Текст книги "Семь рыцарей для принцессы (СИ)"
Автор книги: Мария Дубинина
Соавторы: Сора Наумова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
Урок 9. Командовать может любой, но только лидер способен отвечать за последствия своих приказов
Герман знал, что это называется джунглями, хотя своими глазами видел впервые – иллюстрации в книгах не в счет.
Когда он прошел сквозь кусты и попал во влажную шумную духоту леса с его голыми высокими стволами, переплетениями лиан и огромными яркими, несомненно, ядовитыми цветами, он удивился, причем удивился настолько сильно, что это оказалось заметно по выражению его лица, что бывало крайне редко. Рене не пожелал оставаться в одиночестве и, сопя и ругаясь, поспешил следом за ним. Вспугнутые птахи с громким чириканьем вспорхнули в воздух.
Джунгли были живыми, Герман чувствовал. В переплетенных макушках высоченных деревьев перекликались птицы, отовсюду слышались крики, визги, уханье, что-то, очень похожее на обезумевшее эхо – невероятная в своей гармоничности какофония. В мешанину звуков вплетались то детский плач, то надрывный стон, то сумасшедшее жуткое хихиканье. Лес не смолкал ни на секунду и обнимал вмиг взопревшее тело влажными горячими объятиями, от которых становилось тяжело дышать. В густом подлеске, цепляющемся за ботинки, шуршали мелкие зверьки или даже что похуже – не разглядеть.
– Где твоя инструкция? – Герман вернул себе былое спокойствие и развернул полученный от учителя листок. – Сверим их.
Ребята быстро изучили короткий столбик пунктов.
– Одинаковые, – Герман остался доволен результатом. Осталось только отыскать заблудшего Альберта. – Значит, забираем наши вещи, потом дожидаемся появления големов в контрольной точке, уничтожаем их любым доступным нам способом и ждем эвакуации. Все четко и просто.
– Ты монстр, – проникновенно поделился Рене и сунул свою инструкцию в карман. Герман отстранено подумал, что уже не впервые слышит в свой адрес подобное и всякий раз с новой интонацией.
– Я знаю, – кивнул он и холодно улыбнулся.
Берт нашелся быстро и по счастливому стечению обстоятельств – рядом с их вещами, состоящими из пяти походных рюкзаков. Они были чуть сырыми от конденсата, зато в них обнаружился сухпаек, вода и некоторая необходимая мелочь вроде аптечки. И ничего, что помогло бы решить, как поступать дальше.
Уже втроем без приключений добрались до тайника с оружием и обнаружили его нетронутым. Выходило, что другие двое участников их команды сюда еще не добрались.
– Ждать не будем, – распорядился Герман и сверился с часами. – Пять минут на проверку обмундирования и выдвигаемся.
Альберт и Рене переглянулись, синхронно пожали плечами и подчинились.
Шли весь день, который закончился куда раньше, чем ожидалось, будто душная темнота, как огромный язык, слизнула весь свет, и джунгли погрузились во мрак. Поначалу он казался непроглядным, но скоро расцветился фосфорным сиянием мшистых стволов, стайки светлячков порхали в быстро остывающем воздухе, оставляя за собой размазанные пестрые следы. Пугающие звуки стали громче и тревожнее. Берт жался к Герману, стискивая влажной ладонью рукоять своей эспады. Шпага была среди горы оружия – обещанный подарок от Вальтера Гротта. Пару раз по пути юноше приходилось выхватывать клинок, и казалось, разрезая густой как топленое сливочное масло воздух, он мягко мерцал, радовался руке хозяина.
Контрольная точка, отмеченная на карте красным крестом, оказалась весьма примечательным местом.
– Берт будет дежурить первым, – раздавал указания Герман, пока два члена его маленького отряда располагались на ночлег среди заросших травой и молодыми побегами развалин. Что бы не стояло на этом месте раньше – деревня или город – от него давно ничего не осталось, только разбросанные по земле камни и торчащие из буйной растительности обглоданные остовы стен, увитые лианами и ползучими цветами. Герман выбрал угол между двумя относительно уцелевшими стенами. Рухнуть в ближайшее время они вроде не должны, зато и нападения по меньшей мере с двух сторон ожидать не приходилось.
