Текст книги "Я твой кислород (СИ)"
Автор книги: Маришка Путилина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 46 страниц)
Глава 25
После уборки я решила немного прогуляться и спасибо бабушке, которая без слов поняла меня и отпустила, но из-за того, что я вновь боялась на счет слежки охраны, то сказала, что со мной будет господин Вели и меня отпустили без няньки.
– Что спрашивал дядя? – как только оказалась в машине и господин Вели завел машину, спросила я.
– Кто именно преследовал тебя. Пришлось солгать, что я не узнал его личности, но убедил, что до сих пор занимаюсь его розыском. Он попросил нарисовать его фоторобот, но я добился того, чтобы он не лез в это дело. Господин Азер уже без проблем заходит в Чукур?
– Не обращай внимание, просто у кого-то крыша полетела.
– Это заметно, если он согласился встретится с Ямачем один на один в понедельник, – в очередной раз шокировал меня новостью, господин Вели. Нет, все же попросить у него помощи в свое время было самым лучшим решением за всю мою жизнь. – Не удивляйся. Мы мужчины постоянно готовы делится такими вещами с друг другом, но женщин лишний раз лучше не беспокоить.
– Где они встретятся? Ты знаешь о месте?
– Не знаю и не буду узнавать, девочка! Успокойся, Караджа! Дай им разобраться наконец-то. Я согласился тебе помочь найти информацию, которая должна их остановить, но не позволю тебе лезть в мужские разборки. При каком статусе ты туда придешь? В статусе девушки Азера или кого? Хочешь, чтобы Ямач в итоге его прибил, когда узнает, что сегодня ты не в первый раз встретилась с Азером? А если он узнает, что ты жила в одном доме с врагом и он чуть тебя не изнасиловал? Думай головой, а не иди на поводу эмоций!
Его словесная трепка помогла мне прийти в себя. Действительно, слишком многое я на себя беру. Вели все-таки догадался о изнасиловании. Мне нечего объяснить дяде, если я появлюсь перед ними.
– Пришла в себя? – спросил Вели. – Прости, если перегнул палку, но так нужно. Ты стала отклоняться от прежнего плана, который заметь, был построен до того, как в твоей жизни появился Азер в прямом смысле этого слова. Вот куда мы сейчас, например, едем? Кто в том парке находится?
– Йылмаз, – Вели закатил глаза. – Ты не о том подумал. С Азером все закончено, но Йылмаз поможет мне достать этот пистолет. Ему можно доверять, но придется немного убедить, чтобы не растрепался Азеру.
– С этим возникнут проблемы?
– Возможно да, потому что он рассказал ему кое-что о моем детстве с Акыном, – вспомнила я, как дотронулся до шрама на локте Азер на следующий день, после того, как я сбежала.
– Что именно?
– Не хочу об этом говорить. Нашел что-нибудь о смерти Саваша? – мы слишком тормозили, а это одно из самых главных звеньев в цепочке, как и пистолет, который я ищу.
– Я нашел парнишку, который вскроет запись, но мы ищем пути, как туда зайти. Азер постоянно ошивается там.
– Чуйка у него действительно хороша, – признала я. Не мешает он мне, конечно. Ничего, зайдем и туда. Я найду выход.
Пока господин Вели искал место для парковки, я зашла в людный парк и дойдя до самого мостика, поравнялась рядом с Йылмазом, облокотившись о бортик протянула тот самый листок с картой, той самой конторы.
– Мне он очень нужен. Единственный к кому я могу обратится – это ты. Сделаешь для меня? Сегодня в девять часов вечера.
– Что связано с этим пистолетом?
– Скажем так, я смогу узнать, на самом деле из него выстрелил мой дядя или же кто-то еще. Если ты откажешься, то я пойму. Либо ты мне поможешь, либо я пойду одна – другого выхода нет. Я слишком торможу благодаря твоему братцу, но он этого не замечает или же специально вставляет палки в колеса. Йылмаз, я не пытаюсь убить Азера, причинить ему боль и я доказала это, когда спасла Сейхан, хотя согласись еще чуть-чуть и я могла лишиться жизни, благодаря тому необдуманному поступку. Моя цель найти главного виновника, который крутит твоим братом, который вообще не должен был оказаться в этой схеме и уничтожить его, только и всего. Ты знаешь это.
