Текст книги "Я твой кислород (СИ)"
Автор книги: Маришка Путилина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 46 страниц)
Глава 24
От лица Азера.
В очередной раз наш разговор ушел не в то русло и малышка вновь начала капризничать. Я не дурак и понимаю ее беспокойство, но женщинам не понять некоторые вопросы, которые касаются только мужчин. Мужчины Кочовалы не просто задели мою семью, а лишили меня родного брата, а такое не прощается. Наши взаимоотношения не должны этого касаться, но еще как касаются… Меня это жутко бесит и нервирует, но к счастью, у меня есть тот на ком я могу выместить всю свою злость.
Ко мне привели парнишку с завязанным черным мешком на голове и я сделала знак Йылмазу и перед нами предстал наш Акынчик, он же гном длинноухий, который весьма был удивлен своим «похищением».
– Мог просто на ужин пригласить. Разве нам подобает подобное расположение? – веревку развязали и он размял свои руки.
– Расскажи немного о своем детстве, родной. Вечер любезностей сближает, знаешь ли…
– У нас не тот уровень отношений, дорогой, без обид, чтобы делиться воспоминаниями.
Сделав выпад вперед, я ударил в солнечное сплетение, и когда его тело согнулось пополам, ударил по лицу и Акын полетел в стену, оседая на пол. Подходя, я схватил его за локоть, выворачивая:
– Именно так ты сломал локоть своей сестре, которой и десяти лет на тот момент не было? Отвечай! – крикнул я, накаляясь до предела. Никто больше не посмеет ей причинить боль, а если рискнет, то последствия не понравятся.
– Ты не вправе…
Резко дернув и развернув, я ударил локоть об стену, что аж штукатурка полетела, но следом я ударил его по правому колену на которое постоянно травмировалась Караджа и это не осталось незамеченным.
– Что же касается ее правой ножки, Акынчик? Как ты вообще можешь звать себя мужиком, если осмелился поднять руку на маленькую девочку? – снова удар и я рассек ему губу. Мало.
– Чего ты добиваешься? – сплюнув кровь, спросил он. – Она никогда не будет с тобой. К сожалению, ты на пару лет опоздал. Ее сердце и целка давно принадлежит другому.
Взбесил ли он меня этими словами? Безумно! Мне хотелось вновь занести удар, но я заметил, что он потянулся дрожащими руками и с трудом нашел телефон, передавая мне.
– Нажми и увидишь, что девка «бракованная».
Я знал правду, так как несколько дней назад вместе с Караджой был на приеме у врача, но любопытство пересилило и я нажал на кнопку воспроизведения. Комната вся в свечах, фрукты и на кровати постелена шелковая красная постель, которая бросается в глаза. А вот открылась дверь и я замер – Караджа. В коротком платье, с красивой прической, макияжем и на высокой шпильке вошла в комнату, такая воодушевленная. Отпив немного вина, она осмотрелась и стала намного веселее – она стала раздеваться. Нет, я не такой урод, чтобы пользоваться этим. Выключив, я отбросил в сторону.
– Ревнуешь, верно? Раз ты не досмотрел, то могу рассказать. В итоге она переспала с Джеласуном, но как ты понял, симпатия на тот момент была не взаимная, дальше он женился на Акшин, но сейчас нет никаких преград. Попытаешься что-то с ней построить, когда она уже не девственница – полный дурак, а если нет, то она останется с ним и я уверен, что дождется из тюрьмы в которую ты его засунул.
Я хмыкнул и присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с ним. Акын немного вздрогнул. Правильно, бойся, мальчишка. За такие слова ты когда-нибудь ответишь, но не сейчас. Сначала мне нужно выяснить, дорожит ли тобой хоть каплю Караджа, а там уже решу, какими методами отправить тебя на тот свет.