– Ага, – уныло пробормотал Берт, но послушно сел в отдалении и положил на колени шпагу, любовно поглаживая клинок пальцами, как хозяйка гладит любимого кота.
– Если что, действуем по плану, – в этом месте Герман серьезно посмотрел на Рене, и рыжий замахал руками:
– Так точно, мой генерал! – воскликнул он шутливо, и Герман поморщился:
– Что в плане говорилось по поводу воплей?
– Никаких воплей… – Рене сел обратно и, привалившись к каменной кладке, принялся перебирать свои пистолеты, с которыми прибыл в Визанию, но был вынужден сдать в оружейную. У самого Германа собственного оружия не было, поэтому он выбрал стандартный короткий меч, с которым умел неплохо обращаться.
В джунглях окончательно и безраздельно воцарилась ночь. Вскрикнула невидимая в темноте птица, пронзительно и тревожно. Берт вскинул голову, обвивая пальцами рукоять шпаги, Рене выругался сквозь зубы и приготовился к утомительному, выматывающему полусну-полудреме. А Герман вытянулся на тонком одеяле и уставился в почти полностью скрытое кронами чернильно-черное небо. В нем, как на дне колодца, плавали звезды.
Сбившись на тридцать третьей, он погрузился в сон.
Из Ролана вышел никудышный лидер, строго говоря, вообще никакой.
Стефания мысленно убила его уже раз десять, пока они наворачивали круги по болоту под чутким руководством этого болвана. Попробовал бы он таскать на себе пол центнера железа, рискуя угодить в трясину. Вуди тоже выглядел недовольным, но не спешил выражать свое мнение, если оно у него вообще имелось. Третий парень, кажется, Свен, шел молча, поминутно спотыкаясь и глядя себе под ноги. В нем, даже не в Вуди, Стефания видела слабое звено.
– Присматривай за ним, – шепотом велела она Ситри. – В случае опасности на него надежды не будет.
Ситри молча кивнула. Потом все же не выдержала:
– Они все слабаки. Может, лучше их… – она многозначительно подвигала светлыми бровями, но Стефания покачала головой:
– Не вариант. Это могут засчитать за нарушение и дисквалифицировать обеих. Я не собираюсь рисковать местом в училище. Ты же знаешь, надежнее места не найти.
Ситри безразлично пожала плечами. Ее беспокоила неприятная компания, но не настолько, чтобы опасаться кого-то из них или даже всех сразу. Строго говоря, она продолжала придерживаться мысли, что убрать с дороги досадное недоразумение в их лице – самое разумное решение. Каждому хватило бы по одному удару, чтобы пробыть в беспамятстве до конца испытания. Сразу станет тише, спокойнее и продуктивнее. Стефания с ней мысленно соглашалась, и все же рисковать нельзя, на кону нечто большее, чем просто диплом военного мага.
– О, это невыносимо! – внезапно взвыл Вуди, картинно вскидывая руку и прижимая ладонь к взопревшему лбу. Его пухлощекая физиономия от комариных укусов стала еще более круглой и заметно покраснела. Теперь он напоминал не купидончика, а перезрелый помидор. – Еще немного и я умру! Точно умру!
– И всем станет легче, – пробормотала Стефания, сбавляя шаг. Как ни странно, местность немного поменялась, то есть какой-то сдвиг в сторону контрольной точки все же произошел. Ситри деловито сверилась с компасом и благосклонно покачала головой.
– О, ужас! – надрывался Вуди. – Какие муки, какие му…
Он потянулся к Ролану, видимо, желая опереться о надежное плечо друга, но тот раздраженно дернулся, и Вуди едва не рухнул в воду. Тропинка вела сквозь озеро жидкой грязи, иначе эту маслянистую зеленовато-бурую субстанцию и не назовешь. То тут то там на ее поверхности надувались и лопались пузырьки газа. Едва уловимо пахло метаном и резко – гнилью.
– Немедленно заткнись, иначе… – начал Ролан, и Стефания отвернулась. Слушать бред спесивого кретина не хотелось. Она принялась лениво изучать болото, пользуясь минутной передышкой.
