Текст книги "Я твой кислород (СИ)"
Автор книги: Маришка Путилина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 46 страниц)
– На Метина посмотри, – охотно пошел на контакт, Джеласун, опровергая мои догадки. – У него любящая супруга и сын. Али тоже не обделен семейным счастьем. Джумали, вон тоже не отходит от Дамлы. Твой же дядя Салих, который без ума от Идриса, которого подарила ему любимая женщина. Жизнь не останавливается на одном Ямаче и на мне, Караджа. Ты же сама указала на наши ошибки, а после нас не решишься подобное совершать…
– Заканчивай, – я развернулась и захотела уйти, но Джеласун остановил меня и наклонившись прошептал:
– Прекрати бежать от собственной себя и включи свое сердце.
После я сидела в комнате, так и не переодевшись, смотря из окошка на ворота. Еще не приехал. Я подумывала собрать вещи и по старинке сбежать через окно, но тогда сама подстегну Азера себя похитить. В комнату без стука вошли и развернувшись на стуле, увидела перед собой мою близняшку. Гены у Кочовалы отменные.
– А ты, оказывается, слабачка, – острый язычок девушки вновь в деле.
Меня же ее слова только подстегнули и кивнув в сторону шкафа на ручке которого весело синее платье, произнесла:
– Хочешь подыграть и показать свою смелость?
– Твой возлюбленный настолько ужасен? – до сих пор не понимала девушка. – Смотри, если он обычный батан, то все ок, но если окажется извращенцем, то я тебя сдам.
– Платье ты видишь – дерзай!
Я опять повернулась к окну и заметила его машину и не одну. Видимо сегодня вся его семья приедет. Стыдно-то, как будет – ему. У меня же наглость превышает все другие ненужные качества, все же в папочку пошла, который куда-то скрылся с Джумали и не показываются. Неужели пропустят шоу? Воспользовавшись моей косметикой, псевдо Караджа Кочовалы подправила макияж и завила пряди на кончиках. Дотронувшись до моего плеча и вставая рядом, спросила:
– Ну, как я? Больше стала похожа?
– Вполне сойдет. Как жаль, что мы не встретились раньше, ведь в школе твоя помощь пригодилась, куда больше.
– Точно не пойдешь? – переспросила вновь. – Представь просто реакцию парнишки, когда после того к нему бы вышла Караджа, а потом внезапно раздвоилась.
– Иди, а я подумаю над твоим предложением. Предупреди свою мать, чтобы ничего не испортила. Моя же вообще не различает, походу.
Караджа ушла, а я закрыв дверь на замок, достала то самое платье из чехла, которое привез мне Вели и передал через Дуйгу. Он тоже на смотринах и боится того, что я сделаю. Я надела не просто платье, но об этом позже. Подкрасив губы красной помадой, распустила кудрявые от природы волосы и вставила маленькую розу за ушко, убрав волосы слева назад. В коробке лежали серебряные туфельки, тоже не мною купленные, а мне. В платье имелся небольшой, скрытый карманчик и я спрятала туда, кое-что. Два стука в дверь, я взглянула в свое отражение и сделав пару шагов, открыла дверь, взяв Вели за руку и выходя. Он тоже сегодня надел костюм и даже бабочку напялил, но ни капли радости не испытывал, ведь знал правду. Единственный.
– Это очень жестоко по отношение к нему. Твоя уловка не удалась и он потребовал тебя привести, а не твою копию, которой все удивились.
Мы спускались по лестнице и я приподняла подол черного платья с рассыпанными блестками по всей юбке. Ступив на ровную поверхность, оказалась в коридоре и попросила Вели остановится. Впервые спустя несколько дней в висках вновь застучало, но голоса Тимсаха не было. Лишь мой, который призывал вернутся обратно в комнату. Свободной рукой дотронулась до сердца, стараясь утихомирить его, но напрасно.
– Вернемся? – как будто умоляя согласится, спросил Вели и сделал шаг назад, но я же сильнее обхватила его руку.
