Текст книги "Дети богов (СИ)"

Автор книги: Мария Двинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Тробар? Мне тоже он сказал, что ты меня тут ждёшь. Что‑то здесь не так.

– Где он? – за спиной раздался взволнованный и слегка запыхавшийся голос Леры. – Он в порядке?

– Кто? – я повернулся к девушке. Судя по всему, она спешила – волосы растрёпаны, рубаха плохо заправлена. Через плечо у неё висела большая сумка с медикаментами.

– Фер. Тробор сказал, что он здесь сильно поранился. Ой, – она воскликнула, увидев в проходе Фера, – он, кажется, пошутил?

– Сейчас я этому шутнику шутилку отрывать буду, – проворчал я, но не успел сделать и шага в сторону выхода, сработала пожарная сигнализация. Абсолютно автоматически мы заскочили в ближайшее помещение, оказавшееся странной новой комнатой. Маленький огненный шарик врезался в косяк, сжигая что‑то в углу дверного проёма. Двери, как оказалось, всё же были. Они плавно съехались с двух сторон от проёма и плотно закрыли вход. Мы не успели ничего сделать, и оказались замурованными в этом маленьком помещении. Фер раздраженно стукнул кулаком возле двери.

Комната дёрнулась. Мы почувствовали, будто пол уходит из‑под ног. Послышалось тихое гудение, с разных сторон доносились стуки и удары, отзывавшиеся раскачиванием комнаты. Возникло ощущение падения. На несколько секунд в теле появилась необычная лёгкость. Пугающий скрежет и треск со стороны двух стен совпал с рывком комнаты в сторону. Мы не устояли на ногах и повалились друг на друга. Комната снова дёрнулась и падение продолжилось, сопровождаемое скрежетом и звуками ударов.

При ещё одной резкой остановки пол слегка накренился. Двери бесшумно раздвинулись. Свет из комнаты осветил на несколько шагов вглубь коридора и плавно затух. Мы остались в полной темноте.

Я тихо выругался, нарушив наступившую тишину.

– Все в порядке?

Первым отозвался Кеша, возмущённо пискнув откуда‑то снизу. Затем подал голос Фер.

– Вроде, живы.

– Что это было? – голос Леры донёсся с той же стороны, откуда говорил Фер. При первых раскачиваний комнаты молодые люди схватились друг за друга.

– Хотелось бы и мне знать, – я зажёг небольшой осветительный шарик. Матовый белый свет вытащил из темноты бледные лица. Я встал на ноги. Комната незамедлительно отозвалась предостерегающим скрипом откуда‑то из‑под пола. Рядом осторожно, помогая друг другу, поднялись фер с Лерой. Кеша, едва увидев выход из комнаты, бегом бросился в него и теперь призывно посвистывал из коридора.

Мы, стараясь не делать резких движений, покинули коварную комнату. Быстро проверив коридор, я отметил, что в нём присутствует только противопожарное плетение. Комната, избавившаяся от нашего веса, попробовала закрыть двери, но съехались только внутренние, принадлежащие комнате. Вмонтированные в стены коридора только дёрнулись, оставаясь открытыми. Раздался скрежет, было видно, как комната продолжила путь вниз, но, проехав почти весь этаж, сильно накренилась и застряла уже окончательно. Её потолок оказался на уровне наших колен.

– Здоровский лифт! – Фер подошёл к дверям и высунул голову посмотреть вверх. – В шахтах такие используют, только там маленькая клетка и верёвками поднимают, – объяснил он Лере. – А здесь я верёвок не вижу…

Я тоже подошёл к дверям и посмотрел в темноту. Тусклый свет моего шарика высветил неровную крышу и уходящую далеко вверх шахту. Надо признать, догадаться, что это – лифт, было сложно. Если бы он ещё не сломался, могли совсем не заметить передвижения.

– Полностью магический контроль, – заключил я. – Изумительно, за столько времени он смог работать! Преклоняюсь перед его создателями.