– … и намотаю на ближайшую сосну, ты меня понял?
Стефания покосилась на подругу, и Ситри наморщила нос, выражая свое презрение. И в этот момент что-то вокруг поменялось.
По матовой поверхности топи прошла рябь, будто на дне проснулось что-то очень большое, зашевелились ближайшие к тропе кочки, медленно воспаряя над водой. И совершенно бесшумно из нее поднялись три огромных голема с горящими красным огнем глазами – у каждого по одному. По грубо собранным уродливым телам стекала жидкая грязь, отваливались прилипшие к сырому камню водоросли. С тихим всплеском они падали обратно в воду, и только этот тихий звук вывел Стефанию из ступора.
– Опасность! – выпалила она и скинула с плеча секиру. Ситри встала за спиной, как всегда готовая к хорошей битве, и вытащила из заплечных ножен меч. – К оружию!
Ролан растерялся. В панике забегал глазами по сторонам:
– Но как? Как? Мы же еще не дошли…
Но никто не стал его слушать. Болото всколыхнулось, и первый голем обрушил удар тяжеленного кулака на тропинку. Земля разлетелась влажными комьями, и образовавшуюся яму быстро заполнила вода. Девушки оказались отрезанными от парней.
– Его нужно завалить! – выдал очевидную мысль Ролан и торопливо, не слишком ловко, обнажил меч. – Вуди, Свен, окружайте его! Чего встали!
Голем вновь замахнулся, и Вуди едва успел уйти в сторону, вереща как свинья на убое. Свен оказался менее ловок, и рухнул на спину, выронив палаш, и тяжелый клинок ушел под воду.
– Что делать? – Ситри видела, как голем заносит над парнем кулак. – Спасать?
Стефания замешкалась, и в этот момент второй голем полностью вышел из болота и нацелился на них.
– Этот твой, – решила она и покрутила в руках древко секиры, примериваясь. – Перекинь меня на ту сторону.
Ситри без вопросов подставила руки и подкинула подругу в воздух. Стефания выбросила вперед руку, и тяжесть секиры добавила ускорения. Приземлившись в лужу, она перегруппировалась и замахнулась. Острое лезвие вошло в камень и раскрошило руку существа на осколки.
– Беги, придурок! – рявкнула она на испуганного Свена и снова бросилась в атаку. Ситри кружила вокруг голема, высекая из него куски своим полуторником и, кажется, откровенно забавлялась. Стефания отвлеклась, чтобы приказать:
– Цельтесь в ноги! Их нужно повалить на спину и проткнуть живот!
– Не командуй тут, стерва, – Ролан вынырнул из-за ее спины и отпихнул в сторону. – Был уговор.
– Ты совсем тупой что ли? – прорычала Стефания. Над ними завис каменный монстр, а он выясняет, кто из них круче. – Сражайся, болван!
Как ни странно, их обоих спас Вуди. Испугавшись, он взвизгнул и ломанулся бежать, куда глаза глядят, но увяз в грязи и упал. Голем отреагировал на быстрое движение, и пока управляющая формула в его теле перестраивала алгоритм поведения, Стефания поднырнула под замершую руку и оказалась возле ног. При этом сама провалилась в болото почти по пояс.
– Помоги мне, – она отвела секиру для удара. – Одна я не успею.
Ролан не тронулся с места. Его глаза похолодели, и Стефания с ужасом поняла, что тот не станет ей помогать. Мысленно он уже пожертвовал ею.
– Ролан! – воскликнула она и, отвернувшись, отчаянно размахнулась. Секира высекла внушительный кусок каменной плоти, но этого было слишком мало. Голем перенастроился и отмахнулся от Стефании, как от назойливого комара. Внутри что-то треснуло, она отлетела на несколько метров и проехалась спиной по жидкой земле. На губах выступила кровь, и вместо дыхания из груди вырвался болезненный хрип.
– Хозяйка!
Стефания видела, как рухнул голем Ситри, и сама телохранительница по нему, как по мосту, перебежала через яму.
– Все… нормально, – прохрипела Стефания, приподнялась, сплюнула кровь и утерла губы. Ролан и чудом отыскавший свой палаш Свен вдвоем пытались одолеть разбушевавшуюся махину, внезапно приняв план Стефании. Наконец, у них стало получаться. Стефания с помощью подруги поднялась на ноги.