– Караджа чиста во всех смыслах о которых можно только представить и я это уже проверил, – какого же было его удивление от услышанного и он рыпнулся, чтобы замахнуться, но я поймал его руки, прижимая к стене. – А раз ты такие темы заводишь, то скорее всего на зоне тебе хорошенько очко проработали. Я прав? Такая озабоченность. Держись подальше от своей сестры, если не хочешь выйти из этого гребанного партнерства в котором ты практически уже не играешь роли.
Отпустив его, я отряхнул руки, как будто испачкался и подойдя к столу налил полный стакан виски. В висках что-то стало пульсировать от этого разговора. Братья взяли его по краям, но я громко поставив стакан на поверхность, попросил их:
– Секунду.
В миг я сделал два крупных шага и очутившись около этого выродка замахнулся и врезал ему в лицо. А потом снова, еще раз и еще раз, пока не понял, что подключилась охрана и стали меня оттаскивать от него. Я тяжело задышал и попросил отпустить меня, когда уже его вынесли за пределы гостиной.
Садясь на диван, я сжал голову двумя руками, стараясь унять пульсацию. Сам факт того, что она раздевалась перед другим дико злит меня. Хочется сорваться сначала в тюрьму, где я сотру в порошок того сосунка, а потом уже ворваться к Кочовалы и без спроса забрать Караджу. Она только моя! Моя и ничья больше! А это еще и говорит ее собственный брат… Куда мир катится?!
В тот самый день, когда я потерял весь контроль и натворил невесть что, раз Караджа убежала, то после мне Йылмаз рассказал все о разговоре. Оказывается, моя малышка, хоть кому-то из моей семьи доверяла и рассказала, что Акын долгое время присутствовал в ее жизни с самого детства, но вот Йылмазу не сказала в качестве кого, но про избиения все же упомянула и не мог промолчать, когда она вернулась домой. Мы слышали, что его сестра пропала, но я не знал, как ее зовут и вообще это не мои проблемы, но оказалось, что теперь моя жизнь в корне поменялась с появлением «проблемы». Стал ценить моменты, когда видел ее в домашней пижаме, без макияжа, заспанную и такую родную в моем доме. Кто знает, когда вновь мне удастся заманить ее сюда, желательно навсегда. Только она сможет стать истинной хозяйкой моего дома.
Ревность съедала меня изнутри и я ничего не мог с собой поделать. Перед глазами стояла картинка, как она его целует, обнимает, да даже смотрит. Не так легко запутать мои мысли, Королева, но тебе удалось это с отличием. Досмотреть запись не в моих силах, потому что сама мысль, что она вырядилась так для другого и собиралась с ним лечь в постель для меня невыносима. Спросить ее прямо сейчас тоже не могу, ведь на дворе глубокая ночь.
Ударив перед собой стеклянный стол он разбился вдребезги, как и мое сердце. Вывернула наизнанку, заставила испытать то, чего я никогда не испытывал и требует невозможного. Именно такая судьба меня, оказывается, ждала. Сняв перчатку с правой руки, я как идиот улыбнулся широко. Все ради нее, но даже этого не оценит. К чему же мы придем, Караджа Кочовалы, а в будущем Куртулуш?
Мне только удалось сомкнуть глаза, как стали мелькать картины. Я погрузился в сон. Постоянно на них присутствовала Караджа, вот она бегает в саду и обливает маленькую девочку со светлыми волосами ее же возраста, скорее всего сестра, то стоит в шапочке выпускника и опять же девочка вместе с ней, только стоит рядом и аплодирует, радуется за сестру. Светлые картинки закончились с Белоснежкой, как он назвал незнакомку и перед ним появилась какая-то кухня в неизвестном ему доме. Послышался детский смех, но никого не видно и вот заходит она – его Караджа. В положении, животик уже довольно большой и ей очень идет быть мамой. Подождите это наш сон? У нас уже есть маленькая темноволосая девочка, чей смех я слышал и моя малышка вновь готовится подарить мне ребенка? Но все мои светлые мысли превратились в прах, когда в след за ней зашел темный брюнет – Джеласун у которого на руке блеснуло кольцо. Они муж и жена. Караджа потянулась за поцелуем, но их прервала та самая Белоснежка, которая зашла вместе с блондином под рукой и держала судя по всему дочку Караджи и этого пса. Что за чертовщина? Хватит, не надо… Я не вынесу этого! Почему ты ему так улыбаешься, малышка? Как ты вообще посмела быть рядом с ним? Остановите кто-нибудь этот кошмар!