– Именно поэтому я согласен помочь.
– Только прошу не говори Азеру, иначе ничего не получится. Зачем ты рассказал ему про Акына?
– А почему ты не рассказала мне всю правду? – задал он встречный вопрос и был прав.
– Ты намного вспыльчивее своего брата, Йылмаз. Я только успела бы озвучить фамилию Кочовалы, как ты бы выпустил мне пулю в лоб…
– Не правда, – возразил он очень эмоционально, в принципе это его главная черта, которая мне очень нравилась. Йылмаз хоть и глуповат, но стал мне роднее собственного брата. Фадик умеет воспитывать мужчин, нежели моя мать.
– Это ты спустя столько времени говоришь, но тогда бы сделал именно так. Разве не мужчина с фамилией Кочовалы привязал тебя к взрывчатке, вместе с Муратом и призвал выбрать Азера? Разве не из-за поступка Кочовалы, Сейхан наставила на себя пистолет и чуть не застрелилась? Видишь, теперь ты понимаешь. Йылмаз мы не вправе изменить наше прошлое и если его не было, то я не познакомились с тобой и вашей семьей. Просто прими уже эту фамилию, ведь я готова поклясться жизнью, но дядя Салих не убивал Саваша. Мы ищем его убийцу, но пока ничего не можем найти. Но уверяю тебя, я докажу нашу невиновность. Именно из-за этого случая кто-то из «партнеров» Азера нашел его в тот момент и заставил присоединится. Сам подумай, если бы Саваша убил кто-либо другой и это так тщательно не скрывали, твой брат стал бы партнером Эфсун, моего поддонка-брата, Юджеля, Тимсаха? Азер одиночка и никогда не согласился бы на такой дешевый трюк, но на тот момент ему выстроили выгодный план по уничтожению Кочовалы и идя на поводу у мести он согласился.
– Значит, если не смерть Саваша, то ты бы не появилась в нашей жизни?
– Именно так, Йылмаз. Я никому не собираюсь причинять вред из вашей семьи, но остановить свою, тоже не вправе. Я потеряла многих, ту боль, что вы пережили от потери брата я переживала три года подряд. Ты же знаешь, что мой дом – Чукур?
– Знаю, – кивнул он.
– Я лишилась дома почти на год. Нас выгнали оттуда, а тот, кто остался в Чукуре, наш народ, который постоянно обращался к нам за помощью поставили на колени и призвали выйти против нас. Им пришлось голодать, каждый кто вступался за нашу семью были убиты. Дома разрушены. Бабушка не разговаривала долгое время, не смогла оклематься после смерти невестки, внука. Моя сестра также сошла с ума, потому что во время перестрелки на ее свадьбе расстреляли ее родного брата и маму, которые в итоге мертвые упали на нее и кровь падала на ее лицо. Мы пережили многое, Йылмаз, но вы такая же большая семья, какой мы являлись когда-то. Вам нанесут вред, если он не остановится…
– А он не остановится, – произнес очевидный факт. – Я не могу тебе помогать искать информацию на Йылмаза, иначе потеряю всякое доверие, которое имел. Азер думает, что ты делаешь это по наставлению кого-то из родственников. Пистолет причастен к смерти Йылмаза?
– Нет. Он причастен к совершенно другой семье, но мне он нужен, потому что есть вероятность того, что на нем остались отпечатки пальцев. Прошло где-то полтора или два года. Маленькая вероятность, но я должна цепляться за то, что есть.
– Значит, я в деле. Брат перестанет со мной общаться, если я полезу искать информацию на Саваша, ведь до этого он сам тщательно все пересмотрел.
– Посмотрим, Йылмаз. Мне пора. До встречи, – мы обнялись на прощание и я спустилась по мостику, но вдруг вспомнила. – Йылмаз, есть еще кое-что.
– Что именно?
– Присмотри за ним в понедельник. Он собрался поговорить с моим дядей с глазу на глаз, но нужен тот, кто сможет их остановить. Мне не хочется терять никого из них.
– Считай, что уже сделал. Тебе пора, – напомнил он и помахал на прощание.