Не сдавайся, ты сильная и ты сможешь. Сколько раз мы ставили точку? Сколько причиняли боль друг другу? Видимо недостаточно, раз он вновь пришел в мой дом и судя по смеху, могу предположить, что моя семья смирилась из-за меня, но я то знаю, что все не так радужно. Когда семья Азера ехала на машинах по дорогам Чукура, то мой народ наблюдал не с радостью за меня на Азера, а с горечью, ведь совсем недавно до моего отъезда в Адану, Азер прошелся по этим самым улицам, раня людей. Показывая господство. Я родилась в Чукуре, дышать мне здесь легко, но как мне выйти замуж за того, кто задохнется здесь? Как ты и говорил, крыса. Даже после смерти не оставляешь меня в покое.
Стоило мне ступить в гостиную, как Азер, сидящий в темно-синем костюме привстал с кресла и не сдержавшись пошел в моем направлении. Я посильнее сжала руку Вели и прикрыла глаза от собственной ничтожности. Задела и он вернулся назад, присаживаясь и уже беспокоясь о своем решении. Я села напротив, прямо рядом с бабушкой на место Идриса Кочовалы, бабушка ничего не сказала и я поняла, что она приняла положение дел. Но не поэтому я выбрала именно это место.
Взглянув на Сейхан увидела тревогу. За меня. Именно. Да, мне плохо и раньше Акшин могла только понять мое состояние, но ты девочка, справляешься не хуже.
– Девочки, очень похожи и вправду, – заметила Фадик, но я то видела, что она недовольна видеть Мелике. До сих пор не объяснились и у них не было времени. – Поразительная генетическая предрасположенность. Обе красавицы, но мы пришли только за одной.
– Совсем непохожи, – заметил Азер, а бабушка толкнула меня и наклонившись, произнесла:
– Принеси кофе гостям.
– Сию минуту, бабушка, – любезно пошла я у нее на поводу и бросив на Азера последний раз предупреждающий взор, пошла на кухню.
Пока я варила кофе, то ко мне присоединилась мама, которая ни с чего стала помогать. Как же вы поменялись, когда вас ткнули буквально на ваши же ошибки.
– Дочка, я не уделяла тебе должного внимания…
– Не стоит, – облокотившись о столешницу, попросила я, выпрямляя невидимые складки на платье. – Я знала, что такой разговор состоится, но если ты выговоришься, то добро мне тоже не сделаешь. Я хочу тебе сказать, мама. Да, ты выросла в приюте и у тебя не было должного примера, но почему Недрет целовала на ночь своих детей и читала сказки, а ты нет? Не сможешь сказать. Отец тоже недолюбленный, но вы же могли показать на собственном примере, как нужно воспитывать детей, но вы же погрязли в своих переживаниях. Бабушка ошиблась, попросив тебя поговорить со мной. Решение лишь я принимаю и никто больше. Не останусь в Чукуре. Здесь мой дом, мое ужасное детство и кошмарная молодость, но на этом все. Где бы я не была, Чукур всегда во мне, не сможет выбраться, но в эпицентре я больше не буду находиться.
Кофе уже было готово и разлив по чашкам, поставила на поднос, а мама замялась рядом, но все же взяла соль, но я остановила ее.
– Не стоит.
– Ты скажешь ему «нет»? Дочка, – она поставила соль обратно и потянулась ко мне, но я же отступила, не позволяя к себе прикоснуться, – хоть у тебя появилась возможность быть с любимым человеком. Не глупи.
– С твоей глупостью не сравнится. Скучаешь по дяде Кахраману? – мама побледнела. – Недрет знала о вашей интрижке и уничтожила твоего сына, подсыпая лекарства с трех лет, – мама прикрыла рот рукой, чтобы отчаянный крик не вырвался, а слезы образовались в глазах. – Она отплатила за твою глупость. Акын превратился в животное и обвинять только ее глупо, мама. Акын жив, но никто кроме тебя не должен об этом узнать. Его местонахождение я не знаю, но отныне радуйся – твой единственный любимый сын жив! Я уезжаю уже сегодня ночью и тебе не стоит больше играть роль любящей матери.
Забрав поднос, пошла в гостиную, давя внутри себя огромный ком обиды и злости. У всего есть определенное время, но свое ты упустила, мама. Зайдя в гостиную, передала сначала бабушке кофе, потом Фадик, Эмми, Мелике и вот очередь дошла до Азера. Притянув ему чашку, почувствовала на своей руке его хватку и еле слышимый шепот:
– Ты в порядке?