Все прояснилось, когда к ним зашел мужчина в возрасте и парень молодой, чуть младше Белоснежки, их отец скорее всего – Кахраман и Аджар брат, Ямач вместе с женой, ее бабушка и остальные члены семьи, которых я не знал. Акына рядом с ними не наблюдалось, как и Салиха, но зато стоял Идрис Кочовалы, который взял единственную правнучку на ручку с благодарностью смотря на свою внучку. Эта та жизнь, которой Караджа должна была жить! То есть, если бы этот взрослый, широкоплечий, темноволосый мужчина не умер, то мы бы никогда не встретились? Все остались бы живы и Караджа пошла по другому пути, которого она заслуживала, без пуль, без страха, а именно прожила ту жизнь, которую я желал нам двоим.
«Я люблю тебя» прошептали ее губы и мое сердце разбилось на тысячи осколков, кровоточа. Моя Караджа призналась другому в любви. Никогда этому не бывать. Я проснулся и придя в себя, начал убеждать себя, посматривая на часы – она только моя. У нас тяжелое прошлое, но именно оно подстроило нашу встречу. Теперь-то я понял ее слова, без прошлого нас не существует, но понимать мало, произошло слишком многое, чтобы что-то менять. Мы найдем другой выход, пускай мне и придется нанести ей в очередной раз порцию новой боли. Кочовалы не пролили кровь за моего брата и как только Салих, либо же Ямач подохнут от моих рук, то счет закончится. Но останется ли малышка по-прежнему моей?
От лица Караджи.
Утром меня разбудил навязчивый звонок и еле разлепив веки, я сконцентрировала зрение и заметила номер Азера. В выходной день ему заняться нечем и он решил меня достать. Не получится, господин Барон. Продолжив нежиться в постели, я не смогла игнорировать звук пришедшего сообщения, любопытство пересилило и я открыла его, но там оказалась только геолокация. Все дело в месте, иначе я даже не встала с постели и как ненормальная не надела первые попавшиеся под руку джинсы и серую кофту, пригладив волосы и точно не выбежала в такую рань. Азер стоял на том самом «нашем месте Акшин, Джеласуна и моем».
Стоило мне войти, он даже не шелохнулся, лишь буравил одну из стен взглядом, сжав одну руку в кулаке. Странно, вроде сильного мороза нет, но он стоял перед ней в черной кофте и штанах, а сверху накинуто легкое пальто, но перчатки уже перебор. При такой температуре скорее всего рукам станет жарко. Или же я брежу с утра пораньше или с ним что-то не так.
– Нельзя пожелать «доброе утро» в более поздний час? Барон, я не настроена с тобой разговаривать.
– Вот как? – я аж опешила от его тона, теперь же он смотрел на меня, что я аж похолодела. Лучше бы не смотрел. – Не все наши желания сбываются, Королева. Мне нужно, чтобы ты сказала правду. Забудь про все, что вокруг, забудь про ненависть и месть семей, оставь только нас. Скажи правду, ты до сих пор любишь этого пса Джеласуна?
Сон влет сошел с меня. Джеласун то вдруг, как между нами встал? Стоп, а откуда вообще Азер знает, что нас с ним что-то когда объединяло?
– Как ты? Азер, что происходит?
– Ответь мне на заданный вопрос! – закричал он со всей мощи, аж вены на шее натянулись. Я испугалась. Никогда не видела его в таком состоянии, даже когда он узнал правду, Азер не был таким.
– Я…. Джеласун больше не имеет для меня никакого смысла. Все забыто и закончено. Когда я отправилась к тебе, та глава для меня навсегда оказалась закрыта.