– Что сломано? – сразу определила Ситри и насупилась. Стефания неохотно созналась:
– Ребро. Два.
– Я убью его, – просто сказала Ситри. – Ролана. Лучше не держите меня.
Стефания подумала, что это было бы просто чудесно, но на словах ответила совсем другое:
– Нет. Я же сказала, никаких нарушений.
Ситри упрямо стиснула зубы, скулы ее покрылись гневными пятнами. И тут их обеих накрыло волной болотной воды. Второй голем рухнул, и ему на смену пришел третий.
– Помоги им, – Стефания положила ладонь на грудь, борясь с болью. – Иначе все тут поляжем.
Ситри подчинилась, и бой продолжился. Бестолковый, беспорядочный, лишенный четкого плана. Стефанию воротило от этой мышиной суеты, но в любом случае махать секирой со сломанными ребрами едва ли удалось бы даже ей. Вот тебе и практика, задание для первокурсников. Герману с таким не справиться, раз уж даже у нее не получилось…
Тошнота вернулась с удвоенной силой, может, от боли, может, немного от пережитого стресса, и Стефания глубоко вдохнула и закашлялась. Легкие работали вполсилы, дышать было больно, воздух, казалось, застревал в груди и царапал изнутри металлической стружкой. Хотелось ругаться на всех известных языках, но легче бы все равно не стало. Когда был повержен последний голем, она даже облегчения не испытала. Только усталость.
– Хо… Стефания! – Ситри на бегу закинула меч в ножны и отпихнула с дороги зазевавшегося Вуди. – Мы закончили. Нужно возвращаться.
Ролан тоже подошел к ней и без предупреждения схватил за грудки, вздергивая в воздух:
– Ты сказала, что я главный! – заорал он ей в лицо. – Какого черта тогда раскомандовалась?!
Ситри взяла его за шею и оттащила от хозяйки. В глазах загорелся мрачный огонь:
– Я все-таки его убью.
Берт ликовал, потрясая в воздухе шпагой:
– Ага! Как мы их, да, Герман?
Он поставил ногу на валун и горделиво вскинул голову:
– Это было несложно, да, Герман? Герма…
За спиной зашуршали приходящие в движение камни, на светловолосую макушку упала тень. Альберт вдруг ощутил затылком мерзкий холодок, будто ледяную монетку приложили. Юноша медленно поднял голову, а там…
– Берт! – Герман рванулся вперед, одновременно с этим могучая ручища махнула кулаком, волна воздуха пригнула густую траву на том месте, где секунду назад праздновал легкую победу Альберт. Камни продолжали шевелиться, затягивая отверстие в животе монстра. Герман прижал друга к земле, огромные фиалковые глаза лихорадочно блестели в сантиметрах от его лица. Представив, что на месте этой бестолковой златокудрой головы сегодня могло оказаться кровавое месиво, Герман почувствовал дурноту. Это неправильная практика. Что-то с ней не так.
– Ребят? – Рене шустро отскочил за невысокую стену. – Живые? Что за ерунда творится? Этого не было в инструкции, чтоб ее!
Голем уже полностью восстановился и вращал головой, выискивая шустрых маленьких противников. То есть вел себя вполне разумно, каким ему быть вовсе не полагалось.
– Гер… – Берт разомкнул побелевшие губы, но Герман уже торопливо поднялся
– План Б! – крикнул он и силком поставил Альберта на ноги. – Соберись, живо. Без твоей шпаги мы отсюда не выберемся. Понимаешь?
Юноша заторможено кивнул. Поначалу казалось, что слова не дошли до его сознания, но потом в глазах появилось понимание. Берт кивнул и поудобнее перехватил эспаду. Герман быстро сжал его плечо и выскочил из укрытия прямо перед големом. Каменная махина уставилась на него пустым лицом с единственным пылающим глазом, голова перестала судорожно мотаться из стороны в сторону – цель была обнаружена.
– Эй, каменный придурок! – Герман сознательно копировал манеру Рене, чтобы быть более назойливым и раздражающим. – На меня смотри, я тут! Эй!
