Текст книги "Музыкант и наследница"
Автор книги: Мария Чинихина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Анри открыл банку с маслинами и протянул ей одну, вторую съел сам.
– В тебе больше загадок, чем очевидного. Не думаю, что поездка на базу Группы повлияет на решение Саши сбежать от тебя.
Ее лицо скисло. Анри почувствовал, что снова перешел запретную черту и ждал очередной ссоры. Элизабетта на стала кричать и доказывать правоту. Она обняла его и ласково шепнула на ухо:
– Саша доверится тебе. Я уверена. После репетиции привези их сюда, я попрошу у Эдварда машину и водителя…
– Подожди! Ты, не посоветовавшись со мной, записала девочек в нашу семью? Отец из меня никакой, я не знаю, о чем с ними говорить и как заботиться!
– Я в тебя верю, дорогой, – сказала она. – Покажи Саше пару приемов на гитаре, ты же подрабатывал в начале карьеры, она заинтересуется и втянется в разговор. Проведи с ними пару часов, я же не прошу многого! Если бы не обязательства перед бабушкой!.. Иногда так и хочется сказать ей, что в моих планах не значится возвращение к прошлому!
Анри вздохнул и взял вторую маслину из банки. Он оказался прав. Не он, а Элизабетта давно перешла все допустимые границы в новой для нее игре. Вернулись девочки и заняли места за столом. Анри заметил – с размером будущая жена угадала. Или Клаус, Энни? Неважно!
– Планы таковы, – сказала Элизабетта. – Плотный завтрак, а потом я уеду по делам, очень важным, а вами займется он, человек, которому я доверяю. Он заинтересует вас. Правда, дорогой?
– Конечно, милая, – подыграл ей Анри.
«Как глупо. Завтра Саша не увидит улыбок и забудет обстановку в квартире. Игра в счастливую семью явно не устраивает девочку!»
Саша начала длинную речь, пока Элизабетта расставляла тарелки и добавляла молоко в хлопья Мэгги:
– Все замечательно, я рада, что одну ночь провела, не думая, что будет завтра. Вынуждена признать – сказка внезапно закончилась. Если мы с Мэгги задержимся здесь, то привыкать к настоящей жизни будет очень сложно. Курт ищет нас. Меня и мою сестру ждет суровая реальность, поэтому я хочу, чтобы нас вернули из респектабельного района в наш.
– Тебе и Мэгги не нужно никуда возвращаться! – воскликнула Элизабетта. – Я обещала помочь избавиться от Курта, – она надула губки. – К тому же у Анри большие связи в музыкальной индустрии. Он сможет пристроить тебя на настоящую работу в студию! Ты получишь опыт, знания, и приличное жалование. Подумай об этом.
Мэгги молчала. Она ела хлопья и надеялась, что спасительница уговорит упрямую сестру.
– О, нет, – невнятно протянула Саша. – Избавиться от Курта невозможно. Он сам найдет, кого захочет, не удивлюсь, если его братва вычислила наше место пребывания и околачивается под окнами, выслеживая из какой квартиры я выйду! Я сама приняла решение два года назад и втянула в это Мэгги, и сама должна расплачиваться. Все слишком сложно в этой жизни, уж поверьте, и я рада, что вы ее не знаете, ну он…, – она кивнула в сторону Анри. – Понял меня.
– Я оценил за и против, и вынужден признать – Элизабетта права. Подумай о сестре, о том, куда втянула ее. Если хочешь вернуться к Курту, то иди, держать никто не будет. Ты позже признаешь, какой шанс упустила. Всегда нужно идти на риск, чтобы чего-то добиться. Золотых гор пообещать не могу ни я, ни она, но приличную квартиру в две комнаты, как раз одна освободилась у знакомых… и работу… вполне.
Анри подмигнул Элизабетте, не удержался и поцеловал за ухо. Вчера, до ссоры, они решили не продавать его квартиру, чтобы купить большой дом в Пригороде, а ужаться в средствах и купить дом мечты на Острове. Элизабетта нашла несколько вариантов и на днях нужно выделить время, чтобы слетать на побережье и осмотреть дома.