Господин Вели встретил меня на входе, где мы немного поговорили и он отвез меня домой. Он старался меня переубедить туда идти, но я уже все решила. Мне нужен этот пистолет.
– Девочка, прошу тебя подумай и взвесь все еще раз. Я найду очевидца и тогда станет намного проще.
– Найди, – он думал, что я передумала, но я продолжила, – но мне нужен этот пистолет. Так даже будет лучше. Живой человек и экспертиза в одном флаконе должны ее убедить. Не смей даже что-то говорить дяде, иначе прибью. Клянусь, после случившегося нажму на курок. Я уже рядом и не стоит меня отговаривать. Что там с Акыном?
– Вчера он жестко избил насмерть адвоката, которого подкупил его, чтобы насолить твоим родственникам. Теперь их точно смогут выпустить.
– Зачем ему нужно было убивать адвоката? – до конца не понимала я, а он тем временем подъехал к воротам.
– Он специально тормозил дело, переносил слушанье, чтобы Акын, Эфсун и Азер смогли спокойно закончить начатое, но благодаря Ямачу им и частичку задуманного не удалось совершить.
– Удалось, – вспомнила я тот злополучный день. – Дедушку теперь не вернуть и спасибо господину Азеру, что поспособствовал. Вы с Дамлой правильно делаете, что недолюбливаете его. Ничего хорошего он в итоге не сделает, лишь принесет разруху. Я такая дура, меня аж тошнит о себя. Как я могла подпустить его настолько близко к себе?
– А разве мы выбираем, кого полюбит наше сердце? Наша жизнь состоит из разных звеньев без которых не существовало многого. Например, если той злополучной ночи не было, мы бы с тобой встретились? Нет. У меня никогда не было детей, но тебя по праву можно называть моей дочерью. Думаю, Селим не расстроится, – папа был бы только рад, но я не стала говорить. – Надеюсь, когда это все закончится наше общение не прекратится.
Я отстегнула ремень безопасности и потянувшись, обняла мужчину, который в последнее время стал для меня очень важным. Да, я любила своего отца, но господин Вели сделал для меня большее. Отец бы сказал, мы обязаны тебя защищать, так я и не подвергаю себя опасности, а даже наоборот, теперь даже враг дважды подумает, прежде причинять боль моим близким. Я застрахована со всех сторон.
– Ты слишком стал сентиментальным, мишка, – я получила по макушке за такое прозвище слегка, но со смехом отстранилась, потирая ушибленное место. – Шучу. Не забывай, ты обещал мне партнерство, не такое величайшее, как у нашей незаменимой четверки или пятерки черт их знает, но хоть какую-то надежду на большее. Мы теперь неразлучны, как Чип и Дейл. Благодаря тебе я стану гонять на модных тачках, но не стану похожей на Эфсун, у меня будет целый гардероб комфортных спортивных костюмов и кроссовок, чтобы я не мучилась убегая от очередного «воздыхателя».
– Значит, говоришь, что будешь обводить вокруг пальца мужиков, как вздумается? Ах, хитрая лиса, – он защекотал меня, вызывая вновь смех, но его пытки не были долгими.
– И не только, господин Вели. Мы найдем тебе еще пару. Да-да, – когда он стал возмущаться, настояла я. – Ты заслуживаешь вновь встретить свою любовь.
– Чего, девочка? Я думал в твоем возрасте верят в единственную любовь до конца жизни.
– Ну на меня не стоит вешать ярлыки. У меня есть одно предположение: кому-то встречается любовь навеки, чтобы они прожили всю жизнь вместе и состарились на одной подушке, но таких очень мало по пальцем руки можно пересчитать; другие же считают, что любовь не бывает одна и меняют постоянно партнера, называя это любовью; некоторые путают ее с другим чувством и я относилась к этой категории, но сейчас наконец-то поняла истинный смысл этого слова; последняя категория называется «мертвые души», грустное название, к ним относятся люди, которые потеряли свою вторую половинку, но однажды Бог понимает свою ошибку и посылает исцеление в виде человека. Ты найдешь свое исцеление. Я помогу найти, если хочешь.
– Шерлок Холмс, прекратите мне угрожать. Иди домой, позже созвонимся. Тебя подвезти вечером? – я отрицательно покачала головой, играя бровями. Нарываешься, Вели. – Все, не завожу старую пластинку. Доброго дня.