Только он заметил во мне изменения после разговора с мамой. Это должно что-то значить, но ты не знаешь многого, Барон. Даже мне неприятно вспоминать. Пожелав «приятного аппетита» поставила поднос на стол и тут вошли мои дяди и отец, которые сели на свободный диван. Зрелищ захотелось, все ясно. Йылмаз и Акиф напряглись, боясь драки, но я сдержалась, чтобы не улыбнутся с их испуганного вида. Мужчин Кочовалы стоит бояться.
Поставив чашку на стол и получив негласное согласие сына, Фадик выпрямилась и осмотрев нас двоих, все же обратилась к бабушке:
– Наши намерения ясны. Молодые любят друг друга, как мы все видим и хотелось бы сказать немного от себя. В отличие от вас, я наблюдала зарождение любви, видела их метания, переживания из-за вражды, но вот сегодня мы пришли просить руки вашей дочери, потому что все обиды позади и молодые разрешили разногласия. Госпожа Султан, по велению Господа, мы просим руки вашей внучки, Караджи.
Я же не смогла поднять головы, но бабушка удивила меня своим ответом.
– Раз влюбленные любят друг друга и все по взаимному согласию, то полное право имеет на ответ сама Караджа. Ну же, красавица моя, не томи нас в ожидании и ответь. Согласна ли ты выйти замуж за Азера?
Внезапно, я кое-что осознала. Этот дом ни разу не видел таких искренних смотрин, когда по-настоящему влюбленные друг в друга люди, хотят узаконить свои отношения и просто наслаждаться потрясающим чувством, которое не всем дано. Мама до сих пор не пришла, видимо горюя по своему сыну, а я же сгораю внутри. Я вынуждена пойти на поводу сомнений. Ни чем хорошим искренние чувства, без грязи не заканчивались в этих стенах и исход нам прописан.
Услышав покашливание Караджи, осознала, что тишина затянулась и моего ответа ждали. Собравшись, сложила руки на коленях в замок и посмотрела не в глаза, а в душу Азеру Куртулушу и ответила четко, но кривя душой, громко, как и хотела:
– Нет.
Глава 49
Услышав аплодисменты, краем глаза заметила, кто их устроил. Джумали и мой отец были рады моему решению, но я нет. Рано радуетесь.
– Караджа, не торопись. Давай поговорим без посторонних, – поспешно попросил Азер, реакция моих родных его задела. Я заметила.
– Мой дедушка был против наркотиков и они до сих пор под запретом. Сможешь ли ты отказаться от того, что долгое время кормило тебя и имело важный смысл, Азер? Я не могу выйти замуж за того, кто распространяет наркотики, которые уничтожили мою сестру.
– Хоть прямо сейчас, – с готовностью согласился Азер, а правый уголок рта дернулся. Я знаю, когда ты врешь, Азер.
– Но это еще не все.
Молча, я достала из кармана сложенный конверт и развернула, прежде чем удостоить взглядом каждого. Испугались. Я встала и обойдя стол, взяла за руку Азера и выдернув розу из-за ушка, вложила сначала ее, а потом раскрыла конверт и отдала ему рисунок, отходя подальше. Каблуки стучали о пол, заглушая стук моего сердца, а я тем временем дошла до окна и встала ко всем спиной, рассказывая:
– Не весь разговор вы услышали с Юджелем. Я вырезала кое-что и сегодня самый идеальный момент поведать его тайну. Надетое на меня платье – посмертное, которое купил Юджель. В руках твоих лежит роза, а на краю стебля игла из которой бы вытекал смертельный яд. Моя смерть была бы куда изящнее, чем у других девушек. Спящая красавица, объединилась с понятием дикая роза. В дом Азера собирались доставить прозрачный гроб и положить в него мое мертвое тело, когда он в очередной раз поедет к Кочовалы. Я бы заснула, не зная, что умерла. Грустно?
– Караджа, сейчас не место, – даже для бабушки это было перебор.