– Тебе же лучше, чтобы твои слова оказались правдой, малышка. Клянусь, если хотя бы узнаю, что ты попыталась с ним заговорить, то его жизнь закончится. Закончится по твоей вине. Мне не составит труда войти в тюрьму и прикончиться его собственными руками. Поняла меня? Ты же не хочешь лишить молодого парня жизни?
Передо мной стоял именно тот Азер Куртулуш, которым он являлся до встречи со мной и это пугало. Я еле заметно кивнула не в силах отвезти от него встревоженный взгляд. Шевельнутся даже боялась, чтобы он ничего не смог сделать и поэтому чуть шелохнулась, когда он подошел ко мне и провел ладонью по моей щеке.
– Не бойся меня, малышка, – легко сказать, да трудно сделать после твоих пугающих угроз. – Я не причиню тебе вреда. Ему да – могу. Но все из-за тебя. Не смогу с кем-то делить, любое присутствие рядом с тобой мужского пола заставляет меня испытывать мучение и желание собственными руками их придушить.
Это объясняло его поведение, но не успокаивало. В таком состоянии он опасен и способен на что угодно, чтобы выместить свою злость.
– Скажи что-нибудь, – потребовал он.
– Эм… почему ты в перчатках? – первое, что пришло в голову, но тем самым я вернула его к реальности и передо мной вновь появился тот Азер, который запал мне в душу.
Вместо того, чтобы ответить, Азер убрал руку с моей щеки и снял перчатку именно с этой руки и передо мной показался тот самый рисунок, который я нарисовала.
– Ты не мыл руки? – озвучила я первое попавшееся предположение, которое пришло в голову. Он лишь слегка улыбнулся, показывая свои ямочки и взяв мою руку, положил ее на тот самый рисунок и чуть поморщился.
– Этот рисунок простой водой не смоешь. Также, как и ты, рисунок засел мне под кожу и чтобы его смыть придется снять кожу, но только вместе с сердцем, которое ты околдовала, Королева.
Касаясь кончиками пальцев той самой розы, я провела немного вверх, касаясь той самой короны, которую он назвал в честь меня, рядом с собой, как и должно быть. Но не так все просто… Убрав свои руки в карманы джинс, я опустила глаза, призывая его к настоящей реальности:
– Татуировка не разрушит наше прошлое. Я стараюсь сгладить углы, чтобы в будущем был хотя бы единственный шанс нам построить что-нибудь, но ты против…
– С чего ты взяла, что я против? Ты же хотела добиться правды? Добивайся! Я тебе не мешаю! Девочка, я делаю все ради тебя, но ты не замечаешь этого.
– Я просила лишь тебя прекратить партнерство. Ни о чем больше. Только это. Но тебе важен бизнес, а не я. Как будешь готов расстаться с ним, тогда и поговорим. Прощай, Барон.
Я развернулась на пятках и направилась к выходу, но не смогла пройти и несколько шагов, как он прижал меня спиной к своей груди, уткнувшись лицом между плечом и моей шеей. Отчаянно он зашептал:
– Стой, малышка. Почему ты так… упряма? – горячее дыхание опалило мою шею. – Я люблю тебя.
Вот они те слова, которые я так ждала услышать. Но не при такой обстановке в которой мы находимся. Дядя постоянно думает над тем, как убить его, чтобы спасти Чукур и разрушить то партнерство, а я стою здесь в объятиях врага, выслушивая его признания и сладкие речи. Я не Акшин и понимаю, что три заветных слова, если их озвучить ничего не решат. В этом виноваты не только мы, но и наши семьи, которые не примут нас, да и о каком принятии идет речь, если ни Азер, ни дядя Ямач не собираются останавливаться. Даже мыслить о совместном будущем невозможно, когда рядом с тобой такие упертые мужики.