Я забрала пакет с заднего сиденья, вышла из машины и придерживая дверь, прикусила губу и ответила ему:
– Доброго дня, старичок, – в меня что-то кинули, но я успела прикрыть дверь и побежать к воротам, оглядываясь.
У него существовал пунктик по поводу возраста, но я постоянно возвращала его в реальность, такими прозвищами. Ничего, переживет и тем более он не обижался, а это уже хорошо. Но по шапке при следующей встречи я получу. Надо попросить помощи у дяди, иначе в таком возрасте еще ремнем напорют, стыда потом не оберешься.
Зря я не заметила странные покашливания в мою сторону охраны, ведь когда зашла в гостиную, то вновь увидела перед собой ту самую картину. Передо мной вновь стояли те самые ярко красные розы, только уже свежие, как будто только что сорвали.
– Чертово «дэджаву», – вспомнила я фразочку дяди Салиха. Нет, я точно поседею с этим Азером. Что я теперь скажу родным?
– Дочка? – обратилась ко мне мама, выходя из кухни вместе с бабушкой. – Господин Вели такой щедрый, но не слишком ли он тратиться. Я не против, – поспешно заявила она, ну еще бы. – Просто мы и так многим ему обязаны.
Бабушка же прочитала меня, как открытую книгу. Мне конец. Она знает, что это не Вели вновь послал цветы.
– Вся твоя комната в мягких игрушках, – проинформировала бабушка. – Изначально я хотела провести серьезный разговор, но твой дядя разуверил меня.
– Дядя Ямач? – ошарашено уточнила я.
– Он. Сказал, что сегодня ты стала свидетельницей одной сцены и не смогла спустить с рук поведение гостя. Но ты дочка переборщила, раз после того, как ты его облила горячим чаем он взялся не за пистолет, а обратился в цветочную. Твое право, но больше не делай так. Он мог, что угодно сделать, когда ты стояла так близко у него за спиной. Ямач сказал, что мужчина слишком сделал акцент на тебе при встречи, так что будь осторожна.
– Так и будет бабушка. У меня к тебе маленькая просьба, – перевела я тему, чтобы бабушка не успела уловить чего-то нового при упоминании Азера.
– Говори же.
– Я прикупила дяде новую одежду, потому что старая ты знаешь, может вызвать воспоминания, но вот размер обуви не могу вспомнить. Дай мне что-нибудь из нового – я ему отнесу. Это наименьшее, что я могу для него сделать.
Уже который день я замечаю, что дядя ходит в одном и том же, что меня немного беспокоит. Человек даже не может душ спокойно принять, не то что покушать. Кстати, надо приготовить что-нибудь в кафе, когда он переоденется.
– Что за мужчина? Симпатичный? – когда мы остались наедине, шепотом спросила мама.
– Мам, я не оцениваю мужчину, который оформил наших мужчин в тюрьму, а к твоей кучерявой голове приставил пистолет. Еще есть вопросы? Кстати, а где Дамла, ба?
– Она уехала по делам, – возвращаясь с обувью и отдавая мне, ответила бабушка. – Разве она тебе не сказала?
– Удивительно, но нет. От дяди Джумали ничего не слышно?
– Нет. Почему спросила? – как же эти розы меня бесили, я поскорее поспешила на выход.
– Соскучилась просто. Дядя Ямач сказал, что суд состоится в понедельник, но снимут ли обвинение с дяди Джумали, если он сбежал?
– Не беспокойся об этом. Поговори с Ямачем, хорошо? – попросила бабушка, погладив меня по волосам, когда я обулась и выпрямилась. – Это не нормально, что он не может войти в дом.
– Ба, лучше на него не давить. Ты же знаешь, что с дедушкой у него была особая связь в отличие от других сыновей и ему тяжело входить в обитель дедушки. Дадим ему время. Наступит день и он войдет в него. Люблю тебя, – чмокнула я ее в щеку и вышла из дома.
Охрана проводила меня до кафе, где сидел в одиночестве дядя, что-то чертя в блокноте. Напротив него стоял стул на который я и положила пакет, заставляя его оторваться от какого-то ребуса.