Я создал ещё один световой шарик и послал его вверх по шахте. Шарик не торопясь поднялся, освещая по пути ржавые скобы, бывшие когда‑то лестницей, остатки каких‑то механизмов, с пружинами и рычагами, я решил, что это аварийные тормоза. Благодаря этим ржавым и рассыпающимся устройствам, мы были сейчас живы. Шарик поднялся высоко вверх, мы втроём следили за ним, пока свет не стал совсем слабым и незаметным. Лифт спустил нас под землю больше, чем на сотню метров.

Я отошёл от двери. Вдруг, остатки какого‑нибудь механизма сорвутся и отскочут в коридор.

– Есть желающие вернуться наверх через шахту?

Желающих не нашлось.

– Может, лучше по лестнице? – Лера подошла к широкой лестнице рядом с лифтом и остановилась, не решаясь выйти за пределы освещённого круга. Фер попинал ступеньку, проверяя её на прочность.

– Вроде, эта каменная, должна выдержать. Там‑то, наверху, дерево было.

Я прилепил светящийся шарик к навершию посоха – постоянно контролировать его передвижение было неудобно. Сделав шаг по направлению к лестницы, я запнулся о Кешу. Страхуй, несмотря на то, что был норным животным, не любил темноту и жался к ногам. Я поднял зверька и всучил его Феру.

Лестница и правда, оказалась крепкой и целой. Я проверил её магическим зрением. Как и в коридоре на лестнице было только противопожарное плетение. Зато две двери, выходящие в коридор, откликнулись розовым цветом ослабевшей защиты. Видимо, общественные места здесь охранять не принято. Мы бодро поднялись на три этажа вверх и уткнулись в завал. Остатки обрушившейся лестницы и части стены с потолком намертво перегородили проход, лишив нас возможности подняться выше.

На этом этаже не чувствовалось ни одно заклинание. Видимо, они каким‑то образом завязаны на стены и потолок, которые здесь были разрушены. Лера, смущаясь, попросила отойти и одолжила у меня световой шарик. Её собственный получался слишком бледным и недолговечным. Получив светильник, Лера ушла в дальний конец коридора. Фер, не долго думая, предложил её проводить, за что заработал возмущённый взгляд от девушки и демонстративное постукивание согнутым пальцем по лбу от меня.

Несколько минут спустя мы услышали Лерин крик.

– Фер, Ирвин, идите сюда! – никакой тревоги в голосе, только лёгкий восторг.

Вот, не повезло с учениками! Никакого уважения. Один кроме как хозяином не называет, другая упорно зовёт только по имени. Да ещё их вечные «почему», стоит только начать объяснять заклинание. Ну не знаю я, почему оно так работает! Потому что! Намного легче заставить учить, не вдаваясь в детали и подробности. Но, по сравнению с классическим обучением зубрёжкой, попытки понимания работы магии приносят больше успеха. Они за полгода освоили больше, чем некоторые послушники за десяток лет.

Ворча про себя я вместе с Фером пошли на голос. Лера стояла у открытого балкона и смотрела наружу. С высоты десяти почти пятиметровых этажей даже полуразрушенный город смотрелся впечатляюще. Особую красоту ему придавал голубоватый рассеянный свет, льющийся, казалось, ниоткуда, но хорошо освещающий город. Этот свет не поднимался высоко, отчего руины и уцелевшие здания можно было рассмотреть только этажа на три, а выше они смутно выделялись тёмными пятнами на черном небосводе, усеянном россыпью тусклых зелёных пятен, похожих на облака.

– А на небе ни звёзд, ни луны, только облака светятся… – процитировал я Каннистера. – И города из домов, золотом покрытые.

Дома и правда были покрыты чем‑то, похожим на золото. Но, судя по обнаруженному на верхних этажах зданий, это было не золото, а какой‑то неизвестный лёгкий сплав.

– Красиво, – вздохнула Лера.

– Если так, то и железные люди тоже существуют? – тихо спросил Фер, вглядываясь в пустынные улицы.

– Не знаю. Теперь уже не уверен, – ответил я, любуясь городом.? В нём ощущалась сила. Даже без магического зрения чувствовалось, что город не умер, что в нём ещё был источник, питающий охранные заклинания, вплетённые в здания. Город казался смутно знакомым, будто я его уже видел, но в другом ракурсе.

