеть и покормить, – серьёзно ответил Фер.

С того дня Лера стала появляться совсем редко и ненадолго. Фер наоборот, чаще стал уходить. И оба жаловались на Лериново отчима, не спускавшего с девушки глаз. Я, чтобы не изнывать от скуки, гонял Фера тренировками контроля Силы и заставлял изучать вспомогательные методы вроде начертательных знаков. Я не решался учить его заклинаниям, пока он не сможет самостоятельно управлять собственной Силой. Из‑за кристалла я не мог страховать Фера, если что пойдёт не так.

– Пойми, дурень, я не просто так не даю тебе заклинания. Представь, что будет, если где ошибёшься? – с небольшими вариациями этот разговор повторялся раз за разом. – Помнишь, что было с башней, когда я колдовал? – я пытался взывать к разуму парня.

– Помню, – кивал Фер и неизменно отвечал: – Но у вас силы много больше.

– Не в Силе дело. Вернее, не только в ней. Вот направишь заклинание не в ту сторону и начнёшь выгорать изнутри. А я помочь не могу. Что тогда будешь делать?

Фер вздыхал, соглашался, но через несколько дней снова заводил подобный разговор. Однажды его страдальческие вздохи не выдержала баба Валя.

– Ну чего ты над парнем издеваешься? Ну дай ты ему что‑нибудь простенькое. Небось, самого сразу учить стали?

– Не могу даже простенького. Баба Валя, поймите, в Замке лет десять ученичества колдовать разрешают только при контроле старших. Потом делай что хочешь. Если что новое, то уже рискуешь без поддержки. Там же не учат управлению Силы, каждый сам по себе.

– Ну ладно, ладно, делай, как знаешь, – сдалась баба Валя. И уже тихо, чтобы Фер не услышал, спросила: – а что, правда, помереть может без пригляда?

– Нет, – так же тихо ответил я. – Надорвётся, колдовать больше не сможет, или совсем не то получится, – я улыбнулся, вспомнив свои эксперименты по выращиванию бороды. – Помереть это от заклинаний верхних кругов, но до них ему очень далеко.

Старушка понимающе кивнула и принялась учить Фера травничеству. Я делал вид, что мне это неинтересно, но сам прислушивался к её объяснениям. Магов травничеству не учили, считая, что травы это ещё ниже по статусы, чем предметное или артефакторное колдовство. Маги ведь оперируют сразу Силой, а травники часто даже и не имели собственной, занимая её у растений и возвращая её настойкам, мазям и элексирам.

Когда приблизился день зимнего солнцеворота, баба Валя ушла на ведьмин слёт, наказав нам с Фером следить за домом. Феру она отдельно объясняла, где какие травы и настойки стоят и когда что из них мне давать. Особенно она просила не разрешать мне выполнять какую‑либо тяжелую работу. Даже поднять чугунный котелок, и то было под запретом! Рана давно затянулась, но периодически давала о себе знать тупой ноющей болью и общей слабостью. К тому же проснулась недолеченая прошлогодняя простуда. Организм выгреб из своих запасов всю энергию, я потерял чуть ли не половину своего веса и казался себе высохшей мумией.

Фер клятвенно заверил бабу Валю, что он не спустит с меня глаз, будет отбирать все предметы тяжелее тарелки и обеспечит непрерывное трёхразовое питание для откорма страдальца, а в случае чего привяжет к кровати и будет кормить насильно, с ложечки. Старушка ему не поверила, я, наоборот, боялся, что он выполнит обещание. Фер ведь был отчень ответственным пареньком. И упрямым.