Он помахал мечом, одновременно делая знак рыжему.
“План Б”.
Альберт выскочил следом и метнулся в противоположную сторону и оттуда принялся отвлекать внимание на себя. Если он желает быть полезным, лучшего шанса может не предвидится.
Каменная ножища взмыла вверх, над головой пригнувшегося Германа промелькнула тяжелая ступня. Этот голем был самым крупным из трех и против всех мыслимых и немыслимых правил магии остался “жив” после уничтожения управляющего свитка. Острие шпаги пронзило его насквозь, зачарованная бумага сгорела, даже пепла не осталось, однако голем продолжал двигаться и стал проворнее и хитрее, чем до этого.
– Рене! – Герман проследил за тем, как Берт ловко запрыгнул на руку монстра, оттолкнулся от нее ногами и, приземлившись, откатился в сторону. Кулак пробил стену, посыпалась каменная крошка. Юноша уже успел подняться и бросился в атаку, бессмысленную, если не знать расположение управляющего свитка, но неплохо отвлекающую истукана. Редкие, несильные удары Германа тоже вносили свою лепту. Ребята как два досадных насекомых кружили вокруг каменной махины и жалили ее.
Рыжий выглянул из-за чудом уцелевшего угла и нацепил на глаза свои нелепые очки. Замер, приглядываясь. Пальцы легли на спусковые крючки пистолетов.
– Берт, ты левее, – велел он. – Дай ему повернуться ко мне спиной. Нет, не выходит. Герман, лучше ты.
Голем грузно развернулся, и Рене воскликнул:
– Нашел! Свиток в задней части шеи! В загривке!
Друзья переглянулись. Герман кивнул в дальнюю часть заброшенного города, и Берт рванул туда. Герман подобрал с земли большой кирпич и, размахнувшись как следует, швырнул его в голема.
– Ты, урод! Иди за нами! – крикнул он, до сих пор не уверенный, что тот его понимает, но голем отлично распознавал звуки.
Рене успел к арке первым. Ее ребята заприметили накануне – шаткая и ненадежная, она держалась в воздухе чудом, казалось, даже сильный порыв ветра мог ее обрушить. Рене дождался, когда монстр доберется до ловушки, и разрядил оба магазина звуковых патронов в опоры арки. Волны невероятно низкого вибрирующего звука высекли каменную пыль. Герман почувствовал, как заложило уши, и постарался скорее отбежать подальше. То же сделал и Берт. В это время трещины раскололи арку, и на голема, замершего ровно под ней, обрушился дождь из обломков. Грохот камнепада заполнил собой ночь.
Альберт не стал дожидаться и, лавируя между камнями, устремился к голему, вскарабкался по спине и, оказавшись на загривке, безошибочно вонзил шпагу в нужное место. Клинок вошел по самую крестовину.
– Погас… – Рене опустил пистолеты и устало плюхнулся на кучу битого камня.
Урок 10. Если не исполнять угрозы, можно лишиться не только уважения, но и пары зубов
Курсанты выходили из телепортов по одному, одинаково измученные и уставшие. Преподаватели встречали их и в случае необходимости передавали в руки дежуривших врачей и медмагов. А помощь в разной степени требовалась всем.
Герман стойко выдержал перевязку, хотя глубокая царапина на плече скорее досаждала, чем причиняла сильную боль. Берт, когда увидел залитый кровью порванный рукав друга, позеленел до оттенка свежей листвы и запричитал, захлебываясь горючими слезами. Впрочем, сегодня чрезмерную эмоциональность Герман готов был ему простить. Они все немного на взводе, даже Рене притих, настороженно косясь по сторонам, будто выискивал кого-то. Тем же занимался и Герман.
Рыжий заметил свою цель первым. Выдохнул облегченно, растянул губы в улыбке и без слов рухнул лицом вниз – волосы на затылке оказались слипшимися от крови. Никто и не заметил, что недавнего соратника ранило при обвале. В закрутившейся суете Герман продолжил всматриваться в лица вновь прибывающих, и почти сразу ему улыбнулась удача. В той же стороне, куда смотрел перед обмороком Рене, проходила беглый осмотр Дзюн Мей. На вид она казалась вполне невредимой, только мокрой насквозь. Гладкие черные пряди липли к лицу, сырая одежда обтекала стройную фигурку как вторая кожа. Герман поспешно отвернулся и случайно поймал вопросительный взгляд Вальтера, но к счастью, учителя тут же отвлекли. Объясняться с ним пока не входило в планы Германа.