– Любви недостаточно, Азер, – его руки на моей талии еще крепче прижали меня к его телу, но с усилием я отцепила их, оборачиваясь к нему. – Я не вынесу и не приму тебя, если хотя бы еще один член моей семьи погибнет. Пускай, даже мне предоставят все доказательства, что это сделал другой человек, но я знаю, что это будешь ты. Выбор за тобой. Отныне я лишь иду по своему пути, но буду ждать твоего решения. Но заметь, Азер – мое терпение когда-нибудь закончится…
– Я не отступлю! – вернул он свою прежнюю упертость, его подбородок вздернулся упрямо.
– Хоть в этом мы с тобой похожи. Так и иди дальше на поводу у своей ненависти, Куртулуш, но я с тобой не пойду по этому пути. Ведь я Кочовалы и не забывай, что если твоего брата убили, то с твоей помощью уничтожили жестко половину моей семьи, но я все еще стою здесь, рядом с тобой.
Наконец-то я смогла уйти от него. Так нужно. Каково будет мне, если в конечном итоге я узнаю, что именно он выстрелил в моего дедушку? Такого я точно не выдержу и не прощу. Мне нужно поторопиться, пока они не уничтожили друг друга. Я не смогу никогда между ними выбрать. Дядя Ямач – моя семья, тот кто защитил меня не один раз, пожертвовал многим, чтобы мы имели возможность жить, а Азер – новое для меня, к нему я чувствую что-то, но он сможет отобрать у меня того, кто спасал меня множество раз и от него самого в том числе. Все так запутано, но если я не ускорюсь, то станет все запутаннее вдвойне.
Вернувшись на территорию дома, я села на ступеньки, уперев локти в колени и положив голову на сомкнутые ладони, я смотрела на макушки деревьев. Он признался в своих чувствах. Впервые кто-то сказал мне, что любит меня, а я не нашла достойного ответа. Не могу признаться, пока не узнаю правду. Пока не узнаю, что он не причастен к смерти моей семьи, а лишь стал пешкой благодаря этому проклятому партнерству. Слова не соизмеримы с поступками, если он готов кричать о любви, но при этом собирается убить следующего из моей семьи, то значит никаких чувств нет. Когда любишь, ты не способен сделать то, что причинит боль твоему любимому. Я это знаю не понаслышке, ведь я не смогла дать Сейхан выстрелить в себя, а пожертвовала собой, но спасла. Азер же не способен на подобные подвиги.
Из горла сама по себе вырвалась горькая усмешка. Как же наш весь из себя серьезный Барон будет ходить с такой татуировкой? Эх, как он теперь на деловые встречи ходить будет. Нет, все-таки дядя Салих меня расцелует, когда узнает, что это я поспособствовала. Все равно как-то неожиданно, что Азер ради меня ее сделал, но помимо татуировки я еще заметила разбитые костяшки, но не придала этому значение. В каком состоянии он к ней пришел неудивительно, если не сдержался и на паре столбов выместил злость.
Осмотревшись, я заметила охрану, которая пристально за мной наблюдала. Их понять можно, ведь в такой час обычно все спят, а я при этом не понятно откуда вышла, сижу здесь не издав звука. Так, нужно себя чем-нибудь занять, иначе голова точно взорвется. Я пошла в кафе и безмолвно меня сопроводил один из охранников. Чертовы правила! Дамле же всегда позволено намного больше из-за ее прошлого, а у меня фамилия от рождения и я девушка, а это значит, что я должна забыть о свободе. Ничего, наступит день, когда я сама начну распоряжаться своей жизнью, но сначала мне нужно доказать, что я не беззащитна. Как я это сделаю? Конечно же стану единственной, кто поставит точку на этой мести, которой как все думают нет конца. Я напишу конец.
Когда я заходила на кухню, то не могла не заметить дядю, который сидел в одиночестве в кафе, поэтому сделала сэндвич и налила кофе, прежде чем зайти в кафе и поставить перед ним.
– Ты опять не спал, – говорила я очевидные вещи.