– Дядя, ты отвезешь меня к дяде Джумали, примешь душ, переоденешься, пока я с ним поговорю. Ничего не говори, а просто бери ключи от машины и поехали. Я не собираюсь терпеть эту вонь, – последнее я уже произнесла шутя. – Если не поедешь, то я позову тяжелую артиллерию в виде бабушки и мы помоем тебя, как в детстве.
Представив такую картину, я аж сама покраснела, а дядя хоть немного повеселел.
– Соскучилась по этому безумному старику? – встал он и взяв ключи, подтолкнул меня в сторону выхода, я подхватила пакет и последовала наружу.
– Одна из причин, пожалуй. Дамла стала скрывать от меня свое местоположение, а значит у меня совсем скоро появится двоюродная сестра или братик, – я села в машину.
Как только дядя сел на водительское кресло и завел машину, то ответил мне.
– Готова нянчиться? Малыша Салиха не хватает?
– Сравнил, – закатив глаза, произнесла я. – Идрис же зацелованный, как не знаю кто. Ради него бедного беспокоюсь, чтобы женщины Кочовалы перемерили свой пыл, а для этого нужен еще один ребенок.
– Понравились цветы?
– Не очень, – опасно с ним разговаривать на такие темы. Азер этого и добивался, но я справлюсь. Всегда справлялась до него. – Откуда ты узнал, что это господин Азер?
– Наш гость заинтересовался тобой. Любой на его месте поспешил наказать тебя за такой поступок, но он боролся сам с собой, но даже капли гнева я не увидел в нем, когда ты выходила из кафе, только сожаление. Возможно, ты смогла до него достучаться, пристыдить за содеянное, но все равно он слишком странный. Почему ты себя так повела?
Слишком ты дал много пищи для размышлений, Азер. Я тебе этого не прощу. Никогда по-скотски я не вела себя с твоей семьей, а ты в свою очередь подставляешь меня и относишься пренебрежительно к тому, что мне дорого. Ни капли в тебе нет так называемой любви и уважения. Сделать татуировку не значит, стать мужчиной.
– А разве кто-то может прикасаться к тому, что раньше только трогал дедушка, дядя? – Ямачу становилось плохо, когда я говорила о дедушке. – Не думай об этом, ладно? Мы не должны вспоминать об этом, потому что вижу, как тебе становится плохо о его воспоминании. Все что ты должен знать, так это то, что я никому не позволю позорить нас и требовать склонить головы. Кем бы не был этот мужчина, он и грамма не стоит мизинца любого члена нашей семьи. Мы великие Кочовалы и нашего достоинства, превосходства, уважения, величия нужно добиваться веками, а ему это не посильно, ведь господин не бессмертный.
– Караджа, подними кофту, – я испуганно вытаращила свои глаза. – Просто сделай это.
Дядя припарковался на обочине. Я медленно приподняла кофту и ему показался мой левый, раненный бок не единожды. Дядя провел по второму шраму, который я получила в Адане, благодаря ему, благодаря нашей глупости, но спасла жизнь девушке.
– Откуда этот шрам, Караджа?
– Меня похищали, дядя, – я опустила быстро кофту, проведя по волосам нервно. – Однажды я оказалась одна в переулке и кто-то выстрелил, но я не видела лица.
– Ты говоришь мне правду? – я кивнула и он наконец-то провел руками по лицу, прогоняя наваждение. – Прости, просто столько совпадений, а еще Вели не видел того «сталкера», что крайне удивительно. Ты поэтому в последнее время сама не своя? Вечно дергаешься от меня, то странное поведение с гостем, раньше я не наблюдал за тобой такое.