– С настоящей работой проблем не будет, на студии всегда есть вакансии, ты поучишься работать с техникой, для современной музыки это очень важно. Заботу о Мэгги поручим приходящей няне. Решать тебе. Она давить не будет.
Еще один намек. Элизабетта мысленно торопила Сашу с решением и коснулась руки Анри. Саша думала недолго и сказала:
– Да, я хочу все изменить. Вот адрес Курта, если вы влиятельные люди и избавите меня и сестру от него, буду признательна…. Хотя слабо в это верю!
Она неразборчиво вывела на салфетке название улицы и номер дома, где он в последнее время обитал:
– Мне шестнадцать, и если власти узнают, меня и Мэгги вернут в приют… У Курта влиятельный и могущественный шеф по имени Кэл Калди… Без его согласия он не отпустит нас!
– Уговорим и шефа. Я стану на время вашим опекуном. Для соблюдения закона, – сказала Элизабетта и мечтательно осмотрела обстановку на кухне. У нее будет не так, как в Золотом Дворце, и она докажет это бабушке… – а теперь завтрак и сборы. Предстоит трудный день.
Фелл, Макс, Бун и Дэн ждали в глубине сцены. Анри бросил рюкзак, поднялся по ступенькам и пожал руки музыкантам в знак приветствия и уважения. За десять лет они не просто сдружились, а стали братьями по крови, которые мыслят и поступают одинаково. Если один, то и четверо остальных. Анри знал, что сегодня предстоит тяжелый выбор и верил в свой успех.
Саша обнимала Мэгги в первом ряду. Они дурачились в креслах, а Саша мельком наблюдала, как Группа настраивает инструменты, готовясь играть новый материал. Анри отвлекся и попросил Рони принести девочкам колу, бутерброды и журналы, чтобы не они скучали.
Из колонок загремела музыка. Мэгги надела специальные наушники и схватила с подноса самый большой бутерброд. Ассистент-техник подсел к Саше и представился:
– Рони.
– Саша.
– Знаешь песни Группы?
– Конечно.
Саша с волнением в голосе поддержала разговор о гитарных приемах, стилях и эволюции музыкальной культуры. Рони удивился ее осведомленности и резюмировал:
– Молодая девчонка интересуется гитарной музыкой? Забавно.
Саша нахмурилась. Внутри нее разыгрались чувства. Она смотрела на «умную» физиономию Рони, который рассуждал так, словно он музыкант Группы, а не техник. Саша присмотрелась к нему. Рони – высокий статный парень, одет в простые джинсы и футболку. Челка зачесана наверх. Цвет глаз сложно различить – он носил очки с круглыми линзами и походил на студента с научного факультета. В прошлом году Саша познакомилась с одним, играя в Парке. Студент упрекнул ее в слабости и утрате способностей достичь желаемого. Саша нагрубила ему и запретила проводить на ней научные эксперименты.
– Да, я девчонка, – заявила она. – Никто не может запретить мне увлекаться гитарной музыкой, рассуждать о мире, в котором мы живем и мечтать.
– О чем? – Рони перевел тему. Он заметил Сашу со сцены и не знал, как спросить о знакомстве с Анри, который не приводит на базу Группы посторонних. Роль очередной возлюбленной Саше не подходила. На русоволосую девушку, с которой Анри встречался последние месяцы, она не похожа… Что тогда? Сестра? Дальняя родственница?
– Я хочу обрести славу и популярность, играть на стадионах. Во сне я вижу одну и ту же картину – я стою на сцене и тысячи поклонников поют мою песню! Круто?
Саша не переставала удивлять Рони прямотой и умением делать громкие заявления. Он не ответил, а решил помочь действием приблизится к мечте. Рони вырвал из блокнота лист бумаги и написал название клуба, где репетировала его группа.
– Я буду ждать тебя в семь часов по этому адресу, – сказал он. – Мы выступаем здесь по пятницам и субботам, а взамен директор позволяет репетировать в подвальном помещении с восьми до полуночи. Сегодня состоится кастинг – ищем вокалистку, может быть, именно ты подойдешь нам. Кто знает.