Всё оказалось намного лучше, чем я ожидал. Фер с утра готовил большой котёл еды, раскладывал мои лекарства в ряд по времени приёма, надеясь на мою благоразумность, и убегал почти на весь день в деревню к Лере. Как они там умудрялись видеться, несмотря на бдительного отчима, я не спрашивал. А я в это время изнывал от скуки. Читать было нечего, продолжать писать книгу не хотелось, колдовать я побаивался, да и сил на это не было. Лежать и пялиться в потолок мне надоело ещё две луны назад, когда даже встать не мог. Пока в доме была баба Валя, я всегда был при деле – то овощи почистить, то крупу перебрать, то ещё какую мелочь сделать. А одному оказалось невыносимо скучно. Как я раньше жил в своей башне столько лет в гордом одиночестве? Книг, правда, была гора, да и магией баловался без раздумий. Помаявшись пару дней, я задумался о том, как и чему буду учить Фера. То, что учить буду, уже не ставилось под сомнение, разве что формально его учеником не объявил, но ведь свободные маги и не обязаны соблюдать традиции орденов.

«Так, контролем над силой он уже почти овладел, нужно рассказать о разных ветвях магии, о направлениях её применения. Это было в моей книге, но повторить не мешает. Потом что? Пока не определится с предпочтениями и предрасположенностью, дать ему слабые, начальные заклинания их всех ветвей. Вспомнить бы их ещё… Да ладно, потом как‑нибудь. Этого где‑то на полгода хватит. И сразу давать начерталку. Он уже сейчас её учит, но надо с практикой. Да, не забыть про упрощение заклинаний!» – я нашёл себе занятие – оттирал котелки от сажи и нагара и продумывал учебный план для Фера. Оказалось, когда руки заняты однообразной работой, думается легче. Я вспомнил формулы и жесты для простейших заклинаний вроде сторожевой сферы, освещения или вызова лёгкого ветерка. Простейшие в смысле малых требований к силе. Но сами формулы были громоздкими и сложно запоминающимися. Я непроизвольно нахмурился. Не должно так быть! Вот эти жесты, я поднял в памяти вызов ветра, совсем лишние. А набор звуков из создания сферы только отвлекает от работы с силой. Почему я раньше этого не замечал? Неужели, никто до меня этого не видел? Я вспомнил, каким образом нас учили в Замке – вот текст, вот жесты, вот дополнительные знаки и концентрационные многогранники, вызубрите наизусть, потом пытайтесь воспроизвести. И ведь сидели, зубрили, не вдаваясь в подробности, что из данного нужно, а что идёт балластом. И это в Замке! В лучшем магическом ордене! Что уж говорить об остальных? Как создали заклинание полтысячи лет назад, так без изменений и используют.

Я отложил вычищенный котелок и взял другой. «Ладно, оставим пока упрощение, вернёмся к нашему Феру. На чём там планы остановились? На практике? К практике надо будет подготовить ему жезл, чтобы он лишнюю силу отсекал и не давал распыляться нужной… Я идиот!» – я вскочил и зашагал по комнате. Я год мучаюсь с Силой, не в состоянии её контролировать, а про такое простое средство даже не подумал! Хорошо, у меня есть оправдание – жезлы для ограничения перестают использовать ещё в послушничестве и переходят к жезлам для направления, усиления и хранения заклинаний. Это ж сколько лет прошло со времени их использования? «Всё равно я и – ди – от!» – я постучал по голове кулаком, забыв, что держу в этой руке котелок. Металл звонко отозвался, оставляя на лбу мыльные капли. Нет, точно идиот, без вариантов. Я стёр мыло и сел на лавку и продолжил чистить котелок. Жезл мне не подойдёт – маловат будет, сила из кристалла лезет огромная. Значит, надо делать посох. Всё равно придётся ждать возвращения бабы Вали или терпеть до лета, когда можно будет колдовать без риска для здоровья. Для создания магического жезла или посоха применяется сила, а в моём нынешнем состоянии это рискованно.

Баба Валя вернулась через десяту в хорошем настроении. Видимо, слёт прошёл удачно. Повосхищалась чистыми котелками, пожурила Фера за недоколотые дрова.