– А где наши девочки? – Альберт по-прежнему стоял рядом и, похоже, на самом деле переживал за их раздражающих соседок. – А вдруг они не справились? А вдруг с ними что-то случилось? Ты не думаешь, что…
– Тебе какое дело? – грубовато оборвал его Герман. – Ты хочешь учиться в УВМД? Тогда заботься в первую очередь о себе.
– Я не хочу, – Берт доверчиво заглянул ему в глаза и с осторожностью прикоснулся к раненой руке. – Не хочу заботиться о себе. Разве люди не должны думать о других? О тех, кого они любят?
Можно было бы передернуть его слова, высмеять, но Герман только упрямо поджал губы. Как легко было здесь до появления Берта. Или, может, Герман лишь внушал себе эту успокаивающую мысль, а на самом деле ждал, когда кто-то заставит его перестать притворяться?
– Ты такой… наивный, – проронил он, отворачиваясь, хотя давящие – такие искренние! – эмоции друга обнимали его со всех сторон.
– Спасательный отряд возвращается! – крикнул кто-то, и все в едином порыве обернулись к последнему из работающих телепортов. Спасательный? Герман переглянулся с Бертом, но тот пожал плечами.
Сноп сиреневых искр возвестил о скором перебросе. Овал телепорта озарился вспышкой, и во двор училища шагнула Стефания.
Девушка с видимым наслаждением втянула носом воздух, но тут же надсадно закашлялась, схватилась за грудь и согнулась пополам. Появившаяся следом Ситри поддержала подругу за плечи и что-то шепнула. Следом за ними вывалились Ролан с Вуди, оба грязные как свиньи, а Ролан еще и злой, почти как всегда. А вот последними двое спасателей вынесли накрытые курткой носилки. Кисть с коркой засохшей грязи безжизненно свисала вниз.
Берт вцепился в Германа, будто забыв, что боялся причинить боль.
Герман пытался нащупать эмоции человека на носилках, но… их просто не было.
– Он без сознания? – Берт сильнее стиснул пальцы на локте друга. – Как Рене, да?
Герман покачал головой.
– Прости. Он мертв.
– Его звали Свен, – двое бывших приятелей Ролана из команды Германа подошли к ним. – Мы провалили задание, но хотя бы живы, а он…
Медики обступили Стефанию, но она яростно отмахивалась от помощи. Ребра ныли, и все же она уже поняла, что перелома не было. Трещина, не больше. От такого не умирают, по крайней мере, не сразу.
– Прочь! – она вырвалась и проковыляла к скамейке. Внутри была зияющая пустота – она выиграла, она победила. Но почему нет радости? Потому что ее не приняли как лидера? Ее, кто учился руководить с пеленок?
– Bölvun! – смачно выругалась она излюбленным словечком Ситри. Облегчения это не принесло. – Bölvun, bölvun, bölvun!
– Стефания? – Берт заслонил собой свет и, наклонившись, протянул руку. – У тебя лицо в крови.
Она отшатнулась, избегая прикосновения. Омерзение от вида этой смазливой мордашки, этой милой улыбки, огромных, лучащихся сочувствием глаз скрутило внутренности в узел.
– Чего тебе надо? – прошипела она. – Убирайся.
– Но Фанни…
– Какая к демонам Фанни?! – она вскочила, едва не задохнувшись от боли, но не дернула ни мускулом. – Ты, бесхребетный червяк! Иди, поплачь на плече у своего самоуверенного дружка! Видеть вас всех не желаю!
Она размахнулась и влепила ему звонкую пощечину.