Саша выхватила у техника Анри листок с адресом клуба, не веря в собственную удачу, и спрятала в карман.
– Хорошо, я приду, – пообещала она. – А здесь чем занимаешься, если у тебя своя группа?
– Опыта набираюсь. Почему у всех сложился стереотип, что пластинку очень легко записать, а сделать доступной большинству еще проще, нужно собрать стадион – заплати специально обученным людям, и публика твоя! Все намного сложнее. Чтобы выжить в музыкальном мире, когда конкуренция один на сотню – нужно иметь опыт и умение представить себя. Анри, Фелл, Макс, Бун, Дэн – обычные ребята и с радостью передают опыт начинающим. Наблюдать за тем, как Группа репетируют – удовольствие. Они настолько сыгранны, что в ходе обычных репетиций и рождают свои хиты. Поклонникам это неизвестно, но я уже пять лет здесь, все вижу, за всем наблюдаю.
Мэгги взяла новый бутерброд и откусила, Саша не трогала ее. Сестра скучала, она же радовалась любой возможности узнать образ другого Анри, который открывал Рони в ходе рассуждений.
«Детский приют для одаренных детей» гласила надпись на вывеске. Бабушка, как всегда высокая и гордая, шла рядом с директором приюта, который лично открывал двери, стоящие на их пути. Элизабетта скромно шла позади. Она едва успела к приезду бабушки и получила два строгих выговора от Эдварда, во-первых, за опоздание, во – вторых – за не опрятный вид. Ее платье и образ не соответствовал статусу «внучка королевы». Команда бабушки в срочном порядке приняла решение переодеть Элизабетту, которой пришлось подчиниться. На самом деле ей было все равно, если бы Эдвард попросил покинуть мероприятие, она обрадовалась бы возможности провести день с Сашей и Мэгги.
«Анри не принял моего решения всерьез. Почему он не догадывался, что я могу интересоваться чужой судьбой? Прошло два дня… Столько забот, что поскучать некогда… Оформить документы, поговорить с Куртом, взять няню для Мэгги, найти занятие Саше. Покупка дома, свадьба, бабушка…».
Дети из приюта приготовили для королевы концерт. Директор усадил ее в первый ряд, а сам пристроился неподалеку, чтобы лично комментировать лучшие выступления. Элизабетту включили в состав жюри. По итогам голосования лучшим подарки вручит будущая наследница, а победившим – королева.
В зале погас свет. Первым номером дети представили спектакль, затем мальчики и девочки попарно читали стихи и пели песни. Между номерами Элизабетта услышала, как директор рассказывал бабушке о девочках Саше и Мэгги, которые сбежали пару лет назад.
– Вот они бы порадовали вас, моя королева, – говорил мистер Моррис и отвел руку в сторону. – Они были самыми лучшими звездочками среди остальных воспитанников.
Королева промолчала, давая понять, что судьба потерявшихся детей ее не волнует. Директор галантно прервал разговор и задумался:
«Чем бы ее заинтересовать, чтобы удостоиться вниманием и получить новые привилегии?».
В каждом виде программы секретарь мистера Морриса назвала победителя королевы и Элизабетты. Дети, услышав свое имя, подходили к специальному подиуму и выхватывали игрушки, шоколадки и другие сладости. Дети были счастливы, а королеву не заботили их улыбки. Она дала новый информационный повод для жителей Страны Королевы, которые будут говорить о ее щедрости и добродушии не один день. Фамилия семьи зазвучит из каждого приемника.
Праздник закончили около трех. Детей забрали воспитатели на полдник. Королева уехала, а Элизабетта отправилась искать кабинет директора. Высокая светловолосая девушка секретарь по имени Лиа объяснила ей, что мистер Моррис занят и освободится не раньше шести. На самом деле визит королевы утомил директора приюта, и он дремал в удобном кресле в кабинете. Услышав крики возмущенной Элизабетты в приемной, решил объявить выговор Лие, которая не может справиться с посетительницей, посмевшей нарушить его отдых.
Не выдержав шума за дверью, Мистер Моррис опустил ноги со стола и побрел к выходу. Оглядев статную фигуру в большом зеркале, он поправил примятый пиджак, подтянул галстук и пригладил волосы. Затем распахнул дверь.