Дядя в последнее время не мог сомкнуть глаз и не многие это замечали, ведь для всех главное, чтобы он защищал Чукур, а каким способом не важно. Мне же важно все, что с ним связано. Раньше о нем заботилась Сена, но сейчас рядом с ним никого нет.
– Это не проблема. Спасибо за завтрак, – он принялся за еду, а я присела рядом, исхитрившись пролезла ему под руку и обняла, прижимаясь.
– За такое не благодарят. Дядя, остановись и передохни. Если тебе невыносимо спать в доме, то давай снимем отель и я прослежу, чтобы никто не потревожил тебя, пока ты спишь.
– Я справлюсь, Караджа. Спасибо за беспокойство, но правда не нужно.
Так было всегда. При Сене он тоже так говорил, мол я справлюсь, главное, что ты рядом, но в итоге потерял ее и сам стал не в порядке. Он сходит немного с ума, видно, но опять же не всем. Я сильнее прижалась к нему.
– Когда папу и дядей выпустят? – по мне так их слишком долго держали.
– В понедельник назначено слушание. Если хочешь, то можешь пропустить занятия и сходить, но по мне лучше не пропускай. В понедельник они уже будут дома и лучше тебе их встретить в родном месте, чем присутствовать в зале суда.
– Верно.
Как всегда ты прав, дядя. Так я буду меньше переживать, как же решится, а если дядя обещает, что они придут домой, значит, так и будет.
Дверь кладовки открылась и я вздрогнула. Вышел Азер, а дядя постарался отодвинуть меня, но Азер его остановил:
– Не разрушайте свою семейную идиллию. Сидите, а я нам чай налью.
Я переглянулась с дядей, немного отодвинулась, разжимая объятия и просто сидела рядом, ожидая действий Азера. Я разозлила его еще больше, если он пришел прямо в кафе, никого не боясь.
Мне протянули чай, но я не притронулась, рассматривая его. Азер лишь не стесняясь, пододвинул стул и присел напротив, отпивая чай. Наглости ему не занимать, но этого я ему не прощу.
– Соскучился, Азерчик? Раз не вынес разлуки, то написал бы, я подготовил бы свечи, фрукты, вино и что ты там любишь? – издевался дядя, а я почувствовала себя здесь лишней, но любопытство пересиливало.
– Зачем же, душа моя? Чай в постель я тебе не принес, но зато завтрак с твоей семьей тоже подойдет. Красавица, почему не пьешь? – это уже мне. Издевается, сукин сын.
– Вас увидела и перехотелось.
Дядя не догадается, что между нами что-то есть, но я должна сказать ему спасибо за следующую фразу, которую услышала.
– Азерчик, тебе маникюр неудачно сделали, раз ты прячешь свои шикарные ручки? – улыбка тронула мои губы. Хорошо, дядя, что ты не знаешь, что скрывается за перчатками и что значит тату. Спасибо Азеру, что ему не хватило ума написать мое имя у себя на лбу крупными буквами.
– Дикая кошка покусала, но забыли, – мое настроение перевернулось на сто девяносто градусов. Кто его покусал? Он специально меня дразнил, вынесла я вердикт, когда заметила опасный блеск в его глазах.
– Рад за тебя, родной, что даже при таком напряжении ты находишь время для личной жизни. Не волнуешься за свою избранницу?
Дядя, да чтоб на твою голову упал метеорит! Разве не видишь, что он не отступит? Эх, если бы ты знал о его личной жизни, то чай бы точно не стал распивать.
– Не боюсь. Знаешь почему? Своими коготками она раздерет любого из вас, даже не успеешь заметить, – ну этого навряд ли. – Душа моя, – обратился он ко мне, подмигивая, – не подольешь ли ты нам чай?
Зря, ох зря ты меня об этом попросил, Барон. Обольстительно улыбнувшись, я встала со стула и чуть ли не промяукала:
– С превеликим удовольствием.