– А никогда я больше не решусь. Юджелю не совсем нравился свой план и то, что ты напал на район, а я поехала в Адану – его рук дела. Предчувствовал свое сумасшествие и передал поручения Акыну, который даже не знал, что спровоцировал меня поехать к тому в которого я влюблюсь. То есть, пошла на поводу у Юджеля. Ямач и Сена. Азер и Караджа идеально прописанные истории Юджеля. Так мне согласится выйти замуж, заранее зная, что наша любовь была игрой? – развернулась я и оступилась, когда увидела слишком близко рядом с собой стоящего Азера, который держал руки в карманах, а его кадык напрягся. Разозлился.
– Нам нужно поговорить.
Я рассмеялась, прикусив нижнюю губу и закатывая глаза.
– О чем? Я сказала тебе «нет». Причину знаешь и все равно не уходишь. Иди, – закричала я, показывая на дверь, но он и на сантиметр не сдвинулся. Чертов упрямец.
Но беда не приходит одна. Я услышала шаги и в гостиную вошел Аяз, радостный и не желающий пропустить вечеринку, поиздеваться надо мной. Азер разворачивается, а я моментально оббегаю его и вытягиваю руки перед собой.
– Ты? – спросил Азер, заводясь и вены на его руках напряглись.
– Аяз, уйди немедленно, – беспокоилась я о друге, но гнев Азера направился на меня.
– Так ты его знаешь? Какого черта, Караджа?
Он узнал Аяза. Узнал человека, который якобы держал меня в плену, теперь стоит у нас в гостиной, как ни в чем не бывало. Друг послушался меня, а Азер же толкнул меня в сторону, направляясь за ним, но спасибо Вели, который схватил за плечи Азера, таща куда-то по коридору в противоположенную сторону, а я же тут же ощутила, что меня тоже схватили за плечи и повернув голову через плечо увидела Мелике.
– Не смей, – припиралась я, но нас все-таки подняли по лестнице и сначала Азера толкнули в мою комнату, а потом Вели помог и меня затолкать.
Я схватилась за ручку, но они где-то добыли ключ и закрыли нас. Предатели! Как я могла им столько времени доверять?
– Откройте! Вы не понимаете! – закричала я, пугаясь саму себя. Не сдержусь. Причиню еще больше боли, чтобы спасти.
– Говори, – строгий, четкий, не терпящий возражений приказ.
Отпустив ручку двери, не поворачиваясь, испустила встревоженный, прерывный вздох и все же согласилась. Он должен знать всю правду. Ложь будет раскрыта и если он на самом деле любит меня, то останется. Обнажить душу до предела и не оставить ничего себе.
– Я испугалась за Идриса, девушек и оказалась в западне. Страх поработил меня и находясь в отчаянье придумала такой план, чтобы вы помирились. Закончили вражду. После первого звонка мне стало невыносимо, я поняла во что ввязалась и мне было тяжело самой от того, что я приношу тебе боль намеренно. Ты ничего не видел, кроме мести и я не ожидала, что Сейхан найдет записи.
Мой монолог прервался и наступила пугающая тишина. Не простит. Тогда же во мне до сих пор не потухает надежда? Почему я так верю в его чувства? Я поступила ужасно, но простит ли он?
Я испугалась, когда Азер дотронулся до оголенного плеча и развернул, схватив больно за подбородок и я заметила, что он чертовски зол, но сдерживает агрессию. Борется с животным внутри.
– Узнала об убийце моего брата и все равно продолжала дурачить. Как ты могла? Чтобы ты почувствовала, если бы меня накачали?
Не выдержав, отошел от меня, оглядываясь и подойдя к столу, замахнулся и разбил зеркало одним ударом кулака, но не хватило. Обошел столик и стал бить руками по стене, стараясь успокоиться и не навредить мне. Ради меня борется со своим существом. Да, такая я плохая. Достойна твоей ненависти.
– Уничтожала. Ломала меня своими криками, а на самом деле играла роль. Подло. Грязно, – между ударами рычал мой любимый мужчина, а я зарыдала.
– Остановись. Прошу, – поджав губы, попросила я и всхлипнула, заметила его кровь на стенах.
Думала слезы закончились, но нет, девичий организм так устроен, а мужчина постоянно затрагивает нужные струны нашей сущности. По нашей же ошибке.