– Поговорила я с девочками на слёте, – начала она рассказывать. Я улыбнулся, Фер тоже не смог сдержать улыбку – самой младшей «девочке» должно быть не меньше пятидесяти, слёт‑то ведьминский. – Так вот, поговорила я с девочками, – повторила баба Валя, заметив нашу реакцию. – Среди них были и из вашей Империи. Так что у меня есть для вас несколько новостей. Не знаю, насколько они приятные. Итак, прошлым летом некий маг совершил акт некромантии, оскорбил веру Единого, выкрал ребёнка из родного дома и сбежал в неизвестном направлении, – старушка посмотрела на нас.

– Ребёнок, я тебя крал? – строго спросил я у Фера.

Фер сделал вид, что задумался.

– Да вроде сам ушёл, – развел он руками.

– Нет, не крал, – сообщил я бабе Вале.

Она кивнула, принимая ответ.

– Не некромантил?

– Из него такой же зомби, как из меня лич, – ответил я. – Я его из воды вытащил, помереть он не успел.

– А оскорбление веры?

– Так Красный хотел, чтоб я утоп, а он мне не дал, вот и оскорбил, – за меня сказал Фер. – Мы же вам это уже рассказывали.

– Помню, проверяю память, – сказала старушка и продолжила делиться новостями. – Только вот не ладится что‑то, если просто обидел одного деревенского служителя, то почему на вас вся церковь ополчилась? Что там, что здесь ищут. Хорошо, след потеряли на границе. Обратились за выдачей в орден, но оказалось, что маг успел выйти из него, поэтому орден в поисках не участвовал, хотя характер ауры дали. Повезло вам, что колдовал мало очень, иначе быстро бы нашли. За год, что вас не было церковь Единого в Империи набрала силу и влияние, серьёзно потеснив веру в других богов и ограничив права магов и колдунов, не принадлежащих церкви. Это, кстати, по всему миру происходит, как болезнь заразная. Сначала проповедник приходит, потом строят церковь, глазом не успеешь моргнуть, а они уже свои правила насадили, – баба Валя вздохнула. – Возвращаться вам нельзя. И долго здесь оставаться тоже – такой всплеск колдовства, что ты на целое войско наложил, заметили и теперь ищут по ближним городам и сёлам. Сюда уже приходили сразу после того дня, тебя ещё не было, но кто знает, может, прознают как. Зима кончится, уходить вам надо. Одежду я вам приготовлю, в дорогу соберу, не волнуйтесь.

– Баба Валя, если красные стали так влиятельны и опасны, то почему вы нам помогаете? – спросил я после недолгого молчания.

– Я ведь тоже не здешняя, из Окриста я, – грустно вздохнула старушка. – Там красные уже с полвека обосновались. Как силу набрали, так всё колдовство, что не от их бога, под запрет поставили. Еретиков, не желающих признавать Единого, сотнями казнили, а кто магией владел, тех до смерти замучивали. Что‑то серьёзное им от вас надо, хоть так, но сделаю им худо. А ты вспоминай, где и как им дорогу перешёл.

Я задумался. С церковью Единого орден Замка держал нейтралитет. Они к нам не лезли и мы в их дела не вмешивались. Вряд ли из‑за обиды одного слежки с приграничной полузабытой деревни они так ополчились, значит, что‑то другое. До того дня, как я спас Фера, с красным почти не пересекались. Получается, что‑то произошло либо в тот день, либо немного позже. А что я делал? Спас мальчишку, не дав служителю отомстить. Нет, это слишком мелко для обиды всех церковников. Сбежал за границу с Фером? Но тогда на нас уже шли инквизиторы. А они, как баба Валя сказала, под церковью Единого ходят. Да ничего я не делал! Лежал у себя в башне, себя жалел, оплакивал потерю Силы. Стоп! Вот оно. Именно тогда сломалась оправа у камня и я тогда колдонул от души, явно заёмной силой. После побега я тоже колдовал, но чужую силу вроде не использовал. Не настолько, чтобы оставить магический след. Тогда они меня и потеряли. И снова я объявился этой осенью, когда на войско понос наслал. Получается, они охотятся за кристаллом? Я непроизвольно взял голубой камень в руку и потянул, будто пытаясь сорвать его с цепочки.