У стола Лии он увидел девушку, худую, высокую, в шляпе и в обтягивающем платье с жакетом. В руках она держала изящную сумку. Посетительница продолжала нападать на бедную Лию. Заметив, что за ней наблюдают, девушка обернулась и с натянутой улыбкой прошла в кабинет, едва не столкнув директора с пути.
– И пусть кофе мне принесет, – язвительно бросила Элизабетта удивленному мистеру Моррису, подтянув ему галстук, и кокетливо моргнув веками.
Элизабетта уже ненавидела его, такого лысого и лощенного. Вчера она встречалась с главным врачом медицинского центра, сегодня с директором приюта. Ей показалось, что два разных человека слились в одном образе. У них оказались схожие черты лица, они носили одинаковые костюмы с этикетками на спине. И кабинеты выбрали в одном стиле, с дорогой удобной мебелью, тремя большими и светлыми окнами, выходящими на залитые солнцем деловые кварталы Города.
Элизабетта присела в удобное директорское кресло за широким столом, бросила шляпу и сумку по центру стола и дважды прокрутилась. Возмущенный мистер Моррис закрыл дверь и поинтересовался:
– Чем обязан, мисс…?
Он принял ее за жену спонсора. Только молодые избалованные девицы могли позволить наглость ворваться в его кабинет без приглашения. Ему приходилось терпеть, за бездействие и внешнее спокойствие мужья дамочек жертвовали приличные суммы денег.
– Неправильный вопрос, – сказала Элизабетта и придала надменный тон голосу.
Два дня она сопровождала бабушку, раздавала подарки, голосовала, а лысый директор смотрел на нее, как в первый раз.
– И никакого сервиса, я просила кофе, а его все нет. Кстати, я люблю со сливками, без сахара и горячий.
Мистер Моррис подошел к столу и нажал на кнопку селектора.
– Лия, принесите две чашки кофе без сахара, со сливками, – попросил он и вернулся на прежнее место.
Элизабетта заметила, что он занял кресло напротив стола, в котором обычно сидят посетители. Их взгляды пересеклись.
– Я внимательно вас слушаю, – сказал директор.
– На празднике вы говорили о девочках Саше и Мэгги, если я не ошиблась. Я хочу знать, почему они сбежали из приюта.
– Вы присутствовали там? – Мистер Моррис напряг лицо. – Как вам удалось? Мероприятие имеет статус закрытого. Кроме королевы и официальных лиц из Золотого Дворца я никого не припомню, извините…
– Я была там, уверяю вас. Мою бабушку, королеву, очень расстроит то, как вы меня приняли.
Элизабетта не отпускала надменного взгляда. Директор резко подскочил и засуетился. Вошла Лиа, он велел ей извиниться и отчитал за то, что она не доложила ему сразу о столь высокой особе в приемной. Мистер Моррис забрал у онемевшей от страха девушки поднос и лично поставил кружку с кофе перед Элизабеттой. Расстроенная Лиа невнятно извинилась за промах и вышла из кабинета, вернее директор ее выпроводил, а сам, жестикулируя перед вспыльчивым лицом Элизабетты, начал рассказ о Саше и Мэгги.
– Талантливые девочки, в них готовились вложить деньги серьезные люди, мои спонсоры, их жизнь превратилась бы в сказку. Но в один печальный для нас миг мой лучший воспитатель сообщил – сестры сбежали. Я поднял тревогу, Городские Службы помогали нам в поиске – ничего, девочки, как будто испарились. Мои спонсоры нашли себе другой проект, и больше я не вспоминал о них, только вот королеву решил удивить…
– Я хочу видеть их документы, – заявила Элизабетта. – И стать временным опекуном, это возможно?
– Конечно. Это большая честь для нашего приюта, только можно объявить о ваших намерениях официально?