– Остановится? – его плечи стали методично двигаться от утяжеленного дыхания. – Ты остановилась? Что мне делать? – в мгновение ока подскочил ко мне и встряхнул, вырывая из меня вскрик. – Как я могу уверен, что ты мне не солжешь больше? Как смогу смотреть в глаза и верить, что ты в очередной раз не предала меня, задействовав моих братьев? Как? – его голос надломился, а руки стали гладить мои щеки, дрожа. – Я полюбил тебя. Отдал всего себя, а ты же до сих пор беспокоишься лишь о себе и своей семье. Мне нужна ты полностью, но ты не перестаешь жертвовать собой ради семьи. Я отдал тебе свою семью, готов уничтожить бизнес, а в ответ я ничего не получил. Твое «нет», как пощечина в мою сторону. Я больше не намерен наслаждаться тобой лишь на половину и ждать очередной лжи.
Азер наклонился, закрывая глаза, как будто собирался поцеловать, но вот его руки опускаются и он уходит. Дверь заперта и не выдержав, выбивает с ноги, но я успеваю ему бросить через плечо, крича:
– Не могу! Да! Я пошла на это лишь потому, что увидела наших дочерей во сне, которых погубили наркотики. Твои гребанные наркотики с которыми ты не завязал продавать! Не позволю… не смогу потерять кого-то еще от них. Своей выходкой я в глубине души хотела, чтобы ты сам, без моей просьбы уничтожил бизнес, но тебе важны деньги, а не я. Иди, чтобы мои дочери не страдали! Чтобы я не познала и ощутила материнства! – закричала я сильнее и упала на колени, схватившись за голову. – Не познала замужества и перестала убивать! Я не хочу быть плохой. Уходи. Убирайся из моей жизни.
Скатившись на пол, обняла себя за колени, укладываясь на холодный пол и заглушая рыдания. Вот теперь точно конец. Все сказали. Вытащили наружу темную сторону, своих дьяволов. Я плохая, но и ты не лучше. Я лгу и заставляю тебя лгать. Причиняю вред, вынуждая ответить тем же. Мы показали себя настоящих и сил разбираться, кто прав и нет у меня уже нет. Свернулась клубочком, как в детстве, плача от своего бессилия. Да, я боюсь всего, что перечислила. Я пошла на убийство только после встречи с ним. Меня учили убивать, знаю, но только он подстегнул меня к убийству, заставил защищаться и теперь я монстр. На месте Ибрагима, когда-то был Иса – отец Аяза и у него возможно тоже есть семья. Лишь Муртазу мне не жалко. Он ответил за смерть Аджара.
Мое сердце не выдержало, разум не выдержал и я отключилась, вздрагивая периодически во сне.
Проснулась лишь от того, что меня перетаскивали на кровать и когда стали накрывать, сонно попросила:
– Не надо. Я плохая. Не нужно заботится.
Открыв глаза, увидела перед собой отца и несказанно удивилась. Посмотрев на время, поняла, что пора. Нужно собрать вещи и пока Чукур спит уехать. Дуйгу должна уже ждать около дома.
– Не уезжай. Я был плохим отцом. Знаю, но обещаю исправится. Лишь узнав, что Азер влюбился в тебя осознал, что моя дочь выросла и испугался, что ты покинешь дом, найдя заботу и поддержку в другом доме, когда я не смог тебе этого дать, – папа все же накрыл меня пледом, погладив по ногам. – Ты права во всем. Взрослая девочка, но Караджа внутри тебя сидит обидчивый, маленький ребенок. Мы с Джумали сожгли час назад все его склады, – поделился он новостью, но меня это никак не тронуло.
– Построит новые. Восстановить нас прежних невозможно. В Адане хоть немного, но мы были настоящими. Все в прошлом, отец. Я прощаю тебя, но мне нужно уехать.
Дверь уже установили обратно и вошла Дамла, прикрывая за собой и подошла ко мне молча, протягивая какой-то листок. Папа включил ночник и я не удержалась от вскрика.
– Дамла? – у меня образовались слезы на глазах, но только уже от радости. – Это правда?
– Да. Правда, – Дамла села с другой стороны и погладила свой еще плоский животик. – И я выбрала уже имя – Караджа.
– Три Караджи в природе – уже перебор, – заметил отец, но добавил с теплом в голосе. – Мне тоже нравится.