– Какие будут предложения? – в данной ситуации решать всё единолично было неправильно. Хоть последнее слово всё равно оставалось за мной, прислушаться к мнению спутников никогда не мешало.

– Хорошо бы тут всё исследовать, – мечтательно произнёс Фер, но, получив от Леры тычок в бок, добавил: – разумеется, после того, как найдём отсюда выход.

– Может, через второй дом попробовать? – предложила Лера. – Вдруг, там лифт работает или лестница не разрушена.

– Лифт… – Фер демонстративно передёрнул плечами, изображая отвращение. – Спасибо, одного хватило.

Я не ответил, а только высунулся с балкона, вглядываясь в ту сторону, где должна быть вторая башня, если считать тот здание наверху таким же, как и это. Башни рядом не было. Вернее, были какие‑то развалины, из которых торчали вверх рваные зубья из правильной формы камней, остатки каменной лестницы и не уничтоженные ржавчиной трубы. Развалины обрывались этаже на пятнадцатом. И только далеко вверху смутно угадывалось продолжение обломанной башни.

– Пожалуй, этот вариант придётся отложить, – огорчил я молодёжь. – Разве только вы где‑то выучили и освоили левитацию и способны пролететь метров сто?

Они оба вышли на балкон, разглядели разрушенную башню и разочарованно вернулись обратно.

– Обидно. Может, всё‑таки через завал сможем пролезть? – Лера совсем не хотела идти в древний город и искала возможность избежать этого.

– Разбирать долго, – вместо меня ответил Фер.

– А магией его никак?

– Магией это не щёлкнул пальцами и куча камней исчезла или переместилась в сторону, – попытался объяснить я. – Всё равно надо знать, как поведёт себя эта куча, если вытащить один камень. Иначе вместо разбора завала можно разрушить то, что ещё цело. Был бы здесь шахтёр или горный рабочий, который сказал, какие камни когда убирать, тогда пожалуйста, вытащим их магией. А так слишком рискованно.

Лера понимающе вздохнула.

– А других башен не видно?

Я снова выглянул наружу.

– Рядом не видно.

– А вон там, – Фер указал рукой куда‑то вдаль, где я уже почти ничего не различал на фоне темного «неба», – кажется, тоже что‑то высокое.

Я вгляделся в ту сторону. Вроде что‑то есть, но слишком далеко и слишком темно.

– Не могу точно сказать. Надо ближе подойти.

– Давайте, утра дождёмся, по светлу осмотримся.

Теперь уже Фер постучал пальцем по лбу в ответ на Лерино высказывание.

– Мы, вообще‑то под землёй. Тут нет дня и ночи.

– Всё равно, давайте, утром? Спать хочется, – оправдалась девушка.

В её просьбе был смысл – сюда мы попали под конец дня, повезло ещё, что успели поужинать. И выходить в неизвестный подземный мир уставшими, было, по крайней мере, не умно. А если там есть хищные звери? Или таинственные «железные люди»? Нет уж, если помирать, так свеженьким, от собственной глупости, а не от того, что спать захотел не вовремя.

Выбор мест для ночёвки был богатый – вся башня в нашем распоряжении. Но мы решили не привередничать, перебирая комнаты, и устроились на верхнем этаже, где не было плетений заклинаний, оставшихся от прежних жильцов. Наверно, неприятно проснуться среди ночи от дикого рёва сигнализации и гадать, счищать с себя порошок или же не рисковать. А ведь тут могли быть и другие системы, не только те, которые остались рабочими наверху.

Спалось плохо. Падение в лифте перенеслось на удивление легко, видимо, к чему‑то подобному, угрожающему жизни, организм приспособился и стал относиться философски – не помер, и ладно, чего переживать? Сложно было спать в окружении непривычных звуков. Не было шуршания песка, посвистывания ветра, как было в пустыне. Не кричали ночные звери или птицы, если бы спали в лесу. Здесь стояла необычная, звенящая тишина, прерываемая иногда то далёким, то близким жужжанием и гудением. Иногда доносились резкие крики. Эти звуки мы слышали с того момента, как оказались под землёй, но не обращали внимания, занятые собственными проблемами.