– Думаешь, из‑за него? – спросила баба Валя, заметив моё движение.

– Всё остальное слишком мелко, – кивнул я.

– Отдашь им?

– Он не снимается.

– Если голову отсечь, снимется.

Я посмотрел на старушку. Говорила она вполне серьёзно, не шутила.

– Значит, буду от них бегать. И искать способ снять.

Мы опять замолчали. Фер давно сидел тихо, не вмешиваясь, только внимательно слушая. Баба Валя снова нарушила тишину.

– На слёте я узнала ещё кое‑что. О твоём камне.

Я с интересом посмотрел на неё.

– Не совсем о твоём, конечно. Ты же знаешь, ведьмы и колдуны чаще используют камни принятия, чем маги. Вот и знаний о них у нас побольше будет. Ты слушай, слушай, не кривись, – усмехнулась она, когда я сделал недовольное лицо. Чтобы кто‑то знал больше магов о магических вещах! Заикнись об этом в Замке, на смех поднимут.

– Такие камни, – продолжала старушка, – сейчас большая редкость. Те, что сейчас добывают – мелочь. Такие крупные можно добыть только в одном месте – в шахте в центре большой пустыне Шотам. В остальных копях, где добывают близнецов, никогда не добывали крупные кристаллы.

– Шотам? – переспросил я.

– Пустыня далеко на юг. Говорят, она раньше была дном древнего моря, но когда боги перестраивали этот мир, море высохло. Можете заглянуть туда как‑нибудь. Всё равно на юг пойдёте, другого пути‑то и нет. В Империю вам нет ходу, в Роске ищут, в Окристе Единый заправляет. Нет, вам дорога только на юг.

На этом наше собрание закончилось.

Так как стало ясно, что спокойной жизни долго не увидим и впереди ждут только дальние переходы, я усиленно приводил себя в форму. То есть бесцельно бродил по домику, пока не надоедал бабе Вале и она не начинала грозить ухватом, если я немедленно не перестану мельтешить перед глазами. Занимался тренировками воображаемым мечом с воображаемым противником, пока у Фера не кончалось терпение, и он не обещал принести полено подлиннее и настучать мне по голове. Видите ли, я его отвлекаю. Несколько раз порывался выйти на улицу погулять и потренироваться там, но они в четыре руки держали меня, мол, куда мне, недобитому, недолеченному и болезному на зимние холода? Потом на межсезонные ветра и на весеннюю слякоть. Когда я всё‑таки вырвался наружу, там уже стаял снег, и молодая трава вовсю зеленела над прошлогодней опавшей листвой.

Я сидел на завалинке и улыбался. Солнцу, деревьям, прохладному ветерку. Фер сбоку от избушки колол дрова.

– Счастлив? – ко мне подсела баба Валя.

– Да, – я закрыл глаза и подставил лицо солнцу. – Потерпите нас ещё одну луну, как раз дороги подсохнут и уберёмся.

– Тьфу на тебя, – баба Валя сделала вид, что обиделась. – Будь моя воля, я бы вас тут и поселила. А что, тихо, спокойно, парня твоего к Лере посватаем, мож и тебе кого найдём.

Я открыл глаза и возмущённо посмотрел на старушку.

– Да шучу я, шучу. Не буду тебе жену искать, себе оставлю. А что, мужчина ты умный, образованный, ну и что, что с придурью, так не все мы идеальны. Видная пара получится: я с клюкой, ты с клюкой. Или так и будешь по стеночке да на Фера опираться?

Я не выдержал и рассмеялся. Баба Валя рассмеялась вместе со мной.

– Ведь вы правы, палку надо, – я хоть и выздоровел, но зажившая рана слегка перекосила меня на бок и побаливала, если долго ходить без опоры. – Только не клюку, а посох.