Мистер Моррис, представляя сумму гонорара за информацию, брошенную во все СМИ, вызвал секретаршу с личными делами воспитанников. Дела Саши и Мэгги передали в архив, но их тут же нашли. Элизабетта не стала пояснять директору, что титула она лишилась много лет назад и протокольное обращение не требуется. Ей было приятно, как он обхаживает ее и спрашивает о самочувствии после каждой минуты, как открывает страницу дела и комментирует надписи и заголовки из газет. Элизабетта видела фотографии девочек с самого рождения, но больше всего ее впечатлил снимок с отчетного концерта в приюте – Саша стояла на сцене с гитарой, а Мэгги с бубном. Фотография имела не лучшее качество печати, зато лица девочек светились от счастья.
– Но их же надо найти, – вдруг засомневался в своих действиях мистер Моррис. – Как же так, дела есть, а сестер нет.
Элизабетта закрыла толстые папки, пахнувшие архивной затхлостью и поспешила успокоить директора:
– Я нашла Сашу и Мэгги, не беспокойтесь. С девочками все в порядке. Они чувствуют себя великолепно. Благодаря вашей памяти и моей наблюдательности, вы упростили мне процедуру оформления бумаг. Могу я попросить выслать список необходимых для удочерения документов на адрес моего поверенного?
– Конечно, – отметил мистер Моррис, наградив ее изящной улыбкой.
Элизабетта написала адрес офиса мистера Аллена, человека, которой вел ее дела после смерти мамы. Жалование платила бабушка.
– Я всегда знал, что королева благосклонна к поданным, – восторженно сказал директор. – Вы позволите мне увидеться с девочками? Мои лучшие воспитанницы…
– Боюсь, что нет. Мой будущий муж возьмет Сашу в гастрольный тур, чтобы опыта набиралась. Она будет путешествовать с ним до осени. А Мэгги я устрою в престижную танцевальную школу.
Элизабетта выбралась из-за стола, надела шляпу и взяла сумку. Мистер Моррис выпрямился и коснулся ее руки.
–… Мисс Элизабетта, – сказал он. – Рад знакомству, более личному…
Она резко отдернула руку. Лесть директора нисколько не трогала ее.
– Простите, но мне пора, у нас с бабушкой запланировано еще одно мероприятие, и я на него опаздываю. Счастливо оставаться, – сказала она и вышла из кабинета.
В коридоре Элизабетта почувствовала биение сердца. Она выдержала это испытание и искренне хвалила себя за стойкость. Внутренняя сила не дала сломаться перед наглым и льстивым директором. Свежий ветер обдул со всех сторон, когда она вышла из здания, переживая за исход встречи и сомневаясь, что мистер Моррис вспомнил ее. Главное, сказать нужные слова, и для тебя сделают невозможное.
«Какой же он жалкий и смешной. Я еле сдержалась… от смеха…».
Клаус помог устроиться в машине, она попросила отвезти ее на квартиру, решив, что хватит с нее мероприятий и званых обедов. Анри начнет гастроли с Группой в конце следующей недели. Осталось слишком мало времени, чтобы как следует наскучить ему. Элизабетта решила устроить небольшой семейный вечер. Отпраздновать появление Саши и Мэгги в их жизни вкусным ужином и новым фильмом. Жасмин прислала пару видеокассет, которые принес в редакцию друг киноман.
Саша находилась в компании Рони. Он учил ее профессионально перебирать струны гитарах Анри. Она и поверить не могла, что ей позволили поиграть на новых и современных инструментах.
«Как же они звучат! То нежно и лирично, то бодро и энергично, то проникновенно и мелодично. Не думала, что звуковое оборудование играет важную роль!».
Мэгги крутилась в углу сцены и строила смешные рожицы, чтобы обратить внимание Саши и нового друга. Сестра увлеклась рассказом Рони и запретила Мэгги баловаться.
– Я хочу туда, – тонкий пальчик девочки указал на темный проход.
– Нет, Мэгги! – крикнула Саша. Рони замер на месте. – Жди меня здесь. Полчаса и я освобожусь. Маленькой девочке легко заблудиться на репетиционной базе среди музыкального оборудования и инструментов.