– Мы все изменились. Разве не так? За три года я потеряла все, что мне дорого, испытала слишком многое, что не снилось моим ровесникам, но я стараюсь пережить это, – мои глаза застекленели. Я каждый раз, как будто проматываю пленку событий этих разрушительных трех лет. – Разве кто-нибудь мог представить, что такая эгоистка Караджа захочет пойти по иному пути, не выйти замуж, как делают все на районе, а пойти и выучится? Акын очень удивился, что я поступила на такой факультет, а не пошла на швею. Все меня недооценивали, а я постоянно норовила кому-то доказать что-то. Первый шрам получила по глупости, но спасибо дяде Салиху, что не прошел мимо и вовремя отправил в больницу. Тогда мы были врагами, а теперь я мою его ребенка по вечерам и благодарю, что он появился в нашей семье. Бабушку понять можно, но не от хорошей жизни дядя пошел на убийство дяди Кахрамана. Я вот жалею себя, а ему намного хуже пришлось. Когда мы лежали в теплой постели, кушали все, что хотели он в свое время голодал, спал на сырой земле, рисковал жизнью находясь в плену в еще совсем детском возрасте. Вот зачем ты завел эту тему дядя? – несколько слезинок все-таки вырвалось и я поспешила их вытереть со щек. – Меня не раз похищали и если я запоминала лица похитивших меня, то старалась по возвращению домой скорее забыть. Не хочу в итоге стать сумасшедшей или желать кому-то ненависти. Они заслужат расплаты. Поехали к дяде, а то я совсем раскисну. В каком виде я появлюсь перед ним?
Дядя прижал меня к своей груди, похлопывая по плечу и поцеловав в макушку, пообещал:
– Мы еще вместе все станцуем на твоем выпускном. Дядя Салих со своим любимым красным платочком и в красном костюме, я включу хорошую музыку, когда испугавшийся ведущий дядю Джумали заставит себя произнести гордо «приглашается за дипломом Караджа Кочовалы», – я затряслась, представляя это как в реальности. – Ты наденешь самое красивое платье, Идрису наденем маленький фрак, а Дамла к тому времени уже родит тебе желанную сестренку. Бабушка испытает двойное чувство гордости, потому что у нее не было возможности присутствовать на моем вручении. Кемаля, Метина, Медета, Меке и Джеласуна я заставлю нарисовать плакаты в твою честь и выкрикивать кричалки, – я засмеялась, сквозь слезы. – Потом мы отпразднуем всем Чукуром твою личную победу. Да, именно победу. Среди этого хауса ты решилась идти дальше и заставляешь меня бороться. Ты наша, роза, как заметил этот урод, Азер, но именно так в детстве называла бабушка, когда ты лежала в люльке. Я недостаточно уделял времени вам с Акшин, но обещаю, даже такие утренние визиты не остановят меня, я все равно найду время, чтобы посидеть с тобой и даже просто помолчать. Не умирай только, прошу. Ты же настоящий борец, Караджа?
– Я буду жить, дядя, – прикусив губу, я повернулась и уткнулась ему в грудь, слезы капали на его кофту. Я не заслуживаю его. Не заслуживаю. Как… как мне признаться в чувствах к врагу, когда Ямач бросил себя в огонь, ради нас? Мое тело затряслось от новой порции рыданий.
– Тише-тише. Все будет хорошо. Я скорее умру, чем вытерплю твою смерть. Никто не посмеет тебя тронуть. Никто. Я буду биться до конца, ради тебя, розочка, – я услышала его всхлип и он убрал руки, чтобы привести себя в порядок. – Караджа ты настоящая львица! Любого мужчину заставишь плакать! Давай собирайся и пошли к дяде, вот его дом.
– Раз я могу заставить тебя заплакать, то ты его заставь смущаться, – он дал мне пять.
– Сделаю в лучшем виде, роза. Пошли уже, пока не устроили потоп в машине.
Я стала ниже на ступеньку, когда Ямач постучался в дверь, чуть отклоняя голову от глазка. Джумали способен в глаз выстрелить? Хорошо, что я послушалась дядю и осталась частично на лестнице. Меня и так бабушка не смогла за столько лет сосватать, а с одноглазой сложнее придется.
– Кто там?
– Это я – Ямач, – дядя подмигнул мне ободряюще, а я натянуто улыбнулась. Все-таки я начинаю понимать, почему к ним нельзя лезть, когда они на разборках. Слишком суровая мужская реальность.
Дверь со скрипом открылась, но за Ямачем он стал закрывать, но я ловко заскочила следом, сама закрывая дверь.
– А где же «добро пожаловать, любимая племянница»? – подсказала я, когда на меня чуть ли не наставили пистолет. – Дядя, при всем уважении, но я же после такого приветсвия могу обидеться и в твоей же стиле ответить – засунув эту штуку в одно место.
