Текст книги "Я твой кислород (СИ)"
Автор книги: Маришка Путилина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 46 страниц)
– Я твой вечный должник, Аличо. Еще раз спасибо, но мне пора вернуть Караджу. Она будет в безопасности, обещаю. Не расстраивайся за нее, хорошо?
– Хорошо, – зажал он руку в кулаке и кивнул мне, приободряясь.
Я бегом рванул на соседнюю улицу и обрадовался, когда увидел подъезжающую машину за рулем которой сидел Акиф. Запрыгнув на переднее сидение, я крикнул ему:
– Гони быстрее к Эфсун. Вы что ее проворонили?
– Нет, братец она до сих пор находится в нашем месте. Что-то случилось?
– Еще как случилось, – кивнул я, сжав губы на мгновение в тоненькую полоску от злости. Как же меня это уже бесит. – Караджу похитили ее люди. Акиф, жми на газ говорю!
Да, реакция Кочовалы мне понятна, сам бы так за сестер рвал глотку, но вот реакция Караджи мне непонятна. Почему пошла искать утешение в объятиях этого пса? Я знаю, что за последнее время на нее все навалилось, но именно я должен быть рядом и значит, я буду. Найду ее и больше не отпущу. Сниму с ее плеч груз, как и положено мужчине и сам начну разбираться. Ни Юджель, ни Эфсун, ни Тимсах больше не посмеют тронуть ее. Она спасла меня от разрушения, но теперь моя очередь стать ей поддержкой.
Ее совсем недавно похитили, куда она могла вообще побежать? Зачем села в машину? Ох, с этой девочкой мне никогда не станет скучно. Стоит лишь вспомнить, когда она кинула мячик с бомбой и нас чуть на части не разорвало, но моя крошка не такая, нет – она не причинит мне вреда. Возможно, отобрала семью на время, которая сейчас уже сидит в моем доме, разорвала на куски сердце в палате, сразу после операции, но Караджа сделала это лишь с целью спасти, чтобы я открыл глаза. Я теперь ясно вижу и только благодаря ей, остальное дело за мной. Караджа сильно поранила себя добиваясь правды, но сейчас я единственный, кто сможет ее поддержать.
– Йылмаз с мамой? – вспомнил я о брате, а Акиф слабо кивнул. Странный он в последнее время. – Что с тобой?
– Помнишь Дуйгу – подругу Караджи?
– Такую даже, если захочешь, не забудешь. Почему ты именно о ней спросил? В чем проблема?
– Йылмазу она сильно понравилась и это взаимно. Каждый раз, когда мы приезжаем в Чукур, то она сразу же появляется около Йылмаза, чтобы подколоть, но сегодня ее я не приметил, – пояснил братец. – Акын уже один раз, когда ты «похитил» Караджу припугнул ее и что-то мне неспокойно. Все-таки она подруга Караджи, да и Йылмаз начнет волноваться, когда додумается, да у него мозг не как у нас устроен, но совсем скоро до него допрет.
– Пошли наших людей к ее матери, может, узнают что-то.
– Уже послал, но пока нет вестей. Ох, брат ничем хорошим эта ночь не закончится – помяни мое слово.
– Типун тебе на язык, Акиф. Нужно надеяться на лучшее, ведь именно так нас научила Караджа. Посмотри, раньше мы были пессимистами и ничем хорошим не закончилось. Мы знаем, что она поехала на машине Эфсун, а это заметь уже что-то. Спросим у цыпочки и дело с концом.
Но Акиф нервно сглотнул и покосился на меня испугано. Сконцентрировавшись в конечном итоге на вождение, не стерпел и спросил у меня:
– Брат, ты чего готов убить девушку? Да, Эфсун та еще гадюка, но убивать-то зачем?
– Если она причастна, то сегодня последний ребенок Байкала умрет. Не мало, она крови забрала у Кочовалы, потрепав психику Карадже. Она за все ответит.
Серебристый внедорожник резко притормозил около невзрачного помещения, охрана поприветствовала Азера, а Акиф бросился следом, но старший брат его остановил.
– Это дело на мне, Акиф. Именно я повелся на хвалебные слова этой стервы и именно я закончу. Не лезь.