Анри объявил о перерыве и спрыгнул со сцены. Фелл оставил гитару и удалился за кулисы. Макс попросил ассистента принести кофе и бутерброды и остался на сцене. Нужно было проверить звук гитары. Бун помогал ему. Анри отказался от еды, сел в кресло, достал из рюкзака дневник дочери королевы и открыл первую страницу. Записи Маргариты начинались с признаний о нахлынувшем счастье:
Моя жизнь началась в Золотом Дворце. С самого рождения, как наследнице, мне навязывали манеры, поклоны, прививали вкус к роскошным нарядам, дорогим игрушкам и наукам. В первое время я много училась, моя нянюшка Эва, которую я очень любила, не успевала радоваться моей сообразительности и умению быстро осваивать сложный материал Протокола. Я научилась грациозности и утонченности и могла подобрать платье на выход, шляпку, перчатки и туфли. Я скучала по маме, которая навещала меня раз в неделю и уходила. Иногда мы встречались на официальных мероприятиях. Я демонстрировала маме и гостям, чему меня научила Эва.
Мне казалось, что я своя среди них. Я улыбалась, делала поклоны, как положено по Протоколу, и говорила легкие кокетливые глупости. Эве подчинялись десять девушек, которые учили:
– 1 – держать руки
– 2 – как их опустить,
– 3 – делать шаги на скользком паркете,
– 4 – танцевать
– 5 – есть,
– 6 – требовать, чтобы на меня надели платье,
– 7 – играть на рояле,
– 8 – гуляла со мной,
– 9 – учила произношению и речи,
– 10 – общаться с мамой и братом.
Моя голова взрывалась. Неудивительно, что в шестнадцать, когда мне разрешили первый выезд из ненавистного Золотого Дворца, я смогла прочувствовать, что такое свобода. Я оставила Эву с девушками на Острове и пригрозила им, что гнев королевы ожидает их, если они разболтают маме о моих планах. Я знала, как надавить на нее. Мама исполняла любой каприз, если он укладывался в рамки присущей ей строгости и Протокола. Я считала ее излишне манерной, традиционной в речах и во взглядах, а однажды узнала, что она не «черствый сухарь». У нее есть душа, и она прячет ее. Влюбленность в Эдварда показала мне ее с другой стороны. Я верю, что мама освободится от оков и даст волю чувствам в будущем, возможно в глубокой старости. Она не умрет не испытав настоящего чувства от которого хочется кричать!..
Я узнала его сразу, как увидела. Знакомство с ним случилось в Стране Короля жарким июльским днем. Официально Большой Совет отправил меня в Южный Город на Острове. В самолете мне удалось убедить сопровождающих, что хочу отдохнуть за границей Страны Королевы. Я потратила два часа на переговоры и добилась своего…
В Стране Короля царил другой дух, призыв и ценности. На меня произвели впечатление архитектура, мода, стиль, культура, образ жизни, я удивилась отставанию в техническом прогрессе. Мы сняли трехэтажный дом на берегу Голубого Моря и каждый день устраивали шумные вечеринки…
Мы познакомились на пляже… Я выбежала из дома босая и в висящем на мне, как мешок, голубом платье. Мы с друзьями въехали в Страну Короля по подложным документам, и я переживала за каждого незнакомого человека, который появлялся на берегу. В доме веселились мои друзья, наслаждаясь свободой, а я сидела на остывшем песке и любовалась черной гладью воды. И звездами. В Стране Короля я впервые насладилась красотой небесных светил…
Моя жизнь в Золотом Дворце расписана по минутам. Я не замечаю вокруг никого, кто не подходит по статусу. Не обратила бы внимания и на незнакомца, если бы он прошелся у ограды дворцового парка. Подчиненные Эдварда обязательно направят молодого человека к публичному входу. Их прямая обязанность следить за теми, кто ходит по запрещенной дорожке…
Город и его жителей я вижу через тонированные стекла. Улицы, по которым мне предстоит ехать, специально освобождают от лишнего транспорта, так говорит Эва, чтобы я спокойно могла добраться из Золотого Дворца на публичное мероприятие…
Незнакомец, одетый в темные брюки и майку с наклейкой, присел около меня. Он выглядел года на два старше. В руке он держал начатую бутылку пива и кассетный плеер. Не спрашивая разрешения, я забрала у незнакомца бутылку и глотнула. Обычное пиво показалось мне на вкус лучше выдержанного вина из коллекции мамы. Незнакомец удивился. Я улыбнулась и вернула бутылку. Он наградил меня улыбкой в ответ и дал наушники. В плеере крутилась кассета популярной рок-группы. Музыка не впечатлила меня. Я предпочитаю фортепианные пьесы и сонаты. В Золотом Дворце у меня есть специальная комната для занятий. А душевный текст песен из плеера незнакомца зацепил чистотой исполнения и откровенностью. Я вернула ему наушники, и он спросил:
– Где ты живешь?