Я рассказал свою идею создать посох, сдерживающий силу.

– Что же раньше не сделал? Времени‑то много было, – немного удивлённа спросила баба Валя.

– Такие посохи, что с Силой работают, просто так не вырезают. Это же не простая палка. Их с Силой создают.

– Значит, колдовать будешь, – после недолгого раздумья произнесла старушка.

– Без этого не создать, – подтвердил я.

– Найдут ведь.

– Найдут. Если колдовские следы до сих пор ищут, то найдут. Поэтому и не создавал раньше, не хотел, чтобы красные на вас вышли. Вот отойдём с Фером подальше, тогда и сделаю.

– А уверен, что твой камень не пошутит? Не боишься?

– Боюсь, – признался я. – А что поделать? Ну, ударит меня откатом. Неиспользованной при колдовстве, но собранной силой, – я пояснил на всякий случай, вдруг баба Валя не знает маговую терминологию. – Надеюсь, выдержу.

– Ох, горе ты моё. Не успел выжить от одной хвори, другую на себя призвать хочешь? – старушка, кажется, рассердилась. – Посох свой давай при мне создавай. Присмотрю я за тобой, выхожу, если что.

– Можно создать посох где‑нибудь подальше отсюда, тогда красные сначала там искать будут, – предложил я. Баба Валя покачала головой. Идти в дебри, колдовать там, назад возвращаться, да ещё и я могу оказаться не в состоянии передвигаться, показалось ей плохой идеей.

– Не пойдёт. И тропу от наших бегов туда – сюда обнаружат. Думай ещё, вспоминай. Должны же вас учить следы заметать? Ведьмы и те этим балуются, не поверю, что маги не умеют.

– Можно обманку кинуть, – продолжил я, вспомнив некоторые шалости послушников. – Начертить здесь октограмму, в нужном месте её отзеркалить и все возмущения будут там, а не тут. Канал, по которому свяжутся знаки, рассеется раньше, чем красные поймут, что их обманули. Здесь тоже след успеет выветриться, да могут и не заметить его на фоне обманки.

– А кто чертить будет? Если ты пойдёшь, то с тобой и Фера надо отправлять, а вдвоём такую тропу протопчете, слепой догадается.

– Фера пошлю. Зря что ли он всю зиму учился? Он парень старательный, не ошибётся.

– Куда это вы меня пошлёте? – над левым ухом раздался недоверчивый голос парня. Я и не заметил, как он подошёл.

– В лес. За дровами, – ответил я.

– Так дров же хватает. Только что наколол, – Фер махнул рукой с топором в сторону аккуратно сложенной поленницы.

Я рассмеялся.

– Пошутил я про дрова. И не махай ты так топором, заденешь ещё.

Фер смутился и переложил топор в другую руку.

– Но в лес тебе сбегать придётся. Попозже немного, а пока вот, что мне от тебя надо. Ты же ходил по окрестностям, так? Знаешь, где есть молодая поросль? – Фер согласно кивнул. – Где много молодых деревцев толщиной с руку. Так, чтобы охватить еле еле мог. И высотой примерно вот так, – я поднял руку над головой, – или чуть повыше.

– Понял, – Фер снова кивнул. – В дорогу собираетесь уже?

– Да, посох делать буду, – согласился я.

– Знаю я один лесок, осиной всё заросло. Лера говорила, пожар там был когда‑то, Подойдет?

– Осина. Кладбищенское дерево. Говорят, некроманты его предпочитают для своих жезлов. Нам с тобой в самый раз, – я подмигнул Феру.

– Так вы что, магический посох делать будете?

Я кивнул.

– Значит, и колдовать уже можете?

– Вот сделаю посох и узнаю. Веди в лес, – я встал на ноги.

Фер нерешительно посмотрел на бабу Валю, спрашивая у неё разрешения. Не верит, что я здоров и могу далеко ходить? Или у него много дел, которые бросать не хочет?