Оттолкнув охрану, Азер закрыл за собой двери и включив фонарик спустился вниз и включил свет. Обернувшись увидел перед собой уже не ту ухоженную, самоуверенную холодную выскочку. Тушь на ее лице показывала, что даже она может заплакать от бессилия и страха, ее внешний вид потрепался и вся надменность и эгоистичность исчезла всего за одну ночь.
Подойдя к ней, я выключил фонарик и убрал телефон, присев около нее на корточки. Сорвав резко скотч с ее лица и проводя тыльной стороной ладони на которой был изображен рисунок, я хищно улыбнулся и произнес:
– Ну, здравствуй, Эфсун. Скучала? Я очень сильно. Знаешь почему? Потому что когда узнал, что ты причастна к ее похищению, то мое первое желание было задушить тебя, но нет – это слишком легкая смерть для тебя. Не так легко. Ты игралась мной, моими чувствами и Караджи, моей семьей, но я узнал правду. Тебя же никогда не похищали, принцесса? Да, какое там похищение у тебя даже не было дня, когда в доме не имелось и крошки хлеба. У меня был и не один. И у Караджи тоже, – монотонно произносил я, выводя ее специально. – Твой же отец зарабатывал не честным путем и тебе было наплевать на чужие судьбы. Караджа же отдаст последнее нуждающимся, но сама будет голодать. Маленькая девчонка, не имея богатств, как у тебя, недвижимости, образования заграничного, уделала тебя и ты решила с ней поквитаться. Не получится, пока я жив. Теперь настал твой черед расплаты. Ты же прекрасно знала о Бюленте, то что он насиловал девушек и все равно согласилась с ним сотрудничать и прожужжала мне все уши, забыв рассказать об этой не маловажной детали. Тебя хоть раз насиловали, Эфсун? – она вздрогнула, не разрывая зрительный контакт. Испугалась. – Мою двоюродную сестру насиловали. Девочке всего было 14 лет. Она не смогла жить с этим кошмаром и повесилась. Что же ты делала в 14 лет, Эфсун? Сидела в теплой постели, делала уроки и тебе приносили еду прямо в комнату слуги. Человек рожденный в яме, может из нее выбраться, но если выпустить зверька из золотой клетки, то он упадет в яму и не сможет выбраться.
– Ты… сошел с ума. Я ничего не делала. Твои люди отобрали у меня все и заперли здесь, – брезгливо осмотрела Эфсун помещение. – Я говорила, что эта девка тебя погубит еще в тот день, когда встретила в твоем доме ее поняла, но ты не веришь. В очередной раз Кочовалы обвели тебя вокруг пальца, а ты и рад стараться. Включи свои мозги, Азер! Я давала приказ людям, чтобы тех девушек похитили? Я пошла в ту ночь драться с Ямачем? Признай свою вину, прежде чем разбрасываться словами. Если бы не Юджель, то ты бы так и остался мелкой сошкой!
Тут я не выдержал и замахнулся, но смог остановится и кулак повис в воздухе в нескольких сантиметрах от ее лица, а я прикрыл глаза, сжав зубы. Тупая гнида. После ее извещения весьма жестком о том, что Караджа Кочовалы я совершил глупость за которую корю себя по сей день. Спокойно, Азер – она все же женщина. Не таким путем нужно следовать. Врага нужно его же методами гасить.
– Мелкой, говоришь? – открыл я глаза и опустил руку. – Пускай, но Саваш бы был жив. Тимсах его убил по велению Юджеля, я знаю это, а Акын которого тоже привел Юджель нанял людей, чтобы они обстреляли мой дом в Адане после похорон Мурата под видом Виктора, но на самом деле это был Ремзи. Четко спланировали, а я же пошел на поводу эмоций, как полный кретин, но спасибо Карадже, что она единственная боролась за мою семью и вернула мой рассудок.
– Боролась за семью? – засмеялась Эфсун. – Да она ее уничтожила! Твои сестра и мать сидят в доме Кочовалы.
– Нет у тебя устаревшая информация – моя семья у меня дома. Между мной и Кочовалы теперь шаткое, но перемирие, Тимсах смог убежать, но ненадолго. У тебя есть право на выбор, либо ты говоришь, куда спрятала Караджу и я смягчусь или же ты испытаешь тоже самое, что однажды моя двоюродная сестра перенесла. Мои парни не прочь полакомиться.