– Я тебе еще поговорю, – он потянулся меня обнимать, а я отошла, повернув лицо к стене.
– Эм, тебе бы не помешало приодеться, – принюхавшись заметил Ямач и Джумали поспешил в ванную, чтобы надеть что-то поприличнее полотенца.
Я положив в гостиной на диван пакет, ухмыльнулась дяде. Говорила же. Я матнула подбородком в сторону столика на котором стоял стакан с отпечатком помады Дамлы. Везде узнаю.
Меня прижали в медвежьи объятия со спины, немного покрутив, но я сдержалась от крика. Все-таки дядя в бегах и не нужно лишней шумихи. Оделся наконец-то, не смущая меня и не ломая детскую психику щеголяя в одном полотенце.
– И так, что мы здесь делаем, маленькая госпожа? Разве так тяжело немного подождать, когда мои дела закончатся и я на законной основе начну ходить по городу? – мы переглянулись с Ямачем и он поспешил ответить за меня.
– Караджа очень близка стала в последнее время с Дамлой, а тут она внезапно решила не посвящать ее в свои планы. Ты передай Дамле, что она может встретиться с тобой и у нас дома, если пожелает, – мы вновь дали друг друга пять, открыто веселясь с положения дяди Джумали.
– Шерлок Холмс. Как узнал? – почему-то виноват дядя, а заломали меня и почесали кулаком по затылку, испортив прическу. Вырваться мне не дали, крепко обняв.
– Чутье. Я приму у тебя ванну, иначе наша госпожа не впустит меня в Чукур.
– Иди, а я сейчас разберусь с этой госпожой. Хозяйкой себя возомнила, девочка, а? Пока меня не было у бабушки отобрала ее место? – меня защекотали, бросив на диван, вызывая смех, а мне не оставалась ничего, кроме как изворачиваться.
– Стой-стой. У меня же есть важный вопрос, – он остановил пытку и отодвинулся.
– Я заинтригован. Смотри, я дал согласие на рассмотрение твоего нового статуса, но только корону голову не надевай.
– Как не надевать? – возмутилась я, пересаживаясь чуть подальше. – Совсем скоро вы поймаете злодеев, папу и мальчиков выпустят, такими темпами вы совсем скоро подарите мне сестренку, а кто будет следить за Чукуром?
Не успела я договорить, как он вновь на меня накинулся, но все же я моложе и шустрее, поэтому быстро убежала в другой конец комнаты, выставив руки перед собой.
– Не стоит. Я умею торговаться! – поспешно заявила я, показывая наглую моську. – Вкусный обед в компании самой лучшей, величайшей племянницы Кочовалы, – откинула я волосы назад, – приготовленный собственноручно сойдет, вместо долгой пытки?
– Нам подходит. Ну и ты лиса, – я закатила глаза. – Что такое?
– Дядя, но прояви немного фантазии, когда даешь мне прозвища. Признаю я хитрая, но это не главное мое достоинство. Знаешь, как называет меня дядя Ямач?
– Ну-ка, просвяти.
– Дядя подлиза, любимчик бабушки, поэтому воспользовался ее прозвищем, которое она мне дала при рождении «розочка», – дядя помахал в воздухе указательным пальцем, оценив моего описание Ямача.
– Я все слышал, Караджа! Не видать тебе подарка, после окончание института в виде машины, – упс, нужно научиться следить за языком. Даже в ванной услышал меня.
– Машину?
– Институт? – одновременно с дядей прокричал Джумали, а я поспешила на кухню, идя задом к намечанной цели. – Караджа?
– Дядя ты нуждаешься катострофически в пище. Посиди, попей водички, а то переживаниями не то что до внуков не доживешь, а до детей. Не молодой ведь! Шучу!
В итоге мы вместе пообедали, стали пить чай, но Ямач рассказал об утреннем инциденте и моем похищении и пришлось услышать отборный диалог состоящий из мата дяди Джумали. Если он все, что пообещал сделать с Азером в нецензурной форме реально выполнит, то я боюсь за здоровье Барона, как моральное, так и физическое.