Здесь не было резких перепадов между дневной и ночной температурами, какие очень выматывали в пустыне. Воздух был приятно тёплый, однако Фер с Лерой спали, обняв друг друга. На ночь я приглушил свет от шарика, но даже в полумраке видел, как Лера улыбается во сне, а Фер иногда хмурится и крепче прижимает к себе девушку. Домилуются они мне… а учиться кто и когда тогда будет? Я уж подумал, может их посохом потолкать, чтоб расцепились, но пожалел.

Постепенно и я задремал, а затем и вовсе заснул.

Проснулся я хорошо выспавшимся и какое‑то время недоумевал, почему вокруг так темно. Не мог же я проспать весь день и проснуться уже ночью? Рядом сладко потягиваясь со сна поднималась Лера. Я сразу вспомнил события предыдущего дня и схватился за посох. С девушкой я проснулся одновременно, в совпадения я старался не верить, значит, что‑то нас разбудило. В незнакомом месте, окутанном множеством тайн, слухов и недомолвок, это что‑то могло быть очень опасным. А, с другой стороны, и не очень – Фер тоже проснулся, и теперь отбивался от Кеши, упорно пытающегося пробраться в карман куртки с того бока, на котором лежал парень.

Зверёк тоже выспался и проголодался. Сначала он поискал съестное у меня с Лерой, теперь принялся за обыск Фера. Ничего, голодание ему на пользу, скоро лапы перестанут до земли доставать. Совсем закормили его в лагере суровые мужики, пытаясь таким образом обратить на себя внимание Леры.

Мысли об еде напомнили, что время завтрака уже прошло и неплохо бы самому чем‑нибудь подкрепиться. Я зажёг шарик и выложил на уцелевший ажурный столик всё содержимое своих карманов. Немного подумал и снял с пояса навешенные на него предметы. Фер, успешно отбившись от страхуя, но окончательно проснувшись в процессе, вместе с Лерой подошли ко мне.

– Что вы делаете?

– Хочу знать, что у нас есть. Нам по древнему городу идти надо, кто знает, с чем можем столкнуться и что понадобится.

Фер, не долго думая, также вывернул карманы и сложил свои вещи рядом с моей кучкой. Лера, немного поколебавшись, последовала его примеру.

Осмотр оказался неутешительным. На троих у нас было два больших ножа, один маленький, три фляги с водой (в пустыне каждый носил с собой полную флягу на всякий случай), одно огниво, лерина медицинсая сумка с бинтами, травами, настойками и мазями, огрызок моркови, немедленно утащенный Кешей, браслет с монетами, карандаш, толстый блокнот с моими рисунками фресок и изображений на посуде Прежних, которые обнаружили в здании, моток бечевы метра полтора длиной, гнутый гвоздь, кусок мела, рваная цепочка и пакетик с «зелёнкой». Зачем Фер таскал с собой кучу хлама, я не понял. Судя по лицу Фера, он сам не помнил, зачем подобрал гвоздь и на что ему понадобились мел и бечёвка. В нашей ситуации самыми ценными вещами была вода и лерина сумка.

– Воду надо экономить, – я забрал свои вещи и повесил флягу обратно на пояс. – Надеюсь, за день – два доберёмся до того конца города, и те башни выведут нас наверх.

– И Сольдо не уведёт отряд за это время, – пробормотал Фер, собирая свои «сокровища». Ему никто не ответил, к моменту нашего исчезновения наёмники уже собрали и упаковал почти всю добычу и отряд был готов двинуться в любой момент. Вряд ли будут долго искать трёх пропавших человек, пришлых, хоть и сделавших много для отряда. Так ведь и без того не малая доля в дележе без нас увеличится. Поищут денёк для успокоения совести, пересчитают добычу, вдруг, сбежали, прихватив побольше причитающегося, и уйдут поскорее.