– Ты не сделаешь этого, – покачала она головой в неверии, а улыбка померкла. – Я не такая, как они и ты знаешь об этом.
Я же не слушая ее обошел и достав нож, чиркнул по веревке развязывая руки и ноги, а потом заломил руки и насильно повел наверх. Значит, выбрала второй вариант. Испытаешь тоже, что и испытала Караджа от меня. Эфсун изнасилование разрушит, она сломится и не сможет продолжать. Караджа забрала у нее материальную независимость, я же разрушу моральную составляющую.
– Я не крала Караджу, – кричала она и сопротивлялась идти, но я же посильнее увеличил хватку и поднял ее по лестнице. – Меня подставили, а ты в очередной раз повелся. Наверняка Тимсах ее украл или же Бюлент.
– Бюлент с Кемаль мертв, а Тимсах в бегах, – Эфсун после этого побледнела, осознавая положение дел. Именно, женщина, теперь настал черед другим водить тебя за нос.
Поднявшись, я открыл дверь и застыл, не веря. Что он тут забыл? Приметив Эфсун, он поменялся в лице.
– Господин Ямач, лучше вам не стоять у меня на пути. Караджу похитили, а вы ее семья, – выплюнул я, вспоминая стычку в доме и пару ласковых, которые услышал, – вновь не заметили. Лучше уйди с дороги и я поступлю так, как нужно.
– Ее смерть разве что-то решит, Азер? Правильнее будет тебе отдать Эфсун мне, а я уже решу, как правильно поступить. Хочешь получить благосклонность нашей семьи? Найди Караджу и верни домой, поступи, как следует, если до сих пор любишь ее. Если Караджа твоя возлюбленная, то моя племянница, а с Эфсун у меня свои счеты.
– Я видел, как ты правильно поступаешь, нежись у нее на коленях посреди ночи, – не смог умолчать я, сильнее обхватив кисти рук девушки и она вскрикнула. Что-то во мне кольнуло, так неправильно, но она не думала о подобном, когда разрушала других женщин.
– Азер! – повысил голос Ямач и невольно рванул к Эфсун, забирая и я потрясенно разжал хватку.
У меня действительно нет времени разбираться с ней, а Ямач пускай делает с ней, что хочет. Мне нужно найти Караджу. Ее семья так быстро не примет меня, но плевать, главное найти ее целой и невредимой.
– Забирай. Только вот послушай – не ведись на ее уловки, ведь ты многого не знаешь. Вообще не понимаю, как можно провести ночь с той, которая заказала убийство твоего отца?
Ямач же за словом в карман не полезет, а я забыл про это, поэтому ответочка не заставила себя ждать.
– А как можно забирать к себе домой и готовить бутерброды той, чьего отца и дядей засадил в тюрьму?
– Счет сравнялся. Как я уже сказал разбирайся с ней сам, но смотри, если она хоть раз еще попробует полезть к Карадже, то я за себя не отвечаю – раздавлю и не посмотрю, что она женщина.
– Договорились, – принял он мой уговор и я покинул это место, забрав своих людей.
Только мы выехали на трассу, как Акифу кто-то позвонил. Поставив на громкую, мы услышали:
– Караджа только что вышла из дома, госпожи Эфсун и села в ее же машину. Следовать за ней?
– Немедленно, – прорычал я сквозь стиснутые зубы. – Мы скоро догоним вас.
Не Эфсун похитила Караджу, а госпожа Макбуле решила расквитаться. Малышка, зачем же ты бросаешь себя в огонь? Разве мало тебе увечий на твоей душе? Ничего, я скоро буду рядом, главное дождись.
Глава 45
Мне помогли выйти из машины и я оказалась прямо около двери дома, госпожи Макбуле. Прислушиваясь и оглядываясь по сторонам, я поразилась тишине. Слишком тихо и спокойно, а это уже верный признак того, что совсем скоро наступит новая порция впечатлений, а по опыту могу сказать, что впечатления в нашей семье в основном не приятные. Зайдя в дом, я не разуваясь прошла в гостиную и увидела сидящую на одном из диванов, госпожу Макбуле, которая закинула ногу на ногу и указала рукой на противоположный диван.
– Добро пожаловать. Присаживайся.
Не поведя даже бровью, я сократила разделяющее нас расстояние и присела напротив нее, откинувшись на спинку дивана и сложив руки на груди.