Он посмел дотронуться к чаю, который раньше в этом кафе готовил сам Идрис Кочовалы. Мне не составило труда налить чай, поставить его на поднос и прихватить кое-что со стола. Подойдя к столику, я встала за спиной Азера.
– С сахаром или без предпочитаете, господин?
– Без сахара, дорогая моя.
– А мне насрать, урод, – замахнувшись я вколола нож в стол, между его пальцев и вылила горячий чай ему на голову, заставляя вскочить со своего места, как ошпаренного, коим он на данный момент и являлся.
– Ошалела? – закричал он, трогая свою головушку.
– Будем Вам уроком. Впредь пораскинешь мозгами, прежде чем заходить в заведение Идриса Кочовалы и трогать своими грязными руками то, чего не следует. С уважением, Караджа Кочовалы – единственная выжившая внучка Идриса Кочовалы, а не «дорогая моя». Приятного чаепития. Дядя, – обратилась я к шокированному моим поведением Ямачу, – доброго дня.
Обойдя Азера, я вышла из кафе, но повернулась на звук сигнала. Машина Вели стояла в нескольких шагах, а как я его заметила, то он сразу поспешил выйти, а я подошла к нему, облокачиваясь на капот.
– Держи, – протянул мне несколько листков формата А4.
Передо мной на картинке был изображен тот самый пистолет из которого выстрелили в Байкала. Очень жаль, что лишь на картинке.
– Я знаю, где он находится, но не полезу туда. Он лежит в адвокатской конторе, господина Назыма, кабинет опечатан и мне нельзя светиться – ты же знаешь.
– И что прикажешь делать?!
– Мы в тупике, к сожалению. Я ищу тех, кто был на тот момент приближен к Байкалу, но куда не сунусь – везде лишь трупы.
Дело дрянь. Кто-то специально не дает им добраться до истины и возможно это и сам Юджель, но где он мог спрятаться?
– Кстати, нашу посылку доставили, думал лучше тебе лично показать.
Господин Вели достал телефон и включил запись. Дом Тимсаха показался, но самое интересное по всему периметру двора стояли несколько десятков фигур дяди Ямача, который держал Тимсаха за шиворот, как собаку. Вот заезжает красный внедорожник Тимсаха, хозяин дома выходит и его начинает лихорадить, ноги трясутся и он не знает куда бежать. Схватившись за голову, закричал от безысходности. Удивительно, как не обмочился. Нечего было лезть туда, куда не стоит. Тут она встал и достав пистолет начал стрелять в фигурки, но не по всем попадал, что еще больше вызывало во мне смех.
– Вот кадр! – прокомментировала я. – Не забудь мне скинуть. Как, кстати с адресом дела?
– Изменений нет. Эта крыса слишком продумана, чтобы на всеобщее обозрение выдавать местонахождение.
– А разве нельзя пробить по садику в который ходит его дочь?
Но договорить нам не дали, ведь Азер быстро вышел из кафе, а за ним следом дядя, который сразу же заметил нас и поспешил подойти.
– Господин Вели? Как хорошо, что я вас встретил.
Мне хватило ума побыстрее свернуть листок и убрать в карман джинс, пока дядя не заметил.
– К добру ли, Ямач?
– К добру. Хотел поблагодарить за спасение Караджи. К сожалению, не каждый мужчина, имеющий фамилию Кочовалы может справится и спасти собственную племянницу. Действительно спасибо. Наша семья перед тобой в долгу.
– Не стоит, – господин Вели обнял меня и чмокнул в макушку. – С этой девушкой только в радость проводить время. Единственное, что могу попросить, отпускай ее ко мне иногда.
– Без проблем, конечно, но зачем? – не понял его просьбы дядя.
– Когда она недолго со мной жила, то мы с ней настолько сдружились, что я стал вместе с ней ходить в тир, ведь она рассказывала, что отец стал ее учить, а мои навыки ей помогли поднять показатели. Тем более, я поговорил с ее преподавателем и Карадже могут преждевременно оформить практику, внеурочную. Я нашел несколько безопасных, престижных мест, где она сможет попрактиковаться. Разрешишь?