Мы спустились на первый этаж. В огромном и пустом холле вдоль стен стояли диваны. В городе было сухо, ткань не гнила, а истлевала, не побеспокоенная ничем и никем за многие столетия. Цвет постеленного на полу столь же древнего ковра скрывала многовековая пыль. Ковёр расползался под тяжестью ног и сам превращался в пыль. Мы шли осторожно, стараясь не спровоцировать спящее в потолке охранное заклинание.

Я удивлялся, почему, несмотря на широкие окна, через которые пролезет не то, что зверь, но и человек не очень крупного сложения, на полу нет никаких следов, будто никто не пытался проникнуть внутрь. Но несмолкающие звуки говорили, что город всё‑таки населён и хоть кто‑то да должен за всё прошедшее время хотя бы раз полюбопытствовать. Ответ я получил около двери – тонкая, но крепкая плёнка щита затягивала двери и окна. Издалека и изнутри она была незаметна, настолько искусно было выстроено заклинание. Управляющий камень я нашёл и нейтрализовал быстро – древние маги, несмотря на своё мастерство, не решились размещать артефактную часть заклинания далеко от места наложения.

Улица представила разительный контраст с заброшенным зданием. Она блистала чистотой. Казалось, её постоянно подметают и убирают малейшие соринки, стоит только им появиться на каменной мостовой. Улица была освещена закреплёнными на стенах домов фонарями, дающими рассеянный слегка голубоватый свет. Я почти потушил свой световой шарик – силы он в таком состоянии почти не потреблял, а разжечь его можно намного быстрее, чем создавать заново. Свет от фонарей не давал тени и не резал глаза. Он был неярок, но его хватало, чтобы разглядеть трещины на мостовой, красивый орнамент на какой‑то будке. Возможно, я смог бы разглядеть и не крупные буквы в книге.

– Ух ты! – восторженно прошептала Лера, уставившись на окружающие здания, и толкнула Фера в бок кулаком. Парень удивлённо посмотрел на неё. Лера указующе кивнула на ближайшую стену.

– Интересно, куда они ведут? – произнёс он через несколько секунд.

Я сначала не понял, о чём они, затем, догадавшись, перешёл на магическое зрение. Лера, как все новички, смотрела им на каждое виденное проявление магии и здесь тоже не устояла. Под этим взглядом город предстал совсем в другом виде. На фоне серых домов чётко выделялись линии силы, идущие вдоль карнизов откуда‑то из центра города. Между домов и над улицами на уровне второго этажа были переброшены мостики так, что линии силы нигде не прерывались. От толстых основных линий отходили более тонкие и бледные паутинки. Одни шли к фонарям, другие в дома, третьи упирались в непонятные выступы на цоколе. Я в первый раз видел, чтобы силу передавали, словно воду по трубам. Но, в таком случае, источник силы должен быть просто огромным.

– Откуда они столько силы берут? – я поделился мыслями с остальными.

– Но фонари совсем мало её используют? – Лера ещё не умела определять используемую силу по интенсивности магического свечения, но про лёгкость поддерживания магического света она уже знала.

– Фонари да, но эти линии идут по всему городу. Возможно, что «зелёнка» тоже от них работает, – предположил Фер и посмотрел на меня, ожидая подтверждения.

– Может быть, – я припомнил особенности тех плетений. Там было очень много каналов силы, они все слишком переплетены и смешаны, что точно определить, откуда берётся сила, мы не смогли. – Уборщики точно от них питаются.

– Уборщики? – в голос спросили молодые люди и начали оглядываться по сторонам. Но улица оставалась по прежнему пустынной.

– Ну да, уборщики. Такие большие металлические насекомые, они сидят в тех шишках на домах, – начал объяснять я и осёкся. Я откуда‑то знал про уборщиков, мне было знакомо если не само это место, но город, его архитектура, нехарактерный для Империи, Роски или другого современного государства черно – золотой геометрический орнамент.

Лера вцепилась в локоть парня, всем своим видом показывая, что она боится насекомых. Странно, но Фер повёлся на её представление, ведь он тоже видел, как она спокойно убирала из палатки больших многоножек, когда отряд шёл по степи.