– Госпожа Макбуле, признаться честно, я уважаю старших, но самый нелюбимый мой персонаж – Гитлер, а вы мне его очень напоминаете, только усов не хватает. Простите за честность, но я уверена вы не раз обо мне вспоминали не добрым словом, вызывая во мне икоту.
– Красивый кулон, – заметила она подвеску на моей шее и заставила меня напрячься.
В кулон я спрятала маленькую флэшку, которую украла у Тимсаха и поэтому Сейхан не смогла ее никак найти, если бы даже знала о ее существовании. Никто не замечал этот кулон, но только бабулька слишком проницательна.
– Мама подарила на день рождение. У нее прекрасный вкус в отличие от вашей внучки. Знаете, а я думаю, что вы должны были родиться в мужском обличии, иначе, почему презираете Эфсун лишь за то, что она девушка, а своих внуков готовы были в задницы целовать? Хотя нет, Эмраха вы не целовали, а били – кнутом, если не ошибаюсь, – попыталась я увести разговор в другую сторону и сбить ее с мысли. – Байкал занимался воспитанием Назыма, а вы Эмрахом, который редко бывал у матери, которая любила его лишь потому, что родился от любимого мужчины, который не мог с ней быть, ведь вы не позволили. У Эмраха нарушилась психика, он полюбил боль и занимался такими вещами с девушками, что даже стыдно озвучить. Вам нужно написать пособие по превращению ребенка в монстра, госпожа Макбуле. Мать Эфсун же вам тоже не понравилась, слишком слаба, чиста для вашего мира, вам же нужна была лицемерка, такая же, как вы. Эфсун же теперь запуталась в себе и не знает, кто она на самом деле, та маленькая девочка, которая хочет немного ласки от родной бабушки или же сильный независимый персонаж, которого выдало ваше подсознание.
Да, я успела заметить в ней ту маленькую крупицу осознания своих ошибок, но это было далеко не сожаление, нет, нечто иное, что мне не понять, пока моя душа полностью не сгниет.
– Посмотрев на твой кулон, мне резко захотелось посмотреть фильм, – сделала она вид, как будто моего монолога не слышала и потянулась за пультом. – Знаешь, а раньше я ненавидела ужасы, ведь в них совершенно банальная сюжетная линия, никакой загадки, напиханные ненужные клише. Комедия? Возможно, подойдет для одного вечера, но зачем то, что не напрягает мозги? Романтика вообще мне не по душе, ведь пока в мире есть разделение населения на богатых и бедных, можно купить любовь и уважение, так легко, дело лишь в цене – настоящей любви не увидишь. Ты можешь утверждать, что нет, любовь существует, тогда это будет означать лишь одно – тебе мало предложили. Фантастика? Нет, в мире нет супер героев, которые спасут тебя, ведь мы все думаем лишь о себе и своих нуждах. Эгоисты по натуре рождаемся и такими же умираем. Детектив? Вот на нем я бы могла остановиться, судя по твоему облику ты хочешь стать Шерлоком Холмсом, но как ты помнишь у него не было такого района, как у тебя и его семья его не придавала. Твой отец, дядя работали на моего сына, Джеласун тоже однажды стал работать на Вартолу, славный малец, но и твои чувства к нему угасли после смерти Акшин. Султан, вообще умная женщина, прямо в руки кидает мне своих сыновей. Вы всех прощаете и Азера готовы простить, узнав о его непричастности. Юджеля же ты где-то прячешь, но давай посмотрим небольшой фильм и ты сама определишь его жанр. Моя производственная компания очень постаралась, так что оцени по достоинству.
Сглотнув и сжав руки так, что ногти впились в кожу, я повернула голову вправо, где на экране показалась темная комната, похожая на бункер. Мне стало не по себе. Я видела эту комнату во сне, только там еще циферблат горел. Послышались голоса и я сомкнула крепко веки: дедушка и Ямач. Я узнала голоса. По коже пробежались мурашки, но я пересилила себя и вновь взглянула на экран. Они встали рядом с друг с другом и тут внезапно включились телевизоры и я укусила губу, чтобы не закричать. Вот для чего нас в тот день снимали на камеру, когда приставили пистолеты к головам. Я, бабушка, Садиш с Идрисом на руках, Дамла – все мы высветились на экраны. Зазвучал механический голос.