– Останься ради нее, Караджа. Покажи пример и только тогда уезжай, – взмолилась Дамла. – Она также, как и Идрис имеет право на тетушкину заботу. Я ничего у тебя не просила, но останься ради своей племяннице, Караджа.
И Дамла сама не выдержала, заплакав. У нее гормоны, простить можно, а я просто умалишенная. Отец же цокнул и притянул нас в объятия, покачивая. Вот теперь я чувствую дома, честно. Не хочется бежать, а лишь замедлить время, чтобы насладиться подальше светлыми моментами. Плохих нам уже достаточно. Дамла вытерла слезы и переспросила:
– Останешься?
– Не дави, Дамла, – попросила я, а грудную клетку невыносимо сдавило. Специально делают так, чтобы я не сбежала.
Отец же погладив меня по спине, попросил:
– Поговори с бабушкой – она ждет тебя в гостиной. Тогда и примешь решение. Платье переодень от которого у нее чуть сердце не остановилось, когда ты озвучила с какой целью его и кто покупал.
В его словах есть резон. Маму мне было жалко и я не хотела ее покидать из-за того, что беспокоилась, что она расскажет про Акына. Папа же раз в год, но стал проявлять отцовскую заботу, Салих же всегда на моей стороне, Садиш и Дамла, считаются моими сестрами.
Накинув серый спортивный костюм, умыла зареванное бледное лицо и как только вспомнила лицо Азера, поспешила спуститься к бабушке. Дом погрузился в тишину и не мудрено, время уже не детское и все должны спать, а я же нарушаю режим. В гостиной светил свет и войдя, я чуть в косяк не врезалась от неожиданности. Бабушка сидела в халате, а перед ней несколько пиалок с клубничным мороженным, а по телевизору уже включен мой любимый мультик «Том и Джерри», который она редко позволяла в детстве смотреть. Осторожно ступая, я все же дошла до дивана и не решалась сесть, подозрительно посматривая на мороженное. Как будто во сне.
– Присаживайся, – похлопала рядом с собой бабушка и потянулась за пледом.
Когда я осторожно села рядом с ней, то меня укрыли и притянули в родные объятия, положив мою голову себе на грудь и поглаживая волосы. Как в детстве. Так, только не плачь, Караджа. Такими темпами и дом потопить не долго.
– Я хочу попросить прощения у тебя. Не смогла вовремя отказаться от любимого и не уберегла вас. Хотела поступить правильно и выдать замуж за Азера, чтобы ты не сопротивлялась своему сердцу, не глушила чувства возникшие в тебе, чтобы не зачерствела. Извини, что влезла, куда не следовало. Ты же моя маленькая девочка, – у бабушки покапали слезы, которые упали на мою уже мокрую щеку. – Как я смогу тебя отпустить? Здесь я хоть вижу, покушала ли ты, все ли с тобой в порядке, не заболела ли ты. Я лишь боялась за тебя, что ты взвалила на себя непосильную ношу и правильно. Ты разбита, бабушкина роза. Что я могу сделать для тебя?
Нежные, родные, но такие редкие поглаживания успокаивали, но не восстанавливали меня. Совсем тихо, пробормотала я, наблюдая за героями любимого мультика:
– Просто будь моей бабушкой. Не, госпожой Султан и матерью Чукура, а бабушкой. Тогда я останусь, зная, что та женщина из моего детства, которая посвятила всю себя мне – жива и не скрывается под маской. Я хочу настоящую семью, бабушка, без фальши.
Ком в горле не давал дышать и я прикрыла глаза, удобнее устраиваясь в объятиях бабушки. Лишь она способна мне помочь забыть его.
– Ба?
– Да, моя единственная.
– Почему ты не бросила дедушку после измены? – вечер откровений настал. – Конечно, ты не могла предугадать, что станет в будущем, но ведь зная твой характер…
– Сильно полюбила, дочка, – вымучено выдала бабушка, не прекращая своих поглаживаний, но наши слезы уже высохли. – Больше, чем себя. Твой дедушка солгал, что убил ее и я поверила, но великий Идрис Кочовалы не уничтожит то, что ему запало в душу. Всегда самое лучшее для него, указывает на ошибки других, а сам давно не ангел. Не бойся, ты не повторишь мою судьбу, ведь ты совсем другая.