– Я никого не вижу, – сказал Фер, вглядываясь в стену дома в поисках гигантстких насекомых. – Вы уверены, что они тут есть?

– Кто‑то ведь должен чистить улицы? Не само по себе тут нет нет даже пыли, за столько‑то лет, – объяснил я.

– А почему насекомые? И откуда вы знаете, что они там сидят? – Лера тоже смотрела в сторону ближайшего дома.

– Ночью видел, – соврал я, вспомнив, наконец, откуда мне знаком город Прежних. Я видел его в одном из своих бредовых видений, когда баба Валя делала всё возможное, чтобы Фер не остался без учителя.

Разговаривая, мы не торопясь продвигались по улице вдоль канала силы. Из проулка между домами немного впереди раздался свист Кеши, каким страхуи предупреждают сородичей об опасности, потом топот маленьких ножек. Ему вторил металлический топот со странным гудящим жужжанием. Лера сразу же юркнула нам с Фером за спину, я направил верхний конец посоха в сторону проулка и приготовился поставить щит, попутно отметив, что Фер без напоминания сделал тоже самое. Ждать почти не пришлось – Кеша выскочил из‑за угла и с неожиданной для его комплекции скоростью нёсся к нам. Его, чуть отставая, преследовал на четырёх задних лапах большой металлический муравей ростом почти по колено. Муравей слегка притормозил, единственный круглый глаз на его голове моргнул ярко красным цветом. Почти одновременно с этим возле Кеши на мостовой появилось тёмное, будто выжженное пятно. Муравей повёл антеннами усиков и возобновил погоню. Один усик у него был сломан, видимо, благодаря ему Кеша до сих пор не попал под удар странного оружия механического насекомого.

Кеша добежал до нас, я на мгновение снял щит, пропуская зверька, и он в панике цепляясь когтями за одежду, оставляя небольшие прорехи, забрался мне за пазуху. Муравей пробежал по инерции ещё пару шагов. остановился, растерянно повёл усиками – антеннами в воздухе. В его голове что‑то тихо зажужжало, щелкнуло и оттуда, где у живых муравьёв находится рот, вылезла тонкая пластинка. Муравей уже не торопясь перебирая ножками подошёл ко мне. В его поведении не виделось никакой угрозы и я снял щит, но продолжал следить за ним концом посоха, с которого было готова сорваться сильная молния. Муравей подошёл почти вплотную, вытянулся, будто стараясь стать выше и тянул голову с вылезшей пластинкой вверх. Я сделал шаг назад. Муравей незамедлительно подошёл на то же расстояние и опять протянул голову с пластинкой. Я осторожно взял её, ожидая, что муравей её не отдаст и поднимется вместе с ней, но пластинка легко скользнула в руку. Избавившись от пластинки, муравей развернулся и неспешно удалился в тот проулок, откуда они с Кешей выбежали.

– Что это? – после того, как стихло цоканье металлических лапок, спросил Фер, указывая на пластинку. Я подошёл поближе к фонарю.

– Штраф. За ненадлежащее содержание домашних животных, – сдерживая нервный смешок я прочитал мелкие буквы, нанесённые на пластинку.

– Вы что, знаете язык Прежних? – то ли удивлённо, то ли восхищённо ахнула Лера.

– Это на общем написано.

– Я не думал, что Прежние на общем говорили… – пробормотал Фер. Он взял у меня пластинку и теперь рассматривал её со всех сторон.

– Так боги те же, почему бы им язык не оставить? – я пожал плечами. Я бы больше удивился, будь надпись на другом языке. Общий язык дали боги всем народам, чтобы они понимали друг друга. И, хотя у всех был свой собственный язык, чем больше народ имел контактов с другими, чем больше была страна, тем меньше использовался родной язык. В Империю входило три или четыре крупных народа, но не общую речь можно услышать только в отдалённых местах. Прежние же бесспорно были многочисленны.

– Если здесь есть эти… – Лера не смогла подобрать название муравью, – то, может, и люди тоже здесь есть? А они должны знать, как отсюда выбраться.

– Знали бы, давно бы уже выбрались. Чего же они тогда тут сидят? – с иронией в голосе ответил Фер.