– Больше не стреляй мне в глаза Ямач, иначе лишишься семьи. Я хочу одного из вас. Выбор сделаете сами. Сюда вошли двое Кочовалы, но выйдет только один. Отец или сын? Сын или же отец?
– Я найду тебя, Юджель, – ответил Ямач. – Найду и на этот раз все кости переломаю.
– Обещаешь? – спросил дедушка.
– Обещаю, – ответил голос.
– Как мы узнаем, что ты не врешь?
– Тот, кто останется в живых убедится в этом, – вновь зазвучал противный голос.
– Папа, минутку, – попросил Ямач.
Дедушка же подставил пистолет к своей голове и я как будто вновь почувствовала, как в мою голову сильнее впивается дуло пистолета и его снимают с предохранителя.
– Ни в коем случае! Ни за что! – предупредил голос с нажимом. – Я убью их всех. Я не хочу, чтобы ты убивал себя сам, Идрис Кочовалы. Я хочу, чтобы ты убил сына или же наоборот. Или же сын убил тебя, мне без разницы. Сын или отец. Отец или сын. Один из вас умрет. Другой будет сокрушен в пух и прах.
– Не смей, отец. Я все улажу. Я найду выход, папа, – вновь попросил Ямач.
– Какой ты найдешь выход, идиот? – спросил голос. – Все твои люди арестованы. Смотри, – на экране показалась лесистая местность на которой я увидела, как моих родных сажают в полицейскую машину, а вокруг трупы. – Смотри, Кемаль, зять, Эмми. Больше никого не осталось. Только вы. Я сделал последний красивый ход, Ямач. Согласись? – голос не давал покоя и залез мне прямо под кожу.
– Он лжет. Я найду, – стал бегать по комнате Ямач, ища выход, но они в западне, сразу видно.
Мое сердце пропустило удар. Выбор мне теперь ясен, но я все равно неотрывно смотрела на происходящее, впитывая в себя ту боль, как будто сама выбирала. Таймер включился и я вспомнила. Свадьба Сейхан. Дядя думал, что Азер похитил нас и ставил условия, но я уже знаю, что он этого не делал. Не знал даже об этом. Тимсах и Юджель были за стеной и именно Юджель, произнес условие.
Дедушка расставил руки в стороны и я осознала, что вот он принял решение. Решил сам стать жертвой, но не осознавал, что тем самым сделает Ямачу только хуже. Дядя заплакал, покачивая головой.
– Давай, сынок. Сделай это ради семьи. Сделай, лев мой. Защити семью. Давай сынок, доставь мне гордость. Покажи, что ты мой сын.
– Нет, – будто умолял дядя, руку державшая пистолет сильно тряслась.
– Подари мне потомство, прошу. У меня есть Караджа, Акын, Идрис. Но мы очень много потеряли. Поэтому. Род Идриса Кочовалы не иссякнет и вновь покажет миру.
– Отец, я не смогу этого сделать, – уже ненормальным голосом, говорил Ямач.
Краем глаза я посмотрела на Макбуле, которая с торжеством, удовольствием смотрела на то, как страдают мои близкие. Она причастна к этой постановке.
– Давай вместе умрем, – предложил Ямач.
– Нет, сынок, нет. Вы будете жить и отомстите за меня.
Ямачу стало не хорошо, он стал реветь и стал говорить тоже самое. Дедушка не выдержал и выстрелил ему за спину, стреляя по телевизору.
– Поднимай свое оружие или умри, – закричал он. – Либо я защищу семью, либо ты. Выстрели или умри. Поднимай, сынок. Давай.
Я провела руками по лицу, мои руки тряслись, как у Ямача. Он нажмет. Дедушка вынуждает. Осталось совсем немного секунд. Дедушка стал читать молитву, а у меня на глазах образовались слезы и я учащенно захлопала ресницами, чтобы они исчезли и я не показала слабость. Я сильная, но когда Ямач поднял пистолет, не переставая реветь у меня вновь в висках заболело. Правда страшна. Таймер перешел в реальность. Все сошлось и я перестало воспринимать окружающий мир, дотронувшись до висков, чтобы заглушить боль. Как же больно! На моих глазах дядя вместе с дедушкой выстрелил и я сильно вздрогнула, как от тока. Нет, не может быть. Дедушка стрельнул в стену, а дядя в него. Тело дедушки стало опадать и Ямач поспешил к нему, положил мертвое тело себе на колени. Дедушка умер с улыбкой на лице. Как будто выполнил свой долг.