– Идите, идите, – старушка двинула руками, будто прогоняя нас со двора. – Погода хорошая, прогуляетесь.

До леса шли около часу. Можно бы и быстрее, но я засиделся за зиму. Фер постоянно убегал вперёд и ждал, пока я, пыхтя и сопя, перелезу через поваленное дерево или обойду ручей до узкого места, не решившись прыгать там, где прыгал парень. По дороге я постоянно высматривал подходящие деревца – зачем идти далеко, если можно найти нужное совсем рядом? Но лес был старым, деревья большими и толстыми, а среди молодых или тонких попадались только слишком кривые, годившиеся только для коротких жезлов. Так что осиновый лесок оказался настоящим подарком для мага, желающего создать себе посох.

Стройные, тонкие как на подбор стволики молодых осинок тянулись к небу густыми рядами. Весна ещё не распустила на их ветвях листья, но почки уже набухли. Дня два – три и серые ветки подёрнутся зеленью молодой листвы. Я прошёлся по леску, поглаживая стволики, примеряясь у будущему посоху. Чуть зеленоватая кора отзывалась приятным теплом, прошлогодняя листва тихо шуршала под ногами. Фер не приставал с расспросами и тенью следовал в нескольких шагах позади. Я иногда поглядывал на него. Сообразительный парень, не просто так ходит, а ауры смотрит. За год он настолько освоился, что мог так смотреть почти два часа. Ничего, пусть смотрит. Когда наступит его пора делать жезл, надеюсь, увиденное ему пригодится.

Я не просто так трогал стволы, я особым образом вливал в них чуть – чуть своей силы и слушал отклик. Я не боялся, что мне помешает камень или оставлю след другим магам – когда слушаешь руками, используется только аура, она следов, в отличие от активной волшбы, не оставляет. Фер должен был видеть, как у меня из руки вытекает немного энергии, пробегает по деревцам и возвращается обратно. Несколько осинок отозвались приятным покалыванием, их я запомнил – если не найду что лучше, использую эти деревья.

Когда я уже решил, что придётся возвращаться сюда несколько раз, чтобы найти то самое дерево, осинка под рукой загудела, резонируя с моей силой. Я задержал руку на тёплом стволе, наслаждаясь ощущениями. Фер восхищённо ахнул.

– Видел? – я, наконец, заставил себя оторваться от дерева.

– Да! Оно будто светилось!

– Идеально подходит. И по размеру тоже, – я снова погладил ствол, теперь уже не используя магию. – Руби его и пошли назад.

– Я? – удивлённо воскликнул Фер.

– А что такого? Деревья ни разу не рубил?

– Я думал, для такого надо самому…

– Самому только найти нужное. Подойдёт какое угодно, хоть полено, лишь бы на силу реагировало. Конечно, можно обойтись и без поиска, взять первое попавшееся дерево, но тогда и результат будет соответствующий, – верхом издевательства над послушником было подменить выбранное для жезла дерево другим, не подходящим. А потом дружно смеяться над попытками достойно колдовать и невнятными ответами о причине выбора неподходящего дерева для жезла.

Фер одним уверенным ударом срубил осинку под корень. Затем также одним движением отсёк тонкую вершинку с ветками, оставив лишь стройный длинный ствол. Я с удовлетворением отметил, что ствол он обрубил с запасом, больше, чем мне надо для посоха.

– Кору снимать? – Фер отбросил ветки в сторону и рассматривал стволик, будто в поисках его отличий от остальных.

– Не надо. С целым легче работать. Да не смотри ты так на него – обычное дерево. Ничем не отличается, кроме как откликом на мою силу. На другому может и не подойдёт.

– А я также смогу?

– Когда‑нибудь, когда научишься управлять своей силой. Вот сделаю посох, тогда и займусь тобой плотнее.

Домой вернулись быстрее, чем дошли до рощи. Фер шел впереди, осторожно неся мой будущий посох, я, как и раньше, постоянно отставал. К нашему приходу баба Валя приготовила ужин и пекла пироги.