– А может и не сидят, а давно уже наверху живут? – с вызовом спросила Лера. – Может, это они поклонение Единому создали, в отместку богам за порушенные города?

– Тыщщи лет сидели и тут, вдруг, решили отомстить? – Фер тоже повысил голос.

Лера на такое заявление сразу не нашла, что ответить.

– Планировали и силу набирали! Думаешь, легко после такого, что с ними боги сотворили? Это только в ваших боевых сказках города за день отстраиваются!

– Сказках?! Да что ты вообще знаешь про героический эпос!

– А то и знаю, что ваши герои спасают случайного прохожего и при этом разрушают половину города! И всем всё равно, что из‑за какого‑то бродяги множество людей без домов остались! Зато котёнка спасли!

– Какого котёнка? – опешил Фер. Я, честно признаться, тоже не совсем понял, причём тут котёнок и здания Прежних.

– Вот, видишь! А я о чём говорила!?

– Стоп! Хватит! – пришлось вмешаться, пока они совсем не переругались. – Лера, у тебя Кешина шлейка с собой?

Лера замолчала и зарылась в сумку. Фер благодарно посмотрел на меня. В прошлый раз, когда они с Лерой подобным образом поговорили, то два дня общались исключительно через меня: «передайте Лере, что каша подгорает», «попросите Фера наколоть дрова», «скажите ему (ей), что я с ним (с ней) не разговариваю».

Шлейка с трудом налезла на располневшего зверька. После знакомства с местным крысоловом отпускать Кешу далеко в одиночестве не рискнули и он тоскливо вышагивал на импровизированном поводке из бечевы. Нести его на плечах отказались – не маленький уже, поэтому он иногда забегал вперёд и тоскливо смотрел в глаза «возьмите меня на ручки, ну пожалуйста».

Пока мы шли, я продолжал разглядывать город. Первое впечатление, что город не пострадал, провалившись под землю, ушло. На домах были трещины, на месте некоторых зданий темнело нагромождение каменных блоков, слишком тяжёлых, чтобы быть убранными механическими уборщиками. Ни одно здание не было выше десяти – двенадцати этажей. Наша башня и та, что увидели на другом конце города, были исключением.

Улица круто ушла вниз, а после закончилась высоким обрывом. Под обрывом на большой площади ходили люди, в кожаных одеждах. У каждого, даже у детей, можно было заметить топор. Некоторые носили с собой ещё и копьё или щит. Люди выглядели дикарским племенем, почему‑то поселившимся в каменных домах, а не в шатрах или палатках.

– Это Прежние? – шепотом спросила Лера, лёжа слева от меня. Мы, едва завидя людей, не сговариваясь, легли на плиты на краю обрыва, чтобы не привлекать лишнего внимания.

– Дикари какие‑то, – так же шепотом ответил Фер справа. – Они, наверно, и читать‑то не умеют.

– А Прежние великие маги были, – посетовала девушка.

– Во – во, хорошо, если шаманы ихние хотя бы умеют смотреть силу, – согласился Фер.

– Вас бы сначала под землю и уничтожить всех наверху, посмотрел бы я на вас, – осадил я своих спутников.

Мы ещё немного понаблюдали за людьми, но ничего интересного внизу не происходило. Они занимались своими делами – ходили из дома в дом, кто‑то носил воду, кто‑то охапки каких‑то растений, издалека похожих на огромные грибы. Двое молодых лениво ковырялись вилами в лёгком загоне с животными, похожими на шерстяных свиней.

– Что‑то не хочется мне у них дорогу наверх спрашивать, – признался Фер, когда мы отошли от края обрыва.

– Мне тоже, – согласилась Лера. – Но, вдруг, они оттуда пришли?

– Сомневаюсь, эти люди очень давно живут под землёй, – огорчил я девушку. – Вы обратили внимание, какие у них глаза большие? Они не для яркого солнечного света. И уши, чтобы лучше слышать в потёмках. Выход они может и знают, но наружу не выходят.

– Тогда подойдём и спросим?