– Можете принести одеколон? – попросил Ямач, не осознавая, что убил отца. Вот из-за чего он сошел с ума. Смотрит на отца и не понимает, что он труп.
Мне это удалось тяжело, но я сделала глубокий вдох, прикрывая глаза, лишь бы не смотреть на это. Макбуле же даже не думала давать мне передышки.
– Красивый лабиринт, не правда ли? Я заказала этот объект втайне от Эфсун, а она лишь щедро дала сумму, просто узнав, что таким образом мы отомстим. Юджель тупой, поэтому и попался на вашу удочку, но я так просто не сдамся. Даю тебе пару дней, чтобы прийти в себя, чтобы приготовится к своей смерти и смерти своего брата. Как вы искоренили мой род, я отплачу тем же, не так изыскано, как Юджель, зато моментально. Нельзя играть со своей добычей, но ваша семья и Юджель не помнят об этом. Держи, – со стуком на стол упала связка ключей и убрав руки от лица, я взглянула на них.
– Что это?
– Ключи от лабиринта. Сходи на экскурсию, прочувствуй на себе, прежде чем встретится лицом со смертью. Я даю тебе эти несколько дней, потому что ты проявила сострадание к моей внучке и она умрет из-за своей слабости. Поддалась искушению и пригрела змею на своей груди в виде твоего дяди. Что же враги в вас находят? Махсун, Чето, Азер, Эфсун…
Если трое из них мне были известны, то одно оставалось для меня загадкой. Я еле отходила от увиденного и хрипло спросила:
– Какое имеет отношение Чето к этой цепочке?
– А ты не знаешь, девочка? – развесил вопрос бабульку. – Твоя мать ходила частенько к нему, когда вы сбежали, как трусы из своего драгоценного Чукура. Ходила и зарабатывала деньги, чтобы вас прокормить и обезопасить себя от Черных ягнят. Легче не станет, Караджа, но я позабочусь о том, чтобы ты испытала намного больше. До встречи, Караджа или же дикая роза.
На трясущихся ногах я встала и подхватив ключи, не выдержала и покачнулась, но смогла выстоять. Услышала хмыканье женщины и появились силы идти дальше. Я должна посмотреть на то место, которое забрало у меня двух дорогих мне людей: дедушку и дядю. Да, Ямач теперь навсегда стерся и передо мной раз за разом будет появляться совсем другой человек. Могу ли я его винить? Имею ли право?
Выйдя из дома я упала на колени, а охрана подхватила меня под руки, помогая встать. Как же больно.
– Госпожа Караджа, пройдемте, – убеждал меня человек, работающий на дьявола. Шутки закончились.
Меня силком затолкали в машину и я наконец-то прикрыв лицо руками разревелась, как девчонка, горькими слезами. За что мне это все? Почему именно я родилась в семье Кочовалы? Меня просто взяли, бросили на землю и раскатали катком. Мне больно, везде боль повсюду и я не вижу спасения. Заранее мы были обречены на смерть, когда дедушка построил район и назвал его ямой, которая реально засасывает всех, кто там имеется. Дедушка разрушил все сам, заставил мучится своих детей, внуков, жену и спасся, умирая, но почему же мне от этого не легче? Почему я ненавижу его? Я хочу его ненавидеть! Хочу! Если я стану его ненавидеть, то перестану страдать, мои муки закончатся.
Машина остановилась и я нерешительно приоткрыла дверь, чуть ли не выползая. Схватившись за кулон, неровным шагом направилась к одноэтажному зданию, ключи в другой руке громко звенели, а мои головные муки вновь атаковали меня и я рухнула на колени, но все же уперлась руками в землю и стала ползти. Мне нужно туда добраться. Дедушка… Слезы брызнули из глаз и я всхлипнула, останавливаясь и падая всем телом на землю. Не надо. Хватит. Не делайте. Стукнув по земле кулаком, я собралась и встала резко, но вновь пошатнулась, но звенящие ключи заставляли делать шаги. Испытаю. Мне нужно зайти внутрь. Я обязана, чтобы спрятать от всех. Люди зло, любимые люди предатели, мир жесток. Остановитесь и дайте передышку, голова закружилась, но вот дверь и я облокотилась одной рукой на нее, а другой стала открывать замок. Рука тряслась жутко, я не попадала в замочную скважину и прикрыла сильно глаза, замычав от досады. Соберись, одна лишь дверь Караджа. Одна. Ты справишься, единственная, кто справится.