– Там, – я указала на особняк за деревьями. – Каникулы, – пояснила я. – Через семь дней домой.
– А где живешь постоянно?
– В Стране Королевы, а ты?
– Я живу здесь, – печально ответил он. – Особняк на пляже обычно пустует. Я заглядываю в эти места, когда мне одиноко и грустно, а сегодня, услышав шум и громкие голоса, решил пройтись по берегу.
– Красиво здесь? – спросила я
Незнакомец обернулся и очаровал меня. Его лицо казалось то светлым, то темным, луна чертила дорожку на его щеке и я любовалась ей… Мне стало страшно. Незнакомец с кассетным плеером казался призраком. Я переживала, что не смогу удержать его, и он растворится в воздухе… Он походил на чудо, которое ждешь всю жизнь. Я пишу последнюю фразу строчными буквами. Чтобы не забыть…
Мы расстались через час. Незнакомец пообещал прийти на следующий день. Впервые я не могла дождаться утра. Друзья мучились от похмелья, а я смотрела через окно гостиной на пляж, искала его глазами, ожидая, что он спустится ко мне прямо по лучу яркого солнца. А он все не шел… Я срывалась на любого, кто смел приблизиться ко мне и узнать причину грусти. Обиду на незнакомца я перекладывала на других…
Он появился на пляже, когда стемнело. Я сбежала с очередной вечеринки и старалась скрыть, что ждала его целый день. Не вышло.
Незнакомец принес гитару и сыграл мне. Тембр его голоса ужасен, он сбивался с нот, но я думала о том, как поцеловать его за внимание. Он смеялся и сказал, что ему не приходилось испытывать такого позора в компании девушки.
– Я хотел удивить тебя, – сказал незнакомец и отложил гитару.
Я попросила Берта (ночной ухажёр, наконец, представился) не думать о глупостях и потянулась к его лицу, настроенная на поцелуй. В прошлом году я целовалась с преподавателем по танцам, чтобы позлить его жену и маму. Он не мог мне отказать, потому что обязан делать, как я хочу. Мама не узнала о моих шалостях, но жене мистера Кенти донесли мои недоброжелатели. Она потребовала оставить уроки танцев с наследницей, и я лишилась преподавателя.
Поцелуй Берта показался мне другим – мягким и чувственным, мы словно потеряли счет времени. Затем он извинился за горячность и поспешность. Отстранился от меня и сказал, что я похожа на леди, и он не хочет обижать меня.
– Сложно сдержать чувства, прости, – сказал он.
Я возмутилась, обозвала Берта глупцом и набросилась на него.
– Ты поступил правильно! Вспомни, что у меня осталось шесть дней, и я хочу, чтобы ты наполнил их счастьем!
Берт сдержал слово. Он приходил на пляж каждый день. На пятую встречу я пригласила Берта на вечеринку. Он надулся и отказал мне.
– У меня другое предложение.
– И?
Берт предложил поужинать в уютном ресторане на набережной. Я согласилась. И не пожалела.
Перед отъездом из Страны Короля я оставила ему адрес моей подруги, которая тайно передавала мне письма. Я взяла Адель в штат к Эве, чтобы она могла свободно перемещаться в стенах Золотого Дворца. Мама не знала о Берте, но мысленно я угадываю ее реакцию – поданный Страны Короля и простолюдин… Забудь о нем… У меня нет настроения, я реву каждый день, меня разрывает такая боль, что хочется бросить все и бежать к нему, хоть на край света. Я надеюсь, что Берт ждет встречи, как и я. Почему не зовет?… И не едет сам?…
Анри успел прикрыть дневник рукой от сурового взгляда Саши и вернулся к реальности. Когда королева передавала ему записи дочери, он и не думал, что судьба Маргариты заинтересует его и не оставит безразличным с первых страниц. Он отложил тетрадь в сторону, жалея, что не может продолжить знакомиться с жизнью Маргариты. История только завязывалась.