– Лера, ты думай иногда, – Фер разве что не постучал по лбу, – они же чужаков не задумываясь прирежут.

– С чего ты взял? – девушка обиделась. – Не все дикари обязательно кровожадные монстры.

Я не вмешивался в их разговор. Мне самому было интересно, почему Фер решил, что они агрессивны к чужакам.

– А с того, что они все вооружены. Если бы от диких зверей, то мы уже давно должны были их встретить. И животных своих они бы не держали в таких лёгких загончиках. И против зверей щиты не используют, только против других людей. И кто им не даст решить, что мы из их врагов или из нового племени, с которым тоже не мешает повоевать?

– Да, ты прав, – пришлось согласиться с доводами парня. – Мирные фермеры вооружёнными не ходят. Тогда что, обходим их стороной и продолжаем идти к дальней башне?

Фер утвердительно кивнул, Лера повторила его жест и вдруг ойкнула, глядя куда‑то мне за спину. Я обернулся. В меня незамедлительно уткнулось остриё копья. Копьё держал один из дикарей, каких мы видели снизу. Ещё трое стояло поодаль, направив на нас два копья и один примитивный лук.

В таком положении уже не до колдовства. Что с того, что собьёшь дальних с ног или поставишь щит? Копьё слишком близко, лучник тоже успеет выстрелить. Ближний дикарь что‑то повелительно сказал на незнакомом языке. Я не пошевелился. Тогда он опять повторил приказ, но теперь ещё кончиком копья указал направление. Так, под конвоем, нас провели на ту площадь, которую мы видели сверху.

Люди, подтверждая предположение Фера об их регулярных войнах с соседями, не обращали на нас большого внимания. Ну, ведут пленных и что? Экая невидаль! Только дети перестали играть и подбежали дразниться, но их быстро прогнал наш конвой.

Нас подвели ко входу в здание. Оттуда вскоре вышел, если судить по одежде, местный шаман. На нём была надета длинная меховая куртка, украшенная пластинами жёлтого металла, издающими звон при движении. Волосы собраны в пучок и украшены какими‑то спицами, костями, разноцветными пучками меха. В одной руке он держал короткую палку с оббитым мехом шариком на одном конце, в другой – небольшой бубен. Шаман обошёл нас кругом, осматривая, затем начал ритмично, сначала медленно, но постепенно набирая скорость, постукивать палкой по коже бубна, одновременно всматриваясь нам в лица. На его лице читалось сильное напряжение.

– Как мучается, бедный. Наверно, ауру пытается смотреть, – пробормотал Фер, за что получил чувствительный тычок копьём в спину.

Шаман, наконец, насмотрелся. Он вытер выступивший пот со лба и что‑то сказал приведшим нас людям, повернулся и ушёл в дом. Нас, так же подталкивая копьями повели следом.

Мы спустились в какой‑то подвал, прошли по длинному коридору и остановились в достаточно большом помещении. Посередине стояло странное сооружение, похожее на постамент под колпаком. На постаменте слабо мерцал огромный, с локоть длинной, голубой кристалл. От сооружения шло едва заметное гудение, меняющее тональность в такт мерцанию кристалла. К левой от входа стены был приставлен похожий на операционный стол. От него к соседнему столу шли какие‑то проволоки и трубки, опутывающие оправу другого кристалла, такого же большого, но более бледного оттенка. Вдоль противоположной стены стоял ряд клеток. В них нас и впихнули, каждого в свою клетку, заперев на крепкий замок, после чего вооружённые люди ушли, оставив шамана одного.

В соседней со мной клетке уже находился какой‑то человек. Даже не будучи лекарем, я понимал, что он вот – вот может помереть. Шаман тоже это понял. Он отдал какой‑то приказ, две металлических статуи у входа ожили, выволокли человека из клетки и уложили на операционный стол. Шаман начал закреплять его ремнями, но человек вывернулся и набросился на него, пытаясь задушить. Статуи безучастно стояли и смотрели, как шаман отбивается от нападавшего. Только после того, как шаману удалось произнести приказ, они вмешались и удерживали человека, пока шаман крепко не затянул ремни.