Стоило замку поддаться, как я чуть не упала, когда она открылась и я открыла глаза, сделав шаг вперед. Меня встретил монитор телевизора на котором я встретила бабушку, но картинки стали сменять друг друга и я видела наши разные реакции на похищение. Дотронувшись до стены, шла дальше, озираясь по сторонам и наблюдая как будто со стороны, но нет, теперь же я в реальности и нельзя проснутся. Правда страшна, вновь опять прозвенело и я покачнулась, ударившись головой о стену, но не помогло. Не чувствовала ничего, кроме боли, огня внутри, который нельзя остановить. Невозможно. Благодаря кому? Моей семье. После того, как я сама призналась самой себе, то задрожала от рыданий и как раз зашла в середину, где села на то место, где был убит Идрис Кочовалы, своим сыном Ямачем Кочовалы.
– Дедушка, – дрожащими руками я провела по земле, прикусив губу. – Зачем ты так со мной? С нами? Мне плохо, дедушка. Очень. Из-за тебя мне плохо и Ямачу тоже. Мы прокляты, да? Прокляты?
Не удержавшись, я собрала землю в ладонь и поднеся к лицу, поцеловала, еле прикоснувшись сухими губами. Отстранившись, спросила у земли, как будто разговаривала с дедушкой:
– Не проходит, дедушка. Не все решается поцелуями, но ими разрушается, верно? Человек из ямы не может полюбить, верно? Но именно поэтому ты дал мне имя Караджа! Меня назвал почвой той самой ямы, дедушка, – затряслась я, крича и отпуская землю, приоткрыв рот и вновь рыдая. – Я не хочу больше, честно. У меня душа горит из-за семьи, сердце из-за Азера, а в легкие как будто залили расплавленное железо. Я больше не живая, дедушка – я труп. Благодаря тебе. Осталось только похоронить.
Что-то запищало и я остановилась, оглядываясь. Телевизоры вновь заработали и теперь половина из них показывала нас, а другая дедушку с дядей. Они специально это делают. Проведя ладошкой, я вытерла лицо и присела, обняв себя за колени, вздыхая и успокаиваясь. Только вот дрожь не прошла. Я прикрыла один глаз, когда в висок стрельнуло и вымучено промычала:
– Ммм…
Мужчины не поделили одну женщину и началась война. Смешно даже, когда-то я слышала, что все великие битвы случались из-за женщин, но блин Мелиха не стоит Акшин, не стоит Сену, Аджар намного достойнее нее, чтобы жить, но нас не спросили. У жертв не спрашивают мнения.
Тот выстрел на повторе, а я лишь смотрела и смотрела на то, как Ямач выстреливает и с тем самым выстрелом ломается сам внутри. Превращается в прах его душа и теперь он бездушный. Обнимая коленки, я положила подбородок на них, смотря неотрывно на экран, слезы высохли. Именно в таком положении застал меня Азер, но я не заметила, когда он пришел и немного испугалась, когда меня притянули в объятия, поглаживая по волосам, но я знала, что он сам смотрит. Потрясенно, Азер упал на колени рядом со мной, поворачивая голову и осознавая масштаб случившегося. Уже поздно восстанавливать то, что заранее было проклято.
– Караджа, я не…
– Меня нет, Азер. – вновь показали выстрел и я вновь вздрогнула и замычала. Нет, я стану смотреть до последнего, тогда мне станет легче. Появятся силы. – Смог бы ты выдержать такое, Азер? Не смог. Джумали, Салих, папа не смогли бы. Сена пожертвовала собой, чтобы спасти, но на самом-то деле спасаться нужно было ей. Смысла нет больше жить. Правда открыта, мне, тебе.
– Не говори так, – хрипло и так умоляющее, прошептал он и прижался к моей голове, оставляя поцелуй на затылке, а я почувствовала влагу. Смешно, такого грозного, большого мужчину заставила плакать.