Альберт потер щеку, грустно улыбнулся – да чтоб он подавился своей улыбочкой! – и потрепал Стефанию по голове. От такого обращения она даже растерялась. Не успела ударить уходящего нахала как следует. Вместо этого заплакала сама, от жалости к себе, к своей судьбе, от обиды и гнева. И совсем немного – от жалости к Свену. Он, в общем-то, был неплохим парнем. Точнее, Стефания его просто не замечала прежде. Был он или не был, сейчас он мертв, а его смерть еще аукнется всему отряду. И от этого Стефания пуще прежнего заливалась злыми отчаянными слезами.
В таком виде ее и нашли врачи и забрали в медицинское крыло. Стефания больше не сопротивлялась.
Берт видел, как ее увели. Погладил щеку, все еще горящую от не по-девичьи сильного удара, проводил девушку печальным взглядом. Вот дурочка, и когда только поймет, что не нужно защищаться от друзей?
– Идем, – к нему подошел Герман и положил руку на плечо. Заглянул в глаза и сразу все понял. – За что тебя ударили?
– Ты даже не спросишь, кто? – замялся Берт. В теории он понимал, что надо как-то ограничивать свои эмоции, чтобы не мучить эмпата, они с Германом как-то обсуждали тему его способностей. Напрямую это не прозвучало, но Берт уверился, что его несдержанность иногда ранит Германа. Но одно дело хотеть сдержаться, а другое – суметь.
– Если бы тебя ударила Ситри, мы бы с тобой встретились в больничном крыле, – усмехнулся Герман. – Стефания – птица не нашего полета. Лучше просто не лезь к ней, переделать все равно не получится. Да и не к чему.
Берт был с ним категорически не согласен, но по привычке не стал озвучивать свое мнение вслух. Иногда мысленно он вел с другом пространные споры, но ни разу не решился сделать этого в действительности, все равно Герман для него был слишком умен.
– Да, Герман, – уныло согласился он и отвел глаза.
Измученные курсанты полагали, что теперь им дадут заслуженный отдых, но как бы не так! Спустя час, после всех необходимых проверок и медицинских процедур явился сам куратор практики, Дамиан Эрно. Он критическим взглядом окинул грязную, потную, местами окровавленную толпу, скривился и негромко выдал:
– В помывочную. Всех. Срочно.
Берт как обычно ничего не понял, но заранее испытал ужас перед этим загадочным местом, а Герман устало приложил ладонь к лицу и покачал головой. Специально он не старался, но от учителя исходило тщательно подавляемое беспокойство, источник которого, увы, юный эмпат различить не мог. То ли в силу неопытности, то ли это в принципе было невозможно. Герман попытался ненавязчиво просканировать Эрно, неловко обходя прилипчивые эмоции собравшихся, что уже само по себе сложно. Но тут рядом с куратором возник учитель Гротт, и Германа отрезало так резко, что он пошатнулся и удержался на ногах только благодаря отирающемуся поблизости Альберту.
– Что случилось? – Берт как-то странно дернулся в его сторону, и Герману показалось, что тот всерьез планирует подхватить его на руки. Пришлось срочно отпрыгнуть в сторону, наплевав на головокружение.
– Ничего, – он вернул себе былое самообладание. – Слышал приказ? Идем мыться.
По дороге заскочили в комнату за чистыми вещами. К счастью, никто не гнал их в купальню строем, хотя время на гигиенические процедуры регламентировали – полчаса. Берт тогда еще возмутился: “Да кто успеет помыться за полчаса?! Да тут же народу не перечесть!” Тут он был не совсем прав, однако в предбаннике собрался весь первый курс второго потока. То есть абсолютно весь.
– Я что-то не поняла? – послышался в сконфуженной тишине громоподобный голос Ситри. – Мы что, с парнями в одном тазу сидеть будем?
Кажется, никто не планировал сидеть в одном тазу конкретно с ней, поэтому и ответа она не дождалась. Рене плотоядно облизнулся – уже подлатанный врачами и медмагами – и выдал, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Коль уж проживание у нас смежное, то чего теперь стесняться-то? Раздевайтесь, девочки.
В рыжего нахала полетело чье-то полотенце, потом еще одно, пока не начался форменный курятник. Девушек хоть и было меньше, шум они издавали несоразмерный количеству. И только две из них никак не участвовали в скандале.