– Странная просьба, господин Вели. А что ты по этому поводу скажешь, Караджа? – вспомнил он о моем присутствии, хорошо, что господин Вели смог перевести тему, не хотелось бы извиняться за поведение в кафе.
– Господин Вели тоже поимеет с этого свою выгоду. На самом деле после того, как я окончу институт, он планирует открыть легальный бизнес и рассчитывает сделать меня своим партнером.
– Ого, девочка. Ты начинаешь расти в моих глазах. Родители же не в курсе, я прав? – вот дядя умел и порадоваться за меня, и при этом расстроить, вспомнив о родителях.
– Они мало принимали участия в моем воспитании, я совершеннолетняя и до окончания еще столько времени. Досрочно я уже согласилась и мы с господином Вели хорошо подружились. Я обязана ему жизнью, дядя.
– Хорошо, принимается. Караджа оставь нас, мне нужно немного поговорить с господином Вели, – кинув обеспокоенный взгляд на Вели, я поспешила их оставить.
В нем я уверенна, потому что он лучше меня понимает, что Ямач не остановится. Надеюсь, мне удастся теперь почаще бывать вне дома, чтобы поскорее найти нужную информацию. Кстати о доме, когда я вошла в гостиную, то заметила те злосчастные розы, которые после случившегося не радовали глаз. Пора избавляться от ненужного хлама. Попросив охрану поближе подвезти мусорный бак к крыльцу, я пошире открыла входную дверь и взяв первую партию еще не завядших роз из вазы, кинула в бак и так каждую.
Стоило мне подойти к последней вазе, находившейся в гостиной и достать розы, то меня остановила мама.
– Дочка постой. Что ты делаешь?
– Они завяли, мама. В глазах все рябит от этого красного тона. Уйди с дороги, – но она не спешила выполнять мои просьбы.
– Подожди, пока до конца не завянут. Зачем такую красоту выкидывать? – ей они понравились, но не мне. Понравятся, когда он начнет не закрывать глаза на мою фамилию, а примет ее.
– Если Караджа захотела, то пусть выкидывает, – появилась бабушка в проеме. – Все-таки ей подарили и ей решать, что с ними делать.
– Спасибо, бабушка.
Я обошла маму, а следом и бабушку, чтобы с величайшим удовольствием выкинуть этот веник. Все настоящая фальшь, а не чувства. Ты привык добиваться всего, чего хочешь, Азер, но меня не добьешься подлыми поступками.
Так, вернувшись, я осмотрела гостиную, с ней покончено, но этим хламом завален весь дом. Пора взяться за уборку. Вот и появились дела на выходные.
Около забора дома Кочовалы стоял серебристый внедорожник из окна которого наблюдал за девчонкой, Азер. После неприятной стычки в кафе, он осознал, что плохо поступил, придя в заведение, принадлежавшее ее деду, скорбь по которому еще свежа. Шея вся покраснела после ее «сюрприза», но можно и потерпеть. Но терпеть то, что она собиралась уничтожить меня из своей жизни я не намерен.
– Брат, может, поедем в скорую, они пропишут мазь или еще что-нибудь, – волновался рядом сидевший Йылмаз и дико бесил своей болтовней.
– Лучше закажи новую партию роз. Она наверняка устанет выкидывать прошлую, завядшую партию, так что ей не хватит сил уничтожать новую. Малышка, так просто не сможет избавится от меня.
Мы с Ямачем назначили на понедельник встречу, чтобы расставить все точки над «и». Надеюсь после понедельника все прояснится и я смогу думать только о ней, а не над ее уже погибшем родственнике. Мне неприятно было наблюдать их милости в кафе, я подумывал сначала с ним решить все на кулаках, а потом перейти к переговорам. Не знаю, как все пойдет, но я готов сделать этот шаг, но если он не согласится на примирение, то знай, малышка, я сделал все, что в моих силах.