– Не надо, бабушка, – попросила я. – Прости, что спрашиваю, но этот вопрос давно терзает меня. Когда нас в последний раз похитили, я увидела запись и лишь ты одна смотрела так, как будто к чему-то призывала. Дедушку, да?
– Твоя проницательность удивляет. Да я обращалась к дедушке, – грустно, ответила Султан. – Незадолго у нас был разговор. Я ему сказала, что сыновья достаточно настрадались по его вине и когда настанет момент, то его очередь принимать жертву. С моих детей достаточно. Мужчины развалили несокрушимое, лишь побежав за своими потребностями.
Я внучка своей бабушки и мыслим мы зачастую одинаково. Просидев с ней около часа и покормив друг друга мороженным, бабушка вспомнила.
– Точно. Тебя там в кустах сидит, ждет Джумали.
– В каком смысле? – не совсем поняла я.
Бабушка отодвинулась и погладила меня по щеке с улыбкой произнесла:
– Чукур не хочет терять свое сердце, без которого не сможет жить. Во дворе настоящая засада по твоему похищению и удержанию в Чукуре. Решай сама, как с ними поступишь. Сильно только не заставляй нервничать, Джумали, все-таки ты знаешь о его импульсивности не понаслышке.
Я помогла бабушке убрать со стола и когда она пошла спать, специально закинула в сумку вещи, надела куртку и кроссовки, накинув капюшон вышла на улицу, держа в руке кое-что. Неся в другой руке сумку, услышала из ближайшего кустарника:
– Меке, чтобы я хоть раз после того, как ты поел горох пошел с тобой.
Прикусив губу, сдержалась от смеха и пошла дальше. За спиной услышала шаги и резко развернулась, поднимая руку вверх, показывая припрятанный муляж гранаты с вырванной чекой и предупредила, стоящего передо мной дядю в маске:
– Не смейте! Кто-то давно не возвращался за решетку? Только попробуй сделать шаг и звоню в полицию, благо знакомые есть. Или же взорву все здесь. Как всегда предоставляю выбор.
Тут кусты зашевелились и из них вылез Аяз, пожимая плечами:
– Прости, меня шантажировали.
– Возвращайся в дом, Караджа, – грозился Джумали и снял маску. – Я не позволю тебе уехать из Чукура. Хочешь работать? Учится? Я позволяю тебе это, но на своих условиях.
– Диктуй, – попросила я, не опуская руку.
– Ты живешь в Чукуре, едешь куда-либо только с водителем, ведь я видел во что превращаются машины после тебя, – я показательно зевнула. – Караджа!
– Лови!
Я кинула в воздух гранату и дядя поймал, но перепугался не на шутку.
– Открой, – попросила я. – Отвинти крышку и узнаешь сюрприз.
Дамла мне успела шепнуть, когда я собирала показательно вещи, что Джумали сам еще не знает, поэтому согласилась, чтобы я рассказала. Подозрительно покосившись на меня, брутальный Джумали Кочовалы достал тест на беременность и не сдержался, прорычав сквозь сжатые зубы:
– Ну, все – я этому Куртулушу покрашу на терке его…
– Кхм-кхм, – кашлянула я и не дала развиться его дьявольским мыслишкам о том, кого больше не существует в моей жизни. – Поздравлю, вас дядя Джумали с тем, что в достаточно престарелом возрасте вам так месяцев через семь или восемь придется подтирать попу еще одной Карадже. Ее то вы сможете лицезреть и не смоетесь в тюрьму.
Из кустов послышались посвистывания и мужчины вылезая, стали одобрительно кричать, а до дяди слишком долго доходило.
– Поздравляю, папаша. Побежишь, обнимешь жену, пока я переговорю с Дуйгу? Тут охранников…
Меня подняли и закружили в воздухе. Дядя радостно закричал:
– Я стану отцом! Ха-ха, девочка я теперь вами точно займусь.
Только в нашей семье ужасный день может поменять краски благодаря чудесной новости. Я стану тетей во второй раз, открыв сердце именно для детей. Как и говорила, Азер, благодаря тебе отныне я не ощущу радость материнства и замужества. Я любила и буду любить тебя до конца жизни, издалека. Твоя, королевская роза, Караджа Кочовалы.