Потянувшись назад, я достала из заднего кармана штанов листок сложенный вдвое и притянула ему.
– Держи.
– Что это? – оторвался он от меня и быстро вытер слезы, забирая листок.
– Доказательство того, что Акын не сын моего отца, а моего дяди. Мы в болоте, грязи, Азер и от нее не отмыться, ведь мы же в яме, она наш дом. Уходи, пока не поздно. Я умру, Идрис, дяди, отец умрут, но у тебя есть возможность спастись. Я хочу умереть с мыслью, что хотя бы семья Куртулуш жива, – мои ноги не выдержали и упали, а травмированное колено в детстве дало о себе знать. – Ай. Вот, даже детство у меня не было нормальное, кошмарное, как побитая собака, но в этом нет вины Акына. Моя семья его сделала таким, накачав таблетками чуть не с пеленок. Господи, – я провела рукой по волосам и пододвинувшись с помощью рук к нему и заглянула в глаза. – Пожалуйста, Азер, оставь. Меня не нужно спасать. Честно. Акшин боролась, Сена боролась, но я не хочу. Я умру, смотри, – я показала на экран, – они умерли и меня это ждет. Макбуле дала несколько дней, чтобы попрощаться, а потом и меня уничтожит. Она сама сказала. Просто я….
Договорить мне не дали, прижав к своей мощной, сильной груди, крепко обнимая.
– Замолчи, Караджа, – зарычал Азер, напрягшись всем телом. – Отныне не о какой смерти не может быть и речи. Ты достаточно натерпелась, чтобы я увидел действительность и теперь мой черед. Никто больше тебя не тронет, обещаю. Все будет хорошо. Сейчас я отвезу тебя к себе домой, ты придешь в себя, а я тем временем со всем разберусь.
Азеру кто-то позвонил и я отстранилась, чтобы он смог достать телефон из кармана брюк. Он принял вызов, ставя на громкую и притягивая меня обратно, поглаживая по плечам.
– Брат, тебе не очень понравится то, что я скажу, – услышала я Йылмаза и невольно напряглась, застыв и не смея двигаться. Я не раз слышала подобную интонацию, только от других людей.
– Не тяни, Йылмаз.
– Дуйгу похитили.
Дальше я ничего не помню. Только прикосновения Азера, легкие поцелуи, движение и все. Я упала в бездну, но даже там мои чувства не утихали. Сестра, брат, невестка, теперь и подругу решили у меня отобрать. Азер ушел, поняла я, когда потеряла тепло и меня кто-то бережно укрыл одеялом. В очередной раз ушел.
Проснулась через несколько часов и поняла что в доме Куртулушев. Куртки и сапог не было, а разбудил меня звонок телефона, который лежал на тумбочке. Звонил Каан и я немедленно взяла трубку.
– Да, Каан, слушаю.
– Караджа, где ты? Дуйгу похитили, мы незнаем что делать, люди говорят, что Куртулуши пошли ее искать.
– Скоро буду.
На тумбочке так же стоял стакан воды, который я осушила и по памяти набрала номер Азера. Вне зоны доступа. Конечно, куда тебе до моих звонков. Я спустила ноги и встав, немного дернулась и поняла, что моя нога стала плохо функционировать. Правое колено саднило ужасно, но хромая все же я вышла из комнаты и держась за перила спустилась вниз. Было слышно, что кто-то находился на кухне и готовил, поэтому я на цыпочках подошла к вешалке, надела куртку и запрыгнула в сапоги. Максимально аккуратно, я нажала на ручку двери, медленно открывая и как оказалось зря. Приоткрыв дверь шире, увидела перед собой мощные спины мужчин, которые словно в шеренгу встали перед дверью, закрывая собой.
– Что здесь происходит? – попросила я объяснений уже не боясь разоблачения.
Мужчины разошлись в сторону, но ненадолго и передо мной показался Акиф, который завел меня обратно и закрыл за собой дверь.
– Караджа, тебе нельзя пока что выходить. Как Азер позвонит, то тогда мы сами довезем тебя до дома, обещаю.
– Он может с тобой выйти на связь? – выгнула я бровь, а он кивнул и показал на рацию в руке. Умно. – Соедини меня с ним. Срочный разговор.