Герман специально встал поближе к выходу, там потасовка его не задевала. Он видел, как Дзюн Мэй повернулась ко всем спиной, скинула халат по пояс и ловко завернулась в огромное белое полотенце. Халат упал к ногам, и где-то в груди у Германа болезненно екнуло, непривычное чувство, но, кажется, приятное. Дзюн накрутила волосы на шпильку, заколола на макушке и вошла в купальню.
Ситри тоже плюнула на внезапно разгоревшуюся “войну полов”, закрыла подругу от посторонних глаз и помогла раздеться. Время меж тем шло, полчаса истекали.
– Давай, Берт, – голос Германа не дрогнул, в отличие от предательски заколотившегося сердца. – Раздевайся. Иначе можем не успеть.
Щеки юноши смущенно заалели, как и уши, выглядывающие из-под беспорядочно сколотых невидимками завитков. Прежде, не без помощи Германа, будившего его на полчаса раньше, ему удавалось избегать таких вот совместных купаний. Но когда-нибудь суровая реальность добралась бы и до него. Бегло оглядевшись, Берт стянул кофту, расстегнул ремень брюк, потом вспомнил про ботинки – разулся. Будто оттягивая момент, принялся выпутывать из волос заколки, зачем-то вынул из ушей все сережки – целая горсть получилась. И не заметил, что Герман уже направился в купальню.
– Подожди! – взмолился Берт, путаясь в штанах, и буквально ввалился в дверь следом за другом.
Первыми они заметили густые клубы пара. Очертания в них сразу терялись, так что хоть голышом бегай, едва ли это сильно бросится в глаза. Герман помахал рукой перед лицом, но помогло не сильно. И тут откуда-то сбоку накатили тугие струи горячей воды, почти сбивая с ног. Пытка длилась всего ничего, но за эти секунды показалось, что вместе с грязью с них смыло кожу.
– Берт, Герман! – сзади налетел встрепанный Рене и обхватил парней за плечи. – Вот же гадость, я чуть не захлебнулся от неожиданности!
Герман аккуратно потеснил слишком сильно прижавшегося товарища локтем:
– Не будешь рот открывать, когда не надо, – он уже отошел от шока, в отличие от друзей. – Нам направо.
– А почему не налево? – отчего-то расстроился рыжий. – И откуда ты вообще это взял?
Но Герман не собирался отвечать. Просто справа шел отчетливый поток эмоций, окрашенных чисто мужскими тонами.
Кто-то проходил мимо, слышался плеск воды, слева сквозь пар пробивался негромкий женский смех.
– А ты прислушайся, – нашелся Герман и, взяв растерянного Берта за локоть, потянул за собой.
Огромный бассейн с горячей водой был ровно посередине разделен плотной ширмой, к величайшему огорчению Рене. От воды шло тепло, а вот пара было меньше, возможно, его каким-то образом специально отгоняли подальше. Герман с наслаждением опустился в воду по самую шею, с головой окунаться не решился, побрезговал, как сразу решил Рене, не удержавшийся от комментария. Волосы от горячего конденсата стали завиваться в мелкие колечки. Герман блаженно вытянул ноги, правда, тут же ударившись об острые коленки Альберта. С другого бока примостился не затыкающийся ни на минуту Рене.
– … сплошной обман! Девчонки рядом, руку протяни, а толку ноль. Вот тебе, Гера, кто-нибудь нра…
Рене забулькал, припечатанный сверху ладонью Германа. Вынырнул, отплевался, но так и не понял, что сказал не так:
– Ну Гера!
Отправленный под воду вторично, он начал догадываться, в чем причина.
Альберт тихо хихикал, орудуя намыленной мочалкой, потом набрал пены в ладонь и дунул на Германа, похоже, ничуть не боясь расправы.
– Ты монстр! – решительно выдал Рене и снял с головы шапку пены, напущенной Бертом.
– Как угодно, только никаких дурацких сокращений.
– Хорошо, Гера.
От наказания его спас громкий вскрик.
Герман оказался ближе остальных к выходу, первым же нырнул в душную взвесь, на бегу обвязывая полотенце вокруг бедер. И едва не споткнулся о Ролана, скрючившегося на полу и стонущего, как умирающий на поле боя.