– Я хоть и отомстил ему, но все равно любопытно увидеть ту ненормальную, которая стала ему парой, – признался Ямач, а я подавилась тортиком, который принесла Дамла дяде и мне поспешно постучал по спине дядя Джумали, а Ямач протянул стакан воды.
– С чего ты взял, что он в отношениях? Также вынюхивал, как и меня? – издевался Джумали.
– Ты заметил, какая жара на улице? – Джумали кивнул. – А он пришел в кафе в перчатках, но сослался на «активную личную жизнь», прости Караджа. Сама напросилась в мужское логово.
– Я ничего не говорю. Но не царапины или укусы он скрывает, – их взгляды устремились ко мне, а я тем временем набрала полную ложку торта, засунув в рот и следом следующую партию, тщательно переживывая, обильно портя их нервную устойчивость.
– Караджа, быстрее жуй! – не выдержал дядя Джумали первый и отобрал ложку, когда я потянулась за следующим кусочком. – Дожуешь, расскажешь и я в тебя хоть целый торт затолкаю, – мои глаза чуть не вылезли из орбит, когда я посмотрел на внушительный торт, – ладно, не весь. Жуй ты наконец!
Я жувала, жувала, то смотря на потолок, то на стену, где уж больно красивый узор находился, но когда дядя Джумали схватил меня за щеки и развернул к себе лицом, то проглотила целый ком торта, чуть вновь не подавившись.
– Да ладно вам. Забудьте! – нет, меня точно Азер после этого не простит. Хотя у нас очень сложные взаимоотношения в последнее время. В принципе эта будет месть ему за то, что не пощадил мои чувства и решил избить моего дядю.
– Караджа, я уже готов заставить тебя говорить, – влез дядя Ямач. – Ты что-то заметила, когда он выходил?
– Ну он снял перчатку и… – я открыто издевалась над ними, поглядывая то на одного, то на другого. – А что мне будет, если скажу?
– Не выпорю тебя, девочка, – прозвучала старая, как его молодость, угроза, дяди Джумали.
– Проси, что хочешь, – опрометчиво дал мне собой выбрать, дядя Ямач.
– Ты не станешь его убивать и дашь мне хоть немного поиздеваться над ним. Дядя Джумали, согласись, что ему никто раньше из девчонок пальцы чуть не протыкал и кипяток на голову не выливал?
– Говори уже, Караджа, блин, – не вытерпел он. – Ямач выполнит твое обещание.
– Отлично, тогда расскажу, – я хлебнула немного чая, но рука дяди Джумали рядом сжалась в кулак. – У господина Азера на тыльной стороне ладони огромная красная роза на всю руку. Вот такая! – показала я размер.
Секундная тишина, а потом они зашлись в хохоте вместе со мной, а я воспользовалась моментом и когда дядя Джумали увернулся, взяла нетронутую тарелку с его кусочком торта и когда он ко мне развернулся схватила свободной рукой за затылок, а другой залепила по лицу тортом, хорошенько приложившись. Я сжала зубы, чтобы не рассмеяться и мигом, как пуля вылетела из-за стола, забежала в ванную, закрываясь на замок и хохоча уже в голос, не скрывая и забывая про всех соседей, побег и прочее. Я дала дядям повод поиздеваться, но развить мысль нет. Бред, объединить его рисунок и то, что он подарил мне сегодня именно розы, но перестраховаться стоит.
– Караджа, открой дверь! – кричал по ту сторону, дядя Джумали, а позади слышался дикий смех Ямача. Впервые после смерти Сены я слышала его смех и очень рада, что смогла вызвать его.
– Не делай этого, он не в себе.
– Ямач, – крикнула я в ответ, выдыхая. – Засними его, а то Дамла мне не поверит!
– Я тебе эту камеру в задницу засуну, малыш. Караджа, выходи, я спокоен! – врал он мне.
– Не верю! – я заправила волосы за уши, разворачиваясь боком к двери, прислушиваясь.
– Ты мне, Джумали Кочовалы не веришь? Это как ты поняла?
– Ваш импульсивный тон не дает никакой возможности думать о вашем прощении, сеньор. Нужно сказать «мерси», любимая племянница за то, что сделала мне увлажнительную маску. Всему тебя надо учить, дядя. Чур назовешь первую дочку в мою честь, тогда выйду!