– Звонила Элизабетта, – сказала Саша и забрала у Мэгги конец провода. Сестра вздумала поиграть с опасным предметом, чтобы обратить на себя внимание. – Она прислала за мной и Мэгги машину и ждет на квартире. Я так волнуюсь. Она сказала, что у нее важные новости. Я не могу до конца поверить в то, что вчера играла в Парке на гитаре и думала о зависимости от Курта, а сегодня…
– У тебя талант, – Анри незаметно спрятал дневник Маргариты в рюкзак, стоящий на соседнем кресле, думая о удачном исходе разговора с друзьями. Льюис Пен поручил корпорации поиск нового талантливого проекта, и подготовка Группы к гастролям Билли не интересовала. Идею расторгнуть контракт поддержал даже любящий славу, девушек и прочие привилегии, которые позволял иметь статус известного музыканта Группы, Дэн. Анри радовался душевному облегчению и склонился над Сашей.
– Я хочу, чтобы ты запомнила одно, – сказал он поучительным тоном. – Не все меряется славой и деньгами. Я поздно понял некоторые истины и вынужден признать, что прожил десять лет впустую. Запись шестой пластинки позволит вернуться к истокам, к идеям, которые Группа оставила под давлением корпорации Льюиса Пена, контракт с которой мечтал заполучить Билли. Он уговорил меня продать Группу, и я согласился, мечтая о славе и богатстве. Мой бывший друг актер по призванию. Он умеет убеждать сделать шаг в нужную для него сторону.
– Ответь, ты гордишься тем, чего достиг? – спросила Саша, взяв Мэгги за руку. Девочка на секунду успокоилась, затем заныла, что хочет домой. Саша слезно попросила сестру успокоится.
– Нет, – Анри вздохнул. – Мне стыдно перед собой за пять успешных пластинок, которые Группа выпустила, чтобы угодить массам. Публике нравится, а мне нет.
Саша выдернула руку из ладошки Мэгги. Слова Анри задели ее. Она не знала, как возмутиться, чтобы не обидеть его. Разочаровываться в идеальном образе лидера Группы не хотелось. Она даже думать об этом не могла.
– Ни у кого в мире нет такой музыки, как у Группы. Зря ты напрягаешься, считая, что создашь настоящий и искренний шедевр под номером шесть, когда уже выпустил пять. Поверь, я критичный слушатель и не всякая песня мне понравится. В прошлой жизни из сотен пластинок на прилавке я выбрала записи Группы. Тебе, как творцу все равно, что говорят другие, но прислушайся к моему мнению… Менять ничего не нужно… Если тебя задевает критика, не читай ее. Великие мыслители с субъективным взглядом такое пишут!.. Я не понимаю, как можно делить музыку на хорошую и плохую, раскладывая песню на части, когда ее необходимо слушать целиком? И каким нужно быть черствым и самоуверенным человеком, чтобы в первую очередь обращать внимание на фоновый шум и его качество, затем на мелодию, ритм и текст? Я не могу говорить за всех и льстить тебе, как лидеру, но песни Группы берут за душу, заставляют мечтать и фантазировать. В них столько смысла и призыва не отчаиваться, верить в себя и жить дальше, что хочется спрыгнуть с подоконника в квартиру, а не на голый бетон. Понимаешь?
– Тебе точно шестнадцать? – с удивлением спросил Анри.
– Жизнь научила рано взрослеть, – ответила Саша. – У меня цель – сделать Мэгги счастливой. И я стремлюсь к ней. Кстати, Рони предложил мне петь у них в группе, но я пока не прошла кастинг…
– Рони славный парень и талантлив, только не всегда верит в успех, думает, что когда я его научу этому, он получит заслуженное признание. Это не так. Мне нужно учиться у него…