– Нашёл? – спросила она, когда мы вошли в дом.

– Нашел, – кивнул я и сел на лавку. Устал с непривычки полдня ходить.

– И это бревно и будет твоим посохом? – старушка с сомнением посмотрела на осинку, которую Фер осторожно поставил около двери.

– Надеюсь. Как будем уходить, тогда займусь им. Баб Валя, расскажи, куда нам идти‑то можно? А то я здесь и не знаю ничего.

Старушка отодвинула на край стола тесто и насыпала муки на стол.

– Вот смотри, здесь, – она провела пальцем в правом верхнем углу стола, – Империя. Что и как там вы лучше меня знаете. Мы – вот здесь, – она ткнула пальцем немного ниже и левее. Ещё ниже провела горизонтальную линию. – Это граница Роски и Федского княжества. Смутное место. До сих пор не могут определиться, отдельное княжество или же под нашим государем ходит. Дальше ничейные земли, пустыня Шотам там великая, – в муке появилась окружность немного ниже границы. – Где‑то в ней добывают камешки твои маговые. За пустыней, говорят, горы и море, – палец уткнулся в самый край «карты». – Но никто этого не подтвердит, не возвращаются оттуда, проклятое место. Если идти на запад, то выйдете в Окрист. В него и из Шотам выйти можно, но вам лучше обходить его стороной. Служители Единого всё к рукам прибрали, магам там нет жизни.

Я смотрел на рисунок, прикидывая, верно ли отмечены расстояния или нет. Если предположить, что масштаб баба Валя соблюдала, то только до пустыни идти с месяц придётся, и уж неизвестно, сколько времени займёт поиск кого‑нибудь, разбирающегося в камнях – Близнецах. Хотя, чего я к нему привязался? Сделаю ограничивающий посох и забуду про него. Осяду возле какой‑нибудь богами забытой деревни, построю башню, наберу учеников… Я покосился на Фера. Нет, пожалуй, одного для начала хватит.

– А что на севере? – подал голос Фер.

– На севере Роска до самого моря, – баба Валя стёрла рисунок и продолжила раскатывать тесто. – Я слышала, там тоже культ Единого силу набирает. Ох, как они так быстро смогли? Ведь никогда ж из‑за богов люди так не ссорились.

– А как же Прежние? – Не удержался я.

– А что Прежние? Это же так давно было, что уже никто и не помнит. Может, и не было их, сказка одна. – Отмахнулась баба Валя. Фер присел рядом со мной, явно рассчитывая на долгий разговор.

– Расскажите, а?

– Да что там рассказывать? Давным – давно, когда ещё равнинами были горами, а на месте морей росли леса, – начала баба Валя размеренным голосом, каким обычно рассказывают сказки, – жили на земле люди. Как они звались теперь уж неведомо. Мы, пришедшие следом, зовём их Прежними. Великие были люди, умные, сильные. Все рослые, здоровые. Камень и металл очень любили, больше дерева. Построили они большие каменные города и магию себе на службу поставили. Сильные маги были, да и много их среди Прежних встречалось. И вот случилось так, что решили сильнейшие из них, что равны они богам стали. А раз равны люди богам, то и богов нет. И начали тогда Прежние друг против друга за право веровать войну вести. Боги рассердились, и великий Каан излил гнев свой на землю и стёр с лица её всех людей, и правых и виновных и уничтожил их города и постройки. Лишь через много лет боги снова заселили землю людьми, но о Прежних нам остались лишь догадки, да редкие воспоминания уцелевших.

– А зачем они заново людей создали, если они такие плохие оказались?

– Дети мы их неразумные, – с улыбкой ответила баба Валя, – надеются, что лучше вырастем.

– Детей не уничтожают за драки, – вступил в разговор я. – Скорее, как коров разводят. Получилась бодливая порода, зачем такие? Других выведут.